Сергей Анатольевич, возможна ли на практике ситуация, когда гражданин обратился в поликлинику после 1 июля 2011 года, но при этом листок нетрудоспособности ему открыли на старом бланке
Скачать 0.8 Mb.
|
Back in USSR — Вы предлагаете вернуться к советской системе? — К формуле, которая применялась до 2002 года. Она более понятна, ведь работник четко знает свой заработок и свой стаж. Остается определить соотношение заработка со средним по стране на тот момент, когда человек работал. И вычислить коэффициент, который зависит от размера зарплаты. Единственный новый элемент, который мы предлагаем, — так называемый плавающий ограничитель размера пенсии. При советской системе расчета пенсии человек понимал, что рано или поздно упрется в максимальный размер пенсии (300 рублей), так что зарабатывать и гнаться за заработком с этого момента станет бессмысленно. Исходя из опыта ведущих зарубежных стран, мы предлагаем ввести более объективный ограничитель. Он будет рассчитываться, исходя из реальной финансовой и демографической нагрузки. Пускай наши социальные партнеры, профсоюзы и работодатели сами — чтобы не возникало подозрений, что правительство пытается подогнать эти данные под объем имеющихся средств — договариваются о максимальной величине пенсий. — Какой размер стажа является, на ваш взгляд, достаточным для получения пенсии? — Мне кажется, оптимально вернуться к тем показателям, которые у нас действовали до 2002 года. Это 20 лет для женщин и 25 для мужчин. Этот стаж давал право на минимальный процент расчета пенсий от заработка — 55%. Максимальный процент был 75% от утраченного заработка, но и стажа нужно было больше: женщине — 40 лет, мужчине — 45. Это можно было бы восстановить, и это было бы обществом абсолютно безболезненно воспринято. Кто-то работает всю жизнь и возьмет продолжительностью стажа. А у кого-то стажа меньше, потому что он учился, но учился для того, чтобы у него была большая зарплата, и он возьмет именно ее уровнем. Везде система строится на основе стажа и заработка. Для этого не нужно заново делать никакую конвертацию пенсионных прав, которую люди приобрели в старой системе и в основе которой лежит та формула, которую мы сейчас и предлагаем вернуть. Она будет сделана автоматически, с помощью программных средств. Пенсия не уменьшится при этом. Но вновь выходящие на пенсию будут четко понимать, как рассчитывается размер ее оплаты. И работающие пенсионеры тоже будут понимать структуру перерасчета своих пенсий по доработанному стажу и более высокому заработку, и это тоже мотивирует людей работать и дальше. Лучше раньше, чем никогда — А как вы предлагаете решать проблему пенсионеров-досрочников, которых, по вашим же данным, у нас более 30% от всех пенсионеров? — Есть люди, которые выходят на пенсию раньше, а тариф с работодателя взимается со всех одинаковый. Тем самым закладывается несоответствие в систему обязательств пенсионной системы. Понятен и выход: надо за те рабочие места, которые дают право досрочного выхода на пенсию, платить повышенный тариф страховых взносов. Пока мы обсуждаем только такую конфигурацию. Это один из факторов, который влияет на дефицит ПФР. Вроде бы все просто: рабочие места эти известны, можно собирать повышенные пенсионные взносы с конкретных работодателей и за счет самих предприятий выплачивать досрочную пенсию, пока человек не достигнет общепринятого пенсионного возраста. Но захотят ли платить работодатели? Но даже если и захотят — это, как правило, базовые отрасли: шахты, металлургия, химия или те же железнодорожники: если им поднять тариф, они поднимут цены на уголь, металл, перевозки… Поэтому так тяжело принять это очевидное решение. Но, видимо, придется. Возможно, кстати, на фоне снижения общей ставки. Нам представляется, что это был бы очень удачный вариант — если мы понижаем всем работодателям отчисления в ПФ до 30%, а за эти рабочие места оставляем 34%. Четырех процентов как раз хватило бы. Второй момент — сегодняшние «досрочные» рабочие места зафиксированы в списках, которые уже не соответствуют современному развитию производства. Но пересматривать их, с нашей точки зрения, — затея бесперспективная, потому что все предыдущие попытки приводили только к увеличению этого списка. Есть более эффективный инструмент — ввести уплату дополнительных взносов, отталкиваясь от тех списков, которые есть (это, кстати, устраивает профсоюзы), но дать право работодателю путем проведения аттестации рабочего места независимыми аттестационными органами, которые сертифицированы нами, исключать из списка определенные рабочие места, где нет реального вреда для работников. — А если работодатель сговорится с аттестационной компанией и она подтасует результаты? — Есть здесь контрольные механизмы с двух сторон. За обман компания может лишиться лицензии. Кроме того, если коллектив работников посчитает, что результаты подтасованы, он сможет обратиться в контрольный орган, который проверит аттестацию, со всеми вытекающими последствиями. Это один из компонентов реформы, который сейчас прорабатывается. И, наконец, есть судебные инстанции. Но если работодатель вложит средства в модернизацию рабочего места, чтобы оно перестало быть вредным, то ему не надо будет за него платить. Это будет прямой стимул для модернизации производства. «Вы меняете рельсы под идущим паровозом?» — Подготовка стратегии должна завершиться осенью. Это связано с выборами? — Нет, это наша плановая работа. Мы еще каждое предложение актуально просчитываем: сколько потребуется денег, к чему это приведет — причем вплоть до 2050 года. Дальше начнется не менее интересный, но более сложный этап — согласование наших предложений с министерствами и ведомствами. Порой согласовать что-то гораздо сложнее, чем придумать. Поэтому этот процесс с точки зрения временного периода трудно предсказать. Но мы полагаем, что окончательные согласования должны пройти в 2012 году. — Когда можно будет следить за своей пенсией в Интернете, как за своими счетами в интернет-банке? — Этим мы очень активно занимаемся. Уже сейчас можно по Интернету подать заявление на пенсию. В 2012–2013 годах эта программа будет работать. Всем будет дана социальная карта, к которой будет привязан индивидуальный лицевой счет, и можно будет заходить в базу данных и видеть, из чего складывается пенсия. Накопилось — Какую роль в стратегии Минздравсоцразвития отводит накопительному компоненту? — Накопительный компонент необходимо вывести из пенсионной системы. Это должна быть другая система — на частном страховом рынке, когда вопрос пенсионных накоплений был бы моим личным договором с негосударственной пенсионной компанией. Смотрите: людям пытались внушить: накопительная часть пенсии — это их пенсионные накопления. А на самом деле человек к этим деньгам не имеет никакого отношения. Это 6% страховых взносов, который уплачивает работодатель из своего фонда оплаты труда, то есть деньги работодателя. Будучи уплаченными, они становятся государственной собственностью, так что исключается возможность наследования этих средств. Так что эти 6% должны взиматься не в государственной пенсионной системе, а на страховом рынке. Справедливо дать человеку возможность направлять эти деньги не в накопительную, а в страховую часть пенсии. Для людей, у которых маленькая зарплата, это было бы предпочтительнее — с маленькой зарплаты больших накоплений вы не сделаете. Да и доход от пенсионных накоплений зачастую уступает индексации страховой части пенсии. — А какую роль будут играть негосударственные пенсионные фонды? — Это должно быть предметом договора, в котором должно быть прописано, как я хочу получать эти деньги, хочу ли я завещать их кому-то. Фонды должны бороться за клиентов, предлагая лучшие условия договора. Сегодня же нет никакой конкуренции. Как себя сейчас ощущает негосударственный ПФ, который находится в системе государственного пенсионного страхования? Он практически ничего не делает. Страховые взносы он не собирает. Это делает ПФР и на блюдечке ему бесплатно передает. Далее, он нанимает управляющую компанию (УК), которая занимается размещением пенсионных накоплений на финансовом рынке. Сам НПФ этим не занимается, для привлечения клиентов используются агенты. Порой эти агенты в погоне за высокими комиссионными предпочитают не реально уговаривать людей, а просто купить некую готовую базу, вставить паспортные данные, подделать подписи… Хорошо, НПФ обязан проверить подлинность подписи гражданина и заверить подписью и печатью. На этот счет у УК есть договор с ПФР — Пенсионный фонд выплачивает НПФ деньги за это удостоверение. Но, как мы видим, ситуация здесь не совсем благополучна. Порой НПФ заверяют такие документы формально. В результате ПФР вынужден был разорвать с тремя негосударственными НПФ такого рода соглашения. А есть негосударственное пенсионное обеспечение, оно добровольное. Там 6 миллионов человек. И вот там НПФ работают, суетятся, бьются за них. Вот как должна быть устроена система! Нужно придать накопительному компоненту пенсионной системы присущий ему частный смысл. Но не ликвидировать его ни в коем случае! Путь к финансовой катастрофе Президент Центра стратегических разработок Михаил Дмитриев: России не уйти от повышения пенсионного возраста («Независимая газета» 03.08.2011) АНАСТАСИЯ БАШКАТОВА Почему начатая 10 лет назад пенсионная реформа выглядит провалившейся, могут ли россияне обеспечить себе достойную старость за счет пенсионных накоплений, удастся избежать повышения пенсионного возраста – на эти вопросы ответил обозревателю отдела экономики «НГ» Анастасии БАШКАТОВОЙ президент Центра стратегических разработок, один из авторов пенсионной реформы начала 2000-х, которая предполагала введение накопительного компонента, Михаил ДМИТРИЕВ. – Михаил Эгонович, мы подводим итоги начатой 10 лет назад пенсионной реформы. Почему сейчас мы оказались у разбитого корыта и снова обсуждаем необходимость очередной пенсионной реформы? – 10 лет назад пенсионная реформа начиналась в момент самой низкой демографической нагрузки на работающее население за всю историю страны. У нас в тот момент было мало детей (в основном поколение 1990-х, когда из-за кризиса резко упала рождаемость). А численность пожилых людей тогда еще не росла. Поэтому общая нагрузка составляла около 580 человек на тысячу работающих. Но теперь из-за выхода на пенсию бебибумеров, родившихся в 1950-е, в ближайшие 15 лет демографическая нагрузка на работающее население вырастет примерно до 860 человек на тысячу. И это будет самая максимальная нагрузка за всю историю России: на 4–6 миллионов вырастет число детей, на 5–7 миллионов больше станет пенсионеров, а число работающих сократится на 13 миллионов. Но те инициативы, которые сейчас выдвигают власти, отражают не столько экономическую, сколько политэкономическую подоплеку происходящего. Пенсионеры становятся самой влиятельной прослойкой электората. Политический вес работающего населения сократился, а у пенсионеров он вырос. Возможно, пенсионеры составят большинство голосующего (приходящего на избирательные участки) населения уже к концу текущего десятилетия. Поэтому и была предпринята попытка перераспределить существенный ресурс экономики в пользу текущих пенсионных выплат, фактически обделив будущее поколение пенсионеров. Таков смысл начатой в 2009 году новой пенсионной реформы от Минздравсоцразвития – форсированно повышать размеры пенсий нынешним пенсионерам, одновременно увеличивать налоговую нагрузку на работающих и пытаться ликвидировать накопительную систему. – Но накопительную часть пенсий съедает инфляция и, похоже, делать долгосрочные накопления практически невозможно? – Деньги «молчунов» действительно съедались инфляцией, чего не скажешь о деньгах негосударственных пенсионных фондов (НПФ). «Молчуны» это поняли, и, даже несмотря на кризис, мы получили беспрецедентный массовый переход граждан из Пенсионного фонда в НПФы. Сейчас в них более 10 миллионов человек. Среди активного молодого поколения количество участников негосударственных пенсионных фондов превышает 25%, и в ближайшее время их станет более 50%. Наши опросы показывают: если будет принят закон о выплатах накопительных пенсий в том виде, в каком он принимался в первом чтении, эта тенденция усилится. Закон, во-первых, дает информацию о том, какого размера пенсия будет выплачиваться в зависимости от сформированных накоплений. Во-вторых, у НПФ появляется возможность выплачивать пенсии не пожизненные, а на определенный срок. Это значит, что если гражданин умер до истечения срока выплат пенсионных накоплений, остаток пенсии может получить наследник. По нашим опросам, две трети граждан придают этому очень большое значение. В-третьих, закон предусматривает введение системы страхования пенсионных накоплений – пока по номинальной сумме уплаченных взносов. Это мало чем отличается от системы гарантирования банковских вкладов. Система страхования будет регулироваться отдельным федеральным законом. Мы в рамках Экспертного совета по инвестированию пенсионных накоплений уже разработали его проект, рабочая версия будет представлена на широкое обсуждение в сентябре. – Как можно убедить простого человека в том, что НПФ обеспечат ему достойную старость? Ведь, как бы ни был хорош НПФ, инфляцию никто не отменял. – Точки на «i» расставит сам ход событий. Если мы посмотрим на страны, где накопительная система существует давно, то увидим, что в развитых странах средняя реальная (с поправкой на инфляцию) доходность за длительные исторические промежутки составляет 6%, а в развивающихся – 9%. Например, в Чили среднегодовая доходность с момента запуска накопительной пенсионной системы в реальном выражении составляет около 10%. Многие страны с развивающимися рынками имеют более высокие уровни инфляции, чем в развитых странах. И при этом многие из них все равно обеспечивают реальную доходность пенсионных накоплений выше, чем в развитых странах. Понятно, что если у вас инфляция 50% в год, никакая финансовая система не спасет, но при инфляции 10% в год все решаемо. Достаточно посмотреть на реальную доходность в нашей экономике: ставки по кредитам сейчас существенно превышают уровень инфляции. – А если гипотетически, то возможны ли какие-то форс-мажорные ситуации, когда этой доходности вообще не будет даже у НПФ? – Системы коллективного инвестирования существуют в мире многие десятилетия, и к тотальному краху ни один финансовый кризис их не приводил. Форс-мажор может сказаться на размерах пенсий какой-то группы людей, которая в течение кризиса выходит на пенсию. Но на случай такого форс-мажора и создаются системы страхования. После кризиса стоимость финансовых активов быстро восстанавливается. А для поколений, которые не попадают на кризисные периоды, риски обычно невелики. – Как сказался последний кризис на отношении жителей других стран к накопительной системе? – Массового отхода от этих систем в мире нет. Но там есть свои проблемы. Например, кризис показал, что граждане сами не являются компетентными инвесторами. В США до кризиса получили широкое распространение механизмы самостоятельного управления активами. И личные эксперименты граждан часто заканчивались потерями. Опыт Америки, Швеции и некоторых других стран доказывает, что гражданину надо давать возможность выбирать профессионального управляющего в лице НПФ или управляющей компании, но не стоит позволять ему самостоятельно выполнять весь процесс инвестирования от и до. Российская пенсионная система, кстати, уже предвосхитила многие уроки кризиса, которые пришлось сейчас извлекать из него другим странам. – Традиционный вопрос о повышении пенсионного возраста в РФ: как вы оцениваете аргументы за и против? – Повышать пенсионный возраст придется. Вопрос лишь в том, в каком формате это предлагать обществу. Сегодня в России недопустимо низкий фактический возраст выхода на пенсию: у мужчин – 54 года, у женщин – 52 года. Если сравнивать фактическую продолжительность жизни пенсионера (после выхода на пенсию), то в РФ у женщин она на шесть-семь лет выше, а у мужчин всего на год-полтора ниже, чем в Америке. В ближайшее время соотношение числа работающих и пенсионеров у нас станет один к одному, а в странах ОЭСР это соотношение один к двум, там двое работников кормят одного пенсионера. Начать преобразования лучше всего с мощных стимулов для добровольного более позднего выхода на пенсию. Один из стимулов – повышение минимального стажа, с этим шагом согласны даже профсоюзы. Еще стимул – более резкое, чем сейчас, увеличение размеров пенсии при добровольном более позднем выходе на нее. Но, честно говоря, не факт, что эти добровольные механизмы дадут эффект. Если эффекта не будет, придется начинать обязательное для всех повышение пенсионного возраста примерно до 62 лет. Если политики не хотят разорить государство, первые шаги по повышению возраста надо делать сразу после выборов. – А как быть с досрочным выходом на пенсию работников вредных производств? – Наши предложения состояли в том, чтобы воспользоваться текущей сумбурной ситуацией с повышением страховых взносов. Ставку взносов в ПФР можно снизить с 26% до 22%, но делать это надо неравномерно. Для тех работодателей, у которых есть досрочные пенсии, параллельно со снижением общей ставки взносов надо постепенно ввести взносы в накопительную систему для работников, имеющих право выхода на досрочную пенсию. Работодатели в лице РСПП официально поддержали этот подход. Также он согласован с представителями профсоюзов. Реакция на него была позитивной и у экспертного сообщества, занимающегося разработкой «Стратегии-2020». Решение проблемы досрочников у нас есть, оно комплексное и сбалансированное, затрагивает практически все виды досрочных пенсий, кроме пенсий силовикам. Теперь все зависит от правительства, которое возьмется изучать эти предложения. Единственный, кто предложения не поддерживает, – это Минздрав. – Если резюмировать, то какой, на ваш взгляд, должна быть сегодня реформа пенсионной системы? Каковы ее приоритеты? – Необходимо существенно улучшить качество управления накопительной пенсионной системой и создать стимулы для добровольного софинансирования. В распределительной системе необходима реформа досрочного пенсионного обеспечения. Надо стимулировать добровольный более поздний выход граждан на пенсию. Очень важно добиться того, чтобы снова усилилась связь между размерами взносов и размерами будущей пенсии у граждан. В результате последних реформ Минздрава эта связь была окончательно утрачена – сейчас разница между максимальной и минимальной пенсиями составляет не более 20%. Утрата связи привела к тому, что нет никакого смысла платить взносы, ведь они никак не влияют на размер пенсии. Какой тут возможен выход? Например, сейчас для регрессивной шкалы введена дополнительная ставка 10% для людей с высокими доходами. Можно было бы направить полученные деньги не в солидарную часть, а на именные страховые счета. Потому что средний класс в России получает слишком маленькие пенсии. Пенсия должна перестать быть лишь пособием по бедности, она должна стать и средством защиты среднего класса в старших возрастах. Еще один важный приоритет – нужно увязать выплату пенсий с финансированием медицинских программ. Расходы на медицину у пожилых людей очень сильно дифференцированы в зависимости от характера заболевания. Из пенсии при тяжелых заболеваниях лекарства оплачивать невозможно. И как бы мы ни повышали пенсию, пенсионер будет чувствовать себя бедным, если он заболел. Надо дополнить пенсионное страхование специальным лекарственным страхованием. По нашим оценкам, в рамках существующих долгосрочных бюджетов выделить необходимые суммы под лекарственные программы вполне реально. Выделять средства надо из расчета примерно 100 тысяч нынешних рублей в год на пенсионера. Тогда пенсионеры с тяжелыми заболеваниями смогут практически бесплатно получать лекарства на суммы свыше миллиона рублей в год. – О каком объеме бюджетного финансирования лекарственных программ идет речь? – Примерно 1% ВВП. Но мы эти деньги нашли. Мы предлагаем более гибкий механизм дифференциации пенсий в зависимости от возрастов. И благодаря этому мы можем обеспечить достаточно высокий коэффициент замещения в первые годы пребывания на пенсии и дать возможность финансировать пенсионерам старших возрастов лекарства по потребностям за счет общественных средств, о чем наши пенсионеры и мечтать не могли. – Если все перечисленные приоритеты действительно будут достигнуты, то станет ли это гарантией того, что пенсионная система в России наконец-то стала стабильной и устойчивой и что россиянам обеспечена достойная старость? – Может быть, у вас это вызовет недоверие, но именно так оно и будет. Здесь Россия имеет существенные преимущества перед развитыми странами. В развитых странах пенсионные системы достигли уже такого состояния, что в ближайшие 20–30 лет им придется столкнуться с серьезными потрясениями. Сейчас в большинстве развитых стран самая быстрорастущая прослойка людей – пожилые старше 80 лет. За 20–30 лет количество таких пожилых людей в некоторых странах вырастет в три–четыре раза. В России же демография пока устроена иначе. Мы в ближайшие 20–30 лет будем только догонять по этим показателям развитые страны в их сегодняшнем демографическом состоянии. Если в развитых странах растет количество людей самых старших возрастов, которые практически не могут работать и могут быть только пенсионерами, то в России пока растет количество так называемых молодых пенсионеров. Выходят на пенсию бебибумеры – это люди, которые сами еще хотят работать (по опросам, три четверти хотят), и обычно в первые пять лет после выхода на пенсию половина из них работают. Экономика старения в этом случае совершенно другая, в России есть еще потенциал в ближайшие 20 лет улучшать показатели пенсионной системы за счет корректировки пенсионного возраста, как это делали развитые страны в последние 20 лет. Если таким потенциалом воспользоваться, то мы получим через 20–30 лет пенсионную систему, как в развитых странах сегодня, – а они обеспечивают весьма привлекательные условия пребывания на пенсии. Кроме того, в России значительно больше доля неформального сектора, чем даже в странах, похожих на нас по развитию. В РФ она превышает 40%, в Бразилии она около 37%, в Турции – 29%, в ЮАР – 25%. И по мере того как Россия будет становиться более развитой страной, доля неформального сектора будет сокращаться. Это значит, вырастет база страховых взносов в пенсионную систему. Поэтому взгляд на будущее пенсионной системы у меня в целом оптимистичный. Однако если правительство будет и дальше делать то, что делало последние три года, это будет путь к финансовой катастрофе. – Но получается, что ваш оптимистичный взгляд ограничен по срокам – лишь на ближайшие 20–30 лет наша пенсионная система получит устойчивость. А что потом? – Да, потом мы столкнемся с новыми проблемами. Но для нас ориентиром будут те решения, которые к тому времени выработают развитые страны с более «зрелой» демографией. И Россия уже не будет экспериментировать на своем населении, а будет использовать отработанные механизмы адаптации из опыта самых развитых стран мира. – Так ли уж переносим этот опыт на российскую почву? – Он переносим. Мы и сейчас довольно успешно переносим на российскую почву опыт существующих пенсионных систем развитых стран. |
Похожие:
 | С какого дня может выдаваться листок по временной нетрудоспособности, если я обратился к врачу после окончания рабочего дня? |  | По общему правилу, при временной нетрудоспособности сотрудника работодатель должен выплатить ему пособие (ч. 1 ст. 183 Тк рф). Расскажем,... |
| «Заполнение листка нетрудоспособности» Порядка выдачи листков нетрудоспособности, утвержденного приказом Министерства здравоохранения... | | «Заполнение листка нетрудоспособности» Порядка выдачи листков нетрудоспособности, утвержденного приказом Министерства здравоохранения... |
| С 1 июля 2011 г медицинские учреждения выписывают листки нетрудоспособности на бланке новой формы. Она утверждена Приказом Минздравсоцразвития... | | Если работник заболел и не может выходить на работу, то после болезни он должен представить в бухгалтерию больничный листок временной... |
| | О порядке заполнения новой формы листка нетрудоспособности, утвержденной приказом Минздравсоцразвития России от 26. 04. 2011 n 347н... | |
| Иркутской области до 5) календарных дней (до следующего осмотра гражданина медицинским работником) и единолично продлевает его на... | | С 22 июля 2011 года вступает в силу приказ Минздравсоцразвития России от 29. 06. 11 №624н., которым утверждены правила оформления... |