Книга адресована психологам, психотерапевтам
Скачать 1.77 Mb.
|
| Психодрама как игра Психодрама предоставляет человеку возможность пережить развитие «чистого события». При этом мы вовлекаемся в действие целиком: и душой и телом. Проявление эмоций здесь становится вполне уместным: в игровой форме они находят свое естественное отражение. Однако психодраму не стоит рассматривать как обыкновенную игру или далекую от реальности фантазию, не имеющую никакого отношения к «реальной жизни». Напротив, по эмоциональной насыщенности игра может превосходить повседневную жизнь и содержать гораздо больше смысла. В обыденной жизни игре принадлежит особое место. И в игре и в психодраме воплощается внутренний мир человека. И там, и там, в реальном пространстве и времени раскрываются внутренние человеческие переживания, которые приводят к личностному росту, способствуя созреванию и исцелению человека. Так «па заре общественной жизни совершались священнодействия, считавшиеся залогом счастья. Они происходили в форме игры в прямом смысле этого слова» (Хейзинга «Homo Ludens»). Морено называл игровое действие, происходящее в психодраме, «естественным способом исцеления». В процессе игры созидается новый мир, в котором всему находится место: в большом и матом, в жизни коллектива и в каждого человека в отдельности, в священнодействии и мистерии, в бое бычков и - психодраме. По мнению Хейзинга, даже Платон не сомневался в тождественности игры и священнодействия. Платон соединяет игру и ритуал. Отличительные признаки игры и ритуала одновременно являются главными признаками психодрамы. Когда в группе на эмоциональном уровне прорабатывается особенно трудная проблема или серьезный конфликт, может случиться так, что окажутся затронутыми до сих пор неизвестные, а часто даже опасные, глубинные слои психики. В таком случае, может оказаться полезным защищенное пространство психодрамы, в котором большое значение имеют надежность группы, определенная структура игры и ритуальность каждого совершаемого шага в процессе действия. Игра и ритуал являются элементами психодрамы, создающие, как внешние рамки, так и внутренние связи, которые позволяют распознать скрытый смысл происходящего действия. В первую очередь, остановимся на существующих в психодраме элементах ритуала, а затем па характерных особенностях игры и психодрамы. Ритуал защищает от случайности и произвола, от неожиданности и угрозы. Внешне он сводится к повторению определенных действий, при этом каждый участник должен исполнять ритуалы, подчиняться им, уважать их, относиться к ним серьезно, ибо они связывают воедино всех участвующих. Сам по себе ритуал не имеет определенного содержания. В изначальном смысле он представляет собой символическое действие и служит для усиления контекста, в данном случае в контексте психодрамы. Можно сказать, что каждый раз при исполнении ритуала в психодраме создается новый космос, так как любую психодраму можно отнести к некой форме творчества, когда протагонист из хаоса и множественности, представляющих для нею угрозу, в «своем» времени создаёт «свой» мир. В его внутреннем мире может существовать множество разных ситуаций, событий и персонажей. Его внутреннее время можег включать в себя ситуацию в прошлом, где находятся корни конфликта, и одновременно настоящее и будущее. Стандартные этапы развития психодраматического действия можно считать «переходным ритуалом». Здесь имеется ввиду переход, совершаемый из внешнего мира во внутренний, от одной установки к другой, от одного психического состояния с ясным сознанием к другому, в котором возможна игра воображения и создание внутренних образов путем «снижения сознательного уровня». Вместе с тем это переход от группы людей, пришедших «извне», к психодраматической группе, участники которой одновременно являются и свидетелями, и исполнителями. Точно также, в результате совершения нового «визуального перехода», члены группы превращаются в персонажей внутреннего мира протагониста. Целостную психодраматическую систему Морено называл «разновидностью космического общения». Она представляет собой «совокупность того, что скрыто за словами, и того, что им предшествует, а впоследствии служит основой для построения мира слов». Совершаемый ритуал оказывает на человека более глубокое воздействие, чем слово или поступок. Он вовлекает человека полностью. Это имеет отношение и к исполнителям и к зрителям. Ритуал - это чувственное отражение духовного опыта, когда нечто, до сих пор неуловимое, становится видным и постижимым. Ритуал - это движение, а всякое движение предполагает путь. Всем, кто находится в движении, ритуал помогает найти свой путь. Психодрама соединяет элементы группового и индивидуального ритуала. Эрих Нойманн Б своей работе «О психологическом смысле ритуала» рассматривал соотношение группы и индивида с точки зрения исполнения ритуала. Групповой ритуал создает определенное обрамление, индивидуальный - саму психодраму. При этом все участники группы, переживая и сочувствуя, принимают непосредственное участие в действии. Исполняя ритуал, даже непосвященный почувствует что-то особенное, так как в нем заключается надличностное архетипическое воздействие. Даже сиены и ситуации, на первый взгляд кажущиеся простыми, приобретают значение и смысл, которыми они не обладали в воспоминаниях и в воображении. Важнейшей предпосылкой для получения этого эмоционального опыта является временное включение в группу, так как в процессе ритуального действия в группе возникает связь, которая сего/дня в других условиях почти утеряна. На этом примере можно убедиться в необходимости совершения ритуалов. Однако, оживление ритуалов следует начинать с восстановления определенных навыков в их исполнении. Именно так и происходит в психодраме: вход в драму, построение сцены, разработка сцены, структура действия, заключительная часть и так далее, - всегда одинаковы, и это дает возможность обращать больше внимания на Вселенское, трансперсональное. В психодраме речь идет об «экстериоризации внутреннего события (гак говорит о ритуале Нойманн). «Наблюдатель, наблюдаемое, и то, что в данный момент происходит с ними, составляют единое психическое целое, для которого внешнее уже не является внешний», В этом смысле любое действие может считаться ответной реакцией на какое-либо событие, которую всегда можно конкретизировать в нуменозном контексте и найти ее соответствие с архетипической ситуацией, если к этому готовы и на это способны участники. В ритуальном действии совмещаются все временные и психологические аспекты. Осознавая это можно изменить свои представления о внешних и внутренних процессах, и такое осознание обязательно даст результат. Целительное воздействие ритуала предохраняет человека от переполнения архетипической энергией. В этом смысле ритуальное психодраматическое действие обладает терапевтическим эффектом: оно создает защиту, канализирующую стихийную энергию бессознательного и заполняющую пустоту. Отличительными чертами, объединяющими психодраму с игрой, является повторяемость, игровое пространство, идея, на основании которой строится действие, эмоциональное напряжение, наличие определенных правил, спонтанность, свободная деятельность и возможность продолжения. Игра выходит за рамки обыденной жизни, в ней действуют иные правила. С этой точки зрения психодраму можно рассматривать как игру. Но, с другой стороны ее вполне можно считать терапевтическим процессом. В каждой игре в прямом (материальном) и переносном (идеальном) смысле возникает конкретное игровое пространство. Психодраматическая сцена - это пространство, в котором участники могут свободно передвигаться, или просто круг, который образуют члены группы. В переносном смысле игровое пространство определяется ритуалом; в «идеальном» смысле оно является внутренним психологическим пространством протагониста. Психодрама состоит из трех фаз: разогрева, сценического действия и шеринга. Параллельно протекает процесс «воплощения» внутренних образов протагониста. Характерной особенностью игры является напряжение: «неизвестность, момент выбора.... Если напрячься, должна получиться.... Такая ситуация для играющего превращается в испытание: проверяются его выдержка, находчивость, мужество, стойкость, сила духа». (Хейзинга "Homo Ludens") Напряжение возникает в труппе уже в самом начале сессии: «Кто сегодня будет протагонистом? Кто будет «играть»?» Потом появляется напряженное ожидание протагониста: «Что получится? Удастся ли мне вплотную подойти к проблеме?» Те же самые вопросы волнуют директора и группу. Чтобы открыть другим свой внутренний мир и распознать в себе черты, которые неприятно, видеть, в других, осознав, сохранив и пережив в себе то, что ранее переживалось в игре, необходимы мужество и душевные силы. Соблюдение правил игры можно сравнить с выполнением ритуала. Они распространяются на всех участвующих. Отступление от правил приводит к полному «провалу» игры. При этом игра является свободной деятельностью. Игра, которая проводится по сценарию, - это не игра. Важная особенность психодрамы заключается именно в том, что она развивается одновременно в двух плоскостях: одна создается в процессе игры, другой существует в прошлом и будущем. Морея открыл принцип самоисцеления в игре и на его основе создал принцип психодрамы, прототипом которой является античная трагедия. Здесь нетрудно усмотреть параллель между протагонистом в психодраме и протагонистом античной трагедии. С момента самопредъявления в психодраматической группе усиливается эмоциональный накал. В самом начале драмы протагонист чувствует себя «одиноким», но после введения в роли вспомогательных личности начинается его анализ, ибо человек привносит в игру разные аспекты своей личности и своей темы. Подобно хору греческой драмы, группа может выражать свое отношение к происходящему через дублирование. Комментарии и обобщения, поиск смысла во время шеринга, напоминает заключительную часть выступления хора. Если проследить дальнейшее развитие трагедии, параллели становятся еще более очевидными, после того как Эсхил (525 - 456 г.г. до н.э.) ввел вторую актерскую роль. Число исполняемых ролей увеличилось. Актеры могли выступать по очереди или одновременно, вести диалог и обращаться к хору. Роли становились все более индивидуальными, а действие -драматически более насыщенным. Руководитель хора оставался на заднем плане. Наконец хор вовсе утратил роль, и появилась драма без хора. В современной психодраме хор (группа) сохранился в качестве ее обрамления. Он необходим на начальной и конечной стадии, а в процессе действия служит вторым планом (зрители), так как в присутствии объективного зрителя субъективное, само по себе, становится объективным. Здесь возникает ассоциация со «ступенями» психодрамы, которые вводят нас в игровую плоскость: появление протагониста, его диалог с директором, их совместное движение по кругу, образованному участниками группы - и так, шаг за шагом, происходит постепенная кристаллизация темы со всеми ее подробностями. В трагедии тема выявляется с помощью художественных приемов: сюжет начинается откуда-то издали, подводится к конфликту, конфликт обозначается и становится определенным, затем начинает развиваться действие. Теперь руководитель хора действует только на втором плане. В словесном состязании выясняется «кредо» конфликтующих сторон: начинается что-то похожее на введение в роль. Как только становится известна предыстория, начинается драма. Хор сменяется актерами. Протагонист и группа постоянно взаимодействуют между собой, да и психодрама, в общем, не приходит к трагическому концу. Наоборот, в ней совершается попытка локти навстречу судьбе, вырвавшись из ее хитросплетений. Шаг за шагом протагонист продвигается к осознанию своей возможности избежать трагического финала. Такие попытки уже существовали в трагедиях Эсхила, в которых присутствуют благоразумие и рассудительность и намечается поворот от незнания (agnosia) к знанию (gnosis). В выступлениях хора слышатся страдание и утешение. Кроме того, в них звучат предостережение, совет и пример для подражания. В этом действии мы можем узнать шеринг, в котором, в соответствии с правилами, группа принимает более заметное и конкретное участие. Действие завершено. Его смысл станет более полным и глубоким, если прозвучат еще несколько разных примеров. Страдание человека заметно облегчаемся в присутствии себе подобных. Здесь можно увидеть некий аналог размышлений о сущности души, и Божественном промысле. Вслед за Аристотелем Морено считал катарсис, «очищение» иди «обновление» основным результатом драмы. Но при этом Аристотель имел в виду зрителя. В отличие от него, Морено говорил: «Мы будем действовать наоборот. Мы начнем не с катарсиса зрителя, а с катарсиса главного исполнителя - протагониста». Он называл катарсисом «любое влияние, оказывающее явное очищающее воздействие». Трагедия возникла из лирических и культовых песнопений (tragodia) ив VI в. до рождества Христова считалась ритуальным действием. Перед зрителями выступал хор: сначала вступление затем основная и, наконец, заключительная часть. По знаку руководителя хора менялась тема выступления; она могла касаться горестей, забот или актуальных для парода событий. При афинском тиране Писистрате (560 - 527 г.г. до н. э.) Теспис дополнил хор актером - протагонистом, который стал другим полюсом действия. В отличие от лирически - эмоционального хорового пения его речь была ясной и рациональной. Между двумя полюсами возник эмоциональный контраст, различие между ними усилилось еще больше, когда, меняя маски во время выступления хора, актер стал играть все новых и новых персонажей. Это создавало возможности для проявления многогранной природы личности. Архетипические образы и паттерны поведения в психодраматических группах Персона На первой встрече психодраматической группы, как и любой другой небольшой группы, участники знакомятся между собой. Каждому из них любопытно, с кем он оказался в одной группе, и вполне естественно, что человек чувствуем себя напряженно, когда приходится предъявлять себя остальным. То, что он о себе рассказываем и как себя преподносит, во многом характеризует его, так называемую персону, которая может быть скрывающей его маской; дичиной, представляющей предмет его гордости; ролью, с которой он идентифицировался; защищающей его «социальной оболочкой», и, наконец, отказом от любой роли или несоответствия ей, что, в конце концов, тоже считается ролью - альтернативой. Ибо, по словам Т. Зайфорта «нельзя не играть вообще никакой роли». Первая встреча участников группы проходит тем напряженнее, чем лучше каждый из них понимает, что персона является именно тем аспектом личности, который в процессе психодраматической работы следует отвести в сторону. Тогда на поверхности появится сложная система взаимоотношений между индивидуальным сознанием и обществом. Эта уступка внешнему миру, отвечающая потребности соответствовать ожиданиям окружающих, она может сразу себя исчерпать, как только у человека возникает серьезная необходимость в переориентации. Вместе с тем отказаться от эгоизма или уязвимости, присущих данной персоне, можно лишь вместе с увеличением внутренней свободы. Для слабого Эго персона продолжает оставаться надежной защитой от окружающего мира. В психодраматической группе, как правило, каждый участник наряду со своей персоной ставит большой знак вопроса. Ибо почти каждый из них приходит сюда с вопросом, сомнением, желанием прояснить что-либо для себя. В то же время все члены группы чувствуют, что роль или несколько ролей, которые они на себя приняли (одна - для работы, вторая - для дома, третья - для клуба и друзей), заслоняют их собственное лицо. Их индивидуальность, которую они предъявляют, оказывается лишь случайной, произвольной частью коллективной психики, которая окружающими и, даже самим человеком, воспринимается как личность. Сознание человека могло бы еще согласиться с его ролью, представляющей собой компромисс между личностью VI обществом, но Самость и бессознательное приводят к компенсирующей реакции, которая вызывает у человека путаницу и, приводит к неуверенности в себе. Тень Вполне закономерно, что после знакомства участников первой проблемой, возникающей в группе, почти всегда становится тень. В ней проявляется содержание, не нашедшее выхода во время предъявления персоны. Кроме того, на наличие теневого аспекта указывает то обстоятельство, что первое столкновение происходит между людьми одного пола. В психодраме сам по себе теневой аспект распознается легче всего, ибо он не прячется и не подкрадывается сзади, подобно бессознательной неудовлетворенности. Мы сталкиваемся с ним лицом к лицу. Первые теневые проблемы тестю связаны преимущественно с персоной. Позже они могут затронуть более глубокие слои психики, и тогда появляется коллективная и архетипическая тень. Это может быть коллективная тень в виде «атомизированного индивидуализма» (Нойманн), открывающая ужасную бездну одиночества. Или это может быть тень зла, которая подавлена так, что будем проявляться лишь в кошмарах: например, в страхе перед взрывом атомной бомбы или угрозе разрушения, таящегося внутри собственной психики человека. Или коллективная лень: убийца - это вовсе не частный случай, а теневая сторона каждого человека. И тогда речь уже идет о появлении архетипической тени - абсолютном зле. И горе тому, кому эта тень угрожает. Это действительно ужасно и, Слава Богу, или Самоста, которая может совладать с такой тенью, если ее удалось преодолеть. По, прежде всего, мы встречаемся с тенью в жизни - на улице и на работе: мы находим ее каждый день в шефе, соседе, друге. Теневыми могут стать и положительные качества, если они не получили своего развития в процессе адаптации к внешнему миру: в свое время необходимость в них исчезла, они стали метать и оказались вытесненными, «потеряв доверие» сознания. Если удается установить контакт с противодействующими и разрушительными силами из теневой области, активизировать дремлющие позитивные силы, заставить их творческую энергию проявиться, то становится очевидным личностный потенциал, который содержится в тени Не следует давать вербальные интерпретации. Действие архетипа заключается в его признании, а не в словесном выражении. Анима и_а_анимус Анима и анимус - это понятия персонифицированные, обозначающие женскую составляющую (аниму) и мужскую составляющую бессознательного женщины (анимус). В проекциях человека на лицо противоположного пола можно распознать только их отдельные аспекты. С ними нет интеграции, о чем свидетельствует их автономность и присутствие в проекциях. И в жизни и в психодраме протагонист встречает не свою аниму, а образ анимы или различные ее аспекты. Лишь в результате большого числа психодраматических действий этот образ может стать более чем Ким многогранным. Все архетипы имеют как негативные, так и позитивные, как примитивные, так и более развитые аспекты. Так, например, человек подавляет в себе аниму, слишком стараясь соответствовать внешним обстоятельствам обывательской жизни, которую он выбрал. Он уже изжил все свои чувства и фантазии, и вес позитивные аспекты анимы искал в своей дочери. Могла ли жизнь сохранить для него смысл, если он «навсегда» расстался с половиной своей души, если, лишившись, дочери он лишился своего лучшего творческого потенциала? Его чувство опустошенности ста- ло невыносимо, в нем прочно засела мысль о самоубийстве. В процессе психодраматических сессий в нем просыпаются прежние чувства. Таким образом, обрела автономию еще не дифференцированная, спроецированная на дочь анима протагониста. Он находился под властью анимы, ибо не понимал, что спроецировал на дочь все, чем обладал и что, фактически, отдал ей на хранение. В тот момент, когда он осознал, что персонифицировал свою душу («она - это часть меня самого»), был перекинут мост к сознательному восприятию бессознательного содержания, которое теперь приобрело новый смысл. «Две неясные фигуры, выступающие из полумрака (анима и анимус) обладают почти неисчерпаемым множеством аспектов, описания которых могут занять целые тома. Осложнение и путаница, которые они вызывают, необозримы как мир, и столь же необозримо велико разнообразие сознательно соответствующей с ним персоны». (Юнг) Для того чтобы достичь определенной целостности (если не совершенства), каждый человек, в течение жизни должен развивать сознание и ощущение собственной идентичности. В сфере психики это развитие предполагает интеграцию психического начала противоположного пола, а не только отдельных мужских и женских качеств. Для обретения целостности мужчине нужно интегрировать свою аниму, или женскую составляющую, которая остается неосознанной, пока его мужское «Я» не придет к сознательному ощущению своей идентичности. Женщине для обретения целостности следует интегрировать свой анимус, или свою мужскую составляющую, которая не будет осознана в качестве своей собственной, пока женщина не достигнет ощущения собственной идентичности. Только окрепшее мужское или женское «Я» способно принять эту дополнительную, изначально бессознательную составляющую как свою часть, вступить с нею в контакт и интегрировать ее. Таков процесс становления сознания, который существует только в реальной жизни. Чем более интенсивно и осознанно протекает жизнь, тем отчетливее становится необходимость дополнительной составляющей противоположного пола - анимуса или анимы. (Во внешней жизни эта необходимость находит естественное проявление в отношениях с партнерами, однако, вовсе не так легко принять ее в качестве внутренней.) Прототипом женской доминанты и основных женских качеств (в женщине и в мужской аниме), прежде всего, является образ матери или соответствующей женской фигуры. Прообразом мужских качеств может быть отец {для мужчины и анимуса женщины) или соответствующая мужская фигура, сильно влиявшая на духовное развитие мужчины и женщины. Но «мужские» черты начинают восприниматься уже в матери: они проявляются позитивно или негативно, в зависимости от того является ли ее ориентация «патриархальной» или «матриархальной», а также от того, каким образом находит в ней свое проявление принцип мужского начала, дополняющий ее сущность. Образ матери накладывает отпечаток на процесс идентификации с женским полом дочери и на формирование у сына женской психической составляющей, которое позже находит свое выражение в виде разных женских образов, составляющих его аниму. Образ матери связан с субъективным восприятием сыном и дочерью тех ее качеств, которые по их понятиям характеризуют мать вообще, а не с реальной госпожой X., их матерью, такой, какая она в действительности или с ее собственной точки зрения. Чем полнее осознана половая идентичность женщины, тем естественней у нее проходит интеграция дополнительной мужской составляющей, ее анимуса (включающего в себя собственную инициативу, решительность, творчество, духовную жизнь, умение распознать причинно-следственные связи и т.д.). Если женщина сможет непредвзято отнестись к своему анимусу, т.е. если ее представления о мужской составляющей не деформировано ее окружением или коллективом, то анимус, как и анима, может действовать в качестве «психопомпа» или душевного проводника, осуществляющего связь между сознанием и бессознательным. При этом он выполняет компенсаторную функцию по отношению к сознательной установке и поэтому может проявляться совершенно по-разному: от животворного творческого духовного стимула до извращенного стремления к власти, от судорожной идентификации с мужскими качествами до полного их неприятия. Тогда за этим обязательно следует фактор, который формирует проекции. Прежде всего, он определяется образом отца и соответствующим ему представлением о мужчине и его психическом начале, которое сформировалось в детстве или было приобретено впоследствии. Анима и анимус более автономны по отношению к сознанию, по сравнению с тенью. Это значит, что их труднее распознать и увидеть в них свои проекции; по видимости это относится в большей степени к анимусу, чем к аниме. Отец, мать, родители Вновь и вновь мы сталкиваемся с проявлением взаимосвязи и взаимной обусловленности, присущих каждому человеку сознательных и бессознательных элементов, наряду с соответствующими психическими составляющими противоположного пола. Так, от отношения женщины к своей «естественной женственности» зависит ее корреляция с мужским аспектом психики. Образы Афродиты, Персефоны, Геры, Селены дополняются мужской энергией или сферой приложения сил. Сегодня, при изменении понятий о мужской и женской роли, женщине стало сложнее, чем раньше воспринимать свою природную женственность как единую основу своего Эго-ощущения. Некоторым женщинам, оказывается, совсем непросто признать свою женственность, ибо они соотносят ее со служением мужчине и вытекающим из него самопожертвованием. Это не только вызывает трудности в отношениях с анимусом, который оказывается ущемленным и уязвимым, но и приводит к незащищенности ее материнского самосознания. Каждому человеку, прежде всего, необходимо свыкнуться с ролью матери или отца. Точно также у каждого из нас сложилось свое представление об образе отца и матери. В процессе различных психодрам становится все более очевидно, что за фигурой конкретных родителей скрывается гораздо больше, чем можно предположить. Образы отца и матери, находящиеся во внутреннем мире человека, рождаются вследствие психического восприятия и в определенной степени вне зависимости от фактического положения вещей. Для любого человека мать и отец являются первыми обладателями мужского и женского начала; в этом смысле они оказывают формирующее воздействие на его личность и становятся носителями проекций архетипов отца и матери. С другой стороны восприятие архетипических структур и их конкретных проявлений в своих родителях взаимосвязано с индивидуальной структурой психики. Наиболее важное и самое неизгладимое переживание человек получает в детстве, поэтому психика время от времени возвращает его к важнейшим детским переживаниям, даже если они считались давно осмысленными и интегрированными. «Нельзя ... освободиться от детства, не уделив ему должного внимания... Это невозможно осуществить только при помощи интеллектуального познания, действенным является только такое мысленное возвращение, которое одновременно приводит к переживанию.... Вернувшись таким путем в прошлое, можно обнаружить гам все еще живые части своей личности.... Но эти элементы пребывают в детской стадии развития и поэтому является сильными и непосредственным и», - пишет Юнг, Так, протагонист может бороться с более могучей силой, чем его родной отец. Ему противостоит отец, точнее, образ отца, созданный с помощью проекций, а также имаго отца. Под давлением этой совокупности образов, он утерял способность обрести собственную мужскую идентичность. Очень важным моментом психодраматического действия, способствующего подкреплению мужской идентичности, является принятие протагонистом своих братьев или друзей, на которых раньше жаловался. Они олицетворяют положительный, постоянно оживляющий его внутренний мир, несложный теневой аспект. Допустив его существование в качестве некоторой своей внутренней части, он может существенно изменить свои отношения с родителями. В роли отца он также может пережить аспекты своей тени: силу, уверенность в себе и целеустремленность, то есть, доселе скрытый личностный потенциал. В эмоциональном конфликте с отцом может выявиться много несуразностей, которые не укладываются в привычные рамки сознания или сознательной установки. 'Это означает, что в данном случае протагонист наталкивается на свой отцовский комплекс, обладающий авторитетом и властью отец (судья), оказывается причиной появления у сына комплекса власти и авторитарности, поскольку власть и авторитарность не совмещается с сознательными установками сына. Точно таким же образом любой учитель и шеф, вызывающие ассоциацию с архетипом отца, могут констеллировать комплекс авторитарности. Подобные явления можно заметать, если при остром ощущении наличия комплекса обратить на него более пристальное внимание, и тогда обнаружить за ним властную фигуру отца. Или же через переживание отцовского могущества можно натолкнуться на комплекс, который активизировался вследствие неправильного отношения к нему. Очень важно, чтобы архетипические образы и ситуации воспринимались живо и, человек был открытым для всего нового, чтобы их восприятие влекло за собой изменение в его сознании. Решающим обстоятельством в приобретении ребенком отличительных черт образа отца или матери оказывается то, с кем из родителей его бессознательная связь сильнее, а также отношение этого родителя к его собственной (мужской или женской) идентичности. Идентифицируясь с матерью, дочь будет воспринимать отца, а позднее и мужа так же, как воспринимала своего мужа ее мать. Дочь, имеющая сильную связь с отцом, позже осознает свои женские потенциальные возможности, исходя из установки, которую она усвоила в бессознательном отношении отца. То же самое относится к сыну. «Возвращаясь к детским воспоминаниям в более старшем возрасте, вы распознаете еще живые части своей личности, с которыми находитесь в тесной связи и которые пробуждают у вас чувства, характерные для вас в прошлом. Однако эти частицы находятся на детской стадии развития и поэтому обладают большой силой и непосредственностью. Их можно как-то изменить, и они лишатся своей инфантильности, только если их связать с взрослым сознанием». (Юнг). «Архетипы, подобно мифам имеют историческое происхождение, поэтому их паттерны можно обнаружить у каждого человека, их действие проявляемся сильнее всего там, где сознание уже слабее всего, где фантазия способна преодолеть реалии окружающего мира. Это Б первую очередь относится к детям в первые годы их жизни. Поэтому мне кажется, более достоверным то, что сначала образ реальных родителей маскируется и ассимилируется архетипической божественной парой, а затем «повзрослевшее» сознание (нередко к разочарованию ребенка) начинает воспринимать подлинный образ родителей» (Юнг). ЛИТЕРАТУРА 1. Ассаджаоли Р. Психосинтез. - М.: Relf-book, 1994. 2. Бадхена А., В. Кагал. Психосинтез и др. - М.: Смысл, 1997. 3. Борд Э. Игра в глубокое. - М.: Класс, 1997. 4. Бриер, Символ и ритуал. - М.: Наука, 1983. 5. Делез Ж. Логика смысла. - М.: Академия, 1999. 6. Гринсон Р. Техника и практика психоанализа. - Воронеж, 1994. 7. Зеленский В. Аналитическая психология. Словарь. - С-П: Б.СК.,1996. 8. Лакан Ж. Семинары, Кн. 1 - М.: Логос, 1998. 9. Леви-Строс К. Первобытное мышление. - М.; Республика, 1994. 10. Леви-Строс К. Структурная антропология. - М.: Наука, 1983. 11. Мак-Нили Д. Прикосновение. - М.: Алетейа, 1999.. 12. Менегетти А. Мир образов. - Пермь: Хортон лимитед, 1994. 13. Менегетти А. Отоварь образов. - М: Эгеос, 1994. 14. Мероуз К. Шаманский опыт. - М.: Гранд, 1999. 15. Миндслл Э. Психотерапия как духовная практика. - М.: Класс, 1997. 16. Нойманн Э. Происхождение и развитие сознания. - Рефл-бук, Ваклер,1996 17. Ропкрофт Ч. Критический словарь психоанализа. - С-П.: В- Е.ИП., 1997. 18. Харнер Майкл. Путь шамана. - М.: Крон -Пресс 1996. 19. Хегай Л. Хрестоматия по глубинной психологии. - М.: ЧеРо, 1996, 20. Хегай Л. Хрестоматия по глубинной психологии. - М.: Добросает, 1997. 21. Хенперсон Дж. Психологический анализ культурных установок. - М: Добросвет, 1997. 22. Самуэлс Э. Юнг и неоюнгианцы - М: ЧеРо, 1997. 23. Хиллман Дж. Исцеляющий вымысел. - С-Пб.: Б.С.К., 1997. 134 24. Хиллман Дж. Архетипическая психология. - С-Пб.: Б.С.К., 1996. 25. Хиллман /Дж., Морис Луиза фон Франц. Лекции по юнговской типологии. - С-П.; Б,С,К, 1998. 2.6. фон Франц Морис Луиза. Алхимия. - С-Пб.: Б.С.К., 1997. 27. Фонти С. Практический словарь по психоанализу и микропсихоанализу. - М.: ЦПП, 1998. 28. Фрейд 3. Введение в психоанализ. Лекции. - М.: Наука, 1983. 29. Фрейд 3. Толкование сновидений. - М.: Медицина, 1991. 30. Фрейд 3. Художник и фантазирование. М.: Республика, 1995. 31. Элиаде М, Мифы, сновидения, мистерии. - Рефл-бук; Ваклер, 1996. 118 32. Элиаде М. Священное и мирское. — М.: изд-во МГУ, 1994. 33. Юнг К. Г. Человек и его символы. - С - П.: Б.С.К., 1996. 34. Юнг К. Г. Аналитическая психология. М.: Мотис, 1995 . 35. Юнг К. Г. Йога и Запад. - К.: «AitLoud», 1994 36. Ют К. Г. Проблема души нашего времени:. - М.: Прогресс, 1994. 37. Юнг К. Г. Психология бессознательного. - М.: Канон, 1995. 38. Юнг К. Г. Структура психики и процесс индивидуации. -М.: Наука, 1996. СОДЕРЖАНИЕ Вступление 1 1. Метод направленного фантазирования Р. Дезолье 4 2. Направленное аффективное воображение X. Лейнера 14 3. Движение в воображаемом пространстве М. Уоткинс 30 4. Психосинтез Р. Ассаджаоли 43 5. Аналитическая психодрама X. Борц и Э. Борц Литература 84 Литература 118 |
Похожие:
 | В качестве иллюстраций приводятся описания случаев из клинической практики. Книга адресована как специалистам, придерживающимся когнитивно-поведенческой... | | |
| В ней описаны фундаментальные принципы социального мышления, социального влияния и социального поведения, а также разнообразные эксперименты... | | Книга-игра, книга-головоломка, книга-лабиринт, книга-прогулка, которая может оказаться незабываемым путешествием вокруг света и глубоким... |
| Ействие специалистов, воспитателей и родителей, осуществляющих диагностическую, коррекционно-развивающую и лечебно-оздоровительную... | | Ействие специалистов, воспитателей и родителей, осуществляющих диагностическую, коррекционно-развивающую и лечебно-оздоровительную... |
| В хронологической последовательности представлен процесс типологического развития средств массовой информации в связи с национальными... | | В написании этой книги принимали участие дети Индиго! Многие считают их представителями нового сознания на Земле Можем ли мы в действительности... |
| Книга написана с позиции язычества — исконной многотысячелетней религии русских и арийских народов. Дана реальная картина мировой... | | Помпонацци, Парацельса, Макиавелли, выделяется главная книга – «анти-Библия»: «…У либертенов всегда в руках книга Рабле, наставление... |