Борис андреевич расцветаев
Скачать 3.17 Mb.
|
1922 год 17-30 июня, 1 июля. Несмотря на то что поставил себе за правило вести аккуратно дневник, на другой же день я нарушил это правило. Что я делал эти дни, припомнить, к сожалению, не могу. Работа на электростанции непостоянна. Рабочие то уходят в деревню, а, когда возвращаются, делом занимаются довольно безалаберно. За это время мы приготовляли паровой котел к техосмотру, чистили его, выщелачивали содой, опять чистили, а затем ставили горловины водяных труб на новые прокладки из клингирита, а гайки к ним - на асбестовые нитки. Попробовали прессовать котел гидравлическим способом на давление в 90 фунтов, но некоторые прокладки стали пропускать воду, или, как говорят механики, «дали слезу», и их пришлось переставлять. Потом спустили из котла воду – ведер четыреста. Кроме того занимались прокладкой водопроводных труб с целью обеспечить бесперебойное питание парового котла из ближайшего пруда. В личной моей жизни ничего особенного нет, теперь много рисую, стремлюсь изобразить идеально красивое молодое лицо - портрет главного героя предполагаемого к написанию романа, материал для которого я черпаю из своей собственной фантазии … 24 июня было состязание на спорт плаце между весьегонскими и краснохолмскими спортсменами по футболу и легкой атлетике. Я тоже как любитель принял участие в состязаниях и выступил в качестве метателя диска и копья. Но увы! Меня постигла полная неудача: дело в том, что день выдался довольно холодный и сырой, я же, не обладая достаточным опытом, щеголял в одной рубашке и сильно прозяб к моменту своего выступления, потеряв при этом значительную часть своей энергии. Полет копья и диска, пущенных моей рукой, не отличился продолжительностью и красотой, как мне того хотелось. Делаю опыты пешего хождения на большие расстояния, преследуя цель атлетической тренировки. Через час после неудачного моего выступления на спорт плаце я уже отправился в пробег на большое расстояние вниз по течению Мологи. Мой маршрут пролегал по живописным лесистым берегам. Дистанцию в 32 километра я прошел в 4 часа 50 минут. Вчера мы с мамой сделали прогулку вдоль Мологи дальше железнодорожного моста на 3 километра. Погода стоит переменная. Рожь на полях начала уже цвести, и вероятно, скоро начнут косить луга. 2 июля. Сегодня моя работа на электростанции заключалась в следующем: я набивал водопроводные трубы песком, подготовляя их к сгибанию, затем помогал рабочим сгибать трубы в нужных местах, предварительно нагрев их на горне докрасна. 2 – 7 июля. Работал эти дни, можно сказать, до упаду. Как только закончили проводку магистрали до пруда, сейчас же начали откачивать грязную воду посредством парового насоса Вортингтона, действующего от локомобиля, поставленного во дворе электростанции. Мы рассчитывали на то, что откачка воды из пруда оживит подземные источники, которыми питается пруд. (…) Итак, качаем … Мы учредили вахты. Я встал на первую вахту вместе с масленщиком в 9 часов и простоял до 2-х часов ночи. (…) Когда вода была выкачана, у меня оказался день отдыха. В этот день я ничего «дельного» не сделал, зато вечером нарисовал античную голову. Сегодня, 7-го июля, начертил план фантастического ада с обозначением различных помещений, где происходит наказание попавших в ад. Затем занялся инвентаризацией своих книг. Между прочим, мама продала в писчебумажный магазин (на комиссию) наш старый мраморный письменный прибор, но денег сразу не получила. Погода в эти дни стояла очень жаркая. 8 июля. Утром я пошел на базар. Несколько раз заходил в писчебумажный магазин и наконец получил авансом 100 рублей за письменный прибор. На базаре купил полтора фунта масла за 36 рублей. После обеда самоварничал. Затем, вознамерившись заняться спортом, три раза выходил в огород - метал пику. А вечером, надев новую рубаху, гулял с матерью по Мологе. 9 июля. С утра усердно работал вместе с возвратившимися из кратковременного отпуска машинистом и кочегаром. После обеда мне пришлось разводить пары в локомобиле. (…) Сегодня так же, как вчера, тренировался в метании пики – 12 раз. 10 июля. (…) Готовили котел к работе, а мне поручили протереть паровик смесью нефти с голландкой сажей, после чего он стал черный и блестящий. (…) Закончив работу, я отмыл густую и едкую грязь, впитавшуюся в кожу, отмыл с большим трудом. На досуге метал свою пику и, закончив спортивные упражнения, занялся рисованием. 11 июля. С утра продолжал вчерашнюю работу, натирал мастикой локомобиль. Когда управился с этим делом, помогал в машинном отделении подрабатывать подшипники главной машины. Это весьма точная, скрупулезная работа. Затем все рабочие пошли в коммунальный отдел за хлебными облигациями – в виде зарплаты. Я получил на пару с одним товарищем по работе, масленщиком Гавриловым Е., десятипудовую облигацию. После обеда пошли с Гавриловым на мельницу – продавать облигацию. Продали мы довольно выгодно: за 10 пудов зерна получили … пудов муки, хотя не все сразу, а по частям. А мука ржаная стоит теперь 160 рублей за пуд. 12 июля. Сегодня «День Петра-Павла». Одевшись в свой кожаный костюм, я долго слонялся по базару. Мне нужно было получить остаток (200 рублей) за письменный прибор в магазине Политпросвета. Получил опятьтаки часть – 100 рублей. После обеда отправились с матерью на обычную прогулку. Следуя все время по берегу, дошли до дер. Беняково, расположенной на реке, оттуда вышли к лесопильному заводу. Вечером упражнялся в метании пики, а дома рисовал «Кочегара Ада», могущественную человеко-подобную машину с живой чудовищной головой, отрубленной у Сатаны. Вот какая удивительная фантазия. 13 июля. Дожидался на станции какой-то наряд, но не дождался. После обеда сходил на мельницу: получить хотел остаток муки по облигации, но не получил. В связи с тем, что из-за метания копья у меня болело плечо, упражняться не стал, просидел весь вечер дома. 14 июля. Первая половина дня прошла у меня в хлопотах по оформлению различных документов, правда, безрезультатных. То учреждение заперто, то заведующий уехал – подписать некому, то недостает еще одной справки. Во второй половине дня сделал тренировку по ходьбе, 16 км. Прошел за 2 ч. 50 м. 15 июля. Ходил по базару, но ничего там не купил. Зато в магазине водного транспорта (продажа была открытая, все без исключения) приобрел 10 фунтов просовой крупы за 50 рублей. После обеда спал на полу, вероятно, по причине сильной жары. Часов в шесть вечера отправился на прогулку по Мологе и полям, где мама любила собирать цветы. Прошел километров 6, вечером нарисовал еще один портрет адского кочегара (все стараюсь изобразить пострашнее, почудовищнее!). 16 июля. Зашел утром на электростанцию, посидел, поговорил с товарищами. Весь день прошел, как говорится «не за понюшку табака». Зато вечером, пригласив нашу добрую знакомую, А.И. Соловьеву, втроем пошли в экскурсию на Мологу. 30 августа. Сегодня весь день держали котел под парами. Утром пробовали главную машину под нагрузкой. К вечеру собралась порядочная гроза, и я, находясь на электростанции, испытывал некоторый страх: вдруг молния ударит в провода, по проводам - в машинное отделение. Молния любит металлы и ласкает их своим испепеляющим поцелуем. Часов в 8 вечера дали пары на машину и включили свет. По телефону сообщили, что в одном учреждении погас свет. Электромонтер М.А. Яковлев пригласил меня помочь ему, и мы отправились на розыски. Повреждения не нашли и вернулись ни с чем. 31 августа. С утра ходил с монтером по всем абонентам: мы ставили арматуру на ролики. Только что сел обедать - снова прислали за мной: нужно поднимать пары. Я навозил на тачке одну сажень дров и, загрузив топку, развел огонь (…) В этот день я получил 250 рублей «на чай», как подшучивали мои товарищи, за работу с печником, обмуровавшим котел. Вечером чертил поперечное сечение «адского здания». 1 сентября. День прошел в работе: чистили медные трубки, заправляли масленки. Я навозил в кочегарку громадное количество дров, поджег мусор. В 8 часов электростанция дала ток. Я сдал кочегарку дежурному и, по болтавшись еще немного, пошел домой. 2 сентября. Воскресенье. Утром болтался по базару. В 10 часов состоялся митинг у памятника Степанову, посвященный Международному юношескому дню. В 12 часов смотрел спортивные состязания на плацу. Потом занялся погрузкой свежих дров в кочегарку. Вечером стоял на посту у топки … «И пламя обагряло ..» 3 сентября. Работали по подготовке откачки воды из пруда. Натаскали две сажени дров (…) Нас развлекал старик, сторож электростанции, своими анекдотами, такой был этот Петрович. 4 сентября. (…) Наблюдал за насосом, возил дрова в кочегарку. 5 сентября. Дежурил у котла и у насоса. Качал воду весь день (..) По обыкновению я не сразу ухожу, окончив работу, а часа полтора сижу, наблюдаю работу машины и прислушиваюсь к мерному постуку двигателя (..) Я очень люблю машину и технику … 6 – 9 сентября. (…) Явились рабочие и стали углублять пруд. Решено было также сделать опалубку водоема в предупреждение замерзания его в зимнее время. 9-го сентября я присутствовал на состязании между весьегонскими и краснохолмскими футболистами. Последние нащелкали весьегонским. В этот же день у нас в квартире загорелось электричество, пользоваться которым мне разрешили бесплатно как рабочему электростанции. 10 сентября. После того как навозил дров, стал дожидаться выдачи зарплаты, но так в конце концов и ушел ни с чем … А вечером мне пришла в голову оригинальная мысль – сделать на стенах кочегарки нечто вроде: нарисовать углем и кирпичом, заменяющим краску, какие-нибудь картины. И я живо принялся за дело … Администрация ничего не имела против … Через 2-3 часа на одной из стен явилась грандиозная картина трагического содержания – трупы, сожженные огнем адской кочегарки … Пришли в кочегарку рабочие, смотрели, удивлялись выдумке, смеялись. Еще раньше у меня был нарисован портрет самого сатаны, в железной шапке-клобуке, в броне. Я считал, что подобные рисунки или фрески на стенах будут развивать мое воображение и разнообразить довольно моно тонные часы служебных обязанностей в кочегарке. Впоследствии я даже стал бояться своих рисунков, особенно когда поздно ночью электростанция кончала работу и кочегарка погружалась во мрак. Тогда неверные тени в свете коптилки начинали бродить по стенам, и порою мне казалось, что трупы шевелятся (…) Впоследствии я стер со стены страшную фреску; что касается адской морды - я ее не боялся. 11 сентября. Накатал утром дров и пошел вместе со всеми в коммунальный отдел получать зарплату. Но там, как водится, опять пообещали: «Завтра». Ох уж это «завтра»! Это слово, кажется, стало самым употребительным в нашем обществе. Дома я выработал план систематического дневника, которому придавал огромное значение. Кроме дневника завел разные «дела» и папки для хранения будущих рисунков и литературных произведений. Вечером мама ходила послушать лекцию Виноградова о грандиозном землетрясении в Японии. Страшная катастрофа постигла 3 сентября японские города Токио, Иокогама, Химамацу и многие другие. Погибло до 3-х миллионов жителей. Реки потекли вверх. Творится черт знает, что такое. 12 – 14 сентября. Эти дни я провел без определенной системы. Все дожидаюсь 1-го октября – дня, с которого вступит в действие мой новый план жизни. Утром катал дрова на специальной тачке по доскам, проложенным со двора в кочегарку. Работа идет очень споро, и мне она нравится. Я всегда воображал, что укладываю дрова не в кочегарку весьегонской электростанции, а тендер паровоза. В мерных ударах приводного ремня узнавал постук вагонных колес … Родные, близкие сердцу звуки. Я всегда мечтал работать на паровозе, ездить быстрее птицы и ветра (..) Ах, мечты, мечты! Осуществятся ли они когда-нибудь!? 15 сентября. Утром мне поручили сходить на пруд и определить величину воды, прибыли воды. Оказалось, не так много, как мы ожидали. «Ну ничего, - говорит машинист Е.М. Рогов. - Потом рассосет - будет больше!» (…) Накатал я дров, пошел пить чай. А вечером – на обычные посиделки в машинное отделение. 16 – 20 сентября. (…) Свободное время у меня проходит довольно бессодержательно. Эти дни читал «Ад» Данте-Алигьери, а после прочтения пытался провести параллель между описываемым адом и станционной кочегаркой. 21 сентября. (…) Сегодня явились землекопы и быстро выкопали канаву длиной метров 60 для закладки трубы. Затем мы принялись грузить отдельные звенья магистрали и свинчивать за фланцы приготовленными болтами (эти болты нарезал я). 22 и 23 сентября. Получил окончательный расчет за сентябрь в сумме 400-500 рублей да еще набрал 10 пудов хлеба облигациями. 24 сентября. Сегодня случилось происшествие: у паровой машины от недоброкачественной смазки загорелись эксцентрики. Машину пришлось остановить … (…) 25 сентября. Сегодня я занялся чисткой топки и поддувала (…) Золу у нас брал на удобрение огородов весь город, и я, «заведующий золой», отпускал им, кому ведро, а кому и пять. (…) 26 сентября. Пришел на электростанцию рано утром, стал заготавливать дрова, но пришел Яковлев и повел меня где-то ставить новый столб (…) После обеда я отправился «возжигать огни» и вернулся домой лишь в половине второго ночи … 27 сентября. Утром возил дрова. Дома занялся составлением программы для занятий по физике и математике. После обеда был на станции. Вечер прошел в составлении программ по рисованию. 28 сентября. Возил дрова. Пошел обедать, но мать не приходила до 5 часов. После обеда отправился таскать картофель и носил мешки на спине до самой ночи. Забрел на станцию. Вечером рисовал и сочинял проекты. 29 сентября. Помогал машинисту кой что по механической части, работал в кузнице молотобойцем, а потом катал дрова. Мать ходила работать в УФО. Вечером рисовал и писал. 20 октября. (…) Я любовался топкой парового котла, в которой трещали и шипели свежие дрова. Пахло дымом, перегретой смазкой и перегретым паром. Я с удовольствием вдыхал эти запахи индустрии, наслаждался ими и сознавал, что наконец-то исполнилась моя мечта и я работаю около машин и котла. Я – индустриальный рабочий… А возвратившись часов в 7 вечера домой, я засел за свои вычисления математических таблиц, а затем занялся выполнением рисунков Железного Курьера в образе индейского атлета. 21 октября. Воскресенье. Утром кое-что поделал, а в 1 дня пошел с мамой гулять на железную дорогу. Мы наблюдали маневры паровоза. Смотрели, как рабочие грузили в вагоны стяги мяса и живых коров. Вечером я намеревался рисовать, но так и не собрался, занялся чем-то другим (…) 23 октября. Дров возил немного. Воды не качал. 24 октября. Сегодня я лазил во внутреннее отделение котла и выгребал оттуда золу, которой накопилось там до 20 больших бадей. Во время этой процедуры я вымазался сажей как черт. (…) Домой пришел в 6 ч. 20 м. Потом был на собрании электроотдела. Выявилась незавидная перспектива: материальное состояние предприятия находится в тяжелом положении. 25 октября. Утром сходил к портному и получил свой кожаный костюм – тужурку и галифе. У руководителя нашего предприятия давно явилась оригинальная идея – одеть весь инженерно-технический персонал в кожаные костюмы. И вот месяца два назад явился портной и снял со всех нас мерки. (…) Эти костюмы являлись чем-то вроде зарплаты или премии. Но пошив этих костюмов длился так долго, что мы успели позабыть об их существовании. Костюмы вышли довольно хорошие, правда, материал на них был поставлен не первосортный. Хром был выкрашен не совсем черно, а с красно-шоколодным оттенком, и кое-где имелись маленькие заплатки. Даже старик - сторож получил костюм. «Ты, Петрович, теперь будешь похож на комиссара - весь в коже», – говорили ему сослуживцы. А я оделся в полную кожаную форму (еще раньше у меня была куплена кожаная фуражка за 2 миллиона рублей на базаре и русские сапоги) и с гордостью пошел по улице, поглядывая на темно-шоколадную, отливающую металлом поверхность своего костюма. Понятно, всем знакомым пришлось отвечать на вопросы: «Хорош костюмчик. Сколько дал? Где купил?» После обеда я с матерью пошел гулять на железную дорогу. Там заслышался тройной свисток паровоза, как на большой железной дороге, и это впервые у нас в Весьегонске. 27 октября. Сегодня я оделся с утра в кожу и пошел готовить дрова, считая, что это дело не грязное и костюм не пострадает. После работы я решил погулять немного по Ярославской улице (сознаюсь, здесь была известная доля тщеславия), похвастаться кожаным костюмом. Тогда ведь на них была мода. (…) Свет сегодня давали до 2ч. 30 м. 28 октября. Накатал дров, надел кожаный костюм и пошел гулять по Ярославской. Дома только собрался пообедать, пришел монтер и сказал, что дают деньги. В управлении я получил 13300000 рублей. Видел аппарат радиотелеграфной станции (…) 29 октября. Пошел в костюме на базар. Фланировал довольно продолжительное время. С.М. Баранов купил нам 5 фунтов свиного сала - 9000000 рублей, за что мы его чрезвычайно благодарили. А хлеб уже поднялся в цене до 18000000 рублей за пуд. (…) После обеда я с мамой гулял до самой железной дороги. На обратном пути нам встретился свирепый пьяный хулиган, который лупил палкой прохожих. Нас он, однако, не тронул, но всю дорогу бежал впереди, размахивая палкой. Придя домой, я сходил за молоком. Вечером собирался составить план романа «Железный Курьер», но почувствовал утомление и лег спать. 30 октября. С утра готовил дрова, намеревался пойти домой, но явился Ф. Маслов вместе с техником И. Смаряковым, и оба заставили меня чистить сажу во внутренних частях котельной обмуровки. (…) собрался идти домой, но машинист велел мне зайти к нему на квартиру и взять у него хлебные облигации на 8 пудов. Я помчался на всех парах и получил облигации (…) 31 октября. Сегодня я узнал, что меня произвели из помощников в кочегары. Я обрадовался этому повышению в чине, но мама нет. Она против этого, мотивируя свое мнение тем, что должность кочегара слишком ответственна. (…) После рабочего дня я засел за составление проекта дровоснабжения большой электростанции. 1 ноября. Утром я отправился на работу по части дров, намереваясь также спросить у Ф.Ф. Маслова насчет помощника. Но встретился машинист Горшечников и позвал меня в кузницу, чтобы я помог ему рубить железо. Никакого отношения этот тяжелый труд к работе электростанции не имел (…) 2 ноября. Днем почти не выходил из дома. В половине пятого отправился на службу. Я стал искусным кочегаром. Держу давление пара на 120 фунтах, и в продолжение девяти часов не было никаких колебаний. 3 ноября. Днем сидел дома. Зато вечером наработался до черта. Событий, достойных пера, не случилось. 4 ноября. День и вечер прощли так же, как вчера. Вечером устал еще больше, чем накануне. 5 ноября. Едва выстоял у котла 10 часов. Как они медленно тянутся. Сказал своему помощнику, чтоб он дежурил за меня завтра. 6 ноября. Ходил на телефонную станцию. Там Маслов отдал мне боевой приказ о необходимости в праздник всем быть на своих местах. Кроме того он вручил мне десяток разных плакатов, с тем чтобы я вывесил их внутри здания. (…) Вечером я не раз выходил в своем костюме на улицу, чтобы послушать, как кругом шепчут: «Это кочегар электростанции! О, молодость!» 7 ноября. Сегодня праздник. На улицах флаги, плакаты, портреты … Часов в 11 дня я с мамой отправился на парад. Говорили речи около Уисполкома, прошли по Ярославской улице. У электростанции снова речи о завоеваниях Советской власти на экономической почве. Затем демонстрация нашим кварталом прошла на Гостинодворскую улицу и на Мологу, а оттуда к Укому. Там была произнесена последняя речь, после чего войска направились по квартирам, а публика по своим домам. Вечером, после чая, пошел на электричку. Занялся подвозкой дров на тачке. 9 ноября. Продолжаю вести тот же образ жизни. Дежурил у котла я, а помощник подавал дрова (…) Работаю не так бодро, как прежде. И немудрено. Деньги задерживают. Пайка нет, хлеба нет. Живи как хочешь, но работать нужно. (…) Вчера была пирушка на телефонной станции (конечно, с выпивкой), но я не пошел из принципа, во-первых, сам не пью, а во-вторых, что мне значит разовое угощение, когда я целыми днями хожу с пустым желудком. Положение скверное. Что дальше будет, не знаю. 10 ноября. Мать ходила к Маслову насчет проводов в нашу квартиру и насчет … Вообще! Понятно, о чем идет речь: о деньгах. Электричество обещали завтра, а деньги, … как сказать! … 11 ноября. Принес со станции шнур, ролики, розетки, выключатели, лампочку. принялся за дело. Но мастер по этой части я был аховый. Пришел монтер, которого я позвал на помощь, и живо устроил дело. Вечером готовил дрова, а потом вернулся домой. Моему восхищению не было границ! Вся комната залита ярким светом какого-то голубоватого оттенка. Тепло, уютно! 100 свечей! В этот вечер мы пили чай с сахаром и молоком. Но свет погас почему-то рано, а пойти узнать, в чем дело, мне не захотелось. 12 ноября. Утром я пошел узнать, что случилось. Оказывается, затопило машину из охладительных труб. (…) Разбирали, собирали, чинили … Отправился домой. Там весело горела стосвечовая лампочка и шумел самовар. После ужина посидел еще часа два. 13 – 16 ноября. Эти дни я работал у котла. 14-го помощник ушел в деревню Лекма на праздник, «пить пиво», а дровяного запаса не сделал. Я и у котла стоял и дрова носил на руках. Таким образом отработал и 15-е. Но 16-го пошел объясняться с заведующим. Просил дать помощника или дать денег. Заведующий дал мне 10 миллионов рублей. Вечером пришел загулявший помощник, сильно навеселе, просто, пьяный … 17 ноября. Днем сидел дома. После обеда наколол дров и попил чаю. Вечером, когда загорелся свет, я стал сочинять план романа «Железный курьер». 18 ноября. Вечером зашел на станцию и получил ругань. Но я не остался в долгу и принялся ругать помощника за его долгую гулянку … 19 ноября. Рисовал «Железного курьера». Составил план романа. 20 ноября. Днем сидел дома. А вечером пошел на электростанцию, намереваясь разводить пары, но оказалось, что котел развинчен. Вечером занялся новой идеей: составлял план устройства гигантского парусного корабля, с техническими расчетами и описанием. 21 – 22 ноября. Скоблил стенки котла и выгребал грязь. Ломал кирпичную топку котла. 23 – 24 ноября. Помогал печнику месить глину. По вечерам писал «Железного курьера». 25 – 26 ноября. Очень тяжелые дни. Носил дрова, выносил мусор после ремонта, стоял у котла. 27 ноября. Я решительно отказался стоять у котла и носить одновременно дрова. Но вечером пришел мой помощник и вывел меня из затруднительного положения; на другой день выяснилось положение с моим кочегарством. Я буду помощником кочегара, а бывший помощник будет кочегаром. Вот какая произошла чехарда! 28 ноября – 7 декабря. Работаю помощником кочегара. Денег заведующий не платит. У нас есть еще три с половиной пуда муки. За обедом только суп с хлебом, вечером чай с сахаром. Кринок 15 молока получили от Т. Коровкина. Недавно мать захворала: воспаление голосовых связок. Нужны деньги, чтобы лечиться, а их нет как нет. На электростанции воды не хватает. Светило лишь до 11 часов … 8 – 16 декабря. Электростанция прекратила свою работу из-за нехватки дров и из-за невыплаты служащим жалования. Поставили маленькую времянку, согревающую водяные трубы. Я наблюдал за времянкой несколько дней. Получил жалование 10 миллионов. Вот черт возьми! Пришлось нам продать нашу великолепную латунную лампу «Матодор» с белым абажуром. 17 декабря. Большой базар. Снабдили Рагозину деньгами с просьбой купить нам свиного сала, если будет. Но Рагозина не купила. Я ходил без определенной цели на базар сам раза два. Забегал на электричку подложить дров. Наконец вернулся домой и засел за свои дела. Рисовал портрет главного героя моего предполагаемого романа «Мамы Модели» таким, каким я его себе представлял. Я выработал систему занятий из 7 предметов и предполагаю провести все длинные зимние вечера нескучно. 18 декабря. Днем рисовал портрет Рамы Модели. Изредка ходил на электростанцию, чтобы положить дров. Вечером чертил и вычислял таблицы. 19 декабря. Днем чистил кочегарку от мусора. Придя домой вечером, составил проект паровой машины для «Железного курьера» (робота), а также рисовал тропический и арктический костюм его. 20 декабря. Днем рисовал, чертил. Вечером играл на фисгармонии и читал. 21 декабря. Днем колол дрова на электричке. Ходил на базар, подыскать санки для возки дров в кочегарку, но не нашел. Вечером делал матовое стекло. 22 декабря. Днем ходил в налоговый отдел для уплаты общегражданского налога. Дров на электричке нет. Я звонил по телефону Маслову, спросил, засветим ли мы на воскресенье. Он ответил отрицательно. Вечером рисовал и писал, играл на фисгармонии. 23 декабря. Получил денег 33 000000 руб., обещают еще сверхурочные. Дают также и дрова; по всей видимости, скоро заработаем. 24 декабря. Ходил утром на базар. Был в электроотделе. Там дали денег на покупку санок, метел и лопат. Купил и свез на станцию. Вечером дома составил список стран света. 25 декабря. Сегодня у меня много хлопот. Возят вовсю дрова, и я должен принимать их. (…) Промочил валенки, месивши снег во дворе. Оттепель. Вечером читал книгу путешествий. 26 декабря. Сегодня намереваемся пустить электричку в ход. Растопили локомобиль, накачали воды. (…) Вечером загорелось электричество. 27 декабря. Приходил на станцию с целью качать воду в бак остаточным паром. Но пару не оказалось ни фунта (…) 28 декабря. Принимал дрова, развел небольшой пар. Потом мы сами делали цилиндровое масло из бараньего сала и нефти. На базаре было куплено около двух пудов этого сала. Машинист нарезал большие куски сала на мелкие и клал на противень. Скоро в кочегарке распространился приятный запах жареного … Когда сало растопилось, общими усилиями громадный противень был вытащен из топки и перенесен в машинный зал. Все обступили противень и глядели жадно на ароматно-пахнущую жидкость. «Эх, вот теперь бы чугун картошки да туда сальца бы влить»! – высказался один из рабочих. Кой кто обмакнул в жидкое сало кусок хлеба и с аппетитом ел. Но машинист скоро испортил сало, влив туда целое ведро нефти: «Довольно вам, дьяволы голодные, около сала вертеться, еще сожрете все, машине не достанется». (…) вечером я занимался писанием логарифмических таблиц. 29 – 30 декабря. Вечером стоял у паровой машины за машиниста. Регулировал вольтаж. Мне понравилось это занятие. Дома 29-го играл на фисгармонии. Тридцатого опять стоял за машиниста. Дома писал, рисовал. 31 декабря. Ходил на базар, встретил заведующего. Готовил дрова, качал воду. Вечером случилась оказия, пустили в ход инжектор, но он отказался работать. Тем временем пары поднялись сверх нормы и устремились в предохранительный клапан, который поднял страшный шум. Кочегарка наполнилась паром, он осаждался на потолке, проливаясь оттуда целым дождем. Однако кое-как мы исправили инжектор и питание котла. Вечером вырабатывал новый дневник и табель работ. |
Похожие:
 | | Согласна(ен) с тем, чтобы мой (ая) несовершеннолетний сын (дочь) Прохоров Матвей Андреевич, 16. 01. 1996 г р | |
| Болдырев Максим Андреевич, преподаватель гбпоу «Поволжский государственный колледж» | | Болдырев Максим Андреевич, преподаватель гбпоу «Поволжский государственный колледж» |
 | ... | | Фамилия, имя, отчество, дата и место рождения, паспортные данные. Например: "Я, Андреев Андрей Андреевич, родился 28 февраля 1986... |
| Батяев Андрей Андреевич кандидат юридических наук, практикующий юрист. Автор комментариев к фз "Об автономных учреждениях", "О науке... | | Аспирант (с октября 2011) Московский Государственный Университет имени М. В. Ломоносова, Механико-математический факультет, отделение... |
| Борис грызлов, председатель государственной думы: закон принят. Теперь он должен работать. 36 | | Борис грызлов председатель государственной думы: выборы на украине: без нарушений не обошлось 11 |