Борис андреевич расцветаев
Скачать 3.17 Mb.
|
1931 год 27 февраля. Сегодня почти ничего не делал. Утром направился было к Морохову (у них сегодня день отдыха), но встретил его идущим в мастерскую по каким-то неотложным делам. Затем я посетил радиоузел, где взял некоторую работу. Попутно поговорил о разных разностях со служащими. После обеда почувствовал расположение ко сну, лег и вздремнул немного. Затем в 4 часа заехал ко мне Павел С. Приготовив лыжи, я последовал за ним; соединившись с Мороховым, мы отправились к Пленнице. Далее Морохов не поехал, мы же с Павлушкой последовали до Глубокого, увязая в снегу. Вечером я пошел к Морохову, с ним мы посидели, покурили на электрической станции. Оттуда я пошел домой. Невероятная перспектива: граждан почти насильно отправляют на лесозаготовки. Может быть, придется и мне. Но я же ведь исполняю общественную работу, и мне никак нельзя отлучаться. Пусть даже это не мотив. Но тогда я лучше отработаю летом в Москвотопе бесплатно летом, если существует обязательный труд. 28 февраля. Сегодняшний день прошел в почти беспрерывной беготне по разным делам. Но самое лучшее время это - вечер. Вечером идешь в кинотеатр и там немного развлекаешься. Опять отыграл два сеанса. 1 марта. С утра начал писать плакаты в кино. Написал их довольно быстро, затем занялся хозяйственными делами. Ходил на рынок, намеревался купить муки. Но ни муки, ни дров на рынке не оказалось. Затем сделал траурную ленты А.И. Малышеву (водник, помер от горловой чахотки). Пришел ко мне зав. кинотеатром г-н Цветков с интересным предложением занять его должность ввиду его отъезда. После некоторых колебаний я согласился, и мы пошли в Городской совет для оформления. Я написал заявление и подал его заведующему. До 6-ти часов продолжал доделывать плакаты, затем понес их в кино. Там репетировал на гитаре и на пианино, затем развесил плакаты. Тотчас начался сеанс. Я благополучно отыграл 2 сеанса. За ужином читал. 2 марта. С утра прибрался немного, потом сходил побрился в парикмахерской. Над чем-то дома возился до обеда, а потом с Мороховым отправились на лыжах по транспленницкой дороге. Шел большой снег, и дорога стала тяжелая, но сделали 20 километров; вечером сидел у Арсеньевых и играл на пианино, затем ходил к Морохову. Позднее слушал на улице баян. Поиграл сам и лег спать. 3 марта. Сегодня принимал Народный дом со всем его барахлом на сумму 31000 рублей. Мне и не снилось, что я когда-нибудь буду директором театра. В Горкоммунтресте с Цветковым составили акты на сдачу и прием. Скучная история. Вечером пришлось замещать тапера на двух сеансах. Во время первого сеанса случился в городе пожар. Вся публика убежала, и мы закрыли лавочку. Но второй сеанс прошел хорошо. Вечером дома читал журнал. 4 марта. Весь день с Цветковым бегали. Я принимал дела и канцелярию. Теперь я хозяин. Цветков пробудет еще неделю, затем уедет электромонтером в Шатуру. В сумерках поехал к Морохову на лыжах. Погода чертовская – пурга. Снегу немало везде по пояс, не успевают отгребать. От Морохова пошел в кино и был там в роли заведующего. С непривычки скверно. Но в дальнейшем думаю освоиться. Но вот что скверно. У меня негде хранить дела. Придется что-нибудь устроить. А то все документы на воле. Уже сегодня получил несколько предписаний. Из кино отправился к Морохову за лыжами, а оттуда поехал домой. Около дома в сугробах сломал обе лыжные палки. Да, повезло. Думаю купить новые. 5 марта. Утром пошел на базар покупать для кино дров, но их не было. Затем весь остальной день прошел у меня в беспрерывной беготне по разным учреждениям. А вечером я был в роли администратора. Итак, бывший кочегар стал директором театра. Не правда ли, довольно грандиозная разница (картина «Потомок Чингизхана»). 6 марта. С утра ходил по учреждениям, устраивал дела. Днем тоже все бегал. Дело в том, что я еще не вошел в роль и поэтому не могу комбинировать свои дела таким образом, чтобы было меньше беготни. Вечером мы с Мороховым зашли к зав. Демину и там выпили по бокалу водки. В Нардом пришли к шапочному разбору (было собрание). 7 марта. Сегодня днем бегал по делам. Вечером прокатился с Мороховым на лыжах (20 км.). В кино шло «За ваше здоровье». Вечер прошел благополучно. 8 марта. День неудач и неразберихи. Утром пошел покупать дрова. Купил воз дров для кино (три восьмых сажени за 14 руб.), потом купил 8 метел и 2 лопаты. В нетопленном помещении не состоялась женская конференция – наговор на меня. Вечером набралось посторонней публики. Картина наша не пришла. Нашли картину на вокзале (для передвижек). В половине двенадцатого началось кино для делегаток района. В час ночи благополучно кончили. 9 марта. Ходить теперь приходится меньше. Я одно время уже думал отказаться, но потом счел это позорным. Я намерен даже улучшить работу. Сделать художественное переоборудование зала и фойе, а также организовать драматический кружок. С Мороховым и Павлушкой проехали на лыжах до вокзала. Вечером два раза я ходил в Нардом – там идет собрание граждан города. Павлушка – баянист (неважный) имеет обыкновение вылезать вечером на лавочку с баяном, и вот я слушал его. Прошлись с Мороховым по Ярославской. 10 марта. Действую по плану. С утра пишу план работ на день. Затем стараюсь так комбинировать дела, чтобы было меньше беготни. Но каждый день наплывает все новое и новое, не успеваешь делать старое. Вечером пропустил солдат и колхозников. Картина «Парижский сапожник». 11 марта. По обыкновению весь день пробегал как угорелая собака. Если будет так и дальше, придется оставить работу. Вечером второй день шла картина «Парижский сапожник». 12 марта. День отдыха в учреждениях. В связи с этим дел у меня поубавилось. Но все же масса неприятностей. Например, Цветков не сдал мне второй кинообъектив в 300 рублей, а теперь его с меня спрашивают. В 4 часа поехали с Мороховым на лыжах на вокзал и там неожиданно встретили артистов цирка. Вечером в Народном доме шло собрание профсоюзов, а после - кинопостановка «Наступление» (дерьмо по обыкновению). 13 марта. Сегодня собрались ставить циркачи, но отложили в связи с собранием Райпо. Собрание затянулось до 12 часов ночи. 14 марта. Весь день прошел в хлопотливых делах. Вечером администрировал спектакль. Сколько хлопот, хоть беги с этой должности. Программа артистов цирка очень хороша. 15 марта. Трудно быть заведующим. И днем, и вечером нет покоя. Днем был утренник, вечером – цирк. Публика валит валом. А тут еще пускают красноармейцев бесплатно. Погода ясная, снег на солнце тает. 16 – 22 марта. Находясь в роли заведующего кинотеатром, совершенно лишен теперь личной жизни. Дел теперь такая пропасть, что даже не приходится кататься на лыжах, а тем более тренироваться в своих предметах. Приезжий цирк создал много хлопот. Кроме того, передо мной стоит проблема приватных заработков. Я не решаюсь бросить чертежные работы. Все ж подмога, на 85 рублей жалования прожить невозможно. Теперь весна настала вовсю. Уже третий день стоит жаркая погода, хоть в одной рубашке ходи. 22 марта мы с Мороховым отправились на лыжах за город. Ехать по намокшему снегу было, конечно, страшно тяжело. Мы приехали на одну площадку, свободную от снега, и в первый раз загорали! 23 марта. С утра перетаскивал тир в кинотеатр. Днем ходил по учреждениям. Вечером состоялось собрание комсомольцев, но кино им не улыбнулось, т. к. картины не было, а кроме того свет погас в 9 часов. 24 марта. С утра погода пасмурная. Идет настоящий дождь. И настроение пасмурное. Иногда меня охватывает полная апатия, и тогда я ничего не делаю, никуда не бегаю, а сижу, просто провожу время. Сегодня вечером случилась опять катастрофа: на 3-ей части второго сеанса электричество погасло, публика с недовольным ропотом разошлась. 27 – 28 марта. Писать решительно не о чем (…). Чтобы было, что записывать в дневник? Нужно что-то делать, чем-то заниматься, кроме надоевшей работы и кино. Я намерен совершить далекие прогулки с подробным их описанием. Время я найду. 29 марта. Как и вчера, сегодня ни малейшего изменения (…). Сегодня М.И. Соловьева купила нам два с половиной пуда муки за 30 руб. Думаю, теперь хлеба хотя поесть досыта. Но чертовски дорого. Получил жалование – 77 рублей, которых, впрочем, уже нет. Деньги - теперь самое летучее вещество. 30 марта. Ну вот, теперь есть о чем записать в дневник. Сегодня утром, часов в 8, я выехал на лыжах. Думал, покатаюсь немного, но вышло иначе. По прямому направлению (наст был очень твердый, хотя и волнистый) я доехал до горы «Буремо» (Мышья), взобрался на нее, воображая, что я в Альпах или Норвегии, пересек лес и удалился километров на 10 к юго-востоку, пересекая долины и мелкие леса, железнодорожную насыпь (с насыпи свалился и сломал палку), наконец углубился в большой и дремучий лес, совершенно мне незнакомый. Там я видел заячьи, волчьи и медвежьи следы. Мне стало немного жутко, хотя был светлый день. Потом дорогу мне преградил ручей, журчавший вовсю. Но я по стволу перебрался через него, взобрался на гору, где бор, пересек бор, выехал на равнину с болотистой растительностью. Попутный ветер лихо подгонял меня. Я проехал мимо какого-то хутора в один посад, пересек еще одну равнину, много попалось изгородей, встретил еще одну деревню без души. Наконец, описав огромную дугу, я приблизился к реке ниже Барановских высот, пересек реку, влез на крутой берег и углубился в лес на Тверской территории. Лесами проехал Бараново, Горку и выехал на Барановские высоты, спустился с них и по реке мимо Делей добрался до города под страшным напором северного встречного ветра. Проехав 35 километров, я устал очень мало, хотя и не ел по дороге. Это путешествие мне очень понравилось, и я думаю почаще устраивать подобные туристические прогулки. Вечером бы спектакль учебного пункта, где демонстрировались достижения терармейцев. Политбой прошел довольно вяло, но зато мне очень понравились упражнения по разборке и сборке винтовки (две с половиной минуты) и пулемета, надеванию противогаза (6-7 секунд). Были танцы до 2-х часов. Когда я возвращался домой, разыгралась страшная буря, и меня ветер сбил с ног. Рвались крыши, отрывались двери, ставни. Воображаю, как бы я чувствовал себя на лыжах в поле. 31 марта. Сегодня никуда не ездил, только все дела делал. После кино собирался ехать на лыжах, ибо погода стояла чудная (тепло и луна), но не собрался. Перед сном за шамовкой читал Шерлока Холмса. 1 апреля. Днем почти ничего не делал, только все писал да записывал. Затем долго просидел у кассирши, составляя кассовую ведомость. После обеда стал делать на фанере вывеску в Москредитпромсоюз – «Утильсклад - 19». Затем – кино. После кино был замечательный вечер. Тихо, тепло, луна. Хотел ехать на лыжах, но мать запротестовала, я, признаться, трухнул волков. 2 апреля. Сегодня собрались с Мороховым и Сениным на лыжах. Направились прямо на гору «Стенджерсон» (Мышья). Сенин все отставал, и мы порядком сердились на него меж собой. Много дурили по дороге, валялись на снегу, рычали, как звери. Поднялись на холм «Стенджерсон», пересекли его по направлению к юго-востоку, углубились в долину, затем, сделав петлю, взяли курс обратно, причем ветер стал нам попутный. Обратно доехали быстро. Разыгралась настоящая буря. Как это ни странно, несмотря на весну, холод стоит ужасный. 3 апреля. По обыкновению день прошел в мелочных заботах о кино. Но в 5 часов вечера я отправился на лыжах. Вечер был солнечный, веселый. Я взял курс на южный мыс «Стенджерсона», с южного мыса пошел на юг, на одинокие сосны «Кастэлламаре» (итальянские), оттуда пошел на деревушку «Грегорио Сантуччи» (Глинское). Солнце купалось в бурных облаках. Потом я пробрался через лес на холм «Гронмейер» (Пленишник). Оттуда спустился по «уступам-контрфорсам», переехал через реку «Саскачаван» (Мологу). Передо мной лежали два пути: один кратчайший - через Дели, другой - через железнодорожный вокзал «Норджестон» (Весьегонск). Я выбрал этот интересный маршрут и поехал через деревню «Дурварт» (Живни). 4 апреля. Днем хлопотал по хозяйственным делам. Вечером шло кино «Шестнадцатый». Я проявил административные способности, отругав посетителей, не соблюдавших правила внутреннего распорядка. После кино домой, за ужином почитал Шерлока Холмса. 5 апреля. Сегодня у меня страшный подъем духа. Одно дело за другим так и летит в пространство времени, точно шары или кольца у жонглера. Вот всегда бы так! Но за таким подъемом духа наступает реакция, и затем дела приостанавливаются. Вечером шла картина «Гость из Мекки», но, несмотря на то что была очень интересная, я стал спать на стуле. Вечером почитал Шерлока Холмса. 6 апреля. Сегодня дел меньше, потому, что вечером нет картины. Но все же побегать пришлось. Очень охота была прокатиться на лыжах, но не пришлось. К тому же идет сырой снег. Вечером дошел до Морохова, но его не было дома. Вечером же чертил диаграмму в музей. 7 – 12 апреля. Эти дни было порядочно хлопот: подготовка к антирелигиозному вечеру и прочее. 11 апреля состоялся антипасхальный вечер. Были разные музыкальные и спортивные номера, выступал и я с жонглированием. На сей раз я упорно преследовал цель - во что бы то ни стало дать номер, не заботясь об общей динамике. Время моего пребывания на сцене вышло довольно большое. После меня один человек говорил: «У тебя что-то не клеилось». Это мне является указанием, хотя довольно примитивным, но все же нужным. Затем были танцы до четырех с половиной утра. Сторож у меня напился в дым и чуть не сделал пожар, но я удержал его. Следующая пасхальная неделя ничем ни отличалась. Кино работало нормально. В понедельник я посидел у сторожа в гостях и, надо признаться, вышел оттуда «под парами». Пришлось играть на гармони на вечере в доме Политпросвещения, и я еле выполнил задачу. Весна уже вовсю. Местами здорово обсохло. 17-го апреля у Морохова был день отдыха, и мы с ним пошли к Мазуту. Он развалился на бревнах, а я играл на гармошке. Но все же я подавлен мещанским проведением времени. 18 апреля. Теперь вообще я стал меньше бегать, не так ретиво исполняю свои обязанности. Я хочу жить, а не только работать, для меня дороже жизнь, а не работа. Для чего люди работают? Для радости жизни. Мешает жить масса мелочных, будничных забот, из-за которых мы не видим ни солнца, ни природы. По обыкновению сегодня посетил учреждение свое – сделал все необходимое и стал дожидаться вечера. Пришел Морохов, должно быть, в очень скверном настроении и стал развивать меланхолию. Собирается уходить, уезжать, убегать! Вечером в кино я получил письмо от заведующего кинобазой. Предлагает увеличить цены на билеты. 19 – 23 апреля. Еще прошло четыре дня, не принесших решительно ничего. Что записывать? Теперь во мне поднимается с новой силой волна недовольства жизнью и, в частности, вследствие отсутствия женского общества. Я так страдаю из-за этого. Но вовсе не желаю заводить знакомство бульварным путем – на Ярославской! Но неужели все красивые романы и поэмы существовали только в воображении восторженных писателей.? 24 апреля – 8 июня. Жизнь стала совсем безобразной и неудобной. Или это, может быть, только здесь, в городе Весьегонске? Может быть, в других областях СССР жизнь веселей, хотя и напряженней? Мне хотелось бы переселиться, например, в Одессу или Севастополь. К тому же устроиться на интересную работу, жениться, большего и желать нельзя. Но теперь это так трудно вообще, да еще с моим характером. Надо надеятся на будущее, потому что настоящим жить невозможно. В конце апреля весна наступило вовсю, и стало угрожать наводнение. Погода стояла безоблачная, солнце калило, вода поднялась и стала заливать город. Кино пока что работало беспрерывно, но картины неважные, да и цены крепко набавлены. Публика стала меньше посещать кино, и доходы наши понизились. Про себя же скажу, что одно время я был уязвлен стрелой амура. Но должен признаться, что предмет моего воздыхания оказался не стоящим моего внимания. Теперь я сам понимаю, насколько страсть ослепляет разум человека. Я полагал, что это будет Нина Вахонева - моя избранница. Я решил украсить с ней знакомство и завести дружбу, а затем в дальнейшем сделать ей предложение выйти за меня замуж. В эти дни я ходил и работал, как опоенный, я воображал, что почва благодатная. Но оказалось, что почва не плодородная, более того, я оскорблен в своих лучших чувствах. На мой счет с ее стороны – ноль внимания – полное равнодушие. Я думал, что это будет на первых парах, но оказалось, что это может продолжаться долго (…) Таким образом, я убедился, что она или очень неразвита еще, или просто не отвечает мне взаимностью. Между мною и ей большая разница. Она полукрестьянка, полумещанка, с ограниченными, самыми заурядными интересами, ее круг самый замкнутый, притом на самых обыденных вещах. (…) Теперь я просто удивляюсь, как она могла мне понравиться. Вероятно, просто как женщина, хотя ничего особенного в ней я и прежде не находил. (…) Я предоставил ей и подруге ее, с которой была неразлучна, право бесплатного прохода в кино, и они не раз уже этим правом воспользовались. (…) Я вовсе не желаю быть бульварным кавалером, это страшно все пошло. Но в Весьегонске без «кавалерства», видно, не обойтись. (…) Зимой я пожертвовал ей свои лыжи. Но мне обидно, что кроме обычных стереотипных поклонов и приветов пока дело не идет. Интересно знать, что будет дальше. Итак, началось наводнение. Мою Женю залило, и она стала реже показываться. Накануне первого мая она появилась с подругой на улице, но держала себя индифферентно, в глаза не поглядит, отворачивается – вообще, очевидно, избегает меня. (…) С первого числа кино пришлось закрыть из-за наводнения. Вода перекатывалась через мостовую мелкими волнами. Я с Мороховым разъезжал по затопленной части города на его душегубке, поминутно рискуя налететь на незримое подводное препятствие и основательно выкупаться. До Народного дома я не раз ходил вброд сначала в старых рваных штиблетах, затем в рваных сапогах. Четыре дня ничего не делал. Вода все наступала и наступала. Морохов по своему коридорчику пробирался на четвереньках на улице в метр воды. Первого мая демонстрация и митинг проходили на плацу. Там же вечером были гуляния и танцы, бесплатное кино-передвижка, показательный ночной бой с динамитными патронами. Во втором часу ночи я удрал. На другой день мы с Мороховым выдумали покататься по разливу с парусом. Ветер был страшный. Из города было видно, как по реке ходят грозные черти-валы с гребнями. Я несколько струсил. Но все же мы выехали чуть ли не на верную гибель. Я обратил внимание Морохова на то обстоятельство, что моряки мы неопытные, лодочка кувыркая, парус большой, маневрировать им трудно и нечем, снастей нет, а ветер и волны огромные. По ветру мы шли еще ничего, но, как стали менять галс, как нас накрыло (как, впрочем, я и ожидал), мы чуть не пошли ко дну. А уж если бы вывернулись, то, по всей вероятности, не выплыли бы к берегу с двух километров расстояния в ледяной воде. И все же благополучно вернулись домой, хотя и мокрые насквозь. Другие же дни при сильном ветре ездили на веслах, и мне это понравилось, по правде сказать, больше, чем на неумелом парусе. Затем мы устраивали восхитительные прогулки на лодке вечером на Мышью гору (холм Стерджерсон) со знакомыми девчатами. Особенно хороша была прогулка в первый раз. Нас было четверо: кроме меня и Морохова, Тоня Гаврилова и Лена Плотникова. Мы проехали в 11 часов вечера напрямик к Мышьей горе, которая была в 3-х километрах от Весьегонска. Подъехали к скале (так представлялось моему восхищенному воображению) с нашими дамами и стали высаживаться на необитаемый остров (опять-таки фантазия). Мы помогли нашим принцессам забраться на кручу и там быстро развели костер. Стали потом резвиться с девчатами, как вообще свойственно молодежи. Но я упрекаю себя в том, что я недостаточно развязен и смел. Несмотря на всю обстановку, я как-то чувствовал себя мешковатым и стесненным. А какой прекрасный случай, какая идиллия! Все шло так, как начинается в романах! Над громадной водной равниной взошла луна, однако, возвращение было гораздо прозаичнее. Доехав до города, мы разошлись в разные стороны. На другой день тоже предприняли прогулку на Мышью гору. Сидели у костра, слушали прибой волн у подножья и шорохи ночные в лесу. Пару слов о Лене Плотниковой. Она живет с глухим и хромым дядюшкой – переплетчиком на Ярославской улице где-то в подвальном этаже. Она сирота с хозяйством на руках и незамужняя. Я, как товарищ, Морохова тоже познакомился с этой особой. Он и раньше был вхож в этот дом и называл его почему-то «вертепом». Я понемножку присматривался к Лене Плотниковой. Конечно, тут ничего особенного я не заметил. Тоже заурядная личность. Но плохо то, что я не самостоятелен, а все с Мороховым. После четырехдневной остановки кинотеатр заработал, работал вплоть до 22 мая, когда остановилась большая электростанция. Тут-то и начались наши злоключения. Ток другой, постоянный вместо переменного, 110 вольт вместо 220. Необходимо было установить другой киноаппарат, но никто из нас не знал хорошенько, как это нужно сделать. Так что мы решили пока поработать на старом аппарате. Первые опыты были неудачные, но затем мы наладили это дело. Только дело за углями, их у нас почти не остается. Я написал письмо в кинобазу, в Красный Холм, но никакого ответа не получил. Как я проводил свободное время. Помню, в один день я отправился пешком на станцию Кесьма по линии железной дороги, чтобы встретить своего товарища Морохова, уехавшего в командировку в Бежецк. Я шел и бежал очень быстро, вышел из дома в 8 часов утра. Поезд из Весьегонска настиг меня лишь в Подлесном. Затем я нажимал и нажимал, боясь опоздать к поезду на Весьегонск. Наконец добежал до Кесьмы. Мокрый от пота, я вынужден был долго пробыть на ветру и в холодном вокзальном помещении. Погода в тот день была холодная. Но все же я дождался поезда и встретил в вагоне Морохова. Тот очень удивился. Обратный путь прошел очень быстро. Проводим мы время вечером весьма однообразно. Однажды было устроено гуляние на Рене. Как водится, все перепились, даже начальство. По вечерам в саду устраивалось гуляние с музыкой, торговал чаем и пряниками буфет. Мы ходим-бродим по аллеям, пока не надоест, затем идем на Ярославскую улицу и за город. Однажды в один прекрасный вечер при заре и луне ушли мы в лес, на Большую гору. Там прекрасно провели время. В другой раз, в чудный вечер, захватив гармонь, пошли втроем: я , Морохов и Нина Кузьмина в лес и там дурили и бесились, кидались друг в друга обломками кореньев и шишками. В другой день я налаживал загорание на реке Мологе с Мишей Посохиным, а потом и один. Наденешь трусы, повяжешься чалмой и бродишь по берегу, кидаешься камешками в воду или жонглируешь. Однажды мы с Мороховым меняли в библиотеке книги и прошли в Соборный сод, уселись там на скамейку и любовались прекрасным вечером, обсуждали ограниченный кругозор жителей Весьегонска, пришли к заключению (как, впрочем, и ранее, и позднее), что нам надо или жениться здесь, или еще лучше – уехать отсюда в другое место. Но легко сказать, гораздо труднее сделать это. Еще помню, как мы с Мороховым, гонимые вечерней скукой, помчались на вокзал, кляня и проклиная жизнь провинции. Как тяжелы бывают такие переживания! А наш кинематограф здорово подкачал. Началось с того, что мы удумали переменить аппарат для 110 вольт. Я послал телеграмму об отказе от проката на 2-3 дня. Этот срок давно прошел, у нас все готово, картин не шлют и не шлют. Так продолжалось целую неделю. Я послал несколько телеграмм, звонил по телефону, но все было напрасно. Наконец решил сам съездить в Красный Холм. Получил деньги и на другой день отправился на поезде. Приехал туда, договорился и, так как поезда не было, отправился по своему обыкновению в Весьегонск пехом! На кой черт мне поезда, я сам себе курьерский поезд! На мне была майка и пиджак, на ногах штиблеты, в руке маленький фанерный чемоданчик. Сначала я разулся, но, пройдя 10 километров, опять обулся. Заря потухла, взошла луна. Присел отдохнуть на 20-м километре и незаметно уснул. Проснулся от холода, луна ярко светила, недалеко от меня у моста горел костер. Вскочил на ноги и пошел далее. Местами, где была боковая тропинка, идти было хорошо, но и там я боялся за свои новые штиблеты. Много мостов я прошел, и меня окликали часовые. На одном мосту меня искусала собака, затем меня обогнала дрезина. По причине скверного питания я часто садился отдыхать. У меня создалось плохое настроение, и я решил дальше Овинищ не ходить, а дождаться там завтра поезда и возвращаться домой человеком, а не развалиной, как это бывало раньше. Я дошел до Овинищ и провел собачью ночь в холодном вокзале. Еще в дороге я промок под дождем, и мне теперь непонятно, как я вытерпел эти 12 часов. Но время прошло, я напился чаю в чайной и даже хотел выпить водки, но в магазине не оказалось мелкой посуды, а крупную мне брать не захотелось. (…) В кинотеатре два дня подряд делали лишь один сеанс, а другой - в городском саду, где сбор был очень приличный. Была картина «Старушка № 99», под нее играл баянист. Кстати, о баянисте. Этот парень приехал в отпуск из Москвы и привез с собой 90-басовый баян. Он шикарно играет, и репертуар у него очень обширный. Незадолго до отъезда баяниста мы устроили у Морохова небольшую пьянку, пригласили и баяниста. Особенно мне понравилось его индийское интермеццо «Айше». Но и другие вещи великолепные. Последние дни проходят очень скучно. Погода испортилась. Застарелые работы валяются неоконченные. Живу и питаюсь скверно. Все думаю уехать отсюда. Если бы хотя у меня был друг или подруга, дело было бы совсем другое! |
Похожие:
 | | Согласна(ен) с тем, чтобы мой (ая) несовершеннолетний сын (дочь) Прохоров Матвей Андреевич, 16. 01. 1996 г р | |
| Болдырев Максим Андреевич, преподаватель гбпоу «Поволжский государственный колледж» | | Болдырев Максим Андреевич, преподаватель гбпоу «Поволжский государственный колледж» |
 | ... | | Фамилия, имя, отчество, дата и место рождения, паспортные данные. Например: "Я, Андреев Андрей Андреевич, родился 28 февраля 1986... |
| Батяев Андрей Андреевич кандидат юридических наук, практикующий юрист. Автор комментариев к фз "Об автономных учреждениях", "О науке... | | Аспирант (с октября 2011) Московский Государственный Университет имени М. В. Ломоносова, Механико-математический факультет, отделение... |
| Борис грызлов, председатель государственной думы: закон принят. Теперь он должен работать. 36 | | Борис грызлов председатель государственной думы: выборы на украине: без нарушений не обошлось 11 |