Дмитрия Бирюкова «Под сенью креста»
Скачать 0.95 Mb.
|
Когда ругают Черномырдина за то, что он позволил басаевцам уйти безнаказанно, я думаю, что это люди, которых не коснулось такое горе. В той ситуации его решение было единственно правильным. И я говорю ему: «Спасибо!» за то, что он спас жизни большой части заложников, с отеческим пониманием отнесся к их участи». ЕЙ БЫЛО ДАНО ИСПЫТАНИЕ У меня есть твердое убеждение, что Господь следит за моей работой над книгой, он помогает, дает душевные силы, когда уходит уверенность, подсказывает, в каком направлении двигаться, посылает мне нужных людей. Вот и Галина Ивановна Воронкова – это божественный подарок в моей судьбе. Она появилась в «Лане» тогда, когда я молила послать мне свидетелей видения Святого Креста. До этого, по ее признанию, она долго не решалась переступить порог нашего «литературного ковчега», а в тот день пришла, принесла свои духовные стихи, напоила наши души любовью и случайно в разговоре рассказала о своем пребывании в захваченной больнице, и что этому предшествовало… Последние дни Галину Ивановну беспокоило то, что она вспоминает о Боге только в трудные минуты. Она корила себя за свой грех, просила Бога дать ей испытание, которое бы укрепило ее Веру. 14 июня, будучи серьезно больной, она дождалась, наконец, места в больнице и с направлением на руках в 11 часов поступила в приемное отделение. Положили ее в терапию. С большим нежеланием, обычно посещая лечебные заведения, в тот день Галина Ивановна пришла в больницу с радостью. И только она устроилась в палате, как по больнице пронесся тревожный слух о нападении на город чеченцев. «Медики предложили нам спуститься в подвал. Пока мы там находились, произошел захват больницы. Я видела чеченца, смертельно раненый, в агонии он бегал по лестнице, поливая ее своей кровью, потом он умер. К нам в подвал пришел кто-то из медперсонала и велел всем вернуться в палаты. Когда поднимались по лестнице, приходилось идти по окровавленным ступеням, я старалась не наступать на кровь. На человеческую кровь нельзя наступать. Прошла ночь. Она была сравнительно спокойной. На следующий день за окнами началась стрельба. Я лежала на кровати и вдруг услышала внутренний голос, как приказ: «Встать!», и только я встала, в мою подушку, во вмятину, где только что лежала моя голова, попала пуля. Потом еще раз во время штурма, внутренний голос мне говорит: «Встань и ложись между кроватями на пол». Я легла и тут же видела как пуля, залетевшая в окно, ободрав тумбочку, поцарапав стену, остановилась в моем матрасе. Я поняла, что Господь спасает меня. Дважды я должна была умереть, но осталась жить. Я поняла, что это неспроста, это мое испытание, о котором я просила, мне надо пройти его с достоинством и смирением. В палате нас было шесть человек. Я чувствовала в себе силы и могла помогать другим. Когда начался штурм, в палату забежал чеченец и стал заставлять нас становиться к окнам. Очень грубо обратился ко мне: « Иди к окну, или я тебя убью». Откуда во мне взялась решимость, не знаю, но я резко ответила тому чеченцу: «Молодой ты еще, чтобы на меня кричать!». И этот чеченец притих. Мы стали к окнам. Девочка, стоящая рядом, упала раненая. Я забинтовала ей руку и велела находиться в простенке между окнами. Запомнился мне парень, студент мединститута на практике. Олег его звали. Бог дал ему мудрость и мужество в те дни. В неразберихе, в полном разгроме он собрал остатки лекарств, бинта, ваты, сложил это все в наволочку и ходил по палатам, раздавая людям. Потом он отдал эту наволочку мне. Я не видела в нашей палате ни врачей, ни медсестер, только этого паренька. Когда не стало воды, он под пулями снайперов, ползком, толкая ведро впереди себя, спускался в подвал за водой. Он ходил в группе с врачом Правдиным на переговоры в штаб и в администрацию». Я поняла, о ком говорит Галина Ивановна. Сейчас этот паренек известный всему городу доктор – невропатолог, психотерапевт Мельниченко Олег Николаевич. Я сказала об этом Галине Ивановне и назвала его номер телефона. Она тут же его набрала. – Олежка, миленький, здравствуй! Как я рада слышать твой голос. Помнишь в первой палате кардиологии такую полную женщину? Ты мне еще наволочку с лекарствами дал, чтобы я людям раздавала. Олежка, пусть тебя Бог бережет! Галина Ивановна говорила и плакала над телефонной трубкой… Потом был пожар, много трупов. Когда начинался обстрел, все прятались под кровати, а Галина Ивановна читала молитвы и просила других молиться. Женщины просили научить молитве. Молились все, даже те, кто раньше не верил в Бога. Чеченец, вначале шумевший на Галину Ивановну, потом стал ее опекать и заботиться. И сама Галина Ивановна старалась заботиться о самых слабых. Так в палату принесли мужчину после операции, совершенно голого. Галина Ивановна нашла ему простыню прикрыться, кто-то надел на мужчину женские плавки, он стеснялся, но заботе женщин поддавался. У одной из женщин было два матраса, на одном она лежала, другой натянула на себя сверху. Галина Ивановна пыталась второй матрас взять для мужчины, но обезумевшая от страха заложница так вцепилась в матрас, что расцепить ее руки не удалось. Тут же в палате лежала парализованная старушка. Она сказала Воронковой: «Дочка, подо мной два матраса, возьми один для мужчины. Так общими усилиями устроили бедного беспомощного больного. Потом в палате убили женщину. Она была по комплекции очень похожа на Галину Ивановну. Родные, смотря по телевизору кадры из больницы, думали, что убита она, и не ждали Галину Ивановну живой. Самым страшным был последний штурм. Уже не было воды в водопроводе, принесенная Олегом вода в ведре была на вес золота. Была перебита газовая труба. Начался пожар. От окон остались одни проемы. Рамы, коробки, все, что могло гореть, выбивали сами заложники. Но дым все равно разъедал глаза. Чеченец сказал, что в отделение попал снаряд с угарным газом и велел всем мочить тряпки и прикладывать к лицу. Галина Ивановна, видя, как задыхаются люди, моментально сообразила, стала рвать на себе рубашку, мочить и отдавать другим. Рвать больничную постель сначала не решалась. Но ткани не хватало всем. Тогда она начала рвать наволочки с подушек. О себе не думала, и только когда стала терять сознание, последний кусок мокрой ткани приложила себе к лицу. «Ночью из подвала доносился крик мужчины, он очень сильно кричал. Наверное, кого-то пытали, думали мы. Коридоры были заминированы, и по ночам нельзя было выйти даже в туалет», - вспоминает женщина.. А после штурма свершилось чудо. Измученные страхом, болью, жаждой и голодом люди наслаждались тишиной. Никто не стрелял. И в этот момент кто-то сказал: «Посмотрите на небо!». Галина Ивановна глянула в оконный проем. Там в голубом просторе над Буденновской землей плыли перистые облака и на мгновение они сложились в крест. Галина Ивановна подумала тогда, что этот крест предвещает им всем гибель. И ей стало страшно. «Но самое страшное для меня было то, что из больницы нас выводили по ступенькам, полностью залитым кровью. Я не хотела идти. Но наш солдат толкал меня в спину автоматом и кричал, что расстреляет меня, если я не пойду. И мне, и всем пришлось идти по крови и по битому стеклу босиком. Я молилась и просила прощенья у Бога. Думаю, он меня простил, так как тяжесть с души ушла. И еще одно чудо свершилось со мной. До Буденновской трагедии я была тяжело больна, почти не ходила. Но в трудные минуты, когда нужна была помощь другим людям, Господь давал мне силы и мужество. Из заложников я вернулась исцеленной, пережив страшное потрясение, мой организм с Божьей помощью нашел потаенные резервы. В дни испытаний Бог дал мне силы, перед которыми отступили мои болезни. И еще он позволяет мне писать стихи. Богатство на земле я не хочу И почестей, и славы мне не надо. Я крест земной с покорностью влачу В надежде на небесную отраду». ЕГО ДОБИЛИ В ПОСЛЕДНИЙ МОМЕНТ Виталий Бабченко служил в пограничных войсках. В ноябре 1994 года, благополучно отслужив, на радость родителям вернулся из армии домой. Коренастый, плечистый парень. «Сам чернявый, ну а чуб - то завитой», - эти строки из песни как будто о нем. Буйволинские девчонки заглядывались на бравого парня, только Виталий не торопился жениться. Были у Виталия закадычные друзья Николай да Роман. С ними он чаще всего проводил свободное время. В тот день, 14 июня, когда началась стрельба, друг попросил Виталия съездить с ним за сыном в садик. Парни помчались на мотоцикле в сторону центра. На улице Пушкинской они наткнулись на боевиков, уже гнавших колонну заложников. Ребята свернули вправо на улицу Мира и дали газу. Вслед им засвистели пули. Виталия, сидевшего на заднем сиденье, ранило, зацепило и друга. Через два квартала друзья, не видя погони, остановились. У Виталия был сильно окровавлен бок. Проезжавший мимо Валерий Давыдов, директор ресторана «Химик», остановился, попытался помочь парням. Он остановил машину, направлявшуюся в сторону больницы, и отправил Виталия, которому, по мнению Давыдова, требовалась срочная медицинская помощь. Родители Виталия забеспокоились, когда сына не оказалось дома. Они нашли друга, который рассказал, что Виталия раненого отправили в больницу. Ранение было не очень тяжелое, и смертельной опасности не представляло. Но больница была в руках террористов, потому отец и мать не находили себе места. Они знали дерзкий характер сына, знали, что он никогда не давал себя в обиду и всегда давал отпор. До последнего дня, когда уже начали выдавать раненых, трупы убитых, отпускать заложников, о Виталии ничего не было известно. Никто из заложников не мог ничего о нем рассказать. Его никто не видел. Только медики говорили, что при поступлении ему была оказана помощь, поставлена капельница, прокапана кровь. В последний момент перед отъездом бандитов, Виталия, еще не застывшего, теплого вынесли в числе мертвых. Спина парня была обожжена и покрыта волдырями, пальцы рук – почерневшими от запекшейся крови, словно кто-то молотком молотил по ним, на щеках еще не высохли слезы, а на лбу была смертельная вмятина от приклада автомата. Бывшего пограничника, видимо, бандиты добили буквально перед выдачей. Спустя год на кладбище, в годовщину Буденновской трагедии, к могиле Виталии, около которой стояли его родители, подошли двое молодых мужчин. Они сказали, что видели парня в больнице. На просьбу матери рассказать что-нибудь о сыне, они ответили: «Прости, мать, ничего не скажем», и ушли. Какую тайну они унесли, можно только догадываться. ПЕШКОМ НА ВЫРУЧКУ «ШЕФА» Имя Анатолия Панасицкого широко известно в Буденновске и далеко за его пределами. Учитель по призванию, он оставил солидную должность и ушел на хутора обустраивать детскую коммуну. Его не понимали чиновники от образования, чье понимание требовалось, прежде всего. Его невзлюбили чиновники социальной защиты за то, что он «бежал впереди паровоза», создав реабилитационный центр для детей-беспризорников тогда, когда еще не обсуждались даже проекты таких учреждений. В государстве тогда не признавали существование беспризорности. Но шло время. В 1992 году поменялось краевое руководство социальной защитой. Начальником управления стал Митрофаненко Валерий Валентинович, который горячо поддержал Панасицкого, решив вопрос с юридической и материальной поддержкой детского реабилитационного центра. Накануне нападения басаевцев Митрофаненко В.В. приехал в Буденновск, чтобы решить с местной властью некоторые вопросы «детской коммуны», которая к тому времени обосновалась в Буденновском районе. Около полудня Митрофанеко В.В. и Панасицкий А.А. вышли из здания администрации и направились на стоянку к своей машине. И тут началась стрельба. Они едва успели заскочить во двор к своему знакомому на улице Гирченко, как автоматная очередь отбарабанила по воротам. Спустя какое-то время стрельба удалилась. Митрофаненко выглянул на улицу. Неподалеку стояла расстрелянная машина. В ней сидел раненый военный. Анатолий побежал за своей машиной. Уже по дороге с военного стянули военную форму, понимали, что в ней его сразу расстреляют. Везли раненого в больницу, зная, что там уже бандиты, но человеку нужна была помощь, и ни Валерий, ни Анатолий не рассуждали о себе. Они понимали, что из больницы их уже не выпустят. Они добровольно сдали себя в заложники. А в это время в центре реабилитации подростков, который возглавлял Анатолий Панасицкий, узнали, что «шеф» у чеченцев. У пацанов зреет план. Группа самых старших воспитанников, уединившись во дворе, обсуждали, как выручать из плена Анатолия Александровича и Валерия Валентиновича. Ночью, когда воспитатели заснули, наши «спасатели» отправились в путь пешком из села Архангельского в Буденновск. А план был таким: под покровом темноты они собирались переплыть речку Куму и зайти в больницу с тылу. Не учли одного, что их исчезновение заметят, а на трассе милиция забирала всех подозрительных. Звонок дежурному уже был, и беглецов милиция вернула в центр. БЕДА, КАК ВЕТРИНА ДЛЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ КАЧЕСТВ Когда приходит беда, человек раскрывается, перестает лукавить и притворяться, на поверхность всплывают его истинные качества. Незаметные в обыденной жизни, неопытные мальчишки в минуту опасности проявляют геройство, а, казалось бы, умудренные жизнью люди, призванные по долгу службы защищать и помогать другим, оказываются во власти страха, проявляют трусость, бросают людей, за которых несут ответственность, при первой же возможности. Рассказывали мне жители города, как прятались у них совершенно здоровехонькие, но потерявшие от страха всяческое обладание собой, двое милиционеров. Зачем было одевать форму защитника, если вы не в состоянии преодолеть страх? Некрасиво показали себя супружеская чета врачей - гинекологов. Заложники видели, как они заискивали перед бандитами. И как только те разрешили вынести из больницы раненых, гинеколог, ранее никогда не подавшая руки больной женщине, чтобы помочь той встать с кресла, вдруг проявляет небывалую прыть, хватает носилки с ранеными. Не отстал от нее и муж. Так врачи, оставившие своих больных на произвол судьбы, заслужили презрение заложниц. С возмущением и горечью вспоминают заложницы о том, когда у медиков не хватало перевязочного материала, у одной из женщин обнаруживается полная сумка наворованных бинтов. Или когда начался штурм, кто-то, воспользовавшись паникой, проверял сумки и вытаскивал ценности и деньги. Рассказывали и такой случай. Одна из заложниц, которую пригнали с улицы, договорилась с медиками, и ее оформили как больную. А тех, кто лежал в больнице, к окнам не ставили. Было среди заложников замечено и «стукачество». По доносу такого подонка, которому показалось, что сосед похож на мента, чуть не расстреляли Алексея Ускова. Эти люди остались живы, ходят на работу, некоторые из них даже возглавляют очень ответственные учреждения, и до конца жизни им суждено испытывать на себе презрительные взгляды. Они выставили на витрину человеческих качеств не самые лучшие свои черты. А другой случай, наоборот, показал находчивость медперсонала приемного отделения: В.А. Васильевой, Л.Г.Ананко, Л.Н.Могилиной, А.И.Лысенко, которые спасли не одну жизнь раненых милиционеров и военных. Они оформляли поступавших так, что никто из боевиков не мог понять, кого куда положили. Раненым писали истории болезни на вымышленные имена, надевали больничные пижамы, указывали другое место работы или ставили «Временно не работает». Разве эти мужественные женщины не понимали, что рискуют своими жизнями? Конечно, понимали, однако выполняли свой высокий моральный долг, переступая через страх за свою жизнь. Были и курьезные случаи, которые даже спустя годы вызывают улыбку. Говорят, один дед проспал под кроватью весь штурм. Одна женщина с ребенком из Нефтекумска в момент штурма, когда загорелось отделение переливания крови и стало трудно дышать, выкинула в окно своего шестилетнего сына. Мальчик даже не закричал. Его забрали с собой отходившие альфовцы. Потом мать нашла в больнице своего малыша, который от падения со второго этажа не получил ни одного перелома, на теле его остались лишь царапины от кустов. Очень показателен случай Тамары Саркисовны Ступаченко, кассира детской поликлиники. Тамара Саркисовна приехала в тот день в больницу получать заработную плату для своего коллектива. 23 миллиона рублей дореформенных денег она положила в неприметный полиэтиленовый пакет. И все дни заточения она не расставалась с деньгами. И на другой же день после освобождения пришла на работу и выдала сотрудникам детской поликлиники долгожданную заработную плату, которую те уже и не ждали. После штурма и пожара с деньгами могло случиться что угодно. Тамара Саркисовна показала высокие моральные качества, чистоту души и порядочность. Предприниматель Сукосян Никол Тигранович 14 июня первый раз запустил свою пекарню. Первый хлеб удался на славу. Но случилась беда, и Никол Тигранович весь свой хлеб раздал военным, милиционерам и просто людям, которые находились у больницы. Родственники Олега Мельниченко, того самого студента мединститута, видя забытых своим руководством солдатиков, стоящих в оцеплении, вместе с другими жителями города носили им еду. Александр Каракулов попал в руки бандитов около городской почты, и мог бы остаться в живых, будь он послушным, как это требовали боевики, но он в резкой форме высказал им свое мнение о них и был расстрелян. По отношению к трагедии можно оценивать моральные качества чиновников. Вот пример. Есть у главы города Буденновска заместитель по социальным вопросам Игнатова Зинаида Васильевна. С самого начала она отнеслась к идее выпуска книги с прохладцей. Когда же книга была закончена и она ее прочла, то высказала свое недовольство. «Имеет ли право автор высказывать свое мнение о правительстве, о трусах в милиции?». Видно Зинаида Васильевна потерялась во времени и забыла, что живем мы в новой России, где каждый имеет возможность высказывать свое мнение. А также Игнатова категорически высказалась против финансирования книги из бюджете города. Отличился от нее глава города. Он вложил в книгу свои личные средства. Такова жизнь. Она разная, есть в ней место трагедии и комедии, геройству и предательству, уродству и красоте БЫЛО НЕ ПОНЯТНО Когда уже автобусы с басаевцами отъехали, больницу вдруг оцепили плотным кольцом бронетехники и солдат. Люди были в панике и ничего не понимали, почему и зачем это делалось. Ведь бандитов уже там нет. У кого-то выскочила фраза: «Сейчас нас тут замочат, а спишут на чеченцев». Но потом заложников стали выводить. А действительно, зачем было нужно оцепление? Вполне возможно, что военные опасались заминирования. Но наверняка была и еще причина. Нельзя было всю информацию о захвате, о последствиях выпускать в СМИ. Власть опасалась последствий. Поэтому, когда в новостях появлялись дозированные, «причесанные» блоки новостей из Буденновска, заложники плевались на телевизор и отворачивались. Всей правды мы, наверное, не узнаем. Не зря же всех оставшихся в живых заложников подвергли психологической обработке. Даже спустя десять лет многие из заложников боятся разговаривать откровенно. Не понятно, кто и с какой целью запугивал людей? «Больше всего обидно и больно было оттого, что в нас стреляли наши солдаты. Когда стреляет враг, это понятно, но когда тебя расстреливают «свои», это понять и простить невозможно». Так говорят большинство тех, кто стоял у окон и с кем удалось поговорить. Сами заложники говорят, что большинство погибших в больнице пало от пуль наших солдат. Непонятно, кто подставил «безусых пацанов», не просчитав, не отработав операцию, не только под пули чеченских супер - профессионалов, но и под мощный прессинг народной ненависти. Когда заложники выходили из освобожденной больницы, а по сторонам стояли мужчины. Женщины плевали на них, бросались с кулаками и криками: «Где вы раньше были?! Почему вы нас не защитили?!» Женщины Буденновска после 1995 года, независимо от того, были ли они в заложниках или нет, особенно почувствовали свою незащищенность. Мужчины, за небольшим исключением, в той ситуации оказались не на высоте. Непонятно, почему трусость стала одной из черт современного мужчины. АНГЕЛ- ХРАНИТЕЛЬ
Дочь Лариса не зря беспокоилась о его спине. Последнее время боли в пояснице все чаще дают о себе знать. Врачи говорят, это от того, что он много сидит. А куда деваться? Такова работа журналиста, литератора. Иван Андреевич уже несколько лет на пенсии, можно бы и отдохнуть. Да вот дочь в трудном положении: осталась одна с двумя детьми и без работы. Кто ей еще поможет?
Иван Андреевич ссадил внучку с колен и прошел на кухню, где хлопотала дочь.
Иван Андреевич взял чашку. Ее тепло приятно грело руки, а мысли улетели опять в прошлое. …14 июня, он был на работе. Дочь и внучка пришли к нему домой незадолго до обеда. Виолетта взяла трубку телефона, набрала номер и радостно доложила: - Деда, мы уже у тебя. Приходи скорей. Работы срочной не было, и главный редактор районной газеты, не дожидаясь двенадцати часов, покинул свой кабинет, чтобы скорее увидеться с внуками. Они- самое дорогое, что осталось у него. Только он пришел домой и они сели обедать, как в центре города началась стрельба. Террористы уже обстреливали милицию. Позже, когда Иван Андреевич вернулся в свой кабинет, вся мебель там была изрешечена пулями, двери выбиты и окна разбиты. Получилось, что Виолетта – его ангел-хранитель. Она спасла его от смерти. …Вот она опять забралась на колени к деду и щебечет о чем-то, о своем. И так приятен уху этот щебет |
Похожие:
 | «Вслед за Россией мы можем войти в ситуацию «демографического креста»-предостерегает Президент в Послании народу 2030. Что эта ситуация... | | Газета, новикова анастасия,бирюкова лилия,павликова ольга,тельманов денис, 05. 02. 2009, №019, Стр. 1, 7 13 |
| «Противодействие торговле людьми в России, с особым вниманием к женщинам и домашним работникам: оценка, механизмы профилактики и... | | Авторы: Барановская А. Л., Бирюкова т а., Геселева Т. М., Джеус А. В., Дмитриева Е. Г., Знаменщикова О. Н., Коняхина Н. Н., Куприянов... |
 | Авторы: Барановская А. Л., Бирюкова т а., Геселева Т. М., Джеус А. В., Дмитриева Е. Г., Знаменщикова О. Н., Коняхина Н. Н., Куприянов... | | Осужденным предъявлялся полный набор обвинений в колдовстве: пляски с дьяволом вокруг городского креста, применение лигатур для совращения... |
| Минфина РФ от 18. 09. 06 №115н, в бухгалтерском учете организации для обобщения информации о расчетах с работниками по суммам, выданным... | | |
| Ип колчанов Дмитрий Иванович, именуемый в дальнейшем «Поставщик», в лице Колчанова Дмитрия Ивановича, действующий на основании Свидетельства... | | Ооо «СпецТранс», именуемое в дальнейшем «Исполнитель», в лице Генерального директора Фролова Дмитрия Николаевича, с одной стороны... |