Имени н. Г. Чернышевского
Скачать 4.77 Mb.
|
З.Ю. Пальгова Педагогический институт Саратовского госуниверситета ОСОБЕННОСТИ ИНТЕРПРЕТАЦИИ РЕКЛАМНОГО ДИСКУРСА В СВЕТЕ МЕЖКУЛЬТУРНОЙ КОММУНИКАЦИИ С расширением мирового экономического пространства всё большее значение приобретает изучение рекламного дискурса, который в последнее время в связи с экономическими процессами приобрел статус одного из основных средств межкультурного общения. Созданные в определённой культурной среде рекламные тексты распространяются далеко за пределы страны-производителя, создавая реальную необходимость выявления специфических особенностей рекламы в целом, а также нахождения методов её адекватного перевода, который мог бы быть использован в ситуации так называемого межкультурного рекламного общения. Основной целью рекламного дискурса является донесение информации о рекламируемом товаре до целевой аудитории. Успешность рекламной коммуникации во многом определяется тем, известны ли создателям рекламных текстов различные национально-маркированные сведения, способные вызвать необходимые коннотации и ассоциации у представителей целевой аудитории, на которых направлено рекламное сообщение. Знание и понимание подобных межкультурных различий приобретает важное значение для эффективного функционирования рекламного дискурса в целом. Особую важность это имеет в процессе перевода рекламных текстов. Общеизвестно, «любой перевод никогда не будет абсолютно идентичен каноническому тексту оригинала», он «может лишь бесконечно сближаться с подлинником» [Виноградов 1998]. В то же время перевод создаётся на основе текста оригинала, и, следовательно, во многом зависит от него, но обладает достаточной самостоятельностью, так как существует в иной культурно-языковой среде по законам этой среды. В результате основной задачей переводчика становится создание такого текста перевода, который оказывал бы на адресата иной культуры такое же воздействие, какое оказывает оригинальный текст на адресата в родной культурной среде. Это означает, что в процессе перевода взаимодействуют не только два языка и более, но две культуры, имеющие как общую, так и национальную специфику. В настоящее время известны два основных подхода, применяемых при «экспорте» рекламы из культуры-адресанта в целевую культуру:
Приём адаптации или «кросс-культурный подход» [Медведева 2003: 256], принимающий во внимание культурные различия рынков сбыта, широко распространён для продвижения таких торговых марок, как “Lux”, “General Motors”, “Volkswagen” и др. Ярким примером может послужить серия рекламных роликов фирмы “Scott Paper”. Когда фирма разрабатывала свою рекламную кампанию для европейского рынка, во всех роликах был использован единый образ – забавного и трогательного щенка лабрадора, однако зрители других стран увидели его в разных антуражах: испанцы – в гостиной, обставленной мебелью в испанском стиле, англичане – в традиционном английском саду, а итальянцы – в комнате, оформленной в итальянском стиле [Сивулка 2002]. Важность знания местных культурных обычаев и представлений отчётливо демонстрирует пример маркетинговой стратегии диетической колы («Diet Cola») в Японии. Первая рекламная кампания была приостановлена из-за абсолютного провала. Как показал проведённый опрос, японки не считают себя полными, поэтому и не покупали диетический напиток. Вторая маркетинговая попытка с названием «Coke Light» (лёгкая кола) имела в стране-адресате больший успех. К коммуникативному сбою в рекламном дискурсе могут также привести названия товаров, являющиеся неблагозвучными для культуры-адресата. Известная во всём мире компания Coca-Cola долгое время не могла подобрать свое название для продажи в Китае. Дело в том, что китайцы произносят название этого напитка как «Кекукела», что означает «Кусай воскового головастика». Компания была вынуждена перебрать 40 тыс. вариантов написания своей торговой марки, прежде чем было выбрано «Коку Коле», что означает «Счастье во Рту». Таким образом, кросс-культурный подход, на наш взгляд, в наибольшей степени помогает избежать различных коммуникативных сбоев, препятствующих восприятию смысла сообщения, а также способствующих адаптации национально-маркированных и культуроспецифичных компонентов рекламного сообщения к особенностям культуры-адресата. Большинство крупных международных корпораций предпочитают использовать во всех странах единый стратегический концепт, создавая так называемую межкультурную стандартизированную рекламу, т.е. рекламу товара или услуги с одинаковым содержанием и оформлением для различных стран. К приверженцам глобальной стратегии можно отнести такие фирмы, как “Levi’s”, “Kodak”, “Benetton”, “Coca-cola”, создающих одно рекламное сообщение, которое просто переводится на язык целевой аудитории и, таким образом, успешно реализующих принцип «одна картинка, один звук, одна система сбыта» [Сивулка 2002] для всего мира. Таким образом, одним из основополагающих моментов при интерпретации рекламного дискурса становится понимание, что коммуникация и рекламная коммуникация, в частности, представляет собой взаимодействие индивидов, в котором коммуниканты являются субъектами культуры. А сам перевод как вид посредничества представляет собой не только средство межъязыковой, но и средство межкультурной коммуникации, основной целью которой является понимание культурных различий народов. Подчеркнём, культуроспецифичные элементы могут отражаться как в вербальном, так и в невербальном компонентах рекламного текста, и могут оказывать влияние на процесс интерпретации рекламного дискурса в целом. Общепризнанным правилом рекламирования признано: максимум информации при минимуме слов, поэтому использование ресурсов звуковых и изобразительных эффектов в рекламном сообщении получает всё большее распространение. Как правило, слово, образ и звук разнятся по степени смысловой насыщенности и эмоциональности. Текст не является единственным источником точной информации о рекламируемом объекте. По отношению к вербальной информации фотографии, рисунки и звук могут выполнять такие функции, как повторение, дополнение, противопоставление, выделение и др. Как правило, многие невербальные знаки легко расшифровываются представителями одной культуры. Однако можно найти большое число примеров, когда реципиент, не принадлежащий к данному обществу, не в состоянии понять некоторые элементы в составе рекламного текста. Так, например, не для всех русских будет понятен заголовок, состоящий из словосочетания Welcome to и изображения яблока, в то время как любой американец знает, что яблоко – это символ штата Нью-Йорк. Подобные ограничения могут касаться названий цветов, жестов и других элементов, носящих культуроспецифичный оттенок. Специалисты в области рекламы знают, что зелёный цвет вызывает положительные эмоции у ирландцев, а сочетание зелёного с голубым – у египтян, голубого и оранжевого – у голландцев. Русские безразличны к фиолетовому, а для мексиканцев – это цвет траура, который по вполне понятным причинам не следует использовать в качестве невербального компонента в составе рекламного текста. То же можно сказать и о цветах. Если, например, в Европе красная роза – символ страстной любви, то для латиноамериканцев – это знак крови и мести [Феофанов 2001: 180-184]. В качестве яркого примера, подтверждающего вышесказанное, можно привести рекламу мужских духов «Drakkar Noir», для понимания которой большое значение приобретает знание социокультурных особенностей. На европейском рекламном объявлении была показана обнажённая мужская рука, держащая флакон духов, и женская рука, крепко сжимающая мужскую. Данное объявление было изменено в арабских странах, где равноправное и несколько агрессивное положение женской руки не было бы адекватно воспринято аудиторией. На объявлении, появившемся в арабских журналах, мужская рука в рукаве тёмного костюма держит флакон, а женская рука лишь мягко касается мужской. Приведённый рекламный текст является наглядным примером адаптации национально-маркированных элементов, составляющих исходное рекламное сообщение, в соответствии с традициями и ценностями культуры-адресата. Реклама постоянно апеллирует к ценностным ориентациям личности, поэтому представляется важным, чтобы любая ассоциация, используемая составителями рекламных текстов прежде всего не вызывала у потенциального потребителя чувства раздражения. Представители разных стран и культур, как правило, по-разному воспринимают и интерпретируют действительность, соответственно, у них возникают разные ассоциации по отношению к различным предметам и явлениям. Это может оказывать существенное влияние на интерпретацию рекламного дискурса. В качестве классического примера неправильного использования ассоциации можно привести рекламное объявление агентства для немецкой авиакомпании «Lufthansa». С целью усиления идеи безопасности полётов было использовано следующее высказывание: «Если Вы знали немцев, то Вам известно, насколько они точны и методичны. Имейте в виду это их качество, когда будете взлетать самолётом «Lufthansa». После появления данной рекламы один из читателей отослал письмо в компанию «Lufthansa», в котором к предложению о «привередливости немецкой аккуратности» было приписано следующее: «особенно газовые камеры». В результате усиление идеи безопасности путём противопоставления одной нации другой потерпело неудачу. Обращение к общим и частным контекстам культуры становится неотъемлемой частью изучения рекламных текстов в свете межкультурной коммуникации. Знание и понимание специфики языковой картины мира коммуникантов приобретает огромное значение для изучения массовой коммуникации и, в частности, рекламной коммуникации. Под языковой картиной мира в работе понимается «определённое в языке мировоззрение, идеология, система ценностей» [Вендина 1998: 1], исторически сложившаяся в обыденном сознании данного языкового коллектива и отраженная в языке совокупность представлений о мире, определенный способ концептуализации действительности. Знание и понимание специфики языковой картины мира коммуникантов приобретает огромное значение для изучения массовой коммуникации и, в частности, рекламной коммуникации. Так, например, существуют примеры неэффективного перевода рекламных текстов, основной причиной которой стала именно разница в особенности восприятия стереотипов. Большинство стереотипов носят ярко выраженный национально-культурный характер. В свете сказанного правомерным представляется замечание американских культурологов, которые эффективность рекламных сообщений основывают непосредственно на изучении местных обычаев и сложившихся традиций, в данном случае касающихся национального менталитета потребителя, и формулируют его так: You must be very French in France and very German in Germany (Цит. по Кузьменкова 2003). Например, пренебрежение стереотипами, присущими представителям одной культуры, в процессе интерпретации рекламного дискурса может привести к тому, что рекламное сообщение не будет восприниматься целевой аудиторией или будет восприниматься неправильно. В качестве примера рассмотрим рекламное сообщение немецкой фирмы Media Markt. В рекламе использован образ поросёнка, «зазывающего» в магазины за бытовой техникой. Данный образ, успешно воспринятый на рынке в Германии, был неодобрительно воспринят российской целевой аудиторией. Рекламная кампания потерпела неудачу в России из-за существенной разницы в русской и немецкой языковых картинах мира. Основной причиной столь большой популярности образа свиньи в Германии и коммуникативного провала в России стала разница в социокультурных стереотипах. В германской культуре образ свиньи тесно связан с такими понятиями как «удача», «везение», «достаток», «обеспеченная жизнь». Существительное «das Schwein» в переводе с немецкого имеет два значения: свинья и разговорное – «удача, везение». Отсюда происходит целая группа устойчивых понятий: er hat Schwein – ему очень везёт (буквально «у него есть свинья»), das Schweinegeld – бешеные (свинские) деньги, das Schweinglück – большое (свинское) счастье и т.д. [Журавель 2007]. Таким образом, для магазинов Media Markt в Германии образ поросёнка был весьма успешен, поскольку опирался на положительный стереотип, в связи с чем складывалось доверительное отношение к магазину. В результате из-за незнания ряда социокультурных отличий, рекламный текст не оказал на получателей рекламного сообщения в России того же коммуникативного эффекта, как в Германии. Вышесказанное позволяет сделать вывод, что с расширением информационного пространства рекламный дискурс превратился в активно развивающееся средство внутри- и межкультурного общения, для интерпретации которого важно знание специфики языковой картины мира коммуникантов, понимание различных национально-маркированных и культуроспецифичных признаков с целью установления между отправителями и получателями рекламного сообщения полного взаимопонимания. Библиографический список
И. И. Прибыток Саратовский государственный социально-экономический университет НЕКОТОРЫЕ ОСОБЕННОСТИ ФАТИЧЕСКОГО ОБЩЕНИЯ В ВЕЛИКОБРИТАНИИ Фатика понимается Т. Г. Винокур как вступление в общение, имеющее целью само о б щ е н и е, а не с о о б щ е н и е чего-либо [Винокур 1993: 6-7]. Согласно Н. И. Формановской, «информатика озабочена тем, ч т о сказать, а фатика тем, к а к это сказать» [Формановская 2009: 27]. Фатика охватывает функции установления, поддержания и завершения контакта [Почепцов 1981: 52]. М. Аргайл пишет по этому поводу: ‘… the main purpose of such conversation is probably not to convey information…, but to establish and sustain relationships between people’ [Argyle 1969: 119]. Без успешного осуществления этих функций процесс коммуникации обречен на затухание [Гайсина 1968: 31; Ильичева 1985: 76]. Общение, как правило, начинается с приветствия. По мнению К. Фокс, эта стадия стала вызывать определенные трудности у англичан в связи с постепенным выходом из употребления формулы How do you do? [Fox 2004: 37]. Действительно, приветствие How do you do? стало употребляться редко. Однако его место, на наш взгляд, уверенно занимает приветствие Hello. Раньше употребление приветствия Hello ограничивалось сферой неофициального общения [Eastwood, Mackin 1984: 125], в настоящее время оно стало стилистически нейтральным и регулярно используется не только в неофициальном, но и в официальном общении [Freitas 1982: 48]. Ср.: Hello, Sally. How are you doing today? (Longman Language Activator). Hello, Mr. Decker. – Hello, John. I didn’t expect to see you here (Longman Language Activator). В неофициальном общении приветствие Hello нередко вытесняется приветствием Hi: Hi, Gwen – did you have a nice weekend? (Longman Language Activator). К тому же по-прежнему употребительны формы приветствия, ограниченные временем: Good morning, Good afternoon, Good evening, которые в неофициальном общении обычно функционируют в усеченном варианте. Ср.: Good morning, class. To start with I have a couple of announcements (Longman Language Activator). Morning, Sam. How are you today? (MacMillan English Dictionary for Advanced Learners). Good afternoon. I have a three o’clock appointment with Ms. Davis (Longman Language Activator). Afternoon, Sheila – got time for a cup of coffee? (Longman Language Activator). Good evening, Raym. Let me introduce Davis Bruce (Longman Language Activator). Evening, all! Can I buy another drink? (Longman Language Activator). При этом если коммуниканты уже знакомы, приветствие должно сопровождаться обращением. «Обратиться, – пишет Н. И. Формановская, – это придать партнеру роль адресата» [Формановская 2009: 62]. В. Е. Гольдин также называет адресующую функцию центральной функцией обращения [Гольдин 1983: 76; Гольдин 2009: 34]. Однако кроме функции ориентации на адресата, Н. И. Формановская выделяет у обращения еще и вторую функцию, прямо связанную с первой: обращение, по ее мнению, сообщает высказыванию дополнительную вежливость [Формановская 2009: 69]. На наш взгляд, приветствие без обращения звучит безлично, а, следовательно, невежливо. Иными словами, мы рассматривам обращение как облигаторный компонент приветствия, опущение которого не снижает, а нивелирует его «вежливый потенциал». Близкую трактовку обращения в приветствии находим у Т. В. Лариной, выделяющей в английском приветствии три типа речевых действий: непосредственная формула приветствия + обращение + ‘small talk’ [Ларина 2003: 190]. Безадресные приветствия допустимы лишь в том случае, когда коммуниканты встречаются впервые или говорят по телефону с неизвестным адресатом: Good morning. I’d like to make a reservation, please (T. Scott, R. Revell). Если коммуниканты незнакомы, после приветствия они, по логике вещей, должны представиться друг другу. В официальном общении так и происходит: Hello, my name’s Henrik van der Linden from Amtel. I have an appointment with Sandra Bates (S. Sweeney). В неофициальном общении действует так называемое ‘no-name rule’ [Fox 2004: 38], сущность которого заключается в том, что англичане начинают называть друг друга по имени, только когда достигнута определенная степень близости. До этого Ваше имя их не интересует. Поэтому в гостях нежелательно подходить к незнакомому человеку со словами Hello, I’m John Smith. Предпочтительнее начать нейтральный разговор о погоде. В конце концов, может представиться возможность познакомиться, но лучше, если инициатива будет исходить не от Вас, а от Вашего собеседника. Если собеседник не дал Вам возможности представиться, то, прощаясь, Вы можете (как бы между прочим) сказать Goodbye, nice to meet you, eh, oh, I didn’t catch your name? В такой ситуации Ваш собеседник вынужден будет назвать свое имя, и Вы, наконец, сможете представиться. Но делать это, по мнению К. Фокс, следует ‘in an offhand way’, как будто это не имеет ни малейшего значения: I’m John, by the way. Не меньшие трудности вызывает у англичан вербальная реакция после знакомства. Как правило, собеседники обмениваются этикетными репликами типа Pleased to meet you или Nice to meet you. Некоторые авторы полагают, что на начальной стадии знакомства подобные реплики не отвечают условию искренности. Вполне возможно, они правы, однако для этикетных единиц важна не столько степень искренности, сколько регулярная воспроизводимость в той или иной ситуации. Эта мысль блестяще сформулирована главным героем повести Дж. Сэлинджера «Над пропастью во ржи»: ‘I’m always saying “Glad to ‘ve met you” to somebody I’m not at a l l glad I met. If you want to stay alive, you have to say that stuff, though’ [Salinger 1979: 102]. Этикетная формула How are you? не употребляется при знакомстве. Ее употребляют только люди, которые уже знают друг друга. Вербальные акты приветствия и знакомства обычно сопровождаются серией невербальных актов. Согласно К. Фокс, осуществление невербальных актов также вызывает у англичан значительные трудности. Так, рукопожатие считается нормой при знакомстве в официальной обстановке. При общении уже знакомых людей рукопожатие рассматривается как слишком официальное приветствие. Весьма неодобрительно большинство англичан относятся и к поцелуям. Поцелуй как приветствие обычно исключается из официального общения, а также из общения мужчин как в официальной, так и в неофициальной обстановке. Женщины, которые используют поцелуй в качестве приветствия, нередко сомневаются, достаточно ли одного поцелуя [Fox 2004: 38]. Поскольку англичане не уверены, что говорить и делать при установлении контакта без посредника в неофициальной обстановке, они пытаются преодолеть эту стадию как можно быстрее, произнося нечленораздельные вербальные приветствия типа Er, how, um, plstm, er, hello? и производя неопределенные движения руками [Fox 2004: 41]. Цели поддержания контакта при общении в неофициальной обстановке лучше всего служит gossip. Перефразируя английский фразеологизм to wash o n e ’ s dirty linen in public (стирать с в о е грязное белье на людях [Кунин 1984: 463]), можно определить gossip как washing s o m e b o d y’ s dirty linen in public (стирать ч у ж о е грязное белье на людях). К. Фокс отмечает в своей книге, что ‘The English are … a nation of gossips’ [Fox 2004: 41]. «Перемывают косточки» своим соотечественникам и женщины, и мужчины. Правда, мужчины говорят, что они не сплетничают, а обмениваются информацией [Fox 2004: 50]. По форме речи мужские сплетни, действительно, не отличаются от информативных разговоров. Женщины же выработали особую манеру говорения для сплетен: быстрый темп речи, говорение на высоких нотах или шепотом, внимание к мельчайшим деталям, использование эмотивных высказываний типа NO! Really?! или Oh my GOD! в реактивных репликах [Fox 2004: 51]. Немаловажную роль в поддержании контакта играет так называемый bonding talk, или разговор, направленный на установление уз общности. Английские женщины для этой цели обмениваются комплиментами. Услышав комплимент, собеседница считает свои долгом заявить, что комплимент не соответствует действительности, и сделать ответный комплимент: Your hair looks great. – Oh, no! My hair’s terrible. I wish I could have it short like you (K. Fox). Ритуал может продолжаться довольно долго. Мужчины, естественно, не говорят друг другу комплименты. Они поддерживают контакт с помощью тактики, которую К. Фокс называет «У меня лучше, чем у Вас». Речь может идти о чем угодно: коттедже, машине, работе и т. п. На первый взгляд, эта тактика может привести к конфликту. В действительности ничего подобного не происходит, так как собеседники с юмором воспринимают различия во мнениях. В официальном общении контакт поддерживается, главным образом, с помощью уточняющих вопросов: Now, there are geographical problems, infrastructure problems in the region. – Sorry, Victoria, what do you mean by geographical problems? Or infrastructure? I’m not clear… – Well, what I mean is… (S. Sweeney). В заключение несколько слов о стадии завершения контакта, то есть о прощании. В выборе форм прощания англичане не испытывают затруднений. Стилистически нейтральными являются Goodbye, See you on Wednesday и некоторые другие. Иногда в официальной обстановке в качестве формул прощания используются Good morning, Good afternoon и Good evening [Ларина 2003: 196]. Они отличаются от соответствующих формул приветствия только интонационным оформлением: формулы приветствия произносятся с нисходящим тоном, формулы прощания – с восходящим тоном. В неофициальном общении спектр используемых формул прощания значительно шире. Для иллюстрации можно привести следующие частотные формулы прощания: Bye-bye, Bye, So long, See you later, Be seeing you, See you, Cheerio и др. [Freitas 1982: 48; Eastwood, Mackin 1984: 126; Longman Language Activator 2002: 126; Формановская, Шевцова 1990: 24-25]. Если сравнить стадии установления и завершения контакта, то станет очевидным, что при неофициальном общении они различаются, прежде всего, своей продолжительностью: стадия установления контакта скоротечна и часто нечленораздельна, в то время как стадия завершения контакта обычно занимает в Великобритании довольно продолжительный промежуток времени (от 10 до 20 минут), в результате чего англичане называют этот ритуал не ‘saying goodbye’, а ‘saying our goodbyes’ [Fox 2004: 59]. Когда, наконец, длительное прощание заканчивается, все вздыхают с облегчением. Однако если этот ритуал по какой-либо причине обрывается и не получает своего естественного завершения, все испытывают чувство неловкости. Во всем, даже в вежливости, надо знать меру. Что может произойти, если и гости, и хозяева потеряют чувство меры, великолепно представлено в юмористическом рассказе С. Ликока ‘The Awful Fate of Melpomenus Jones’, главный герой которого, молодой викарий 23 лет от роду, пал жертвой английского ритуала прощания: придя в гости к друзьям в первый день шестинедельного отпуска, он, из-за своей глубокой религиозности и правдивости, смог сказать Goodbye лишь за несколько секунд до смерти, в последний день отпуска. Второе отличие стадии завершения контакта от стадии установления контакта в английской коммуникативной культуре состоит в частотности использования обращений. Если в ситуации приветствия употребление обращения является фактически обязательным, то в ситуации прощания оно используется довольно редко. К. Фокс ничего не говорит о том, должны ли представители других коммуникативных культур в английском обществе следовать правилам английского фатического этикета. По-видимому, в эпоху глобализации, характеризующуюся более высокой степенью толерантности, люди не будут подвергать остракизму представителей других культур за то, что они не копируют их поведение [Whitby 2006: 174]. Тем не менее, знание неписанных правил английской фатики поможет представителям других коммуникативных культур чувствовать себя комфортнее в английской культуре и избегать неловких ситуаций, которые могут привести к затуханию процесса коммуникации и даже к конфликту. Библиографический список 1. Винокур, Т. Г. Информативная и фатическая речь как обнаружение разных коммуникативных категорий говорящего и слушающего // Русский язык в его функционировании. Коммуникативно-прагматический аспект. М., 1993. 2. Гайсина, Р. М. Средства речевого контакта в современном русском языке: автореф. дис. … канд. филол. наук. Саратов, 1997. 3. Гольдин, В. Е. Речь и этикет. М., 1983. 4. Гольдин, В. Е. Обращение: теоретические проблемы. М., 2009. 5. Ильичева, Н. М. Лингвистическая характеристика английских речевых сегментов, выполняющих контактоустанавливающую функцию // Системные характеристики лингвистических единиц разных уровней. Куйбышев, 1985. 6. Кунин, А. В. Англо-русский фразеологический словарь. М., 1984. 7. Ларина, Т. В. Категория вежливости в английской и русской коммуникативных культурах. М., 2003. 8. Почепцов, Г. Г. Фатическая метакоммуникация // Семантика и прагматика синтаксических единств. Калинин, 1981. 9. Формановская, Н. И. Речевой этикет в русском общении. Теория и практика. М., 2009. 10. Формановская, Н. И., Шевцова, С. В. Речевой этикет. Русско-английские соответствия. М., 1990. 11. Argyle, M. Social Interaction. London, 1969. 12. Eastwood, J., Mackin, R. A Basic English Grammar. Oxford, 1984. 13. Fox, K. Watching the English. London, 2004. 14. Freitas, J. F. de. Survival English. М., 1982. 15. Longman Language Activator. Harlow, 2002. 16. Salinger, J. D. The Catcher in the Rye. M., 1979. 17. Whitby, N. Business Benchmark. Pre-Intermediate to Intermediate. Cambridge, 2006. |
Похожие:
 | Фгбоу впо «сгу имени Н. Г. Чернышевского» Балашовский институт (филиал), кандидат филологических наук |  | ... |
| | Материалы докладов Международной он-лайн конференции «Иностранные языки в контексте межкультурной коммуникации» | |
| Материалы докладов III международной он-лайн конференции «Иностранные языки в контексте межкультурной коммуникации» | | Изготовление наноалмазографитового материала методом разложения паров этанола в свч плазме с эцр |
| Производственная практика проходит во 2 семестре обучения. Продолжительность практики составляет 4 недели | | Производственная практика проходит во 2 семестре обучения. Продолжительность практики составляет 4 недели |
| Производственная практика проходит в 3 семестре обучения. Продолжительность практики составляет 6 недель | | Российской Федерации об образовании, Уставом и локальными нормативными актами федерального государственного бюджетного образовательного... |