Государство и право Нового времени (XVII-XIX вв.) (В. В. Кучма)
Скачать 4.38 Mb.
|
| Одновременно Учредительное собрание приняло энергичные меры, направленные на пресечение проявлений анархии в стране, подстрекательств к неповиновению, на укрепление порядка и спокойствия. Так, закон о военном положении (21 октября 1789 г.) провозгласил преступными всякие скопления народа, вооруженные и невооруженные. Местным властям разрешалось привлекать для разгона “мятежных сборищ” отряды Национальной гвардии, регулярные войска и жандармерию. Если после троекратного предупреждения участники этих сборищ отказывались разойтись, разрешалось открывать огонь по толпе. Мятежники подлежали наказанию в виде тюремного заключения сроком от одного года до трех лет, а лица, призывавшие к насильственным действиям, наказывались смертной казнью. Декрет от 18 июля 1791 г. рассматривал в качестве мятежников и смутьянов всех лиц, виновных в подстрекательстве к убийству, поджогу, грабежу или неповиновению закону; все призывы, направленные против Национальной гвардии или должностных лиц во время исполнения ими служебных обязанностей, рассматривались как мятеж и карались тюремным заключением (на срок до 2 лет). 14 июня 1791 г. по настоянию предпринимателей Учредительное собрание приняло декрет “относительно собраний рабочих и ремесленников одного и того же состояния и одной и той же профессии”, вошедший в историю как Закон Ле Шапелье. Формально направленный против феодальных корпораций и цеховых объединений, он имел ярко выраженный антирабочий характер: под демагогическим предлогом защиты конституционных свобод граждан он запрещал профсоюзные объединения, рабочие собрания и стачки. Санкции за нарушение этого закона предусматривали штраф (до 1 тыс. ливров) и тюремное заключение (до трех месяцев); вместе с тем штрейкбрехеры находились под особой защитой этого закона. 20 июля 1791 г. к закону была добавлена дополнительная статья, направленная специально против стачек сельскохозяйственных рабочих. В максимальной степени удовлетворив интересы предпринимателей, обеспечив условия “неограниченного господства капитала над трудом”, закон Ле Шапелье оставался действующим на протяжении многих следующих десятилетий (вплоть до 1864 г.), несмотря на частую смену политических режимов в стране. Конституция 1791 г. Заключительным итогом деятельности Учредительного собрания стала Конституция 1791 г. — первый из полутора десятков документов, которые к настоящему времени составляют конституционную историю Франции. Конституция стала образцом для тех стран, где устанавливалась конституционная монархия. Работа над конституционным проектом была начата одновременно с разработкой Декларации 1789 г. Наиболее активную роль в работе конституционной комиссии играли депутаты Ж. Мунье, Э. Сиейес, Ш. Талейран, И. Ле Шапелье и др. Уже к концу 1789 года были разработаны и приняты некоторые основополагающие принципы будущей конституции. Однако развернувшаяся в стране острая политическая борьба постоянно отвлекала Учредительное собрание на решение более неотложных дел. Лишь 3 сентября 1791 г. конституционный проект был утвержден Собранием. 13 сентября под давлением народа король подписал конституционный проект и на следующий день принес присягу на верность конституции (для сравнения можно указать, что Декларацию прав человека и гражданина 1789 г. король подписать отказался). Факт санкционирования королем Конституции 1791 г. обеспечил новому государственно-правовому порядку определенную легитимную преемственность со старым строем, к чему так стремились “новые хозяева” страны. Несмотря на свой противоречивый характер, порожденный длительным и сложным способом ее разработки, Конституция отразила в себе успехи, достигнутые в борьбе с феодальными политико-правовыми установлениями. Во вводной части Конституции торжественно провозглашалась отмена феодальных институтов дворянства, пэрства, наследственных и сословных отличий феодального порядка, вотчинной юстиции, титулов, званий и преимуществ, проистекавших из этого порядка; отменялась продажность и наследственность государственных должностей. Ликвидировались преимущества какой-либо отдельной части нации или индивида перед остальной частью нации (“ни для какой части нации, ни для одного индивида не существует более особых преимуществ или изъятий из права, общего для всех французов”). Упразднялись цеховые учреждения, профессиональные, художественные и ремесленные корпорации. Более полным, чем в Декларации 1789 г., был перечень демократических прав и свобод. Например, добавлялись свобода передвижений, свобода собраний (но без оружия и с соблюдением полицейских установлений), свобода обращения к государственным властям с индивидуальными петициями. Более конкретно сказано о свободе слова (без предварительной цензуры и проверки) и свободе совести (свободе отправлять религиозные обряды); о свободе проповедовать атеизм не сказано ничего. Конституция ставила пределы законодательной власти: последняя не может “издавать законов, препятствующих осуществлению естественных и гражданских прав, обеспеченных Конституцией, или нарушать эти права”. Подтверждалась ст. 17 Декларации о неприкосновенности частной собственности. Характерны некоторые звучащие в Конституции социальные мотивы: введение элементов общего и частично бесплатного образования, оказание помощи покинутым детям, убогим, безработным. С этой последней целью планировалось создание специальной управленческой структуры, которая будет осуществлять функции “общественного призрения для воспитания покинутых детей, для облегчения участи неимущих убогих и для приискания работы тем здоровым неимущим, которые окажутся безработными”. Второй раздел Конституции определял форму государственного устройства (унитаризм), административное деление королевства и права гражданства. Третий раздел был посвящен характеристике формы правления и избирательному праву. В соответствии с принципами Декларации прав человека и гражданина Конституция 1791 г. устанавливала государственный строй, основанный на принципах разделения властей, национального суверенитета и представительного правления. Учреждались три ветви власти, представленные соответствующими органами общенационального масштаба. Высшая законодательная власть вручалась однопалатному Национальному собранию, которое состояло из 745 человек, избиралось сроком на 2 года и, в соответствии с принципом разделения властей, не могло быть распущено королем. Из общей массы депутатов одна треть (247 чел.) избиралась в соответствии с размерами территории страны, вторая треть (249 чел.) — в соответствии с общим количеством населения, а третья треть (249 чел.) — в соответствии с прямым налогообложением. Следует подчеркнуть, что буржуазной части собрания удалось преодолеть сопротивление депутатов-дворян и не допустить создания для них верхней палаты (сената) — против этого предложения было подано 849 голосов, за — 89, воздержались — 122. Конституцией вводился принцип неприкосновенности депутатов и неответственности их за мысли, слова и действия, проявляемые в процессе их депутатской деятельности. Уголовное преследование депутатов могло быть начато только с согласия Национального собрания. Депутаты не являлись ответственными перед избирателями и не были зависимы от них. Они не были связаны обещаниями, данными в процессе избирательной кампании. В свою очередь, избиратели не могли связать своего депутата никакими наказами и потому не обладали правом его отзыва. Сессии Собрания созывались непосредственно в силу закона, а не по усмотрению короля, и открывались в первый понедельник мая. Место заседаний и продолжительность парламентской сессии, определенные Собранием, не могли быть изменены королем. Собрание само следило за порядком своих заседаний и располагало подчиненным ему собственным вооруженным отрядом. Никакие войска не могли располагаться на расстоянии ближе 30 миль от места заседаний Национального собрания. Главной функцией Национального собрания являлась функция законодательная. Инициатива создания законов могла проистекать только от него. Основная компетенция Собрания распространялась на сферы военного дела, финансов, административного управления, юстиции, внешних сношений. Особо оговаривалось право Национального собрания на ежегодное установление налогов. Законопроект, принятый Собранием, требовал санкции короля. Королевское вето на законопроекты имело не абсолютный (как того требовали депутаты-дворяне; за абсолютное вето проголосовало 325 чел., против — 673), а только отлагательный (суспензивный) характер: если два последующих новых состава Собрания вновь принимали законопроект, отвергнутый королем, то этот законопроект принимал силу закона; следовательно, королевское вето могло действовать по меньшей мере 4 года. Впрочем, отлагательное вето короля не распространялось на акты финансового и конституционного характера, а также на акты Национального собрания, касающиеся ответственности министров. Кроме того, Национальное собрание имело право обращаться непосредственно к народу с соответствующими воззваниями, не подлежащими королевскому вето. Определяя государственный строй Франции как монархический, Конституция провозгласила личность короля священной и неприкосновенной. Корона передавалась “по наследству в царствующем роде, в мужском поколении, по нисходящей линии, с неизменным и безусловным исключением женщин и их потомства”. Король осуществлял исполнительную власть с помощью министров, которых он назначал, увольнял и деятельностью которых руководил (при этом оговаривалось, что министры не могли назначаться из числа депутатов Национального собрания). Король являлся главой вооруженных сил, ведал назначениями на государственные должности, осуществлял общее руководство внутренним управлением и внешними сношениями, утверждал объявление войны. Под надзором короля чеканилась монета, причем все монеты носили его изображение. На короля возлагалось обеспечение общественного порядка и спокойствия. Король сохранял собственную гвардию, но она не должна была превышать 1200 пехотинцев и 600 конников; кроме того, королевские гвардейцы должны были принести гражданскую присягу. Решительно отвергая основополагающую доктрину абсолютизма о короле как суверене “Божьей милостью”, Конституция подчеркивала конституционно-ограниченный, подзаконный характер королевской власти: “Во Франции нет власти, стоящей над законом. Король царствует лишь в силу закона, и лишь именем закона он может требовать себе повиновения”. В случае совершения государственной измены или оставления королевства без разрешения Национального собрания король мог быть низложен. Конституция предусмотрела присягу короля “на верность нации и закону”. Если король не достигал совершеннолетия (18 лет) и если у него не было ни одного родственника мужского пола, принесшего гражданскую присягу, предусматривалось избрание народом регента, который мог и не принадлежать к королевской фамилии. Расходы короля определялись цивильным листом, утверждаемым законодательной властью (общая сумма расходов по цивильному листу для Людовика XVI была определена в 25 млн ливров). Общее число назначенных королем министров равнялось шести (внутренних дел, военного, государственных служб, юстиции, морского, иностранных дел). Вводился принцип контра-сигнатуры, фактически отнимавший у короля всякую возможность самостоятельных решений: распоряжение короля скреплялось подписью соответствующего министра, который и нес персональную ответственность за исполнение этого распоряжения. Это ставило короля в постоянную зависимость от Совета министров, который, в свою очередь, находился в зависимости от Национального собрания. Министры были обязаны ежемесячно отчитываться перед Национальным собранием в расходовании государственных средств. Нецелевое расходование кредитов или их превышение также становилось невозможным. Национальное собрание могло привлекать министров к ответственности перед Верховным судом за совершенные ими преступления “против общественного порядка и конституции”. Король назначал высших должностных лиц, агентов дипломатической службы, маршалов и адмиралов, две трети контр-адмиралов, половину генерал-лейтенантов, генерал-майоров, капитанов кораблей и полковников жандармерии, третью часть армейских полковников и подполковников, одну шестую часть морских лейтенантов; эти действия короля должны были сообразовываться с законодательством о прохождении службы и требовали скрепы соответствующих министров. Король продолжал руководить дипломатией, но объявление войны и подписание международных договоров не могли быть осуществлены им без предварительного согласия Национального собрания. Судебная власть изымалась из рук короля, но не вручалась и Национальному собранию. Судебная функция оформлялась в особую ветвь власти, которая также, в свою очередь, не могла вмешиваться в дела законодательства и управления. Судебная власть вручалась выборным на определенный срок судьям, которые в своей должности утверждались королем, причем последний не мог отказать в утверждении в должности избранного судьи. Смещение судей могло быть осуществлено лишь за совершение ими уголовных преступлений. Новым элементом судебной системы являлось введение института присяжных заседателей, которые участвовали в работе судебных органов как на стадии обвинения и предания суду, так и на стадии фактического рассмотрения дела и вынесения по нему решения. Лицо, оправданное судом присяжных, не могло быть вновь привлечено к ответственности или подвергнуто обвинению по поводу того же самого деяния. На местах (в департаментах и дистриктах) создавались органы внутреннего управления, действовавшие под руководством и контролем соответствующих министров. Король мог объявлять недействительными решения органов внутреннего управления, а в случае упорного неповиновения — отрешать эти органы от должности, поставив об этом в известность Национальное собрание. Последнее имело право утвердить или отвергнуть королевское решение, а в случае необходимости — привлечь должностных лиц местного управления к судебной ответственности. Очень важное значение имели разделы Конституции, регулирующие избирательные права граждан. По этому показателю все подданные королевства делились на граждан активных и граждан пассивных. Последние, по выражению аббата Э. Ж. Сиейеса, предложившего такое деление, являлись просто “рабочими машинами”: лишенные собственности, они полностью лишались и избирательных прав. В противовес им активные граждане рассматривались Э. Ж. Сиейесом как “настоящие акционеры великого общественного предприятия”, достойные принимать участие в общественной жизни. Из 26-миллионного населения тогдашней Франции активных граждан насчитывалось 4 298 360 чел., т.е. около 15 %; остальное население, будучи неимущим, оставалось вне рамок гражданского общества. Активными гражданами признавались “французы по рождению или лица, вступившие во французское гражданство, которым исполнилось 25 лет от роду, имеющие местожительство в городе или кантоне в течение установленного законом времени, уплачивающие в любом месте королевства прямой налог в размере не менее стоимости трех рабочих дней и представившие расписку о его уплате, не находящиеся в услужении, то есть не состоящие домашними слугами, внесенные в список национальной гвардии по месту жительства и принесшие гражданскую присягу”. Активные граждане избирали из своей среды выборщиков (по одному на 150 избирателей), размеры дохода которых в зависимости от места проживания колебались в пределах стоимости 100—200 рабочих дней, или ценность нанимаемого или арендуемого ими имущества была не ниже стоимости 400 рабочих дней. Депутаты Национального собрания могли быть выбраны только из числа этих выборщиков, при условии, что они обладали недвижимостью и уплачивали прямой налог в размере одной марки серебром (около 50 франков). Если общее количество выборщиков в целом по стране не превышало 40 тыс. чел. (от 300 до 800 выборщиков в каждом департаменте), то имеющих право стать депутатом было еще меньше. Таким образом, вводя понятие представительного правления, Конституция неразрывно связала его с цензовым избирательным правом. Непоследовательный характер Конституции проявился и в том, что ее положения не распространялись на французские колонии и владения в Азии, Африке и Америке, хотя они и составляли часть Французской империи. На практике это означало то, что в колониях сохранялись институты рабства и работорговли. Согласно декрету Учредительного собрания от 28 сентября 1791 г., свобода предоставлялась лишь тем рабам, которые вступали на территорию самой Франции. |
Похожие:
 | Свободно организованные коллективы, действующие совместно в неинституционализированной форме для того, чтобы произвести изменения... |  | I. Сибирские архивы в системе приказных учреждений русского государства (Конец XVI начало XVIII вв.) |
| Франции и Англии xvii–xix вв до нынешних проблем культурного сотрудничества в Западной Польше. Особое внимание уделяется практике... | | Франции и Англии xvii–xix вв до нынешних проблем культурного сотрудничества в Западной Польше. Особое внимание уделяется практике... |
| Спецкурс «Введение в историю Нового и новейшего времени» предусмотрен компетентносно-ориентированным учебным планом по направлению... | | ... |
| ... | | ... |
| Международную научно-теоретическую конференцию «Государство, право, демократия в современном мире», посвященную 110-летию со дня... | | Тема Складывание централизованного государства и система государственного управления в XV xvii вв |