Банковское право Российской Федерации. Общая часть (Г. А. Тосунян, А. Ю. Викулин, А. М. Экмалян)
Скачать 4.44 Mb.
|
| § 5. Перспективы дальнейшего реформирования банковской системы и банковского законодательства Российской Федерации Из рассмотренного выше тезиса о наличии фундаментальных недостатков в действующей модели управления банковской системой России со стороны государства следует настоятельная необходимость существенного реформирования (оптимизации) этой модели. Это реформирование может и должно затрагивать сами основы государственного управления деятельностью банковской системы, что обусловлено наряду с уже отмеченными причинами существенным возрастанием во второй половине XX в. функциональной роли и значимости денег и денежного обращения в жизнедеятельности общества и государства. Объективное развитие государства как публично-правового феномена привело к выделению и обособлению из основных государственных функций (законодательной, исполнительной и судебной) не менее значимой государственной функции — “денежной” функции, что на уровне федеральных органов государственной власти привело к включению осуществляющих ее органов в систему разделения властей государства. Однако законодательное закрепление этого процесса существенно отстает от насущных потребностей сложившейся практики. Вот почему одним из важнейших направлений дальнейшего развития банковской системы и банковского законодательства России является законодательное отграничение денежной власти от других (традиционных) ветвей власти. Для обоснования этого тезиса необходимо обратиться к теории разделения властей, ее историческому развитию, в результате которого она приняла свой нынешний классический вид. Теории, авторы которых ставят перед собой цель сознательного объединения в одну систему учения о формах осуществления государственной власти с учением о ее политической организации, в науке государственного права поЛучили название “теории разделения властей”. Они восходят к вопросу о разделении функций государственной власти, которые, в свою очередь, если рассматривать их отдельно от других функций (например, исполнительная функция), обладают, как и вся государственная власть в целом, признаками того, что мы называем властью. При этом под властью понимается “соответствующее характеру и уровню общественной жизни средство функционирования всякой социальной общности, заключающееся в отношении подчинения воли отдельных лиц и их объединений руководящей в данном сообществе воле”. С точки зрения материального права современная наука выделяет три основные функции государственной власти: законодательную, исполнительную и судебную. Материально-правовое (объективное) разделение функций государственной власти обусловливает формальное (субъективное) распределение осуществления этих функций между различными государственными органами. Следовательно, материальное (объективное) и формальное (субъективное) разделение функций государственной власти тесно взаимосвязаны и взаимообусловлены. В то же время с исторической точки зрения эта взаимосвязь и взаимообусловленность прослеживаются несколько иначе, чем с теоретико-логической позиции. С точки зрения логики для науки государственного права материальное разделение функций государственной власти является основным, так как объективно, по своей природе, предопределяет формальное распределение функций между различными органами государственной власти, и, следовательно, формальное разделение имеет производный от материального, вторичный по отношению к нему характер. Однако в истории политических учений формальное разделение функций представляет собой исходный пункт, служащий базой для материальной классификации. Политическая мысль в силу известной приверженности к исследованиям прикладного характера изучает более конкретные (а потому более легко поддающиеся исследованию) явления, одним из которых в данном случае выступает объективно существующее в том или ином государстве на данном этапе исторического развития распределение государственной деятельности между различными органами. Стремясь постичь смысл существующего распределения государственной деятельности между различными государственными органами, т.е. изучая формальное разделение функций государственной власти, анализируя, критикуя либо выступая его апологетом, исследователь, таким образом, приходит к научно-теоретическому пониманию материального различия между государственно-властными функциями. Иначе говоря, чисто теоретический на первый взгляд вопрос о функциях государственной власти имеет огромное практическое значение, так как порождает политические доктрины, влияющие на развитие позитивного права. Истории науки известны мыслители, которые при всем различии их взглядов строили свои учения о политической организации государства в связи с тем или иным разделением форм государственной деятельности. Остановимся вкратце на взглядах Аристотеля, Локка, Руссо и Монтескье, так как, во-первых, изложение их теоретических воззрений в данной последовательности позволит отчетливее показать известную преемственность их взглядов, во- вторых, их теоретические концепции в совокупности содержат не обходимые и достаточные предпосылки для дальнейшего творческого развития их теоретических воззрений исходя из современных объективных условий. Аристотель (384—322 гг. до н.э.) предпринял попытку всесторонней разработки науки о политике, включающей в себя также учение о праве и законе. В связи с этим он право в целом как явление политическое называет политическим правом. “Это, в частности, означает невозможность неполитического права, отсутствие права вообще в неполитических (деспотических) формах общения, общественного устройства и правления”. Он различает три элемента государственного устройства: - власть, обсуждающая государственные вопросы; - правительственная власть; - судебная власть. Это деление является зародышем современной трехчленной классификации функций власти. Характерная черта аристотелевой классификации — наличие не законодательной власти, как в современной теории, а власти, обсуждающей государственные вопросы. При этом законодательная функция в данном случае не единственная. По Аристотелю, в компетенцию власти, обсуждающей государственные вопросы, входят: объявление войны; заключение мира, союзных договоров и расторжение последних; издание законов; наказание преступников смертью, изгнанием и конфискацией имущества; избрание высших правительственных органов, принятие отчетов от них и привлечение их к ответственности. Таким образом, предмет деятельности названного органа составляют и те полномочия, которые современная наука относит к компетенции как судебной, так и исполнительной власти. Нетрудно заметить, что образцом для классификации Аристотеля послужила организация древнегреческой (афинской) демократии. Власть, обсуждающая государственные вопросы, есть не что иное, как теоретическое отражение компетенции древнегреческого народного собрания. Вместе с тем обнаруживаются довольно близкие параллели с законодательной властью в современном ее понимании, что позволяет предположить устойчивость начал, лежащих в основе организации демократического государства на всем протяжении его истории. Джон Локк (1632— 1704 гг.) явился одним из первых теоретиков конституционного государства. Он впервые высказал мысль о том, что распределение различных функций государственной власти между разными государственными органами обусловливается не только и не столько организационно-техническими соображениями, сколько в первую очередь необходимостью зашиты прав и свобод гражданина. Чтобы политическая власть соответствовала своему договорному назначению и не превратилась в абсолютную и деспотическую силу, сосредоточенную в руках одного лица или органа, необходимо соответствующее разделение властей. Локк (с формальной точки зрения) классифицировал ветви государственной власти на законодательную и исполнительную. Эти власти должны осуществляться различными органами, так как в противном случае правители получают возможность освобождать себя от подчинения законам или приспосабливать их к своим частным интересам. Своеобразие учения Локка состоит в том, что в материальном смысле он выявляет четыре власти (законодательную, исполнительную, федеративную и прерогативу). При этом такие фугадши власти, как исполнительная, оперативная и прерогатива соединены в руках одного и того же органа. Итак, помимо законодательной и исполнительной властей, Локк выделяет третью федеративную власть, которая наделена правом объявлять войну, заключать мир, вступать в договоры с иностранными государствами, т.е. вести международную политику государства. Эта власть, как полагает Локк, отлична от собственно исполнительной власти, но должна быть соединена с последнею в руках одного органа, так как обе эти власти требуют применения основанного на насилии над соответствующими субъектами государственного принуждения, распоряжение которым не может быть разделено. Наконец, Локк выделяет и четвертую власть, также принадлежащую исполнительному органу, который в связи с тем, что является постоянно действующим (в отличие от законодательного, издающего законы время от времени), должен не только исполнять законы, но и принимать меры для охраны общества и отдельных его членов в случаях, не предусмотренных законами, а при крайней необходимости даже вопреки законам. Он же созывает и распускает законодательное собрание. Указанные полномочия Локк выделяет как особую материальную функцию и называет заимствованным из английского права термином “прерогатива”. Локк не настаивает на абсолютном разделении законодательной и исполнительной власти, допуская возможность участия высшего исполнительного органа в выполнении законодательной функции. В теории Локка отчетливо проступают основные черты государственного строя Англии конца XVII в., характеризовавшегося продолжительной и упорной борьбой между Стюартами и английским парламентом. Отправной точкой учения Ж.-Ж. Руссо1 (1712—1778 гг.) о разделении властей является тезис о естественной свободе человеческой личности. Поставив перед собой вопрос: каким образом человек может, подчинившись государственной власти, тем не менее сохранить свою свободу, он решает его в рамках теории общественного договора, в соответствии с которой люди, первоначально свободные и не зависимые друг от друга, путем всеобщего договора объединяются в одно коллективное целое — народ и, отказываясь от своих первобытных индивидуальных прав, подчиняются неограниченной власти и воле этого целого. Народ у Руссо является абсолютным властителем, сувереном. Свобода индивидуальной личности обеспечивается тем, что народ состоит из всех без исключения членов общества и все они принимают участие в образовании общей воли. Следовательно, как полагает Руссо, каждый, повинуясь общей воле, повинуется в сущности самому себе. Однако вследствие того, что полное согласие всех членов общества недостижимо, волей народа Руссо признает решение большинства его членов. Предвидя возражение будущих оппонентов о том, что в этом случае меньшинство обязано повиноваться не своей, а чужой (навязанной большинством) воле, Руссо говорит, что когда на голосование ставится какой-либо вопрос, то каждого гражданина спрашивают не о том, каково его частное мнение по этому вопросу, а о том, в чем в данном случае заключается общая воля народа, т.е. общий элемент, содержащийся во всех индивидуальных волях. Если человек оказался в меньшинстве, значит он ошибся в определении содержания общей воли и, следовательно, должен признать свою ошибку и подчиниться решению большинства, раскрывающему содержание общей воли. По Руссо, существенным признаком общей воли является не единогласие всех членов общества, достижение которого в принципе невозможно, а участие всех в голосовании. При этом настойчиво подчеркивается, что общая воля может исходить только непосредственно от народа и не может выражаться через его представителей. Логическим выводом из теоретических построений Руссо явилась непосредственная демократия как политический идеал. Законодательная власть, согласно его теории, должна принадлежать непосредственно народному собранию, в котором участвуют все граждане. Но одного законодательства, т.е., по Руссо, установления общих правил поведения, совершенно недостаточно для нормального существования общества. Необходимо исполнение законов — применение общих правил к конкретным случаям. Эта функция, полагает Руссо, не может принадлежать законодателю, а должна быть вверена особому органу — правительству. Необходимость отделения исполнительной власти от законодательной Руссо обосновывает следующими аргументами: - во-первых, исполнительная власть должна действовать постоянно, вследствие чего ее осуществление народным собранием невозможно даже в самых маленьких государствах ввиду того, что народ не может находиться непрерывно в сборе; - во-вторых, вынесение народом конкретных решений, всегда затрагивающих частные интересы, могло бы исказить само существо власти народа, так как народ должен всегда принимать во внимание исключительно общие интересы и совершенно не касаться частных; в-третьих, соединение в руках одного и того же органа законодательной и исполнительной функций стерло бы практическое различие между этими функциями и поколебало бы господство общего правила над конкретным решением, что является необходимым условием свободы. Правительство должно быть безусловно и всецело подчинено законодательной власти — не только в том смысле, что оно является послушным орудием велений народа-законодателя, но и в том, что правители избираются суверенным народом, ответственны перед ним и во всякое время могут быть им сменены. Правительство имеет известную независимость постольку, поскольку народ не может находиться непрерывно в сборе. Но раз народ собрался, действие всех других властей прекращается. Вместе с тем правительство, будучи безусловно подчинено народу, поскольку исполняет установленные им законы, так же безусловно господствует над отдельными личностями, составляющими этот народ. Отношения между народом как целым, правительством и совокупностью отдельных граждан, составляющих народ, Руссо для наглядности изображает в виде математической непрерывной пропорции, в которой правительство занимает место среднего члена, и выражает формулой: народ-суверен относится к исполнительной власти так же, как исполнительная власть относится к отдельным гражданам. Таким образом, теория распределения властей Руссо является двухчленной, так как предполагает разделение властей между законодательным и исполнительным органами. Учение Руссо наглядно показывает большое влияние современных ему условий жизни его родины. Будучи женевским гражданином и принимая участие в политической жизни этого города-государства, Руссо полагает, что идеальное государство должно иметь около 10 тыс. граждан. В государствах такого размера, каким была Женева, осуществление непосредственного народоуправления в духе Руссо достижимо по крайней мере физически, но в современных крупных государствах (подобных России) непосредственное народное собрание в качестве органа верховной власти немыслимо. Народное представительство, против которого Руссо резко выступал, в данном случае диктуется объективными условиями. Наиболее последовательно теория разделения властей изложена в трудах Ш.Монтескье (1689—1755 гг.), в частности в гл. VI “О конституции Англии” кн. XI его сочинения “О духе законов”, явившего собой интеллектуальный итог многовекового развития государственности, поиска наиболее действенных механизмов, предохраняющих общество от деспотизма. Исходным пунктом теории разделения властей Ш.Монтескье, как и у Руссо, является идея свободы личности, которую в отличие от Руссо он понимает не как участие в государственной власти, а как обеспечение от ее произвола. Таким образом, в основе учения Монтескье лежит не политическая, а гражданская свобода. При этом свобода определяется как право делать все, что не запрещено законом, и не быть принуждаемым делать то, чего закон не предписывает. Свобода, по Монтескье, есть безопасность от произвола власти; “уравновешенность разума, покоящаяся на понимании необходимости обезопасить личность”; “спокойствие духа, вытекающее из уверенности в своей безопасности”. |
Похожие:
 | ... | | У261 Уголовное право часть Общая: учебно-методическое пособие для семинарских занятий [Текст] / сост. Питецкий В. В., Питецкий В.... |
| Гражданское право Российской Федерации. Часть Общая. Практикум. Автор к ю н., доцент А. В. Слесарев и к ю н., доцент В. А. Цветков.... | | Основные начала законодательства Российской Федерации об административной ответственности |
| Собрание законодательства Российской Федерации, 2003, №13, ст. 1177; 2004, №35, ст. 3607; 2005, №1 (часть 1), ст. 37; 2006, №52 (часть... |  | Тендерная документация на право заключения договора на оказание услуг по предоставлению полувагонов |
| Административное право. Общая и Особенная часть: курс лекций/С. С. Бородин, С. С. Громыко; гуап. Спб., 2007. — 432 с | | Е. Л. Невзгодина, А. С. Пронин. Гражданское право Российской Федерации. Часть 2 (Особенная). Учебно-методический комплекс (для студентов... |
| Е. Л. Невзгодина, А. С. Пронин. Гражданское право Российской Федерации. Часть 2 (Особенная). Учебно-методический комплекс (для студентов... | | Федерации (далее Судебный департамент), а также взаимоотношения Судебного департамента, управлений (отделов) Судебного департамента... |