Глава 3. Признание крупной сделки недействительной
3.1 Юридическая квалификация крупной сделки, совершенной с нарушениями
В действующем российском законодательстве все недействительные сделки делятся на сделки ничтожные и сделки оспоримые. Ничтожная сделка недействительна независимо от признания ее таковой судом, оспоримая же сделка является недействительной именно в силу ее признания таковой судом в соответствии со ст. 166 ГК. В данном случае можно квалифицировать крупную сделку, совершенную с нарушениями, в соответствии с нормами ст. 168 ГК, т.е. как недействительную сделку, несоответствующую закону или иным правовым актам. Сделка, несоответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушений.
Законодателю потребовалось несколько лет для того, чтобы установить окончательный статус крупной сделки, совершенной с нарушениями. Изначально редакция Законов не содержала нормы о ничтожности таких сделок, но тем не менее указанные положения были истолкованы судами именно в таком ключе.
В юридической доктрине вопрос признания крупных сделок недействительными поднимался в работах многих ученых, и большинство высказывалось за оспоримость таких сделок, однако многие считали их ничтожными192. Также существовала позиция, что крупная сделка, совершенная с нарушениями, могла быть квалифицирована в соответствии с п. 1 ст. 183 ГК, т.е. как действительная, но создающая правовые последствия не для общества, а для единоличного исполнительного органа (генерального директора, директора, управляющего), превысившего свои полномочия193.
Впоследствии законодатель окончательно решил этот спор и установил оспоримость таких сделок194, судебная практика в настоящее время полностью соответствует нормам законодательства195.
Несмотря на то, что данная норма вступила в силу с 01.01.2002 г., вплоть до 2007 г. встречались судебные акты, в которых суды признают крупные сделки ничтожными196. И, несмотря на всю кажущуюся противоречивость указанных судебных постановлений, данная позиция абсолютно верна с позиции теории права. В соответствии с п. 1 ст. 4 ГК акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие. Действие закона распространяется на отношения, возникшие до введения его в действие, только в случаях, когда это прямо предусмотрено законом. В более ранних редакциях ГК срок исковой давности по ничтожным сделкам составлял 10 лет, однако позже данный срок был уменьшен до 3 лет197 и вместе с тем, было установлено, что срок исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки применяется также к требованиям, ранее установленный ГК срок предъявления которых не истек до дня вступления в силу указанного закона. Из буквального толкования данной нормы следует, что ей придана обратная сила, предполагающая распространение действия закона на момент возникновения права на иск (момент исполнения ничтожной сделки)198. Таким образом, сложился интересный юридический казус, в соответствии с которым крупная сделка, совершенная до вступления в силу N 120-ФЗ теоретически могла быть признана недействительной вплоть до 2008 г, в то же время на крупную сделку, заключенную после вступления в силу данного закона такая возможность уже не распространялась.
Подводя итог рассуждениям о юридической квалификации крупной сделки, совершенной с нарушениями, автор пришел к выводу, что правоприменительная практика в течение последних 5 лет, абсолютно верно квалифицирует такие сделки как оспоримые. Был положен конец дискуссии о принадлежности таких сделок и был сделан единственно правильный вывод.
Также необходимо сказать несколько слов о соотнесении недействительности решения об одобрении крупной сделки и недействительность такой сделки. Например, ранее при рассмотрении одного из дел суд отметил, что «вступившим в законную силу решение суда … решение совета директоров признано недействительным, следовательно, при отсутствии надлежащих доказательств совершения крупной сделки в соответствии с требованиями Федерального закона «Об акционерных общества» договор правильно признан судом также недействительным»199. Такая практика не могла не повлиять на устойчивость экономического оборота. С принятием Федерального закона от 19.07.2009 N 205-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»200 (далее – «ФЗ-205»), новые редакции Законов установили, что признание решений общих собраний и / или совета директоров общества об одобрении крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность, недействительными в случае обжалования таких решений отдельно от оспаривания соответствующих сделок общества не влечет за собой признания соответствующих сделок недействительными. Таким образом, признание недействительным решения органа управления автоматически не влечет признания крупной сделки недействительной. Уже имеется ряд дел, которые основываются на текущей редакции закона201. На взгляд автора, изменение соответствующих норм положительным образом скажется на функционировании общества. В развитых европейских государствах существует принцип, выработанный судебной практикой, согласно которому несоблюдение юридическим лицом правил, связанных с его внутренним управлением, не должно нарушать права третьих лиц, которые при заключении сделки с указанным юридическим лицом действовали добросовестно, заведомо не зная о несоблюдении внутренних правил202. Таким образом, российское право впитало в себя наработки западной юридической школы и это один из тех случаев, когда непосредственное заимствование органично вписалось с действительность.
3.2 Надлежащий истец при оспаривании крупной сделки и течение срока исковой давности
Квалифицировав крупную сделку, совершенную с нарушениями, как оспоримую, необходимо обратить внимание на момент определения начала течения срока исковой давности по спорам о признании крупных сделок недействительными.
Иски о признании недействительными оспоримых сделок в соответствии со ст. 181 ГК могут быть предъявлены в течение года со дня, когда истец узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основаниями для признания сделки недействительной. В соответствии с п. 6 ст. 79 Закона об АО и п. 5 ст. 46 Закона об ООО крупная сделка может быть признана недействительной как по иску самого общества, так и по иску его акционера/участника. Таким образом, решение вопроса о моменте начала течения срока исковой давности зависит от того, кто выступает истцом.
В соответствии со ст. 53 ГК юридическое лицо приобретает гражданские права и принимает на себя гражданские обязанности через свои органы, действующие в соответствии с законом, иными правовыми актами и учредительными документами. В соответствии с Законами органами управления в обществе являются общее собрание акционеров / общее собрание участников, совет директоров (наблюдательный совет), коллегиальный исполнительный орган и единоличный исполнительный орган. Поскольку ранее было указано, что крупные сделки одобряются либо советом директоров (наблюдательным советом) либо общим собранием, то представляется логичным, что общество считается уведомленным о сделке с момента, когда соответствующая информация доведена до сведения уполномоченного органа или должна быть доведена до него203.
В соответствии со ст. 65 АПК каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений. Таким образом, на обществе, которое является истцом, будет лежать бремя доказывания момента, когда уполномоченный орган узнал о совершении соответствующей сделки. Данная позиция подтверждается и судебной практикой: «Суд кассационной инстанции установил, что срок исковой давности по требованию о признании крупных сделок недействительными и применении реституции начинает течь со дня, когда орган, уполномоченный решать вопрос об их заключении (наблюдательный совет либо общее собрание), узнал или должен был узнать о заключении оспоримой сделки»204.
В ходе судебного разбирательства, посвященного признанию крупной сделки недействительной по иску общества, ответчики нередко приводят довод о пропуске срока исковой давности, поскольку по их мнению срок начинает течь с того момента, когда о совершении сделки узнает единоличный исполнительный орган общества205, однако такая позиция представляется неверной, что подтверждается однообразной судебной практикой206.
Поскольку законодательство не устанавливает конкретного момента появления «знания» о совершении крупной сделки, то каждый конкретный случай будет являться предметом исследования в арбитражном суде. Представляется, что таким моментом может являться годовое общее собрание, на котором утверждается годовая отчетность общества. Судебная практика идет по такому же пути: «Если же решение о совершении крупной сделки относится к компетенции общего собрания акционеров, то срок исковой давности должен исчисляться со дня, когда общее собрание узнало или должно было узнать о нарушении прав акционерного общества. Например, при утверждении финансового отчета по итогам года, в котором была совершена оспариваемая сделка»207.
Существовавшая ранее обязанность общества включать в свой годовой отчет информацию о заключенных крупных сделках в соответствии с п. 3.6 Положения о дополнительных требованиях к порядку подготовки, созыва и проведения общего собрания акционеров, утвержденного Постановлением ФКЦБ России от 31 мая 2002 г. N 17/пс208 давала исходную точку для определения момента раскрытия соответствующей информации, однако в настоящее время в соответствии с Приказом ФСФР России от 02.02.2012 N 12-6/пз-н Об утверждении Положения о дополнительных требованиях к порядку подготовки, созыва и проведения общего собрания акционеров209, вступившем в силу с 28.02.2013 г. такая обязанность отсутствует, что непременно породит определенные трудности.
При подаче иска о признании крупной сделки недействительной от имени акционера также возникает немало вопросов, которые никак не урегулированы в законе, и ответ на которые может быть найден только в доктрине и в судебной практике. Момент определения начала течения срока исковой давности для истца, который является акционером / участником также отсчитывается с момента нарушения его права или получения соответствующей информации. В соответствии со ст. 63 Закона об АО и ст. 37 Закона об ООО в течение 10 дней после проведения общего собрания протокол должен быть изготовлен и направлен акционерам / участникам. Следовательно, с этого момента можно начинать отсчет срока исковой давности. Если же лицо не присутствовало на общем собрании, то оно вправе ссылаться на то, что узнало о принятом решении при определенных обстоятельствах (например, при судебном разбирательстве по другому делу; при ознакомлении с новой редакцией учредительных документов; по получении информации от третьих лиц (в т.ч. протоколы заседания совета директоров)210.
Одним из самых значимых вопросов является вопрос о времени приобретения или утраты статуса акционера, который дает право на оспаривание совершения крупной сделки. Это связано с тем, что в свете применения норм об исковой давности возможна ситуация, когда лицо приобретает статус акционера / участника после совершения крупной сделки, то оно получает возможность оспорить указанную сделку, так как появление соответствующего права непосредственно вытекает из статуса акционера / участника. Однако такое толкование норм закона несет значительную угрозу стабильности гражданского оборота, так как новый акционер / участник получит право на оспаривание сделки, вне зависимости от времени ее совершения, ведь его право возникнет только с момента получения соответствующего статуса.
При исследовании вопроса, на какой момент определяется статус акционера при подаче иска о признании крупной сделки недействительной, можно прийти к однозначному выводу, что для удовлетворения соответствующего требования статус акционера / участника должен быть непрерывным с момента совершения крупной сделки до вынесения решения по делу. Исходя из этого обоснованного суждения, суд отказывает в удовлетворении искового заявления в следующих случаях:
Лицо утратило статус акционера / участника: «в материалах дела отсутствуют доказательства, подтверждающие наличие у истца статуса акционера на момент обращения с иском в суд, в связи с чем материальное право на иск по данному основанию у него отсутствует»211;
Лицо стало акционером / участником после совершения крупной сделки: «поскольку иск может подаваться лишь в защиту нарушенных прав и законных интересов лица (ст. 44 АПК РФ), интересы истца могли быть нарушены оспариваемой сделкой лишь в случае, если оно являлось акционером. Истцом не представлено доказательств нарушения его прав сделкой, заключенной до того, как он стал акционером»212;
Лицо утратило статус акционера, а затем возвратило его: «с утратой лицом статуса акционера это лицо утрачивает и право на защиту своих акционерных прав. Следовательно, Лукин А.Е. утратил право на оспаривание договора поручительства вместе с отчуждением своих акций … Однако последующее приобретение истцом статуса акционера его права на оспаривание договора поручительства не восстанавливает»213.
Необходимо отметить, что подобная позиция судов согласуется с подходом Европейского Суда по Правам Человека, который пытается пресечь соответствующие иски и вводит различные запреты, которые направлены на пресечение такого рода злоупотреблений. Суд исходит из недопустимости задавненных исков (stall claims), а поэтому необходимо исчислять срок исковой давности не с того момента, когда вновь пришедшему лицу стало известно о нарушенном праве, а с момента когда реально была совершена сделка214.
Как уже было сказано ранее, правом на подачу иска о признании крупной сделки недействительной обладают как само общество, так и его акционер или участник. Логично, что интерес общества состоит в том, чтобы не допустить существенного изменения финансового состояния общества, без волеизъявления соответствующих органов. Но что же тогда является интересом акционера / участника, и почему законодатель предусмотрел для них возможность обращаться с суд с исками о признании крупных сделок недействительными. Обоснование такой возможности существуют в как в законодательстве, так в судебной практике.
П. 1 ст. 2 АПК устанавливает, что задачами судопроизводства в арбитражных судах являются защита нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов лиц, осуществляющих предпринимательскую и иную экономическую деятельность. Как было разъяснено Конституционным судом деятельность акционера / участника не является предпринимательской (она относится к иной не запрещенной законом экономической деятельности)215. Таким образом, ст. 79 Закона об АО, ст. 46 Закона об ООО, ст. 2 АПК и указанное выше постановление Конституционное суда закладывают нормативную базу для подачи иска и признании крупной сделки недействительной по иску акционера / участника, однако не раскрывают природу такой возможности.
Однозначно можно утверждать, что акционер / участник не является кредитором общества. Для обоснования этой позиции Мордасов Е.В. доводит данный тезис до абсурда: «если мы признаем за акционером интерес с позиции кредитора, тогда следуя этой логике, мы должны признавать интерес в оспаривании таких сделок со стороны всех иных кредиторов общества, ведь факт распоряжения должником своим имуществом может отрицательно повлиять на возможность удовлетворения потенциальных требований кредитора»216.
В обществе интерес акционера / участника может выражаться в как в субъективных правах, предоставленных ему законом: право на участие в управлении, право на информацию, право на получение прибыли и т.д, так и опосредованно через само общество. Таким образом, при совершении крупной сделки права и интересы акционера / участника нарушаются тем, что «может иметь место нарушение воли акционеров, косвенно участвующей в процессе формирования воли общества»217. Но это не единственный довод, в частности Шестакова Н.Д. подтверждает, что «собственные интересы акционеров, при совершении крупной сделки непосредственно не нарушаются. Право оспаривать крупную сделку им предоставлено прежде всего в интересах общества»218. Все это позволяет говорить о том, что для целей гражданского и корпоративного законодательства, используется конструкция косвенных исков, «благодаря которым акционеры защищают не только свои права, но также интересы акционерного общества»219.
|
