II.1. МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМАМ ДИСЦИПЛИНЫ (выборочные положения) Темы 1. Общие вопросы изучения феноменов экстремизм и терроризм
Сегодня крайнюю опасность для России, да и для всего человечества представляют экстремизм и терроризм. Эти деструктивные явления в XXI веке имеют тенденцию расширения в транснациональном масштабе. В связи с этим цель спецкурса - углубление профкомпетентности магистров по вопросам борьбы с экстремизмом и терроризмом на основе совершенствования законодательства и деятельности правоохранительных и правоприменительных органов, в том числе с использованием достижений психологической науки и специалистов психологов.
Отечественными и зарубежными учеными критикуется действующие международное и национальное законодательства по борьбе с экстремизмом и терроризмом, в том числе и из-за того, что отсутствуют единые терминологически четкие определения этих деструктивных явлений. Следует также отметить, что в мире на уровне массового сознания до 1970-х годов считалось, что «борец за свободу» - это одно, а «экстремист» и «террорист» - совсем другое. Это обусловливалось тем, что многие экстремистские и террористические движения нередко публично декларируют благородные цели (например, заявляют об акциях во имя свободы собственного народа или чистоты исполнения религиозных обрядов) и одновременно широко применяют различные виды насилия. В итоге крайне трудно вести разоблачение «двойного дна» экстремизма и терроризма.
Как известно, термин экстремизм (от лат. extremus - крайний) используется для описания идеологических представлений и действий индивидов и групп, выходящих за пределы принятых в обществе правовых и этических норм. На сегодняшний день специалистами различных отраслей знания выделяется огромное количество видов криминального экстремизма: от «бытового» и «информационного» до «экологического» и политического
Согласно устоявшимся в отечественной политологии и иных гуманитарных науках представлениям экстремизм становится политическим как только экстремистская деятельность начинает проявляться в сфере политики и/или преследовать политические цели, а криминальным его делают противоправные средства достижения целей. При этом криминальный политический экстремизм часто связан с радикализмом и фундаментализмом.
Радикализм (от лат. radix - корень) как форма идеологии и принцип действий требует решительного блокирования возникающих новых идей и институтов и, прежде всего, из-за их несоответствия укладу, традициям и обычаям тех или иных социальных групп или слоев населения. В ситуациях острых социальных кризисов призывы радикалов к протестным действиям, обладая потенциалом деструкции, способны разрушить сложившуюся модель общества. Это качество радикалов уже много веков делает чрезвычайно привлекательным использовать их в процессе борьбы за власть, претендующими на нее группировками.
Фундаментализм (от лат. fundamentum – основание) как общественное движение (идеологическое, религиозное, политическое и пр.) обычно возникает в условиях кризиса, а поэтому его лидеры провозглашают приверженность исходным идеям и принципам определенных учений или доктрин и одновременно выдвигают требования по преодолению появившихся в развитии модернизмов и возрождению на практике исходных ритуалов и обычаев. При этом идеологами конкретного вида фундаментализма преодоление возникших кризисных явлений может решаться или в рамках полемики с мировоззренчески-ортодоксальным отстаиванием необходимости преодоления возникших извращений и важности «возращения к истокам», или на основе радикально-действенных средств, в том числе путем применения любых видов насилия. Иначе говоря, оценка крайности зависит исключительно от социокультурного уровня и личностных особенностей лидеров фундаментализма, а также социальных условий, в которых они действуют. При этом они могут демонстрировать в своем поведении такие крайности, как фанатизм, ксенофобия и шовинизм.
При фанатизме (от лат. fanaticus – слепое следование) проявляется крайняя степень приверженности каким-либо идеям, воззрениям или верованиям и одновременно агрессивная нетерпимость к чужим взглядам и стремлениям.
Идеологами радикализма часто сеются семена ксенофобии и шовинизна. При этом ксенофобия (от греч. "xenos" – чужой и "phobos" - страх, боязнь) - опасение перед "чужим", "не своим", порождающее страх, ведущий к неприятию, враждебному отношению, ненависти к представителям иных социальных групп. Возникновение нетерпимости к людям, не относящимся к своему этносу, религии, идеологии или принадлежащих к контрастным по статусу социальным группам, может быть как в быту (обычно в виде неприязни), так и может проявляться в преступных деяниях, базирующихся на мотивах политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды. В тоже время одно из базовых свойств цивилизованного общества должно быть самоподавление нетерпимости к иным ипроявлени толерантности (от лат. tolerantia – терпимости). К сожалению, одним из негативных последствий происходящей сегодня глобализации является усиление ксенофобии, т.к. глобализация ускорила миграцию, смешение рас, этносов и культур, религий и обычаев. Это в свою очередь приводит к взаимному непониманию, раздражению по поводу «их» нравов, обычаев, привычек, стиля жизни и т.п. Не миновало это и Россию.
Шовинизм (от франц. сhauvinism – крайний национализм) – это уже провозглашение и отстаивание исключительности и превосходства своего этноса (нации, народа) по сравнению с другими этносами, а отсюда проявление в отношении них вражды и ненависти. Наиболее жестко проявлялся фашистами в Германии. В современной литературе словом «шовинизм» часто обозначают разнообразные проявления националистического экстремизма, в том числе великодержавный шовинизм, социал-шовинизма и др.
Как известно, фашизм (от итал. fascio – союз, объединение или с более древнеитальнскогое - связка, пучок) зародился в Италии, когда в Милане в 1919 г. по инициативе Б. Муссолини и его сторонников был проведен учредительный съезд новой организации «Союз борьбы» (по итал. – Fascio di combattimento), в программе которой был обозначен радикальный «третий путь» изменений в государстве (т.е. не капиталистический и не социалистический). С 1921 года данная организация была преобразована в Национальную фашистскую партию, которая, получив власть, стала проводить в жизнь тоталитаризм, ограничивший свободу слова и действий, развернула массовый террор в отношении противников фашисткой идеологии (коммунистов, масонов и др.) и начала внешние экспансивные войны.
Базовые идеи доктрины итальянских фашистов1 были частично использованы нацистами после прихода к власти в Германии, но основные программные идеолого-доктринальные постулаты, первоначально изложенные Гитлером в книге «Майн Кампф» (1923 г.), уже носили античеловечный (ксенофобско-евгенический) и более радикальный (по вооруженному насилию против других стран) характер. В итоге отсутствия консолидированного противодействия фашизму были аннексированы не только территории ряда государств (аншлюс Австрии, Чехословакии), но и прошла самая кровопролитная Вторая мировая война (1939-1945 гг.), которая унесла жизни более 70 млн людей.
Сегодня в условиях глобализации, когда происходит все большее разъединение людей из-за нищеты, миграционных конфликтов и других «социальных язв» XXI века, фашизм реанимируется как радикальная идеология неонацизма, являющая собой манифест насилия.2 Последнее связано с культированием в сознании людей радикализма, ксенофобии и национализма. В УК РФ данная мотивация криминализована по 22 статьям.
В основе ксенофобии, разжигаемой лидерами экстремистских и террористических организаций, часто лежит феномен этноцентризма, который характеризуется сверхпозитивным отношением к своей группе и негативным эмоционально-оценочным отношением к чужой группе. При этом подобная предубежденность может быть следствием не только знания негативных примеров из истории развития своей социальной общности и усвоенных при социализации образов врага и образцов поведения, но и обусловлена фактом наблюдения конкретного неправильного, даже преступного поведения представителей какой-либо нации, религии, идеологии или социальной группы при личном контакте с ними.
Сегодня из-за бесконтрольного распространения через сеть Интернет экстремистской информации, в том числе базирующейся на идеях фашизма и ксенофобии, наиболее подверженными им становятся подростки и молодежь. Именно для них на сайтах правоэкстремистких организаций даются упрощенные ответы на самые сложные вопросы современного социума: В том, что нет работы – виноваты мигранты; В том, что растет преступность – виноваты демократы; В том, что в мире навязывается единственная политическая точка зрения – виноваты космополиты. Средством же решения указанных и иных злободневных проблем (сложность получения хорошего образования, безработица, бедность и пр.) признается агрессивное (в том вооруженное) насилие. Это хорошо видно на примерах распространения в молодежной среде этнонационализма и исламского экстремизма.
Эскалация политического радикализма, ксенофобии, шовинизма и фундаментализма, когда граница «крайности» сдвигается от слов к делу, а это дело, в конечном счете, приводит к террористическим актам (от лат. terror – страх, ужас). По меткой оценке психологов, терроризм, в сравнении с экстремизмом, – это «крайность крайности»,3 т.к. его сторонники используют любые насильственные средства в борьбе за провозглашенные идеи. Так, радикальный исламский фундаментализм способствовал возникновению ИГИЛ, которая, базируясь на идеологии, требующей всем истинным мусульманам жить в соответствии с самыми ортодоксальными требования Корана и по Законам Шариата, одновременно признала и реализует вооруженное противостояние по отношению ко всему «миру неверных» и к миру «неистинной веры» внутри самого ислама. ИГИЛ как тоталитарная организация подпадает под запрет в соответствии с действующим законодательством, регламентирующим его квалификацию как «международный терроризм».
Необходимо особо отметить: если радикальность в идеологии создает лишь ориентацию на решительность действий, то принимаемые программы ряда экстремистских сообществ могут включать и крайние меры борьбы за власть. Именно в случае террористических актов возникают многочисленные отрицательные последствия для невинных жертв, а также для регионов и государства. В этой связи консолидация всех сил в борьбе с терроризмом – это сохранение безопасности в социуме.
В целом, пониманию соотношения рассмотренных выше базовых феноменов для определения мер противодействия современным терроризму и экстремизму может быть представлено графически (см. Рис. 1).
Рис. 1. Соотношение понятий «радикализм», «экстремизм» и «терроризм».
Анализ публикаций свидетельствует, что экстремизм от радикализма отличается тем, что его сторонники стремятся уйти от оценки сложности экономических, политических, социальных, культурных, экологических и других проблем общества и пытаются найти для них упрощенные, быстрые решения, игнорируя реальные возможности страны, системы, предприятия. В этой связи радикализм по своей сути часто ещё не является действием, переходящим рамки правового поля, хотя как явление характеризуется выражением крайних взглядов и концепций. В этой связи радикал, публично не распространяющий свои мировоззренческие взгляды, не может быть привлечен к правовой ответственности за свои суждения, если его высказывания в силу объективных обстоятельств не стали причиной возникновения правонарушений или иным другим образом не повлияли негативным образом на общественные процессы. В тоже время экстремисты, особенно в обстановке политической нестабильности и кризиса экономики в государстве, всегда не только стремятся отстаивать крайние взгляды, но и сопровождают их протестными действиями, которые противоправно направлены на умаление и отрицание конституционных принципов государства, прав и свобод человека, порядка в обществе4. При этом терроризм как крайняя степень проявления экстремизма (с одновременным наличием радикализма, фанатизма, фундаментализма и пр.) при разрешении конфликтных противоречий между социальными субъектами ориентирован на реализацию одной сверхцели – уничтожение противников любыми средствами и на основе разнообразных форм: от отдельных актов террора фанатиков-одиночек, группового и государственного терроризма до транснациональных террористических структур. Внешне же террористами могут преимущественно презентовываться разные задачи: национально-освободительная, политическая, религиозная, экономическая и др.5
Развитие террористического движения ведет к усложнению организационных форм. Современная экстремистская организация имеет 2 своеобразные подсистемы: латентную (скрытную) и манифестную (публично предъявляемую). Основная функция латентной подсистемы – постановка идеологических целей, а также поддержание порядка и устойчивости в организации, обеспечение условий для реализации её основных целей. Манифестная подсистема, с одной стороны, взаимодействует с любыми существующими в обществе социальными структурами, причем как формальными, так и неформальными, а с другой – выполняет роль социальной ширмы, маскируя подлинные цели данной организации.
В любой длительно существующей экстремистской организации, независимо от ее целей и направленности, выделяется следующая структура:
- мозговое ядро организации, формирующее её идеологию и направления практики, разрабатывающее стратегию её деятельности, состоит, как правило, из вполне легальных политиков, религиозных деятелей, философов, деятелей искусства;
- орган управления организацией, постоянно занятый реализацией «спущенной сверху» стратегии и определением соответствующих тактик;
- обеспечивающие (вспомогательные) подразделения, которые выполняют транспортную, издательскую, распространительную и иные функции, важные для решения текущих задач;
- рядовые члены организации, безусловно выполняющие приказы вышестоящих руководителей.
В случаях террористических организаций их классифицируют в аспекте идеологии на несколько типов: лево-радикальный (или левацкий), правоэкстремистский и националистический.
Сегодня в структурно-иерархическом построении террористических организаций возникают специфичные уровни. Так, ключевую роль в таких организациях стали играть заказчики и финансисты. Среди них могут быть также иностранные правительства либо международные организации, а также представители крупного международного криминального бизнеса. В связи с этим важной становится роль штабного подразделения, осуществляющего детальную разработку сценария террористической деятельности, а также планирование, организация и проведение различных террористических акций, увязанных по времени и по географическим точкам, а также стратегическое и тактическое управление всеми силами и средствами. Новыми функциями занимаются и обеспечивающие теракты подразделения. Ими обычно решаются две группы задач: 1) вопросы подготовки боевиков, транспортного обеспечения, доставка боевых групп к местам действий и оперативное прикрытие, сбор информации; 2) обеспечение скрытности операции и путей отхода боевых групп в случае провала, а также создание ложных следов для того, чтобы направить преследователей в другую сторону. Как правило, указанные задачи решаются с помощью людей, имеющих опыт оперативной работы, в основном бывших офицеров армии, сотрудников спецслужб и правоохранительных органов.
В отношении боевиков – исполнителей терактов следует отметить, что в последнее десятилетие каждая штурмовая группа готовится раздельно для действий на конкретном объекте, информация о других группах и объектах им не сообщается (такая тактика была использована, например, при нападении на г. Нальчик в 2005 году). Все боевые группы хорошо законспирированы. Для маскировки они нередко изображают себя спортивными коллективами, фанатами-болельщиками, клубами по различным интересам.
Итак, сегодня преступления экстремисткой и террористической направленности являются системными объектами, имеющие сложную структуру, как по составу элементов, так и по характеру их взаимных связей. Как общественные явления они предстают собой:
- побочный продукт цивилизации, «тень» ее;
- информативный показатель положения дел в обществе, наличия неблагополучия, диспропорций в различных сферах социальной жизни;
- отражение неспособности относительно больших масс людей добиться одобряемых обществом результатов в плане личной социализации легальным способом.
Терроризм – результат взрывчатой комбинации различных факторов: исторических, политических, социокультурных, идеологических, религиозных, экономических и психологических. Эта комбинация не является статичной, она отражает динамику взаимодействия между разными политическими силами. Совокупность факторов, которые способствуют возникновению и развитию в обществе конфликтогенной ситуации, разрешаемой, в том числе, террористическим способом, включает:
- глубокий экономический кризис; снижение жизненного уровня населения, маргинализацию многих социальных групп;
- общий структурный упадок государства и его институтов; хроническую политическую нестабильность; ожесточенную борьбу за власть политических партий либо общественных объединений и отдельных групп, преследующих политические цели;
- рост социальной агрессивности; состояние психологического дискомфорта, тревоги и безысходности, обостренное чувство социальной неустроенности, испытываемое значительной частью населения;
- разрушение исторических, культурных, нравственных, гуманистических ценностей;
- рост национализма, национальной нетерпимости, религиозного экстремизма и сепаратистских настроений;
- проявление интересов других государств, ряда зарубежных террористических, религиозных, национал-радикальных и других организаций;
Причины террористического поведения необходимо рассматривать через призму объективных (политических, экономических, социальных, национальных, религиозных) обстоятельств и личностных особенностей участников террористической деятельности.
Как известно, в государствах с тоталитарной системой власти поведение человека регулируется на основе мощной идеологической обработки и жесткого подавления всех инакомыслящих. В тоже время в государствах с демократической системой власти гарантируются свободы человека во всех сферах и поддерживаются инициативы институтов гражданского общества. Иначе говоря, демократия по своей сути есть система, готовая допустить всякую не только хозяйственную, но и политическую возможность, лишь бы это не нарушало начала индивидуальной свободы. Однако в условиях политических и социально-экономических напряжений в государстве, функционирующим с отстаиванием демократической системы власти, радикализм взглядов, являясь вполне закономерным явлением, может вести к экстремизму. При этом экстремизм будет защитной реакцией лидеров его идеологии на непонятно происходящие процессы. Они обосновывают необходимость решительно и мгновенно изменить возникший хаос, т.к. бояться и не способны к многосложной, трудной и долгой работе по содействию государству в преодолении кризисности. В итоге ими обосновывается курс на переустройство в обществе мощным и коротким авралом. При этом терроризм является силовым методом достижения целей экстремистов, т.к. может активизировать массы людей на противодействие существующей власти. В итоге идеологи экстремизма, обосновывая и реализуя во имя достижения своих целей по смене власти и противоправные насильственные способы разрешения конфликтных и (или) кризисных ситуаций, нарушают правоотношения, охраняемые законом.
С учетом указанных моментов экстремизм и терроризм должны рассматриваться как социальная динамическая система, а поэтому в основе их изучения для определения направлений профилактики могут быть разноплановые подходы: философский, культурологический, правовой, экономический, социологический, лингвистический, психологический.
Анализ публикаций свидетельствует, что система противодействия экстремизму и терроризму должна включать следующие основные структурные подсистемы:
концептуальную;
нормативно-правовую;
институциональную.
Концептуальная подсистема противодействия экстремизму и терроризму должна базироваться на понимании причин их появления и проявления насилия их сторонниками.
В отечественной юридической и психологической науке экстремизм и терроризм рассматривается с позиции мотивационного подхода. При этом террор есть всегда противоправное применение насилия против отдельных лиц или различных объектов для достижения публичных, идеологических политических или конфессиональных целей.
Среди зарубежных ученых сложился ряд подходов к объяснению терроризма.
Сторонники биолого-антропологического подхода, опираясь на теории «естественных прав человека» Т. Гоббса и Дж. Локка, «бессознательной агрессии» З.Фрейда, «некрофилии» Э. Фромма, считают, что терроризм связан с некой агрессивной сущностью человека как «естественным» стремлением людей угрожать интересам других и использовать любые доступные средства для достижения своих целей. В итоге терроризм, по мнению представителей биологического подхода, не обусловлен какими-либо объективными причинами, а вызван злостными намерениями экстремистов-фанатиков, которые стремятся разрушить нормативный порядок с целью устрашения и запугивания людей. Среди отечественных авторов роль феномена архетипов коллективного бессознательного в эскалации насилия во многих своих публикациях развивает криминолог Ю.М. Антонян.6
Сторонники социологического подхода считают, что терроризм есть результат сложных социальных факторов, а следовательно, обусловлен объективными причинами и является формой социального насилия.7
Поведенческий подход к объяснению терроризма содержится в трудах профессора истории Джорджтаунского университета У. Лакера. Он считает, что «терроризм – это прежде всего не идеология, а стратегия. К нему прибегают и политические экстремисты (и левые, и правые), и религиозные фанатики, и защитники прав животных, и просто психически неуравновешенные люди, зациклившиеся на каких-то сверхценных идеях». Поэтому современные тенденции развития терроризма в XXI веке данный ученый анализирует как эскалацию «варваризации» 8.
Существует ситуационный подход к объяснению терроризма. Так, отечественный ученый Ф.Н. Ильясова доказывал, что «терроризм, в самом общем смысле, можно определить как различные формы «неожиданного» проявления агрессии, жертвами которой становятся конкретные публичные лица или случайные скопления людей, а «инструментом» достижения цели является выплеск чувства страха и подавленности у определённых групп людей или у всего населения страны в целом»9.
Сегодня при изучении криминального экстремизма и терроризма особое внимание уделяется выявлению и роли в жертв данного вида преступлений. Согласно представителям виктимологического подхода10, без анализа «вклада» маргинальных личностей и их поведения как жертв в систему насилия невозможно выяснить причины, его порождающие, а также вырабатывать меры по эффективному и целенаправленному предупреждению данного социального и политико-криминологического явления.11
Системный подход к объяснению терроризма наблюдается в трудах отечественного ученого А.П. Назарятяна, который в книге «Антропология насилия и культура самоорганизации: очерки по эволюционно-исторической психологии» попытался раскрыть соотношение понятий «агрессия» и «насилие».12
Продуктивным выступает, на наш взгляд, синергетический подход к пониманию сути и интерпретации динамики развития таких сложных явлений в современном социуме, как экстремизм и терроризм. По мнению социального психолога Д.В. Ольшанского (2004), всегда необходимо фиксировать идейно-ценностный и мотивационный аспекты в анализе современного экстремизма и терроризма, которые существенно влияют на их концептуальное определение как социально-политических и культурно-психологических явлений. Согласно психологу В.А. Соснину (2009), конечными целями данных деструктивных явлений могут быть идейно-политические, социально-экономические, религиозно-этнические, территориальные и даже глобальные цели, которые условно можно обозначить как цивилизационные.
В последние два десятилетия учеными экстремизм и терроризм стали изучаться на междисциплинарном уровне. При этом актуализирована важность создания науки террологии - междисциплинарной области знания и практики противодействия данному опасному социальному явлению. При этом в качестве источников при ее создании востребованы наработки из таких научных дисциплин, как политология и психология, конфликтология, виктимология и вайленсиология13, ОРД и секьюритология14, полемология15.
В отношении современной нормативно-правовой подсистемы противодействия экстремизму и терроризму следует критично заметить, что правовые коллизии часто возникают из-за разности идеолого-ценностных взглядов и терминологической неоднозначности при формулировании положений в законодательстве. Согласно ученым-обществоведам, феномены экстремизма и терроризма дублируют в некотором смысле друг друга, но по УК России они имеют определённые правовые разграничения между собой, основанные на характерных признаках составов преступлений экстремистской и террористической направленности.
Анализ публикаций свидетельствует, что в качестве основной тенденции терроризма называется интенсивное изменение терроризма в направлении повышения его общественной опасности, в том числе:
- по темпам роста и прироста (за последние три десятка лет в мире было совершено более 10 тыс. террористических актов);
- по уровню организованности (терроризм в истекшее столетие развивался от террористов-одиночек до создания террористических групп, крупных организаций, политических террористических формирований до транснациональных террористических объединений типа “Аль-Каида”);
- по материально-техническому и финансовому обеспечению (развитие идет от применения кинжала, пистолета до колоссальных взрывов и средств массового поражения при помощи мировых центров финансирования террористических акций, активное использование Интернета и телекоммуникационных систем);
- по национальным и транснациональным масштабам террористической деятельности (терроризм “движется” от единичного места преступления до охвата целых городов, стран, регионов);
- по степени тяжести наступивших последствий и числу человеческих жертв (темпы прироста человеческих жертв в среднем на порядок опережают темпы прироста самих террористических актов. Тенденция такова: от убийств отдельных ненавистных террористам лиц, до уничтожения тысяч и десятков тысяч ни в чем повинных людей);
- по характеру и объему целей (диапазон достаточно широк: от убийств отдельных лиц до свержения легитимных властей, разрушения государств и фактического уничтожения целых народов);
- по расширению социальной базы терроризма (под знамена террористов становятся не только отдельные организации, политические, националистические и религиозные определения, а целые народы (нередко обманутые) или его значительные слои).
Особое место в противодействии криминальному экстремизму и терроризму должна занимать профилактическая работа с их возможными жертвами. К.В. Вишневецким в монографии «Криминогенная виктимизация социальных групп в современном обществе» (2013) выделено три основные категории жертв террористического насилия:
Прямые жертвы – физические лица, вовлеченные в исполняемый теракт: заложники, жертвы уличного насилия, а также пострадавшие сотрудники правоохранительных органов, участвовавшие в пресечении деятельности преступников.
Косвенные жертвы – члены общества, на которых воздействуют вторичные эффекты бедствия, переживающие свою солидарность и сопричастность жертвам, осознающие себя в качестве потенциальных жертв: родные и близкие прямых жертв, переживающие траур и горе, свидетели террористического акта, а также лица, оказывающие первую помощь пострадавшим (врачи, спасатели), потрясенные смертью, страданиями и отчаянием, а также сами террористы, которые нередко принуждаются к исполнению теракта посредством насилия, обмана, длительной и профессиональной психологической обработки.
Местное население составляет третью группу жертв, на которую в конечном счете и были направлены действия террористов, чтобы породить чувство незащищенности и страха.
Институциональная подсистема противодействия экстремизму и терроризму должна состоять из расширенной совокупности государственных органов и негосударственных организаций, усилия которых направлены на решение следующих основных задач:
объединение и координация действий всех органов государственной власти, наделенных полномочиями в сфере противодействия экстремизму и терроризму;
активное вовлечение в идеологическую и информационную сферы противодействия институтов гражданского общества, общественных организаций, научной общественности, СМИ.
В XXI веке в контексте так называемого «пост-Холодного» мира и развернувшейся глобальной «войны с терроризмом», внимание исследователей привлекают новые измерения национальной и международной безопасности, раскрываемые такими концептами как «информационная война», «сетевая война», «кибертерроризм», «киберпреступность». При этом инициатива в изучении названной проблематики постепенно смещается от представителей по преимуществу гуманитарных (философских, социологических, политологических) дисциплин к представителям более специализированных, прикладных и технических направлений исследований, в том числе экспертам, представляющим интересы военного, разведывательного, правоохранительного сообществ.
В последние десятилетия, в связи с распространением сетевых компьютерных технологий, мобильной связи и Интернет, информационные ресурсы современного общества подвергаются растущему числу угроз, чреватых экономическим ущербом и ставящих под угрозу безопасность национальной информационной инфраструктуры. Подобным атакам подвергаются как государственные, так и коммерческие системы, в то время как рост криминальной активности в глобальных сетях (в таких формах, как финансовые мошенничества, нарушения авторского права, распространение детской порнографии и т.д.) создает угрозы безопасности личности и общества. При этом чем выше доля активности индивидов, организаций и государств, осуществляемая ими в информационной сфере, тем значимее проблемы безопасности, с которой сталкивается общество. Внедрение современных информационных технологий во все сферы общественной жизни существенно повысило зависимость общества, каждого конкретного индивида от надежности функционирования информационной инфраструктуры, достоверности используемой информации, ее защищенности от несанкционированной модификации, а также противоправного доступа к ней.16 Информационная сфера, являясь системообразующим фактором жизни современного общества, активно влияет на состояние политической, экономической, оборонной и других составляющих национальной безопасности. Национальная безопасность существенным образом зависит от обеспечения информационной безопасности, и в ходе технического прогресса эта зависимость будет возрастать.17
|
