Хроника Московской Хельсинкской группы ежемесячный информационный бюллетень №4 (220) апрель 2013
Скачать 0.94 Mb.
|
| Это интересно «Это будет история, а не моя интерпретация истории» Интервью с Григорием Чхартишвили Писатель и историк Григорий Чхартишвили в своем блоге «Любовь к истории. Блог Бориса Акунина» сообщил, что теперь главным его интересом и главным направлением его работы стал многотомный проект «История российского государства» и что «История» эта рассчитана на тех, «кто плохо знает биографию своей страны и хотел бы знать ее лучше». Желая отчетливее представить, чего нам, тем самым читателям, кто плохо знает биографию своей страны и хотел бы знать ее лучше, ждать, Григорий Дашевский поговорил об «Истории» с автором проекта. Г.Д.: Григорий Шалвович, вы пишете: «Особенность моей «Истории» заключается в том, что она неидеологизированная». Но ведь то представление об историческом процессе как о взрослении, которое сформулировано в вашей книге «Аристономия», – тоже своего рода идеология, позволяющая оценивать и исторических деятелей как поборников света или тьмы, и целые периоды истории как прогресс или регресс. И в ваших романах читатель очень ясно видит, какого пути вы хотели бы для России. Можно ли (и нужно ли) отстраняться от собственных взглядов, когда пишешь историю? Г.Ч.: У меня, разумеется, в моем возрасте уже выработались собственные представления о том, «что такое хорошо и что такое плохо». Но в своей «Истории» я стараюсь, насколько это вообще возможно, от них абстрагироваться. Это будет действительно история, а не моя интерпретация истории. Если, углубившись в факты, я вижу, что они вступают в противоречие с моими привычными взглядами, взглядам приходится посторониться. Ну вот для примера. Я человек антиклерикальных убеждений и к вмешательству церкви в светскую жизнь отношусь резко отрицательно. Однако уже по первому тому мне ясно, что роль православной церкви в отечественной истории была благотворна, а по временам и просто спасительна. Без русской церкви не было бы России. Значит, так я и пишу, не заботясь о сегодняшней конъюнктуре. А для интерпретаций и идеологических построений есть другие жанры. Ими я ведь тоже не пренебрегаю. Г.Д.: Ваша запись была названа «Новый Карамзин явился». Повторить сейчас его подвиг в буквальном смысле (то есть, начав как дилетант, по ходу работы стать на уровень современной науки) мне представляется делом немыслимым – число первоисточников необозримо, а объем вторичной (научной) литературы бесконечен. Сейчас, чтобы профессионально овладеть той или иной областью истории, нужно потратить многие годы. Как профессиональный историк-японовед вы сами прекрасно это знаете. Можете пояснить, в каком именно смысле Карамзин будет вашим образцом? Г.Ч.: Только в смысле ненаучности стиля. «Имя Русское имеет для меня особенную прелесть: сердце мое еще сильнее бьется за Пожарского, нежели за Фемистокла или Сципиона». Профессиональные историки посткарамзинской эры подобным языком уже не писали. Так излагает Эдвард Радзинский, но он концептуально субъективен. В общем, тут была задача стилистическая: найти правильное сочетание серьезности и легкости. Содержательная же задача – не охватить все источники, которых море-океан, а вычленить важное, отсеять сомнительное, выстроить по возможности стройную линию повествования. Чтобы человек, прочитавший мое сочинение, получил общее представление о том, как мы пришли от истоков к современности. Г.Д.: Вы пишете: «Метод мой прост. Я читаю имеющиеся первоисточники, стараясь ничего не упустить, и смотрю, как содержащиеся там сведения интерпретированы различными авторами. Из всей этой массы фактов, имен, цифр, дат и суждений я пытаюсь выбрать все несомненное или по меньшей мере наиболее правдоподобное. Малозначительное и недостоверное отсекаю». Обычно современные историки-беллетристы (например, Азимов и Акройд, которых вы упоминаете) сами не работают со всеми первоисточниками и даже со всем множеством ученых интерпретаций, а опираются на академические многотомники и монографии, которым, в общем, доверяют. Вам кажется, что по русской истории такого рода обобщающих трудов слишком мало? или они не внушают доверия? Г.Ч.: Внушают. Читаю источники, потому что интересно. Я вообще все это делаю, потому что мне интересно. Г.Д.: Вы пишете: «Здесь все будет взвешено, отмерено и проверено у специалистов». Значит ли это, что у вас будут консультанты – специалисты по соответствующему периоду истории России? Каких современных историков вы хотели бы иметь такими консультантами? Г.Ч.: Консультанты и внутренние рецензенты обязательно будут, для каждого раздела свои. Поскольку я не специалист по периоду, могут вкрасться ляпы. Мне нужны не громкие имена и звучные должности, а профессионалы, которые с уважением и пониманием отнесутся к избранному мной жанру. Г.Д.: Есть ли исторические периоды, которые вам особенно интересны, и наоборот – такие, которые вам неприятны, скучны и которые хочется миновать побыстрее? Или вам сейчас интересна история России именно как целое? Г.Ч.: Сейчас мне кажется, что все интересно. В особенности эпохи, которые я плохо знаю. Это, собственно, вся допетровская история. По своим западническим пристрастиям я до сих пор в основном читал книги, описывающие события не ранее царствия Алексея Тишайшего. Г.Д.: Вы пишете: «Одновременно с «серьезным» томом буду выпускать «несерьезный» – с историческими повестями, действие которых происходит в описываемую эпоху... История государства и человеческая история пойдут бок о бок, проверяя друг друга на прочность». Но рискну предположить, что для вас и в истории государства движущие силы – это не классы и не иные абстракции, а конкретные люди. Как вам кажется, насколько отличается сознание (психика) людей разных эпох? Вы уже написали первый том, о домонгольском периоде, – насколько легко вам было понимать тогдашних людей? Г.Ч.: Живой голос той эпохи – замечательное поучение Владимира Мономаха. Мне этот князь депрессивной эпохи, единственный взрослый человек среди младенцев и трудных подростков, совершенно понятен и даже близок. «Дети мои или иной кто, слушая эту грамотку, не посмейтесь, но кому из детей моих она будет люба, пусть примет ее в сердце свое и не станет лениться, а будет трудиться... Если же кому не люба грамотка эта, то пусть не посмеются, а так скажут: на дальнем пути, да на санях сидя [по церемониалу князей хоронили на санях], безлепицу молвил». Прямо скопипастил бы без кавычек в послесловие к последнему тому моей «Истории». Г.Д.: В последние полтора года в России снова начались «события» – вы не просто за ними наблюдали, а деятельно в них участвовали. Помогает ли вам это лучше понять события прошлых веков и их участников? Г.Ч.: Не особенно. Мне кажется, процессы, которые начинают разворачиваться в России, не имеют исторического прецедента. А впрочем, посмотрим. Я ведь пока дошел только до XIII века. «Коммерсантъ Weekend», http://kommersant.ru/doc/2162292 Долой стыд: как и почему режимы борются с общественными организациями У советской власти и германского фашизма был богатый опыт ликвидации «неправильных» общественных организаций Прокуратура России с участием других госструктур рьяно проверяет некоммерческие организации (НКО). Визиты с требованием сотен бумаг парализуют деятельность НКО. В Петербурге обещают проверить все 5 тысяч. В Волгограде под ревизии попали вполне лояльные структуры, входящие в ОНФ, вроде Детского фонда. Активность государства на фронте борьбы с НКО, с поисками западных денег, начинает напоминать 20-е годы. В еще травоядные времена НЭПа Владимир Маяковский вел разговоры с фининспектором. Советский поэт писал не только шедевры, но и бесстыдно халтурил на потребу дня, зарабатывал много и подвергался регулярным проверкам налоговиков. С тогдашними НКО, существовавшими в виде «общественных организаций», коммунисты не миндальничали. Частичная либерализация режима вызвала в 1921-22 году к жизни массу объединений, имевших не вполне большевистский характер, но их быстро закрывали. Знаменитая Вольная философская ассоциация («Вольфила») была прикрыта уже в сентябре 1924 года. Объявившееся в 1925 году скандальное объединение нудистов «Долой стыд!» и года не прожило. Разогнали и сионистов, и анархистов, и анархистов-мистиков. В 1926 году был закрыт «Союз корейцев». Волна массовой зачистки прошла по СССР в 1929 году. Под руководством НКВД (а не прокуратуры) поработали ОГПУ, Наркомздрав, Наркомпрос, Главнаука, Главискусство. Чиновники предложили списки сокращаемых организаций, существование которых считали нецелесообразным по политическим соображениям. С августа по декабрь 1929 года в НКВД пошли списки на ликвидацию таких организаций как: Русское ветеринарное общество, Общество любителей мироведения, Общество друзей оперной студии им. К.С. Станиславского, Русское психоаналитическое общество, Всероссийское общество фотографов, Всероссийский союз поэтов, Ассоциация легковых извозчиков… Основанное в 1819 году Московское общество сельского хозяйства обвинили в связях с белым движением и закрыли. Краеведческие общества (более 2000) из Академии наук передали под контроль Наркомпроса, потом НКВД и Рабкрин терроризировали их ревизиями и «чистками». С 1930 года ОГПУ начало массовые аресты: пересажали деятелей «Старой Москвы», Общества изучения русской усадьбы, Общества изучения Московской губернии, закрыли секции охраны природы. Число местных обществ естествоиспытателей и краеведов быстро снижалось, а в 1937 году постановлением Совнаркома РСФСР все краеведческие организации России были ликвидированы. Литературные сообщества ЦК ВКП(б) перетряхивал неоднократно, закончив в 1934 году созданием единого Союза советских писателей. Появились унитарные, фактически государственные Союз советских художников, Союз советских архитекторов, Союз советских композиторов, Всесоюзное театральное общество… Наконец, члены обществ эсперантистов и филателистов были репрессированы в середине 30-х годов за «сомнительные» связи с заграницей. Ни одно решение о закрытии оспорить не удалось. По похожей схеме действовали в Германии нацисты. Назвалась эта политика изящно: «координация» (Gleichschaltung). Вместо разнообразных профсоюзов создали единый Трудовой фронт, вместо писательских или киноассоциаций – единые палаты профессионалов. Не допущенные в них не имели права печататься, снимать кино или выставлять и продавать картины. Над всем этим сложным механизмом стояло Министерство пропаганды, и его глава Йозеф Геббельс проводил для избранных руководителей прессы и радио закрытые брифинги, указывая, что печатать и каким новостям уделять внимание. Все весьма похоже на вечное уже почти 100 лет инструктирование редакторов массовых газет, радио и телеканалов в здании на Старой площади. Правда, после скандалов с визитами правоохранителей в представительства немецких и французских фондов в России и протестов европейских лидеров, Владимир Путин высказался, что проверять НКО надо, «но без перегибов». Ладно, не добавил о поверяльщиках сталинское: «Они лишились на минутку ясности ума и трезвости взгляда». Тактика знакомая: вспомним статью «Головокружение от успехов». Часть крестьян поверила успокоительным речам тов. Сталина. Уцелевших кур снова роздали по избам. Но колхозы всерьез никто распускать не стал. И раскулачивание после паузы пошло полным ходом. Главный тезис статьи: все задуманное рано или поздно осуществим… «Нельзя отставать от движения, ибо отстать – значит оторваться от масс. Но нельзя и забегать вперед, ибо забежать вперед – значит потерять массы и изолировать себя». Если сейчас российское общество еще не готово принять погром остатков свободы, вполне возможно, как и в марте 1930 года власть на время отступит, и НКО будут душить постепенно. Ведь и тут есть богатый опыт. Знаменитое Общество политкаторжан и ссыльнопоселенцев (ОПК) видные члены ЦК РКП предлагали закрыть еще в 1922 году. Но навстречу радикалам не пошли. Членов ОПК стравливали: коммунисты добились, чтобы ссыльных и арестованных стали из общества исключать. В начале 30-х часть актива посадили по делу неонародников, закрыли журнал «Каторга и ссылка». Распустили Общество политкаторжан в 1935 году, передав государству его артели и все имущество. Тогда же ликвидировали и Общество старых большевиков. Зачем стране какие-то сомнительные мемуаристы, когда уже готовился единый и непротиворечивый, для всех регионов СССР, учебник истории – «Краткий курс истории ВКП(б)»? Процесс полного огосударствления НКО в СССР – от упразднения подозрительных структур, якобы имевших связи с заграницей и идеологически подозрительных, до унификации уже и идейно-близких, – занял около восьми лет. Запущен ли сегодня подобный механизм? Единый учебник истории заказан. Гарантий недопущения «координации» внутри страны сейчас практически нет. Посмотрите на «состязательный» процесс в современном суде, куда посылают недовольных наездами на НКО общественников, которым предстоит оспаривать разорительные штрафы до полумиллиона рублей. На днях в Басманном суде адвокат оппозиционера предлагал выпустить его из-под ареста под залог от 500 000 рублей и выше, как уж суд решит. Следователь механически возражает, а прекрасно слышавший цифру прокурор, не моргнув глазом, предлагает отказать, так как «не конкретизирована сумма залога». И даже не краснеет. И что ему смущаться: решение принимает не прокурор и не судья, и даже не его начальство, а то, что при Сталине стыдливо именовали «инстанция». Вот именно «инстанция» вскоре и решит, какие из НКО обустроятся в рамках ОНФ или рядом с ним, а какие пополнят список тех, кто уйдет в небытие. Одна надежда на недовольство либералов Запада, которые, пробуя повлиять на «элиту» России, грозят заблокировать безвизовый въезд в Шенген породистым элитным владельцам служебных паспортов. В общем, будет стыдно, если вскоре будут вспоминать общество «Мемориал» в одном ряду с уничтоженными диктатурами Обществом политкаторжан или «Баухаузом». Михаил Соколов, http://m.forbes.ru/article.php?id=236744 Казусы в законе об «иностранных агентах»: почему Россия лишится «Голоса» «МК» сравнил наше законодательство по НКО с американским Одним из самых эффективных (обычно убийственных для оппонентов) доводов, приводимых сторонниками «Закона об иностранных агентах» является апелляция к опыту «эталона мировой демократии и свободы личности» – США. Принятый там в 1938 году закон о регистрации иностранных агентов (сокращенно FARA), упоминал, в частности, и Владимир Путин в недавнем нашумевшем интервью немецкому телеканалу. Действительно, если им можно, и их за это мировая общественность не ругает, то почему нельзя нам? Но достаточно почитать эти законы, чтобы понять, что, как говорится, есть один нюанс. Американский закон действительно очень строг, значительно строже нашего. Достаточно вспомнить, что группу наших разведчиков во главе с Анной Чапман выдворили из Штатов как раз за то, что они оными агентами не зарегистрировались. Там требуется подавать соответствующие отчетные бумаги в Минюст не только от НКО, а вообще от любого физического или юридического лица, связанного не только финансово, а вообще любым способом с «иностранным принципалом» (государственным, общественным или частным). Касается это, разумеется, не всех людей и организаций, контролируемых или спонсируемых из-за рубежа, а только четырех категорий: а) принимающих участие в политической жизни США в интересах своего принципала, б) каким-либо способом влияющих на общественное мнение в США в интересах своего принципала, в) собирающих или, наоборот, раздающих деньги или иные материальные ценности в интересах своего принципала, г) представляющих интересы своего принципала в органах государственной власти США. Здесь призываем читателя обратить внимание, что законом везде подчеркивается непосредственный интерес иностранного принципала. Если бы принятые прошлом летом поправки в российское законодательство, известные как «Закон об иностранных агентах», были бы зеркальным отражением FARA, то сторона обвинения на потенциальном судебном процессе против ассоциации «Голос» оказалась бы в очень неудобном положении. И это несмотря на очевидное (пусть и не слишком значительное) влияние этой организации на общественное мнение и участие её членов в политической жизни. «Политической деятельностью» «Голоса» на данный момент в Министерстве юстиции считают, судя по официальному сообщению на сайте ведомства: «привлечение внимания общественности к необходимости изменения законодательства Российской Федерации о выборах через принятие принципиально нового законодательного акта – Избирательного кодекса Российской Федерации. В целях продвижения кодекса ассоциацией осуществляется формирование общественного мнения путем публичного освещения проекта Избирательного кодекса. Проводимые ассоциацией публичные акции и мероприятия по продвижению проекта Избирательного кодекса Российской Федерации имеют целью оказание воздействия на принимаемые государственными органами решения и формирование общественного мнения». Основные положения и текст этого самого проекта Избирательного кодекса легко найти в интернете. О конкретном содержании документа можно спорить, но идея, которой руководствовались его создатели ясна: предложить способ сделать выборы в России более конкурентными, справедливыми и цивилизованными, ограничить фальсификации и административное давление на избирательные комиссии. Доказать в суде, что (более) справедливые выборы в России соответствуют интересам принципала, будь то США или Норвегия, в данном случае, наверное, не сложно. С учетом турбулентной международной обстановки, страны Запада были бы не прочь видеть Россию стабильным государством с демократической системой управления. Хотя бы в роли противовеса Китаю или исламистской угрозе. Но тогда пришлось бы признать, что это не соответствует интересам нынешнего руководства страны, а к демократии и справедливости оно никакого отношения иметь не хочет. К счастью Минюста, его юристы избавлены от этой головной боли. Наш «Закон об иностранных агентах» никакая не копия FARA, чтобы там ни утверждали его сторонники. Если у американцев, как подчеркивается выше, указано обязательное наличие интереса иностранного принципала в действиях агента, то по нашему закону агентом считается финансируемая из-за границы НКО, «которая участвует, в том числе и в интересах иностранных источников, в политической деятельности». Это вот самое «в том числе и» (вызывающее в памяти «не более двух сроков подряд») и является нашим ноу-хау. То есть интереса иностранного государства в деятельности финансируемых им российских НКО может и не присутствовать. Достаточно просто упоминая чего-либо связанного с политикой. И даже если какие-нибудь живущие на французские гранты экологи в своём открытом отчёте сообщают, что усилиями руководящего таким-то регионом губернатором-членом «Единой России» экология местных рек заметно улучшилась, то они тоже иностранные агенты. И если, получая зарубежные гранты, какие-нибудь «учителя без границ» нахваливают по телевидению нацпроект «Образование» и отмечают личную заслугу лидера «ЕР» Дмитрия Медведева в его осуществлении, то они тоже, как ни странно, иностранные агенты. Dura lex, sed lex. Так что и «Голосу», и другим НКО, занимавшимся или публично дававшим оценку чего-бы то ни было, хоть отдаленно пахнущего политикой, уже не отвертеться. Такая хитрость в законе объясняется, по-видимому, твёрдой верой нашей элиты (сдаётся, что не только правящей её части) в неразрывную связь персонального интереса, денег и политики. Доказательств, что НКО своими действиями преследует интересы «иностранного принципала» приводить не требуется – в логике власти это и так очевидно. Поверить в то, что кто-то из желания сделать жизнь вокруг лучше действительно хочет видеть в своей стране честные и справедливые выборы там, «наверху», явно не способны. Игнат Калинин, «Московский комсомолец», http://www.mk.ru/politics/russia/article/2013/04/11/840159-kazusyi-v-zakone-ob-inostrannyih-agentah-pochemu-rossiya-lishitsya-golosa.html?fb_action_ids=467850403284967&fb_action_types=og.recommends&fb_source=timeline_og&action_object_map=%7B%22467850403284967%22%3A121304158062893%7D&action_type_map=%7B%22467850403284967%22%3A%22og.recommends%22%7D&action_ref_map=%5B%5D |
Похожие:
 | Сегодня (21 февраля – ред.) у замечательной писательницы Людмилы Улицкой – юбилей | | Анатолий Марченко был последним советским политзаключенным, погибшим в заключении |
| Кракове (Польша) Обществу «Мемориал» была вручена премия имени Серхио Виейры де Мело | | России вспоминали журналиста «Новой газеты» Анну Политковскую, погибшую от рук наемных убийц в 2006 году |
| Галины Старовойтовой – депутата Госдумы рф, советника Президента России, председателя партии «Демократическая Россия», этнопсихолога... | | Дня памяти жертв политических репрессий, сменяя друг друга с 10 утра до 10 вечера, у Соловецкого камня в Москве были прочитаны имена... |
| На состоявшейся 16-19 ноября 2006 года в Софии Генеральной ассамблее Международной Хельсинкской Федерации (мхф) руководитель программ... | | Л. Богораз была одним из инициаторов и участников этой акции. Как известно, семерых мужественных людей тогда арестовали и отдали... |
| Станислав Маркелов и Анастасия Бабурова были убиты 19 января 2009 г в Москве у дома №1 по ул. Пречистенка, когда возвращались с пресс-конференции,... | | Федеративной Республики Германия состоялось награждение Людмилы Михайловны Алексеевой Командорским крестом ордена «За заслуги перед... |