§ 6. Виды квалифицированного убийства (ч. 2 ст. 105 УК)
Квалифицированным убийством принято называть убийство, совершенное при наличии хотя бы одного из отягчающих обстоятельств (квалифицирующих признаков), перечисленных в ч. 2 ст. 105 УК. Разумеется, все остальные признаки основного состава убийства тоже должны быть налицо. Если в действиях виновного имеются два или несколько квалифицирующих признаков, то все они должны быть указаны в предъявленном обвинении и приговоре. Однако они не образуют совокупности преступлений и наказание назначается единое, хотя наличие двух или нескольких квалифицирующих признаков учитывается при определении тяжести содеянного. Всего в ч. 2 ст. 105 УК имеются 13 пунктов, но в некоторых из них названо более одного признака (п. "в", "к", "л") либо перечисляются конкретные разновидности данного признака (п. "ж", "з"). В целом система квалифицирующих признаков убийства в Уголовном кодексе 1996 г. носит исчерпывающий характер. Для разграничения отдельных видов убийств важнейшее значение имеет постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. N 1 "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)".
Многие из признаков ч. 2 ст. 105 УК имелись и в прежнем законодательстве. Редакция некоторых квалифицирующих признаков уточнена, и введено несколько новых обстоятельств. Впервые квалифицирующие признаки убийства располагаются по строгой системе, в зависимости от их связи с определенными элементами состава преступления: признаки, относящиеся к объекту (п. "а", "б", "в", "г"); к объективной стороне (п. "д", "е", "ж"); к субъективной стороне (п. "з", "и", "к", "л", "м") и к субъекту (п. "н"). Эта классификация в известной мере условна. Ведь любой объективный признак находит отражение и в субъективной стороне преступления. А повышенная опасность убийства, сопряженного с разбоем, бандитизмом или вымогательством, определяется не только корыстным мотивом. Однако указанное расположение квалифицирующих признаков имеет практический смысл, поскольку облегчает процесс квалификации конкретного убийства.
К объекту относятся следующие квалифицирующие обстоятельства, характеризующие жертву преступления: а) убийство двух или более лиц; б) убийство лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга; в) убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, а равно сопряженное с похищением человека либо заложника; г) убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности.
Убийство двух или более лиц (п. "а" ч. 2 ст. 105 УК) характеризуется повышенной тяжестью последствий. Аналогичный признак имелся и в прежнем Уголовном кодексе, поэтому судебная практика выработала определенные критерии его оценки. убийство двух и более лиц (в отличие от неоднократного убийства) представляет собой единое преступление. Причинение смерти всем потерпевшим происходит либо одновременно, либо с незначительным разрывом во времени, но при непременном условии - действия виновного охватывались единством намерения. При большом разрыве во времени или при других обстоятельствах, свидетельствующих об отсутствии единого намерения, убийство не может квалифицироваться по п. "а" ч. 2 ст. 105. В этих случаях применяется п. "н" ч. 2 ст. 105 УК.
Судебная практика сталкивается с определенными трудностями при разграничении этих квалифицирующих признаков. Например, Т. в ходе ссоры с З. и его сожительницей ножом убил З. и покушался на убийство сожительницы, после чего с места преступления ушел. Однако через некоторое время Т. вернулся и, убедившись, что потерпевшая жива, добил ее топором. Областной суд квалифицировал действия Т. в этой части по п. "н" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Президиум Верховного Суда РФ постановлением от 28 октября 1999 г. признал такую квалификацию ошибочной и применил п. "а" той же статьи, поскольку в данном случае умыслом Т. охватывалось убийство двух лиц.
Умысел может быть прямым или косвенным в отношении всех потерпевших, но возможно сочетание прямого умысла на убийство одного лица и косвенного - по отношению к другим потерпевшим (в случае убийства путем применения общеопасного или иного слабоуправляемого способа). Убийством с косвенным умыслом в судебной практике признается лишение жизни нескольких человек при срабатывании автоматического взрывного устройства, установленного в целях защиты садового участка от вторжения посторонних лиц*(88).
Если при наличии прямого умысла на убийство двух лиц погиб только один потерпевший, а смерть другого не наступила по причинам, не зависящим от виновного, то содеянное представляет собой совокупность покушения на убийство двух лиц (ч. 3 ст. 30 УК и п. "а" ч. 2 ст. 105 УК) и оконченного убийства одного лица, которое квалифицируется самостоятельно по ч. 1 или 2 ст. 105 УК (п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. N 1 "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)").
Позиция Верховного Суда в этом вопросе небезупречна. Ведь убийство двух лиц представляет собой единичное преступление. Именно этим оно отличается от убийства, совершенного неоднократно. И едва ли допустимо назначать наказание по правилам о совокупности за единичное преступление. В науке уголовного права предлагались и другие решения. Так, Л.В.Иногамова-Хегай полагает, что норма об убийстве одного человека "как часть входит в содержание нормы о покушении на жизнь двух или более лиц как целого", а "при конкуренции целого и части применяется только целое"*(89).
Не подвергая сомнению общее правило о квалификации преступлений при конкуренции части и целого*(90), следует признать, что в рассматриваемой ситуации оно практически неприменимо. Признание покушением всего деяния в целом как единого преступления снижало бы опасность содеянного и привело бы к смягчению ответственности виновного в силу ч. 3 и ч. 4 ст. 66 УК. Поэтому судебная практика идет по пути квалификации подобных случаев по совокупности преступлений, как того и требует Верховный Суд РФ.
Однако на этом пути таится другая опасность. В силу ч. 3 ст. 69 УК при совокупности преступлений допускается назначение наказания путем сложения вплоть до 25 лет лишения свободы. Это может спровоцировать виновного на доведение до конца задуманного преступления, т.е. на убийство оставшегося в живых потерпевшего, поскольку в таком случае совокупности не будет. Разрешение данного противоречия возможно законодательным путем, в частности, дальнейшей конкретизацией правил о назначении наказания по совокупности в ст. 66 УК. А пока судам следует помнить, что назначение наказания сверх предела санкции за каждое из преступлений, входящих в совокупность, - это право суда, но не его обязанность.
При одновременном убийстве двух или более лиц не исключается сочетание различных мотивов, например, одновременное убийство бывшей жены на почве ревности и случайного очевидца с целью скрыть совершенное преступление. Если один из мотивов предусмотрен ч. 2 ст. 105 УК, это должно быть отражено в квалификации. В тех случаях, когда умысел на убийство другого лица с целью сокрытия ранее совершенного убийства возник после совершения первого преступления, содеянное в целом не может квалифицироваться как убийство двух лиц. Каждое из совершенных преступлений требует самостоятельной квалификации. Убийство одного лица в ссоре, а затем убийство второго в целях сокрытия первого преступления надзорная инстанция переквалифицировала с убийства двух лиц на повторное убийство*(91).
Убийство лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга (п. "б" ч. 2 ст. 105 УК). Этот вид убийства представляет повышенную опасность, поскольку посягает не только на жизнь потерпевшего, но и на другой объект: общественные отношения, обеспечивающие лицу возможность осуществлять свою служебную деятельность или выполнять общественный долг. Редакция п. "б" несколько изменена по сравнению с прежним Уголовным кодексом. Вместо выполнения потерпевшим служебного долга, упоминавшегося в п. "в" ст. 102 УК 1960 г., теперь говорится о его служебной деятельности, под которой следует понимать не только службу в государственных или муниципальных учреждениях, но и любое выполнение трудовых обязанностей в государственных, частных и иных негосударственных организациях и на предприятиях, деятельность которых не противоречит действующему законодательству. Потерпевшим может быть как должностное, так и не должностное лицо, осуществляющее служебную деятельность.
Под выполнением общественного долга, как сказано в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. N 1 "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)", понимается осуществление гражданином как специально возложенных на него обязанностей в интересах общества или законных интересов отдельных лиц, так и совершение других общественно полезных действий. Так, практика признает выполнением общественного долга участие в пресечении преступления, сообщение органам власти о совершенном или готовящемся преступлении либо о местонахождении лица, разыскиваемого в связи с совершением им правонарушений, дачу свидетельских показаний и пр. Не имеет значения для квалификации, совершается ли убийство из мести в связи с осуществлением служебной деятельности или выполнением общественного долга или же в целях воспрепятствования такой деятельности потерпевшего в данный момент или в дальнейшем. Практика не признает наличие данного квалифицирующего признака, если убийство совершено из мести за невыполнение (или ненадлежащее выполнение) лицом своих служебных обязанностей, поскольку в этих случаях нет посягательства на дополнительный объект - нет воспрепятствования нормальной служебной деятельности потерпевшего.
В отличие от прежнего Уголовного кодекса новая норма предусматривает ответственность за убийство не только самого лица, осуществляющего служебную деятельность или выполняющего общественный долг, но и его близких. Закон не конкретизирует понятие "близкие лица". И это правильно. Нельзя признать удачным отнесение к их числу только близких родственников применительно к ст. 14 СК РФ или п. 9 ст. 34 УПК РСФСР. Степень близости не имеет значения, если этим убийством виновный преследует цель отомстить лицу за выполнение им служебной или общественной деятельности. Пленум Верховного Суда РФ указал: "К близким потерпевшему лицам, наряду с близкими родственниками, могут относиться иные лица, состоящие с ним в родстве, свойстве (родственники супруга), а также лица, жизнь, здоровье и благополучие которых заведомо для виновного дороги потерпевшему в силу сложившихся личных отношений".
Убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, а равно сопряженное с похищением человека либо захватом заложника (п. "в" ч. 2 ст. 105 УК), - квалифицированный вид убийства, не известный Уголовному кодексу 1960 г. В одном пункте здесь объединены два отягчающих обстоятельства: первое характеризует потерпевшего, а второе - в первую очередь особенность способа действия. В Уголовном кодексе Республики Беларусь 1999 г. аналогичные признаки более удачно указаны в отдельных пунктах.
Беспомощное состояние потерпевшего может определяться его возрастом (малолетний, престарелый), состоянием здоровья, увечностью и другими обстоятельствами, не дающими жертве возможности оказать сопротивление преступнику или иным образом уклониться от посягательства. Сюда же можно отнести убийство лица, находящегося в состоянии сна или сильной степени опьянения, а также лишившегося сознания по другим причинам. Именно так трактовалось понятие беспомощного состояния потерпевшего в период действия Уголовного кодекса 1926 г., предусматривавшего соответствующий квалифицированный признак в п. "е" ч. 1 ст. 136 ("убийство с использованием беспомощного положения убитого")*(92).
Уголовный кодекс 1960 г. не выделял такого квалифицирующего признака, но ввел признак особой жестокости. Многие случаи убийства лица, находящегося в беспомощном состоянии, стали квалифицироваться по п. "г" ст. 102 УК (убийство с особой жестокостью).
Действительно, убийство младенца, дряхлого старика, калеки часто служит проявлением особой безжалостности, бессердечности виновного. Поэтому судебная практика рассматривала такое убийство как разновидность убийства с особой жестокостью. Что касается убийства спящего или находящегося в сильной степени опьянения лица, то оно не всегда свидетельствует об особой жестокости виновного.
Теперь же убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, законодатель вновь считает самостоятельным квалифицирующим признаком, не связывая его с особой жестокостью. Тем не менее многие отрицают возможность применения п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ в случае убийства спящего, пьяного или лица, находящегося в бессознательном состоянии. По мнению сторонников этого взгляда, беспомощное состояние обязательно предполагает, что потерпевшему причиняются дополнительные, особые страдания. "Он сознает, что его сейчас или вскоре убьют, но в силу своего физического состояния не может ни оказать сопротивления, ни позвать на помощь"*(93). "Потерпевшее лицо, думается, должно понимать, что в силу своей беспомощности, обусловленной теми или иными обстоятельствами, оказывается в беспомощном положении перед убийцей"*(94). Отсюда с неизбежностью следует вывод, что спящий или находящийся в бессознательном состоянии не может считаться беспомощным. С таким выводом трудно согласиться. Беспомощное состояние жертвы - объективная категория. Это состояние существует независимо от осознания его самим потерпевшим. В противном случае мы должны будем исключить применение п. "в" ч. 2 ст. 105 УК и при убийстве младенца или психически больного.
Приведенные выше рассуждения идут от прежней практики, сложившейся в период действия Уголовного кодекса 1960 г., когда беспомощное состояние жертвы учитывалось лишь как проявление особой жестокости убийцы. Теперь положение изменилось. Может возникнуть вопрос: если использование беспомощного состояния потерпевшего не всегда может быть выражением особой жестокости, то в чем заключается его повышенная опасность? Законодатель не мотивирует (да и не обязан мотивировать) свое решение. Но можно предположить, что повышенная опасность этого вида убийства связана с особой заботой о защите каждого человека, не способного в силу своего состояния защитить себя или уклониться от посягательств на свою жизнь. Такое преступление объективно более опасно, поскольку достижение преступного результата значительно облегчается, когда потерпевший спит, находится в обмороке, в тяжелой степени опьянения или лишен сознания по иной причине и т.д. Такое преступление более опасно и с субъективной стороны, поскольку знание о том, что жертва находится в беспомощном состоянии (закон не случайно говорит о заведомости) облегчает формирование преступного намерения и даже может играть провоцирующую роль. Преступнику легче решиться на убийство, когда он уверен, что жертва не воспринимает посягательства на его жизнь и поэтому не в состоянии дать ему отпор.
Установление (точнее, восстановление) в законе рассматриваемого квалифицирующего признака вызвало трудности в судебной практике. Особенно много противоречий возникло при оценке убийства спящего, где не удалось достичь единства мнений. В ряде случаев суды квалифицировали такое убийство по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК. "Убийство спящего потерпевшего путем нанесения ему трех ударов топором по голове обоснованно квалифицировано по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК как убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии"*(95).
9 сентября 1999 г. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ признала правильным квалификацию действий Слободнюка, который совершил убийство, нанеся не менее 14 ударов молотком по голове потерпевшему, в то время как тот спал, будучи в состоянии опьянения. 24 ноября 1999 г. та же инстанция согласилась с осуждением Шафоростова по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК за убийство двух лиц, которые находились в тяжелой степени опьянения и спали.
Однако в других случаях встречались противоположные решения со ссылкой на то, что "состояние сна не относится к числу беспомощных"; "состояние алкогольного опьянения нельзя расценить как беспомощное состояние"; "сон потерпевшего к числу обстоятельств, предусмотренных п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ, не относится" |
