В. Ф. Чеснок Российский туризм - есть ли проблема?
Скачать 298.31 Kb.
|
Ростовская область – постановка проблемыТуристический бизнес основывается на трех опорах: внутреннем, въездном и выездном туризме. Пока же эта индустрия Дона находится в самом неустойчивом положении: на одной опоре – выездном туризме. Ситуация парадоксальная: около двухсот фирм толпятся на туристическом рынке, но почти все работают на вывоз туристов. Большей частью это посредники – клерки крупных столичных фирм. Их приоритеты – заполняемость мест чартерных рейсов за рубеж. Огромный потенциал внутреннего рынка остается невостребованным. Отсюда печальное состояние наших музеев, памятников истории и природы – базовых факторов туристического бизнеса в любой стране. Существующая система донского туризма напоминает телегу, в которой из четырех колес вращаются два – одно переднее, другое заднее: движение телеги заметно, но эффективность сомнительна. В рамках государственной политики региональный туризм можно записывать по расходной статье. По проблемам развития туризма на областном уровне рассматривалось и принималось немало решений и постановлений, организовывались совещания, круглые столы, заседания президиума правительства области. Есть понимание важности вопроса, возможности пополнения бюджета за счет поступлений от системы въездного и внутреннего туризма, открытия новых рабочих мест и т.д., есть  готовность поддержать новую отрасль экономики законодательными инициативами, а обоснованные бизнес-проекты – инвестициями. Проблема в отсутствии проектов и предложений по всему кругу рассматриваемого направления. И дело не в том, что их некому разрабатывать, слабое звено – отсутствие стратегической программы. Поэтому, на каком бы уровне не рассматривались задачи развития туризма, они сводятся к мелочам частных вопросов – повышение профессионального уровня экскурсоводов, правил лицензирования и сертификации, гарантии туроператоров, и к общим рекомендациям – «оказывать содействие» и «подготовить предложения», а в качестве «стратегии» рассматриваются проекты бизнес-центров. А в недавних «Рекомендациях заседания круглого стола Законодательного Собрания области», по-видимому, от отчаяния прозвучала и угрожающая нота: «рассмотреть совместно с правоохранительными органами Ростовской области целесообразность создания Межведомственной комиссии по контролю за деятельностью туристских организаций Ростовской области». х х х История и природа не востребованы по той же причине – отсутствия стратегии. Поэтому мартирологом потерь природного и исторического наследия сегодня можно заполнить десятки страниц. Возьмем для примера район донских низовьев – самый перспективный регион в развитии туризма. Нынешняя застройка в черте района низовьев хаотичная. Не учитываются ни природные условия, ни историческое окружение. Частная инициатива в застройке станиц Ливенцовской, Каратаево, Недвиговки, Синявской, морского побережья в районе Красного Десанта и Учхоза регламентируется лишь условиями выполнения санитарных норм (да и то не всегда), но не законами пространственных композиций, исторической и ландшафтной средой. Ни один из городов, поселков и станиц в черте рассматриваемого района не имеет современных генпланов, учитывающих памятники истории и природы, особенности ландшафта. Например, для хутора Недвиговка, в черте которого располагается археологический музей-заповедник «Танаис», памятник, известный всей Европе, еще остается в силе генплан, разработанный в 1957 году, и в местной районной архитектуре не видят выхода из положения: некому заказывать проект, нет кадров, нет полного свода памятников, нет методики. Увы! И сегодня правый берег Мертвого Донца с его уникальными памятниками и своеобразным ландшафтом превращается почти в сплошную цепочку безграмотно спланированных дачных поселков, бульдозерами нивелируются холмы, засыпаются балки и родники, вдоль берега – частоколы оград, свалки мусора, огороды. Стремительно разрушаются исторические районы Таганрога, Новочеркасска, Азова, Ростова. Пример Ростова со статусом региональной столицы – из ряда драматичных. Болевых очагов множество: городища округи Танаиса, с благоустройством которых можно было бы говорить об античной эпохе Ростова, кстати, вполне сомасштабной соответствующей европейской; Ливенцовская крепость (ровесница Аркаима в Челябинской области – памятника, ставшего объектом международного паломничества); дом Максимова, храм Сурб-Хач, Парамоновские склады, Богатяновский источник. В историческом центре города застройка не поддается не только архитектурной логике, но и обычному здравому смыслу. В одном из недавних интервью главный архитектор Ростова озвучил практику застройки: «85 процентов объектов возводится в городе без полного пакета разрешительных документов.». В границах заповедных территорий этот процент выше: свидетельство не только нижайшего статуса городского и районных архитекторов в табели о рангах, но, что самое главное, отсутствия элементарных моделей механизма взаимосвязей между проектировщиками, заказчиками, пользователями и средой – природной и исторической, моделей научно обоснованных и законодательно закрепленных. Города и крупнейшие заповедники Дона похожи на перекрестки, где нет ни регулировщиков, ни светофоров... Состояние древних памятников Ростова – мерзость запустения: Нижне-Гниловское и Сухо-Чалтырское городища, та же Ливенцовская крепость. Вокруг них идет бесконечная война с местными вандалами – от дачников до чиновников. Нет охранных территорий, или хотя бы щитов с надписями – что это за древность. А ведь их история – часть мировой культуры, судьбы древних народов, обитавших на территории города, вписаны в родословную многих государств Европы и Азии, и, конечно же, России. В ближайшие десятилетия город будет разворачиваться к дельте Дона (от Нижне-Гниловской до Хапров). Здесь ожерелье выдающихся памятников древности с уникальным природно-историческим ландшафтом. Территория с огромным потенциалом для познания, отдыха, различных видов туризма выходного дня. Сегодня освоение этого пространства – игра без правил. Что это? Архитектурная беспомощность или невежество? Тогда надо признать, что в кузницах кадров (Архитектурная академия, РИСИ, Союз архитекторов, дюжина академиков архитектуры…) на наковальне ничего не лежит, а грохот молота – это шум куретов. Необходим генплан, он стал бы тормозом для хаоса и стимулом для здравого смысла. В перспективе экономическая сторона исторического потенциала значительнее суммы сиюминутных выгод, получаемых от раздачи земель под хаотичное строительство. Даже если они предварительно по всем правилам археологической науки будут исследованы, конечный результат – уничтожение памятника, городища ли, кургана – будет необратимым. Плюс непрямые потери: разрушение исторического ландшафта. Обедняем не только себя, но и детей, и внуков. При нынешней ситуации отсутствия генеральных планов застройки этих городов, сохранения, восстановления и благоустройства их исторических районов, они через несколько лет строительного бума могут быть «выбиты» из числа экскурсионных объектов. А это уже серьезные экономические и социальные потери. Дачный вал уже смел уникальный хутор Рыков, подминает Старочеркасск, теряется своеобразие казачьих станиц и хуторов низовьев – Недвиговки, Обуховки, Елизаветинской, на грани утраты усадебный ансамбль Лакиера (XIX в.) в поселке Учхоз, под угрозой уничтожения Павловская крепость (XVII-XVIII вв.), рухнул в море каменный ветряк (на Миусском полуострове), а оставшийся – последний, в поселке Миллерово Куйбышевского района – сожжен собирателями металлолома, уцелел лишь кирпичный остов. В облике донских станиц особая роль принадлежала майдану – казачьей «агоре» (площади), где жители собирались для принятия важнейших общественных решений: своеобразный архитектурно-планировочный образ казачьей демократии. Единственная станица на Дону, где еще можно увидеть такой майдан – Елизаветинская. По периметру просторного каре сохранились старинные здания. Вертикальная доминанта площади – храм – разрушен в тридцатых годах. Угроза, что площадь может быть пущена на распродажу по частям, под дачи, вполне реальна, и тогда старинная казачья станица превратится в стандартный дачный поселок. Заповедник «Танаис» объединяет на территории охранных границ ансамбль выдающихся исторических и природных шедевров – античное городище, некрополь, Каменная Балка, крепость Лютик, Успенский храм, Чулекская Балка. Но даже в границах охраняемого ландшафта можно «пробить» без всяких усилий разрешение на строительство сооружений самых нелепых фантазий, только на основании распоряжения главы сельской администрации. Можно ли представить, что судьбу, например, донского скифского золота поручено решать стоматологу? Тот самый случай. Законодательство по охране памятников культуры не просто дырявое, оно никакое. Только с заповедником «Танаис», с его историко-природными ресурсами, можно связывать перспективы экономического и социального развития огромной территории, на которой расположены десятки поселков, живут тысячи людей. Сегодняшняя же ситуация у заповедника – как у богатыря на распутье. Один путь – самый мрачный, тупиковый: вариант, стартовавший лет десять назад и уже обозначивший силуэт будущего местечкового апокалипсиса. Недавно сооруженный без всяких разрешительных документов огромный, похожий на тюрьму многоэтажный замок в охранной территории, почти вплотную к музейной усадьбе – частный дом, занявший целый квартал и высотой «задавивший» городище. В проекте на уровне нулевого цикла – еще два очередных таких замка. И сплошная застройка пойменных участков Донца. Второй путь – обосновать и законодательно утвердить нормы застройки в границах охранных территорий, основываясь хотя бы на сегодняшних далеких от совершенства критериях. Нелепость ситуации особенно очевидна на фоне активного сотрудничества музея-заповедника с зарубежными академическими институтами. В Танаисе в течение многих лет работают исследовательские отряды Германского археологического института, Варшавского университета. Традиционными стали выставки донских сокровищ за рубежом. (Европа и Азия не подозревают, восхищаясь сокровищами этих выставок: «Скифское золото», «Золото амазонок», в каком жалком состоянии памятники, откуда эти сокровища извлечены). Интерес не случаен. Приазовье в течение нескольких тысячелетий было дорогой народов, межконтинентальным перекрестком: для одних – колыбелью, для других – эпохой возмужания и расцвета, или перевалочным пунктом, затягивавшимся иногда на столетия. Письменная летопись Европы и России начинается со строк о Танаисе: «восьмая река Скифии.». Узел легенд и мифов, складывавшихся здесь, кочует по всей европейской и восточной литературе. Донское серебряное кольцо На территории Дона все яснее проявляется несколько туристических схем – направлений складывающихся пока стихийно маршрутов. Наиболее активно – в районе низовьев, от Новочеркасска до Таганрога. Затем Ростов-Волгодонск. Третье направление – Верхний Дон: шолоховские места. В качестве одного из основных звеньев для моделирования комплексной научной программы и ее практического осуществления наиболее удобен район низовьев Дона между Ростовом, Таганрогом, Азовом, Новочеркасском и Старочеркасском. Исторический и природный потенциал здесь исключительный. Если исходными пунктами маршрутов выходного дня взять наиболее крупные города низовьев Дона и соединить их линиями на карте области, то окажется, что они проходят через уникальные ансамбли истории, культуры и природы. И схемы будут представлять два кольца, пересекающиеся в столице области – Ростове. Звенья первого кольца – Ростов-Танаис-Таганрог-Азов-дельта-Ростов. Это район древнейших культур юга страны, нескольких крупных заповедников и исторических городов. Так же и в районе второго кольца: Ростов-Аксай-Новочеркасск-Старочеркасск-Ростов. Такое сочетание на небольшой территории выдающихся памятников культуры, впечатляющих ландшафтов плюс существующие транспортные коммуникации (чрезвычайно удачное соединение сухопутного, морского, речного и железнодорожного транспорта) – все эти факторы создают идеальные возможности для развития туристической индустрии как в рамках маршрутов выходных дней, так и в маршрутах российских и международных. Их можно назвать «Донское серебряное кольцо», учитывая, что основные маршруты пройдут по рекам и вдоль рек, а также – уже сложившийся узнаваемый стереотип формулировки «кольцо», вызывающий устойчивую ассоциацию с туризмом, отдыхом, путешествиями. И в этой системе на передний план выходит роль именно заповедника «Танаис». Несмотря на свое расположение в сельской местности, он является важнейшим объектом музейного показа (включая свои окрестности) и одновременно местом, где перекрещиваются многие пути к памятникам звена Ростов-Таганрог-Азов. Следовательно, «Танаис» имеет в перспективе все шансы не только оказаться в числе ведущих маршрутов и области, и страны, но и превратиться в межмаршрутный центр: как непосредственно «Кольца», так и крупномасштабных всероссийских и международных туристических проектов. Известно, что в старых унифицированных формах экскурсионных маршрутов (посмотрите налево, направо…) туризм обречен: экскурсия явно не соответствует современным тенденциям избирательного выбора и поведения личности, зависящим от многих факторов – возраста, интересов. Перспективы туризма – в сочетании разнообразных форм отдыха и маршрутов: пешеходных, велосипедных, автомобильных, спортивных, научных и т.д.; в развитии и совершенствовании театрализованных форм музейной деятельности, формировании на рынке туристических услуг праздников, отражающих историческую, этнографическую или событийную особенность города, района или музея. В заповеднике «Танаис» такими праздниками стали «Пушкин и древности», «Донская Олимпия – боги и герои античных стадионов на донской земле», гладиаторские турниры, праздники древних ремесел. Музей в его «надводной», видимой части – это театр: возвращение музею первоначального смысла греческого «мусейон», означавшего местопребывание, обитель муз – богинь наук и искусств. Такова сегодня обычная практика европейских музеев. Территория низовьев находится в столь тесной связи с самими городами и поселками, что практически можно рассматривать этот район как единое целое, как взаимодействующую антропогенную систему – и в древности, и в новое время. Особенность этого пространства – его яркая историчность. Она во всем: контекст достопримечательностей этого района – всемирная история. В донских низовьях и Северо-Восточном Приазовье находятся основные истоки развития человеческой культуры. Обнаруженные в нижнем течении реки древнейшие орудия труда относятся к эпохе каменного века и датируются временем, уходящим вглубь более чем на 100 тысяч лет. Бассейн низовьев входит в район, где формировался современный тип человека, совершенствовался его физический облик и техника изготовления каменных и костяных орудий. Здесь археологи исследуют древнейшие стоянки людей эпохи палеолита. Ближе к нашему времени количество памятников, иллюстрирующих историю цивилизации, резко увеличивается: следы великих переселений народов; античная эпоха – круг народов, охватывающий почти все этносы Евразии. Район входил в зону формирования мировых религий; в истории Руси и России – это первые «окна» в Европу. Только памятники в границах низовьев между Новочеркасском и Таганрогом дают великолепную картину истории народов в хронологических рамках более 30 тысяч лет. Среди них – состоящие на учете, такие, как архитектурный ансамбль Старочеркасска, археологический – Танаиса, Ливенцовская крепость, Нижне-Гниловское городище и другие. О драматических событиях борьбы России и Османской империи за выход к южным морям повествуют хорошо сохранившиеся фортификационные сооружения конца XVII-XVIII вв. – крепости Азов, Лютик, Павловская, Семеновская, Аннинская, боевые редуты петровского времени в дельте. Строительством этих крепостей в 1698 году стартовала новая история России. Они стали генеральной репетицией Санкт-Петербурга. Немало памятных мест связано здесь с боевыми действиями героических лет Великой Отечественной войны. В этом регионе можно встретить интересные образцы отечественной и донской архитектуры. С редкой для других районов полнотой в низовьях прочитываются не только история трудовой деятельности людей, но и природные особенности донского края. Самая драгоценная природная жемчужина здесь, конечно, дельта Дона. Яркий запоминающийся контраст создается несколькими зрительно взаимосвязанными планами ландшафта: открытая на юг дельта, за ней от Синявки – морской залив, террасированная надпойменная возвышенность, и необыкновенная по разнообразию степь, изрезанная множеством широких русел когда-то протекавших здесь рек. Горизонт то вплотную набегает на зрителя, то уходит так далеко, что создает почти представимое ощущение бесконечности. Контрасты рельефа, их рисунок усиливаются живописностью тщательно ухоженных полей, садами, геометрией лесополос, будто природа в соавторстве с человеком демонстрирует пример наиболее рациональной организации пространства. Дельта – это уникальный уголок донской природы, где мы можем еще увидеть то, что безвозвратно потеряли в других местах. Живописная палитра этих мест богатейшая, и изменчива даже в течение очень короткого времени. Кажется, что именно здесь природа опробует самые лучшие из своих явлений, чтобы потом скупо наделить ими другие места. Богатейшие ландшафты и панорамы этих территорий – один их главных источников эмоционального воздействия. Они впечатляют в любое время года. Древние объясняли исключительную красоту таких мест присутствием своего особенного бога – genius loki – гения места. Известно, что восприятие и переживание человеком ландшафта – фактор фундаментальный. Поэтому проектирование туристской индустрии – это шанс сохранить качество ландшафтного окружения в низовьях Дона наравне с историческим потенциалом: ключевое звено общей программы. (Невероятно, но факт: дельта Дона, энциклопедия исторических памятников и природных ландшафтов, не имеет сегодня ни генплана, ни программы стратегии в использовании ее богатств. Брошенное сокровище.) Природоохранная сторона проблемы организации туризма в низовьях Дона – единое целое со всем кругом вопросов. Любой памятник неразрывно связан с ландшафтной средой. Жизнь прошлого ближе к природе, в ней звучнее поэзия земли, деревьев, солнечного света, вся эта жизнь в лучших проявлениях своих – непосредственное выражение единства природы и человека. Для археологических памятников ландшафт – важнейший элемент при музеефикации. Не случайно в проектируемых охранных зонах для этих категорий памятников площади охраняемого ландшафта в десятки раз превосходят территории самих памятников. Органическая связь рельефа, пейзажа и памятника археологии или архитектуры – этот бережно сохраненный и логически продолженный синтез красоты – придает одухотворенность всему ансамблю. Примеров, когда памятники природы отождествляются в сознании человека с памятниками истории и культуры, множество: северная русская архитектура, Ясная Поляна, Михайловское, Бородино, Коктебель. У нас на Дону – станица Вешенская, Старочеркасский историко-архитектурный заповедник, археологический музей-заповедник «Танаис». Природа Дона стала частью национального самосознания и национальной гордости. Донские берега впрямую соотносятся в сознании человека с образами героев книг А. Чехова и М. Шолохова. Не случайно единственно верным названием эпопеи М. Шолохова оказалось природно-географическое: «Тихий Дон», а чеховского шедевра – «Степь». Они имеют свой узнаваемый и сегодня географический адресат. Сберечь последний – это не только прочитать, но и увидеть, и пережить. Природа и Родина – слова одного корня. Прошлое искусства дает прекрасные примеры благоговейного отношения к природе. Какие-то элементы древней методологической основы применимы и в современности. Восстановить давние традиции культа природы, существовавшего у всех без исключения народов – не на уровне мифологического обожествления, но на основе рациональной природоохранной деятельности, естественно-научного обоснования взаимодействия общества и природы как «осуществленный натурализм человека и осуществленный гуманизм природы» (К.Маркс). Сформулировать в виде законов то, что прошлое сформулировало в различных жанрах искусства. х х х Важнейшая часть проблемы – это вопросы архитектурно-планировочной структуры. В сфере градостроительной для разработки генерального плана района, о котором идет речь, проекта детальной его планировки требуется проведение большого объема предпроектных исследований. Методика этих исследований может быть обоснована лишь совместными усилиями историков, археологов, архитекторов, художников с ориентацией на максимальное сохранение природного ландшафта и исторического окружения. Это позволит удержать, сохранить этническую окраску бытовой повседневной культуры поселков и традиционные элементы в архитектуре. Конечно же, дело не в том, чтобы заморозить развитие поселков. Задача проще и естественнее: соотнести перспективы их развития с организацией индустрии туризма в этом районе, с комплексом природоохранных мер. В основе градостроительного творчества – преемственность, традиции: в районе низовьев необходимо особо бережно к ним отнестись. Современные типовые планировочные схемы не должны отменять народный опыт в архитектурно-планировочной организации донских станиц, хотя бы потому, что по-прежнему остается в силе ряд условий, определивших их облик (климат, ландшафт, традиционные черты быта и т.д.). История донской архитектуры дает множество примеров творческого понимания зодчими ее основных задач, прекрасных образцов гармоничного сочетания застройки с окружающей обстановкой, что явилось результатом многовекового развития жилой среды людей, обитавших в донских низовьях, высокой культуры существовавших здесь и привносимых извне традиций и влияний. Это давало возможность создавать в разные исторические эпохи своеобразную архитектуру. На Дону еще сохранились целые ансамбли такой застройки, в которых все – и планировочная схема станицы, и окружающий ландшафт, и дома, множество деталей декора – сохраняют стилевые особенности именно донской архитектуры, узнаваемой и оригинальной. Таким гармоничным ансамблем является хутор Рыков, отдельные усадьбы в черте хуторов Рогожкино, Донской, Недвиговка, станиц Елизаветинской, Синявской. Удача определялась тем, что неповторимость природной ситуации была соавтором безымянных зодчих, богатая пластика рельефа использовалась как активный градообразующий фактор. Станица складывалась десятилетиями, и временные слои не контрастировали, а обогащали друг друга, ведь разные поколения людей, населявших ее, объединяла одна среда, климат, ландшафт – факторы неизменные. Для станиц характерна свободная застройка с бережным отношением к холмам, низинам, перепадам, ручьям, прудам. Взаимодействие этих элементов ландшафта и архитектуры придавало им живописную неповторимость. Для каждой станицы была обязательной тесная связь с высотным ориентиром – чаще это были колокольни церквей и ветряки. Общие же принципы были типичны: характер планировочной структуры, формирование уличного фронта застройки, контрасты дальних и ближних планов, связи домов между собой и с приусадебными участками, декоративное решение зданий и т.п. Они прямо или косвенно указывали на многовековое развитие жилой среды, создавая неповторимую этнографию станицы. Часто размежевание между исторически сложившимися центрами, обликом станиц и новостройками приводит к тому, что подчас, кроме единых транспортных коммуникаций, их ничто не связывает. (Пример – застройка станицы Пухляковской.). Очень важно провести работу по изучению народного опыта организации донских станиц. Многое известно, но необходимо обобщить и теоретически его осмыслить, разработав на этой основе практические рекомендации для проектировщиков. Обращение к своеобразию и самобытности народного зодчества поможет повысить и эстетические качества архитектуры современной, решить задачи большей выразительности новой застройки. Освоение регионального творческого наследия – это, прежде всего, вопрос перестройки профессионального сознания архитектора, занимающегося жилищным строительством, его убежденность в том, что подлинная архитектура должна отражать местные традиции. Решение проблемы не в том, чтобы, собрав районных архитекторов, прочесть им лекцию о значимости наследия. Создание научно обоснованной теории туризма и осуществление ее на практике станет стимулом для творческих решений. В системе градостроительного проектирования сегодня отсутствует как раз то, что должно делать ее системой – разработка общей структуры, проектирование пространства со всем комплексом взаимосвязей. На практике очевиден перекос по двум крайностям. Первая – создание проектов без учета индивидуальных особенностей как среды, так и необходимости учета человеческого фактора; и вторая крайность – проработка обезличенной индивидуальной ячейки. Печальный пример-предостережение – Таганрог. Застройка его исторического ядра – мысовой части – коробчатыми, однотипными, многократно повторяющимися зданиями, разрушение храмов и старинного маяка привели к нивелировке сложившегося силуэта города. Общее объемно-пространственное решение, сохранение силуэтной доминанты исторической застройки, богатой пластики рельефа – важнейший этап любого проектирования. Только физическое сохранение памятников – это лишь часть вопроса. В целом же проблема заключается в сохранении архитектурно-художественной и природной обстановки, в необходимости проектирования среды целого района, а не отдельных ее звеньев и объектов. С точки зрения рациональной организации поселков для большинства из них памятники являются основными пространственными ориентирами, и поэтому любые перепланировки должны учитывать в первую очередь потребности фундаментального человеческого фактора, складывающегося из потребности хронологической глубины окружающего пространства. В городском и сельском ландшафте памятники объединяют поселок или район ощущением устойчивой, обжитой человеком среды, создают необходимую атмосферу притяжения места: сложное чувство, часто решающее в формировании привязанности к земле, улицам, «держащим» воспоминания не только о собственном детстве и кружениях сердца, но и о событиях, ставших строками биографии страны, ее истории, новой и древней. В ансамбле памятников истории и культуры рассматриваемого района почти каждый – зеркало событий выдающихся, а иные – та самая деталь, что придает местности «лица не общее выраженье». Например, Павловская крепость – один из самых первых образцов нового типа фортификаций, созданных русскими инженерами в России в конце XVII века, после Азовской победы; ее конструктивные черты легли в основу таких сооружений, как Петропавловская крепость в Санкт-Петербурге, Аннинская – близ Старочеркасска, позднее – крепость Дм. Ростовского. Без Успенской церкви трудно представить хутор Недвиговку, а без Преображенской – Обуховку, без великолепного майдана – Елизаветинскую. х х х Региональная программа – основа для формирования общероссийской индустрии туризма. В ней три кита: музеи, памятники истории и природы, дороги и сервис. Мировой уровень первых бесспорен. Вместе с турфирмами они – коренники в этой упряжке, дороги и сервис – пристяжные, самые хилые киты. Но сегодня прокладывается федеральная трасса Ростов-Таганрог, уже связавшая Ростов с районным центром Чалтырь и заповедником «Танаис», завершено строительство шоссе к Старочеркасскому заповеднику. То, что делается, идеально вписывается в пока несуществующую программу туристической индустрии Дона. Какие меры необходимы, чтобы эффективность и перспективы регионального туризма были адекватны тенденциям этой отрасли в мировом масштабе? Как сформировать структуру финансового посредничества между сырьевыми отраслями, избыточные доходы которых неустойчивы и зависят от зигзагов мировой конъюнктуры, и туризмом – отраслью, менее зависимой от случайностей и в большей степени регулируемой внутренним рынком? Для отечественного капитала туризм, повторяю, терра инкогнито. Поэтому необходим социальный заказ. Отечественная наука без такого заказа вряд ли возьмется за разработку стратегии туризма. Во-первых, потому, что в науке сегодня период тирании сиюминутных проблем, и, когда стратегическое планирование станет приоритетным, предсказать невозможно. Частный же российский капитал еще не выбрался из коммуналки, где на общей бизнес-кухне у каждого свой примус. В основе любой стратегии – точная информация, диагностика и желание власти провести оздоровительные процедуры, то есть рецепты законодательных инициатив. Первые две составляющие – информация и диагностика – у нас отсутствуют, соответственно любые разговоры, круглые столы и совещания будут надуванием мыльных пузырей. С чего начать?! С самого простого – инвентаризации национального достояния. Должно быть точно известно, сколько в нашей сокровищнице богатств. Кто может это сделать? Во-первых, официальные няньки, получающие зарплату за то, чтобы знали, где что лежит и в каком состоянии: Министерство культуры, Инспекция по охране памятников, есть общественный орган – ВООПИиК, недавно создана Федеральная служба охране по охране культурного наследия. Не семь пока – четыре, но ни информации, ни диагностики. Второй важнейший этап в стратегии донского туризма – создание крупных туристических комплексов, которые могут стать основными звеньями как сети региональных маршрутов выходного дня, так и федеральных, и международных. Они должны располагаться вблизи крупных музеев-заповедников: Танаиса – на территории охранной зоны у поворота на Недвиговку, Старочеркасска – у Аннинской крепости, Таганрога – у Павловской крепости. И не только потому, что любой из них – это ансамбль выдающихся памятников истории, культуры и природы. Созданием таких комплексов – Танаисского, Аннинского и Павловского – решаются не только проблемы инфраструктуры самих заповедников, но и обеспечивается сохранение природно-исторических пространств, без которых заповедники потеряют большую часть своей привлекательности в туристической индустрии. В планировании, в обосновании развития регионального турбизнеса необходимо соотнести его схемы с соответствующими отечественными и международными: «Великий шелковый путь», «Античный мир» и т.д. Модели международного сотрудничества по исследованиям исторических памятников давно и успешно работают. (Уже приведен пример – заповедник «Танаис»). Остается перенести их огромный потенциал в сферу туризма и найти, а они лежат на поверхности, свои особенности в сервировке турпродукта: праздник, карнавал, театр, народное творчество, сувенирное производство. В древности, в традициях, в памятниках Дона заложены неисчерпаемые возможности тематизации культурного пространства, в том числе и современного. На территории Дона – истоки едва ли не всех этносов Европы и Азии. Великие степи Северного Причерноморья были не только дорогой народов, но и этническим котлом. Первые письмена и первые корабли, первые монеты и первые банки, первые формы государственности и правовой культуры, начало христианства на территории России – все это южный регион страны. Три тысячи лет река Танаис-Дон являлась границей между Европой и Азией. Донская земля «своя» в мифологическом пространстве Греции и Рима. Недооценка античного периода России сегодня – это уже серьезные экономические и образовательные потери. В Европе античные памятники – важнейшие звенья туристической индустрии и, конечно же, образовательных программ. У нас же разрыв между выдающимися находками предметов античной культуры и состоянием городов и некрополей, где они были найдены, не поддаются ни определению, ни оправданию, ни объяснению. При включенности отечественного туризма в мировое туристическое хозяйство резко возрастает востребованность интеллектуального потенциала по всему спектру творческих профессий: музейщик, архитектор, художник, литератор, народные умельцы – они обеспечивают интерес, доступность историко-природного материала. И конечно же, изменяется отношение к базовым национальным ценностям и ресурсам – природе и истории. И что еще немаловажно, снижается зависимость от безграмотных и непродуманных решений ведомственных управленцев. х х х Мы живем в историческом пространстве. В большей степени, чем религия, политика или идеология, нас окружают история и природа, давая начало нашему нравственному чувству и определяя во многом и экономические успехи. Не надо придумывать никаких национальных идей. Вне памяти и традиций они обречены. Есть богатейшая история, рядом, за порогом дома, где бы он ни стоял. Ориентир в истории известен: пепел ненависти и вражды всегда грязен, циничен и холоден, но надежда, любовь и добро полны жизни, каким бы временным расстоянием мы не были разделены. Если власть и экономика оперируют геополитическими величинами, в масштабе которых судьба отдельного человека оказывается неразличимой, да и несущественной, то история и природа взывают о том, что такая мелочь, как судьба человека, и есть смысл жизни. Он прост: напомнить человеку об исключительности его бытия. Сегодня при глобальном масштабе экономических связей необходима такого же масштаба стратегия в диалоге культур, который народы ведут через путешествия и туризм. В этом отношении гуманитарный потенциал исторического пространства огромен: именно контакты народов обеспечили стремительное распространение по планете определивших цивилизацию открытий и изобретений – плуга, колеса, ветряка, паруса и т.д. Это своеобразные артефакты экономики. Артефакты культуры – мифы, легенды, предания, религии – имеют единую общую основу. Чем примитивнее схемы, по которым мы выстраиваем наше видение истории, тем драматичнее наши собственные судьбы. И тогда мы обречены повторить в своей биографии худшие эпизоды прошлого. История ведет с нами диалог на том языке, на каком мы задаем ей вопросы. Политики толкуют о создании европейской инфраструктуры, единой большой Европы. Единые Европа и Азия давно уже существуют. Нужно только оглянуться и систематизировать достижения, осознать историческую ретроспективу. Этот потенциал должен работать на интеграцию. Магия прошлого, истории – в ее присутствии в настоящем. Объяснить это невозможно, во всяком случае, совокупностью современных наук. Ближе всего к истине, как всегда, оказывается поэзия: «Два чувства дивно близки нам.». Идея от Н.К. Рериха до Тура Хейердала о непрерывном диалоге народов во времени и пространстве, объединение усилий во имя спасения культуры независимо от конфессиональных, политических и идеологических перегородок, о всеобщих корнях культуры, могут стать концептуальной основой в разработке ее стратегии. Памятники, музеи, природа – это знаковые символы общности человечества в истории. И не важно, какое столетие за окном – в этом пространстве все оказываются современниками. |
Похожие:
 | Экологический туризм на пути в Россию. Принципы, рекомендации, российский и зарубежный опыт —Тула: Гриф и К, 2002 — 284 с | | Н. А., Копылов Ю. В., Малышева А. Д. Эумк «Основы менеджмента» для слушателей специальности 100103–«Социально-культурный сервис и... |
 | Российский опыт влияния туристического бизнеса на предприятие | | Сфера туроператорской деятельности международный выездной туризм, внутренний туризм |
| Предназначена студентам по специальностям 10010365 «Социаль- но-культурный сервис и туризм» и 10020165 «Туризм» | | Учебно-методическое пособие предназначено для студентов, обучающихся по направлению «Туризм» (уровень «бакалавриат») и для преподавателей... |
| Учебно-методическое пособие предназначено для студентов, обучающихся по направлению «Туризм» (уровень «бакалавриат») и для преподавателей... | | В настоящее время проблема адаптации детей является одной из актуальных. Анализ развития причин отклонений в поведении детей, принимаемых... |
| Наиболее частая проблема при выездных проверках – это проблема неверно заполненных счетов-фактур от поставщиков | | Спортивный туризм (СТ) вид спорта, состоящий из двух групп спортивных дисциплин |