Выводы по 2 Главе:
Исследования мотивации волонтеров Красноярского Центра «Доброе дело», проведенные в данной выпускной работе, показывают, что в основе возрождении феномена современного российского добровольчества и среди главных мотивов, побуждающих к добровольческой деятельности, выступают следующие:
- стремление к строительству более справедливого и свободного общества;
- энтузиазм, доброта и подвижничество граждан;
- стремление быть социально полезными другим людям;
- неравнодушное отношение к происходящему вокруг;
- желание реализовать себя и свои инициативы;
- решить проблемы других людей и собственные проблемы.
Разработанная программа направлена на:
1. Повышение сознательности и активности добровольцев Центра в решении социально-значимых вопросов посредством разработки и реализации социальных проектов, участия волонтеров в добровольческих акциях, мероприятиях города, края и за его пределами.
2. Увеличение числа социальных партнеров, увеличение числа благополучателей.
Заключение
Проведя исследование на тему: «Особенности мотивации молодежи к волонтерской деятельности в условиях Красноярского Волонтерского Центра «Доброе дело» нами были сделаны следующие выводы:
Близким к пониманию мотивов волонтерской деятельности выступает понятие «метамотивации» А. Маслоу, который приходит к необходимости различать обычную мотивацию людей, не достигших самоактуализации (речь здесь идет о базовых потребностях) и мотивацию людей, живущих «по ту сторону» самоактуализации, на уровне Бытия. Для ее характеристики он вводит понятия «метапотребности» и «метамотивация». Человек, живущий на уровне Бытия, всегда имеет какое-то призвание, миссию, и труд по ее осуществлению является достаточным мотивом и вознаграждением сам по себе. Такие люди прочно идентифицируются со своим призванием и описывают его в терминах высших ценностей: достижения совершенства, раскрытия истины, утверждения справедливости и т. п.
Преступность и нарушение законности в рядах Вооруженных Сил России подрывает не только авторитет воинских формирований в обществе, но и несет потенциальную угрозу государству в целом, так как именно Вооруженные Силы РФ, в первую очередь, стоят на страже государственных интересов на мировой арене и обеспечивают суверенитет России.
Обращаясь к криминологическим данным и состоянию преступности в войсках отметим, что за последние 5 лет в свете коренных преобразований данной сферы, наблюдается положительная тенденция сокращения количества преступлений, совершаемых военнослужащими. Так, общее количество преступлений и происшествий в Вооруженных Силах РФ в 2013г. снизилось на 10%, причем по некоторым видам было зафиксировано более чем 30-процентное снижение. По данным Министерства обороны РФ, такой результат был достигнут благодаря совместной работе командиров воинских частей прокуроров[1].
В то же время, проведенный анализ состояния, уровня и динамики преступности в рядах Вооруженных Сил, а также уголовно-процессуальных норм[2] и ведомственных нормативных актов, затрагивающих процесс проведения проверки и производства дознания командиром воинской части как органом дознания позволяет констатировать, что эффективность борьбы с преступностью весьма существенно ограничивается несистемным подходом законодателя, противоречивостью отдельных норм указанных актов, что в итоге приводит к формальному снижению уровня преступности и ее переход в разряд латентной.
В статье мы проанализируем наиболее существенные, на наш взгляд, проблемы, напрямую затрагивающие качество и эффективность проведения проверки по сообщению о совершенном преступлении, а также производство дознания в воинских частях, а также предложим пути их решения.
Производство проверки сообщения о преступлении в порядке, предусмотренном ст. 144-146 УПК РФ в соответствии уголовно-процессуальным законодательством РФ осуществляется командиром воинской части. Однако, следует заметить, что такая функция командира воинской части не согласуется с его задачами, поставленными Министерством Обороны РФ. Более того, командир, как правило, сам проверку сообщения о преступлении не проводит, а поручает это дознавателям.
Действующая Инструкция о процессуальной деятельности органов дознания Вооруженных Сил Российской Федерации, других войск, воинских формирований и органов, в которых законом предусмотрена военная служба, для осуществления дознания в Вооруженных Силах РФ предусматривает назначение дознавателей. Анализ положений, закрепленных в статье 5 Инструкции позволяет сделать вывод, что дознавателем может быть назначен только офицер, однако это противоречит духу уголовно-процессуального закона, не закрепляющего таких требований к дознавателю. Более того, как мы уже упоминали выше, органом дознания в Вооруженных Силах может быть только начальник (командир) воинской части и т.д.
Продолжая рассуждения, следует признать, что в действующем законодательстве правовой статус дознавателей воинских частей не закреплен. Об этом указывает и ряд ученых в своих исследованиях. Так, М.В. Трофимов, определяя понятия и сущность дознавателя в воинских частях говорит о том, что говорить о такой процессуальной фигуре можно лишь с весьма большой долей условности[3].
Более того, отдельными учеными (к примеру, Е.А. Глухов) отмечается, что офицеры воинских частей обязанности дознавателей выполняют за рамками должностных обязанностей и не обладают навыками расследования уголовных дел[4].
|
