Abc1 Терезы Батисты, сражавшейся с черной оспой
Скачать 3.28 Mb.
|
Опытная, видать, бессердечная девка, довела старика до смерти, но не собирается благодарить усопшего, сходившего по ней с ума и сорившего деньгами, не желает сотворить ни одной молитвы и слезы не прольет, в ее сухих глазах — странный огонь, они что горящие угли. Нина клянет старика и проклятую девку в покаянной молитве. 6 Когда Нина уходит привести себя в порядок и согреть воды, Тереза, оставшись в комнате, садится в ожидании врача на край кровати и, держа холодную руку Эмилиано в своей руке, нежно высказывает ему то, что не сумела сказать вчера вечером в саду, под сенью деревьев, где они при свете луны вели разговор, сидя в слегка раскачивающемся гамаке, для Терезы эта беседа была неожиданной и удивительной, для доктора Эмилиано Гедеса — последней. Будучи всегда таким сдержанным по отношению к своей семье, Эмилиано внезапно разоткровенничался и поведал ей о своих огорчениях и неприятностях, отсутствии понимания и ласки, странном одиночестве, домашнем очаге без любви. Голос его был печальным, оскорбленным, гневным. У него, в сущности, не было другой семьи, кроме... Тереза — единственная его радость. Он говорил ей, что чувствует себя старым и дряхлым. Но мог ли он думать, что стоит на пороге смерти? Если бы он знал это, он принял бы все необходимые меры. Сама Тереза никогда ни о чем не просила, она довольствовалась обществом и нежностью доктора. Ах, Эмилиано, как же жить теперь, не ожидая твоего приезда в Эстансию, всегда столь неожиданного, не бежать навстречу тебе по саду, заслышав твои уверенные шаги хозяина, не слышать твоего голоса, не прижиматься к твоей груди и не получать поцелуя, чувствуя, как усы твои щекочут губы, а кончик языка обжигает? Как жить без тебя, Эмилиано? Меня не пугают ни нищета, ни бедность, ни тяжелый труд, ни труд проститутки, без дома, без семьи, меня пугает твое отсутствие, невозможность услышать твой голос, смех, блуждающий по комнатам, саду, не чувствовать твоих рук, тяжелых и ласковых, быстрых и медленных, теперь уже холодных, как и губы, не иметь твоего доверия и возможности жить рядом. Вдовой станет другая, я же стану не только вдовой, но и осиротею. Только сегодня я поняла, что люблю тебя с первого взгляда. Люблю с того самого дня, когда увидела на ферме капитана тебя, знаменитого доктора Эмилиано Гедеса, владельца сахарного завода в Кажазейрасе. Я посмотрела на тебя и нашла красивым. Теперь мне остаются только воспоминания, и ничего больше. Ничего, Эмилиано. Верхом на вороном коне, с отделанной серебром и сверкающей на солнце сбруей, высокие сапоги, вид гордый, тон хозяйский — таким увидела Тереза Эмилиано Гедеса, подъезжавшего к дому и ферме капитана, и, хотя в ту пору была простой, невежественной девчонкой, рабой, она заметила его и выделила среди прочих. В гостиной она подала ему только что приготовленный кофе, а доктор Эмилиано Гедес, держа кнут в руке и поглаживая усы, глядел на нее, не спуская глаз. Рядом с ним капитан Жусто выглядел жалким ничтожеством, презренным подхалимом, рабом. Почувствовав на себе взгляд заводчика, Тереза посмотрела на него внимательно, и в глазах ее вспыхнул ответный теплый огонек. Доктор Эмилиано не оставил его незамеченным. Спускаясь с узлом белья к ручью, Тереза еще раз увидела его скачущим и, обратив внимание на сверкающую на солнце серебряную сбрую, остро ощутила убожество окружающей ее жизни на ферме. Значительно позже, познакомившись с Даном и влюбившись в него, Тереза, потерявшая голову от красавчика студента, вспоминала доктора Гедеса и невольно сравнивала его с Даном. А когда доктор Эмилиано Гедес путешествовал по Европе, произошла та трагическая история с капитаном Жусто, Терезой и Даном, но узнал доктор о ней только спустя несколько месяцев после возвращения в Баию. Его родственница Беатрис, мать Дана, поспешила к Эмилиано Гедесу, моля его в полном отчаянии: — Даниэл впутался в ужасную историю, кузен! Нет, его впутали, он стал жертвой настоящей змеи! Она молила о помощи, надеясь оградить сына от процесса, в который вовлек его как сообщника преступления заместитель судьи. Речь идет о том чиновнике, который претендовал на место судьи в Кажазейрасе, отданное по вашей просьбе (помните, кузен?) Эустакио. Теперь он сводит счеты с парнем и требует от прокурора осуждения Даниэла вместе с этой девкой. Одновременно Беатрис преследовала цель добиться перевода мужа в другой район, ведь теперь в Кажазейрасе ему спокойно работать не представляется возможным, да и оставаться в столице штата он тоже долго не может: это превратит жизнь семьи в ад. Дона Беатрис просит у дорогого кузена чистый носовой платок, чтобы вытереть слезы. С такими-то неприятностями никакие пластические операции от морщин не спасут. Выяснив из путаного рассказа Беатрис, что речь идет о Терезе, доктор Эмилиано, прежде чем заняться делами родственников, позаботился о безопасности девушки, связавшись с Лулу Сантосом, находившимся в Аракажу. Верный человек, не раз доказавший свою преданность, народный защитник хорошо знал законы и способы их обойти. — Освободи девушку из тюрьмы, помести в надежное место и постарайся закрыть это дело, сдав его в архив. Освободить Терезу из тюрьмы оказалось нетрудно: она была несовершеннолетней и взятие ее под стражу было чудовищным нарушением закона, не говоря уже об избиениях. Судья согласился освободить ее, но обвинение в избиениях отверг: он такого распоряжения не давал, это дело рук полицейского инспектора — друга капитана Жустиниано Дуарте да Роза. Сдавать дело в архив он тоже не собирается, он доведет его до конца. Лулу Сантос настаивать не стал, поскольку Кажазейрас-до-Норте находился в штате Баия, а народный защитник — в штате Сержипе. Поместив Терезу в монастырь, Лулу сообщил Эмилиано Гедесу об отказе судьи сдать дело в архив и стал ждать новых распоряжений. Тереза, ничего не зная об участии доктора Эмилиано Гедеса в ее судьбе, договорилась с Габи — та посетила ее в тюрьме и посочувствовала ей — о своей дальнейшей жизни в ее пансионе, а оказавшись в монастыре, сбежала оттуда и явилась к Габи. 7 Врач Амарилио Фонтес, смешливый старик и обжора, который всем прописывал диету, а сам пожирал все подряд и в огромных количествах, за шесть лет стал близким другом Эмилиано Гедеса и непременным сотрапезником за его богатым и хорошо сервированным Терезой столом; он приходил полакомиться каждый приезд Эмилиано Гедеса в Эстансию, участвуя в завтраках и обедах, с которыми могли соперничать разве что в доме Нассименто Фильо, однако французские вина и ликеры у доктора были вне конкуренции. А Эмилиано Гедес бывал теперь в Эстансии часто и даже как-то сказал доктору: «Как-нибудь, мой дорогой Амарилио, я приеду и останусь здесь навсегда — нет лучше края, где можно было бы лучше провести свою старость». У двери Амарилио Фонтес для проформы хлопнул в ладоши, но вошел, не ожидая приглашения: его очень встревожил ночной вызов. Когда крепкие, не болеющие, как правило, люди заболевают, то это дело не шуточное. Услышав хлопки, Тереза поднялась и пошла навстречу доктору. Увидев Терезу, доктор встревожился еще больше. — Что-то серьезное, кума? — Так по-дружески он называл ее. За ее здоровьем следил тоже он. Со стороны кухни слышались приглушенные голоса Лулу и Нины. Тереза пожала протянутую доктором руку. — Сеньор Эмилиано скончался. -Что? Доктор Амарилио поспешил в комнату. Тереза зажгла стоявшую рядом с креслом, в котором любил сидеть Эмилиано, большую лампу. Под ее абажуром Эмилиано не раз читал свернувшейся у его ног Терезе разные книги. Врач дотронулся до тела усопшего — бедная Тереза! Тереза была отсутствующей, перед ее мысленным взором чередой проходили годы, минута за минутой. 8 Приехав в Кажазейрас-до-Норте и узнав, что Тереза находится в пансионе Габи, доктор Эмилиано Гедес пришел в крайнее раздражение и решил ничего не менять в избранной ею самой судьбе — сострадания она у него не вызывала. Надо же, он, доктор Эмилиано Гедес, обратился к способному и ловкому адвокату, вынудив его поехать за ней в другой город и вызволить ее из тюрьмы, чтобы спрятать в надежном месте, а эта идиотка, вместо того чтобы дожидаться его, поспешила сбежать в дом терпимости. Ну так пусть там и останется! В основном-то, доктор был раздражен не столько поступком Терезы, сколько тем, что обманулся, посчитав ее достойной его внимания и покровительства. Ведь, когда он увидел ее на ферме Жустиниано, ему показалось, что блеск черных глаз девчонки был не только выразительным, но и особенным. Позже рассказ о событиях в доме Жустиниано, путано и пристрастно звучавший в устах Беатрис и Эустакио, подтверждал его первоначальное впечатление. Но, как видно, он ошибся и права была кузина Беатрис, трогательная в своем материнском горе: девчонка оказалась обыкновенной потаскухой. И блеск ее глаз был случайным солнечным зайчиком. Ничего не поделаешь! Имея способность видеть людей насквозь при первом знакомстве, доктор руководствовался ею при подборке дюдей, которыми он занимался, будучи землевладельцем, предпринимателем и банкиром, и ощущал от того удовлетворение, но если случалось ошибиться, то старался скрыть свое разочарование, что получалось у него с трудом, и в данном случае выместить свою досаду на ком-то ему было просто необходимо. Доктор Эмилиано направился в префектуру, где на втором этаже располагался суд. Но там нашел только секретаря, который, увидев пришедшего, разве что не попросил благословения. — Какая честь, доктор! Судья еще не пришел, но я сейчас же сбегаю за ним, почтеннейший живет в пансионе Агриппины, здесь близенько. Как его зовут? Доктор Пио Алвес, он был судейским чиновником в течение многих лет, в конце концов был назначен судьей в Барракан. Поджидая судью, доктор разглядывал из окна невзрачную панораму городка, и раздражение его нарастало: он не любил, когда его не слушались и когда он обманывался в людях. Разочарования одно за другим накапливаются в жизни. Важно, с озабоченным видом и подергивающейся губой в помещение вошел судья доктор Пио Алвес, как всегда, готовый к обидам. Постоянная жертва несправедливости, всегда теснимый на задний план, вечно вынужденный уступать место какому-нибудь протеже, он считал себя жертвой заговора духовенства, правительства и народа, объединившихся для того, чтобы наносить ему на каждом шагу удар за ударом. Он судил с упрямым, недовольным видом, выносил тяжкие приговоры, был безразличен ко всему на свете, кроме буквы закона. Когда взывали к его пониманию, состраданию, милосердию и прочим человеческим чувствам, он высокопарно отвечал, что его сердце — хранилище законов и оно подвластно древнегреческой аксиоме dura lex sed lex!6 Вечная озлобленность и зависть сделали его честным, однако на его посту подобный капитал не приносит хороших процентов. К доктору Эмилиано он относился со страхом и ненавистью, считая его одним из виновников своего медленного продвижения по служебной лестнице: будучи кандидатом на пост судьи в Кажазейрасе-до-Норте (там его супруга получила в наследство недвижимость), из-за одного столичного адвоката, мужа родственника Гедесов, единственным достойным званием которого было звание мужа-рогоносца, не был туда назначен, тогда как назначение уже готовилось. Но тут вмешался доктор Эмилиано Гедес и выхлопотал эту самую должность для рогоносца доктора Эустакио. Некоторое время спустя доктор Пио добился-таки себе повышения: он стал судьей в Барракане, однако целью его по-прежнему оставался Кажазейрас-до-Норте, живя там, он мог заниматься фазендой и сделать ее основным источником дохода. Получив указание вести спорный процесс, в котором был замешан сын доктора Эустакио, Пио решил, что пробил его звездный час: по всему похоже, Даниэл мог стать главным виновником, а не сообщником убийства капитана Жусто, однако, к несчастью — dura lex sed lex! — нож подняла девчонка. За судьей семенил умирающий от любопытства секретарь, однако доктор Эмилиано, пожелав остаться наедине с судьей, жестом отослал его. — Вы хотели говорить со мной, доктор? Я к вашим услугам. — Судья силится сохранить спокойствие, но губа его все время подергивается. — Садитесь, поговорим, — приказал доктор Эмилиано, будто верховным судьей, высшей властью здесь, в суде, был он. Судья колеблется: куда ему сесть? В судейское ли кресло, чтобы выказать свое превосходство и внушить почтение доктору? На это у него не хватает мужества, и он садится у стола. Доктор Эмилиано продолжает стоять, устремив взгляд в окно. Безразличным тоном он заговаривает: — Доктор Лулу Сантос передал вам мое поручение, или оно не дошло до вас? — Адвокат был у меня, высказал свои доводы, я согласился с ним и распорядился выпустить на свободу несовершеннолетнюю, арестованную полицейским инспектором. Ваш доверенный взял ее на поруки. — Выходит, он не передал вам моего поручения? Я ведь велел сказать, чтобы вы сдали дело в архив. Вы его уже сдали? Нервный тик у судьи усиливается: гнев доктора хотя и проявлялся редко, но удовольствия не доставлял. — Сдать в архив? Невозможно! Речь идет о преступлении, совершенном в отношении влиятельного лица, вызвавшем смерть последнего. — Влиятельного? Ничтожного! И почему невозможно? В деле фигурирует молодой студент, мой родственник, сын судьи Гомеса Нето. Говорят, вы требуете его осуждения. — Как сообщника... — Судья понижает голос. — Хотя, по-моему, он больше, чем сообщник, он прямой соучастник. — Хотя я бакалавр права, но пришел сюда не как адвокат, мне некогда. Послушайте, вы должны знать, кто хозяин края, и доказательство тому вы однажды уже получили. Я слышал, что у вас еще не прошло желание быть судьей в Кажазейрасе. Теперь такая возможность вам представляется: берите бумагу и пишите постановление о сдаче дела в архив, достаточно двух строк. Но если вы с этим не согласны, то я советую вам вернуться в Барракан, а я постараюсь добиться, чтобы дело передали другому судье, который будет мне по вкусу. Ваша судьба в ваших руках, решайте. — Это преступление серьезное... — Не заставляйте меня терять время попусту, я прекрасно знаю, что преступление серьезное, и именно потому предлагаю вам пост судьи в Кажазейрасе. Решайте, не заставляйте меня повторять, тратить время попусту. — Он нервно бьет себя кнутом по ноге. Доктор Пио Алвес медленно поднимается и идет за бланком решений. Сопротивляться бесполезно, если он настоит на своем, то останется прозябать в Барракане и кто-то другой, заручившись признательностью доктора, сдаст дело в архив. Конечно, дело изобилует нарушениями закона, начиная с заключения в тюрьму и избиений несовершеннолетней, допроса без присутствия компетентного судейского чиновника, без адвоката, защищавшего ее интересы, и, сверх того, ввиду отсутствия доказательств и заслуживающих доверия свидетелей; в деле действительно многого нет, причин сдать его в архив более чем достаточно. И порядочный судья не позволит себе поддаться низкому чувству мести, недостойному служителя Фемиды. Кроме того, какое имеет значение, что в архиве сертана появится еще одно дело? Никакого, конечно... Доктор Пио изучил всеобщую историю, читая Зевако и Дюма: Париж стоит свеч. А Кажазейрас разве не стоит заключения сдать дело в архив? Когда он наконец кончил писать — почерк мелкий, латинские буквы, — то поднял глаза на стоящего у окна доктора и улыбнулся. — Это из уважения к вам и вашей семье. — Спасибо, и примите мои поздравления, сеньор судья Кажазейраса-до-Норте. Эмилиано подошел к столу, взял дело и перелистал. Прочел куски из допросов и показаний Терезы и Даниэла — какая мерзость! Бросил дело на стол, повернулся и направился к выходу. — Рассчитывайте на назначение, сеньор судья, но не забывайте, что и впредь меня интересует все, что происходит в этом краю. Все еще в раздражении, он вернулся на завод. Несколько дней спустя Эмилиано направился в Аракажу, намереваясь наведаться в филиал банка, и там встретил Лулу Сантоса, из разговора с которым он понял, что Тереза и знать не знала о его вмешательстве в ее дело и его интересе к ней. Это значило одно: Эмилиано не обманулся, блеск ее глаз говорил не только об уме и красоте, но и об отваге. |
Похожие:
 | Учетную карточку необходимо заполнять разборчиво черной или темно-синей ручкой заглавными печатными буквами по образцу |  | Прошу выдать (заменить1, обновить2) (не нужное зачеркнуть) мне карту водителя для использования в контрольном устройстве (тахографе),... |
| Заполнение заявлений осуществляется синей или черной ручкой (допускается заполнение в электронном виде) | | Учащиеся приходят в аудиторию за 5 минут до начала тестирования. Вещи оставляют у входа в специально отведённом месте и готовят рабочее... |
| Работа органов фас россии по защите конкуренции: уточнен порядок формирования "белой и черной книг" | | Все бланки экзаменационной работы заполняются ручкой с гелиевой или капиллярной чёрной пастой |
| Соотношение инвестиций в развитие сырьевой базы и металлургической части ожидается в пропорции 50: 50. Об этом заявил замглавы министерства... | | Заполнять акт общественного наблюдения о проведении егэ в ппэ (далее – акт) необходимо только черной гелевой ручкой |
| Новый формат бланков егэ 2016 будет опубликован в следующем учебном году. Для тренировки можно использовать пока бланк образца 2015... | | Заполнять акт о результатах общественного контроля проведения егэ в ппэ (далее – акт) необходимо только черной гелевой ручкой |