А. М. Шестерина Психология журналистики Учебное пособие Воронеж 2010 удк ббк
Скачать 5.56 Mb.
|
2.1.2. Категоризация Самым общим способом работы с социальной информацией, по мнению профессора Г.М.Андреевой34, является процесс категоризации, то есть отнесения каждого нового воспринимаемого объекта к некоторому классу подобных и уже известных ранее объектов или категорий. Категоризация возможна постольку, поскольку люди живут в относительно стабильном мире, где предметы обладают более или менее инвариантными характеристиками, благодаря чему человек и может идентифицировать их. Понятно, что идентификация возможна только в том случае, если все вновь воспринимаемые объекты рассматриваются в некотором контексте. Некоторые исследователи говорят в связи с этим о таких элементах мышления как пред-речь (невербализованное мышление на уровне бессознательно протекающих мыслительных процессов) и пред-видение (формирование образа будущего воспринимаемого на уровне бессознательного). То есть к восприятию чего-либо мы подходим со своеобразными заготовками, шаблонами, контекстами, установками. Но воспринять объекты «в контексте» — значит установить всю систему связей данного объекта со всеми другими объектами и явлениями, а это весьма сложная познавательная задача и необходимы какие-то способы упрощения ее, своего рода количественное ослабление. Одним из способов упрощения стратегии познания и является категоризация. Сложность такой стратегии в том, что субъект познания не просто «упрощает» полученную информацию, но как бы вынужден «выйти за ее пределы», осуществить значительную интеллектуальную работу по дальнейшему комбинированию категорий, чтобы получить целостную картину, «усилить качественное звучание сообщения»35. Особенность этой «работы» в том, что определенные аспекты информации отбираются, а другие модифицируются с тем, чтобы достичь «лучшего соответствия» внутри категории. Человек выделяет в информации доминирующие черты и относит ее к какой-либо категории. Далее он достраивает ее до целостной картины, но не на основе существующих признаков, а на основе привычных для таких объектов черт. Можно сказать, что каждый камешек заставляет человека строить свои миры. А потому, когда журналист берется описывать какое-либо явление или предмет, он должен учитывать категорию этого предмета и предвосхищать стереотипы категоризации, шаблоны, господствующие в сознании аудитории. Основанием, по которому объекты помещаются в ту или иную категорию, является сходство этих объектов по какому-либо признаку. По мнению А. Г. Шмелева, особенно информативными когнитивными признаками являются такие, которые дифференцируют альтернативные категории. Иными словами, различия по этому признаку должны быть менее значимы, чем сходство. Если мы относим встреченного нами человека к категории «старые люди», то это означает, что различия, которые имеются между «старыми людьми» (мужчина это или женщина, здоровый это человек или больной и т.п.), менее важны для нас в данном случае, чем сходство. Воспринятый в конкретной ситуации человек есть, прежде всего, «старый человек». Точно так же, например, на спортивных соревнованиях инвалидов мы фиксируем прежде всего, что участники данного соревнования — инвалиды, превозмогшие свои болезни или увечья и мужественно вставшие в ряды соревнующихся. Различия в степени и характере их инвалидности пока не принимаются во внимание. Используемая категория «инвалиды» строится по принципу наличия общего признака. Часто границы используемых категорий достаточно отчетливы, и поместить в них объект не составляет труда. Однако иногда вопрос о границах категорий достаточно сложен. Например, такая категория, как «религиозные люди». Что считать их общим признаком: посещение церкви или просто веру в Бога? Ответ на этот вопрос не так прост. А ведь зрители, слушатели и читатели не будут задаваться таким вопросом. Журналист скажет «религиозные люди», - и каждый поймет это по своему, не думая, точно ли он воспринял информацию. Следующая важная особенность категорий — их разная «сложность», т.е. наполненность конкретным содержанием: мы видим в некоторых категориях больше общих черт, чем в других. Так, например, когда мы воспринимаем людей, принадлежащих к «своей» группе (скажем, этнической), то мы распознаем у них гораздо больше внешне различимых черт, чем у людей другой группы: известно, что для многих европейцев все люди с резко выраженными азиатскими чертами — «на одно лицо». Насколько это важно в практической жизни, видно на примере сегодняшней ситуации в нашей стране, когда в силу ряда обстоятельств возник нелепый термин «лицо кавказской национальности» и в условиях роста криминогенных явлений всякое такое «лицо» без разбора начинает вызывать подозрительность правоохранительных органов, что порой приводит к конфликту. Как легко, манипулируя этим абстрактным образом, развить на его основе в сознании аудитории образ врага. Отнесение социальных объектов к категориям сокращает путь определения стратегии поведения человека. Не случайно психосемантика доказывает, что психологический смысл всякого процесса категоризации заключается в подготовке решения. Потому психологически принятие решения и не требует от субъекта какого-либо заметного отрезка времени, так как решение уже фактически подготовлено отнесением стимульного объекта к определенной категории. Таким образом, как бы прорисовывается связь между восприятием, мышлением, действием. В звене «восприятие — мышление» категоризация связывает то, как мы воспринимаем мир, и то, как мы думаем о нем. В процессе перехода от восприятия к познанию мы не просто механически добавляем нечто к имеющейся информации, но добавляем активно, а, следовательно, в ходе социального познания мы действительно «строим» социальный мир. Мы конструируем его во многом на базе того, что получаем от СМИ сейчас и что получили в этом мире раньше. Картина «выстроенного» таким образом социального мира может оказаться весьма индивидуальной и разнообразной. Для того чтобы подготовить хороший журналистский материал, важно иметь в виду все факторы, которые будут причиной таких различий. Самое первое условие — выявить способы, которыми мы собираем социальную информацию: «впитываем» ли ее (всю или не всю?), «достраиваем» ли ее, «искажаем» ли при этом и т.д. В конце концов, и здесь встают традиционные для любого когнитивного процесса вопросы: «куда смотреть?», «что слушать?» Ответы на эти вопросы детерминированы рядом факторов. Прежде всего - «жизненностью» (яркостью), которая проявляется как эмоциональная заинтересованность объектом, и «первичностью», обусловленной порядком предъявления информации. Так, категоризация экранных героев осуществлялась быстрее и точнее в том случае, когда испытуемые просматривали цветной, а не черно-белый эпизод. Достаточно интенсивно проявляла себя при этом и такая мотивационно-эмоциональная характеристика воспринимающего, как его настроение. Человек, позитивно настроенный, легче ориентировался, в какую категорию поместить тот или иной объект. В эксперименте с просмотром выяснилось, что после легкой, веселой информации категоризация осуществлялась эффективнее, чем после тяжелого документального фильма, хотя и в том и в другом случае демонстрировались одни и те же объекты. Что касается роли первичности предъявленной информации, то по принципу «когнитивного лентяя» человек легче, немедленнее категоризирует объект только что предъявленный: просто он «хватается» за то, что быстрее приходит в голову. После «первичной» категоризации мы начинаем выявлять у познаваемого объекта признаки, которые так или иначе дополняют категорию. При дополнении категории новыми чертами могут возникать две различные ситуации: когда вновь воспринятые черты «вписываются» в начальную категорию и когда они противоречат ей. В последнем случае наблюдается процесс рекатегоризации. Как видим, на пути осуществления социальной категоризации возникает целый ряд «угроз» адекватности построенной картины окружающего мира. Не существует гарантий против возможных искажений, сопутствующих обыденному познанию. Тем интереснее некоторые попытки выработать хотя бы самые общие рекомендации. Такая попытка предпринята, в частности, Э. Аронсоном. Возможно, полезно прислушаться к его советам: быть осторожным с теми, кто пытается сконструировать для вас категории; использовать разные способы категоризации (рассматривать явление под разными углами зрения); уделять достаточное внимание индивидуальным характеристикам людей и явлений; главное — отдавать себе отчет в том, что вы не гарантированы от ошибки. Все сложные модификации, которые претерпевает процесс социальной категоризации, связаны с еще одним весьма своеобразным когнитивным процессом — эвристикой. 2.1.3. Эвристика Эвристика обозначает сокращение или правило произвола, применяемое нами для того, чтобы высказать суждение, для которого имеем недостаточную или неопределенную информацию. Вместо того чтобы всесторонне поразмыслить о воспринимаемом объекте, установить все его связи и отношения, обработать всю доступную информацию, эвристика используется для быстрого решения, основанного на произвольно сформулированном правиле. Эвристика и представляет собой такое «упрощенное правило принятия решения». Набор таких правил является своеобразным сводом тех принципов, на основании которых возникают различные субъективные вкрапления в процесс освоения социальной информации. Ребенок в магазине тянется за сладостью, где на упаковке более красивая картинка, потому что обычно такие сладости бывают более вкусными; традиционно считается, что ярко оформленные печатные издания более успешны, хорошо зарабатывают, а потому могут позволить себе эксклюзивные материалы и т.д. Можно критиковать многие пособия о том, как журналисту следует брать интервью и общаться с людьми в кадре и за кадром, как писать и говорить, за то, что все их рекомендации построены на подобных эвристиках, но не объясняют их. Ученые выделяют несколько типов эвристик: 1. Эвристика наличности, или доступности, имеет дело с тенденцией оценивать явления на основе готовых суждений, которые хранятся в нашей памяти и легче всего приходят на ум при формулировании оценки (поэтому авторы термина предлагают и другую формулировку — «эвристика оценки»). Предположим, человеку задается вопрос: «Как вы думаете, музыканты — богатые или бедные люди?» Если отвечающий — постоянный посетитель шумных и модных рок-концертов, он склоняется к ответу «богатые». Если же его опыт общения с музыкантами содержит информацию об их трудностях, о безработице среди лиц их профессии, он отвечает: «бедные». В действительности ни тот, ни другой ответ, очевидно, не верен – соответственно, ошибочна и категоризация. Возможно, ответ мог бы быть результатом более тщательного обдумывания, но «эвристика наличности» исключает такую процедуру. На этом типе эвристики часто строится реклама. И, к сожалению, в условиях дефицита времени при восприятии сообщений электронных СМИ эта эвристика с неизбежностью эффективно функционирует в информационном процессе; 2. Многие исследователи также говорят об аттитюдных эвристиках, когда суждение выносится на основе сложившейся ранее установки. То есть СМИ сначала формируют некое информационное представление, а потом на его основе предлагают оценить явление. Это – основа предвыборных кампаний; 3. К. Фидлер называет и симулятивную эвристику. Суть ее в том, что легкость, с которой какое-либо событие возникает в памяти или в воображении, приводит к переоценке значения этого события в сторону его усиления. Так, последнее дорожно-транспортное происшествие обостряет чувство риска при оценке любого водителя, употребившего алкоголь за рулем, в том случае, если «ментально симулировать» страшную картину последнего инцидента. Разумеется, применение эвристик не является абсолютно обязательной нормой социального познания, но определенные обстоятельства провоцируют использование этих приемов. В многочисленных экспериментах установлены наиболее типичные условия применения эвристик: 1. Дефицит времени для обдумывания ситуации; 2. Перегруженность информацией, затрудняющая возможность ее обработки; 3. Относительно невысокая значимость воспринимаемого объекта, делающая достаточно безразличным точное знание о нем; 4. Просто недостаточность информации для осмысленного вывода; 5. Непроизвольность быстрого решения. Если журналист хочет обращаться к вдумчивой аудитории, он должен стараться исключать эти условия. Тем не менее, характеристики современных СМИ (особенно электронных) располагают аудиторию к принятию поспешных решений. По справедливому замечанию Ю.Богомолова, «ничто так не способствует раздвоению нашего сознания и в такой степени, как современное телевидение – вид коммуникации фанатически синхронный, актуальный и вместе с тем маниакально-ретроспективный»36. Более подробно эти и другие трудности социальной категоризации раскрываются при анализе основных этапов работы с социальной информацией, к которым относятся: внимание, кодирование, хранение, воспроизведение. 2.1.4. Внимание Любая информация, и создаваемая журналистами в том числе, воспринимается в соответствии с некоторыми общими законами. Обработка информации начинается с эффекта раздражения одного или нескольких чувств человека, которое рождает ощущение. Причем, в этом процессе выделяются несколько порогов раздражения:
Для того чтобы информация привлекла внимание, она должна находиться как минимум на абсолютном уровне. Но и информация меньшей интенсивности может оказывать воздействие – подсознательное убеждение (на чем построены некоторые теории подсознательного воздействия37). Однако интереса она вызвать не может. А ведь для журналистики, в отличие от рекламы, например, важнее стимулировать интерес, а не убедить подсознательно. Именно поэтому журналисту необходимо помнить о дифференциальном пороге ощущения – о том изменении интенсивности раздражителя, которое спровоцирует интерес аудитории. Этот порог определяется законом Вебера, который выражен в форме: К = DI/I, где K – константа, различная для разных чувств; DI – минимальное изменение интенсивности, необходимое для достижения заметной разницы; I – интенсивность раздражителя в момент, когда произошло изменение. То есть, если посмотреть на формулу Вебера, можно понять, что по мере роста исходной интенсивности раздражителя возрастает и величина необходимых изменений. Иными словами, если о проблеме много говорят, много спорят, новая информация в рамках этой проблемы должна быть очень яркой и эксклюзивной, чтобы быть замеченной и вызвать интерес на фоне другой информации. Если же тема обсуждается менее интенсивно, каждое новое сообщение привлечет внимание аудитории и вызовет интерес тех, кому эта тема в принципе близка. Ситуацию с информацией в этом случае можно сравнить с ситуацией товарного дефицита. Если какой-то товар – редкость, любое появление нового образца рождает спрос. Если же в условиях конкуренции у потребителя достаточно альтернатив, он отреагирует не на все, а лишь на самое заметное, броское, выделяющееся из общего ряда по существенным признакам. Конечно, информация – не обычный товар, но и она стимулирует интерес таким же образом. А точнее, товар стимулирует интерес по общим информационным законам. Таким образом, журналисту, для того чтобы произвести интересную социальную информацию по обсуждаемой теме, требуется быть «особенным». Отчасти это объясняет установку журналиста на новизну, принцип работы по закону «не так, как все», «не так, как я сам в прошлый раз». Внимание – это состояние направленной активности ума и обусловленной ею готовности к восприятию и действиям. Оно начинается с ориентировочной реакции – то есть рефлекторного обращения, которое происходит через расширение сенсорики и подготовки моторики (пассивное внимание). Эта реакция проявляется в среднем через полсекунды после применения стимула и завершается через 5 секунд. Далее может наступить активное обращение внимания (направленное внимание), которое проявляется в запланированном использовании сенсорики. Внимание к определенным проявлениям социального мира имеет своей функцией помочь человеку оценить, отобрать некоторые значимые стимулы, поскольку все их воспринять невозможно - необходим выбор тех объектов, которые релевантны данной ситуации. Сделать такой выбор — значит приковать внимание к чему-то определенному. Направленность внимания при потреблении информации зависит от двух групп факторов – ситуативных и личностных. Важнейшим ситуативным фактором является так называемая выпуклость, то есть заметность, броскость какого-либо явления или предмета. Это то, что прежде всего «бросается в глаза» или «поражает слух». На основании многих наблюдений можно сделать вывод о том, что для большинства людей «выпуклым» является всегда то, что отличается по следующим параметрам: новизна, размер, яркость, цвет, сложность объекта, особенно если он дан в движении и изменении. Направленность внимания на «выпуклые» объекты слабо контролируется сознанием, реализуется автоматически, и в процесс включаются элементы бессознательного. Правда, следует иметь в виду, что бессознательное в когнитивной традиции понимается специфично: здесь бессознательное — это то, что проявляется слишком быстро, так что сознание не успевает «схватить» его. Тем не менее, мы далеко не всегда отдаем себе отчет в том, что приковываем свое внимание лишь к «выпуклому». Последствия же этого могут быть весьма далеко идущими, особенно если процесс осуществляется в сложной и значимой социальной ситуации. Это всегда следует учитывать при компоновке журналистских материалов с разным содержанием. К личностным факторам направленности внимания в социальных ситуациях относятся потребности и ожидания. В данном случае внимание приковывается к тому, что в большей степени связано с потребностями или ожиданиями человека. В отличие от ранее описанного феномена выпуклости, здесь часто выбор направления внимания совершается сознательно, то есть процесс контролируем. С потребностями все ясно – что нужнее нам в этот момент, то и приковывает внимание. С ожиданием сложнее. Мы внимательно слушаем что-то не в силу объективного интереса, а в силу того, что ожидаем интересное сообщение. Крах такого ожидания может сформировать устойчивое негативное отношение к какому-либо типу материалов. Так, было замечено, что в первые постперестроечные годы читатели игнорировали очерки и корреспонденции. Во многом это было связано с тем, что долгие годы эти самые, может быть, интересные жанры не давали хороших образцов. Ожидание решает многое и на телевидении. Мы говорим о том, что невербальные знаки в общении дают больше информации, чем слова. Но только ли это важно? Иногда еще больше значит предварительное ожидание. В одном из экспериментов испытуемым показывали видеозапись интервью с женщиной. Звук при этом был выключен. Первой группе испытуемых было сказано, что интервью касается проблем сексуальной жизни интервьюируемой. Другой группе говорилось, что интервью ведется на политические темы. На основе невербального поведения женщины испытуемых просят оценить, как женщина воспринимает саму ситуацию интервью, насколько ей комфортна эта ситуация. Группа, полагающая, что тема интервью — сексуальные проблемы опрашиваемой, однозначно утверждала, что интервьюируемая испытывает дискомфорт. Группа, принявшая информацию о том, что интервью о политике, расценивала самочувствие интервьюируемой как нормальное. Отсюда следует вывод, что оценка поведения другого человека строится на основании ожидания его определенного поведения: можно ожидать, что интервью о личных сексуальных проблемах ставит человека в более сложное положение, чем в случае разговора о политике. Испытуемые «увидели» в ситуации именно то, что ожидали увидеть. Во многом на основе таких же механизмов формируется интерес целевой аудитории. Если ожидания вдруг оказываются обманутыми, на первых порах часто находятся различные оправдания. Это говорит о том, что в течение какого-то времени людям свойственно удерживать свои ожидания. Поэтому в случае изменения политики редакционного коллектива аудитория не сразу изменяет своему СМИ или своему автору. Но если ожидания не оправдываются длительное время, средство массовой информации, конкретный журналист выходят из поля зрения аудитории, внимание переключается на другие источники информации. После того, как внимание привлечено и удержано, наступает этап кодирования. 2.1.5. Кодирование Кодирование - такая работа с информацией, когда в ней распознается определенный смысл. Это возможно при условии, когда информация как-то организуется: лишь при этом высвечиваются грани смысла. Кроме того, такая организация будет способствовать запоминанию информации. Можно обозначить несколько факторов, от которых зависит эффективность кодирования. Один из существенных - последовательность предъявления информации. Этот феномен уже был исследован при изучении эффектов межличностного восприятия, где и получил название «эффект первичности» и «эффект новизны». Было показано, что при восприятии знакомого имеет более сильный вес новая, позже представленная информация, а при восприятии незнакомого — ранее предъявленная информация. Хотя закономерности эти не бесспорны, так как не учитывают множество других факторов (степень знакомства, степень положительной или отрицательной оценки и т.п.). Существует большое количество экспериментальных исследований, в частности на выявление эффекта первичности. Поскольку проблема является особенно актуальной для средств массовой информации, именно в этой области разработана определенная теоретическая схема и введен термин «прайминг». Термин имеет много различных значений: в рамках СМИ он используется для обозначения наиболее эффективного времени для предложения информации, но часто и просто для обозначения последовательности ее предъявления. В более широком контексте исследований в области социального познания термин «прайминг» употребляется именно в последнем его значении. Так, он использован, например, в исследовании Е. Хиггинса. Испытуемых просили принять участие в двух якобы различных экспериментах: на восприятие и на понимание прочитанного. В первой серии одной группе предложили запомнить слова, обозначающие положительные черты человека (смелый, уверенный, независимый, упорный), а другой — слова, обозначающие отрицательные черты (безрассудный, самодовольный, отчужденный, упрямый). Через пять минут во второй серии, которая имитировала тест на понимание прочитанного, испытуемым в обеих группах зачитывали описание некоего Дональда. Поступки, им совершаемые, могли быть оценены одновременно и как «положительные», и как «отрицательные» (занятия воздушной акробатикой, например, могут свидетельствовать и о смелости, и о безрассудстве и т.д.). После этого обе группы описывали своими словами Дональда. В первой группе, запоминавшей «положительные» слова, Дональд был охарактеризован в весьма привлекательном свете, во второй группе он предстал отрицательным персонажем. Таким образом, эффект прайминга был зафиксирован. Следовательно, порядок предъявления информации также способствует ее определенному «конструированию». Еще один фактор, определяющий направление кодирования, – акценты или иллюзорные корреляции. Иллюзорные корреляции широко распространены в обыденных суждениях о других людях: «привлекательная стюардесса», «старый профессор», «тупой охранник», «необразованный дворник», «неповоротливый толстяк», «глупая блондинка» и другие. Особенно часто связь усматривается между некоторой личностной чертой и ролью, которую выполняет человек, как в приведенных примерах. А сколько таких корреляций формируют журналисты? Распространенность иллюзорных корреляций в обыденном сознании вообще очень широка. В современных обществах именно средства массовой информации играют большую роль в их распространении: так, настойчивое повторение утверждения о том, что рост преступности связан с притоком иммигрантов, формирует в массовом сознании довольно прочную связку «преступники — иммигранты»; подобно этому могут возникать и такие иллюзорные корреляции, которые связывают какое-либо негативно воспринимаемое качество с принадлежностью к национальной группе. По завершении этапа кодирования мы переходим к хранению социальной информации. 2.1.6. Хранение Как известно, выделяются три системы хранения информации: сенсорная память, краткосрочная память и долгосрочная память. В сенсорной памяти информация подвергается предварительному анализу, основанному на таких физических характеристиках, как тон, громкость и т.п. Этот процесс занимает мгновение – четверть секунды. Краткосрочную память исследователи сравнивают с «рабочим столом»38 по обработке информации. Она ограничена и способна содержать лишь небольшой объем информации в определенный момент времени. Ее можно сравнить с дискетой. А вот долгосрочная память – это винчестер нашего сознания, неограниченное, постоянное хранилище наших знаний. И конечно, в большинстве случаев журналист стремится к тому, чтобы важные сведения оседали именно в этой памяти аудитории. С этой точки зрения небесполезно будет знать некоторые правила хранения информации. Прежде всего, она сохраняется тем лучше, чем лучше структурирована. Кроме того, она запоминается тем лучше, чем больше мы мотивированы на запоминание, тогда, когда информация важна и вплетена в действительность. Именно с этим связано интуитивное прозрение журналистов относительно того, чтобы в заголовках или первых словах сюжета подчеркивать практическую значимость сообщения, акцентировать его утилитарные возможности или непосредственное отношение к жизни каждого читателя, зрителя, слушателя. Подобные «ловушки» действительно не только привлекают внимание к информации, но и способствуют ее длительному хранению. Далее, информация запоминается тем лучше, чем чаще она повторена, чем более она необычна по форме или по содержанию. И, наконец, очень легко запоминается информация, поданная с энтузиазмом. Исследованы и описаны основные способы структурирования информации в целях ее наилучшего сохранения: прототипы, схемы, скрипты. Прототип - типичный представитель данной группы объектов, с которым мы сравниваем объект, о котором узнали только что. Это часто определяется как «лучший пример данной категории». Можно сказать: «Корова есть прототип млекопитающего», - хотя киты и летучие мыши также относятся к млекопитающим. Иными словами, прототип фиксирует совокупность характеристик, свойственных не большинству членов группы, а лишь определенному члену группы, которого мы считаем типичным. Мы говорим «профессор» и почти всегда вспоминаем пожилого мужчину с бородой и портфелем. Но перед нами, например, возникает приятная молодая женщина. Наше восприятие сталкивается с проблемой, на преодоление которой уйдет некоторое время. Электронные СМИ таким временем не обладают, а потому в качестве «гостей в студии» часто выбираются так называемые «экранные» люди, основная характеристика которых – их прототипичность. Схемы — наиболее универсальный и хорошо описанный способ хранения и структурирования информации. Схемы представляют собой структурированное знание о какой-либо категории. В качестве примера можно привести использование такой схемы, как «жилая комната». Ее элементы: четыре стены, дверь, окна, пол, потолок и т.п. Но это весьма общие черты любой жилой комнаты. Гораздо важнее специфические черты, например: наличие в комнате камина, кресла, торшера. Если эти черты налицо, можно заключить, что перед нами жилая комната определенного вида — скажем, кабинет. Но все дело в том, что если в пустой комнате этих специфических предметов нет, ее образ как «жилой комнаты» не разрушается: схема сохраняет свое значение. Журналисту достаточно лишь использовать известную аудитории схему, и информация в той или иной степени будет передана. Под скриптом понимается схема, которая содержит информацию о нормативных последствиях события в данной ситуации. Скрипт — это описание цепи последовательных действий, уместных в данной ситуации и направленных на достижение какой-либо цели. Он используется нами для предсказания или интерпретации развития какой-либо ситуации. Скрипты есть модели нашего опыта, они возникают на основе многочисленных повторений каких-либо типичных действий и строятся относительно самых распространенных в обыденной жизни ситуаций. К примеру, можно привести описание скрипта «просмотр телевизора». Сценарий разыгрывается в данном случае так: вы садитесь на диван, берете пульт, просматриваете несколько программ, останавливаетесь на одной, устраиваетесь поудобнее, смотрите, на рекламе переключаете кнопки, по окончании программы смотрите, нет ли еще чего-нибудь интересного, выключаете телевизор. Если все совершается в данной последовательности, ни вам самому, ни кому-то из наблюдателей не приходит в голову анализ каждого из предпринятых «шагов». Однако стоит вам нарушить последовательность, например, уйти, не выключив телевизор, ваше поведение моментально станет объектом внимания, а возможно и немедленных санкций. «Нарушение скрипта» есть нарушение ожидания. Поэтому-то скрипт и важен для хранения информации: если все идет «по скрипту», информация сохраняется хорошо, поскольку наблюдаемое привычно. Но верно и обратное: если скрипт «нарушен», такое нарушение еще лучше запоминается. А теперь рассмотрим вопрос чуть глубже и в проблемном ключе. «Мне кажется, что в определенном смысле мы сотворили нового человека. Мы создали тип ребенка, который настолько подвержен воздействию СМИ, что к двенадцати годам он потерян для своих родителей», - такими наблюдениями поделился с аудиторией в одной из своих работ интереснейший и оригинальный мыслитель Д. Боуи. Необходимо, однако, признать, что в самом этом рассуждении ничего оригинального нет. Нет ничего такого, что современные родители в подавляющем большинстве не ощущали бы, наблюдая за своими детьми. В этой цитате интерес вызывает не столько сама проблема, сколько ракурс ее постановки. Почему воздействие СМИ необходимо противопоставлять родительскому воспитанию? Почему «медиавоспитание» и традиционное формирование личности не идут (и могут ли идти?) рука об руку? Почему одно из величайших порождений цивилизации – средства массовой информации – сегодня, как в футуристических голливудских кинофильмах, обращается против своего создателя? Может ли быть иначе? Ответ на столь серьезные вопросы, бесспорно, требует комплексного исследования, но, думается, многое в этой проблеме могут прояснить достижения современной психологической мысли, и, в частности, многое может быть конкретизировано в категориях психологии социального познания. Невнимание к проблеме, поверхностное ее обсуждение, штриховость в оценках и замалчивание могут привести к серьезным последствиям: весной 2006 года в г. Тамбове два ученика средней школы убили мальчика, друга по дворовым играм. Убили топором. Убили, по их собственному признанию, из-за сотового телефона, который они рассчитывали позже продать. Газеты, сюжеты теле- и радионовостей пестрели вопросами: «Как такое стало возможным? Как могло случиться, что дети, не задумываясь, убивают друг друга из-за сотовых телефонов? И дети не несмышленые. 11-13 лет – возраст достаточно зрелый для того, чтобы понимать, что делаешь!» Родители, школа только разводили руками: «Хорошие мальчики… не хулиганы. Как такое произошло?» Для того чтобы ответить на вопросы следователей, учителей, родителей, средств массовой информации, необходимо изучить роль самих СМИ в этом процессе и обратиться к психологическим основам конструирования образов, а также собственно к упоминаемым нами схемам, скриптам, прототипам. В новостных сюжетах схемы призваны упростить восприятие информации зрителем. Результаты анализа выпусков новостей 1 канала, Российского канала, НТВ, Рен-ТВ за январь-июль 2006 года позволяют отнести к наиболее частым схемам и их признакам в новостях следующие:
У журналистов есть и специфические схемы: телестудия, общий план, крупный план. Схемы описывают временную организацию объектов, а потому мы готовы к восприятию новых параметров, и нас интересует именно такая информация. И именно такая информация привлекает внимание аудитории. Журналисты чаще всего используют следующие специфические черты, выделяющие какую-либо схему из череды аналогичных: - кабинет: показ личных вещей, элементов озеленения, вида из окна; - улица: показ военных атрибутов на улицах, показ нетрадиционных декораций, показ большого скопления людей, асоциальных элементов; - зал заседаний: показ второстепенных лиц, обслуживающего персонала, показ неочевидных деталей; - общественные заведения: показ закулисья, нетипичных элементов оформления; - место трагедии: показ всех «сломов» обычной жизни, показ элементов покоя, элементов «дотрагедийного» антуража. Среди нарушений журналистских схем используется необычное оформление студии, нетрадиционное расположение собеседников, необычный ракурс съемки, нетипичное чередование планов. Теперь поговорим о скриптах. К наиболее частым скриптам в новостях относятся официальный визит, совещание, достижение. СМИ создают и свои скрипты, соответствующие формату передачи: скрипт интервью, скрипт репортажа, скрипт новостного сюжета, скрипт ток-шоу. Как и по отношению к схемам, по отношению к скриптам оправдано утверждение о том, что внимание привлекает нетипичное для какого-либо скрипта развитие действия. Так что в журналистике мы видим множество нарушений схем и скриптов и копируем эти нарушения. Почему? Потому что мы видим эти виртуальные модели в форме эмоционально воздействующих образов по нескольку раз в день. И то, что некогда воспринималось, как нарушение, благодаря СМИ само постепенно может стать схемой или скриптом. По мнению Бартлетта, схема имеет обобщенный и абстрактный характер. В ее структуре есть несколько пустых мест, которые можно заполнить специфическими элементами ситуации за счет партикуляризации («подыскивания примера»). Схема позволяет дополнить себя недостающей информацией. В экспериментальных исследованиях было показано, что, читая текст (напоминающий по структуре схему), испытуемые «добавляют» недостающие элементы. И в этом кроется основная опасность изменения схем телевидением. Запоминая новые виртуальные схемы, зритель потом с легкостью дописывает недостающие звенья в реальности и воспринимает существующее событие через призму телевизионных шаблонов. То же самое относится и к скриптам. Скрипты особенно важны для ребенка, поскольку они позволяют ему предполагать, что будет дальше в знакомой ситуации, то есть действовать в ней более или менее автоматически. Скрипты помогают ребенку приобрести некоторую первичную компетентность в окружающем его социальном мире. Именно они представляют на концептуальном уровне связку типичных причин и следствий разных событий, а потому и служат гидом не только в них, но и в более широком социальном мире. Но скрипты описывают временную организацию событий, и, как и в случае со схемами, мы внутренне предрасположены к восприятию их изменений. И потому некоторые скрипты не могут не вызывать озабоченности. Это становится настоящей трагедией, масштабы которой в скором времени мы сможем оценить. Например, подчеркивая постоянно личные детали интерьера в кабинете специалиста, журналист, работая на персонификацию героя и оригинальность материала, утверждает постепенно аудиторию в уверенности в том, что на работу ходят не только, и не столько работать, сколько заниматься своими делами. Рассказывая о том, как сильные мира сего проводят свободное время, СМИ утверждают нас в мысли о том, что они ничего не делают, только отдыхают. Показывая в обилии асоциальные формы поведения людей (циничные убийства, преступления из-за пустяковых мотивов), телевидение формирует уверенность в распространенности и типичности такой формы поведения. И описанное выше убийство за телефон – нарушенный скрипт, который стал возможным именно потому, что мальчики были уверены: «Да многие так делают, и им все сходит с рук. А почему нам нельзя? Он что, лучше всех. Родители его не работают, а телефон вон какой навороченный купили». Другой пример - пятилетний мальчик выпрыгивает из окна верхнего этажа многоэтажки. Журналист консультируется у психолога: «Каковы мотивы самоубийства?» Психолог резонно отвечает: «Если не было мучительной физической боли, в таком возрасте ребенок вообще не способен к суициду». «В чем же дело?» - обращается журналист к матери ребенка. «Вы знаете, чувство было такое, что он играл. Вот думал, что сейчас спрыгнет, отряхнется и дальше пойдет. Ну, знаете, как Бэтмен или его любимые Том и Джерри. Их в мультиках плющат-плющат, а они все живы-здоровы. Он это какбы несерьезно сделал, играючи». Подобные поведенческие «сбои» наблюдались и ранее, но, по данным ВОЗ, не столь часто. И догадка матери о роли СМИ в свершившейся трагедии подтверждена многочисленными исследованиями. Почему же журналисты создают искаженные схемы и скрипты и повторяют именно их? Дело в том, что внимание аудитории в большей степени способны привлечь специфические черты, выделяющие какую-либо схему или скрипт из череды аналогичных. «Нарушение скрипта или схемы» есть нарушение ожидания. Если скрипт или схема «нарушены», такое нарушение лучше запоминается. СМИ реагируют на это и предлагают аудитории сплошь нетипичные модели в форме образов. А аудитория воспринимает их как модели реальные и распространенные. Пример - пивная эпидемия, когда рекламные ролики и скрытая реклама пива в кинофильмах, новостных сюжетах и других передачах привели к тому, что огромное большинство россиян на рубеже тысячелетий разгуливали по улицам городов с бутылкой пива, и это считалось почти обязательным атрибутом. Таким образом схема или скрипт поступает в утилитарный оборот. Понятно, что принятие схем и скриптов или хотя бы ознакомление с ними — важная характеристика процесса социализации. И в этот процесс активно вторгаются СМИ. Скрипт представляет собой что-то вроде плана действия, в котором отдельные исполнительские действия могут заменять друг друга при условии реализации поставленной цели. А потому, если журналисту удается доказать достижимость цели при помощи самых нетипичных действий, и доказать многократно, скрипт может быть принят аудиторией. В связи с этим ситуация с нарушением скриптов, может быть, еще в большей степени вызывает опасение не в новостях, а в социально-политических, развлекательных телепрограммах. Важно, что переосмысление скриптов, как правило, бывает связано с теми понятиями, которые имеют какие-либо незавершенные позиции. И в этом плане СМИ, формируя повестку дня и обозначая незавершенные факты реальности, стимулируют формирование новых схем и скриптов. Незавершенность позиции бывает связана с противоречивостью ее описания (противоположные утверждения различных СМИ по одной и той же проблеме) или с пропусками в описании, связанными с различными барьерами передачи информации (прежде всего, барьером перегрузки и психологическим барьером). Важно также понять и то, что сконцентрированность СМИ именно на нарушениях схем и скриптов – естественный результат действия механизмов социального познания, и ожидать от журналиста иного поведения – значило бы ожидать поведения неестественного для человека. Мы ведь, общаясь друг с другом, также рассказываем не типичные текущие ситуации, а нечто отличающееся от обыденности. В силу этого изучение иллюзорных скриптов и их эффектов – это первоочередная задача, стоящая перед психологией журналистики и журналистикой как таковой. Без изучения этого процесса мы не сможем говорить ни об эффективности, ни о действенности журналистики, ни даже о мере ее социального влияния. Возвращаясь к процессам социального познания, хотелось бы подчеркнуть, что схемы, скрипты, прототипы обеспечивают только хранение информации. Однако без воспроизведения оно теряет смысл. 2.1.6. Воспроизведение информации Воспроизведение информации — чрезвычайно ответственный этап всего процесса, поскольку именно он связывает когнитивный процесс с поведением, с актуальным действием человека. Адекватное воспроизведение информации предполагает извлечение ее из системы хранения в нужное время и в нужном объеме. Важнейшим элементом психологического содержания этого процесса является перевод информации из кратковременной в долговременную память. Именно тогда вспоминается главное, а это зависит от структурирования информации, от успешности всех предшествующих «шагов». Таким образом, путь, которым извлекается информация, зависит от того, насколько хорошо она была структурирована и сохранена. То есть в принципе это может быть скорректировано СМИ. Общим правилом является правило, согласно которому лучше организованная информация лучше извлекается. В связи с этим уместны некоторые рекомендации по построению журналистского текста. Тексты прессы имеют сложную структуру, поскольку существует возможность отложенного и повторного чтения. Кроме того, эти тексты существуют не изолированно, а в одновременном информационном поле с другими текстами. Это обеспечивает мозаичность восприятия. Только относительно недавно у широкой части аудитории появилась возможность одномоментно просматривать два и более телеканалов. Тексты же газеты или журнала постоянно находятся рядом. Восприятие аудитории нередко переходит с текста на текст и информация «перемешивается». Именно поэтому по отношению к текстам печати необходимо учитывать так называемый Фог-индекс – уровень читабельности текста. Fi=(Nws+Nwt) × 0.4, |
Похожие:
 |  | Учебное пособие предназначено для студентов направления подготовки «Юриспруденция» (квалификация бакалавр) удк 347. 73/76 | |
| Передерин С. В. Трудовое право Российской Федерации: учебное пособие / С. В. Передерин; Изд-во Воронеж гос ун-т. Воронеж: Изд-во... | | Муратова А. Р. Управление продажами: Учебное пособие. Краснодар, 2014 г. – 110 с |
| Г75 Грачева Е. Ю., Соколова Э. Д. Финансовое право: Учебное пособие. 2-е изд., испр и доп. М.: Юриспруденция, 2000. 304 с | | «Педагогика и психология» Пензенского государственного технологического университета О. А. Вагаева |
| «Педагогика и психология» Пензенского государственного технологического университета О. А. Вагаева | | Б 90 Основы риторики и коммуникации. Нормативный и коммуникативный аспекты современной риторики [Текст] : учебное пособие / М. Б.... |
| Б00 Задания для активных методов обучения по теме «Профилактика девиантного поведения молодежи»: учебное пособие / науч ред к пед... | | Негосударственное (частное) образовательное учреждение дополнительного профессионального образования (повышения квалификации) специалистов... |