Гоу впо «Нижегородский государственный университет им. Н. И. Лобачевского» Грачев С. И
Скачать 3.49 Mb.
|
I этап. Возникает в момент захвата заложников и объявления требований лиц, их захвативших. Он характеризуется повышенным эмоциональным напряжением, усиленным психическим давлением со стороны захватчиков на представителей власти, выдвижением ультимативных требований, подлежащих исполнению в короткий срок. Ситуация может быть осложнена тем, что захватчики не ограничиваются словесными заявлениями, а в подтверждение серьезности своих намерений совершают конкретные насильственные действия в отношении заложников. На этом этапе для лиц, ведущих переговоры, важно попытаться стабилизировать обстановку, снять эмоциональное напряжение, не допустить или прекратить насилие над заложниками. Для этого необходимо начать диалог с террористами, выслушать их требования и обсудить возможные пути реализации. Установление личного контакта лица, ведущего переговоры, с лицами, захватившими заложников, является наиболее важным элементом для последующего успешного ведения переговорного процесса. Учитывая, что личный контакт сопряжен с риском для жизни переговорщика, идти на него следует при невозможности вести переговоры с помощью технических средств и только после установления с преступниками предварительной договоренности другими доступными способами. Однако подчас установление личного контакта осложняется тем, что лица, захватившие заложников, навязывают тактику «митингового» обсуждения, создавая трудности для рассмотрения по существу предмета переговоров. Наиболее оправдавшим себя тактическим контрприемом является предложение лицам, захватившим заложников, выделить своего представителя (посредника) с тем, чтобы в более спокойной обстановке обсудить выдвинутые ими условия. Обычно преступники опасаются, что представитель может пойти «на поводу» у сотрудников правоохранительных органов, оказавшись вне контроля соучастников. Эти сомнения необходимо рассеять, предложив преступникам самим определить, где и когда может быть установлен контакт с их представителем, как будут информироваться о ходе переговоров остальные участники преступной группировки. Замечено, что выделение представителя обычно направляет переговоры в более спокойное русло. При общении с лицами, захватившими заложников, необходимо: – прежде всего стремиться получить основные данные о личности преступника (преступников). Для чего в процессе разговора всячески избегать вопросов, на которые может быть дан односложный ответ типа «да», «нет», а задавать вопросы, на которые необходимо давать развернутые ответы. Стимулировать захватчиков говорить как можно больше; – строить общение с захватчиками на доступном для них уровне и на их языке, а также оценивать психологическое состояние преступников, и в первую очередь того, кто ведет переговоры. Насколько ясно он мыслит: логически, рационально или путано. Спокоен ли он, умеренно взволнован или в состоянии паники? Какова величина испытываемого им стресса? Определить, что можно сделать для облегчения стрессового состояния преступников или его увеличения, если понадобится. На данной стадии желательно участие имеющего опыт ведения переговоров врача-психолога; – оценивать приверженность захватчиков тем целям, которые побудили их к преступлению. Пользуется ли переговорщик от террористов (зачастую он и руководитель) поддержкой со стороны других членов группы; – стремиться к личному контакту, называть себя по имени. К захватчику обращаться так, как он хочет. Не обезличивать общение; – стараться избегать давать категорически отрицательный ответ. Оперировать выражениями типа: «Я передам ваши требования», «Я постараюсь убедить руководство согласиться на ваши требования, но боюсь, что добиться этого будет сложно»; – добиваться, чтобы террористы сами принимали все решения. Именно они должны определить, что делать, как и когда. Если они просят еду, то нужно уточнять, какую именно и в каком количестве, однако не следует погружаться в слишком мелкие детали, так как это может вызвать раздражение, недоверие и подорвать уже установившееся взаимопонимание; – постоянно торговаться с преступниками. Какой бы ничтожной ни была их просьба, всегда стремиться что-либо получить взаимен; – преуменьшать значение уже содеянного захватчиками. Постоянно подчеркивать, что прошлые поступки не имели серьезных последствий. Никогда не говорить, что в результате их действий погибли люди. Это может создать у них впечатление безысходности и вынудить на отчаянный поступок при попытке скрыться; – не подталкивать захватчика к крайним мерам. До тех пор, пока у него остается надежда отстоять свои позиции при переговорах, его можно склонить к их продолжению; – вести переговоры в таком ключе, чтобы создавалось впечатление о достигнутом прогрессе, при котором обе стороны в выигрыше. Ни в коем случае не следует прибегать к непродуманным действиям, которые могут истолковаться террористами как обманные; – избегать использования непроверенных данных, которые могут быть опровергнуты. Это создает дополнительные трудности в общении с лицами, захватившими заложников, порой являются причиной срыва соглашения; – избегать установления крайних сроков. Говорите захватчикам, что вы займетесь этим немедленно. Для отвлечения внимания можно ссылаться на ранее поставленные требования; – делать захватчику встречные предложения, не предлагать ему какой-либо альтернативы, пусть он сам выбирает ее; – стараться избегать эмоционально окрашенных высказываний типа «сдавайтесь», «преступники», «возмездие» и т.п., что может способствовать росту напряженности; – уделять заложникам минимум внимания. Всю информацию о их состоянии стараться получить через лиц, их захвативших. Помнить о возможном развитии стокгольмского синдрома [10]. Излишняя концентрация внимания на заложниках только подчеркнет в глазах захватчиков их значимость; – проявлять осторожность в случаях, когда с преступниками хотят поговорить их друзья или родственники. Появившиеся муж, жена, другие родственники или знакомые пытаются убедить руководителя операции, что их участие в переговорах поможет разрешить ситуацию. Не следует без всесторонней оценки целесообразности разрешать такие контакты. Если сам захватчик выражает желание поговорить с определенным лицом, спросите, с какой целью. Так как ему может быть нужно присутствие этого лица на месте происшествия для того, чтобы доказать ему, что он способен на сильный поступок или продемонстрировать, до чего его довели. Иногда захватчик хочет совершить убийство или самоубийство на глазах того человека, которого он считает виновным в своих бедах; – форсировать переговоры о выдаче больных заложников. Освобождение больных или имеющих физические недостатки заложников может стать одним из первых пунктов при переговорах. Их освобождение поможет получить сведения о том, что происходит внутри помещения, а также создает прецедент для будущих переговоров; – стараться не вести переговоры в одиночку. Желательно присутствие на месте переговоров хотя бы еще одного лица, еще предпочтительнее наличие консультанта-психолога и руководителя группы переговоров. Для объективной оценки положения необходимы совет и ответная реакция коллег. Начало переговоров можно считать успешным, если: никто не убит; количество угроз в адрес заложников уменьшается; увеличивается продолжительность каждого разговора с захватчиками, сокращается количество упоминаний о применении насилия. II этап. Начинается после установления первичного контакта с лицами, захватившими заложников, и выслушивания их начальных требований. Характеризуется относительной стабильностью, обсуждением конкретных требований захватчиков и вариантов их реализации. На этом этапе важно обеспечить затяжку времени. С течением времени вероятность освобождения заложников без причинения им ущерба растет по следующим причинам: – увеличивается потребность в продовольствии, сне и физиологических отправлениях; – уменьшается чувство беспокойства; – многие начинают думать менее эмоционально и более рационально, в результате чего требования захватчиков могут измениться; – начинает развиваться стокгольмский синдром; – между ведущими переговоры и преступниками может возникнуть взаимопонимание и доверие; – собранная информация помогает принятию правильного решения; – инцидент может разрешиться сам по себе: известны случаи, когда заложников просто отпускали без каких-либо последствий. В конечном счете, склонение преступников к отказу от противоправного поведения чаще всего достигается именно методом переговоров, поскольку позволяет он убедительно аргументировать целесообразность отказа от преступных намерений. Анализ успешно окончившихся переговоров с преступниками позволяет сделать принципиальный вывод: правоохранительные органы в ходе переговоров с преступниками, в зависимости от конкретной ситуации, должны сочетать возможности, которые предоставляют позиционные переговоры и переговоры по существу, что делает тактику действий правоохранительных органов более гибкой. Тактика ведения переговоров выражается и в том, что надо давать время на обдумывание ответа. Нередко «уговаривание» преступников идет столь интенсивно, без пауз, что не дает им возможности в полной мере оценить доводы, выдвигаемые представителями правоохранительных органов и другими лицами, принимающими участие в диалоге. Между тем мастерство переговорщиков проявляется, в частности, в умении, исходя из тактических соображений, создавать паузы (перерывы) в переговорах. Они дают возможность всесторонне обсудить сложившуюся обстановку, найти новые подходы в диалоге, осуществить дополнительные меры обеспечения безопасности. Паузы (перерывы) в переговорах являются также сильным средством психологического воздействия на лиц, захвативших заложников. В обстановке «информационного голода» у них усиливаются чувство неуверенности и сомнения в достижении задуманного. Вместе с тем следует помнить, что подобная тактика имеет и отрицательные аспекты. Силы, привлекаемые для проведения операции, включая группу переговоров, группу захвата, могут устать от ожидания, утратить объективность и вследствие этого допустить ошибки. Но при этом всегда необходимо иметь в виду, что желание скорее покончить с инцидентом может повлечь за собой непродуманные действия. Ведущий переговоры должен идти на них добровольно, иметь опыт работы в правоохранительных органах, быть в хорошей физической и эмоциональной форме, обладать психологической устойчивостью. Переговорщик должен наиболее полно соответствовать следующим психологическим характеристикам: – быть абсолютно убежденным в необходимости проведения переговоров; – быть эмоционально уравновешенным человеком, способным не реагировать на брань, насмешки, оскорбления, уметь сохранять хладнокровие в окружении людей, которые растеряны, обеспокоены или напуганы; – иметь приятную, располагающую к себе внешность, выразительное лицо, хорошо поставленный голос; – уметь слушать собеседника и иметь хорошие навыки ведения беседы; – уметь быстро реагировать в беседе; – уметь вызывать к себе расположение и входить в доверие; – уметь приводить хорошо аргументированные доводы для убеждения собеседника в разумности и рациональности своей точки зрения; – уметь вести беседу с людьми, занимающими различное социальное положение. Ведение переговоров – тяжелый, напряженный труд, связанный с большими нервными перегрузками. В случае длительных переговоров необходимо проводить периодическую смену переговорщиков (иметь дублеров), создать им условия для отдыха, питания, оказания медицинской помощи. В помещении штаба переговоров должны находиться только те, кто задействован в этом мероприятии, а также руководители операции по освобождению заложников. К сожалению, практика свидетельствует о другом. В помещении, где работают переговорщики, нередко бывает многолюдно, шумно, что мешает спокойному ведению диалога. Представители на переговорах (кроме известных противной стороне и ведущих переговоры с начала конфликта) не должны меняться с тем, чтобы преступники всегда имели дело с одними и теми же людьми. Это психологически важно для создания «атмосферы доверия». Кроме того, переговорщики не должны знать замысла руководителя операции о дальнейших действиях, чтобы избежать случайного разглашения. Имеют место случаи, когда сотрудники специальных служб и правоохранительных органов сами предлагают себя в заложники в обмен на детей, женщин, стариков, раненых или больных людей. Эти смелые и рискованные акты самопожертвования допустимы лишь на добровольной основе, исходя из конкретной ситуации. В данном случае линию поведения необходимо строить с учетом специфики психологии преступников, негативного восприятия ими работников правоохранительных органов, чтобы не усложнять ситуацию, не провоцировать эксцессы, т.е. способствовать, насколько это возможно, снятию эмоционального напряжения у преступников и их жертв, не отрицать возможность выполнения выдвигаемых условий, не предпринимать самостоятельно активных действий к освобождению себя и других, запоминать детали поведения и действий, которые могут быть использованы при дальнейшем расследовании дела. Однако эта роль сотрудников правоохранительных органов, добровольно ставших заложниками, не должна выделять их среди других жертв преступлений, важно, чтобы она соответствовала стремлению избежать человеческих жертв и других тяжких последствий. Для полноты освещения рассматриваемого вопроса обратимся к ряду примеров из зарубежной практики. В Германии переговоры с преступниками в целях освобождения заложников, предупреждение террористических актов, взрывов, поджогов, массовых отравлений и других тяжких преступлений стали самостоятельным направлением оперативно-профилактической деятельности правоохранительных органов. В связи с этим решены вопросы организационно-штатного, методического, технического и иного их обеспечения. Практически во всех подразделениях полиции выделены сотрудники, владеющие навыками психолого-педагогического воздействия на нарушителей закона, умением вести диалог в экстремальной ситуации, наделенные «силой личного убеждения». С ними проводятся занятия в системе служебной подготовки. Их деятельность регламентируется инструктивными указаниями и методическими пособиями, выпущены учебные кинофильмы, разработаны сценарии ролевых игр на основе конкретных фактов ведения переговоров, смоделированы криминальные ситуации, при которых их возможности могут быть использованы полицией. Определен круг ведомств и лиц, которые привлекаются к переговорам в качестве участников либо консультантов (советников). На уровне полиции земель созданы специализированные группы переговорщиков, подчиненные непосредственно начальнику полиции, действующие под его руководством и контролем. В их составе, кроме начальника этого подразделения, предусмотрено необходимое число переговорщиков, техник, обеспечивающий видно- и аудиофиксацию переговоров, использование средств связи и др., секретарь, отвечающий за ведение делопроизводства и решения других вопросов, а также специалист-психолог. Группа обеспечена транспортом, дающим возможность вести переговоры на месте происшествия, на маршруте передвижения группы в зависимости от складывающейся оперативной обстановки. На нее возложены обязанности установления контактов с террористами, психологического воздействия на них в целях склонения к отказу от противоправного поведения, сохранения жизни и здоровья жертв преступления, их освобождение, получение необходимой оперативной и криминалистическии значимой информации, позволяющей наметить стратегию и тактику ведения переговоров, обеспечить подготовку других акций, в том числе пресечение преступных действий силой. В документе подробно перечислены ведомства и лица, на поддержку которых опирается полиция в своей работе по переговорам с преступниками, взаимодействует с ними. Опыт немецкой полиции, несомненно, заслуживает особого внимания при разработке организации ведения переговоров с преступниками в нашей стране. Обратимся к системе подобных действий в США, основанной на пояснениях начальника специального подразделения городского управления Чикаго, в функции которого входит обязанность ведения переговоров с преступниками, захватившими заложников. В частности, он отмечает: «Полиция на уровне дистриктов (районов) города обеспечивает первоначальные меры безопасности и реагирования, производит оцепление, вступает в первоначальные контакты с лицами, захватившими заложников. Во многих случаях именно на этом уровне удается ликвидировать инцидент, убедить преступников отказаться от намерения продолжать преступные действия, нормализовать оперативную обстановку. Но бывают и сложные случаи, групповые акции, не идущая на компромисс другая сторона. Тогда нам приходится подключаться и вступать в дело. У нас в подразделении работают весьма опытные сотрудники, специализация и уровень подготовки которых стоит весьма высоко. Выехав на место и получив информацию от полицейских дистрикта, мы оцениваем ситуацию. При необходимости подключаем дополнительные силы, обеспечивающие безопасность населения. Наши переговорщики вступают в контакт с преступниками, подключают психологов, врачей-психиатров, чтобы разобраться, с кем имеют дело, определяют стратегию и тактику дальнейшей работы, оценивают приемлемость условий, выдвигаемых лицами, захватившими заложников, в частности допустимую сумму выкупа (имеется специальный фонд, из которого черпаются необходимые средства). Бывает, что на нас ложится и бремя принятия решения о применении оружия, сигнала к атаке. Двухзвенная система реагирования на захват заложников себя оправдывает. Можно привести много примеров, когда переговоры проходят успешно, а когда это неизбежно, применяются и «силовые» акции. Но последних немного. Мы убеждены в эффективности переговоров. Они оправдали себя на практике [11]. Постоянно как в правоприменительной практике, так и в теоретических изысканиях в области криминологии поднимается для обсуждения вопрос о нравственности переговоров. По мнению авторов, нравственная позиция в переговорах с преступниками может быть оценена однозначно: защита человеческой личности, ее жизни, здоровья, неприкосновенности, культурного и исторического наследия, среды обитания – это достойно человеческой морали. Мораль, конструируемая на категориях национальных, классовых интересов, географических рамках – есть шаг назад по сравнению с теми эталонами, которые выработала история. Вступая в переговоры с преступниками, нельзя забывать мысль Ф.М. Достоевского – «самый закоренелый и нераскаянный убийца все-таки знает, что он преступник, то есть по совести считает, что он нехорошо поступил, хотя и без всякого раскаяния» [12]. В переговорах с преступниками участвуют десятки людей, кроме должностных лиц, в профессиональную и нравственную обязанность которым вменено общение с преступниками в превентивных целях: посредников, переводчиков, представителей общественных организаций, военнослужащих. От их поведенческого стереотипа многое зависит в диалоге с преступниками. По большому счету рассуждения сводятся к тому, что нет достаточно убедительных возражений морального плана против того, чтобы признать общение с преступниками безнравственным и отказаться от контакта с ними, не желая «пачкать себе руки». Нравственность и право должны выступать рука об руку в сложных коллизиях переговоров с преступниками. Переговоры с преступниками – основанный на законе и нормах нравственности, один из ненасильственных способов (средств) борьбы с преступностью, представляющий собой в ряде криминальных ситуаций диалог с преступниками (преступными группами, сообществами) с целью склонения их к отказу от дальнейшей преступной деятельности, активному содействию, раскрытию и расследованию преступлений, розыску преступников, устранению причиненного вреда. Материалы данного раздела дают основание утверждать, что переговоры с преступниками – это не изолированное от других действие правоохранительных органов, они – часть из них. Экстремальные ситуации, о которых идет здесь речь, предполагают возможность и необходимость ведения разведывательных, предупредительных, режимных, следственных, оперативно-боевых и иных действий, объединенных общим, единым руководством и управлением, системностью подхода к решению возникшей задачи. Один из основоположников теории функциональных систем П.А. Анохин определил понятие системы, как комплекс «избирательно выявленных компонентов, у которых взаимодействие и взаимоотношение приобретает характер взаимодействия компонентов на получение фокусированного полезного результата» [13]. Достижение подобного «фокусированного результата» в нашем деле возможно за счет тесных взаимодействий переговорного процесса с другими возможностями органов безопасности по предупреждению и пресечению преступлений. И как следствие – необходимо подчеркнуть один организационный принцип, утвердившийся в зарубежной практике, который у нас нередко нарушается: «Переговорщики не командуют, командиры не ведут переговоров». И что греха таить, в отдельных случаях, прибывая на место происшествия, отдельные руководители специальных служб и правоохранительных органов считают обязательным сразу подключиться к переговорам, без должной на то необходимости. Между тем это следует делать при нежелательном развитии события, когда возможности других должностных лиц, принимавших участие в переговорах, окажутся недостаточными. Подготовка и силовое освобождение заложников По мнению как отечественных, так и зарубежных специалистов, успех в решении задачи по освобождению заложников во многом зависит от всесторонней оценки конкретной ситуации, правильности выбора используемых сил и средств. Вопрос об участии специальных подразделений в операциях по освобождению захваченных террористами заложников решается дифференцированно в каждом конкретном случае, с учетом характера и прогноза развития террористической акции. Как показывает практика, эти подразделения чаще используются в случае захвата террористами заложников, транспортных средств и других объектов и приступают к осуществлению операций с момента возникновения инцидента. Этап силового освобождения заложников и захват террористов является одним из основных этапов специальной операции по освобождению заложников. Он может быть осуществлен на начальном этапе, «по горячим следам», когда группа поиска или лица из числа охраны захваченных лиц быстро настигают террористов и с ходу начинают этап силового освобождения. Как правило, в данном случае существует большая вероятность потери заложников и появления жертв со стороны группы захвата. К освобождению похищенных лиц особые подразделения привлекаются гораздо реже и начинают действовать с момента обнаружения мест содержания заложников. Таким образом, тактика действий специальных подразделений в каждом конкретном случае зависит от ряда обстоятельств и условий развития инцидента. На нее могут оказывать влияние характер террористической организации, место инцидента, состав заложников и т. д. Практический опыт свидетельствует, что при похищении людей террористы стремятся как можно дольше сохранять свои действия в тайне от местных властей. Устанавливая контакт с членами семьи похищенного или его сослуживцами, они выдвигают требование не обращаться за помощью в полицию. Однако, при условии скрытного обнаружения места содержания заложников, мероприятие по их освобождению проводится внезапно без предварительного ведения переговорного процесса. Как правило, данная операция проводится, когда террористы укрывают заложников на местности или в сельских районах, городских постройках низкой этажности, на промышленных предприятиях, на складах. Основной упор при этом делается на фактор внезапности. Примером использования подобной тактики служат действия израильских коммандос в 1976 г. в Энтеббе. Так, в ходе подготовки операции по освобождению пассажиров авиалайнера, угнанного палестинскими и западногерманскими террористами в Уганду, удалось осуществить комплекс мероприятий. В Уганду была заброшена агентура для сбора информации и создания надежного канала радиосвязи с израильской разведкой. К берегам Восточной Африки направили корабль с радиоэлектронным оборудованием. Кроме того, использовался самолет-разведчик для приема сигналов от агентуры. Часть отпущенных террористами заложников была тщательно допрошена сотрудниками Моссад о планах сооружений в аэропорту, размещении заложников, организации охраны, количестве войск и военной техники. Некоторые разведывательные данные были получены от южноафриканской спецслужбы БОСС. Дополнительные сведения о порядке смены караула удалось получить от разведывательной службы Кении. Американцы обеспечили Моссад материалами аэрофотосъемки. Для прикрытия операции осуществлялись постоянные телефонные контакты с Францией, в которых проводилась мысль о том, что Израиль намерен вступить в переговоры с террористами. Предполагалось, что эти разговоры перехватываются ООП. Подразделение коммандос было направлено в Кению тремя самолетами из Тель-Авива. Один из самолетов, оборудованный устройством для воздействия на радарную систему аэропорта, приземлился непосредственно в Энтеббе. Часть коммандос вывела из строя контрольную башню и уничтожила 30 человек охраны аэропорта. Коммандос быстро захватили терминал, в котором находились заложники. В ходе короткого боя в терминале были убиты все террористы. Со стороны коммандос погиб один человек, среди заложников – три человека. Предполагалось, что общие потери составят 25% числа заложников. На самом деле число жертв было намного меньше. Операция велась 53 минуты вместо 55 по плану [14]. С момента обнаружения места укрытия в действие вступают особые подразделения спецслужб, которым подчиняются все другие участники операции. Приемы и методы действий особых подразделений, как при освобождении похищенного лица, так и при освобождении заложников, транспортных средств и других объектов аналогичны: производятся блокирование района, изоляция захваченного террористами здания или транспортного средства, осада, штурм укрытия и освобождение заложников. С прибытием на место инцидента особое подразделение стремится добиться максимального контроля за ситуацией при минимальных затратах сил. Руководитель особого подразделения в первую очередь принимает меры по локализации места операции. Для этого устанавливается минимально возможный внутренний периметр. Место операции строго изолируется, любое движение в районе операции и вокруг находятся под строгим контролем. Принимаются меры по исключению возможного использования террористами средств побега (любые транспортные средства из внутреннего периметра убираются или уничтожаются). Изоляция внутреннего периметра осуществляется сотрудниками особого подразделения, которые скрытно занимают наиболее уязвимые направления. В зависимости от места и характера укрытия террористов и заложников осуществляется эвакуация жителей из близлежащих зданий и строений. Наряду с изоляцией района операции осуществляется первичный сбор сведений о характере и типе организации, к которой принадлежат похитители, вооружении преступников, степени их агрессивности. В зависимости от собранных сведений решается вопрос о целесообразности установления внешнего периметра. Если террористы имеют на вооружении оружие большой дальности действия, то, как правило, устанавливается внешний периметр. Расстояние от внешнего периметра до места укрытия террористов определяется местом нахождения преступников (на нижних или верхних этажах здания), типом используемого ими оружия, количеством приданных особых подразделений полицейских сил. Нахождение жителей в зоне внешнего периметра зависит от развития ситуации: они могут быть эвакуированы или же, наоборот, им будет рекомендовано не покидать здания. В зоне внешнего периметра размещаются на выгодных позициях снайперы из особого подразделения, в задачу которых входит обеспечение безопасности тех сотрудников, которые находятся во внутреннем периметре. Во внешнем периметре работают сотрудники особого подразделения, осуществляющие сбор тактической разведывательной информации. Некоторые специалисты считают, что все мероприятия особого подразделения по блокированию района и изоляции места происшествия должны проводиться демонстративно, чтобы преступники сразу поняли, что теперь они сами выступают в роли заложников. Другие рекомендуют действовать скрытно, чтобы не подтолкнуть террористов к крайним мерам. Однако и те и другие полагают: когда преступникам стало известно, что они окружены, наиболее опасный момент операции остался позади, ибо террористы будут вынуждены предпринимать меры, чтобы избежать гибели или ареста. После блокирования района и изоляции места операции действия особых подразделений зависят от развития событий. Если обстоятельства не требуют немедленного штурма укрытия, то наступает период интенсивных переговоров. Главная задача переговоров, как и всей антитеррористической операции, – сохранение жизни заложников. Цель переговоров – достижение соглашения относительно освобождения заложников и (или) капитуляции террористов (методика ведения переговоров с террористами дана выше). Когда переговорный процесс зашел в тупик, мирными способами разрешить ситуацию не удается или возникает реальная угроза жизни заложников, одним из самых распространенных вариантов захвата террористов и освобождения заложников является открытая силовая операция. Штурм является наиболее опасной частью операции как для нападающих, так и для осажденных. Заложники в ходе штурма могут пострадать и от террористов, и от атакующих. Поэтому особые подразделения в целях снижения риска стремятся выманить преступников из укрытия и подставить их под прицельный огонь снайперов. При этом успех действий во многом зависит от знания численности террористов и степени их решимости на крайние меры. Именно ошибка в оценке этих факторов явилась одной из основных причин мюнхенской трагедии в 1972 г. Так, в ходе разрешения кризисной ситуации по освобождению членов израильской олимпийской команды стало очевидным, что переговоры зашли в тупик. Исходя из этого, было принято решение освободить заложников силой. Учитывая, что здание, где забаррикадировались палестинские террористы со своими жертвами, больше напоминало укрепленный бастион, чем жилое помещение, вариант атаки отпадал. Было принято решение выманить террористов из укрытия. Им было обещано предоставить самолет для вылета за границу, который якобы был приготовлен на старом военном аэродроме недалеко от Мюнхена. В аэропорту исходные позиции заняли пять снайперов – соответственно предполагаемому числу террористов. Когда террористы и их жертвы были доставлены вертолетом на аэродром, обнаружилась серьезная ошибка, которая была допущена полицией при сборе сведений о количестве преступников, – их оказалось восемь. События развивались столь стремительно, что полиции не удалось экстренно увеличить число снайперов. Было решено уничтожить тех террористов, которые покинут вертолет для обследования самолета (предполагалось, что это будут руководители), в надежде на то, что с уничтожением главарей остальные сдадутся. Снайперами были обстреляны два араба, один из которых был убит. Остальные террористы не сдались, и в результате перестрелки были убиты девять заложников, пять террористов и один полицейский. Три преступника были арестованы [15]. При любых видах силовой операции она проводится по определенным этапам. На начальном этапе на основе получаемых официальным, оперативным, оперативно-техническим путем данных проводится анализ складывающейся обстановки и вырабатываются несколько вариантов проникновения на место содержания заложников и захвата террористов. При этом учитываются все добытые данные, необходимые для группы захвата. Силовая акция тщательно планируется. По возможности, если есть время, проводится тренировка группы захвата и обеспечивающих групп по штурму объекта и захвату террористов на аналогичных объектах с учетом складывающейся оперативной обстановки. Отрабатываются несколько вариантов захвата, проводится хронометраж действий каждого сотрудника группы захвата. Только после этого руководитель группы захвата совместно с руководителями оперативных групп и переговорщиками осуществляет дополнительную разведку укрытия террористов и определяет наиболее эффективные методы проникновения в укрытие преступников; пути выдвижения к заданным позициям для осуществления штурма; необходимые технические средства для проделывания проходов и отвлечения преступников; порядок действия групп, участвующих в силовой акции, и отдельных членов; условные сигналы и команды. Никто после данного руководителем операции приказа руководителю группы захвата не имеет права вмешиваться в его действия. Только руководитель всей специальной операции может дать распоряжение руководителю группы захвата на прекращение штурма ввиду появившихся новых обстоятельств. Наиболее важным этапом проведения непосредственной силовой акции является штурм. Команда на штурм дается руководителем группы захвата самостоятельно, после того, когда все группы выдвинуты и готовы к выполнению захвата, все средства подготовлены, террористы находятся в зоне видимости и взяты под прицел снайперской группой и группой прикрытия. Сигнал о начале штурма дается по заранее оговоренному сценарию, указанному в боевом приказе руководителем группы захвата. После того как группа прикрытия, применения спецсредств и разграждения осуществила проделывание проходов, отвлекла преступников с использованием различных специальных средств, подавила их волю к сопротивлению, группа захвата врывается в укрытие и осуществляет захват преступников и их обезвреживание. В любом случае применение огнестрельного оружия в операции носит вынужденный характер. После штурма сотрудники группы захвата могут оставаться в помещении с целью его охраны до прибытия в помещение других специализированных групп. Кроме того, они могут оказывать незамедлительную медицинскую помощь раненным заложникам, своим сотрудникам и террористам, а также оказывать содействие в эвакуации находящимся в помещении, в случае возникновения непредвиденных обстоятельств. Осуществляя штурм укрытия, особые подразделения стремятся в первую очередь вызвать замешательство среди преступников. Для этого используются различные специальные средства. Так произошло в ходе операции по освобождению 86 заложников в аэропорту в Могадишо в 1977 г., в которой приняло участие западногерманское подразделение ГСГ-9. Ему потребовалось всего 7 минут, чтобы обезвредить террористов и спасти заложников. Штурмующие прикрепили к люку салона самолета специальную подрывную ленту, применяемую для отделения ступеней ракеты. В результате взрыва бойцам ГСГ-9 удалось быстро открыть люки самолета и проникнуть внутрь. Они забросали салон гранатами, обладающими при взрыве оглушающим и ослепляющим эффектом. В результате террористы и их жертвы были парализованы в течение шести секунд, которых было достаточно для захвата салона самолета и нейтрализации преступников [16]. В мае 1980 г. британские коммандос из специального подразделения САС провели смелую и эффективную (без собственных потерь) операцию по блокированию посольства Ирана в Лондоне, где группа из шести террористов – выходцев из иранской провинции Хузистан – захватила 26 заложников. Исходные позиции для бойцов спецназа, готовящихся к штурму здания иранского представительства, были избраны на территории расположенных поблизости казарм Royal Corps of Тгаnsроrt. Быстро и в натуральную величину там построили макет здания посольства с целью многоразовой отработки готовящейся операции. Одновременно начали копать подземный туннель, ведущий в подвалы захваченного здания, и готовить проходы в стенах соседних с посольством Ирана зданий. Уже через 40 минут после захвата посольства арабскими террористами крыша объекта была в полном распоряжении взаимодействующего с САС специального подразделения Скотленд-Ярда. В рамках подготовки к предстоящей операции вся территория, прилегающая к захваченному объекту, была оцеплена полицией; отключена телефонная и телексная связь с посольством, созданы помехи в радиосвязи, введено в действие несколько систем кабельного и беспроводного подслушивания и негласного наблюдения. В результате принятых мер удалось выяснить сведения относительно числа террористов, их состояния, а также размещения заложников внутри здания. Для маскировки звуков производимых работ по подкопу и проделыванию проходов в стенах были созданы натуральные шумы, в том числе дорожными работами с использованием пневматических молотов. Одновременно полиция не прекращала ведения с террористами переговоров с целью определения их морально-психологического состояния, введения в заблуждение относительно планов штурма здания, успокоения и выигрыша времени. Существенным успехом переговоров явилось то, что они привели к освобождению одного из заложников, что позволило отряду спецназа лучше узнать ситуацию внутри посольства. Тем не менее, когда террористы начали осуществлять объявленную ранее угрозу расстрела заложников по одному с получасовым интервалом, была проведена вынужденная атака здания иранского представительства. Штурмовая группа примерно из 30–40 коммандос ворвалась в здание посольства со всех сторон одновременно: пробив стены в соседнем здании, через подкоп и спустившись по канатам с крыши. В результате штурма пять террористов были убиты, один обезврежен и задержан [17]. Определенный интерес представляет антитеррористический опыт, накопленный голландским специальным формированием. В операции по освобождению заложников в поезде этот отряд применил два истребителя Р-104. Непосредственно перед штурмом самолеты прошли на небольшой высоте над пассажирским составом с форсажем двигателей, что дезориентировало террористов и помогло успешно выполнить операцию по спасению заложников. Отвлекающий шум был также использован при штурме здания школы, когда в момент атаки подразделения сил специальных операций раздался громкий скрежет работающих механизмов, что напугало и отвлекло внимание террористов и помогло освободить заложников. К числу наиболее сложных случаев проведения операций по освобождению заложников, несомненно, относятся те, которые необходимо проводить на территории враждебного государства. Проблема состоит в том, как провести вторжение для освобождения заложников и избежать объявления войны. Принцип же операции остается неизменным: отказ от сделки с террористами и сохранение угрозы вторжения или удара. Удар может быть нанесен по самим террористам или властям, которые их укрывают. Главным при этом должно быть признание того факта, что террористы или укрывающее их правительство должны верить в возможное возмездие за захват заложников. Приведенные примеры показывают разнообразие приемов, используемых специальными подразделениями, их новизну, постоянную нацеленность на поиск нестандартных решений, что в конечном счете облегчает выполнение поставленных задач. Так, американцы заявляют о преимуществах синхронного снайперского огня, применяемого бойцами ССО при уничтожении террористов и освобождении заложников. В частности, они отмечают, что использование вооруженных отрядов для спасения заложников, находящихся в руках террористов или уголовных элементов, связано с риском для жизни личного состава подразделений ССО. Степень риска значительно уменьшается, если удается нейтрализовать террористов одним залпом. Американская компания по производству электронных средств ведения войны разработала устройство, которое может помочь решить эту проблему. Синхрофайр – это управляемый с помощью электроники комплекс, обеспечивающий наведение оружия на цель, связь между элементами системы и единый пусковой импульс. Комплекс предназначен для синхронизации стрельбы нескольких снайперов, находящихся на разных позициях, по многим целям, также расположенным в различных местах. Задача сводится к тому, чтобы одновременно поразить все враждебные цели и тем самым предотвратить вероятный ответный удар по заложникам. Ряд приемов, первоначально разработанных для борьбы с террористами, был специально адаптирован для освобождения заложников. Так, с целью обеспечения конспиративности наблюдения и проникновения в помещение с захваченными лицами большинству специальных формирований пришлось отказаться от ношения формы, десантных комбинезонов и зеленых беретов, которые всегда были их отличительным знаком. Подобно группе ГСГ-9, некоторые подразделения ССО организовали специализированные курсы, чтобы научить своих людей конспирации, умению выдавать себя за официантов ресторанов, мусорщиков или почтальонов. Тактика действий особых подразделений в каждом конкретном случае зависит от обстоятельств и условий развития террористического инцидента: характера террористической организации, причастной к данному инциденту; места его возникновения, кто захвачен или похищен и т. д. Однако, как показала практика борьбы с террористическими акциями, связанными с похищением людей и захватом заложников на Западе, особые подразделения специальных служб всегда привлекаются к ликвидации возникшей кризисной ситуации, при этом они могут выполнять пассивную или активную роль (в зависимости от развития событий). В целом формирование особых подразделений и активное их использование способствовало успешной борьбе с проявлениями терроризма во многих странах Западной Европы и США. Из всех случаев освобождения заложников с участием особых подразделений только 4% потерпели неудачу. Ведущие специалисты Запада в вопросах борьбы с международным терроризмом в городских условиях отмечают, что эффективности мероприятий по освобождению заложников, транспортных средств и зданий в значительной степени способствует хорошо отлаженная и оригинальная по методике система подготовки личного состава ССО. Для его подготовки к проведению операций по освобождению заложников строятся новые тренировочные комплексы, воссоздающие окружающую среду, в которой военнослужащие будут действовать, воздвигаются фасады зданий, чтобы имитировать улицы с домами, магазинами и учреждениями. Внутри этого ландшафта расположены манекены, изображающие «преступников», создается обстановка, близкая к действительной (шум уличного движения, включение и выключение освещения в квартирах и автомашинах, открывающиеся шторы на окнах, лай собак и т. д.). Очень часто для тренировочных занятий и оперативных игр используются специальные макеты зданий с изменяющейся внутренней планировкой помещений. Различные световые, звуковые и прочие эффекты регулируются с центрального контрольного пункта, где тщательно изучаются слабые места и ошибки в действиях личного состава. Видеозапись проведенной учебной операции подлежит последующему разбору в классе. Силовая акция по освобождению заложников является достаточно острым и сложным оперативно-боевым мероприятием в ходе специальной операции. В ряде случаев ее могут осуществлять только специализированные, высокоподготовленные сотрудники штатных оперативно-боевых подразделений органов безопасности. Следственные и криминалистические действия во время проведения специальной операции по освобождению заложников являются исключительно важными, именно они в ряде случаев помогают разрешить конфликт мирным путем. Следственная группа создается с самого начала проведения операции и осуществляет следственно-криминалистические действия на всех этапах специальной операции по освобождению заложников. Следует учитывать, что не всегда специальная операция по освобождению заложников завершается полным задержанием террористов. Иногда им удается выйти из заблокированного района, уйти от сил оперативно-поисковых подразделений вместе с полученным ими «выкупом». В таких случаях вступают в силу планы по оперативному розыску террористов в рамках возбужденного уголовного дела. В условиях, когда захват заложников для ряда преступных групп стал профессией (что становится все чаще транснациональной и межгосударственной проблемой), для борьбы с террористическими акциями в виде захвата заложников могут привлекаться силы других государств, военно-политических объединений, совместные международные специальные силы для проведения специальных операций по освобождению заложников. |
Похожие:
 | Терроризм и контртеррористическая деятельность: вопросы теории. (Учебное пособие)/Электронная версия./ Под общей редакцией академика... |  | |
| | «Национальный исследовательский Нижегородский государственный университет им. Н. И. Лобачевского» | |
| О подготовке научно-педагогических и научных кадров в государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования... | | «Национальный исследовательский Нижегородский государственный университет им. Н. И. Лобачевского» |
| Т 654 Трансформация традиционных ценностей в зеркале сми в меняющемся мире: Сборник научных статей кафедры журналистики. – Н. Новгород,... | | «Национальный исследовательский Нижегородский государственный университет им. Н. И. Лобачевского»» |
| «Национальный исследовательский Нижегородский государственный университет им. Н. И. Лобачевского» | | Богатая О. Ф., старший научный сотрудник научно-исследовательской лаборатории инновационных образовательных технологий гоу впо хмао-югры... |