Гоу впо «Нижегородский государственный университет им. Н. И. Лобачевского» Грачев С. И
Скачать 3.49 Mb.
|
7.1. Угроз применения террористами бактериологических и химических компонентов. Психотропное и генетическое оружие. Практика повседневной жизни нас убеждает, что в современных условиях террористы имеют потенциальную возможность прибегнуть к нетрадиционным способам совершения терактов. Представляет особую опасность возможность неожиданного применения оружия массового уничтожения (ОМУ): ядерного, химического, биологического, к эффективному противодействию которому не готово ни одно современное государство. При этом наибольшую опасность с точки зрения легкой доступности, простоты изготовления, хранения и транспортировки, а также масштабности последствий применения представляет, на наш взгляд, биологическое и химическое оружие. Дональд Хендерсон, доктор медицины и магистр-эпидемиолог, директор Исследовательского центра гражданской биозащиты в Балтиморском университете Джонса Хопкинса, в своем докладе «Соединенные Штаты совершенно не подготовлены к угрозе биотерроризма» заявил: «Известно ли вам, что 100-граммовая ампула, содержащая культуру сибирской язвы, соответствующим образом опорожненная, например, над Вашингтоном, способна убить до трех миллионов человек в самом Вашингтоне и прилегающей к нему территории. Это, в свою очередь, вызвало бы по всей стране панику такого масштаба, что миллионы людей ринулись бы к врачам, превратив всю систему здравоохранения в кошмар и хаос. Как известно, один из самых страшных и жестоких видов химического оружия – это нервно-паралитический газ. Так вот, десять граммов «бульона» с бациллами сибирской язвы по результатам воздействия эквивалентны тонне такого газа» [2]. Тревога эта вполне оправдана еще и тем, что арсенал средств химического и биологического поражения со времени окончания Первой мировой войны значительно расширился. Террористы в настоящее время могут применять более 50 тысяч различных химических соединений. Более 2 тыс. различных материалов включены в список наиболее опасных для человеческой жизни. Кроме того, на 2001 год не менее 30 государств имели если не целостную систему производства биологического оружия, то, по крайней мере, ее ключевые элементы, и более чем в 100 странах велись его разработки в рамках защитной тематики. Наряду с развитыми государствами мира в число стран – обладателей биологического оружия вошли Турция, Китай, Индия, Ирак, Иран, Пакистан, Корейская Народно-Демократическая Республика, Сирия и Тайвань. Предполагалось наличие наступательных программ биологического оружия у Египта и Ливии [3]. Рассматриваемые формы технологического терроризма требуют самостоятельных и комплексных научных разработок с участием представителей различных специальностей. Сравнительный анализ материалов зарубежных и отечественных изданий по рассматриваемой проблеме свидетельствует о том, что в нашей стране, к сожалению, состояние научных исследований явно не адекватно степени опасности этих форм терроризма. К тому же существует значительный «разрыв» между заявлениями государственных деятелей, руководителей некоторых ведомств об опасности ядерного, химического и бактериологического терроризма и практическими действиями по противодействию ему. В настоящее время, по сути, нет криминалистической характеристики этих преступлений, не разработаны меры их предотвращения и пресечения с учетом возможных вариантов действий террористов. Вместе с тем, как считают специалисты, основная угроза применения ОМУ сейчас исходит не от государств, в которых оно имеется или создается, и даже не от «обычных» террористических группировок, которые могли бы его получить, а в первую очередь от террористических организаций религиозного толка, руководствующихся мессианской или апокалипсической идеологией. И переход террористов к применению оружия массового уничтожения – явление не случайное. Оно связано с серьезными изменениями, которые произошли в идеологии и постоянно происходят в тактике действий терроризма. Для «новой волны» терроризма характерна массовая направленность акций. Религиозные фанатики стремятся убивать без разбора как можно больше людей, оправдывая массовые убийства тем, что они наказывают своих противников, что подобные акции «угодны Богу», и проповедуют «спиральную эскалацию», т.е. постоянное наращивание масштабов убийств, пытаясь тем самым доказать обществу неотвратимость «конца света» и неизбежность «страшного суда над грешниками». Такие культовые организации пытались использовать в своих целях ОМУ, начиная с 1990 г. Эксперты отмечают следующие наиболее общие для подобных организаций признаки: – наличие харизматического авторитарного лидера, утверждающего свою «священную власть» над членами секты; – апокалипсическое мировоззрение, формируемое путем постоянной религиозной пропаганды с применением элементов гипноза и других способов психического и физического воздействия; – привитие членам секты отношения к насилию как к богоугодному «очистительному» процессу; – умение лидеров секты создавать у своих приверженцев состояние «коллективной паранойи», когда указания проповедника воспринимаются как «божественное предопределение», требующее целеустремленных и безоговорочных действий. Все эти признаки имелись у пресловутой секты Аум Синрике. Вместе с тем для производства ОМУ террористам необходимо иметь: - достаточные денежные средства; - специальные знания и технологии, а также владеющие ими кадры; - лаборатории и базы для проведения секретных экспериментов с ОМУ. Как показал пример Аум Синрике, необходимые финансовые средства религиозные организации могут получать за счет сбора взносов с членов сект, доходов от бизнеса, продажи культовых предметов. В частности, секта Аум Синрике активно занималась предпринимательством, располагая агентствами по торговле недвижимостью, магазинами по продаже компьютерной техники и аптеками, которые приносили ей существенные доходы. Некоторые из этих предприятий служили в качестве прикрытия для закупки химических компонентов, требующихся для производства отравляющих веществ (ОВ). Так, через свой американский филиал Aum USA секта приобрела большое количество специальной аппаратуры и оборудования, которые использовались для синтеза ОВ нервно-паралитического воздействия и других токсинов и которые обошлись секте более чем в 10 млн долл. [4]. Благодаря целенаправленной вербовке членов секты в ее составе имелись ученые и специалисты в области генной инженерии, органической химии, компьютерной техники и медицины, которые непосредственно занимались производством ОМУ. Для его испытания Аум Синрике располагала специальными объектами. Один из них находился в пустынной местности на западе Австралии, где секте принадлежал крупный земельный участок, служивший не только для испытаний газа зарина, но и для добычи урановой руды. Расследование деятельности Аум Синрике свидетельствует также о повышенном интересе организации к получению боевых биологических средств. В 1992 г., например, руководитель этой организации С. Асахара и группа из 40 ее членов посетили Заир якобы для оказания помощи людям, пораженным вирусом Эбола. Реальной же целью поездки было приобретение образцов этого вируса, с тем, чтобы культивировать и использовать его для создания биологического оружия. По данным японской полиции, секта работала также над созданием токсинов ботулизма, выращиванием бактерий сибирской язвы и вирусов, вызывающих смертоносную лихорадку. Доказательством этому служат и результаты обыска в Центре АУМ Синрике (май 1995 г.), где было обнаружено 300 томов по биохимии. Среди них книги по культивированию бактерий. Обнаружены также и инкубационные установки, питательные бульоны с бактериями, способными «вырабатывать» ботулизм, в общем, все, что требовалось для производства биологического оружия. В центре также находилась великолепно оборудованная химическая лаборатория, свыше тысячи бочек с различными химическими веществами. В образцах почвы, взятой на территории поместья, обнаружены следы «зарина», того самого газа, который был использован как средство проведения террористической акции 20 марта 1995 года на шести линиях метро в Токио и Иокогаме, где погибли 10 человек, 4700 было отравлено [5]. Кроме того, Аум Синрике изучала возможность использования лазерного оружия, вела разработку процесса обогащения урана, предпринимала попытки создания электромагнитных импульсных «пушек», разрушающих компьютерные системы. Проводились опыты и в области инициирования искусственных землетрясений. Следует отметить, что этот террористический акт не был единственным в Японии. Ранее, в июне 1994 года, зарин был применен неизвестными преступниками в г. Мацумото (префектура Нагано). В результате пострадали 168 человек. Через месяц после событий в токийском метро на железнодорожном вокзале в г. Иокогама сотни человек почувствовали боль в горле, приступы кашля, вызванные каким-то неустановленным веществом. Спустя два дня 25 человек, посетившие крупный универмаг этого города, обратились к врачам с теми же симптомами. 5 мая 1995 года на токийской станции Синдзуку были обнаружены два взрыв-пакета с химическими веществами, при соединении которых получается синильная кислота. Если бы это простейшее «бинарное» устройство сработало, погибли бы 20–25 тыс. человек [6]. Появлению религиозных организаций, способных совершать массовые убийства с помощью ОМУ, в конце XX века благоприятствовала обстановка попустительства, создаваемая властями целого ряда государств. Например, в Японии на тот период существовало приблизительно 185 тыс. различных религиозных организаций, официально зарегистрированных в соответствии с действующим в стране с 1951 г. законом «О религиозной корпорации Японии». Данный закон освобождает все религиозные организации от налогообложения и вмешательства государства в их дела. Это и сделало возможным появление в Японии такой секты, как Аум Синрике, создавшей свои филиалы во многих странах мира. Лишь после теракта, совершенного членами этой секты, японское следственное управление по делам общественной безопасности рекомендовало применить к Аум Синрике закон «О предотвращении подрывной деятельности», который до этого использовался только по отношению к отдельным экстремистским группировкам левого толка. Последовавшие репрессивные меры, однако, не привели к прекращению деятельности секты, которая продолжает набор в свои ряды новых членов, занимается их «религиозным» воспитанием, пропагандирует свою деятельность через Интернет и средства массовой информации. Кроме Аум Синрике в этот же период могли применить ОВ и другие террористические организации с религиозной мотивацией и, в частности, «Джихад», которая в 1993 г. совершила взрыв во Всемирном торговом центре в Нью-Йорке. Примечательно, что во время обыска помещений, где базировалась эта группа, было обнаружено 500 г цианида, а у организатора теракта Р. Юсефа были изъяты документы, свидетельствовавшие об имеющихся у экстремистов возможностях «комбинированного» применения взрывчатки и ядов [7]. По свидетельству экспертов, на рубеже веков в США террористы могли почти беспрепятственно получать необходимые им вирусные культуры у фирм, занимающихся их выращиванием. Например, член расистской организации «Арийские нации» (Aryan Nations) Л. Харрис пытался приобрести у фирмы, специализирующейся на поставках биоматериалов, образцы культуры бубонной чумы. Для оформления заказа ему понадобились лишь кредитная карточка и фальшивый фирменный бланк для письма. Получить свой заказ Л. Харрису помешала проявленная им излишняя настойчивость, что вызвало подозрение у сотрудников фирмы [8]. Угроза совершения подобного рода акций насилия характерна не только для Японии. В 1980 г. на конспиративной квартире террористов из «Фракции Красной армии» французская полиция обнаружила некоторое количество токсина ботулизма, а в 1981 г. неустановленный преступник сбросил в систему водоснабжения Нью-Йорка радиоактивный уран (U235). В 1984 году в ходе операции, проводившейся ФБР в штате Арканзас, в зданиях, принадлежащих одной из религиозных сект, было обнаружено 30 галлонов цианидов, а в мае 1995 года был арестован член этой секты из штата Огайо за незаконное хранение возбудителя бубонной чумы. В декабре 1984 г. около 750 человек заболели после посещения четырех ресторанов городка Даллес, штат Орегон (США). Все были отравлены сальмонеллой. Ею были заправлены салаты [9]. В конце 2001 г. волна биологического терроризма буквально захлестнула США. Вот лишь некоторые факты. В конце сентября 2001 г. заболели сибирской язвой несколько сотрудников газетной корпорации «Америкэн Медиа» в штате Флорида. Один из них скончался. Заражение произошло от спор сибирской язвы, направленной в редакцию в почтовом конверте. Данный эпизод положил начало целой серии так называемого почтового биотерроризма: аналогичные конверты с белым порошком обнаружены в редакциях телекомпаний NВС, АВС и газеты New-York Times, в здании Рокфеллеровского центра в Нью-Йорке, и даже в одном из зданий конгресса США, которое пришлось полностью закрыть на весьма продолжительное время. В январе 2003 г. британские спецслужбы раскрыли в Лондоне домашнюю «фабрику» по производству одного из самых токсичных веществ – цирина. Шесть арабов, выходцев из Северной Африки, были на ней арестованы. Что касается России, то и здесь примеров предостаточно. Так в апреле 2003 г. была предотвращена попытка строительного рабочего из Краснодара отравить продукцию Черкизовского мясоперерабатывающего завода. Преступник, оказавшийся душевнобольным, хранил у себя дома около 300 г отравляющего вещества, при том что для человека минимально допустимая доза – 0,0001 мг вещества, содержащегося в одном кубометре воды [10]. По мнению специалистов, к началу 2-го тысячелетия перед реальной перспективой биологического терроризма Россия выглядела (да, пожалуй, выглядит и сейчас) весьма жалко. Примером этому служит случай 95-го года, когда, закачав в арбузы и персики мочу желтушных больных, диверсанты таджикской оппозиции перетравили в Курган-Тюбе почти весь отдельный ракетный дивизион 191-го мотострелкового полка 201-й миротворческой дивизии. И желтуха еще не самый страшный вариант. Микробиологу ничего не стоит получить несколько литров гремучего, высокопатогенного раствора ботулотоксина буквально из подручных средств – протухших грибных консервов, а культуру чумы снять с мышей в казахстанских степях. А распространить заразу – минутное дело [11]. Нередко попытки применения химического или бактериологического оружия предпринимались и незаконными вооруженными формированиями на территории Чеченской Республики. Так, во время боевых действий в городе Грозном боевики взрывали цистерны с хлором или аммиаком. Кроме того, в августе 2000 г. в ряде средств массовой информации прошло сообщение о том, что в Аргунском ущелье боевики умирают от страшной неизвестной болезни. Первый заместитель начальника Генштаба генерал В. Манилов заявил, что проблемы со здоровьем у боевиков возникли в результате неправильного обращения с биологическим оружием [12]. В связи со столь широким распространением угрозы применения химического и бактериологического оружия в террористических целях и постоянное упоминание данных терминов в текстах, как в специальной, так и в популярной литературе обозначим их определения. Химическое оружие – это оружие массового поражения, действие которого основано на токсических свойствах некоторых химических веществ. Отравляющие вещества (ОВ) – это такие химические соединения, которые при применении способны поражать людей и животных на больших площадях, проникать в различные сооружения, заражать местность и водоемы. Ими снаряжаются ракеты, авиационные бомбы, артиллерийские снаряды и мины, химические фугасы, а также выливные авиационные приборы. Бактериологическое (биологическое ) оружие – это специальные боеприпасы и боевые приборы со средствами доставки, снаряженные бактериальными (биологическими) средствами для поражения людей или животных или уничтожения растений. Биологическое оружие воспринимается террористами как «атомная бомба» бедных. По мнению американских специалистов, к микробным агентам и токсинам, которые могут быть использованы террористами, относятся с известным допущением следующие: сибирская язва, ботулический токсин, стафилококковый энтеротоксин и вирус венесуэльского энцефалита лошадей. Они могут быть распылены в виде аэрозолей с помощью обычных распылителей, размещенных на движущихся платформах (самолет, корабль) или с точечного источника. Биологический террористический акт в условиях современной медицины опасен не только сам по себе, но и тем, что он порождает панику среди населения и хаос в общественной жизни, многократно усиленные раскручиванием событий в средствах массовой информации. В то же время, по мнению американских специалистов, эпидемическая кривая для сибирской язвы в случае теоретической биологической атаки на пригород крупного города давала 0% заболеваний на период менее 1 дня, 5% – через 1 день, 20% – через 3 дня, 35% – через 4 дня, 20% – через 8 дней, 10% – через 9 дней, 5% – через 10 дней и 5% – через 1 и более дней. Смертность также зависит от дня обнаружения болезни. Для пациентов с симптомами, появившимися в первый день, она считается равной 85%, для пациентов с симптомами на второй день – 80%, при появлении симптомов на третий день – 70%, на четвертый, пятый, шестой дни – 50% и на седьмой и последующие дни – 70% [13]. В 1972 году человечество договорилось не разрабатывать, не производить и не накапливать биологическое, бактериологическое и токсинное оружие. Однако Женевская конвенция оказалась недейственной. Дело в том, что микробиологи всего мира обмениваются образцами смертоносных бактерий. Никаких ограничений почти не существовало, да если и существуют сейчас, то только условно. Получение экспортных лицензий не требовало больших усилий. К примеру, только через 17 лет в 1989 г. министерство торговли США ввело запрет на продажу опасных патогенов. В дополнение к этому, по сообщению газеты «Нью-Йорк таймс», в США в конце 90-х годов прошлого столетия производился порошок со спорами сибирской язвы, который может быть использован в качестве бактериологического оружия. Именно с таким порошком получали письма осенью 2001 г. жители Вашингтона, Нью-Йорка, в штатах Флорида, Нью-Джерси. Его жертвами стали пять человек. По утверждению эксперта по бактериологическому оружию из Федерации американских ученых Б. Розенберг, по меньшей мере, 15 институтов в США проводили эксперименты со штаммом «Эймс», аналогичным тому, который был использован при изготовлении порошка – источника заражения сибирской язвой [14]. Хотелось бы отметить, что в 1992 году российский президент Б.Н. Ельцин в одностороннем порядке «покаялся» в наличии у СССР наступательной биологической программы. 15-е управление Министерства обороны было расформировано, все лаборатории, корпуса и аппаратно-технологические линии, вызывавшие подозрения мирового сообщества, уничтожены. В настоящее время действует лишь Научно-исследовательский институт микробиологии, разнесенный по трем точкам: работа с вирусами (Сергиев Посад), с бактериями (Киров) и с технологическими проблемами (Екатеринбург). Довольно популярными в последнее время во всем мире, и в первую очередь в США, становятся идеи вживления в человеческий мозг различного рода радиоэлектронных датчиков с целью лечения и контроля за поведением человека для предотвращения проявлений экстремизма и актов терроризма. В связи с этим большую опасность представляет и психотронное оружие, которое направленным излучением воздействует на биологические структуры. В подсознание вводится идея уничтожения врага как главной жизненной цели человека, а сверху накладывается невинная обывательская информация. И человек живет, не подозревая, что несет в себе «бомбу замедленного действия», которая может взорваться в любой момент по приказу извне, и тогда человек превращается в робота, выполняющего заложенную в подсознание команду. В отчете Британской медицинской ассоциации за 2001 г. отмечается, что в ближайшее десятилетие может быть создано генетическое оружие массового уничтожения. Быстро прогрессирующее развитие генетики способно в ближайшие годы стать причиной проведения невиданных по масштабу этнических чисток. Принятая в 1972 г. конвенция о запрещении разработок производства и накопления запасов бактериологического и токсического оружия не включала механизма проверки исполнения ее положений, что привело к возникновению сотен строго засекреченных лабораторий, ведущих разработки новых молекулярных биотехнологий, направленных на создание генетического оружия. Генетическое оружие предполагает создание таких средств, которые способны нанести поражение сознанию человека с целью бесконтрольного изменения его поведения. Развитие наук, связанных с расшифровкой генома человека, является важным и значительным событием. Но вместе с тем все новейшие открытия фундаментальных данных о строении собственно человеческой ДНК должны быть защищены от незаконного их использования в целях создания угрозы человеку и человечеству, а область биотехнологических изобретений должна носить открытый характер. Экс – Генеральный секретарь ООН Кофи Аннан в выступлении в 2006 году заявил: «Вскоре десятки тысяч лабораторий во всем мире станут частью многомиллиардной индустрии. Даже студенты, работающие в небольших лабораториях, будут способны изменять гены. Подход к борьбе с использованием биотехнологий в террористических целях будет больше похож на меры по борьбе с киберпреступностью, чем на усилия по борьбе с распространением ядерного оружия» [15]. Британские медики заявляют, что генетическое оружие в ближайшем будущем может оказаться страшным средством выборочного поражения массы людей. Такое оружие может стать крайне опасным, если попадет в руки радикалов – националистов или радикальных экстремистов. Тревожная информация о попытках создать такое оружие появилась в мировой прессе в середине 80-х годов прошлого столетия из Южной Африки. Но первые попытки разработки генетического оружия имели место еще во времена Второй мировой войны при проведении опытов над людьми в лагере Освенцим. По информации западной прессы, уже несколько последних лет Израиль активно работает над биологическим оружием, которое поражало бы только арабов. В рамках создания этнической бомбы израильские ученые используют успехи медицины по идентификации отличительных генов, которыми обладают арабы, с тем, чтобы создать генетически измененные бактерии или вирусы. Ученые конструируют смертельные микроорганизмы, атакующие только носителей отличительных генов [16]. Один из основоположников американского биологического оружия профессор Метью Мезельсон в 1999 году призвал все научные издания ограничить публикации на микробиологическую тему – слишком уж велика возможность не контролируемых международным сообществом исследований. А между тем, подчеркнул Мезельсон, лидером ХХI века будет лишь страна, владеющая самой передовой технологией генной инженерии [17]. Весьма характерное замечание по этому поводу прозвучало из уст Генерального секретаря ООН Кофи Аннана 3 мая 2006 года: «Биотехнологии, как и компьютерные технологии, чрезвычайно быстро развиваются. Успехи в этой области открывают многообещающие перспективы и одно из ключевых направлений нашей борьбы за искоренение инфекционных заболеваний, от которых умирает до 14 миллионов людей ежегодно. Однако эти успехи могут принести также неисчислимый вред, если ими воспользуются в разрушительных целях те, кто стремится создать новые виды заболеваний и их возбудителей. Мы сейчас оказались в положении, аналогичном 50-м годам, когда дальновидные граждане, ученые, дипломаты и международные гражданские служащие указывали на огромные потенциальные последствия, как хорошие, так и плохие, освоения ядерной энергии. Тогда проблема заключалась в том, чтобы задействовать возможности ядерной энергии в гражданских целях и свести к минимуму возможности ее использования и распространения в виде ядерного оружия. Результатом было создание МАГАТЭ и, в конечном счете, заключение Договора о нераспространении ядерного оружия. Ответ на дилемму двойного назначения биотехнологий будет весьма иным. Однако подход к его поиску должен быть столь же смелым» [18]. Технология производства химических отравляющих веществ значительно проще и дешевле по сравнению с бактериологическими. Однако это обстоятельство, по мнению специалистов, не должно являться определяющим при прогнозировании и анализе потенциальных действий террористов. В первую очередь здесь необходимо учитывать: -политические и иные цели, которые преследуют экстремисты; -характер и особенности объектов, в отношении которых планируется совершить террористическое нападение; -формы и методы осуществления террористических актов, используемые той или иной экстремистской группой. Особое значение в данном случае приобретает не само производство отравляющих веществ, что, как правило, не представляет непреодолимой технической проблемы, а процесс подготовки к реализации преступного замысла. Именно эта стадия возможных террористических актов с использованием химического и бактериологического оружия была выделена экспертами спецслужб в качестве основного направления, на котором должны быть сосредоточены усилия правоохранительных органов по заблаговременному выявлению преступлений данного вида. Однако эта работа значительно осложняется тем, что, по мнению специалистов, все подготовительные мероприятия – приобретение химических компонентов и технологического оборудования, а также непосредственно производство отравляющих веществ – могут быть выполнены одним человеком. Например, при получении фосгена не требуются какие-либо особые профессиональные навыки, более того, отдельные стадии этого процесса описаны в открытой научной литературе. Несмотря на тот факт, что такие отравляющие вещества, как зарин, зоман, табун и другие, крайне токсичны, при наличии помощи со стороны специалиста-химика, возможно наладить их безопасное изготовление. Отсутствие необходимости групповых усилий при подготовке к актам химического и бактериологического терроризма является главной отличительной чертой преступлений подобного рода. Химические и биологические агенты естественного и искусственного происхождения можно распылять в воздухе или наносить на твердые поверхности, растворять в воде и других жидкостях. Приобрести их несложно. Исполнители террористических акций могут избрать для своих целей зарин и другие газы нервно-паралитического действия, а также химикаты промышленного производства, например фторацетат. Наиболее предпочтительными для террористов могут стать органические фосфатные соединения, поскольку они присутствуют в пестицидах и легко доступны. Биологические агенты и токсины удобны для террористов-одиночек или небольших групп. Их легко перенести, замаскировать, они таят в себе смертельную опасность даже в малых дозах. Химические и биологические агенты можно доставлять к цели самыми различными способами: -путем закладки взрывных устройств (химических или биологических бомб); -с помощью самолетов сельскохозяйственной авиации; -через садовые распылители; -через системы водоснабжения и вентиляции в зданиях. Кроме того, имеется возможность нанесения ударов по химическим заводам и биологическим лабораториям. Одной из извращенных форм технологического терроризма, имеющей потенциально серьезные экономические последствия, является заражение продукции (отравление пищевых продуктов, напитков, лекарств). Так, в 1971 году группа террористов отравила ртутью партию израильских апельсинов, поставлявшихся в Европу, с целью нанести ущерб экономике Израиля. В 1986 году тамильские сепаратисты угрожали отравить цейлонский чай, предназначенный на экспорт. В 1988 году в США были обнаружены следы цианистых соединений в винограде, импортированном из Чили, а в 1989 году итальянские власти обнаружили в Риме и Неаполе отравленные израильские грейпфруты [19]. Последствия химического и биологического терроризма исключительно серьезны. Вещества, которыми могут воспользоваться террористы, способны привести к уровню заболеваемости и смертности, сопоставимыми с потерями в крупномасштабной войне. Для уничтожения населения земного шара достаточно всего лишь 198 г ботулина типа А [20]. Спортивные арены, концертные залы, универмаги, парки, транспортные терминалы, учреждения, станции метрополитена – иными словами, все места, способные вместить большое количество людей в замкнутом или почти замкнутом пространстве, пригодны для распыления аэрозолей и, таким образом, таят в себе исключительную опасность с точки зрения проведения акций химического и биологического терроризма. Общий же уровень готовности к борьбе с чрезвычайными ситуациями биологического характера практически во всех странах мира, включая Россию, чрезвычайно низок. Например, в США всего шесть учреждений способны обеспечить четвертый, наиболее высокий уровень биологической защиты: Центр по контролю и профилактике заболеваний, Центр инфекционных заболеваний в Атланте, штат Джорджия, Медицинский научно-исследовательский институт инфекционных заболеваний Армии США и Национальный центр онкологических исследований в Форт-Детрике, штат Мэриленд, Национальный институт здоровья в Бетесде, штат Мэриленд, и Центр болезней животных в Нью-Йорке. Первым шагом на пути снижения угрозы химического и биологического терроризма должно стать налаживание и укрепление связей между сотрудниками правоохранительных органов, пожарными подразделениями, организациями, осуществляющими руководство действиями в чрезвычайных ситуациях (МЧС) и проводящими мероприятия по защите окружающей среды, специальными службами, вооруженными силами, научно-исследовательскими центрами, занятыми разработками в области инфекционных заболеваний. Необходимо также усиление службы сбора информации об эпидемиях. Следует всячески развивать взаимодействие правоохранительных органов и специальных служб, при обязательном участии разведывательных подразделений, в целях отслеживания перемещений отдельных групп и лиц, обладающих способностью или намерением нанести удар с использованием «экзотических» средств. Это главный этап в профилактике химического и биологического терроризма. Основной акцент при сборе и анализе разведывательной информации должен делаться на предупреждение инцидентов с использованием оружия массового уничтожения. Другим не менее важным моментом является развитие перспективных систем и технологий, пригодных для использования спецслужбами и правоохранительными органами в борьбе с химическим и биологическим терроризмом. Основу таких систем могли бы составить датчики обнаружения и идентификации биотоксинов, электрохимические датчики для регистрации химических смертоносных соединений, способные с помощью лазерного луча на большой дальности выявлять токсичные материалы. Значительную роль призваны сыграть вооруженные силы. Они должны организовать обучение населения, предоставить специальные технические средства и людские ресурсы, в том числе высококвалифицированный полевой медицинский персонал. Следует укреплять связи между бизнесом и правительством в области обмена информацией, изучения риска, распределения ресурсов и совместной подготовки к ликвидации последствий актов терроризма. Сотрудники служб безопасности и пожарных команд промышленных предприятий, лабораторий биоинженерии, химических заводов, транспортных предприятий и других уязвимых объектов должны тесно сотрудничать с местными подразделениями правоохранительных органов и организациями, осуществляющими руководство действиями в чрезвычайных условиях. Серьезная роль отводится медицинским мероприятиям – подготовке персонала к оказанию первой помощи, к госпитализации, разработке базовых инструкций по действиям в условиях применения отравляющих химических веществ. Следует повысить возможности эпидемиологического контроля и сбора информации о соответствующих заболеваниях, используя опыт военной и гражданской медицины. Характерно, что международный комитет Красного Креста стремится привлечь внимание правительств, промышленности и ученых кругов к этой проблеме. Международный центр генной инженерии и биотехнологии совместно с различными национальными академиями наук разработал проект кодекса поведения ученых, работающих в области биотехнологий. Эти усилия, по мнению Генерального секретаря ООН Кофи Аннана, следует приветствовать, однако, если их не объединить, их эффект будет разрозненным. …Сейчас необходим форум, который свел бы вместе все заинтересованные стороны – правительства, промышленность, науку, государственное здравоохранение, службы безопасности и широкую общественность – в рамках общей программы, выстроенной снизу вверх, для обеспечения того, чтобы прогресс в области биотехнологий использовался на общее благо и чтобы выгодами от него одинаково пользовался весь мир. Такие усилия должны обеспечить, чтобы ничто не препятствовало получению потенциальных положительных выгод от этих технологий. Организация Объединенных Наций хорошо подходит для роли координатора и организатора проведения такого форума и привлечения к участию в нем широкого круга соответствующих заинтересованных сторон [21]. Важна подготовка и проведение учений в целях отработки навыков быстрого реагирования и проведения следственных мероприятий. Настало время создать надежную централизованную систему противодействия террористам, которая была бы способна обеспечить принятие решений в кризисной ситуации и быстрые скоординированные действия по управлению на местах. Такие всесторонние усилия чрезвычайно важны в борьбе с угрозой, которую представляют собой террористы, желающие «повысить ставки» и использовать химическое и биологическое оружие для достижения своих целей. |
Похожие:
 | Терроризм и контртеррористическая деятельность: вопросы теории. (Учебное пособие)/Электронная версия./ Под общей редакцией академика... |  | |
| | «Национальный исследовательский Нижегородский государственный университет им. Н. И. Лобачевского» | |
| О подготовке научно-педагогических и научных кадров в государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования... | | «Национальный исследовательский Нижегородский государственный университет им. Н. И. Лобачевского» |
| Т 654 Трансформация традиционных ценностей в зеркале сми в меняющемся мире: Сборник научных статей кафедры журналистики. – Н. Новгород,... | | «Национальный исследовательский Нижегородский государственный университет им. Н. И. Лобачевского»» |
| «Национальный исследовательский Нижегородский государственный университет им. Н. И. Лобачевского» | | Богатая О. Ф., старший научный сотрудник научно-исследовательской лаборатории инновационных образовательных технологий гоу впо хмао-югры... |