Синтропия этих нарушений встречается как в клинике пограничных состояний, так и при шизофрении.
Сенестопатий (обычно локального характера) могут либо предшествовать появлению синдрома дисморфомании, либо возникать вслед за ним. Большие различия здесь существуют между синдромом дисморфомании в собственном смысле (убежденность в «уродстве») и синдромом распространения неприятных запахов, что отчетливо выражено в следующих данных: среди больных с убежденностью в наличии «уродства» локальные сенестопатий отмечались у 22,9 % больных; среди больных с убежденностью в распространении неприятных запахов локальные сенестопатий имели место у 80,8 % больных, возникнув во всех наблюдениях одновременно с основным синдромом.
Сенестопатий (соматопсихические ощущения), описанные в начале нашего века Е. Dupre и P. Camus, стали особенно интенсивно изучаться в последнее время [Ануфриев А. К., 1963; Эглитис И. Р., 1976; Басов А. М., 1981; Суворов А. К., 1983; J. J. Lopez—Ibor, 1972 и др.].
Телесные сенсации при дисморфомании чаще всего имеют локальный характер, и обычно описание их приводится больными как доказательство истинности уродства: «нос красный, я это не только в зеркале вижу, но и чувствую по ощущению тепла и жжения в нем», «щеки выпирают дальше носа, я чувствую, как они раздуты» и т. д. Особенностью сенестопатий при этом чаще всего является появление их или обострение в то время, когда больные вынуждены быть в обществе, на людях. В наиболее выраженной степени это касается больных с убежденностью в распространении запаха кишечных газов.
У большинства из них телесные сенсации локализуются в области прямой кишки, анального отверстия, внутренней поверхности бедер: «чувствую, как газы отходят и струятся по ногам», «жжение в заднем проходе появляется», «кишки, особенно в самом низу, раздуваются» и т. д. Примечательно, что у большинства больных эти мучительные для них ощущения появляются (значительно интенсивнее, чем у убежденных в каком-либо уродстве) в обществе, на людях, на высоте тревоги и беспокойства по поводу того, что «все чувствуют этот запах и презирают» их.
По классификации А. К. Суворова (1983), локальные психосоматические ощущения у наблюдаемых нами больных больше всего напоминали барические, алготермические и динамические типы сенестопатий, однако в отличие от данных автора эти последние (динамические) возникали не при незначительной тревоге, а при выраженной. Встречаются у больных с дисморфоманией и диффузные сенестопатий, но и они, за небольшим исключением, связаны с фабулой бреда уродства (например, больная с убежденностью в излишней полноте заявляет: «Чувствую всем телом, что жир стягивает меня, как узкая перчатка руку»).
В небольшом числе наблюдений диффузные сенсации у больных с дисморфоманией не были связаны с бредовой тематикой и, как правило, особенно на ранних этапах болезни, не привлекали к себе их внимания, а выявлялись лишь при настойчивом расспросе.
|
|
Глава III. Синдром дисморфомании в клинике пограничных состояний
|
Дисморфомания в подростковом и юношеском возрасте
Коркина М.В.
|
Известное своеобразие синдрома дисморфомании заключается в том, что здесь подчас бывает очень трудно провести резкую границу, выявить четкие различия между болезненной убежденностью в наличии физического недостатка и обычным человеческим реагированием на свою внешность (ее несоответствие общепринятым или личным идеалам красоты).
Иными словами, синдром дисморфомании может вплотную примыкать к обычной личностной реакции недовольства своей внешностью, с одной стороны, и к реакции (нередко очень выраженной) в ответ на действительно имеющийся физический недостаток — с другой.
Ряд исследователей [Новлянская К. А., 1960; Коркина М. В., 1968; Личко А. Е., 1979; Dietrich H., 1962; Kohlmeyer K, 1964; Tomkiewicz S., Finder J., 1966, 1967, 1971, и др.] указывают на возможность возникновения дисморфофобии (дисморфомании) и в норме. К. А. Новлянская (1960) пишет о развитии дисморфофобии как преходящего, рудиментарного образования у психически здоровых подростков. H. Dietrich (1962) рассматривает указанный синдром как проявление пубертатного или юношеского криза развития. Подобной точки зрения придерживается и К. Kohlmeyer (1964), подчеркивающий особую значимость в юношеском возрасте действительных или мнимых дефектов внешности для оценки собственной личности и утверждающий, что появлению дисморфофобии могут способствовать «не только психотические, но и чисто возрастные колебания темперамента». S. Tomkiewicz и J. Finder даже употребляют термин «физиологическая дисморфофобия», а А. Е. Личко (1979) отмечает, что подобные явления могут встречаться как преходящие у здоровых подростков, особенно при наличии сензитивной акцентуации.
Весьма интересны в этом плане самоописания ряда известных людей. Лев Толстой, в частности, писал: «… на меня часто находили минуты отчаяния: я воображал, что нет счастья на земле для человека с таким широким носом, толстыми губами и маленькими серыми глазами, как я; я просил бога сделать чудо — превратить меня в красавца, и все, что имел в настоящем, все, что я мог иметь в будущем, я все бы отдал за красивое лицо».
Марина Цветаева говорила о себе: «… я, такая беспощадная к своей внешней самооценке, так стыдившаяся своей некрасоты…».
Психологические исследования, проведенные нашим сотрудником психологом Б. В. Нечипоровым (1982), также показали возможность появления недовольства той или иной чертой своей внешности у психически здоровых подростков и лиц юношеского возраста. Автором было исследовано 80 человек: 50 школьников 8—10 классов одной из московских среднеобразовательных школ и 30 студентов одного из вузов. При этом низкая самооценка собственного внешнего облика выявилась у 12 человек. Недовольство касалось низкого роста, полной фигуры, цвета кожи, формы носа, размера глаз и т. д., но ни у кого из них эта заниженная оценка своей внешности не превалировала в системе жизненных ценностей. У 4 исследуемых в возрасте 15—18 лет отмечались рудиментарные дисморфоманические переживания, однако и они не принимали доминирующего характера, не влекли за собой каких-либо заметных особенностей поведения и не мешали достаточно хорошей социальной адаптации. Важно отметить, что у всех этих 16 испытуемых низкая самооценка внешности не приводила к занижению самооценки по другим шкалам.
Таким образом недовольство той или иной частью своей внешности, довольно нередко встречающееся у психически здоровых людей, не несет на себе хотя бы какого-то отпечатка болезненности и обычно в значительной степени перекрывается актуальными жизненными ценностями. Рудиментарные идеи физического недостатка, возникающие у здоровых подростков и лиц юношеского возраста, так же обычно не занимают в их сознании доминирующего положения, являясь к тому же нестойкими, преходящими. Учитывая эти данные, следует проявлять осторожность в установлении патологической природы недовольства своей внешностью. Для этого должен быть обнаружен весь
ранее описанный комплекс характерных симптомов, ибо, как известно, по одному лишь симптому диагноз ставить нельзя.
|
|
К истории описания синдрома дисморфомании (дисморфофобии) в клинике пограничных состояний
|
Дисморфомания в подростковом и юношеском возрасте
Коркина М.В.
|
Авторы работ, опубликованных в конце XIX-—начале XX столетия, описывали дисморфоманию только как проявление тех или иных неврозов, «психопатических конституций» у «дегенеративных» «неуравновешенных» личностей и т. д. [Осипов Н. Е., 1912; Суханов С. А., 1905, 1914; Morselli Е., 1886, 1894; Kaan Н., 1892; Dallemagne J., 1894; Hartenberg P., 1904; Janet P., 1910], в чем, конечно, сказывалось влияние определенных исторических условий развития психиатрии, известное несоответствие ряда диагностических критериев того времени и более поздних периодов.
Затем, как уже отмечалось, этого рода патология долгое время почти не привлекала к себе внимание исследователей, и изучение ее приобрело актуальность только в последние 30—40 лет и особенно в настоящее время.
Г. Е. Сухарева (1955—1974) характеризует описываемую патологию как разновидность затяжных патологических реакций пубертатного периода. V. Dosuzkova, В. Dosuzkov (1947), В. Dosuzkov (1962, 1963) считают дисморфофобию частным проявлением «особого невротического состояния», «неврозом болезненной застенчивости», К. А. Новлянская (1960, 1964) —«одной из форм затяжных патологических реакций в пубертатном возрасте», «специфическим возрастным синдромом».
В. Finkelstein (1963) относит дисморфофобию к группе «обессивно-импульсивных состояний». P. Hanau (1964) полагает, что данное расстройство может быть «случайным болезненным эпизодом у анормальных личностей неврастенического и фобического типа». Th. Videbech (1966) характеризует дисморфофобию как «состояние декомпенсации у предрасположенных личностей». Изучая психопатии в подростковом и юношеском возрасте, В. А. Гурьева
(1971) описывает оформленную дисморфофобию (патологическую убежденность в наличии физической неполноценности, кататимные идеи отношения, пониженное настроение) у астенических личностей. Отграничивая клинику подростковых психопатий от вялотекущей психопатоподобной шизофрении, В. А. Гурьева, в частности, подчеркивает, что дисморфофобические переживания у больных шизофренией нередко «содержат сексуальный компонент и, как правило, сопровождаются симптомом зеркала». В. Kimura (1972) определяет дисморфофобию как разновидность «антропофобии». С. В. Немировская (1974), описывая дисморфофобию у подростков, отмечает, что в ряде случаев этот синдром входит в структуру реактивного состояния. А. Е. Личко (1979), помимо транзиторных реактивных подростковых дисморфофобий, выделяет также «эндореактивную подростковую дисморфоманию».
Однако, за небольшим исключением, описания этого синдрома в рамках пограничных состояний, к сожалению, почти не сопровождаются какими-либо указаниями на его специфичность, на какие-либо его нозологические особенности. Более того, некоторые авторы даже специально подчеркивают его «неспецифический характер» [Kohlmeyer K, 1964].
|
|
Синдром дисморфомании (дисморфофобии) при акцентуациях характера и в клинике психопатий.
|
Дисморфомания в подростковом и юношеском возрасте
Коркина М.В.
| |
