Московский комсомолец, 14.11.2015, Константин СМИРНОВ, Бюджет надо делить на стоимость нефти Никто не сомневался в том, что проект бюджета на будущий год парламент в первом чтении примет, хотя все оппозиционные фракции голосовали против. Но «Единая Россия» обеспечила нужный процент. Дьявол заложен в другой детали - а будет ли бюджет-2016 реализован в том виде, как его правительство представило Госдуме.
Буквально на глазах разваливается прогноз Минэкономразвития, положенный в его основу. Все планы построены на том, что цена на российскую марку нефти Urals в наступающем году должна зацепиться на $50 за баррель. А это значит: более известный сорт Brent (североморский вариант) должен стоить до $55. А уже сейчас наша нефть опустилась до $41/баррель, а Brent - до чуть более $45. В результате и курс нацвалюты, спроектированный на будущий год в размере 63,3 рубля за доллар, кажется нереальным. А значит, невозможно будет собрать в федеральный бюджет даже явно недостаточные для экономики и населения 13 трлн рублей. Потери достигнут, по оценке министра финансов Антона Силуанова, до 1 трлн рублей. В общем, делить уже нечего.
На дворе кризис. И довольно жестокий. ВВП в этом году упадет, по самым благоприятным прогнозам Минэкономразвития, на 3,9 %. А возможно, как утверждает Счетная палата, более чем на 4 %. Это уже сравнимо с результатами 2009 года - минус 7,9 %. Цены на нефть на глазах падают. 13 ноября за Brent в течение суток давали менее $45 за баррель. Соответственно, за Urals - немногим более $41. Если эти цены сохранятся в 2016 году, то запланированные правительством, а теперь и Госдумой доходы федерального бюджета, превышающие 13 трлн рублей, собрать не смогут.
По самым скромным подсчетам Минфина, которые вчера в Госдуме озвучил Антон Силуанов, в будущем году бюджет может недосчитаться еще 1 трлн рублей.
А ведь уже сейчас федеральная казна сводится с дырой в 2,4 трлн рублей, или 3 % ВВП. Где же найти деньги для ее покрытия?
Впрочем, варианты есть. Но все, сразу скажем, неудачные.
Во-первых, это Резервный фонд. Он уже изрядно израсходован в этом году. Было более 5 трлн рублей, осталось чуть более 3 трлн. По предложению Минфина в 2016 году на покрытие дефицита бюджета потратят 2,1 трлн рублей. Но если нефть рухнет, то придется потратить все в нем оставшееся. Правда, до сих пор в проекте бюджета-2016 не распределено до 1,2 трлн. Но на них уже масса запросов. В общем, кроме военных (расходы на оборонные нужды - этот святое - более 3 трлн рублей в 2016 году), всем остальным придется туже затянуть пояса. Не будет компенсаций чиновникам, бюджетникам и работающим пенсионерам. Неработающим ветеранам компенсируют пока только 4 % 1 февраля. В результате, по оценке главы ПФР Антона Дроздова, средняя пенсия по старости составит в 2016 году всего лишь 13,132 рубля в месяц. Это, как подчеркнул Дроздов в Госдуме вчера, целых 1,5 прожиточных минимума пенсионера. Но, видимо, он оперировал цифрами периода до девальвации рубля и дикого роста продуктовой инфляции, которая составила за последний год до 40 %.
В общем, делить в этом бюджетом пироге нечего. Надо готовиться к еще более трудным временам.
***
Основные параметры проекта бюджета на 2016 год:
Доходы - 13,738 трлн рублей
Расходы - 16,098 трлн рублей
Дефицит бюджета - 2,36 трлн рублей, или 3 % ВВП
Цена нефти - $50 за баррель
Цена газа - $327 за 1 тыс. куб. метров
Курс доллара - 63,3 рубля
Инфляция - 6,4 %
Объем Резервного фонда - 5,507 трлн рублей
Внутренний госдолг - 8,818 трлн рублей (верхний предел)
Внешний госдолг - $55,1 млрд
Объем внутренних заимствований - не выше 300 млрд рублей
Объем внешних заимствований - $3 млрд
Прибыль предприятий - 15,695 трлн рублей
Московский комсомолец, 15.11.2015, Николай ВАРДУЛЬ, В России грядет бюджетная революция Бюджет-2016, который Дума в пятницу, 13 ноября, приняла в первом чтении, документ, вопреки возможным ожиданиям, совсем нескучный. Начну с того, что он загадочный. Что любой правительственный прогноз цены нефти – загадка, даже напоминать не стоит. Эти постоянно меняющиеся цифры, а то и тренды, давно из инструмента управления, а управлять, по классическому определению, значит, предвидеть, превратились в шоу. Раз так, пора учреждать премии. За лучшее хамелеонство; за скорость смены указателей; за верность следованию за событиями, а не впереди них.
Мы давно слышим в оправдание цитату из Егора Гайдара: «Пытаться прогнозировать цены на нефть – лучший способ испортить репутацию», но если твоя репутация как раз зависит от верности прогноза, а это главная задача Минэкономразвития, то хоть ищи магический кристалл, но соответствуй. Я, например, не понимаю, почему аналитики инвестиционного банка Goldman Sachs недавно не поленились заглянуть в мировые резервуары нефти и нефтепродуктов и убедились, что бочкотара-то затоварена, а значит, нефть закупать про запас просто некуда, из-за чего цены на нее, кормилицу, могут обвалиться, а у прогнозистов Минэкономразвития до этого не дошли руки вместе с головами, хотя для них нефть куда важнее, чем для банкиров.
Но в бюджете есть и другие загадки. Он исходит из того, что в 2016 году ВВП РФ пойдет в рост, пусть всего на 0,7%, но не отвечает на вопрос: за счет чего? Предполагается дальнейшее уменьшение располагаемых реальных доходов населения на 0,7%, то есть потребительский спрос будет меньше. Инвестиции в следующем году, по прогнозу, уменьшаются на 1,6%. Так откуда же рост?
Есть смертоносная загадка. Иногда звучит мысль, что тягловой лошадью (или, вернее, танком) подъема экономики станут военные расходы. В следующем году они вырастут до 3,14 трлн рублей (4% ВВП), однако в относительном исчислении немного уменьшатся по сравнению с текущим годом: 19,6% в общей структуре расходов против 20,2%. Зато, по подсчетам экспертов Transparency International, засекречены 58,8% военных расходов России.
Понятно, что Transparency International намекает на коррупцию, стоит напомнить, что, уже по оценкам российской военной прокуратуры трехлетней давности, разворовывается каждый пятый рубль военных расходов, и за три года, как показывает дело Сердюкова, мало что изменилось. В том, что секретные расходы хороши для коррупции, никакой загадки нет, загадка в том, могут ли они существенно повлиять на рост экономики?
Есть и скромная загадка на триллион. Минфин уже считает возможным риск недобора доходов в 2016 году на 1 трлн рублей. Но нераспределенных резервов в бюджете тоже почти триллион. Это 500 млрд руб. из средств Резервного фонда и 342,2 млрд руб. «замороженных» накоплений пенсионной системы. Кроме того, Минфин предусмотрел и 65 млрд руб. неиспользованных остатков бюджета 2015 года. А по итогам года их может оказаться даже больше: на разных этапах подготовки бюджета назывались суммы вплоть до 150 млрд руб. Так есть рискованный триллион или его нет?
Загадки – интересный жанр. Их можно раскалывать по одиночке, а можно сложить, и тогда открывается новый вид. Итак, есть риск, что цены на нефть будут ниже бюджетных $50 за баррель, прогноз роста экономики в 2016 году не обоснован, Минфин, вероятно, разделяя и нефтяную, и макроэкономическую тревогу, уже предупреждает о возможной нехватке доходов и о том, что Резервный фонд будет исчерпан в конце следующего года, а не в 2017 году, как предполагалось при составлении проекта бюджета. Стоит напомнить, что замминистра экономического развития Алексей Ведев напутствовал принятие бюджета-2016, рассказом депутатам, что есть и сценарий спуска цен на нефть до $40 за баррель, что будет означать, что кризис в России продлится до 2020 года. Единороссы все выслушали и бюджет в первом чтении приняли.
А теперь попробуем заглянуть в 2017 год. Если цены на нефть будут колебаться даже на нынешнем уровне или незначительно выше, а бюджет остается без резервов, то что произойдет?
Мы знаем оранжевые, розовые, цветные революции. В России произойдет бюджетная революция.
Всерьез рассчитывать на дальнейшее резкое сокращение социальных расходов в год, предшествующий президентским выборам (мы говорим о 2017-м годе), вряд ли реально. На сокращение военных расходов – тем более.
Какой будет бюджетная революция? Во-первых, увеличение возраста выхода на пенсию. Во-вторых, рост налогов на бизнес. В-третьих рост налогов на граждан.
Беда не только в увеличении налогов. Их увеличение лишает экономику потенциала роста. Получается замкнутый круг: у сокращения расходов политические ограничители, у повышения налогов – экономические.
Как этот круг разорвать, подсказывает Сергей Глазьев. Его экономическая модель, основные черты которой – щедрая эмиссия, жесткий контроль доведения инвестиционных ресурсов до конкретных проектов, валютный контроль, вплоть до ограничения операций на валютной бирже, усиление административных отраслевых рычагов управления, – это экономический, социальный и политический разворот. Если модель Глазьева окажется политически востребованной, это будет уже не только бюджетная революция.
Кто сказал, что Россия исчерпала революционный лимит?!
|
