Я бы разделил несколько "платформ". Во-первых, общенациональная: Россия или СССР наша страна, и мы ее будем защищать всеми силами и от фашистов, и от
Скачать 2.59 Mb.
|
| Другие религии не признают этой болезни в человеке. Отвергают ее. Они считают, что человек - это здоровое семечко, но которое может развиваться и нормально и ненормально. Его развитие обусловлено социальной средой, экономическими условиями, психологическими факторами, обусловлено многими вещами. Поэтому человек может быть и хорошим и плохим, но сам он по своей природе хорош. Вот главный антитезис нехристианского сознания. Я не говорю нерелигиозного, там и говорить нечего, там вообще: "человек - это звучит гордо". Только христианство утверждает, что настоящее наше состояние - это состояние глубокой поврежденности, причем такой поврежденности, что в личном плане человек сам не может исцелить его. На этом утверждении строится величайший христианский догмат о Христе как Спасителе. Эта идея является принципиальным водоразделом между христианством и всеми прочими религиями». Ну вот! Автор, который демонстрировал способность подниматься до высот абстрактной философии, вдруг, совершенно немотивированно, демонстрирует почти полное незнание догматики нехристианских религий. (Оговоримся сразу: к религиям вообще можно отнести, помимо христианства, иудаизм, ислам, буддизм, скорее всего, зороастризм и его производную – митраизм; иные мелкие верования могут претендовать лишь на звания сект, а «языческие» верования древних греков, египтян или современных японцев или индусов – все-таки не религии, а национальные культовые верования). Например, в исламе, согласно Корану, Адам совершил грех, который распространился и на его потомков (хотя самому Адаму даровано прощение). В иудаизме специально не акцентируется внимание на первородном грехе как таковом, но библейский рассказ, на основании которого христиане делают вывод о первородном грехе, присутствует, и несовершенство человека по сравнению с райским периодом подразумевается, как само собой разумеющееся. В буддизме же человек греховен-несовершенен-болен просто по факту своего существования и появления на свет. Греховность человека занимает также большое место в зороастризме и митраизме. И полагать, что зороастрийцы считают, что человек может «спастись» сам – без заветов Ахура-Мазды и Зердешты – его пророка, может только человек, совершенно не сведущий в догматике зороастризма. То же самое касается ислама: без его принятия человек однозначно плох. Иудаизм стоит на грани национального культового верования, поэтому факт (отчасти признаваемый ветхим заветом), что неевреи-неиудаисты вполне могут быть приличными людьми, подмывает представление об исключительности его заповедей. Буддизм также стремится стать «единственной дорогой» спасения человека, который самостоятельно спастись не способен. Собственно, такова любая религия, ибо если хоть одна религия допустит мысль о возможности человека «быть хорошим» вне ее, тут же появится простой и естественный вопрос о смысле ее существования. Следовательно, религии просто обречены ненавидеть не только друг друга, но и всех внерелигиозных людей, поскольку сам факт их (иных религий и внерелигиозных людей) существования является хулой на религию. Все поучения всех религий наполнены с одной стороны описанием совершенно фантастических «счастливых случаев», которые произошли с их адептами, поскольку те «верили» (достоверность этих случаев более скептическая часть религиозной конфессии вынуждена принимать на веру, чтобы «не обидеть» единоверцев), а с другой – столь же многочисленными описаниями всяческих несчастий и погибели неверующих. И в этом как раз и заключается первородный грех, но не человека, а религии. В этом отличие религии от национальных культовых верований, которые базируются не на универсалистском желании переделать весь мир, а на простом стремлении консолидировать определенную нацию. Таким образом, расхождение христианства и иных религий не принципиальное, а персональное – спастись с т.з. христианства можно только через принятие конкретного божества. Можно здесь копнуть глубже и поинтересоваться самим фактом появления религий, т.е. развитием представления о неправильности окружающего мира, глубокого подозрения и недоверия к нему, но не будем отвлекаться, и посмотрим как религии (в данном случае христианская) обосновывают свое утверждение о всеобщей греховности – неизлечимой человеческими средствами болезни человечества: «Теперь я попытаюсь показать, что христианство в отличие от других религий имеет объективное подтверждение данного своего утверждения. Давайте обратимся к истории человечества. Посмотрим, чем оно живет всю доступную нашему человеческому взору историю? Какими целями? Конечно же, оно хочет построить Царство Божие на земле, создать рай. Одни с помощью Бога. И в этом случае Он рассматривается не более как средство к благу на земле, но не как высшая цель жизни. Другие - вообще без Бога. Но важно другое. Все понимают, что невозможно это Царство на земле без таких элементарных вещей, как: мир, справедливость, любовь (само собой понятно, какой может быть рай, где идет война, царит несправедливость, злоба и т.д.?), если хотите, уважение к друг другу, снизойдем и до этого. То есть все прекрасно понимают, что без таких основополагающих нравственных ценностей, без их осуществления невозможно достичь никакого благоденствия на земле. Всем понятно? Всем. А что делает человечество всю историю? Что делаем? Эрих Фромм хорошо сказал: "История человечества написана кровью. Это история никогда не прекращающегося насилия". Точно. Историки, особенно военные, могли бы, думаю, прекрасно проиллюстрировать нам, чем наполнена вся история человечества: войны, кровопролития, насилия, жестокости. Двадцатый век - по идее, век высшего гуманизма. И он показал этот верх "совершенства", превзойдя пролитой кровью все предыдущие века человечества вместе взятые. Если бы наши предки смогли посмотреть на то, что произошло в двадцатом веке, они содрогнулись бы от масштабов жестокости, несправедливости, обмана. Какой-то непостижимый парадокс заключается в том, что человечество по мере развития своей истории делает все точно наоборот основной своей идее, цели и мысли, к которой изначала были направлены все его усилия. Я задаю риторический вопрос: "Может ли вести себя так умное существо?" История просто издевается над нами, иронизирует: "Человечество, поистине, умно и здраво. Оно не душевнобольное, нет, нет. Оно просто творит немножко больше и чуть-чуть хуже, чем это делают в сумасшедших домах". Увы, это факт, от которого никуда не уйти. И он показывает, что не отдельные единицы в человечестве заблуждаются, нет и нет (к сожалению, только единицы не заблуждаются), а это какое-то парадоксальное всечеловеческое свойство». Вам это не напоминает сетования старой девы: «Вокруг так много насилия и секса!» Автор умышленно не замечает в окружающем мире ничего, кроме всеобщих несчастий, горя, несправедливости и т.д. Нет, очень может быть, что такова его жизнь. Его экзистенция. Но зачем отождествлять свой жизненный опыт с историей всего человечества? Ведь в жизни всего человечества и каждого из нас сумма радостей гораздо превосходит сумму несчастий. А автор, испытывал ли он радость побед и свершений: когда забиваешь гол в неприступные ворота команды противника, обнимаешь милую любимую девочку, водружаешь знамя победы над крепостью врага, слышишь пение птиц на фоне алеющего востока, отвечаешь на первый вопрос своего ребенка, смакуешь вкус прекрасных вин и разносолов, читаешь интереснейшую книгу, видишь итог многолетней работы, находишь решение сложной математической задачи, проникаешь взором в удаленные уголки космоса, просто смеешься удачной шутке? Все это тоже наша жизнь. Можно ее превратить в сплошную юдоль страданий, причем своими собственными руками, именно для того, чтобы жизнь не казалась прекрасной, но можно сделать ее такой, что под конец не жалеешь о прожитых годах. Несчастья и лишения – небольшая плата за радость жизни (к тому же единственной и неповторимой). Баланс все-таки положительный. В противном случае нас всех бы уже давно не было. Не все мы – великие музыканты, славные полководцы, великие писатели, брутальные красавцы и т.д. Но каждый человек может найти свое место в жизни, а если потребуется – отдать жизнь за победу. Например, я начисто лишен музыкального слуха. Конечно, было бы неплохо, если бы я его имел и, как следствие, стал бы великим музыкантом. Но не испытываю по этому поводу никаких комплексов. А если бы я заявил, что музыкальный слух греховен, все композиторы, музыканты и певцы – грешники, нравственно – не уметь петь, уметь петь – безнравственно, а после смерти вся эта компания отправится в ад? Подоплека такой «борьбы с грехами» понятна и видна невооруженным глазом. Обида на реальный мир. Ненависть к нему. До каких пор неудачники будут портить кровь остальному человечеству? Точнее, почему на них вообще стоит обращать внимание? И если автору надо выделить то, что отличает христианство от остальных религий, то это не идея первородного греха, а культ убогости и неумелости, отказ от борьбы за жизнь под предлогом всеобщей греховности. Подавление в себе жизненных сил, под предлогом их греховной первородности. Ни ислам, ни зороастризм не считают убогость нормой жизни. Да и христианство бывает разное. В принципе, христианство должно дойти до буддизма хинаяны, который просто объявляет любое движение, любой процесс греховным, но почему-то оно останавливается перед этим последним шагом; окончательно стать «не от мира сего» христианству мешает ветхий завет. Что касается кликушествования насчет близкой кончины мира, на что указывает авария водокачки, это сопровождало историю христианства на всех его этапах, каждый век казался христианам апокалиптическим, и в этом люди прошлых веков поспорили бы с автором. А последнее заявление о заблуждении всего человечества по сравнению с единицами – типичное сектантство. И нельзя кивать на великих ученых, которые одни «знали истину», а никто другой не знал. Сколько прошло лет, прежде чем открытие Коперника о вращении Земли вокруг Солнца появилось на страницах учебников в качестве трюизма? Гораздо менее двух тысяч. С какого-то момента (вполне в рамках человеческой истории и в результате человеческих, а не сверхъестественных усилий) эту премудрость может осилить каждый человек, кроме заведомых дебилов. То же самое ждет и теорию эволюции, и другие современные узконаучные идеи. А если возраст идеи сопоставим с возрастом человеческой цивилизации, но до сих пор только единицы восприняли ее, это наводит на определенные выводы, отнюдь не в ее пользу. «Если посмотрим теперь на отдельного человека, точнее, если у человека хватит нравственных сил "к себе оборотиться", на себя посмотреть, то он увидит картину не менее впечатляющую. Апостол Павел точно ее охарактеризовал: "Бедный я человек, делаю не то доброе, что хочу, а то злое, что ненавижу". И действительно, каждый, кто хотя немного обратит внимание на то, что происходит в его душе, соприкоснется с самим собой, то не может не увидеть, насколько он духовно болен, насколько подвержен действию различных страстей, порабощен им. Бессмысленно спрашивать: "Зачем ты, бедный человек, объедаешься, опиваешься, лжешь, завидуешь, блудишь и т. др.? Ты же этим убиваешь самого себя, разрушаешь семью, калечишь своих детей, отравляешь всю атмосферу вокруг себя. Зачем бьешь себя, режешь, колешь, зачем губишь свои нервы, психику, само тело? Ты понимаешь, что это губительно для тебя?" Да, понимаю, но не могу этого не делать. Василий Великий как-то воскликнул: "И не зарождалось в душах человеческих более пагубной страсти, нежели зависть". И, как правило, человек, страдая, не может справиться с собой. Здесь, в глубине своей души каждый разумный человек постигает то, о чем говорит христианство: "Делаю не то доброе, что хочу, а то злое, что ненавижу". Это здоровье или болезнь?!» А вот здесь отрицается то, чем христианство всегда так гордилось. Свобода. Действительно, если я свободен, я свободно выбираю – грешить мне или не грешить. А если я не могу сделать этого выбора, по причине первородной греховности, например, я не свободен. Дает ли тогда принятие христианства эту свободу? Нет, как оказывается. Потому, что грешников в рамках христианства едва ли не больше, чем вне его пределов, и они сами это признают. Либо они врут, что они грешники и лишены тем самым свободы, либо говорят правду, и тогда получается, что христианство никакой свободы не дает, а лишь дает еще более острое осознание своей несвободы. Одним словом, попытка христианства присвоить себе все сразу – и свободу, и рабство по отношению к божеству, причем одновременно, и еще и рабство по отношению к греху – производит ужасную мешанину в понятиях. «В то же время для сравнения посмотрите, как может меняться человек при правильной христианской жизни. Те, которые очистились от страстей, приобрели смирение, "стяжали, - по слову преподобного Серафима Саровского, - Духа Святого", приходили к любопытнейшему с психологической точки зрения состоянию: они начинали видеть себя худшими всех. Пимен Великий говорил: "Поверьте, братие, куда будет ввержен сатана, туда буду ввержен я"; Сисой Великий умирал, и лицо его просветилось, как солнце, так что на него невозможно было смотреть, а он умолял Бога дать ему еще немного времени на покаяние. Что это? Лицемерие какое-то, смиренничание? Да избавит Бог. Они, даже в мыслях боялись согрешить, потому говорили от всей своей души, говорили то, что действительно переживали. Мы же этого совсем не чувствуем. Я переполнен всякой грязью, а вижу и чувствую себя очень хорошим человеком. Я хороший человек! Но если что-то и сделаю плохо, то кто без греха, другие не лучше меня, да и виноват не столько я, сколько другой, другая, другие. Мы не видим души своей и потому столь хороши в своих глазах. Как разительно отличается духовное зрение человека святого от нашего! Так вот, повторяю. Христианство утверждает, что человек по своей природе, в его настоящем, так называемом нормальном, состоянии глубоко поврежден. Этого повреждения, к сожалению, мы почти не видим. Странная слепота, самая страшная, самая главная, которая присутствует в нас, - это есть невидение своей болезни. Это действительно самое опасное, потому что когда человек увидит свою болезнь, он лечится, идет к врачам, ищет помощи. А когда видит себя здоровым, то отправит к ним того, кто говорит ему, что он болен. Вот тяжелейший симптом той самой поврежденности, которая присутствует в нас. А что она есть, об этом однозначно со всей силой и яркостью свидетельствует как история человечества, так и история жизни каждого человека в отдельности, и в первую очередь каждому человеку его личная жизнь. Вот на что указывает христианство. Скажу, что объективное подтверждение только одного этого факта, одной этой истины христианской веры - о поврежденности человеческой природы - уже показывает мне, к какой религии я должен обратиться. К той, которая вскрывает мои болезни и указывает средства их излечения, или к религии, которая замазывает их, питает человеческое самолюбие, говорит: все хорошо, все прекрасно, нужно не лечиться, а лечить окружающий мир, нужно развиваться и совершенствоваться? Исторический опыт показал, что значит не лечиться». Итак, перед нами человек-перевертыш. Белое для него черное, плохое – хорошее, святость – грех, грех – святость (юродивые, они ведь никуда не делись!) Причем, здесь присутствует определенная система: человек не просто воздерживается от самооценки, по причине своей неспособности к ней (греховность), а намеренно говорит о себе хуже, чем он есть на самом деле. То есть врет. Заведет такой человек паром на середину реки, тут у него проснется осознание своей греховности, и он скажет пассажирам, что водить не умеет, понеже глуп, неучен и немощен. Он «спасется», а они потонут. Что здесь? Особая форма психологического извращения, когда самые сирые скромники втайне претендуют на слишком многое, потому и стараются преуспеть в унижении, чтобы заработать возвышение – в том, перевернутом мире, религиозной реальности, где происходят «счастливые случаи», а все неверующие сами вешаются и топятся? «Ну, хорошо, дошли до христианства. Слава Тебе, Господи, нашел истинную веру, наконец-то. Вхожу в следующую комнату, а там опять народу полно и вновь крики: моя христианская вера самая лучшая. Католик призывает: посмотри, сколько за мной стоит - 1 миллиард 45 миллионов. Протестанты самых различных деноминаций указывают, что их 350 миллионов. Православных меньше всех, всего 170 миллионов. Правда, кто-то подсказывает: истина не в количестве, а в качестве. Но вопрос в высшей степени серьезный: "Где же оно, истинное христианство?» |
Похожие:
 | Астахов Павел Алексеевич Мы уже в эфире, да? Давайте, чтобы время не терять уже начнем, и будем отвечать на вопросы, потому что отвечать... | | Возрождающаяся Россия обрела собственную историю — историю выхода из «переходного периода», причем именно эта история обнаружила,... |
 | Прошу вас вернуть мне паспорт гражданина СССР на бланке образца 1974 года со всеми отметками, которые должны содержаться в нем и... | | Французская журналистика с первых своих шагов качественно отличалась как от немецкой, так и от английской периодики своей содержательностью.... |
| Ссср, Трансвзрывпрома, Союздорнии Минтрансстроя ссср, Союзгипроводхода и Мосгипроводхоза Минводхоза ссср, ниипромстроя и Красноярского... | | Ссср, Трансвзрывпрома, Союздорнии Минтрансстроя ссср, Союзгипроводхода и Мосгипроводхоза Минводхоза ссср, ниипромстроя и Красноярского... |
| Муниципальное бюджетное учреждение «Информационно-методический центр Орджоникидзевского района г. Екатеринбурга» | | А. К. Кулумбекова, И. А. Чехоева; Северо-Кавказский горно-металлургический институт (государственный технологический университет).... |
| ... | | Снип iii-18-75 «Металлические конструкции» разработана проектным институтом Промстальконструкция Минмонтажспецстроя СССР и цниипроектстальконструкция... |