Актуальные вопросы современной науки
Скачать 2.09 Mb.
|
| Инициализация популяции особей происходит случайным образом из возможных значений, приведенных выше. При скрещивании, разрывы хромосомы могут происходить в месте жирной черты (таблица 1). После скрещивания особи выбираются по турнирной селекции. Происходит расчет пригодности каждой полученной особи, и отбрасывание особей, в компонентах которых, при введении программной избыточности, получается только одна версия (Рисунок 1). Разрыв происходит в случайно выбранных точках. Причем вероятность разрыва особи между генами одного программного компонента и вероятность разрыва между генами разных компонентов различны. Таким образом, реализуется скрещивание с использованием различной вероятности разрыва выраженных и невыраженных генов. Гены метода избыточности и вариантов вероятности сбоя версии компонента не проявляют себя в данной особи, если значение гена введения избыточности B=0. И, наоборот, при B=1, не проявляется ген варианта вероятности сбоя компонента. Количество точек разрыва задается исходя из длины хромосомы. Мутация особей популяции происходит с заданной вероятностью. Кроме вероятности применения мутации к каждой особи, используется вероятность применения мутации к каждому ее гену, величину которой задают от 1 до 10% [5]. При мутации генов вариантов надежности, вероятность выбора ближнего по номеру варианта задается более высокой, чем более дальнего варианта. Так как варианты, заданные аналитиком, упорядочиваются по уровню надежности, особь представляет собой аллели в шкале порядка. Для каждого полученного потомка рассчитываются значения S и T. Алгоритм расчета критериев оптимальности по полученной в ГА особи для последующего использования в определении пригодности особи, изображен на рисунке 1.  Рисунок 1 – Алгоритм расчета критериев оптимальности Задача многокритериальной (векторной) оптимизации заключается в поиске множества Парето. С точки зрения математики решения множества Парето не могут быть предпочтены друг другу, поэтому после формирования множества Парето задача может считаться математически решенной[6, с.58]. Полученные значения записываются в множество Парето-оптимальных решений. ГА заканчивает работу при соблюдении одного из заданных критериев останова. Описанный алгоритм был программно реализован и проверен на специальной тестовой задаче. Алгоритм находит решение за приемлемое время, поэтому он может быть использован при проектировании реальных программных систем. Литература
СЕКЦИЯ 5. Исторические науки ВОСПРИЯТИЕ ВОЕННОПЛЕННЫХ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ В САРАТОВСКОЙ ГУБЕРНИИ И В ДРУГИХ РЕГИОНАХ РОССИИ А. В. Калякина ИИиМО НИУ СГУ, г. Саратов, Россия, Kalyakinaav@gmail.com Одним из следствий начала Первой мировой войны для тыловых российских губерний стало размещение там военнопленных. Нормативные правила и инструкции, относящиеся к содержанию военнопленных, были едиными для всей территории России. Тем не менее, в каждой из губерний можно выделить признаки своеобразия по целому ряду параметров. Начало доставки военнопленных в губернии приходится на разное время. В Саратовскую губернию первые группы пленных были доставлены уже в сентябре 1914 г. [1], то есть сразу после начала боевых действий. Столь же ранние сроки появления пленных наблюдались в г. Ставрополе [2], и в Тобольской губернии [3, c. 72]. Несколько позднее пленные появились и в Сибири [4, с. 154]. Пермской губернии поток пленных достиг лишь в начале 1915 г., уже после заполнения ими Сибирских губерний [5, с. 13]. В Коми-край военнопленные были впервые доставлены лишь весной 1916 года [6]. Что интересно, в губернии Дальнего Востока пленных привозили уже в начале 1915 г., и это послужило подспорьем в поддержании сельского хозяйства региона [7, c. 39]. Таким образом, появление первых групп военнопленных в разных регионах России не совпадало по времени. В зависимости от этого различалась и длительность контакта с местным населением. Наиболее часто эти контакты фиксировались во время производства пленными назначенных работ. Применение труда пленных во всех губерниях имело сходные черты. Подчиняясь единой нормативной базе, административные органы всех губерний создавали для пленных сходные условия труда и проживания. Однако, почти везде имело место несоблюдение ряда нормативов – а именно правила о расквартировании пленных исключительно в казармах, о постоянном надзоре за ними и предотвращении контактов с местным населением. Сферами применения труда военнопленных повсеместно становились сельское хозяйство, казенные работы, а также промышленность регионов. При этом масштабы применения их труда были различны. К примеру, в 1916 г. в Коми крае число пленных, единовременно находившихся на работах, не превышало 500 человек. Они работали на строительстве Камско-Печорской железной дороги [6, c. 22]. В Пермской же губернии в тот же временной период находилось более 50000 пленных, причем 67% из них было занято на фабрично-заводских работах [5, c. 17]. Саратовская губерния, специализировалась в первую очередь на выращивании зерновых культур, и поэтому здесь пленных распределяли преимущественно в сельское хозяйство. Так в летний сезон 1916 г. из 32658 пленных, находившихся в губернии, около 30 тыс. человек были заняты в сельском хозяйстве, и только 1500 человек – на фабрично-заводских предприятиях [8]. Именно так, в соответствии с директивами Главного Управления Генерального Штаба, и надлежало использовать труд военнопленных: всех трудоспособных лиц следовало по возможности направить в крестьянские и помещичьи хозяйства регионов. Так на Дальнем Востоке прибытие пленных помогло на время смягчить последствия от снижения числа рабочих рук в регионе. До появления пленных здесь также предпринимались меры в этом направлении. В частности, на полях трудились несколько тысяч китайцев, а также корейцев, специально для этой цели завезенных в Амурскую область [7, c. 40]. В основном все контакты пленных с населением происходили во время работы. Однако, если пленный оказывался на работах в крестьянском хозяйстве, где за неимением специальных жилых помещений, «работников» размещали прямо в хозяйской избе, ему приходилось круглосуточно контактировать с владельцем надела. Таким образом, военнопленные находились в постоянном взаимодействии с сельскими хозяевами и местным начальством. Похожая ситуация складывалась и в промышленности. Там общение с трудовым коллективом в процессе производства работ также было неизбежно. В этом отношении Саратовская губерния вполне вписывается в рамки примеров, демонстрируемых в других регионах России. Но что действительно отличалось в Саратовской губернии, так это восприятие военнопленных местным населением. Учитывая негативный «образ врага», искусно формируемый в сознании каждой из наций, участвующих в боевых действиях [9], не сложно представить, насколько страшным и даже инфернальным должен был казаться этот враг, пусть и плененный. Отсюда ясно, с каким опасением простой обыватель из глубинки ожидал прибытия пленных в его город. Такие ожидания были широко распространены среди населения Российской империи. Например, первое знакомство с военнопленными в г. Ставрополе произошло сразу после начала войны. «В этой сцене горожан поразили два обстоятельства: 1) "австрийцы" оказались такими же людьми, как и русские, а не страшными "чудовищами"; 2) среди пленных было много славян, особенно из Галиции, а не только австрийские немцы и венгры, как это себе представлял обыватель» [2]. Особенно показательны в этом отношении ожидания жителей Пермской губернии: «Жители деревни Верхняя Чермода Осинского уезда опасались, что пленные «всех нас здесь погубят, перебьют, сожгут наши дома, а потом и скроются. Разве можно на них надеяться, ведь они враги и нехристи». Впоследствии оказалось, что пленные совсем не такие страшные […] Особо умилил крестьян тот факт, что пленные пришли в местный храм помолиться и тоже поставили свечки перед иконами» [4, c. 18]. В дальнейшем во всех губерниях России происходил похожий процесс: отношение жителей постепенно менялось от опасливого недоверия к сочувствию. После того, как завершалось «узнавание», местные жители к пленным относились лояльно, иногда даже сочувственно [5, c. 77]. При этом, нужно сказать, что власти всячески препятствовали общению местных жителей с пленными, в особенности с немецкими офицерами [3, c. 161]. В Саратовской губернии негативные ожидания относительно военнопленных не были широко распространены. К тому моменту этот регион имел давние связи с Германией, кроме того, среди населения губернии присутствовало значительное число немцев, получивших новый этноним «Поволжские немцы». Поэтому мысль о прибытии с фронтов немцев из Германии и Австро-Венгрии не производила на обывателей особого впечатления – они были знакомы с обычаями и культурой доставляемых пленных. В этой ситуации оказывались задействованными уже сформированные симпатии или антипатии. Явным следствием этого становился постоянное внимание к условиям содержания пленных – и, как ни удивительно, жалобы на их привилегированное положение. В начале 1915 г. заметка на эту тему в Саратовской газете послужила поводом к внутреннему расследованию [10, Л. 9 – 9 об.]. В отчете начальника гарнизона г. Саратова говорилось, что сообщения об особом внимании к военнопленным, попавшие в прессу, были не вполне обоснованы. Речь шла о пленных, находившихся на излечении в г. Саратове, и о праздновании ими Рождества и нового 1915-го года. Так во все госпитали были приглашены духовные лица для проведения богослужений. Однако, в лазарете городского союза №9 были приглашены и кзенд для пленных - католиков, и пастор для лютеран, и православный священник для русинов. Помимо этого, в том же госпитале по инициативе дамского попечительства были устроены развлечения: игра участниц комитета на пианино и на мандолине [10, Л. 10-10 об.]. В других госпиталях программа развлечений была даже более обширной – выступление духового оркестра от Красного Креста, танцы для легкораненых, елка с подарками. В качестве подарков выступали папиросы, спички, мыло и носовые платки. А в лечебнице всероссийского земского союза № 157 для военнопленных дважды играли ученики консерватории и еще раз - оркестр балалаешников. Подобная увеселительная программа была сочтена недопустимой и с января 1915 г. были введены меры по усилению надзора за пленными, в частности, введены ежедневные обзоры лазаретов русским офицером для контроля за соблюдением правил порядка. Здесь следует отметить готовность всякого рода общественных организаций губернии к содействию пленным. Учитывая, что все увеселения производились исключительно по инициативе местных обществ, можно понять, насколько чужда была им агрессивность или страх перед пленными. Также можно отметить понимание религиозных различий между военнопленными, находившимися на излечении, и готовность удовлетворить их духовные потребности. В целом же, как отмечалось в докладе о военнопленных, находившихся в Саратовской губернии в 1915 г., отношение между ними и местным населением было лишено враждебности и характеризовалось словом «доброжелательное» [11, Л. 292.]. А в Кузнецком и Хвалынском уездах фиксировалось даже «сочувственное» отношение населения к пленным. Отношение же пленных к работодателям определялось как «хорошее» и «миролюбивое», хотя временами замечалось и «пренебрежение» пленных к менее развитому, по их мнению, населению [11, Л. 292 об.]. Таким образом, следует констатировать, что отношение местного населения Саратовской губернии к прибывающим военнопленным значительно отличалось от той гаммы чувств, которая была свойственна жителям других губерний. Повсеместно в России прибытие военнопленных вызывало страх, опасения перед доселе грозным противником. Ситуация еще более усугублялась отсутствием даже элементарных знаний о культуре, религиозных верованиях и быте солдат вражеской армии. Время первых контактов с пленными в губерниях существенно различается, как разнится и длительность взаимодействия пленных с населением (последняя зависела от продолжительности пребывания пленных в регионе). При этом условия, в которых происходило общение, были в целом сходны: взаимодействие в основном возникало во время производства работ, а также при проживании пленных в доме работодателей. В Саратовской губернии, в силу давнего знакомства населения с культурой и обычаями немецкого этноса, не наблюдалось страха перед пребывающими военнопленными. В дальнейшем отношение продолжало оставаться лояльным и, в отдельных случаях, даже доброжелательным. Литература
СЕКЦИЯ 6. Экономические науки ИНСТИТУЦИОНАЛЬНАЯ СОСТАВЛЯЮЩАЯ РАЗВИТИЯ ХОЗЯЙСТВЕННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ Х. Д. Арсланова Институт социально-экономических исследований ДНЦ РАН, г. Махачкала, Россия, ars_nauka@mail.ru «Институты имеют значение …» - одна из центральных идей многолетних трудов виднейшего основоположника институциональной экономической теории Д. Норта. Это не просто идея, высказанная ученым, это тезис, который с упорством и системностью доказывался и выводился в его работах на протяжении многих лет. Данный тезис объединяет и обобщает работы таких ученых, как Т. Веблена, Дж. Коммонса, Г. Адамса, Дж. Гелбрейта, Р. Коуза и многих других, отошедших от рассмотрения «экономики классной доски» и приблизивших ее к реальным условиям. Тем самым они кардинально изменили оценку происходящих в экономике процессов, расширив круг феноменов (например, таких как идеология, право, нормы поведения, семья), которые успешно могут анализироваться с точки зрения экономической науки. В России пристальное внимание к практическим и теоретическим разработкам институционального характера начинает проявляться в конце 20-го века. Во многом возросший интерес был обусловлен историческими событиями конца двадцатого века, сопровождавшимися крупномасштабными экономическими преобразованиями на территории России и переходом к рыночной системе ценностей. Фактически мы могли наблюдать процесс институциональной трансформации на территории отдельно взятой страны. Данный процесс протекал болезненно и длительно, так и не завершившись по сегодняшний день. Ранее существовавшие институты, изживая себя, были уже не способны отвечать потребностям времени, новые еще не успев сформироваться, приводили к возникновению некоторого вакуума, который инерционно наполнялся спонтанной системой норм. Данная система позволяла устанавливать обобщенные правила взаимодействия индивидов – участников экономических отношений, на основе синтеза новой формальной системы норм и уже существовавшей неформальной системой норм. Возможно, в какой-то степени подобная система облегчала сам процесс взаимодействия, однако, отводила его из установленного и законодательно регулируемого поля, что в значительной степени снижало эффективность взаимодействия государства и экономических агентов. Институты, способствуя формированию образа мысли в том, что касается отдельных отношений между обществом и личностью и отдельных выполняемых ими функций, образуют институциональную среду страны и отдельно взятых ее регионов. Институциональная среда в свою очередь является источником продуктивных и контрпродуктивных стимулов для экономических субъектов. Формальные и неформальные институты, выполняя схожие функции, по – разному проявляют свое воздействие на субъекты экономической деятельности. Сформировавшаяся институциональная среда способна на протяжении длительного периода времени определять характер выстраиваемых взаимоотношений между участниками деловых отношений. Ее формирование – это длительный процесс, сопряженный не только с созданием самих институциональных норм, но и в большей степени с принятием и освоением этих норм в обществе. Сегодня корректировка институциональной среды может привести к значительной активизации экономической деятельности в стране. Особо актуально это для проблемных и отдаленных регионов России, в которых вся совокупность нерешенных проблем, не дает возможности стабильно развиваться. Как правило, подобные регионы всегда трудоизбыточны и подрастающему поколению весьма сложно найти точки приложения своих сил. Многие из них, возможно, были бы готовы реализовывать свой потенциал самостоятельно, но существующая система явных и скрытых преград не позволяет сделать этого. Речь идет о необходимости через институциональную составляющую сформировать положительную систему стимулов к созидательной деятельности внутри общества. Подобные преобразования должны затронуть:
Подобные преобразования позволили бы более эффективно реализовывать человеческий потенциал территорий, вовлекая активную часть населения в участие в хозяйственной деятельности, и тем самым способствуя развитию их экономики. |
Похожие:
 | Актуальные проблемы современной науки: Труды 14-й Международной конференции -конкурса «Актуальные проблемы современной науки». Гуманитарные... |  | России, стран СНГ и дальнего зарубежья. Форма проведения Конференции – заочная, очного участия не предусмотрено. Рабочий язык Конференции... |
| Представлены материалы конференции молодых ученых «Актуальные проблемы современной механики сплошных сред и небесной механики», прошедшей... | | Уважаемые коллеги, приглашаем Вас принять участие в IX всероссийской научно-практической студенческой конференции «Актуальные проблемы... |
| Сборник состоит из статей и тезисов докладов участников конференции, состоявшейся 13–14 мая 2015 года на экономическом факультете... | | Сборник состоит из статей и тезисов докладов участников конференции, состоявшейся 13–14 мая 2015 года на экономическом факультете... |
| Актуальные вопросы финансирования и развития здравоохранения ростовской области в свете 20-летия обязательного медицинского страхования... | | России, стран СНГ и дальнего зарубежья. Форма проведения Конференции – заочная, очного участия не предусмотрено. Рабочий язык Конференции... |
| Международной конференции «Актуальные вопросы акушерства, гинекологии и перинатологии», которая будет проводиться 12-13 мая 2016... | | Автономная некоммерческая организация высшего профессионального образования Институт менеджмента, экономики и инноваций |