Федоров А. В. Медиаобразование: вчера и сегодня
Скачать 3.73 Mb.
|
Концептуальная основа: теологическая, этическая и защитная теории медиаобразования.Цели: развитие Духовности личности, ее религиозного мировоззрения. Задачи теологического, духовного, этического, эстетического медиаобразования аудитории: -обретение теологических знаний (его результат – понимание человеком, что «экран, сценарий художественного фильма – это не то место, где человек может встретиться со Христом. Человек встречается с Господом только в храме и в молитве» [Духанин, 2005, с.155]); -формирование избирательного отношения к медийному репертуару, так как «грехи, пристрастия, пороки, как кажется, остаются там, за экраном – свои забываются по сравнению с тем, что видно в бегущих кадрах. Видя хороший образ, телезритель только воздохнет, а образ плохой – тот сам войдет в его душу, запечатлеется эталоном на его речи, жестах, обращении с другими. И те редкие проблески добродетелей, которые встречаются в кинематографическом творчестве, тоже остаются там, за экраном. А человек просто сидит и смотрит, из дня в день, от вечера к вечеру. Он смеется и плачет, обсуждает персонажей, никогда не существовавших и не существующих, словно больной психически делится явлениями своих фантазий с другими. И в дар этому несуществующему, в жертву этому небытию приносится собственное бытие, реальная жизнь – драгоценный дар Божий» [Духанин, 2005, с.51-52]; -обучение критическому размышлению над прочитанным/услышанным/увиденным, соотнесению содержания медиатекстов с основами вероисповедания и окружающей жизнью: «Другой человек настолько красив перед нами, насколько мы сами с теплом и любовью относимся к нему. Телекумиры лишают нас этой любви, забирают ее себе, тем самым вынимают из сердца человека главный стержень его жизни. Только покинув виртуальную реальность, можно увидеть красоту реальности подлинной. … Только отрешившись от киноидолов, можно увидеть красоту других людей. Важно заметить Промышление Господа, осознать то великое предназначение, которое даровал каждому без исключения Всевышний. Важно понять ценность жизни – дара Божьего, дара бесконечной цены, пред которым образ и идеал любого самого возвышенного, но вымышленного персонажа все равно, что робот по сравнению с живым человеком» [Духанин, 2005, с.58]. Организационные формы: внедрение медиаобразования в учебную, внеучебную и досуговую деятельность. Методы медиаобразования можно классифицировать по: источникам полученных знаний: словесные (лекция, рассказ, беседа, объяснение, дискуссия); наглядные (иллюстрация и демонстрация медиатекстов); практические (выполнение различного рода заданий практического характера на материале медиа). По уровню познавательной деятельности: объяснительно-иллюстративные (сообщение педагогом определенной информации о медиа, восприятие и усвоение этой информации аудиторией); репродуктивные (разработка и применение педагогом различных упражнений и заданий на материале медиа для того, чтобы учащиеся овладели приемами их решения), проблемные (проблемный анализ определенных ситуаций или медиатекста с целью развития критического мышления); частично-поисковые или эвристические, исследовательские (организация поисково-творческой деятельности обучения). Основные разделы содержания медиаобразовательной программы (касающиеся изучения таких ключевых понятий медиаобразования как «агентства медиа», «категории медиа», «технологии медиа», «язык медиа», «репрезентации медиа» и «аудитория медиа» в религиозном контексте): Области применения: дисциплины обязательного и факультативных циклов (в основном в религиозных вузах), кружковые/клубные занятия (см., например, материалы обсуждения фильма П.Лунгина «Остров» в киноклубе Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета http://pstgu.ru/). Таким образом, сегодня можно смело утверждать, что теологическое медиаобразование в России, не имевшее возможности развиваться практически с начала 20-х до середины 80-х годов прошлого столетия, сейчас набирает силу и ищет практические выходы к реальной аудитории. Примечания Ilowiecki, M., Zasepa, T. (2003). Moc a nemoc medii. Bratislava, 184 p. Pungente, J.J. and O’Malley, M. (1999). More Than Meets the Eye: Watching Television Watching Us. Toronto: McClelland & Stewart Inc., 255 p. The Jesuit Communication Project at 20! (2004)/ http://interact.uoregon.edu/MediaLit/JCP/articles/JCP_20.doc Web of The Jesuit Communication Project http://interact.uoregon.edu/MediaLit/JCP/index.html Wrobel, J. (2005). Postawa religijna, jako skutek odbioru filmu fabularnego. Biuletyn Edukacji Medialnej. 2005. N 1, pp.53-57 Zasepa, T. (2005). Religia I tresci religijne w mass mediach. Biuletyn Edukacji Medialnej. 2005. N 1, pp.70-77. Духанин В.Н. Православие и мир кино. М.: Drakkar, 2005. 190 c. Уляхин В. «Код да Винчи»: лукавый всегда использует чепуху, чтобы околпачить человека//http://pstgu.ru/news/university/2006/05/25/6514/. 2006. 15.05. 4. Анализ культурной мифологии медиатекста на занятиях в студенческой аудитории на примере повести А.Беляева «Человек-амфибия» (1927) и ее экранизации (1961)* * написано при поддержке гранта аналитической ведомственной целевой программы «Развитие научного потенциала высшей школы» (2006-2008) Министерства образования и науки Российской Федерации. Проект РНП.21.3.491 - «Развитие критического мышления и медиакомпетентности студентов педагогического вуза в рамках специализации «Медиаобразование». Научный руководитель проекта – доктор педагогических наук, профессор А.В.Федоров. Годами прикованный к постели тяжелой болезнью, писатель-фантаст Александр Беляев из повести в повесть создавал целую галерею персонажей, не вписывающихся в рамки традиционного мира с его политическими и социальными проблемами. С одной стороны это были романтические герои, способные жить под водой и летать как птицы. С другой – гениальные ученые, которым были подвластны любые научные эксперименты, пусть даже самые опасные и часто далекие от привычных моральных норм. Поразительно достоверные ощущения отрезанной от тела головы профессора Доуэля были не придуманы, а взяты А.Беляевым из собственной биографии. У парализованного писателя было время для неспешного обдумывания такого рода сюжетов. Но свободный полет Ариэля так и остался недостижимой мечтой Александра Беляева, завершившего свой жизненный пусть голодной смертью в оккупированном нацистами питерском пригороде… Писателю не довелось увидеть свои произведения экранизированными. Однако уже первая киноадаптация его повести «Человек-амфибия» (1961) сразу преодолела ранее неприступную для отечественных лет планку в 60 миллионов зрителей (за первые 12 месяцев демонстрации в кинозалах) и была успешно продана в десятки стран мира. Чему, вероятно, помогли не только уникальные для своего времени подводные съемки и обаятельный дуэт В.Коренева и А.Вертинской, но и то, что «Человек-амфибия» с его темой «ответственности за человеческую жизнь и судьбу, стал одним из символов только что начавшейся кратковременной эпохи «оттепели» [Харитонов, 2003]. Совсем неплохо экранизация «Человека-амфибии» смотрелась и в «горячей десятке» хит-парада российского кино 60-х (таб.1). Потеснив «Войну и мир» и первую серию «Неуловимых…», фильм Г.Казанского и В.Чеботарева занял почетное седьмое место по кассовым сборам, оказавшись единственным фантастическим фильмом среди девяти главных развлекательных лет десятилетия (трех комедий Л.Гайдая, четырех военно-приключенческих лент и одной оперетты). Таб.1. «Горячая десятка» хит-парада российского кино 60-х годов 1. Бриллиантовая рука (1969) Леонида Гайдая. 76,7 млн. 2. Кавказская пленница (1967) Леонида Гайдая. 76,5 млн. 3. Свадьба в Малиновке (1967) Андрея Тутышкина. 74,6 млн. 4. Операция «Ы» и другие приключения Шурика (1965) Леонида Гайдая. 69,6 млн. 5. Щит и меч (1968) Владимира Басова. 68,3 млн. 6. Новые приключения Неуловимых (1969) Эдмонда Кеосаяна. 66,2 млн. 7. Человек-амфибия (1962) Геннадия Казанского и Владимира Чеботарева. 65,4 млн. 8. Война и мир (1966) Сергея Бондарчука. 58 млн. 9. Сильные духом (1968) Виктора Георгиева. 55,2 млн. 10. Неуловимые мстители (1967) Эдмонда Кеосаяна. 54,5 млн. Как верно подметил Д.Горелов, экранизация «Человека-амфибии» стала «первым суперблокбастером послесталинской эры. Такого обвала киносеть еще не видывала, любые «Подвиги разведчика» там рядом не стояли. … Случись грамотному продюсеру увидеть тот океан золота, что принес фильм об амфибии… Но Чеботарев с Казанским жили в диком, уродливом, безжалостном мире свободы, равенства и братства, где прибыль ничто, а штучное мастерство не ко двору. У дуэта поэтов-фантастов отняли легкие, посмеялись над жабрами и выплеснули вместе с их рыбой-ребенком в мировой океан. Критика выбранила их за легковесность и аттракционность в святой теме борьбы с капиталом… «Советский экран» впервые нагло сфальсифицировал результаты своего ежегодного читательского конкурса, отдав первенство серой и давным-давно дохлой драме… «Амфибию» задвинули аж на третье место, снисходительно пожурив читателей за страсть к знойной безвкусице» [Горелов, 2001]. Негативная реакция отечественной критики на фильм Г.Казанского и В.Чеботарева, впрочем, совпадает и с суровой критикой в адрес самого беляевского романа. Как писал В.Ю.Ревич, упрекавший писателя в бездарности и порочности научного подхода, «Беляева и поносили, и издавали, но читательский вкус беляевская фантастика успела испортить всерьез и надолго» [Ревич, 1998]. Но анализ художественного уровня повести А.Беляева и ее экранизации – тема для отдельной статьи. В данном случае нас интересует иное – анализ культурной мифологии медиатекста (Cultural Mythology Analysis of Media Texts), то есть выявление и анализ мифологизации (в том числе в рамках так называемых фольклорных источников – сказок, «городских легенд» и т.д.) стереотипов фабул, тем, персонажей и т.д. в конкретном произведении. В.Я.Пропп [Пропп, 1976; 1998], Н.М.Зоркая [Зоркая, 1981; 1994], М.И.Туровская [Туровская, 1979], О.Ф.Нечай [Нечай, 1993], М.В.Ямпольский [Ямпольский, 1987] и др. исследователи убедительно доказали, что для тотального успеха произведений массовой культуры необходим расчет их создателей на фольклорный тип эстетического восприятия, а «архетипы сказки и легенды, и соответствующие им архетипы фольклорного восприятия, встретившись, дают эффект интегрального успеха массовых фаворитов» [Зоркая, 1981, с.116]. При этом стоит отметить, что исследователями не раз отмечалась неразрывность фольклора, сказки, легенды и мифа. Еще В.Я.Пропп был убежден, что с исторической точки зрения «волшебная сказка в своих морфологических основах представляет собою миф» [Пропп, 1998, c.68]. Более того, «миф не может быть отличаем от сказки формально. Сказка и миф иногда настолько полно могут совпадать между собой, что в этнографии и фольклористике такие мифы часто называются сказками [Пропп, 1998, с.124]. Действительно, успех у аудитории очень тесно связан с мифологическим слоем произведения. «Сильные» жанры – триллер, фантастика, вестерн – всегда опираются на «сильные» мифы» [Ямпольский, 1987, с.41]. Взаимосвязь необыкновенных, но «подлинных» событий – один из основополагающих архетипов (опирающихся на глубинные психологические структуры, воздействующие на сознание и подсознание) сказки, легенды, - имеет очень большое значение для массовой популярности медиатекстов. Исследовав сотни сказочных сюжетов, В.Я.Пропп выделил около тридцати типов основных событий и характеров персонажей с ограниченным набором их ролей, между которыми определенным образом распределяются конкретные герои со своими функциями. Каждый из действующих лиц/ролей (герой, ложный герой, отправитель, помощник, антагонист/вредитель, даритель, царевна или ее отец), имеет свой круг действий, т.е. одну или несколько функций [Пропп, 1998, с.24-49]. В.Я.Пропп доказал также парность (бинарность) большинства событий/функций сюжетов (недостача - ликвидация недостачи, запрещение - нарушение запрета, борьба - победа и т. д.). При этом «многие функции логически объединяются по известным кругам. Эти круги в целом и соответствуют исполнителям. Это круги действий» [Пропп, 1998, с.60]. Дальнейшие исследования ученых [Eco, 1960; Зоркая, 1981, 1994 и др.] доказали, что подходы В.Я.Проппа вполне применимы к анализу многих медиатекстов, включая практически все произведения массовой медиакультуры (литературные, кинематографические, телевизионные и пр.). И верно, культурную мифологию можно легко обнаружить во множестве популярных медиатекстов – в них в той или иной мере чувствуются отголоски мифов и сказок об Одиссее, Циклопе, Сиренах, Аладдине, Золушке, Красной Шапочке, Бабе-Яге, Змее Горыныче, Синей Бороде и т.п. Безусловно, аудитория (например, школьная) может не замечать этого, но все равно неосознанно тянуться к сказочности, фантастическому действию, мифологическим героям… Таким образом, можно прийти к выводу, что медиатексты популярной/массовой культуры своим успехом у аудитории обязаны комплексу факторов. Сюда входят: опора на фольклорные и мифологические источники, постоянство метафор, ориентация на последовательное воплощение наиболее стойких сюжетных схем, синтез естественного и сверхъестественного, обращение не к рациональному, а эмоциональному через идентификацию (воображаемое перевоплощение в активно действующих персонажей, слияние с атмосферой, аурой произведения), «волшебная сила» героев, стандартизация (тиражирование, унификация, адаптация) идей, ситуаций, характеров и т.д., мозаичность, серийность, компенсация (иллюзия осуществления заветных, но не сбывшихся желаний), счастливый финал, использование такой ритмической организации фильмов, телепередач, клипов, где на чувство зрителей вместе с содержанием кадров воздействует порядок их смены; интуитивное угадывание подсознательных интересов публики и т.д. Приведем пример критического анализа (на медиаобразовательном занятии в студенческой аудитории) одного из характерных медиатекстов, опирающихся на фольклорный/мифологический источник – повести А.Беляева «Человек-амфибия» (1927) и ее экранизации 1961 года (сценаристы А.Гольбурт, А.Ксенофонтов, А.Каплер, режиссеры Г.Казанский, В.Чеботарев). Первый этап занятия: выявление фольклорных/мифологических стереотипов медиатекстов Студенты моделируют в табличном/структурном виде (на основе исследований В.Я.Проппа, Н.М.Зоркой, М.И.Туровской и др.) мифологические, сказочные стереотипы медиатекста (сюжетные схемы, типичные ситуации, персонажи и т.д.) - повести «Человек-амфибия» и ее экранизации (см. таб. 2). Табл.2. Выявление фольклорных/мифологических стереотипов медиатекстов
|
Похожие:
 | России: вчера, сегодня, завтра: [Текст] : материалы XV международных Конивских чтений (Владивосток, 2 марта 2016 г.) / под общ ред... | | Медиаобразование и медиакомпетентность: слово экспертам / Под ред. А. В. Федорова. Таганрог: Изд-во Таганрог гос педаг ин-та, 2009.... |
| Длительность воздействия и возможность подробного рассказа о рекламируемом продукте/ услуги | | Анализу деятельности кгб был посвящен цикл конференций, проведенных в Москве в 1993 году. Представляемый сборник — второй в серии... |
| С октября 1993 по январь 1995 года Центр информации и анализа деятельности российских спецслужб Общественного фонда "Гласность" провел... |  | Стоит ненастная погода. Вчера подул резкий холодный ветер. Он срывает с деревьев листья и разносит их по рощам, по дорогам. Улетают... |
| Федоров А. В. Трансформации образа России на западном экране: от эпохи идеологической конфронтации (1946-1991) до современного этапа... | | Горлова И. И., доктор философских наук, профессор, директор Южного филиала Российского института культурологии, Заслуженный деятель... |
| «Медиаобразование и медиакомпетентность»: Всероссийская научная школа для молодежи | | В связи с неоднократными обращениями горожан в адрес администрации города, управляющую организацию по оплате коммунальных услуг,... |