Государство и право Нового времени (XVII-XIX вв.) (В. В. Кучма)
Скачать 4.38 Mb.
|
| Учрежденная конституционными законами государственная организация строилась на консервативных принципах. Высшая законодательная власть осуществлялась двумя палатами: палатой депутатов, избираемой на 4 года, и сенатом, избираемым на 9 лет (с частичным обновлением на одну треть через каждые 3 года). Фактический перевес имела верхняя палата (сенат), формируемая крайне недемократическим способом: косвенным путем через особые узкие коллегии т. н. сенаторских выборщиков по департаментам. В состав этих коллегий входили члены генеральных советов департаментов, окружных советов, делегаты от сельских и городских муниципалитетов. Поскольку в коллегиях выборщиков преобладали представители сельских местностей, в основном крупные и средние землевладельцы, настроенные весьма консервативно, реакционный состав сената был заранее предрешен. Именно в силу этого главного качества сенат был задуман как тормоз на пути прогрессивного и демократического законодательства. Основной замысел состоял в том, чтобы посредством сената была нейтрализована палата депутатов — единственный во всем государственном механизме орган, который формировался на основе прямых выборов и хоть в какой-то степени зависел от избирателей. По своей роли и своим основным полномочиям сенат являлся копией палаты пэров времен реставрации Бурбонов. Как и палата депутатов, он обладал правом законодательной инициативы, контроля за деятельностью правительства, разработки законов (с единственной оговоркой, что финансовые законопроекты палата депутатов должна рассматривать первой). Без согласия сената ни один законопроект не приобретал юридическую силу, при этом закон считался принятым только в том случае, если его формулировки были абсолютно идентичны в обеих палатах. В случае необходимости сенат мог быть превращен в высший судебный орган для рассмотрения возможных преступлений президента и министров, посягающих на безопасность государства. Сенат являлся постоянно действующим учреждением и не мог быть распущен; он состоял из 300 членов, из которых 75 были избраны пожизненно из числа депутатов Бордос-ского Национального собрания. Лишь через 9 лет институт пожизненных сенаторов был заменен выборным, но те 75 сенаторов, которые были избраны пожизненно, сохраняли свой пост до конца жизни (последний из таких сенаторов скончался накануне Первой мировой войны). Заседания палат происходили одновременно, но работали они самостоятельно. Продолжительность парламентской сессии определялась в пять месяцев в году. Общее собрание палат (именуемое в таких случаях Национальным собранием) созывалось крайне редко — лишь для избрания президента и внесения конституционных изменений. Основная идея конституционных законов (государственный строй, максимально приближенный к монархии) была воплощена в сильной президентской власти. Президент избирался на совместном заседании палат сроком на 7 лет. Допускалось его неограниченное повторное переизбрание, тогда как досрочное смещение было невозможным. Президент обладал законодательной инициативой, являлся главнокомандующим, назначал и смещал чиновников и командный состав вооруженных сил, имел право помилования, отсрочки заседаний парламента (до 8 месяцев в году), а также досрочного роспуска палаты депутатов (с согласия сената). Он обладал правом отлагательного вето сроком на 1 месяц. Широкими были полномочия президента и в сфере внешней политики (в частности, его прерогативой было утверждение международных соглашений и договоров, однако объявлять войну президент мог только с согласия палат). За свои действия президент не нес никакой ответственности (разумеется, кроме случаев государственной измены); в силу принципа контрасиг-натуры ответственности подлежал министр, скрепивший своей подписью президентский декрет. Положение президента, таким образом, было равно положению конституционного монарха, кроме принципов пожизненности и наследственности. Изменив эти два последних пункта, можно было в будущем легко перейти к режиму конституционной монархии. Конституционные законы 1875 г. отличались исключительной краткостью: они насчитывали всего лишь 34 статьи. Поэтому многие вопросы государственного устройства первоначально остались неразработанными. Так, не получили детальной законодательной регламентации и органы исполнительной власти, в том числе и Совет министров; на этот счет в законах содержались лишь разрозненные, фрагментарные положения. Поэтому функции и полномочия Совета министров складывались постепенно, с помощью текущего законодательства и в ходе практической деятельности. Совет министров был небольшим по численности органом, поскольку количество министерств не превышало полутора десятков. Однако он был с самого начала наделен сильными полномочиями, в том числе законодательной инициативой и правом издания регламентов и декретов, которые не могли быть отменены палатами. Министры имели доступ на заседания палат, а депутаты были обязаны учитывать их замечания по разрабатываемым законопроектам (заметим при этом, что президент не мог выступать в палатах, а сносился с ними именно через министров или путем письменных посланий). Роль Совета министров в период Третьей республики неуклонно возрастала. Одновременно укреплялись принципы формальной ответственности правительства перед палатами и определенной самостоятельности кабинета по отношению к президенту. Президент не являлся главой исполнительной власти, он назначал лишь председателя Совета министров, а последний, как и другие члены кабинета, несли ответственность перед палатами. Если пост президента оказывался вакантным, Совет министров осуществлял исполнительную власть во всей ее полноте. В системе местного управления главная роль отводилась префектам (главам управления департаментов), назначаемых президентом по представлению министра внутренних дел. В масштабах департамента префект обладал практически неограниченной властью; под его контролем состояли и территориальные звенья отдельных министерств. С конца 80-х гг. сложилась традиция, согласно которой префекты сохраняли свои посты независимо от смены правительства. Существовавшие в департаментах выборные генеральные советы занимались вопросами чисто местного значения (строительство школ и дорог, благоустройство, местные налоги и др.). Они не имели собственных исполнительных органов и потому полностью зависели от префекта, а через него — от центральной власти. Префект обладал правом приостанавливать и опротестовывать решения генеральных советов. Во главе округов (кантонов) стоял супрефект, назначаемый министром внутренних дел и подчиненный префекту. В масштабах округа супрефект копировал полномочия главы департамента. Выборные окружные (кантональные) советы находились под полным контролем супрефекта. Во главе низших административно-территориальных единиц (коммун или общин) стояли выборные муниципальные советы. С 1883 г. муниципальные советы получили право избирать своего главу — мэра. Префект мог отстранить мэра от исполнения обязанностей, а правительство (путем президентского декрета) — сместить этого мэра со своего поста. Решения муниципалитетов приобретали юридическую силу лишь после утверждения их префектом. Бюджеты коммун целиком определялись центральной властью. Система муниципального управления Парижа (а также крупнейших рабочих центров — Лиона и Марселя) имела свои специфические отличия. Так, в столице не существовало выборного мэра, а всю полноту исполнительной власти фактически осуществлял префект полиции, который не только руководил полицейской службой, но и постоянно вмешивался в дела столичного муниципального совета. Эволюция государственной системы Третьей республики. Борьба монархических и республиканских тенденций продолжалась и после 1875 г. Имели место несколько попыток монархического переворота. Первая из них была предпринята в мае 1877 г. Президентом М. Мак-Магоном, вторая в 1889 г. генералом Ж. Буланже; обе попытки закончились провалом. В конце концов, база для монархического переворота окончательно исчезла, и восстановление монархической формы правления было признано практически невозможным даже самыми реакционными кругами. Поправки к Конституционным законам, принятые в 1884 г., упрочили республику во Франции. Было запрещено пересматривать республиканскую форму правления; члены королевских и императорских династий, правивших во Франции, лишались права избрания на пост президента; сенат стал полностью выборным; гражданам были предоставлены некоторые демократические права и свободы. Отдельные законы, изданные в конце 70-х — начале 80-х годов, восстанавливали свободу слова, печати, собраний, разрешали профсоюзную деятельность. Была объявлена амнистия коммунарам. День 14 июля был объявлен национальным праздником Франции, а “Марсельеза” стала официальным гимном страны. Резиденцией парламента вновь стал не Версаль, а Париж. Однако основные изменения в государственном строе Третьей республики в конце XIX — начале XX века происходили не путем принятия конституционных законов, а путем фактического закрепления этих изменений в практике деятельности государственных органов. Вследствие этого французский парламентаризм гибко приспосабливался к новым социально-экономическим условиям, а правящие круги накапливали опыт своего политического властвования. Что касается президентской власти, то основная тенденция заключалась в ее фактическом ослаблении без изменения ее юридического статуса. Начиная с 80-х гг. президенты на практике перестали использовать свои полномочия в отношениях с палатами парламента (право роспуска нижней палаты, право отлагательного вето, право отсрочки парламентских сессий и др.). Хотя президенты по-прежнему формировали Совет министров, последний все больше уходил из-под их контроля. В политической практике после отставки в 1887 г. президента-взяточника Ж. Греви стало складываться правило, согласно которому на президентский пост палаты предпочитали избирать маловлиятельных и безынициативных политиков, неспособных к проведению собственной политической линии (по принципу, сформулированному Ж. Клемансо: “Возьмем самого тупого”). Реально значительная часть президентских полномочий перешла частично в руки парламента и в своей основной массе — в руки правительства. Однако сильные президентские полномочия, заложенные конституционными законами 1875 г., оставались как бы в резерве на случай кризисной или чрезвычайной ситуации. И когда такая ситуация сложилась с началом Первой мировой войны, президент Р. Пуанкаре стал вновь осуществлять свои полномочия в максимально полном объеме. Внешним выражением усиления роли парламента в период Третьей республики были частые правительственные кризисы (т. н. министерская чехарда). Подсчитано, что за 39 лет (с 1875 по 1914 г.) сменилось 48 составов правительства. Это происходило потому, что в условиях существования в стране множества политических партий ни одна из них не могла обеспечить себе прочного парламентского большинства. Поэтому правительства формировались путем сложных парламентских комбинаций, и их положение не могло быть стабильным (были случаи, когда некоторые кабинеты существовали лишь по нескольку дней). Поскольку министры несли солидарную ответственность перед палатами, вотум недоверия, вынесенный хотя бы одной из палат парламента, обязывал правительство выйти в отставку. Однако, вынудив кабинет или отдельного министра подать заявление об отставке, парламент не мог повлиять на состав нового кабинета, не мог предложить кандидатуру нового министра и даже не мог помешать возвращению к власти только что свергнутых министров. Результатом очередного правительственного кризиса обычно являлись лишь частичные перестановки (т. н. “подштукатуривание кабинета”), и одни и те же сравнительно немногочисленные партийные лидеры могли входить в состав все новых и новых составов правительства (так, А. Бриан 25 раз был членом правительства и 11 раз — премьер-министром; Ш. Фрейсине — 13 раз членом правительства и 4 раза — премьер-министром). Несмотря на постоянную угрозу отставки, кабинет министров постоянно расширял свою власть, тогда как реальная власть парламента постоянно уменьшалась. Законодательная инициатива, исходящая от правительства, получила заметный приоритет перед парламентской инициативой. Если парламент противился предложениям кабинета, кабинет имел возможность проводить свои решения путем издания собственных актов (регламентов), которые формально лишь уточняли действующее законодательство, но фактически содержали новые нормы права. При этом обычной политической практикой была такая ситуация, когда общий объем правительственных актов значительно превосходил объем актов парламента. Частая сменяемость кабинета не влекла за собой значительных изменений в составе государственного административного аппарата, в котором существовал постоянный, фактически несменяемый, почти наследственный штат правительственных чиновников, на деятельность которых не влияли ни парламентские баталии, ни министерская чехарда. Общая численность постоянно разбухавшего чиновнического бюрократического аппарата достигала 800 тыс. чел. Судебная система была поставлена в полную зависимость от правительства через министра юстиции, обычно являвшегося заместителем председателя Совета министров. От него всецело зависело назначение, смещение и перемещение по службе чиновников судебного, прокурорского и следственного ведомств. Полицейская система Третьей республики была фактически унаследована от времен бонапартистской монархии. Ее характернейшими чертами оставалась строжайшая централизация, полная независимость от органов местного самоуправления, широкое усмотрение при выборе средств и приемов своей практической деятельности. Кроме полиции, важную роль в системе карательных органов играли жандармерия и республиканская гвардия — военизированные формирования, применявшиеся для подавления массовых выступлений демократических сил. С такой формой власти, с таким политическим режимом Франция вступила в новейший период истории. Парадокс состоял в том, что юридически столь несовершенная конституция, принятая в 1875 г. и утвердившая республику большинством всего в один голос, конституция, которую ее авторы мыслили не иначе как временную, оказалась самой долговечной во всей конституционной истории Франции — как предыдущей, так и последующей. ГЕРМАНИЯ I. ГЕРМАНИЯ В КОНЦЕ XVIII - ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX в. ПОИСКИ ФОРМ ОБЪЕДИНЕНИЯ II. ОБЪЕДИНЕНИЕ ГЕРМАНИИ ПОД ГЛАВЕНСТВОМ ПРУССИИ III. КОНСТИТУЦИЯ ГЕРМАНСКОЙ ИМПЕРИИ 1871 г. IV. ГЕРМАНИЯ В КОНЦЕ XIX - НАЧАЛЕ XX в. I. ГЕРМАНИЯ В КОНЦЕ XVIII - ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX в. ПОИСКИ ФОРМ ОБЪЕДИНЕНИЯ “Княжеский абсолютизм” в Германии. К концу XVIII столетия Германия представляла собою пестрый конгломерат множества государственных образований, общее число которых доходило до 300 (отдельные статистики считают возможным увеличить это число в 5—6 раз). Каждое из этих государств имело свое законодательство, свою таможенную службу, зачастую — собственную систему мер и весов. Правительства этих государств были озабочены решением только собственных, узко корыстных интересов; проблемы общегерманского масштаба в большинстве случаев даже не принимались в расчет. Единство германских государств в рамках т. н. “Священной Римской империи германской нации”, основанной императором Отгоном I еще во второй половине X в. (962 г.) и формально существовавшей до 1806 г., уже со второй половины XIII в. являлось достаточно призрачным. “Золотая булла Карла IV” (1356 г.) юридически закрепила принцип выборности императора коллегией князей-избирателей (курфюрстов). Общеимперское сословно-представительное учреждение (рейхстаг) не сыграло свою историческую роль, которая выпала на долю французских Генеральных штатов или английского Парламента. Попытки имперских реформ конца XV — начала XVI вв., направленных на усиление централизации, окончились неудачей. После Тридцатилетней войны (1648 г.) власть императора была окончательно низведена до уровня номинальной. Территориальная раздробленность Германии усилилась ее конфессиональным расколом на католический юг и протестантский север. Преобладающей формой правления в отдельных германских государствах была абсолютная монархия в форме т. н. княжеского абсолютизма, который в отличие от централизованных национальных государств Европы установился не в масштабах всей страны, а в пределах отдельных территориальных владений. Опорой княжеского абсолютизма являлось среднее и мелкое дворянство, а также торгово-промышленные элементы городского населения (бюргерства); основным противником территориальных абсолютистских режимов выступала местная феодальная аристократия. Таким образом, социальная база германского абсолютизма не имела принципиальных качественных отклонений от других европейских аналогов, — речь может идти только о количественных отличиях, зависевших от масштабов пространственной реализации этой государственной формы. |
Похожие:
 | Свободно организованные коллективы, действующие совместно в неинституционализированной форме для того, чтобы произвести изменения... |  | I. Сибирские архивы в системе приказных учреждений русского государства (Конец XVI начало XVIII вв.) |
| Франции и Англии xvii–xix вв до нынешних проблем культурного сотрудничества в Западной Польше. Особое внимание уделяется практике... | | Франции и Англии xvii–xix вв до нынешних проблем культурного сотрудничества в Западной Польше. Особое внимание уделяется практике... |
| Спецкурс «Введение в историю Нового и новейшего времени» предусмотрен компетентносно-ориентированным учебным планом по направлению... | | ... |
| ... | | ... |
| Международную научно-теоретическую конференцию «Государство, право, демократия в современном мире», посвященную 110-летию со дня... | | Тема Складывание централизованного государства и система государственного управления в XV xvii вв |