Национальный инвестиционный совет
Скачать 7.15 Mb.
|
Перспективные направления сотрудничества с зарубежными партнерами Поворот российской политики в сторону инновационного развития и модернизации экономики открывает, на наш взгляд, новые возможности для качественного обогащения содержания и форм взаимодействия с различными зарубежными партнерами, в том числе из соседних государств. Это касается, в частности, научно-технического сотрудничества. Учреждения нашего научно-образовательного комплекса поддерживают активные творческие связи с зарубежными научными и образовательными центрами, обмениваются с ними информацией и стажерами, участвуют в международных конференциях и проектах, практикуют совместные разработки. Только по линии институтов РАН такие контакты осуществляются на основе 6 межправительственных и 105 межакадемических соглашений, в том числе заключенных практически со всеми академиями стран СНГ, Центральной и Восточной Европы, Китая и других восточных соседей. Теперь с расширением диапазона ведущихся у нас исследований, развитием и совершенствованием образовательной системы возникают дополнительные возможности для интенсивного развития научных обменов и кооперации, сотрудничества в подготовке квалифицированных кадров. Перспективным представляется также инвестиционно-кооперационное взаимодействие и совместное предпринимательство в высокотехнологичных отраслях. Чтобы ускорить процесс обновления материально-технической базы отечественной экономики, предстоит, особенно на первых порах, значительно расширить приток в страну иностранных капиталовложений, недостающих технологий, оборудования, комплектующих изделий и материалов. За последние годы уже отмечается значительное увеличение поступления иностранных вложений в российскую экономику: в прошлом году их объем превысил 60 млрд долларов против 14 млрд долларов в 2000 г. Быстро возрастают также закупки машино-технической продукции, достигшие 66 млрд долларов в 2006 г., или 48% всего товарного импорта. Развивается и производственно-технологическая кооперация, в том числе со странами СНГ. На основе сотрудничества научно-производственных коллективов России и Беларуссии, например, организуется выпуск современных моделей суперкомпьютеров, активные кооперационные связи поддерживаются с украинскими предприятиями, в том числе в создании новых образцов авиатехники. Растущее развитие получает также инвестиционно-кооперационное сотрудничество с компаниями других государств. На основе зарубежных технологий и в кооперации с ведущими ИКТ-корпорациями в России создана и быстро развивается современная система сотовой связи и доступа в Интернет, налажен выпуск компьютеров из импортных узлов. Взаимовыгодные кооперационные связи с иностранными компаниями установлены в авиапроме и ракетно-космической отрасли. Расширяется производственно-технологическая кооперация в производстве автомобилей и автокомпонентов, в ряде других отраслей машиностроения. Показательно, что на данном этапе в рамках такого сотрудничества отечественные компании проявляют повышенную заинтересованность в получении и освоении прогрессивных производственных и управленческих технологий. Как подсчитали специалисты Института народнохозяйственного прогнозирования РАН, в перспективном периоде России может потребоваться получать из-за рубежа до 60% необходимых технологий. С другой стороны, по мере консолидации высокотехнологичных бизнес-структур и превращения ряда из них в транснациональные корпорации открывается еще один канал производственно-технологического взаимодействия, связанный с российскими инвестициями в создание за рубежом сети производственных и сбытовых активов. По оценке Центробанка России, объем заграничных прямых и портфельных вложений отечественных компаний достиг к началу 2006 г. 157 млрд долларов, увеличившись против уровня 2000 г. более чем в 7 раз. Пока наиболее широко в этом бизнесе представлены «Газпром», нефтяные и металлургические компании, стремящиеся закрепить свои позиции на рынках сбыта и обеспечить устойчивое поступление недостающего сырья. Но в перспективе есть основания ожидать более активного присутствия на мировых рынках российских высокотехнологичных компаний. Взаимно привлекательным вариантом представляется, например, возможность размещения, с учетом международной практики аутсорсинга, части обрабатывающих производств, работающих на базе российских технологий, на территории стран-партнеров. Это могло бы стать обоюдовыгодным решением. Оно позволило бы российской стороне сократить затраты на создание таких производств и облегчить складывающуюся демографическую ситуацию, а партнерам – ускорить прогрессивные преобразования в экономике, постепенно наращивать встречные поставки и на этой основе вести дело к выравниванию взаимных расчетов. Поворот России к интенсификации своего научно-технологического потенциала и развитию сферы интеллектуальных услуг может иметь особо значимые последствия для продвижения интеграционных процессов в центральной и восточной части Евроазиатского континента. Он способен заложить реальные предпосылки для становления в СНГ единого научно-технологического пространства, придать новые импульсы развитию взаимных кооперационных связей в области высокотехнологичных производств и обмена наукоемкими товарами и услугами. В рамках предусматриваемой нашими стратегическими концепциями географической диверсификации внешнеэкономических связей особое место занимает активизация всестороннего сотрудничества с государствами Азиатско-Тихоокеанского региона и в первую очередь с Китайской Народной Республикой. Это определяется не только их возрастающей ролью в мировой экономике, но и важным значением для подъема восточных регионов нашей страны. Значительную часть разрабатываемых здесь ресурсов нефти, газа, угля, рудных ископаемых, леса имеется в виду поставлять в Китай и другие страны АТР. Широкие перспективы открываются также для углубления с ними научно-технологического сотрудничества, в том числе в части организации совместных производств в целях реализации выпускаемой продукции как на внутренних рынках, так и в третьих странах. Вероятно, стоит также обратить внимание на быстро растущий финансовый потенциал России и Китая. По размерам золотовалютных резервов (свыше 1,3 трлн долларов) Китай вышел на первое место в мире, а Россия (свыше 400 млрд долларов) на третье. На фоне прогрессирующего падения американского доллара неуклонно укрепляются их национальные валюты. Банковские системы обеих стран становятся все более привлекательными для иностранных вкладчиков и, в свою очередь расширяют операции на зарубежных рынках. Растут объемы капитализации и на их фондовых рынках. Малейшие колебания, происходящие на китайском рынке, уже сейчас вызывают сбои во всей мировой финансовой системе. Что касается России, то интересно отметить, что по объемам операций на фондовом рынке она переместилась с 18-го места в мире в 2005 г. на 13-е место в 2006 г. с оборотом 814 млрд долларов. По расчетам экспертов, в целом просматривается перспектива вхождения Китая и России на рубеже 2015 г. в пятерку крупнейших финансовых центров мира. Можно ожидать, что в результате заметно расширятся их кредитные возможности, в том числе в плане поддержки экспорта продукции, и постепенно будут складываться предпосылки для укрепления позиций китайского юаня и российского рубля, что может открыть перспективу использования их в области взаимных расчетов и в отношениях с соседними государствами. Подытоживая изложенное, полагаем, что есть все основания для следующего вывода: проектируемые изменения в российской экономике и внешнеэкономической деятельности созвучны происходящим в мире переменам и благотворно скажутся на развитии нашей страны и ее отношениях с зарубежными партнерами. Глазьев С. Ю.* (Россия) Формирование единого экономического пространства СНГ: проблемы и решения Я думаю, что у нас еще все впереди в практическом продвижении наших научных рекомендаций. Действительно, хотя политика в нашем отечестве меняется медленно, но все же меняется в правильном направлении. И одно из самых сложных направлений в этой политике – это взаимоотношения с нашим ближним зарубежьем, с государствами Содружества, о чем, собственно, я и хотел бы поговорить со столь уважаемой аудиторией. Хотелось бы поделиться размышлениями по поводу тех проблем, которые у нас здесь возникают, и предложить возможные пути их решения. С одной стороны, во всех официальных документах прослеживается мысль о приоритетности политики соседства в рамках Содружества, считается, что это направление для нас неимоверно важно, но в то же время, с другой стороны, мы наблюдаем нарастающие тенденции дезинтеграции экономического пространства Содружества. Все годы постсоветского периода мы видим устойчивую тенденцию снижения доли нашей внутренней торговли в общем объеме товарооборота государств Содружества, снижение веса государств Содружества в российском экспорте и импорте. И это дает основания для многих говорить о том, что само существование интеграционных форм, которые у нас еще сохраняются, является неким переходным периодом к окончательному приведению режима торговли в рамках СНГ в соответствие с общемировыми принципами и стандартами, без каких-либо иллюзий в отношении восстановления единого экономического пространства. Я с этой точкой зрения согласиться не могу, она носит скорее конъюнктурный характер, чем характер, так сказать, глубокого понимания наших возможностей и интересов. Но в то же время приходится констатировать, что подспудно, вопреки всем политическим решениям, именно эта точка зрения пробивает себе дорогу. Она отражается в разного рода конкретных решениях, включая сепаратные переговоры о присоединении государств СНГ к ВТО, где фиксируются разные условия торговли, разные режимы; эта точка зрения получает сегодня активную политическую поддержку в ряде государств СНГ, которые открыто дистанцируются от России, в ущерб своим экономическим интересам. Поэтому, конечно, проблема эта нетривиальна. И для того чтобы разобраться в причинах такого рода явлений, когда мы видим яркие примеры политик, противоречащих национальным экономическим интересам, необходимо посмотреть глубже, в содержание процессов нашего экономического взаимодействия. С моей точки зрения, процессы дезинтеграции, которые мы наблюдаем в СНГ, – это продолжение процессов дезинтеграции, которые происходят внутри наших экономик. Ведь российская экономика тоже дезинтегрировалась на наших глазах очень серьезно. Выделились весьма благополучные экспортно-ориентированные сектора, которые, по сути дела, стали анклавами глобальной экономики в нашей экономике, где и уровень доходов, и уровень зарплат, и вообще все показатели экономического благополучия в разы лучше, чем в остальной экономике. Экономика как бы распалась на экспортно-ориентированный сырьевой благополучный сектор и все остальное хозяйство, ориентированное на внутренний рынок и постепенно деградирующее. Экспортно-ориентированные сырьевые сектора постепенно переходят на импортную машиностроительную базу. Сегодня уже 60% машин и оборудования, которые ставятся на российских предприятиях, – это машины и оборудование иностранного производства. И хотя наше машиностроение вполне могло бы предложить свое оборудование для этих секторов, не худшее по качеству и более конкурентоспособное по ценам, но в силу многих причин вслед за экспортной ориентацией сырьевого сектора происходит и его ориентация на импорт оборудования. То есть фактически единое экономическое пространство – России, во всяком случае – распалось. Мы это можем уже констатировать там, где разные сектора имеют совершенно разные, так сказать, показатели, разные интересы, и эта дезинтеграция, к сожалению, усиливается. На сегодняшний день мы видим, что практически больше половины энергии, которая в России производится, идет на экспорт, а также около 80% металлов, минеральных удобрений; и это говорит о том, что мы оказались на сырьевой периферии мировой экономики. Следствие этого переферийного положения – потеря самостоятельности в развитии. Экономика начинает развиваться не так, как хотелось бы людям, которые живут в нашей стране, и даже не так, как хотелось бы правителям, а экономика начинает развиваться так, как нужно внешним центрам силы. И этими внешними центрами силы является, конечно, ядро современной глобальной экономической системы. Для нас, прежде всего, огромную роль играет Европейский союз, по отношению к которому в настоящий момент Россия практически стала энергетическим придатком. Все более значимую роль играет Китай, предъявляя свой спрос на российское сырье. Меньшую роль играют Соединенные Штаты, предъявляющие спрос в основном на российские финансовые ресурсы. Таким образом, наша экономика в общем-то представляет собой резервуар ресурсов, причем не только сырьевых, но и интеллектуальных, и денежных ресурсов, для внешних центров силы, которые реализуют свои весьма успешные экономические стратегии. И в других государствах Содружества происходит примерно то же самое. Мы видим, как наши государства специализируются в соответствующих нишах, которые нужны ядру мировой экономической системы, и составляющие его центры экономического влияния, отклоняются в их сторону. Россия специализируется на поставках энергоносителей, металлов, химических товаров; Украина – дешевой рабочей силы в Евросоюз; Грузия и Киргизия предоставляют свою территорию, – каждый продает то, что может. И, конечно, в рамках такого рода политики мы оказываемся конкурентами. Все меньше становится общих целей и задач, потому что мы оказываемся конкурентами как поставщики ресурсов на внешний рынок и как импортеры того жизненно необходимого нам оборудования и товаров народного потребления, которые сами уже не производим. В этом и заключается, мне кажется, глубинная причина процессов дезинтеграции. Она коренится не столько в наших межгосударственных отношениях, сколько во внутриэкономических процессах, где главной проблемой является отсутствие целеполагания. Все эти годы в наших экономических и политических системах практически отсутствовало целеполагание, мы не ставили перед собой никаких содержательных целей социально-экономического развития, не предпринимали для этого никаких усилий, все было пущено на самотек, и результат в общем-то налицо – в том числе и деградация и дезинтеграция наших экономических пространств. Если мы будем ставить цели развития (а последние два года, действительно, такие попытки предпринимаются), то станет очевидно, что интеграция нам нужна и политика интеграции становится частью политики развития. Нам не обойтись без интеграции в машиностроении, если мы хотим производить конкурентоспособную продукцию в тех отраслях, где мы еще можем отвоевать себе ниши на мировых рынках, скажем в авиастроении. Успехи в авиастроении или в ракетно-космической промышленности трудно себе представить без кооперации с Украиной. Атомное машиностроение, современный сектор биотехнологий и нанотехнологий – то, что сегодня, так сказать, объявляется в России приоритетными направлениями развития, – все это должно подкрепляться восстановлением кооперационных связей с теми производственными мощностями, с теми интеллектуальными ресурсами, которые находятся в ближних государствах Содружества. Если мы ставим цели развития, нам нужно объединение рынков, потому что это поднимает наши конкурентные преимущества, позволяет нам наращивать сравнительную конкурентоспособность наших экономических структур. Если мы ставим перед собой цели развития, то нужно заботиться о минимизации торговых, экономических и прочих барьеров, обеспечить функционирование общих рынков, что предусматривает не только единство таможенного пространства, но и общую методологию в обеспечении стандартизации продукции, во всех сферах регулирования, включая антимонопольное регулирование. То есть для целей развития и повышения эффективности интеграция очень важно устранение барьеров, которые мешают кооперации и взаимному дополнению наших конкурентных преимуществ. Расчеты, которые проводили наши коллеги из Института народнохозяйственного прогнозирования (я имею в виду лабораторию Феликса Клоцвога), доказывают, что интеграционный эффект может быть очень большим. По прогнозу до 2015 г., он может составить в совокупности в рамках СНГ до полутриллиона долларов, что эквивалентно примерно приросту в 15% совокупного ВВП. При этом другие оценки, которые делают наши коллеги, скажем, в экономических институтах в Киеве, в Минске, дают примерно сходные результаты. Речь идет о возможностях повышения темпов экономического роста в 1,5–2 раза за счет восстановления кооперационных связей и восстановления общего экономического пространства. Но для этого, конечно, нужны весьма серьезные усилия. И надо признать, что наше деловое сообщество пока плохо это понимает. В основном это связано как раз с теми тенденциями дезинтеграции, которые привели к тому, что наша деловая жизнь выродилась главным образом в конкуренцию на сырьевых рынках. А та часть делового сообщества, которая это хорошо понимает, например, работающие в авиастроении или в атомном машиностроении, они, к сожалению, не имеют должной степени влияния, для того чтобы определять экономическую политику. И несмотря на очевидные, казалось бы, позитивные результаты восстановления общего экономического пространства, мы до сих пор имеем целый комплекс нерешенных проблем. Эти проблемы я бы разделил на две составляющие – внешние и внутренние проблемы. Главная внешняя проблема сегодня свелась к тому, что нам навязана сепаратная стратегия вступления в ВТО, которая ведет к фиксации разных торгово-экономических режимов государств Содружества. Казалось бы, никто руки не выкручивает, но тем не менее мы уже видим, как из планов по таможенному союзу и единому экономическому пространству выпала Киргизия, которая вступила в ВТО на условиях, неприемлемых для России. Аналогичная ситуация с Молдавией произошла чуть позже. Сейчас Армения выражает желание присоединиться к интеграционным процессам, но, войдя в ВТО, она уже связала себе руки. И, по правилам ВТО, если мы включаем в таможенный союз некую территорию, у которой условия защиты рынка хуже, чем в таможенном союзе, то мы обязаны будем вести переговоры или отвечать во всяком случае на претензии партнеров по ВТО в части компенсации им ухудшения для них торгового режима с этой таможенной территорией. То есть, чем глубже мы входим в процесс присоединения к ВТО, тем больше у нас возникает проблем. Эти проблемы, сразу скажу, не являются неразрешимыми, то есть мы здесь не должны говорить: или ВТО, или таможенный союз. Эти вещи нужно делать параллельно. Никто в ВТО не запрещает формировать интеграционные группировки, зоны свободной торговли, таможенные союзы. Но мы должны понимать, что, по мере того как наши потенциальные участники интеграции принимают на себя внешнеторговые обязательства, вступление в таможенный союз повлечет пересмотр этих внешнеторговых обязательств. Пересмотр повлечет за собой требования по компенсациям. Следовательно, возникает определенная головная боль, с которой нам придется иметь дело в течение, наверное, десятилетия как минимум по ведению переговоров. Но подчеркну, что в ВТО приветствуются напор и натиск. Если какая-то страна что-то хочет, значит, никто в ВТО ей не может помешать. Поэтому нам, так сказать, не нужно себя запугивать тем, что если мы создадим таможенный союз, то у нас будут проблемы с ВТО. У нас с ВТО всегда будут проблемы, вне зависимости от того, будем мы создавать таможенный союз и зону свободной торговли или не будем. Но мы должны ясно понимать, что есть определенная разница в сценариях. Один сценарий – создание таможенного союза и зоны свободной торговли в Содружестве до присоединения его участников к ВТО, другой сценарий – после присоединения его участников к ВТО. С учетом того, что мы не можем определяющим образом влиять на темпы присоединения к ВТО (здесь очень много, так сказать, зависит от позиции внешних сторон), то правильно было бы решать те задачи, которые мы можем решить. Как можно быстрее создавать зону свободной торговли без изъятий, а до сих пор мы здесь буксуем, уже почти 15 лет, на двусторонних отношениях в свободной торговле; необходимо как можно быстрее переходить от зоны свободной торговли к таможенному союзу, а вступление в ВТО – это переговорный процесс, который тоже нужно двигать параллельно, но при этом понимая, что чем быстрее мы создадим таможенный союз и зону свободной торговли, тем меньше у нас будет головной боли с переговорами стран-партнеров по ВТО, которые будут требовать компенсации в случае пересмотра уже зафиксированных торговых режимов. За отсутствием времени я не имею возможности говорить о других аспектах интеграции, но мне кажется, что эта ложная дилемма – либо членство в ВТО, либо таможенный союз, и тогда все сначала – она очень сильно нарушает наши планы по формированию единого экономического пространства. Во всяком случае, несмотря на подписание на прошлой неделе соглашения о таможенном союзе, процесс его создания отодвигается до 2011 г. в расчете на то, что Россия успеет за это время войти в ВТО. И тогда мы таможенный союз будем создавать на тех условиях, которые будут зафиксированы в протоколе о присоединении России к ВТО. И в этом случае, если другие государства не войдут в ВТО, мы избежим требований по компенсации, а если они тоже войдут в ВТО, тогда мы, конечно, тоже все равно сможем создать таможенный союз, но уже с гораздо большими обременениями. И внутренние проблемы. Они, на самом деле, более серьезны. Внутренняя проблема – это, прежде всего, продолжение той самой темы дезинтеграции, о которой я говорил. Главная внутренняя проблема заключается в том, что интересы экспортно-ориентированных секторов нашей экономики вступают в явное противоречие и с общенациональными интересами развития, и с интересами по восстановлению единого экономического пространства. Лучше всего это видно по газовым конфликтам, которые все время идут между Россией и Белоруссией, точнее, между Газпромом и Белоруссией, Газпромом и Украиной, и эти конфликты есть не что иное, как преддверие гораздо более серьезного конфликта между Газпромом и Россией. Потому что то, что Газпром в политике ценообразования делает в отношении Украины и Белоруссии, он сделает то же самое спустя два–три года в России. К 2010 г. объявлено о либерализации цен на газ. При этом никто не считал, какой уровень цен на газ выдержит наша металлургия, химическая промышленность, металлообработка; как поднимутся жилищно-коммунальные тарифы после либерализации цен на газ. Декларации наших монополистов о том, что они хотят получить равные прибыли от экспорта и от поставки на внутренний рынок, ведут к дальнейшему усугублению той дезинтеграции, о которой я говорил. И в связи с этой проблемой возникает целый ряд ложных постановок – например, говорится о том, что мы должны как можно быстрее перейти на торговлю газом по европейским ценам с Украиной. У нас, может быть, будут украинские коллеги участвовать в дискуссии… По нашим оценкам, для Украины это будет катастрофа, просто катастрофа. Остановится целый ряд экспортно-ориентированных отраслей, прежде всего. Но и для России это будет потеря, потому что экономический кризис и спад производства на Украине повлечет соответствующее падение спроса со стороны Украины на российские товары, а в украинском машиностроении, не будем забывать, больше половины стоимости – это российская комплектация. В белорусском еще больше доля российской комплектации в стоимости конечных товаров. Поэтому те расчеты, которые были проведены, однозначно доказывают, что если мы рассматриваем размен, значит, создаем таможенный союз и единое экономическое пространство с внутренними ценами на энергоресурсы. Тогда мы выигрываем как страна, потому что экономический рост на Украине и в Белоруссии, который подкрепляется сравнительными ценовыми преимуществами по энергоносителям, дает соответствующий импульс роста и для российского рынка. Если, скажем, темпы экономического роста на Украине и в Белоруссии поднимаются в 2 раза, то в России они поднимаются в 1,5 раза. Это намного больше, чем кажущаяся упущенная выгода Газпрома от поставок энергоносителей в рамках таможенного союза и единого экономического пространства по внутрироссийским ценам. Вот такой размен реально существует, и мы должны, как мне кажется, четко прояснить здесь ситуацию и показать, что да, создавая таможенный союз и зону свободной торговли, Россия теряет на экспортных пошлинах в той части, в которой энергоносители поставляются на Украину и в Белоруссию. Но в то же время Россия выигрывает многократно больше от того, что экономический рост на Украине и в Белоруссии стимулирует спрос на соответствующую комплектацию товаров России, создавая дополнительные зоны роста добавленной стоимости, и, по нашим оценкам, положительный эффект многократно превышает упущенную выгоду. |
Похожие:
 | Совет Ассоциации «Национальное объединение строителей» (далее – Совет) одобрил изменения в проект Регламента ведения Национального... | | Индивидуальный инвестиционный счет (иис) счет внутреннего учета, который предназначен для обособленного учета денежных средств, ценных... |
| Для студентов, обучающихся по магистерской программе «Инвестиционный и финансовый менеджмент» /Данилов А. И., Попадюк Т. Г., Тютюкина... | | Нспк – Национальный совет при Президенте Российской Федерации по профессиональным квалификациям |
 | Стенограмма круглого стола по вопросам текущего взаимодействия участников национальной платежной системы с гис гмп и смэв | | Акционерный челябинский инвестиционный банк «челябинвестбанк» открытое акционерное общество |
| | Ассоциацию «Национальное объединение строителей». Совет Ассоциации утвердил Регламент ведения Национального реестра специалистов... | |
| Конституцией СССР выборы депутатов в Совет Союза и в Совет Национальностей Верховного Совета СССР производятся на основе всеобщего,... | |