Инструкция по организации и производству экспертных исследований в бюро судебно-медицинской экспертизы определяет работу врача судебно-медицинского эксперта при осмотре трупа на месте его обнаружения,
Скачать 388.64 Kb.
|
| Определенную сложность при рассмотрении уголовных дел вызывают у судов вопросы установления наличия либо отсутствия причинной связи между действиями обвиняемых и наступившими последствиями. Примером правильного решения данного вопроса может служить уголовное дело в отношении М-ова, М-кова и П., осужденных по ч. 4 ст. 111 УК РФ приговором Белогорского городского суда Амурской области от 24 июля 2008 года. М-ов, М-ков и П. в г. Белогорске в группе лиц умышленно причинили тяжкий вред здоровью, опасный для жизни Б-с, повлекший по неосторожности смерть потерпевшего. Преступление ими было совершено при следующих обстоятельствах. 16 июля 2007 года около 23 часов Б-с и Б-в ошибочно зашли в квартиру 13 по ул. 9 Мая, дом 221 г. Белогорска Амурской области, где проживала семья М-овых. В данной квартире между М-овой, Б-сом и Б-вым по поводу того, что последние самовольно зашли в квартиру, произошел конфликт, после чего Б-с и Б-в вышли из квартиры. М-ова рассказала о случившемся своему знакомому Супонину, который по мобильному телефону сообщил о происшедшем конфликте ее мужу- М-ову, находящемуся совместно с М-ковым и П. в кафе «Карамболь», расположенном по ул. Кирова, дом 80 г. Белогорска. М-ов сообщил о произошедшем П., М-кову и они решили найти Б-са и Б-ва и разобраться с ними. После этого М-ов, М-ков, П. проехали в район г. Белогорска «Амурсельмаш». 17 июля 2007 года Около 00 часов 30 минут около дома № 25 по ул. Белогорской г. Белогорска Амурской области на проезжей части они увидели Б-са и Б-в, после чего М-ов, осознавая, что ударом в голову человека, где сосредоточены жизненно важные органы, может причинить тяжкий вред здоровью, опасный для жизни, предвидя неизбежность наступления указанных последствий и желая этого, не предвидя возможности наступления смерти Б-са, в результате своих действий, хотя при необходимой предусмотрительности должен был и мог предвидеть это, умышленно, с целью причинения тяжкого вреда здоровью нанес ему со значительной силой удар имевшимся у него бильярдным шаром в область лица. После нанесенного удара Б-с попытался убежать, однако М-ов, догнав его, рывком бросил Б-са на землю, где в продолжение своего преступного умысла, направленного на причинение тяжкого вреда здоровью, нанес не менее 4 ударов кулаком по голове и не менее 4 ударов ногами по телу Б-са. В это время к ним подошли П. и М-ков, которые заранее не договариваясь о совместном совершении преступления, действуя группой лиц, нанесли не менее трех ударов ногами со значительной силой каждый по туловищу Б-са. После этого М-ов схватил сидевшего на коленях Б-са за шею и, действуя в продолжении своего преступного умысла, направленного на причинение тяжкого вреда здоровью, не менее 2 раз ударил его головой о капот стоящего на проезжей части автомобиля, после чего отбросил Б-са на землю. В это время М-ков и П. нанесли каждый не менее 3 ударов руками по голове Б-са. Затем, М-ов, взяв Б-са за волосы, действуя в продолжение преступного умысла, направленного на причинение ему тяжкого вреда здоровью, нанес не менее 3 ударов головой Б-са об асфальтированную проезжую часть, а П. не менее 4 раз прыгнул в область живота и грудной клетки, лежащего на земле Б-са. После этого М-ов, П. и М-ков, оставив Б-са на проезжей части, ушли в кафе «Севан», расположенное по ул. 9 Мая г. Белогорска. Примерно через 10 минут, продолжая свои преступные действия, вновь вернулись к дому № 25 по ул. Белогорской г. Белогорска Амурской области к Б-су, который продолжал лежать без сознания на проезжей части, где М-ов и П., действуя группой лиц, умышленно, с целью причинения телесных повреждений, нанесли не менее 2 ударов ногами по телу Б-са каждый, после чего совместно с М-ковым скрылись с места происшествия. Своими действиями М-ов, П., М-ков причинили потерпевшему следующие телесные повреждения: закрытую тупую черепно-мозговую травму с ушибленными ранами в области подбородка и левой височной области, в области десен и губ; с кровоподтеками в глазничных областях, в области носа, ушных раковин и ушибами мягких тканей лица, с ушибом головного мозга тяжелой степени, наличием гигромы под твердой мозговой оболочкой в проекции левого полушария головного мозга объемом 80 мл, с кровоизлиянием под паутинную оболочку обоих полушарий головного мозга, повлекшую тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни; закрытую тупую травму живота с множественными кровоподтеками в области туловища, с забрюшинной гематомой, с разрывами тонкой кишки и его брыжейки, осложнившуюся внутрибрюшным кровотечением объемом 2000 мл, повлекшую тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни; закрытую тупую травму грудной клетки с множественными кровоподтеками в области туловища, с повреждением ткани легких, которая осложнилась гемопневмотораксом, повлекшую тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. В результате полученных телесных повреждений от сочетанной тупой травмы головы, грудной клетки и живота, осложнившейся развитием острой постишемической язвы пищевода, профузным кровотечением в желудочно-кишечный тракт Б-с 13 августа 2007 года скончался в МЛПУ «Белогорская городская больница». Следует отметить верное решение судом вопроса об ответственности каждого из соучастников группового применения насилия за окончательно наступившие последствия, поскольку при установлении факта нанесения каждым из соучастников ударов в части тела, на которых локализованы телесные повреждения, повлекшие смерть, и при невозможности отделения действий соучастников, не вызвавших причинения тяжкого вреда здоровью, все соучастники подлежат ответственности за окончательно наступившие последствия. Вместе с тем, в случае отсутствия предварительного сговора на достижение общих последствий и при возможности отграничения действий каждого из соучастников, действия каждого надлежит квалифицировать по последствиям, наступившим именно от его действий. Данные выводы согласуются с разъяснениями данными Пленумом Верховного Суда РФ в постановлении от 27 января 1999 г. N 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» (п. 10). Убийство признается совершенным группой лиц, когда два или более лица, действуя совместно с умыслом, направленным на совершение убийства, непосредственно участвовали в процессе лишения жизни потерпевшего, применяя к нему насилие, причем необязательно, чтобы повреждения, повлекшие смерть, были причинены каждым из них (например, один подавлял сопротивление потерпевшего, лишал его возможности защищаться, а другой причинил ему смертельные повреждения). Убийство следует признавать совершенным группой лиц и в том случае, когда в процессе совершения одним лицом действий, направленных на умышленное причинение смерти, к нему с той же целью присоединилось другое лицо (другие лица). Предварительный сговор на убийство предполагает выраженную в любой форме договоренность двух или более лиц, состоявшуюся до начала совершения действий, непосредственно направленных на лишение жизни потерпевшего При рассмотрении уголовных дел названной категории судам надлежит учитывать положения закона о необходимой обороне, правильно устанавливать обстоятельства совершения каждого конкретного преступления и давать надлежащую оценку всем обстоятельствам. В соответствии с ч. 2 ст. 2 Европейской конвенции «О защите прав человека и основных свобод» от 04 ноября 1950 года лишение жизни не рассматривается как нарушение настоящей статьи, когда оно является результатом абсолютно необходимого применения силы: для защиты любого лица от противоправного насилия; для осуществления законного задержания или предотвращения побега лица, заключенного под стражу на законных основаниях; для подавления, в соответствии с законом, бунта или мятежа. В соответствии с ч. 1 ст. 37 УК РФ не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, то есть при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия. В постановлении Пленума Верховного суда СССР «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств» от 16 августа 1984 г. № 14, разъяснено, что граждане имеют право на применение активных мер по защите от общественно опасного посягательства путем причинения посягающему вреда, независимо от наличия у них возможности спастись бегством или использовать иные способы избежать нападения. Вместе с тем, в ряде случаев суды оставляли без внимания положения законодательства о необходимой обороне. Так, определением судебной коллегии по уголовным делам Амурского областного суда от 07 октября 2008 года отменен приговор Шимановского районного суда Амурской области от 08 августа 2008 года в отношении С.. С. был осужден за убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку, совершенное 24 апреля 2008 года в г. Шимановске. Из показаний подсудимого С., данных в ходе судебного заседания, следует, что причиной ссоры с потерпевшим Ю. послужили оскорбления, высказанные потерпевшим в его адрес. Позднее Ю. стал наносить ему удары, защищаясь, он (С.) нанес Ю. удары кулаками и ногами по голове, от которых потерпевший скончался. Отвергая версию подсудимого С. о лишении им жизни Ю. в состоянии необходимой обороны либо с превышением ее пределов, суд первой инстанции указал в описательно-мотивировочной части приговора, что удары С. наносились Ю. «при отсутствии признаков самообороны» уже после того, как последний был свален на пол. При этом удары наносились в течение 5-10 минут. С учетом изложенного суд сделал вывод, что к моменту нанесения подсудимым ударов Ю. потепевший уже не представлял угрозы для жизни и здоровья С., а в действиях С. отсутствовали признаки необходимой обороны либо превышения ее пределов. Однако, приняв решение об отсутствии в действиях С. признаков необходимой обороны либо превышения ее пределов, суд не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на его выводы. Так, из показаний обвиняемого С. в ходе предварительного и судебного следствия усматривается, что после оскорблений подсудимого потерпевший Ю. в ходе возникшей ссоры выхватил шило и пытался им нанести удар С.. Защищаясь от этого удара, он подставил руку и поранил большой палец на руке. С. удалось выбить шило из рук Ю., однако и после этого Ю. не прекратил нападать на него, а, схватив металлический ковш, стал наносить С. удары ковшом по голове, в результате неоднократных ударов по голове ковшом у него была рассечена голова и текла кровь. Эти показания С. не только не противоречат материалам дела, но и согласуются с иными доказательствами по делу: с фототаблицей к протоколу проверки показаний С. на месте происшествия; показаниями свидетеля Р.; протоколом осмотра места происшествия, показаниями свидетеля Г.. Согласно выводам судебно-медицинской экспертизы № 469 от 23 мая 2008 г., на ковше, обнаруженном на месте происшествия, выявлены пятна крови человека, происхождение которой не исключается от С.. Мотивируя свои выводы о несостоятельности версии подсудимого С., суд ограничился указанием на то, что удары С. были нанесены Ю. уже после падения последнего, что, по мнению суда, указывало на отсутствие в действиях С. «признаков самообороны». Однако, по смыслу ст. 37 УК РФ, состояние необходимой обороны может иметь место и тогда, когда защита последовала непосредственно за актом хотя бы и оконченного посягательства, но по обстоятельствам дела для оборонявшегося не был ясен момент его окончания. Переход оружия или других предметов, использованных при нападении, от посягавшего к оборонявшемуся сам по себе не может свидетельствовать об окончании посягательства. Вместе с тем, действия оборонявшегося, причинившего вред посягавшему, не могут считаться совершенными в состоянии необходимой обороны, если вред причинен после того, как посягательство было предотвращено или окончено и в применении средств защиты необходимость отпала с очевидностью для оборонявшегося. Вышеприведенные показания С. и иные доказательства содержат отдельные фактические данные о том, что посягательство Ю. в отношении С. заключало в себе признаки угрозы жизни и здоровью С., а также о настойчивом характере такого посягательства, не прекращавшегося и после оказанного С. сопротивления. При таких обстоятельствах судебная коллегия признала, что обстоятельства, предшествовавшие нанесению ударов потерпевшим Ю. подсудимому, подлежали тщательному анализу и оценке, а выводы суда об отсутствии в действиях С. «признаков самообороны» лишь постольку, поскольку удары наносились им Ю. после падения последнего на пол, сделаны без учета не только всех обстоятельств дела, но и положений закона. С учетом изложенного, приговор в отношении С. отменен судебной коллегией с направлением дела на новое судебное рассмотрение. Определением судебной коллегии по уголовным делам Амурского областного суда от 10 июля 2008 года по аналогичным основаниям отменен приговор Сковородинского районного суда Амурской области от 15 мая 2008 года в отношении З., дело направлено на новое судебное рассмотрение. Показательным примером может служить уголовное дело в отношении М., рассмотренное Благовещенским городским судом Амурской области. М. признан виновным и осужден по ч. 4 ст. 111 УК РФ за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего. В качестве обстоятельства, смягчающего наказание М., судом признано противоправное поведение потерпевшего, послужившее поводом для преступления. Судом установлено, что 31 декабря 2007 года, около 02 часов, М. находился в районе дома № 109 по улице 50 лет Октября г. Благовещенска Амурской области, где встретил ранее незнакомого Ч., который оскорбил национальную принадлежность М., и между ними возник конфликт. М., не желая продолжения конфликта, оттолкнул Ч., перебежал через дорогу по улице 50 лет Октября г. Благовещенска, Ч. побежал за М. и, догнав его в районе дома № 152 по ул. Свободной г. Благовещенска Амурской области, схватил за ворот и повернул к себе, при этом начал бить кулаком по лицу М.. В этот момент, М. умышленно, на почве личных неприязненных отношений, осознавая общественную опасность и противоправный характер своих действий, понимая, что нанесение ударов кулаками и ногами по голове и телу Ч. неизбежно повлечет за собой причинение ему тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, и желая этого, не предвидя, возможности наступления смерти Ч., хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности мог и должен был это предвидеть, нанес кулаком правой руки не менее двух ударов по лицу Ч., который поскользнулся и, вставая, достал нож, находившийся при нем. Преодолевая сопротивление Ч., М. схватил левой рукой правую руку Ч., в которой последний держал нож, и нанес кулаком правой руки не менее трёх ударов по лицу Ч., после чего вывернул руку Ч., повалив его на землю. После чего, продолжая реализовывать преступный умысел, направленный на причинение тяжкого вреда здоровью Ч., М. нанёс не менее одиннадцати ударов руками, сжатыми в кулак, и ногами по лицу и телу Ч., а также не менее семи ударов ножом в область лица и рук, причинив Ч. телесные повреждения, повлекшие его смерть. При таких установленных обстоятельствах суду следовало установить обстоятельства и момент перехода ножа от потерпевшего Ч. к М., а также дать надлежащую оценку обстоятельствам причинения вреда здоровью М.. Однако суд не привел в приговоре мотивов, по которым пришел к выводу об отсутствии в действиях М. признаков необходимой обороны от действий Ч.. В связи с изложенным, приговор в отношении М. отменен судом кассационной инстанции. Умышленное причинение вреда здоровью либо лишение жизни при смягчающих обстоятельствах должно квалифицироваться с учетом таких обстоятельств, если они являются обязательными признаками составов преступлений. Суды в целом правильно применяют положения закона при установлении таких обстоятельств. В частности, Белогорским городским судом осуждена Г., которая органами предварительного следствия обвинялась в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ, то есть умышленном причинении смерти потерпевшему Г-р., путем нанесения двух ударов топором в область левого надплечья и не менее 10 ударов по голове. Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, смерть потерпевшего наступила от гнойного менингита, явившегося осложнением открытой черепно-мозговой травмы с переломами костей черепа, ушибами, кровоизлияниями под оболочки головного мозга. Суд первой инстанции с учетом позиции государственного обвинителя переквалифицировал действия подсудимой Г. с ч. 1 ст. 105 на ч. 1 ст. 107 УК РФ, как убийство, совершенное в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта), вызванного насилием со стороны потерпевшего, а равно длительной психотравмирующей ситуацией, возникшей в связи с систематическим противоправным поведением потерпевшего. Принимая данное решение, суд руководствовался следующим. В судебном заседании было установлено, что с момента знакомства в 1976 году Г-р., будучи в состоянии алкогольного опьянения, жестоко избивал свою жену Г., нанося ей удары руками и ногами по голове и телу, выбивал ей челюсть, ломал ноги и ребра, летом 1992 года, убегая от побоев мужа, Г. упала с балкона четвертого этажа, длительное время находилась на лечении в больнице, стала инвалидом 2 группы. В 1992 году Г. расторгла брак с Г-р., однако тот периодически продолжал проживать с ней, злоупотреблял спиртными напитками, не работал, жил на пенсию своей бывшей жены по инвалидности, будучи в нетрезвом состоянии избивал Г.. 06 января 2008 года после совместного распития спиртных напитков между бывшими супругами Г. вновь произошла ссора, поводом для которой послужил отказ Г. отдать Г-р. оставшееся спиртное. Г. с целью избежать дальнейшей ссоры и ее избиения, намереваясь уйти из квартиры на улицу, выбежала в прихожую, где пыталась открыть входную дверь. В это время Г-р. кричал на нее, выражался в ее адрес нецензурными словами, оскорблял, а затем, препятствуя ее уходу из квартиры, схватил в прихожей за плечи, развернул к себе лицом и нанес ей один удар рукой в правое ухо и два удара кулаком в область ребер справа. После этого Г. взяла в прихожей топор и нанесла два удара топором в область левого надплечья, и не менее 10 ударов по голове. Таким образом, суд пришел к выводу о том, что из совокупности всех обстоятельств совершенного преступления следует, что в ответ на противоправное поведение потерпевшего у Г. внезапно возник аффективный умысел на его убийство, который был немедленно ею реализован. Она осознавала общественную опасность своих действий, предвидела возможность наступления общественно опасных последствий в виде смерти Г-р. и желала этого. При этом именно сильное эмоциональное волнение обусловило возникновение у Г. умысла на убийство. Вместе с тем, в отдельных случаях суды оставляют без внимания обстоятельства, дающие основания для квалификации действий обвиняемых, как совершенных в состоянии аффекта. Постановлением суда президиума Амурского областного суда от 27 октября 2008 года приговор Белогорского городского суда Амурской области от 13 марта 2008 года и определение судебной коллегии по уголовным делам Амурского областного суда от 01 июля 2008 года в отношении Б. были изменены по следующим основаниям. Согласно приговору суда, Б. признана виновной и осуждена за убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку. Преступление ею совершено при следующих установленных судом в приговоре обстоятельствах. 13 августа 2007 года около 16 часов 30 минут Б., будучи в состоянии алкогольного опьянения, совместно с мужем своей матери - И. находилась в кухне дома № 10 по пер. 2-й Авиационный г. Белогорска Амурской области. И., недовольный отсутствием Б. дома в ночь на 13 августа 2007 года, возвращением ее домой в состоянии алкогольного опьянения, а также тем, что она нигде не работает, попыток к трудоустройству не предпринимает и находится на его обеспечении, стал в нецензурной форме высказывать ей претензии. Б., сидящая за кухонным столом, в ответ стала оскорблять И. грубой нецензурной бранью. В это время И. подошел к Б. и рукой наклонил ее голову таким образом, что лицо Б. оказалось в тарелке с едой. Б., встав из-за стола, нанесла И. не менее 2 ударов кулаками по телу, причинив ему кровоподтек в области правого плечевого сустава, ссадину на левом надплечье, которые не причинили легкого вреда здоровью. В ответ И. нанес не менее 5 ударов руками по лицу и телу Б.. В связи с этим у разозлившейся Б. внезапно возник умысел, направленный на убийство И.. Действуя на почве личных неприязненных отношений, с целью исполнения задуманного, Б. взяла нож, лежащий на печи, подошла к И. и умышленно со значительной силой нанесла ему два удара ножом в область живота, причинив проникающее колото - резаное ранение живота с повреждением большого сальника, повлекшее тяжкий вред здоровью, как опасное для жизни, а также колото - резаную рану на передней поверхности левого бедра в верхней его трети, повлекшую легкий вред здоровью. После нанесенных ударов ножом И., остерегаясь нанесения дальнейших ударов со стороны Б., открыл входную дверь дома, вышел на улицу и направился к калитке двора дома. Продолжая осуществлять свой преступный умысел, направленный на убийство И., Б. выбежала из дома и, догнав И., умышленно нанесла один удар тем же ножом со значительной силой в заднюю поверхность грудной клетки потерпевшего, который находился к ней спиной и не знал о ее приближении, причинив проникающее в грудную полость колото - резаное ранение левой половины грудной клетки с рассечением правого 5 ребра слева и межреберной артерии, повлекшее тяжкий вред здоровью, как опасное для жизни, и повлекшее смертельный исход. Далее Б. подошла к И., который от нанесенных ударов ножом упал на бетонную дорожку двора дома, и нанесла ему 10 ударов тем же ножом по ногам, причинив множественные поверхностные раны на бедрах в области левого коленного сустава, не повлекшие легкого вреда здоровью, которые в причинной связи с наступлением смерти не состоят. От проникающего колото – резаного ранения грудной клетки с рассечением 5-го ребра слева и межреберной артерии, в результате острой кровопотери, И. скончался на месте происшествия. Президиум пришел к выводу, что квалификация судом действий Б. по ч. 1 ст. 105 УК РФ является неверной и дана судом без учета конкретных обстоятельств причинения смерти потерпевшему И.. Так, осужденная Б., давая показания в ходе предварительного и судебного следствия, указывала на то, что в ходе конфликта с ней потерпевший И. применил к ней физическое насилие, первым взял лежащий на печи нож, высказал ей угрозу убийством и кинулся на нее с ножом в руке; указанным ножом она завладела в ходе борьбы с потерпевшим, после чего нанесла ему ножевые ранения в область живота и спины, при этом в своих показаниях осужденная Б. указывала на частичное запамятование совершенных ею в отношении потерпевшего действий, в частности, последовательно указывала на то, что она не помнит, каким образом были причинены потерпевшему И. телесные повреждения в области ног; ссылалась на то, что она в тот момент не отдавала отчет своим действиям. Давая оценку приведенным показаниям Б., суд установил, что Б., будучи в состоянии алкогольного опьянения, в той обстановке находилась в психотравмирующей ситуации, стрессовом, возбужденном состоянии. Кроме того, как следует из описательно – мотивировочной части приговора, суд, на основе анализа исследованных в ходе судебного разбирательства доказательств, установил, что в семье И. часто происходили ссоры, скандалы как из – за употребления спиртных напитков И., так и из – за тяжелого характера последнего, отношения между Б. и отчимом всегда были напряженные. Из описания преступного деяния, признанного судом доказанным, следует, что в ходе конфликта со стороны И. в отношении Б. было применено физическое насилие. Согласно заключению судебно – медицинской экспертизы, у Б.были обнаружены кровоподтек и ссадина на нижней губе справа, неполный вывих одного зуба на нижней челюсти справа, кровоподтек с ушибом мягких тканей в скуловой области справа, ушиб грудино-ключично-сосцевидных мышц на шее, ссадина передней поверхности шеи, кровоподтек в левой лопаточной области, кровоподтек на правом предплечье, ссадина в области правого локтевого сустава, кровоподтеки на наружной и задней поверхностях левого предплечья, кровоподтек на левой боковой поверхности грудной клетки, ссадина на тыле правой кисти, ссадина в области правого локтевого сустава, ссадины в области коленных суставов, на левой голени и тыле правой стопы, кровоподтек с ушибом мягких тканей на правой голени. Из заключения амбулаторной судебной комплексной психолого-психиатрической экспертизы следует, что Б. длительное время подвергалась внутрисемейному насилию со стороны отчима, взаимоотношения И. и Б. характеризовались конфликтностью. Исследуемая ситуация, в которой совершалось деяние, также характеризовалось конфликтностью. В момент совершения инкриминируемого деяния поведение Б. строилось под влиянием ситуативно возникших импульсов и побуждений, хотя и эмоционально обусловленных, вызванных злостью; выбор средств и способов действия определялся внешними предметными условиями данной исследуемой ситуации. Вместе с тем, суд первой инстанции не дал оценку указанным выше выводам эксперта в соответствии с требованиями ст. 88 УПК РФ, в совокупности с другими собранными по делу доказательствами. Противоправность поведения потерпевшего И., явившуюся поводом для преступления, суд признал обстоятельством, смягчающим наказание осужденной. Установленный судом напряженный характер отношений в семье между потерпевшим И. и Б. (наличие ссор, скандалов, драк в семье), обусловленный в том числе тем, что последняя не являлась родной дочерью потерпевшего, а также предпринятые непосредственно перед совершением Б. убийства потерпевшим И. в отношении неё насильственные действия, по мнению президиума, внезапно вызвали у Б. сильное душевное волнение, в состоянии которого она совершила убийство И. О подобном состоянии Б. в момент совершения преступления объективно свидетельствует количество и хаотичность (беспорядочная локализация) причиненных ею ножевых ранений потерпевшему. Кроме того, из показаний свидетеля И. следует, что он увидел на земле лежащего на спине отца, возле него бегала Б., держала в руках телефон и пыталась вызвать скорую помощь, но у неё ничего не получалось. С учетом изложенного, президиум Амурского областного суда переквалифицировал действия Б. с ч. 1 ст. 105 УК РФ на ч. 1 ст. 107 УК РФ, как убийство, совершенное в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта), вызванного насилием со стороны потерпевшего. |
Похожие:
 | Процессуальные и организационные формы судебно медицинского исследования трупа. Поводы для его производства, его цели и задачи | | Инструкция обязательна для всех учреждений здравоохранения независимо от ведомственной принадлежности и форм собственности, центров... |
| Государственный судебно-медицинский эксперт отдела сложных экспертиз гуз «Бюро судебно-медицинской экспертизы» Курской области, эксперт... | | Инструкция является обязательной для выполнения всеми учреждениями здравоохранения независимо от ведомственной подчиненности и форм... |
 | В целях укрепления правовой основы и принципов организации государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации... | | Настоящий Федеральный закон определяет правовую основу, принципы организации и основные направления государственной судебно-экспертной... |
| Утвердить прилагаемый Порядок организации и производства судебно-медицинских экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях... | | Настоящий Федеральный закон определяет правовую основу, принципы организации и основные направления государственной судебно-экспертной... |
| Министерства юстиции Российской Федерации (сокращенное наименование фбу краснодарская лсэ минюста России) является государственным... | | Настоящий Федеральный закон определяет правовую основу, принципы организации и основные направления государственной судебно-экспертной... |