Говорит Москва, 20.04.2015, Антикризис профессора Кричевского Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте, господа! «Антикризис профессора Кричевского» на радио «Говорит Москва». В студии я — Никита Кричевский.
<…>
Вот здесь Андрей меня через сайт спрашивает: «Никита, что же вас напугало?» Знаете, что меня напугало? Меня напугала прежде всего полемика с господином Кудриным; во-вторых, меня напугало отношение Путина к малому предпринимательству, навеянное бизнес-омбудсменом господином Титовым; и, конечно же, отношение Путина к пенсионному возрасту, точнее, к его повышению. Почему? Потому что вот только что Юлия Доренко привела очередное высказывание господина Силуанова, где он по-прежнему настаивает на том, чтобы: а) пенсионный возраст был повышен; и б) бюджетники, которые исторически пользовались досрочным выходом на пенсию, а это учителя с 1925 года, при наличии определённого стажа, имеющие право выйти на пенсию. И врачи — прежде всего врачи в сельской местности, если мы говорим о бюджетниках — точно так же имели право выйти на пенсию. Там стаж нужен был, аналогичный учительскому — 25 лет. Если вы врач в городе, то стаж, необходимый для выхода на пенсию, увеличивается до 30 лет.
Но, господа хорошие, вспомните, воскресите в памяти то, что говорила госпожа Доренко. Ведь Силуанов ни словом не обмолвился о военных, о правоохранителях, о сотрудниках прочих специальных служб — а ведь это тоже немалый, заметьте, отряд досрочных пенсионеров. Что же этот товарищ так боится подойти к этим темам? Почему он ничего не говорит о чиновниках, которые имеют право на государственное пенсионное обеспечение через 15 лет после того, как они заняли соответствующую должность на госслужбе? Почему разговор идёт только о досрочниках, что называется, негосударственного, в худшем случае бюджетного сектора, муниципального бюджетного сектора (я имею в виду врачей с учителями)? Почему разговор всю дорогу идёт об этом?
Товарищ Силуанов, господин Силуанов, где ваша смелость? Вы на этой неделе совершенно безобразно отреагировали на мой текст во вторник в «Московском комсомольце», где я оценочно нейтрально расписал все прелести предстоящего налогообложения продажи валюты, совершенной физическими лицами. Причём я написал, что это давным-давно существующий и утверждённый законодательно порядок: это Гражданский кодекс, это Налоговый кодекс, это закон «О валютном регулировании и валютном контроле». Это давно уже есть.
Больше того, с лета прошлого года налоговики имеют право доступа к операциям по счетам и операциям без открытия счетов физических лиц. Они могут просветить, они могут забросить сети, они могут выловить всех, кто совершал крупные операции — больше 250 тысяч рублей в эквиваленте. И, соответственно, если налоги не уплачены, они имеют полное право, согласно действующему законодательству, прислать вам письмецо — естественно, после 30 апреля — тогда, когда заканчивается строк подачи налоговых деклараций физлицами. Прислать вам письмецо, где указать: «Господин хороший, вы получили в прошлом году доход от продажи энной суммы в долларах, евро или в монгольских тугриках. Вы не отчитались о тех доходах, которые вы получили. Вы не заплатили с этих доходов налог. Будьте добры, придите к нам, сверьтесь, уплатите сумму налога и 20% штрафа. В противном случае мы вам перекроем выезд за границу». Всё!
Так что произошло буквально на следующий, даже в этот день, после выхода этой публикации? Была коллегия Минфина, где по большей части говорили как раз об этой статье. Господин Силуанов сказал: «Мы не будем вводить никаких новых налогов». Очевидно, он так и не понял, что это действующая законодательная база. И господин Силуанов никаких налогов, как явствовало из статьи, вводить не собирался. Он просто обязан выполнять вверенные ему функции. Если он их не выполняет — это злоупотребление полномочиями, это 295-я статья Уголовного кодекса, простите, Антон Германович. Если вы говорите о том, что вы не будете вводить новых налогов — это один разговор. Но если вы не будете исполнять действующее законодательство — это 295-я статья. Что вам больше нравится, господин Силуанов? Как минимум это увольнение, потому что вы не выполняете свои прямые обязанности — точнее, Федеральная налоговая служба, вверенная вам, не исполняет свои обязанности. Как максимум это действительно возбуждение уголовного дела.
Меня так и подмывает обратиться в суд с исковым заявлением по поводу неисполнения господином Силуановым требований, зафиксированных в законе. Но факт есть факт. Это было действительно событием дня на коллегии Минфина. И даже, как говорили, господин Медведев (тот самый премьер-министр) сказал о том, что ему эта идея не нравится. Господин Медведев, это не идея, это действующая законодательная база. Вам нужно было смотреть чётче, что вы принимали и какие могут быть последствия, а также смотреть, какие письма выпускают сотрудники, которые работают в Министерстве финансов. Вот тогда вам было бы многое понятнее. Причём это только цветочек, один из цветочков с той огромной поляны нормативных несоответствий, которые долбят, которые бьют наотмашь и по предпринимателям, и по всем нам.
Так вот, господин Силуанов (продолжая разговор о пенсиях) говорит о том, что, да, надо исключать, уменьшать когорту тех, кто выходит на пенсию досрочно. Ну ладно, врачи и учителя — бог с ними. Металлурги, шахтёры, прочие работники вредных и опасных профессий — за них уже несколько лет платятся повышенные взносы. Тем не менее, он настаивает на том, чтобы досрочные пенсии были минимизированы и в конечном итоге, возможно, даже ликвидированы. Очень хорошо. Возникает один вопрос: кто пойдёт работать на село? Деревня будет умирать? А кто будет хлеб растить? Фермер с русским именем Джон, господин Силуанов? Он молоком занимается, говорят, Danone поставляет. А больше некому.
<…>
Н. КРИЧЕВСКИЙ: Владимир Владимирович, почему вот такая ситуация, почему такая коллизия в нашей жизни? Вот во внешней политике всё здорово, а во внутренней — ну не поймёшь, что происходит. Лично я не могу ответить на этот вопрос нашему слушателю, потому что я не Путин. И звоните вы на телефон станции «Говорит Москва», а не на прямую линию президенту.
Но вместе с тем в вашем высказывании было одно очень интересное замечание по поводу серой экономики, я его как-то в самом начале упустил из виду. Вот идёт разговор о повышении пенсионного возраста, о том, что денег не хватает в бюджете. Посмотрите, Путин говорит: «Придётся в следующем году возвращать больше 2 триллионов», — особенно если учесть пенсионные накопления, которые правительство заморозило, то есть изъяло из системы пенсионных накоплений в прошлом и в нынешнем году.
Другой разговор и отдельная тема — стоит ли сохранять накопительную часть в её нынешнем виде, или стоит пересажать половину бывших и нынешних исполнительных директоров негосударственных пенсионных фондов, а также председателей советов негосударственных пенсионных фондов. Здесь я напоминаю, что в нулевые председателем совета пенсионного фонда «Норильский никель» была некая госпожа Голодец.
Так я не об этом. Я о том, что истоки дефицита, о которых я говорил много раз, лежат в 2005 году, когда господин Кудрин, а с его подачи и господин Путин снизили ставку единого социального налога с 35,6 до 26%. Больше всего пострадала пенсионная система. До снижения ставки мы платили 28 процентных пунктов в ПФР, после снижения — 20 процентных пунктов ровно. Ну, сейчас 22 — это не принципиально. То есть удар был нанесён, что называется, нокаутирующий — и, естественно, в тот же год возник дефицит. Хотя 2003–2004 года характеризировались профицитом в 100 миллиардов в 2003 году и в 66,5 миллиардов в 2004-м. Вот такая история.
А потом, в 2008 году, мы долбанули валоризацию! Я не против валоризации, я считаю, что её нужно было делать, потому что люди, которые создавали нынешнее богатство и могущество страны, обязаны просто, должны жить хорошо в преклонном возрасте. Другой разговор, что нужно было подвести какую-то финансовую подоплёку, дать дополнительную финансовую основу для того, чтобы Пенсионный фонд не сводился к всё более возрастающим дефицитам. Но её не было. Вот как было 20–22% — да так и осталось! Ничего, справимся. Вот теперь чего только ни делают — новую пенсионную формулу вводят, говорят о повышении пенсионного возраста, говорят о том, что надо убрать досрочников — да чего только нет! При этом, заметьте, не касаются ни военных, ни правоохранителей, ни прочих службистов, ну, естественно, госчиновников и муниципальных чиновников. Как же родного человечка-то обидеть, ну вы чего?
В итоге получается, что за ошибки Путина, за ошибки Кудрина десятилетней давности расплачиваться будут те самые учителя, которые учат наших детей, те самые врачи, которые сидят на селе, которые туда поехали, в том числе ради того, чтобы выйти на пенсию после того, как 25 лет стажа в сельской местности заработают (или 30 лет — в городе). А теперь им говорят: «Нет!»
И даже Путин слегка был ошарашен такой наглостью. Он сказал: «Вообще-то, это надо распространять на тех, кто только-только входит в настоящую экономику, и для них пенсионное будущее — это 10, 15, а то и больше лет». Да, я с ним согласен. Я с ним согласен, потому что повышение пенсионного возраста на 2 года в Соединённых Штатах Америки (было с 2000 года) было анонсировано в 1983 году — за 17 лет до. Это сделал некто Рейган. А на 2 года — с 65 до 67 лет — повысили, только начиная с 2000 года. Ну, за 17 лет уже об этом все знали, потому что говорилось: «Это через 17 лет будет».
У нас же… Правильно совершенно спрашивали. У нас ломают через колено: третья за 20 лет реформа, четвёртая. Да всё уже сбились с толку. Какая разница? По мне, так пятая. Ну и дальше что? Единственная нормальная пенсионная система была (о которой, кстати говоря Путин и говорил) — это была система Зурабова. Ну вот режьте меня, кидайтесь в меня камнями, но это была самая здравая система. И там-то мы как раз и видели, сколько мы можем получить в будущем в качестве пенсии. Почему? Потому что пенсии рассчитывались совершенно упрощённо — от суммы взносов. Сумма взносов, делённая на количество лет и месяцев. Вот это было видно. И пенсионные накопления оттуда же. Это была самая здравая идея.
А теперь нам говорят: «Пенсионная формула вводится для того, чтоб вы понимали связь между вашими пенсионными отчислениями и будущей пенсией». Ничего подобного! Баллы определяет Правительство, Владимир Владимирович, вот как оно захочет, как у него с деньгами будет. Если будет туго — значит, и баллы будет маленькие. Если будет всё хорошо — и баллы будут большие. Ну, это же совершенно очевидно. Мы не можем проконтролировать то, что Правительство примет, скажем, через 3–5 лет. Это никто не может проконтролировать. Да что там, никто не может — никто не скажет, кто будет премьером через 3–5 лет. Хотя насчёт президента, я думаю, сомнений особо ни у кого не возникает.
Давайте к другим темам, у нас остаётся не так много времени. Мы в прошлой программе не осветили один очень интересный аспект. У меня, собственно, на закуску два их осталось. Вот один я сейчас вам представлю, а второй мы уже после получаса будем обсуждать. Это касается, кстати говоря, нашей либеральной экономической оппозиции.
<…>
К вопросу о Титове. Титов, господа хорошие — это человек, который получил тщеславное удовлетворение; человек, который получил должность благодаря некоторым кремлёвским функционерам из Администрации президента, это было несколько лет назад. Должность, которую, в общем, сгенерировал и предложил не он, а предложил бывший президент «Опоры России» Сергей Борисов, и предложил её во время совещания с Путиным в Гудермесе. Ноги-то растут оттуда.
Господин Титов был до этого руководителем общественной организации «Деловая Россия». У господина Титова есть небольшой винодельческий бизнес — например, ему принадлежит предприятие «Абрау-Дюрсо». У него очень большие проблемы с этим предприятием: оно закредитовано, оно перекредитовано, может быть, ещё как-то. Господин Титов может на меня обидеться и сказать, что это не так. Ну да, я это просто говорю, исходя из тех сведений, которые до меня доходят. Может быть, сейчас ситуация там изменилась. Тем не менее, у него самого ситуация непростая.
И то, что мы сегодня видим в его исполнении (а иначе как «исполнением» я это назвать не могу) — это, мне кажется, бутафория, оптический обман. Почему? Потому что ну как может государственный человек открывать рот по поводу того, как он сказал, что «социальные взносы повысили». Господин Титов, социальные взносы платятся, между прочим: а) нынешним пенсионерам, то есть тем старикам, о которых вы заботитесь; и б) учитываются на ваших индивидуальных лицевых пенсионных счетах, господин хороший. Потому что через 10, 15, 20 лет вот те, кто отказался платить эти пенсионные взносы, придут за своей пенсией и будут звонить на радио «Говорит Москва» слегка постаревшему профессору Кричевскому, между прочим, да-да-да, и говорить: «Никита Александрович, а почему нам так мало пенсии назначили — 5 тысяч?» А я буду говорить: «А вы 20 лет назад не платили взносы?» — «Нет, это было много». Вот что будет.
А он говорит: «А социальные взносы повысили. И вообще малый бизнес — чего вы до него докопались? — смотрите, плавный и изящный переходя, граничащий с передёргиванием: — Да он весь платит в шесть раз меньше, чем один налогоплательщик под именем „Газпром“«. А при чём здесь «Газпром», господин Титов? Налогообложение — это один из его принципов, кстати говоря, обозначенный ещё Адамом Смитом — должно быть для всех, все должно платить налоги. Понимаете, всё! Все должны участвовать в финансировании государства как главенствующего общественного института. С какими долями — это отдельный разговор.
Но вы только что говорили о пенсионных взносах — и тут же перескочили на налоги. Вы предлагаете, чтобы бедные и несчастные малые предприниматели не платили налогов и не платили взносов? Хорошо. Насчёт налогов, да, можно разговаривать. Но по поводу взносов — кто будет платить им пенсию? Вы? Или мои дети, господин Титов (о ваших я не говорю)? Мои дети — те, которые будут работать, те, которые будут платить пенсионные взносы. А мне будет в итоге приходить меньшая пенсия. Почему? Потому что часть денег, которые могли бы выплачиваться мне, будет выплачиваться тем, кто пенсионные взносы не платил. Ну это же очевидно! Это очевидно!
Это очевидно точно так же, как информация Федеральной налоговой службы, о которой я тоже говорил не один раз: 77% тех, кто два года назад сдал свои свидетельства об индивидуальном предпринимательстве в налоговые инспекции, за последние два года не осуществляли вообще никакой деятельности. Они просто платили 17 тысяч рублей в год в Пенсионный фонд России, причём платили-то своим же абстрактно родителям и на свою же абстрактно будущую пенсию. Да, вы сейчас будете звонить и говорить: «Да что там эта пенсия! Там ничего мы не получим». Ребята, вы меня наберите лет через 15–20, когда получите отлуп от отделения Пенсионного фонда — тогда и поговорим. А я вам скажу: «А вы 20 лет назад мне об этом разве не звонили и не говорили?» Поэтому лучше не надо. Вот что такое малое предпринимательство в исполнении господина Титова.
Ещё один нюанс, и я заканчиваю эту тему (сегодня совершенно точно навсегда). 40% малого бизнеса в России — это торговля. Это торговля и посредничество. 20% — это операции с недвижимостью. 60% малого предпринимательства в России — это купи-продай и сдай в аренду. Понимаете, о чём я говорю? Это люди, которые не производят ничего! Вы всю дорогу говорите о 10% малых предприятий, которые что-то производят и оказывают какие-то социально значимые услуги. 90% выпадают! А налоговые каникулы вы хотите распространить на всех. На всех! На 40% торгашей и на 20% прилипал к недвижимости (к чужой, заметьте, недвижимости). А про 10%: «Ну, там же у них уже есть льготы». Так вот, малые производственные предприятия и нужно освободить полностью от всех налогов, оставив лишь взносы. Либо и от взносов тоже, но с обязательным условием: Правительство на фиксированное количество лет берёт на себя обязательство уплачивать в Пенсионный фонд взносы за них.
Почему я говорю о производственных предприятиях? Потому что у них основные фонды на балансе есть (это отдельно для самых умных): станки, оборудование, машины, прочий инструментарий. А у торгашей нет нифига, за исключением калькулятора, стола и двух стульев. Ну, конечно, компьютер ещё, компьютер! «Ну, я же двигаю, я же всё, я же то-сё».
Бизнес-идеи — вне политики, вне конкуренции. «Думать, слушать, знать — правильные глаголы». И вы знаете, что любой звонок по поводу бизнес-идей принимается вне очереди.
<…>
|
