Европейский суд по правам человека судебное решение
Скачать 0.55 Mb.
|
ОСОБОЕ МНЕНИЕ СУДЬИ ВАЛЬТИКОСА И ПРИСОЕДИНИВШЕГОСЯ К НЕМУ СУДЬИ ГЕЛЬКЮКЛЮ В ходе эволюции уголовного процесса, с тех времен, когда признание было решающим доказательством и целью допроса, а инквизиционная процедура и в самом деле была, как правило, предпочтительным средством получения признания - и когда в результате термин "допрос" стал синонимом слова "пытка", - мы достигли другой крайности, а именно права не свидетельствовать против самого себя. Однако возможны расхождения по поводу пределов действия данного принципа. Как указал Суд, Правительство в своем представлении утверждало, что право не свидетельствовать против самого себя не является ни абсолютным, ни неизменным, и в особенности это применимо к расследованию случаев экономических и финансовых правонарушений, которые носят особенно сложный характер. Использование права сохранять молчание или не свидетельствовать против самого себя может вызвать подозрения, но, конечно, не может рассматриваться как факт подразумеваемого признания. Но в данном случае спор идет не об этом. Предмет спора в том, что инспекторы, действуя во исполнение Закона о компаниях 1985 г., задавали г-ну Саундерсу вопросы, на которые он обязан был отвечать, в противном случае он был бы осужден за неуважение к суду и приговорен к тюремному заключению. Однако Правительство в своем представлении утверждало, что ни одно из показаний, данных в то время, не инкриминировалось г-ну Саундерсу; они могли быть использованы в другом деле. Однако нельзя терять чувство соразмерности и не учитывать в определенной мере приоритеты. В своем отдельном мнении судья Мартенс излагает этот момент очень убедительно, и я с ним согласен. Стремление поднять до статуса абсолютной нормы право лиц, подозреваемых в совершении уголовно наказуемых правонарушений, в том числе и серьезных преступлений, не свидетельствовать против самих себя и не отвечать на любой вопрос, ответ на который мог бы свидетельствовать об их виновности, означало бы во многих случаях, что общество осталось бы полностью беззащитным перед лицом все более непростых манипуляций в мире коммерции и финансов, которые достигли невиданной ранее степени сложности. Защита невиновных не должна вести к безнаказанности тех, кто виновен. В разрешении данной дилеммы, по поводу которой даются комментарии с древнейших времен и часто существенно различные, есть место и для следования разумным средним курсом. В данной области, как и во многих других, ощущение соразмерности должно служить руководящим правилом. В заключение я считаю, что в данном случае нарушение статьи 6 п. 1 не имело места. ОСОБОЕ МНЕНИЕ СУДЬИ МАРТЕНСА И ПРИСОЕДИНИВШЕГОСЯ К НЕМУ СУДЬИ КУРИСА I. Введение A 1. Я не смог убедить себя, что в данном случае Соединенное Королевство нарушило права г-на Саундерса, вытекающие из статьи 6 Конвенции. Решение Суда не убедило меня в этом также. 2. Проблема, конечно, трудная, но касается очень важного вопроса, не просто спорного, но и вызывающего бурные эмоции. Исходя из предположения, что "право на молчание" и "привилегия не свидетельствовать против себя" не являются абсолютными (см. п. 7 - 12 ниже), а подобно другим правам, о которых говорит статья 6, могут быть ограничены; предположив далее, что подобные ограничения могут не приниматься в расчет, если они не установлены законом, не преследуют правомерную цель и не соразмерны с ней <6>, мы оказываемся перед вопросом: были ли выполнены эти требования в данном случае? -------------------------------- <6> См. Судебное решение по делу Ашингдейна от 28 мая 1985 г. Серия A, т. 93, с. 24 - 25, п. 57; и мое совпадающее мнение в Судебном решении по делу Де Жуффре де ла Прадель от 16 декабря 1992 г. Серия A, т. 253-B. 3. В отличие от большинства я пришел к выводу, что на этот вопрос следует ответить положительно. Для того чтобы прояснить эту точку зрения, я считаю необходимым начать с нескольких общих соображений в отношении обоих спорных иммунитетов. B 4. В своем Решении от 8 февраля 1996 г. по делу Джон Мурри против Соединенного Королевства (Reports, 1996-I, п. 45, с. 49) Суд провозгласил, что понятие справедливого разбирательства в соответствии со статьей 6 Конвенции включает два иммунитета: "право сохранять молчание" и "привилегию не свидетельствовать против себя". Формулировка этого пункта в деле Мурри - особенно если сравнивать ее с п. 44 Судебного решения по делу Функе от 25 февраля 1993 г., (Серия A, т. 256, п. 44, с. 22) - ясно дает понять, что, по мнению Суда, речь идет о двух отдельных иммунитетах. Однако с теоретической точки зрения представляется очевидным, что право, защищающее от самообвинения (проще говоря, право не предоставлять доказательства против самого себя), является более широким, охватывающим право на молчание (проще говоря, право не отвечать на вопросы). Настоящее Судебное решение делает менее очевидным, что Суд в самом деле проводит такое различие. Я вернусь к этому аспекту настоящего Судебного решения позднее (см. п. 12 ниже). Пока достаточно отметить, что, по моему мнению, здесь затронуты два самостоятельных, но взаимосвязанных права, из которых право, защищающее от самообвинения, как я уже указывал, является более широким. 5. В пункте 45 Судебного решения по делу Мурри Суд отметил, что эти права в статье 6 специально не упомянуты. Кроме того, конечно, ему было известно, что Всеобщая декларация прав человека не говорит об этих правах и что Международный пакт о гражданских и политических правах содержит только право "не быть принужденным к даче показаний против самого себя или к признанию себя виновным" (статья 14 п. 3 "g"). Тем не менее он чувствовал себя обязанным вынести постановление, как это указано в п. 4 выше, на основании того, что эти два иммунитета являются "общепризнанными международными стандартами". Таким образом, он дал, хотя и задним числом, определенное обоснование и пояснение своей позиции, сформулированной в пункте 44 вышеупомянутого Судебного решения по делу Функе, которая подвергалась широкой критике по причине неясности и отсутствия обоснования. 6. В пункте 45 Судебного решения по делу Мурри Суд взял на себя смелость углубиться в сложный и вызывающий оживленные споры вопрос об объяснении причин необходимости этих двух иммунитетов. Он утверждал, что: "Предоставляя обвиняемому защиту от неподобающего принуждения со стороны государственных органов, эти иммунитеты помогают избежать судебных ошибок и реализовать цели статьи 6". C 7. По делу Мурри я был на стороне большинства. Как отметил Суд, в данном деле решался вопрос о том, имеют ли указанные два иммунитета абсолютный характер. Я был и я все еще убежден, что отрицательный ответ на этот вопрос был правильным. Соответственно я не находил ни необходимым, ни уместным выражать свое несогласие с замечанием Суда, что эти два иммунитета "лежат в основе понятия справедливого разбирательства". Но сейчас я полагаю, что это эмоциональное определение - которое повторено в п. 68 настоящего Решения, несколько преувеличивает значимость обоих этих прав, и особенно привилегии не свидетельствовать против себя. 8. Я думаю, что исторически и то, и другое право рассматривалось как отрицание старого инквизиционного представления, что признание является необходимым условием осуждения, а потому должно, в случае необходимости, быть вырвано силой. Таким образом, эти иммунитеты служили цели предотвращения применения к подозреваемым неподобающих мер физического или психологического давления <7>. Я допускаю, что оба эти права - и в особенности право сохранять молчание - все еще служат этой цели. Сегодня по-прежнему необходимо оградить подозреваемых от подобного давления, когда они содержатся под стражей и допрашиваются полицией. -------------------------------- <7> Термин взятый из п. 45 и 46 Судебного решения по делу Джона Мурри; если используемая Судом в данном Решении терминология подразумевает, а я думаю, так оно и есть, что не всякая форма принуждения нарушает эти права, то я согласен; если же, однако, она подразумевает, что "неподобающей" является всякая форма принуждения - а такое понимание возможно, тем более что оно подходит к обоснованию причин, которые будут рассматриваться далее в п. 10, - я не согласен также и по этому вопросу. Я также допускаю, поскольку это весьма вероятно, что показания, данные под давлением, могут оказаться ненадежными, что причина существования обсуждаемых иммунитетов - как сказал Суд - стремление избежать судебных ошибок. Более того, я допускаю, что существует определенная связь между этими иммунитетами и презумпцией невиновности, о которой говорит статья 6 п. 2, в той мере, в какой они позволяют обвиняемому не только сохранять молчание при допросе в полиции, но также отказываться отвечать на вопросы следователя или судьи, а также давать свидетельские показания против самого себя <8>. -------------------------------- <8> См. п. 47 вышеупомянутого Судебного решения по делу Джона Мурри. 9. Однако эти доводы не оправдывают позицию Суда, когда он утверждает, что эти иммунитеты лежат "в основе понятия справедливой процедуры". У меня есть подозрения, что появлению данной характеристики содействовали иные, специально не упомянутые причины. Отмечу в этом контексте, что доктрина и суды часто приводят и другие доводы, обосновывающие эти иммунитеты <9>. Их формулировки меняются, но все они в основном, если их резюмировать, сводятся к следующему: уважение достоинства и свободы человека требует, чтобы каждый подозреваемый был совершенно свободен решать, какую позицию он займет в отношении предъявленных ему обвинений. С этой точки зрения было бы неподобающим заставлять обвиняемого сотрудничать каким бы то ни было образом в деле своего собственного осуждения. Подобное обоснование часто является основным обоснованием наиболее широкого понимания права не свидетельствовать против самого себя. -------------------------------- <9> Я пропускаю - как дефектные с моей точки зрения - "обоснования" причин типа того, что эти иммунитеты не позволяют ставить обвиняемого перед "суровым выбором" или что неэтично заставлять кого бы то ни было сотрудничать в вынесении себе обвинительного приговора. Подобные "обоснования" не могут оправдать необходимости обсуждаемых здесь иммунитетов, т.к. они со всей очевидностью предполагают, что обвиняемый виновен, т.к. перед невиновным подозреваемым такой выбор не стоит, и он не разрушит свою судьбу, правдиво отвечая на заданные ему вопросы. Настоящее Судебное решение наталкивает на предположение, что Суд воспринял эту точку зрения. Первый довод в пользу такого толкования заключается в том, что во втором предложении п. 68 он повторяет обоснование, данное в деле Мурри (см. п. 6 выше), но, предваряя цитату словами "inter alia", подчеркивает, что это только часть обоснования необходимости этих двух иммунитетов. Второй и еще более важный аргумент - ударение, сделанное как в предпоследнем предложении п. 68, так и в п. 69 на воле обвиняемого: Суд теперь подчеркивает, что рассматриваемая привилегия главным образом связана с волей обвиняемого. Это очень близко подходит к обоснованию, в общих чертах изложенному выше, которое объединяет оба иммунитета должным уважением к достоинству и свободе человека. 10. Я, конечно, не отрицаю, что в такой точке зрения есть элемент истины, но склонен думать, что его весомость не следует преувеличивать. "Достоинство и свобода человека" звучит непререкаемо, но в нашем современном мире нужно сохранить возможность защитить общество от таких форм преступности, эффективная борьба с которыми настоятельно требует принуждать (определенные категории) подозреваемых к сотрудничеству, ведущему к их собственному обвинению. По моему мнению, для национального права в принципе должна оставаться открытой возможность принуждать (специфические категории) подозреваемых под угрозой наказания сотрудничать активно или пассивно в создании доказательств и даже решающих доказательств против самих себя. Подозреваемых можно заставить дать такие показания или даже сотрудничать, снимая у них отпечатки пальцев, беря у них кровь на анализ для установления содержания в ней алкоголя, беря кусочки кожного покрова для проведения анализа ДНК, или требовать подуть в пробирку, чтобы установить, не управляют ли они транспортным средством в состоянии опьянения. Во всех таких и подобных им случаях национальный законодатель, по моему мнению, в принципе свободен принять решение, что всеобщий интерес в установлении истины и привлечении виновных к судебной ответственности должен превалировать над защищающей от самообвинения привилегией <10>. -------------------------------- <10> Конечно, остается контроль Европейского суда по правам человека за тем, установлены ли ограничения данной привилегии в соответствии с законом, преследуют ли они правомерную цель и соразмерны ли с потребностями ее достижения: см. п. 2 выше. 11. Я боюсь, что оспариваемая мною квалификация обоих иммунитетов (как лежащих в "в основе понятия справедливой процедуры"), а также новое обоснование в свете "достоинства и свободы человека" означают, по мнению Суда, что рассматриваемая привилегия носит гораздо более абсолютный характер, чем в моем представлении. Если бы не п. 69 настоящего Судебного решения - он будет рассмотрен ниже в п. 12 - я бы добавил, что такую разницу в подходе могло бы проиллюстрировать упомянутое выше Судебное решение по делу Функе. В этом случае решалась не столько судьба права сохранять молчание, сколько не свидетельствовать против себя, т.к. Функе отказался передать (вероятно) инкриминирующие его документы. Комиссия пришла, по моему мнению, справедливо, к выводу, что правомерные интересы общества берут верх над привилегией <11>, но Суд наотрез отказался следовать за ней, что наводит на мысль, что здесь невозможно установление баланса. В то же время стоит отметить, что обоснование, данное впоследствии в Судебном решении по делу Мурри, а именно ссылка на общепризнанные международные стандарты <12>, конечно же, не оправдывает этот подход: как в соответствии с пятой поправкой к Конституции США <13>, так и в соответствии с практикой Суда Европейских сообществ <14> право сохранять молчание существует, но в принципе оно не является правом на отказ передать документы, не говоря уже об абсолютном праве поступать таким образом. ------------------------------- <11> Цитируемое дело с. 33, п. 63 - 65 и последующие. <12> См. п. 5 выше. <13> Есть только одно обоснованное притязание на использование пятой поправки, когда благодаря конкретным фактам и обстоятельствам дела "само действие по представлению" является "свидетельством" и "носит инкриминирующий характер". Следует отметить, что, когда должностное лицо корпорации предъявляет ее деловые бумаги и документы, его действие не является свидетельством, носящим инкриминирующий характер; однако такое лицо защищено от свидетельствования против самого себя путем дачи устных показаний. В контексте моего расхождения по настоящему делу интересно отметить один из доводов, приводимых Верховным Судом США в пользу такой ограничительной доктрины: "Мы отмечаем далее, что признание привилегии, предоставляемой пятой поправкой, в интересах хранителей деловых бумаг юридических лиц оказало бы отрицательное воздействие на усилия Правительства привлечь к судебной ответственности представителей "беловоротничковой преступности", которая представляет собой одну из самых серьезных проблем, с которой сталкиваются правоохранительные органы. Большая часть доказательств неправомерной деятельности со стороны организации или ее представителей обычно обнаруживается в официальных бумагах и документах этой организации. Если на все эти безличные бумаги и документы будет наброшен покров данной привилегии, то обеспечивать эффективное соблюдение многих федеральных законов и законов штатов станет невозможно. (...) Если должное лицо сможет ссылаться на привилегию, то государственные органы окажутся в безвыходном положении не только в своих усилиях обеспечить соблюдение законодательства по отношению к физическим лицам, но и в судебном преследовании организаций" (Braswell v. US 487 US 99). |
Похожие:
 | Оборудование: Всеобщая Декларация прав человека; Правила обращения с жалобами в Европейскую комиссию и Европейский суд по правам... | | Данное судебное решение становится окончательным при обстоятельствах, изложенных в п. 2 статьи 44 Конвенции. Оно может подлежать... |
 | Незаполненный формуляр жалобы в Европейский Суд по правам человека можно найти в разделе«Конвенция о защите прав человека и другие... | | Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Палатой в составе: Б. М. Цупанчича, Председателя Палаты, Дж Хедигана,... |
| В ее активе – более 20 жалоб в Европейский Суд по правам человека; коммуникации в Рабочие группы и Специальным Рапортерам Организации... | | Паркхерст на острове Уайт, там 24 октября 1969 г произошли беспорядки. На следующий день раненный при усмирении волнений офицер тюремной... |
| По делу «Рябых против Российской Федерации» Европейский Суд по правам человека (Первая секция), заседая Палатой в составе | | Разбирательство дела в Европейском Суде по правам человека начинается с подачи жалобы. Данный сайт посвящен исключительно рассмотрению... |
| Буква закона (66/2010) | |