Cодержание
Скачать 3.45 Mb.
|
Мюна. У колодца Мимира Как я тут оказалась? Ты кто? Я Мимир. А вот мой колодец. Колодец мира. В нем спрятана вся мудрость вселенной. Спроси меня, о чем только хочешь, Мюна. Мы с тобой встречались? Ты знаешь мое имя. И у тебя такое знакомое лицо. Плохой вопрос. Но я отвечаю. Меня знают все, но никто меня не знает. Хотя сам я знаю всех. У тебя остались два вопроса. Не очень понятно. Скажи мне вот что… Кто мои родители? Да. Это настоящий вопрос. Но все же, подумай немножко. Может быть, лучше не добиваться ответа. Настоящего ответа, какой могу дать один я. Корни разумного существа растут из омута… И ты, получив ответ, откроешь дверь в башню мудрецов, в которую можно войти, но из которой невозможно выйти. Маленькому клопику вроде тебя в этой башне будет очень тоскливо… Лишь через много лет ты узнаешь, что знание выше добра и зла. Повременим, Мюна! Давай договоримся, что у тебя останутся два вопроса. И несколько десятков лет на рост антенн на твоей головке. Задавать правильные вопросы в нужный момент это большое искусство! Прощай, девочка с двудомной душой. И до встречи. Из письма КР — Ж. Дантесу, VI В ответ на мои слова о том, что народ, который так любит свою тайную полицию, заслуживает своей судьбы, ты, не без основания отмечаешь: «но ведь твоя женитьба на красивой искательнице приключений тоже тянет на стандартный диагноз». А в конце письма шаловливо пишешь: «Передай привет своей авантюрно авантажной подруге — Карманной Карменсите». Насчет народов ты наверно прав. Я погорячился самым непростительным образом. А насчет «Карманной Карменситы» тебе надо хотя бы проверить факты. Могу рекомендовать наши свадебные фотографии, а если они захоронены слишком глубоко в памяти твоего компьютера, то учебник Космографии уровня В, раздел Инсектоимперия (кстати, обрати внимание на подраздел посвященный домашнему скоту инсектов). Из письма КР — Ж. Дантесу, VI Твое милое незлобивое послание заставляет меня местами краснеть. Но вот по поводу заключительного пассажа о неминуемой грядущей войне цивилизаций между гуманоидами и инсектами — мсье мистит сознательно? По мне лучше любой физический para bellum, чем подобная авто-промывка мозгов. Разумно ли чертовски интеллигентно улыбаясь жонглировать бутылкой, в которой спрятан смертельно опасный джин? При взгляде на такое меня охватывает безнадежность и страх. (Хотя не исключаю, что я сенсибилизирован к этой проблеме своим семейным положением.) Из письма КР — Аге Мо — чудо удивительно смелого, ранимого, гордого и при этом бесконечно доверчивого разума. У меня часто дух перехватывает от любви к ней. Конечно, подобная влюбленность к другому носителю искры сознания, принадлежащему чуждой расе, не совсем новость в эпоху космонета. Но мы с Мо сделали следующий шаг, и перешли некую красную линию вселенских табу. Почему вдруг брак — между представителями столь далеких друг от друга рас? Я сознаю, что наш опыт совместной жизни является притчей во языцех для желтой прессы многих миров. Особенно после рождения Мюны и Казимира мл. (Слава богу, в Динозавровилле мы в состоянии эффективно защитить неприкосновенность нашей личной жизни.) Иногда хочется ответить хотя бы самому себе на вопрос — как мы дошли до жизни такой? Я помню с детства, что чувствовать маленькое тельце земного несмышленого жука на ладони было одной из детских радостей. Пока жук замирал, он бывал часто похож на половинку каштана, на что-то уютное и домашнее. У Мо к млекопитам тоже отношение было изначально теплое — правда, скорее как к привычному и милому сердцу домашнему скоту. К моменту встречи мы оба находились в состоянии разрушения старых стереотипов …Но, конечно, физические барьеры между нами остались. Из дальнейшего я помню множество, казалось бы, мелких, но в то же время значительных по последствиям моментов. Так однажды, когда Мо сильно устала во время прогулки, и к тому же подвернула лапку, я поднял ее на руки, и вдруг почувствовал, как ее нежное тело вибрирует жизнью, одухотворено ее личностью. Это было тело не какого-либо жука, далекого от моего мира. Это было сгущение сознания единственной в своем роде Мо. Это чувство поразило тогда меня как откровение, хотя шло вразрез опыту многих тысяч поколений моих предков. Кажется чего-то главного все же недостает… Главной тайны. Нет, хотя это и звучит нелепо, мне кажется, что не обстоятельства определяют нашу судьбу, а наоборот, сами обстоятельства прилаживаются — то так, то иначе — к некоей сверхзадаче. Ну вот, договорился. Занимайся после этого критикой интуитивного разума! Из письма КР — Рапе Я всегда относился с глубоким недоверием к всевозможным проектам общественного переустройства. На словесном уровне нетрудно превратить кота в рака. Кот à рот à рок à рак. Раз, два, три — и готово. А попробуйте это проделать в ресторане-автомате. Получите суп с котом. На языке моих родных осин и Нева легко достает до неба, и Кремль превращается в Кремневую долину, и мухоморы озабочены видами на урожай зерновых... (На этом месте Океанические переводчики наверно разводят щупальцами. Попробуй Галакто XXXIX. Длинновато, но объяснит все, что я имел в виду. Даже про мукомолы.) Возвращаюсь к нашим котам и ракам. Меня просто пугают личности, которые берутся реализовать любой артефакт мысли. (Сила есть, а ум можно брать напрокат.) Это не значит, что я не люблю твои парадоксы, я просто с ужасом думаю о том, что в один день кто-то — гораздо менее остроумный, чем ты — возьмется за их осуществление — слово в слово. И конечно, признаю нищету и невыносимую демагогию демократического государственного устройства, о чем ты пишешь. Наверно все так, дорогой Рапа. Но авторитарные версии, пожалуй, хуже. Они балансируют на границе какого-то безумия. Я инстинктивно всегда предпочитал личную паранойю государственной (или групповой), хотя бы потому, что с собственной паранойей можно научиться жить, а навязанная паранойя volens nolens оставляет за собой выжженную землю. Удушливый мир, где все окружающие государства подозреваются в заговоре, а граждане собственного государства — в измене. Не затхло… но дышать нечем. …При этом, кроме государственной машины как таковой, я столь же искренно не люблю и тех, кто тайно или явно собирается взорвать все и вся. Особенно мне неприятны случаи, когда эти две категории по той или иной причине перекрываются (как происходит на термитных тропах тайной полиции). Но где же мое собственное место после всех этих слов? Может быть и нигде, но раз я оказался здесь, у письменного стола, значит, так тому и быть. Из письма Мюны — КР Папа, на твоем месте я не имела бы никаких дел с этим отвратительным трицератопсом. Я понимаю, что как меценат он тебе несколько раз очень помогал. Но все его изысканные ужимки, модуляции голоса, взгляды! Я в принципе ничего не имею против всевозможных интеллектуальных, политических и прочих меньшинств (это было бы странно для рожденной в таком браке). Однако для меня Трирогов выходит за все мыслимые рамки, когда пытается свое — не в лучшем смысле необщее — выражение лица превратить в товарный знак твоего философского общества. Ты можешь спросить меня, как ты всегда делаешь: Да при чем тут Трирогов? Но если Клуб Критических Интуиционистов в ближайшие годы превратится в его персональный салон — это будет конец делу всей твоей жизни. И твоему авторитету в академическом мире. К тому же я отлично знаю, как напрягается мама, когда это существо приходит к тебе по делам. Dixi! Вот такая старомодная у тебя дочь. Извини, папа! Из письма Мюны — КР Поздравляю вас с мамой с окончанием вашей magnum opus «Иллюзион». Пойму ли я хоть слово в этой премудрости? Полистаем, пощупаем. Получила письмо от Рапы. После длительного путешествия по Араллу (все забываю, где это) он вернулся в свое имение близ Рапалло. Письмо — сплошная апология писсионариев. Если бы я не знала золотое сердце дяди Рапы, я бы крепко задумалась. Видела сон, в котором передо мной лежала виноградная гроздь миров. При помощи луча внимания можно было в каждом мире найти «своих». Добрая весть для вас с мамой — по моим «достоверным» данным вы брачуетесь в огромном количестве миров. Долго и тщательно проверяла. (Значит, все-таки судьба, или единая сеть сестер Мойр, как хотите.) Можешь считать меня сентиментальной, но я ужасно рада вашей встрече с мамой, без которой…, сами понимаете. Необходимый комментарий: хотя я и мамина дочь на 99 (и кажется еще одна девятка после запятой) процентов, твои гены, папа, я чувствую, как драгоценную часть себя. Может быть это воображение. Но в такое хочется верить. И в конце концов, вычесть себя из мамы не такая уж сложная математика. Перед зеркалом я часто именно этим занимаюсь. Все же главной неожиданностью лично для меня в этом сне были несколько миров, где вы сочетаетесь браком уже в преклонном возрасте, и где у мамы к этому великому моменту уже завелись расово чистые (мечта бабушки Мары) инсектные дети и внуки. Среди этих внуков резко выделяется один — Казимир — не путать с моим кретинистым любимым братом! Казимир внук является — вы не поверите — великолепным поэтом. Сколько материала для размышления! Во-первых, это его бабушка, в смысле как бы моя мама, настояла на имени Казимир! (И это в Инсектограде — оплоте ксенофобии и прочей косности! Опупеть!) Второе соображение: он, этот великий Казимир, существует только в нескольких мирах, и я подумала, что, может быть, поэтому на его долю досталось так много таланта. Мне удалось прочесть и запомнить несколько его стихов, и уже наяву я прямо остолбенела от черной зависти! Кубла Хан отдыхает. Ну, не могла я сама это сочинить. Или как? Такое вот мистическое получилось письмо. Из письма Казимира, мл. — Аге Кажется, я еще не поздравлял тебя с избранием почетным членом Большой академии Диносектора. Наша семья только об этом в последние дни и говорит. Хотя, честно говоря, я не очень понимаю в ваших динонауках. Вы уже давно как-то очень решительно и при этом незаметно отделились от всего остального мира. Как будто все остальные ходят на ногах, а вы на руках. Или наоборот. Ты знаешь, что я вполне профессионально играю в так называемые интуитивные шахматы, в которых сложение виртуальных полей фигур может порождать новые фигуры или даже новые локальные правила игры, создавать новые участки поля иногда весьма причудливой геометрии. Но насколько все то, что мы называем интуитивным, чудовищно рационально по сравнению с вашей практикой! Листаю снова твое сочинение «Куколка: от самораскрытия до саморастворения до-холистического индивида». Для меня это литературные эссе, местами остроумные, местами поэтические, местами, прости, тяжеловесные (одно заглавие чего стоит), полные намеков на некие гипотезы, которых читатель знать не может. Тут же вдруг появляются какие-то вроде бы литературные герои. Затем текст незаметно переходит на стихи, обратно на прозу. Это не литература, не наука, и не философия, по крайней мере, в привычном для меня смысле. Но очевидно, что этим столь непонятным для меня делом ты занимаешься на высоком уровне. Раз ваш мир, мир динозавров, это ценит, мне остается признать пробел в собственном образовании, и снять шляпу перед новоиспеченным академиком. В любом случае, можешь не сомневаться, что твое награждение — это наш всеобщий семейный праздник! Из письма Мюны автору И вот я решилась написать самой спорной метафизической сущности, нашему автору. Вот так, твердо. Без всяких «так называемых», без кавычек. Автору. Ты наверно сам давно понял, что ты нас не выдумал. Т.е., что-то в нашей истории ты конечно просто сочинил, но отнюдь не все. Поясню. В детстве я ставила монету под бумагу, и сверху водила карандашом. Карандаш проводил штрихи согласно движениям моей лапки, но одновременно проявлял скрытую монету. Так обстоят дела и с твоим произведением, многоуважаемый автор. К твоему сведению — по мою сторону от барьера миров все выглядит следующим образом. Уже несколько недель меня тревожит чувство, что в моей жизни поселился некий непрошеный квартирант. Какой-то ум, похожий на юркую тень, кутается в силу и обволакивает ганглии, совпадения появляются там, где была лишь глухая стена обыденности. Сны стали говорливы как средней руки проза. Одним словом — мою жизнь (и жизнь моих близких) как будто кто-то обводит карандашом. Выходи, штриховщик нашего мира, тень моих действий! Я поэт, а ты прозаик, будем знакомы! Увы, мне не следует так шутить, ведь ты можешь ответить так же, «прямой наводкой». С ужасом представляю себе, что вот сейчас ты набираешь текст, вроде: “Mynah, Marvel of my Mind” (или даже “Masterpiece”?). Автор, автор, что ты с нами делаешь? И что мне с тобой делать? Ты самый дикий кошмар среди моих подростковых фантазий. Из письма Мюны — Мо Спасибо, мама, за объяснение, что у меня могут быть дети, как у любой добропорядочной инсектоматроны. Я даже поняла остроумный принцип. Не надо бояться лишней ДНК, для которой в клетке всегда есть резерв. Так? В любом случае, когда-нибудь я этой возможностью воспользуюсь. Ага в своем послании описывает с большим чувством юмора весьма цыганистую колонию из 59 цигнозавров (к чему такая точность — опять какая-то нумерология), которая завелась на пруду близ замка. Они уже успели не только везде нагадить, но и нагадали суеверной Аге, следившей за их полетом, много гадости. Хотя в итоге как будто получается, что хулы не будет. Ну, не будет, так не будет. Я разве против. Самое главное, Аге пришло поздравление от моего драгоценного брата. Кто бы мог подозревать его в наличии каких-либо социальных инстинктов. И поди же. (Хотя не уверена, что письмо его вышло достаточно светское.) Под впечатлением своего недавнего сна (папа тебе показал мое письмо?) перевела несколько стихотворений с корвозаврского на скарабейский. Я старалась угадать, как бы это перевел ОН. Результат, кажется, оправдал сомнительные предпосылки. На кафедре меня, во всяком случае, похвалили. Кстати, одно из стихотворений твоего незабываемого внука из моих снов начиналось так: Мюна, сестра... Каково? Мороз по лапкам! Из письма Мюны Лавинии Любимая родная стихиаль! Пишу тебе собственно только для того, чтобы рассказать о своей новой подруге. Казалось бы, это явно недостаточное основание для того, чтобы беспокоить тебя в твоих — в прямом и переносном смысле — высотах. Нет, меня, скорее всего, не гложет тревога за себя…. Я свою подругу ни в чем дурном не подозреваю, а наоборот, люблю и ценю. Чего же более? Не знаю. Может быть дело в том, что она принадлежит к какой-то расе никому не известной и во многом настолько странной, что мне просто невыносимо хочется поделиться с тобой. Представь себе пучок листьев размером в цаплю, который находится в свободном полете, в постоянном танце. Пучок сверкает пурпурными точками глазок. Язык его — язык жестов, точнее танца. С собой легчайший универсальный переводчик высокого качества. Через переводчика сообщает, что относится к Прыгалкам кленолистным и просит себя называть просто Прыгшей. Прыгша шаловлива и мила. Хотя не без странностей. Дружески общаться для нее значит говорить одновременно с собеседником. Т.е. разговор превращается в какой-то непривычный для меня многоголосое пение или танец вдвоем. При этом она невероятно находчива, реагирует мгновенно на предложение, которое собеседник только начал, и вплетает туда свою ответную мысль, часто с великолепным чувством юмора. Она — поэт, и, по-моему, по масштабам таланта — одна из тех фигур, которые способны преобразить мир. Токсикодендрона не удостаивает даже презрением. Смеется над письмами Рапы. Ценит Динозавров, но может вдруг сказать и следующее. «Я — богиня Динозавров. Это для тебя я просто ветреная подруга, а для них я констелляция всех совершенств. Это заложено в их генах. По здешним улицам я хожу только в накидке. Увидят меня Динозавры в моем натуральном виде — на передних лапках внесут во дворец Динориты и попросят володеть ими. Конечно, Динорита — прелесть, она находится там, где ей надлежит быть, а мне ни к чему возвращаться на роль живого божества. Я не какой-нибудь честолюбивый новый микромаг. К тому же, окажись я на троне — слуги того, кого нельзя называть, меня той же ночью испепелят. Придут поданные на аудиенцию (и ты с родителями среди них), а на троне лежит только маааленькая жалкая куча пепла. Все что от меня осталось. И тут обязательно подует ветерок и … Как ужасно! Нашу расу ушли из Вселенной за безусловную власть над сердцами. И не нас одних. Имела место быть всеобщая смерть богов нашего призыва. Остались лишь легенды и ритуалы. И ооочень редкие живые ископаемые вроде меня. Мы скрылись в мембранах, разделяющей миры. Там нет протяженности, но открывается необозримый простор. Мы знаем все. Почти все. Я с начала до конца наблюдала за твоим спуском в не-миры. Ну, как я могла тебя не полюбить. Вот и пришлось идти на риск и прилететь сюда, где мне менее всего следует находиться». |
Похожие:
 | Нормативное регулирование и порядок налогообложения операций с подотчетными лицами 7 |