Виктор Подражанский От Чукотки до Молдовы Записки геолога Москва 2009 Моим друзьям посвящается
Скачать 4.38 Mb.
|
Виктор Подражанский От Чукотки до Молдовы Записки геолога Москва 2009 Моим друзьям посвящается Вдруг услышишь, как где-то там, в заброшенных подземельях памяти, куда давно не спускался, где, казалось, всё истлело, в ответ что-то шевель- нётся слабо, еле-еле вздохнет, подавая признаки жизни. Даниил Гранин Те из нас, кто выживут, потом будут смеяться. В.С.Черномырдин  Виктор Александрович Подражанский родился в Одессе в 1935г. После окончания средней школы поступил на Геологический факультет Одесского Госуниверситета и получил специальность геолога-гидрогеолога. Работал в разных районах Советского Союза и за рубежом в производственных организациях и научном институте. Кандидат геолого-минералогических наук, Лауреат Государственной премии Молдавской ССР. Записки могут быть интересны специалистам-геологам, в особенности молдавским, а также всем, интересующимся этой прекрасной профессией. Ч А С Т Ь П Е Р В А Я С О Д Е Р Ж А Н И Е Предисловие………………………………………………………………7 Вступление……………………………………………………………… 11 Бирюзовые льдинки…………………………………………………… 17 Поход в Семиречье…………………………………………………… 67 Киргизия Страна Небесных гор…………………………………………..87 Верблюжья колючка………………………………………….138 На краю Русской платформы Впервые в Молдавии……………………………………… 167 Возвращение………………………………………………… 172 Сырьё не для аптеки………………………………………… 176 Пятый лист…………………………………………………… 224 Куда пошлют…………………………………………………. 254 На волне мелиорации…………………………………………270 ПРЕДИСЛОВИЕ В последние годы в разговорах с бывшими коллегами возникала тема о том, что хорошо бы написать воспоминания или историю геологической службы Молдавии. При этом взоры обращались ко мне. Действительно, я – один из старых работников бывшего республиканского Геологического управления, многие события происходили на моих глазах. Некоторые из моих собеседников ещё работали, а я уже был свободен на вольных пенсионерских хлебах. Другие, возможно, знали о моей первой попытке написания мемуаров, в 2005г. я закончил воспоминания, связанные со своими занятиями спортом («Взглядом бизона», www.running.org.md). В первую очередь стал вопрос: кому это нужно? Немногим оставшимся ветеранам? Среднему поколению и совсем молодым? В наше суровое несентиментальное время? Кроме того, есть капитальный труд «Геологическая изученность», по нему можно проследить общий ход истории. Идея дремала в глубине. Толчком к началу этой работы стало напоминание о приближении 50-летия с момента образования Молдавского Геологического управления. Как и о чём писать? О людях? О направлениях деятельности Управления? О разных объектах? Много раз по разным поводам приходилось сожалеть о том, что не вёл никаких записей о событиях своей жизни. Казалось, всё важное не забудется. Увы, в памяти сохранилось далеко не всё. Остались кое-какие личные документы, фотографии, часть писем, которые сохранила мать. Сейчас, живя в далёкой Москве, я не имею доступа к архивным материалам, не могу при нужде спросить живых свидетелей. К сожалению, очень многих людей, окружавших меня, уже нет на свете. Если начать об этом думать, можно почувствовать себя очень одиноким. Приходится спускаться в подземелья памяти и с трудом, самому разбираться там. Поэтому я решил писать не историю одной организации, основанную на документах и проверенных фактах, а воспоминания обо всей своей жизни, связанной с профессиональной деятельностью. Только о том, что со мной или при мне было, что сам видел, слышал и запомнил. Иногда о собственных мыслях, чувствах и впечатлениях от происходящего. Для самого себя, подвести, так сказать, итоги. Для друзей. Для всех, кому это покажется интересным. Вспомните, к примеру, «Записки врача» В.В.Вересаева или ранние рассказы М.А.Булгакова на ту же тему. Описываются будни, обыденщина, рутина, какие-то эпизоды, переживания, запомнившиеся авторам. Но читать занимательно. Я не литературный классик, но может быть, так же случится и у меня? Ничему учить будущего читателя не собираюсь, но буду рад, если он найдёт в этих записках что-то интересное и полезное для себя. Разумеется, мои оценки субъективны, а в силу особенностей собственного характера не всегда хвалебны. В характеристиках персонажей я всё-таки старался соблюдать осторожность, чтобы никого не обидеть, тем более, что многих уже нет в живых, и они не смогут меня поправить. Эти записки адресованы, в основном, коллегам по профессии, поэтому будут рассуждения на специальные темы. Вместе с тем не исключаю, что некоторые читатели не знакомы со спецификой, поэтому объяснения достаточно примитивны. Почему такое название моих воспоминаний? Мне приходилось бывать и за пределами полосы, обозначенной географическими территориями, вынесенными в заголовок. Я считаю, что моя работа и жизнь как геолога началась на Чукотке, а закончилась в Молдове. Работа над записками шла не просто. Не по принципу «ни дня без строчки». Хотелось, чтобы все было связано единым замыслом. Когда в Кишинёве узнали, что я начал писать, проявили интерес. Молдавских геологов интересовала в первую очередь, естественно, местная тематика. Мы консультировались. Я сказал, что попробую сделать свое жизнеописание историей организации, только не полной, а в виде отдельных фрагментов. Отдельные куски я показывал и другим своим друзьям. Мне сообщили, что в сентябре 2008г. планируются мероприятия, посвященные упомянутой выше памятной дате. Мои записки предполагается опубликовать. Я ускорил темпы и подготовил все в июле. Но ничего этого не случилось. Подготовкой занимался один человек, энтузиаст, геолог В.П.Покатилов. Он сделал интересную подборку по истории Молдавского геологоуправления. Мой опус был отпечатан на принтере в одном экземпляре и имеет хождение среди работников. Новое руководство геологической службы, которая называется теперь Агентством по геологоразведочным работам Республики Молдова (AGeoM), собирается, как будто все эти материалы издать. Не дожидаясь этого события, заканчиваю начатое дело. К 2008 году описана часть намеченного. Учитывая разные обстоятельства, я могу просто не успеть сделать всё. Поэтому решил представить то, что написано к данному моменту, в завершенном виде. Готовая (первая) часть займет место согласно хронологической последовательности, только «Предисловие» и «Вступление» перемещены в начало записок. Все части объединены замыслом и связаны между собой. Два слова о времени, в котором прошла большая часть моей жизни. Некоторые поступки, решения действующих лиц могут показаться, в особенности молодому читателю, необоснованными, если не странными. Но надо делать поправку на те времена. Да, моё поколение несёт ответственность за то, что происходило со страной. Влиять на происходящее было очень трудно. Мы все были воспитаны сталинской пропагандой в героических традициях Октябрьской революции, Ленинского комсомола и большевистской принципиальности, романтики борьбы с трудностями и в духе преобладания общественного над личным. Мы искренне верили в коммунистическую идею. Отдельные недостатки - просто потому, что некоторые руководители не на своем месте. Энтузиазм позволял не обращать внимания на бедность, бытовые неурядицы. Мы верили, надо потерпеть «ещё немного, ещё чуть-чуть» и настанет новая прекрасная жизнь! В условиях закрытого общества под давлением тотальной дезинформации трудно было иметь иной образ мышления. Говорю банальные вещи. Особенно с точки зрения нынешних молодых критиков: кто же сегодня не знает, что коммунизм – это чушь собачья, а большевики – преступники? Но это сегодня. А тогда не знали. И когда наступили другие времена, открывали для себя мучительно и по крупицам. И кто этого не понимает или относится с высокомерием, только демонстрирует уровень своих умственных способностей. Я старался приблизить изложение к форме устного рассказа. Отсюда загруженность деталями и подробностями. Хотелось также, чтобы язык отвечал времени, потому постарался избегать форм новояза. Не только таких, как «прикол» или «ну ты, пацан конкретный, блин, реально, даёшь!», но и нужных, так сказать, понятий типа «дизайн», «спонсор», «дистрибьютор» и т.п. Времени же соответствуют названия предприятий и организаций, топонимы – масштабу карт, в котором проводились те или иные работы, геологические термины, номера скважин – по литературным и архивным источникам. По пожеланию некоторых коллег в тексте значительное число действующих лиц, хотя многие не названы по тем или иным соображениям. Встречаются сокращения: УГ – Геологическое управление, Управление геологии и охраны недр; ГРЭ, ГГЭ, – геологоразведочная, гидрогеологическая экспедиция; ГРП, ГП, ГГП – геологоразведочная, гидрогеологическая партия, группа гидрогеологических партий; ПГО – Производственно-геологический отдел; ОГУ, МГУ, ЛГУ, КГУ – Одесский, Московский, Ленинградский, Киевский университеты, МГРИ – Московский геологоразведочный институт. Если под стихами не указан автор, то их написал я сам. Денежные суммы – в пореформенных (1961г) рублях. Уже сказано, что в процессе работы над этими записками я советовался со своими друзьями и бывшими сослуживцами. В подготовке рукописи большую помощь оказали работники предприятия «Гидроспецгеология» - начальник Гидрогеологического отдела Н.Н.Егоров, сотрудники Отдела Я.Н.Блажнов,Л.Н.Богатова,А.Н.Еременко. Всем перечисленным лицам я глубоко признателен за моральную и вещественную поддержку. ВСТУПЛЕНИЕ О своей жизни хотелось бы рассказать откровенно. Не заметать следы. Борис Пастернак написал: «Другие по живому следу/ Пройдут твой путь за пядью пядь./ И пораженья от победы / Ты сам не должен отличать». Большой поэт призывал быть честным и сохранять свое лицо. Я старался писать правду, так, как понимал и чувствовал её в те годы. Это трудно – не заметать следы и излагать всё, как есть. Ведь живы еще многие участники событий, и не хотелось бы их обидеть. Я уже об этом говорил. В записках встречаются повторения, потому что ход мысли извилист. Я родился в апреле 1935 года в Одессе. Из нашего рода первым в Одессе появился дед, пришёл из-под Полтавы. Отец после окончания Одесского сельхозинститута получил направление на работу в Украинский НИИ виноградарства и виноделия им. В.Е.Таирова. Проработал там более четверти века, стал известен в стране своими исследованиями в области агротехники винограда, кандидатскую диссертацию защитил ещё до войны. Мать родом из Оренбурга, в Одессу приехала в 20-х годах. По специальности биолог, окончила университет (тогда Институт народного хозяйства), позже заочно библиотечный институт, многие годы работала в разных библиотеках. В институте мои родители и познакомились. Первые 20 лет жизни я провёл в посёлке недалеко от города. У Льва Толстого где-то написано, что он помнит себя с годовалого возраста. Я наверно позже. В памяти первых лет осталось ощущение счастья. Посёлок стоял на высоком берегу Сухого лимана. До сих пор в ушах ласковый плеск набегающей на берег волны, не похожий ни на один водоём. Помню пролетающий в голубом небе самолёт. Безоблачное детство было прервано войной. Два с половиной года (1941 - 1944) я провёл вместе с семьёй в Узбекистане. Годы были тяжёлыми, но воспоминания об этом крае остались в целом положительные. И это сыграло важную роль в моей последующей жизни. Жизнь была полудеревенской. С одной стороны, природа, в которой я неплохо разбирался (флора и фауна, погода, приметы), огород, небольшое хозяйство. С другой, окружение образованных, иногда хорошо воспитанных работников Института, общение с которыми пробудило интерес к чтению, искусству, изучению иностранных языков. Это позволяло детям из посёлка поднимать культурный уровень не только свой, но и сверстников из близлежащих сел. До 7-го класса я учился в местной школе, потом переехал в Одессу и в 1952 г. окончил среднюю мужскую школу № 105. Сведения о нашем классе сохранились в школьном музее. Он был организован благодаря тому, что в нашей школе еще до войны учился герой-подводник Александр Маринеско. Из нашего класса вышло немало прекрасных специалистов, ученых, руководителей высокого уровня. Любимая учительница русского языка и литературы, которую мы посетили вшестером, собравшись по случаю 45-летия окончания школы, сказала, что в её жизни не было другого такого сильного выпуска, как наш. В пределах моей досягаемости находятся шестеро, мы поддерживаем регулярную связь. Склонности к будущей деятельности неоднократно менялись. Хотелось быть электриком, механиком и, конечно, лётчиком и моряком. Отец видел во мне продолжателя своего дела и начал приобщать меня к нему в довольно раннем возрасте. Когда мне было лет 11-12, он демонстрировал нерадивым студентам-практикантам моё умение определять сорта винограда по листьям. Помню, 1 Мая после демонстрации, когда мои товарищи уже гоняли в футбол тряпочным мячом, мы с отцом работали на винограднике. Я сверлил ручной дрелью отверстия в стволах, куда он потом вводил шприцем какое-то снадобье. Но меня эта работа не привлекала. Может быть, из-за физиологических особенностей – терпеть не могу землю под ногтями, что для агронома неизбежно. В целом родители оказали на меня большое влияние. С 7 класса и до окончания университета я жил с бабушкой. Я в неоплатном долгу перед ними. В молодости мы обычно ленивы и не любопытны. Я лишился отца довольно рано, еще 30 не было. Одним из самых острых было сожаление о том, что недоговорил. В особенности на серьезные темы. Всё казалось, что ещё будет время для этого. То же чувство испытываю по отношению к дедам, которые, как мне кажется, были мудрыми людьми. Один из них начинал с самых низов на сахарном заводе, потом был направлен хозяином-капиталистом на учёбу в Германию. Я даже помню стоявшую на комоде красивую бумагу в рамке под стеклом (диплом). Второй, отчим матери, профессор-биохимик, завкафедрой одесского Медина. С обоими тоже не поговорил по-взрослому. Родителей нет, и когда уже ничего нельзя исправить, мы начинаем понимать их. Понимать их обиды, их терпение и ожидание. Понимать, когда сами становимся отцами, когда они делаются нам ближе и понятней, чем наши взрослые дети… В то время противостояние капиталистической и социалистической систем было особенно напряженным. Все знали, что война неизбежна, наиболее дальновидные хотели быть лучше готовыми к ней. Конкурсы в военные училища были едва ли не самыми большими. Я выбрал для себя, как вариант, Высшее военно-морское училище в Севастополе. Мои представления о геологии ограничивались сведениями, почерпнутыми из художественных произведений известного учёного академика В.А.Обручева. В это время произошло значимое событие: мать случайно встретила старого товарища, учившегося с ней в университете в одно время. Он был геологом, доцентом и деканом Геологического факультета в Одесском университете. Евгений Тарасович Малёванный беседовал со мной (отчёт 40-х годов, соавтором которого он был, хранится в фондах Молдавского УГ). Первая книга Обручева, которую он дал мне почитать, называлась «Основы геологии». Как сельский, житель, природу я понимал, и эта тема понравилась. Повеяло ветром дальних странствий, романтикой путешествий и приключений. В то время молодые парни ещё не мечтали о карьере маклера, брокера или дилера, больше хотели стать лётчиками, моряками, на худой конец строителями. Профессия геолога тоже была очень уважаемой. Короче, после окончания школы я отнёс документы в приёмную комиссию университета. В последний год учебы в школе я занимался очень добросовестно. Хотел получить медаль, что давало право на поступление в вуз без экзаменов. В нашем классе было 6 таких претендентов и ещё 4 в параллельном – удивительный случай для одной школы. И в городе в целом в том году было много кандидатов на получение медалей. Поэтому городские боссы от образования придумали несложные способы, как наибольшее их количество отсечь. Мне не повезло, я оказался в этом числе. Пришлось кроме 13 выпускных сдавать ещё 7 приёмных экзаменов. Родители в выборе специальности не оказывали на меня серьёзного давления, ограничивались советами. Отдельное спасибо им за это. То обстоятельство, что декан факультета был хорошим знакомым, значительно облегчало задачу на конкурсе, который был в тот год 4 или 5 человек на место. Но дома меня строго предупредили, чтобы я не рассчитывал на какие-либо скидки и готовился серьёзно. Моя боевая форма оказалась весьма кстати: перед самыми приемными экзаменами Малёванный трагически погиб в экспедиции во время изысканий под строительство Каховского гидроузла на Днепре. Экзамены я сдал хорошо, прошел конкурс и поступил на геологический факультет. К большому сожалению, Евгений Тарасович не стал моим учителем. На первый курс геофака приняли 25 человек. Скоро к ним присоединились 7 поляков и албанец. Возможно, потеря декана-геолога стала тем событием, которое вскоре подтолкнуло к объединению Геологического и Географического факультетов, новый стал именоваться «Геолого-географический». Вместе со мной поступили сразу три одноклассника, друг детства из института Таирова, с одним парнем я познакомился заочно еще до поступления. С Рионом Смирновым я был знаком с 1944г. Мы учились в одном классе и жили в одном подъезде, друг над другом через этаж. Перестукивались по стенке. Был он человек прямой, смелый и обладал прекрасной фигурой и большой физической силой, накачался с помощью гребли на рыбачьей шаланде. Второй мой одноклассник Горик Кофф, лидер в классе, очень одаренный – поэт, музыкант, композитор, из немногих, которые могут добиться успеха как в области гуманитарных, так и естественных наук. Оба – серебряные медалисты. С Павликом Науменко мы дружили практически с моего рождения (он немного старше) и жили в Институте Таирова. Там же студентка-биолог, проходившая практику, заочно познакомила меня с Игорем Зелинским. Он окончил школу в Николаеве с золотой медалью и поступил на наш факультет. Певец, поэт, великолепный разносторонний спортсмен. Эти люди стали ядром компании, к которой позже примкнули и другие. С ними, а также с Эриком Ткачуком, Максимом Панченко я связан практически всю свою жизнь. Но и остальных своих соучеников я любил и помню всегда. В целом наш курс был дружным. В университете было столько прекрасных представительниц лучшей половины человечества, что глаза разбегались, в особенности после многолетней учёбы в мужской школе. Во время посещения лекций в одном потоке я сразу обратил внимание на красивую первокурсницу с географического отделения Маю Ричковскую. Познакомился с ней в конце первого семестра. Слово за слово, в результате мы вместе уже более полувека. Жизнь в Советском Союзе была военизированной. Этому состоянию способствовала форменная одежда. Особые формы, в том числе погоны, шевроны, петлицы имели представители ряда ведомств – железнодорожники, связисты, дипломаты, геологи. И студенты тоже. Форма была красива – чёрные бархатные полупогоны с золотыми буквами; петлицы с молотками и с ними же золотые пуговицы, причём форма молотков у студентов университетов и горных институтов различалась; фуражки с синим кантом, с молотками. Перед самым нашим поступлением ношение формы стало необязательным. Но блестящие цацки на складе остались, их покупали недорого по разрешению проректора и каждый пришивал на что придётся. Когда во время праздничных демонстраций несколько шеренг, сверкая эполетами, проходили мимо трибун, это впечатляло. Иногда в городе молодые солдаты отдавали честь незнакомой форме, мы в ответ тоже козыряли. Первые два года мы изучали общие предметы – математику, физику, химию, биологию, историю компартии, конечно. Из специальных – введение в геологию, геодезию, историческую геологию. После 1 курса были учебные геодезическая и геологическая практики на одесском побережье. Во время учебной геологической практики после II курса в Побужье условия были приближены к реальным экспедиционным. На III курсе появились профилирующие дисциплины – минералогия, петрография, геологическое картирование. Предстояла первая производственная практика. Не могу сказать, что я прямо-таки горел на учёбе. Если честно, то времени на неё иногда даже не хватало. Я активно занимался спортом, художественной самодеятельностью, не упускал возможностей поучаствовать в вечерах отдыха и заскочить в женское общежитие ОГУ. Но во время экзаменационных сессий умел мобилизовать себя, в результате за всё время учёбы отличных оценок у меня оказалось больше, чем хороших. На всю жизнь я сохранил тёплые чувства к нашим учителям – профессору Е.А.Гапонову, доцентам и преподавателям Г.Я.Гончару, Л.Б.Розовскому, Л.И.Пазюку, Н.И.Рычковской, М.И.Савченко, И.Я.Яцко и другим. Среди них не было громких имён, некоторые стали известны позже, а тогда – ни одного доктора наук, Гапонов только по должности был профессором. Но на факультете царила особая атмосфера. Выпускники Геофака ОГУ везде выделялись, их отличало, в частности, стремление помочь однокашнику. На опыте убедился, это свойственно далеко не всем сообществам бывших соучеников. Состав курса менялся, кто-то ушёл, кто-то пришёл. Закончили учёбу 33 человека. Мы отмечали годовщины выпуска из alma mater каждые пять лет. Собиралось до 25 человек. Наш друг и сокурсник Игорь Зелинский работал в университете (декан, проректор, ректор), он был одним из инициаторов таких встреч и помогал их организовать. Время идет, люди меняются. Встреча 1987г в связи с 30-летием прошла не очень хорошо. Причем, итог чувствовался заранее. Я на нее даже не поехал. Но привязанности к сокурсникам не утратил и старался, чтобы мы ещё встретились. « Где же вы сейчас, друзья мои, так часто делившие со мною радости, рассеянные теперь по пространствам земли? Ведь сегодня праздник, и надо бы нам, как когда-то, собраться вместе и наполнить комнату веселыми голосами…». Эти слова принадлежат современному одесскому писателю Александру Дорошенко. Я написал их на доске в одной из аудиторий Геофака ОГУ летом 2007 года. По случаю 50-летия окончания встретились шестеро. Выпускники нашего курса в жизни оказались достаточно успешны. Среди них четыре главных геолога экспедиций и главных специалиста проектных организаций, семь кандидатов и три доктора наук, два академика, два лауреата республиканских Государственных премий. Кто-то не приехал на встречу по разным причинам, следы шестерых потерялись, а 14 наших товарищей никогда уже не выйдут на связь… - Кто такие? - Геологи. - Хорошие вы ребята. Только украсть у вас нечего. Из разговора около сельской столовой Геология – жизнь моя. Эта формула не является оригинальной. Скажем, книжку под таким названием издал известный гидрогеолог Б.Г.Самсонов. Еще я как-то встретил сборник поэтов-любителей, называвшийся также. Не вижу в этом ничего особенного. Мои предшественники и я, мы все – люди одной крови. Не удивительно, что и мыслим одинаково. …Что такое «геология»? Странный вопрос! Даже нынешние школьники, гиганты мысли, наверно знают. И всё-таки. Геология – наука о земле. О Земле как космическом объекте. О её происхождении, рождении, развитии. Обо всех её частях и составляющих, внутри и на поверхности, включая человеческое общество. Говорят иногда: геология – несамостоятельная наука. Она не имеет своего метода и пользуется приемами из физики, химии и математики. Категорически не согласен! Все естественные науки опираются на эти три кита, и биология, наука ХХI века, тоже. Но это не значит, что они не имеют собственного метода. А геология – вообще наука наук. Геологические документы, которыми являются состав горных пород и формы их залегания, позволяют проследить эволюцию, историю нашей планеты, например, как изменялись её физические поля, климатические условия, растительный и животный мир, экология. Состояние современной экологической обстановки во многом определяется процессами, происходящими в недрах. В первую очередь вспоминают о наиболее известном, с утилитарной стороны: «А ты в своей жизни золото находил?» Да, конечно, геологическая среда – область сосредоточения полезных ископаемых, и золота в том числе. Учение об их поисках – важнейшая составная часть геологии. Отсюда понятно, что геология это вид деятельности, очень нужный для нормального функционирования любой страны. И целая отрасль народного хозяйства. В нашем государстве так называлось на жаргоне Министерство геологии. Когда человек говорил, что работает в геологии, коллегам всё было ясно. Геологи разных направлений трудились и в других министерствах. Пусть простят меня представители нашей профессии из других ведомств, но я думаю, что ведущим в этой области науки и практики было всё-таки Мингео. Когда я начинал самостоятельную работу, в отрасли насчитывалось всего около полумиллиона трудящихся. Без большого преувеличения скажу, что все друг друга знали. Не помню случая, чтобы при встрече с незнакомым коллегой не нашлось бы общих знакомых. К сожалению, наша профессия и отрасль сейчас переживают не лучшие времена. Министерства геологии нет. В России изучением недр управляют люди, не всегда понимающие, а то и просто случайные. Финансирование ограничено, в результате в стране возник дефицит на некоторые важные виды минерального сырья. Частный бизнес не хочет вкладывать средства в поиски и разведку того, что не даст мгновенной отдачи, а молодежь – учиться тому, что не приносит сиюминутной выгоды. Исключение составляют нефтегазовое направление и строительство. Дело охраны геологической среды пущено на самотёк. Кадров не хватает. Геологической съемкой занимаются 70-летние ветераны. Разрушаются преемственность традиций и связь поколений. Это очень опасный процесс. Хочется верить, что существующий кризис будет преодолен. Геологи – особая общность людей, выделяющаяся образом жизни, привычками, менталитетом, как теперь говорят. Специфические обычаи, традиции свойственны в наибольшей степени тем, кто прошел школу геологии. Паустовский писал, что язык геологов отличается своей особой образностью. Я проработал в этой системе лишь часть жизни, но беру на себя смелость считать себя членом братства, к которому сохранил симпатию и привязанность навсегда. Бирюзовые льдинки Прогибается, стонет под ветром палатка, За горами-морями далёк материк. На суровой Чукотке живется несладко, Но геолог, скитаясь, грустить не привык. Юрий Усенко Я учился на III курсе геофака ОГУ. Шла подготовка к первой производственной практике. Её начинали, как правило, задолго до начала. Практикантов зачисляли обычно на рабочие места, на них рассчитывали, и нужно было постараться успеть, если работа геологических партий и экспедиций носила сезонный характер, к началу полевых работ, т.е. к маю-июню. К этому сроку планировалось окончание весенней экзаменационной сессии, начиналась она раньше обычного, а продолжительность сжималась. Третий год учебы выдался сложным. Изучались непростые науки, например, минералогия и петрография, а преподаватели были требовательными. Стоял какой-то перманентный беспорядок в учебных планах. Так, было известно заранее, что в весеннюю сессию мы сдаем 4 экзамена, после их вдруг оказалось 6. Приятная неожиданность! Произошло ещё одно очень важное событие. До 1956г. в дипломах выпускников геофака ОГУ значилось, что они прослушали курс по специальности «Геология и поиски месторождений полезных ископаемых». Существовала специализация, разделение на три фуркации – общая геология; палеонтология; гидрогеология. Но это разделение носило неофициальный характер, просто учащиеся могли проявить свои склонности. В дипломах у всех была одинаковая запись: «геолог». В 1955г. в связи с огромным разворотом гидротехнического строительства (кто не знает, это были «сталинские стройки коммунизма», в первую очередь гидроузлы на крупных реках европейской части СССР) и потребностью в специалистах соответствующего профиля в ряде вузов страны изменили учебные программы. Например, Одесский Строительный институт лет на 15 – 20 стал Гидротехническим. Это поветрие коснулось и нашего факультета. В учебные планы были включены новые предметы, а полученная специальность теперь называлась у всех «инженер геолог-гидрогеолог». Студентам-выпускникам добавили несколько месяцев обучения, осенью должен был появиться VI курс. Конечно, эти изменения вызвали брожение в умах. Некоторые по неопытности считали, что так будет хуже, чем раньше. Нашлись желающие перевестись в другие вузы, где оставалась прежняя специальность. Я тоже стал наводить справки в МГУ. Наш декан, доцент-географ Александр Михайлович Смирнов, отец моего ближайшего друга Риона, был человек своеобразный. Мы жили в одном подъезде, хорошо знакомы семьями. Когда я пришел к нему с этим вопросом, он молча повернул меня лицом к двери и поддал коленом в соответствующее место. Тем, спасибо ему, дело и кончилось. А вот студентам-иностранцам их правительства предписали не менять специальность, восьмерых наших сокурсников после сдачи сессии переводили в МГУ и КГУ. Не было порядка и с собственно производственной практикой. По положению рабочими местами нас должно было обеспечивать Министерство высшего образования. На деле значительную часть мест обычно добывали сами. Если в какой-то организации студенты проявляли себя положительно, на следующий год от неё приходила заявка. В нынешнем году что-то не заладилось, мест не хватало. Двое наших товарищей поехали в Москву, причём без официальных документов. Более того, декан запретил им сообщать кому бы то ни было о состоянии дел в этом вопросе. Улов был невелик. Они случайно встретили знакомого выпускника и с его помощью в тресте «Аэрогеология» договорились о 5 местах. Помню, что все - были в высокогорные районы, из них два на Кавказ, одно на Памир. Ребята жаловались, что партии и экспедиции, которые базируются в Москве, неохотно берут иногородних, поскольку они по окончании практики сразу разъезжаются по домам, а москвичей иногда удаётся использовать на камеральной обработке материалов. На курсе было заранее договорено, что в случае дефицита, неравноценности мест они будут разыгрываться по жребию. Шла речь о делегировании еще одной пары, на этот раз с отношениями от деканата во многие организации. Один из соучеников работал раньше в партии треста «Ленслюда». Он написал знакомым и клятвенно пообещал, что мне пришлют персональное приглашение на работу в Карелии. Пока суд да дело я отпраздновал свое 20-летие. Собрались у меня дома. Число гостей лимитировалось размерами комнаты. Было человек 25, в основном сокурсники. Было очень весело. Бабушка прекрасно вписалась в компанию и очень понравилась тем, кто не бывал у меня и не знал её раньше. Я услышал много приятных слов и получил кучу подарков. Картина – морской пейзаж – постоянно меня сопровождала и сегодня висит над диваном. Лёд тронулся в конце апреля. Годом ранее несколько наших пятикурсников проходили практику в партиях 4-го Геологического управления. Эта организация проводила работы, в основном геологическую съёмку, в приграничных районах страны. Отличалась повышенной секретностью на общем фоне даже в те годы тотальной бдительности и подозрительности. В трудных условиях Чукотки наши студенты хорошо себя зарекомендовали, шли переговоры о продолжении сотрудничества. И вот из 4-го ГУ пришел официальный вызов на работу в тех краях человек на 25. Прошлогодних практикантов приглашали персонально, почти все они согласились. Нашему курсу было выделено 13 мест. Естественно, многие желали туда поехать. Я, как большинство сверстников, увлекался литературой о путешествиях и приключениях. У меня были книги о походах Пири и Амундсена, о Семёне Дежневе и освоении Русского Севера. Хотелось, конечно, увидеть такие места воочию. Деканат занялся распределением мест. Учитывалось три основных показателя: практикант должен был иметь хорошую физическую подготовку; материальное положение студента, чтобы малообеспеченные лучше заработали; чистота биографии. Уже говорилось, что работы велись в пограничной зоне, а там до Америки недалеко, а от небольшого острова Ратманова – вообще с десяток миль, чтобы кто-нибудь не сбежал, не приведи Господи! Я попал в число избранных и был очень рад. В этой группе оказались и друзья – Смирнов, Зелинский, Ткачук, Монюшко, Панченко. К большому сожалению, среди нас не было Горика Коффа. Причины, по которым его не взяли, могли быть разными и их не объясняли. Вначале нужно было ехать в Москву, где находился аппарат Управления и практически весь состав ИТР геологосъемочных партий, в которых предстояло работать. Полевая база экспедиции размещалась в бухте Провидения. Стали конкретные вопросы, в частности, экипировки. Ходили советоваться к побывавшим там ранее. Выяснилось, что мне многого не хватает, не было даже, извините, портянок. В ту пору очень популярным было всё, связанное с шумной общенародной кампанией по освоению целинных земель в Казахстане и на юге Западной Сибири. На основе распространенной песни о том, как новосёлы едут с путёвкой комсомола, Горик Кофф (еще до распределения мест) написал свой вариант, который мы лихо распевали: «Один гудок короткий,/ Колёса бьются в такт,/ До самой до Чукотки/ Доедем, это факт!/ Уже прощаться надо, вернёмся скоро к вам,/ Пишите нам, пишите, по новым адресам!.. Прощайте же, девчата,/ Наш факультет, прощай!/ С путёвкой деканата/ Мы едем в дальний край./ Уже прощаться надо…» и т.д. Незадолго перед этими событиями мои родители переехали на постоянное жительство в Кишинев. Отцовская легковая машина «Москвич» осталась стоять в нашем дворе. Мне нужно было перед отъездом перегнать её, снять с учета в ГАИ уже не успевал. Экзаменационная сессия завершена. Я получил на руки удостоверение, подписанное проректором и нашим деканом, о направлении для прохождения производственной практики в 4-е ГУ , допуск Первого отдела к работе с секретными материалами и деньги на проезд до Москвы и обратно. Москва между тем все время тормозила выезд, в ГУ решались какие-то свои внутренние вопросы. Где-то в первых числах июня ко мне домой пришли ребята с младшего курса и передали, что пришло извещение о необходимости срочного выезда. Не помню, как проверил надежность этих сведений, но решил ехать немедленно. Моя бабушка в этот день получила телеграмму о смерти любимого брата и, безусловно, нуждалась в моральной поддержке. Но я, нехороший человек, быстро собрал вещи, сказал ей какие-то слова, наспех простился, запустил мотор и двинулся. Путь в Кишинёв оказался трудным. Началось с того, что в Одессе на заправке меня обокрали учащиеся ремесленного училища. Я плохо закрыл машину, и с заднего сидения утащили форменную фуражку, в которой лежал бумажник. По счастью я в спешке не успел переложить в него из карманов документы и деньги. Погода все время стояла отличная, но когда я выехал из города, сгустились тучи, и начался дождь. Дорога с твердым покрытием в сторону Кишинева в пределах Одесской области существовала только на первых километрах тридцати. Дальше я через каждые несколько сотен метров буксовал, застревал, выбирался с помощью встреченных машин или подвод. Какой-то вездеход дотащил меня на буксире до Кучургана, другой, уже глубокой ночью, до Тирасполя (хотя от Кучургана дорога была получше). А тут ещё мотор перестал заводиться. Наутро пожилой шофёр, которому нужно было в Кишинёв, ремонтируя что-то под дождем, помог доползти до места. Когда я появился на пороге дома, где временно снимали жилье родители, мать чуть не упала в обморок: я был покрыт сплошным слоем грязи от носков до подбородка. Лишних денег не было, но родители решили, чтобы я передохнул денёк, а потом летел в Москву самолетом. Это случилось 7 июня 1955г. Кишиневский аэропорт находился тогда на месте нынешнего Московского проспекта, о прошлом напоминает название улицы – Аэродромная. Там стояла будка, изображавшая здание аэровокзала. Взлетно-посадочная полоса земляная, летали самолеты Ил-12 и Ли-2. Это был первый в моей жизни полёт. На следующее утро пошел в 4-е ГУ. Оно размещалось в старинном доме по адресу Рыбный пер.,3. Сейчас там Администрация Президента России и проход закрыт. Я оказался в числе двух-трёх самых нетерпеливых, после моего отъезда пришла депеша, чтобы прибыли к 9.VI. Выяснилось, отбытием на полевые работы пока не пахнет. Возникли какие-то финансовые трудности, всем понизили зарплату. Постоянные работники отказывались ехать и подбили нас, практикантов, на то же самое. Произошло что-то вроде забастовки, правда, назвать так эту акцию было нельзя, а то сразу же посадили бы. Всех третьекурсников зачислили в штат экспедиции рабочими III разряда. В УГ нам сказали, что будем получать по 75 руб. в месяц, геологи посоветовали требовать 90 (для сравнения: я купил в «Спорттоварах» альпинистский «абалаковский» рюкзак за 8 руб.) А вы думали такое возможно только при рыночной экономике во время кризиса? Жили, где придётся. Некоторых забрали к себе будущие начальники и коллеги, многие из них имели собственные дома в Подмосковье в пределах часа езды на электричке. Я остановился у подруги матери в районе Таганки. Договорились с Эриком Ткачуком и Максимом Панченко проситься в одну партию. Познакомились и поговорили с начальником. Купили одинаковые безрукавки, окрашенные в цвета спортобщества «Локомотив». Пятикурсники, работавшие в прошлом году, сказали, что нам повезло: состав партии хороший, а район работ по расположению, обнаженности горных пород, флоре и фауне самый интересный. Пока решались дела, я побывал на стадионе «Динамо». Смотрел матчи чемпионата страны по футболу, стал свидетелем преодоления в прыжках впервые в стране высоты 2м во время легкоатлетических соревнований. Посетил ВДНХ и экспозицию Дрезденской галереи. Перед возвращением бесценных трофейных шедевров назад в Германию решили показать их советским людям и выставили в Музее изобразительных искусств им. Пушкина (перед этим он несколько лет был музеем подарков Сталину к его 70-летию). Очередь нужно было занимать примерно с 5 часов утра, чтобы успеть пешком с Таганки к этому времени пришлось встать в 3. Разумеется, я об этом нисколько не пожалел. Мне довелось ещё раз взглянуть на эти сокровища в 2008г., теперь уже в Дрезденском музее «Цвингер». Тем временем «забастовщики» выиграли. Был найден компромисс. Практикантам вернули прежние 90 руб., кроме того приезжим обещали оплатить квартирные с 9.VI по 1 руб. в сутки. Но это потом. А пока деньги у всех нас кончались. Опытный старшекурсник предложил пойти на киностудию и поработать на съемках статистами за 3 руб. в день. Повезло, на съёмках фильма «Мексиканец» по Дж. Лондону, одетые в какие-то балахоны и бутафорские шляпы, мы целый день изображали публику, добросовестно орали и хлопали. В конце дня нам вручили…квитанции и сказали прийти за деньгами через несколько дней. Четвёртое управление занимало несколько комнат, разделённых фанерными перегородками. Теснота страшная. Мы всё время толпились на лестнице. Начальство решило отправить часть людей на базу экспедиции, это лучше, чем отирать стены. Некоторые полетели самолетами по Северному пути, другие поехали поездом до Хабаровска, а оттуда самолетом в бухту Провидения. Насколько помню, только один пошёл на киностудию после возвращения с практики и сумел получить свои деньги. Группа в составе 11 одесситов и двух третьекурсников из МГУ выехала с Ярославского вокзала скорым Москва – Владивосток. Одному из нас, назначенному старшим, надлежало получить в Хабаровске денежный перевод, как решался вопрос с авиабилетами, не помню. Большинство разместилось в одном вагоне. С нами ехал на гастроли на Дальний Восток полупрофессиональный тогда Рязанский народный хор, мы сразу перезнакомились, в особенности с женской частью. Еще до Забайкалья ехали двое студентов из МГРИ и с ними девушка-коллектор. Так что было весело.  |
Похожие:
 | | Посвящается Патрисии Блэйк, ставшей моим близким другом с момента моего возвращения в США и моей путеводной звездой в написании этой... | |
| Ученые записки. Выпуск Сборник научных трудов Западно-Сибирского филиала Российской академии правосудия (г. Томск). Изд-во: цнти,... | | Посвящается двум грациям, носящим земные имена Елена и Татьяна. Моим близким подругам, благодарным слушательницам, надежным опорам,... |
| Коммерсантъ, Хамраев Виктор,Городецкая Наталья,Ларинцева Александра, 23. 01. 2009, №011, Стр. 3 18 |  | Посвящается моим ученикам из младших, средних и старших классов, которые научили меня тому, что никто не хочет терпеть неудачи и... |
| Прошу предоставить свидание с моим сыном Кудасовым Петром Васильевичем 1990 года рождения | | ФЗ, от 09. 11. 2009 n 247-фз, от 09. 11. 2009 n 249-фз, от 25. 11. 2009 n 274-фз, от 28. 11. 2009 n 305-фз, от 21. 12. 2009 n 330-фз,... |
| Предназначена для обмена служебными записками, заявками и другими, требующими согласований документами, и их контроля | | Ученые записки. Выпуск Сборник научных трудов Западно-Сибирского филиала Российской академии правосудия (г. Томск). Изд-во: цнти,... |