Издательство саратовского университета
Скачать 3.16 Mb.
|
ИЗДАТЕЛЬСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ МЕЦЕНАТА БЕЛЯЕВА Даже если бы в истории русского искусства М. П. Беляев остался только гостеприимным хозяином, организатором радушных и хлебосольных «пятниц», каким-то образом привлекших к себе выдающихся художников того времени, – этого было бы вполне достаточно, чтобы обессмертить его имя. Однако главная его задача, по-видимому, заключалась вовсе не в честолюбивом устремлении к «бессмертию» на полях искусства. Беляев рассматривал свои начинания исключительно с точки зрения деятельности, деловой активности, просвещенного предпринимательства на ниве русской музыки, которое в конечном итоге неизбежно оказывалось убыточным. Характерно, что он категорически протестовал против употребления по его адресу определения «меценат». «…Он несомненно брезговал тем призвуком, который почти неразделим с этим словом, – вспоминал И. И. Витол, – ведь кому не известно, что, особенно в наш век, меценатство под предлогом протежировать искусство само спекулирует на львиную долю лаврового венка»249. Сам Беляев в разных случаях предлагал различные обоснования своих устремлений. Так, в деле издания оперы А. П. Бородина «Князь Игорь» и содействия ее постановке на сцене, – одной из самых «затратных» своих операций – он видел себя не меценатом, но «купцом, покупающим жемчуг»: «Знаете ли вы, за какую цену я его перепродам, сколько заработаю?»250 Несмотря на то, что именно в этом деле доходы от спектаклей и проданных экземпляров партитуры были заранее распределены в пользу наследников Бородина и Петербургской медицинской академии, где преподавал последний, в более широкой исторической перспективе Беляев оказался не так уж неправ. После революции 1917 г., когда капиталы «беляевского фонда» («Попечительного совета для поощрения русских композиторов и музыкантов») были национализированы и он прекратил свое существование в России, делу восстановления Фонда способствовал прибыльный баланс издательства. В материалах официального сайта современной версии Фонда («Stiftung Kuratoren-Konseil zur Förderung der Tätigkeit russischer Komponisten und Musiker»), штаб-квартира которого находится в г. Кёльне, этот процесс оценивается совершенно однозначно: «Если раньше издательство существовало за счет Фонда в России, то теперь Фонд начал существовать за счет издательства…»251 В другом случае М. П. Беляев указывал (как вспоминал А. К. Глазунов252) на «нравственную неудовлетворенность» существом своей лесоторговой деятельности. Продажа национального достояния – леса – за рубеж, видимо, оценивалась им в таких категориях, что он готов был терпеть весьма значительные убытки в деле меценатства как «компенсацию» за ущербность своего основного занятия. «В Германии, Англии, во Франции – во всех западных государствах есть подоходный налог; в России он еще не введен. Желая платить свою дань родине, я выбираю ту форму, которая мне более всего симпатична», – так объяснил он смысл своей деятельности И. И. Витолу253. «Он [Беляев] был более дальновиден…, чем любой предыдущий или последующий музыкальный патрон в Европе», – писал М. Монтегю-Натан254. Английский критик обращал внимание своей аудитории на то, что преимущества деятельности Беляева заключались в ее комплексности: он был не только издателем-благотворителем родной музыки, но и патроном255. В работах участников «беляевского кружка» комплекс мероприятий, основанных и реализуемых М. П. Беляевым, получил наименование «дело»: «беляевское дело», «беляевское музыкальное дело», «беляевская инициатива»256. Под словосочетанием «беляевское дело» обычно понимается комплекс благотворительных инициатив Беляева, направленных на поддержку русских музыкантов, важнейшей из которых была издательская благотворительность М. П. Беляева. Отдельным сторонам издательской деятельности Беляева посвящено несколько работ специального характера257. Удачное освещение она нашла в одной из глав монографии Б. Л. Вольмана258. В связи с этим особо остановимся только на отдельных моментах этой деятельности, которые, по нашему мнению, позволяют продемонстрировать специфику беляевского отношения к поддерживаемым им авторам и их сочинениям. Главная особенность издательской деятельности М. П. Беляева в сравнении со всеми другими музыкальными издательствами того времени – это полностью некоммерческая направленность259. Финансовые дефициты, на которые сознательно шел Беляев, ставили его дело вне конкуренции на отраслевом рынке, что не могло не вызывать нареканий прочих владельцев фирм данного профиля260. Издательский бизнес ни в коей мере не являлся для Беляева предпринимательской деятельностью, такой как его лесопромышленная фирма, – это было целиком благотворительное направление, его организация зависела от самого осмысления сущности этого бизнеса меценатом. Проще говоря, Беляев «перекачивал» финансовые ресурсы из высокодоходного лесопромышленного дела в полностью дефицитный издательский бизнес и считал такую деятельность высоким служением Родине. Подобная операция по необходимости всегда несет на себе след какой-либо идеологии. Так, финансовые ресурсы, полученные Дж. Соросом путем спекуляций, перераспределялись благотворительным образом в пользу большого количества организаций и частных благополучателей под эгидой политической философии «открытого общества». Издательство «M. P. Belaieff in Leipzig» было основано в начале июля 1885 года. 1 июля купец получил подтверждение от Городского совета г. Лейпцига о том, что «нет никаких законных препятствий для его намерения заниматься бизнесом торговли музыкальными изданиями»261, а 4 июля фирма была зарегистрирована в торговом реестре участкового суда262 г. Лейпцига. Права единоличного владельца издательства были закреплены за М. П. Беляевым, проживающим в Петербурге. В качестве управляющего делами издательства им был подобран и назначен опытный профессионал, Франц Шеффер, проживающий в Лейпциге. Так же, как и в «деле концертов», отбором и редактированием сочинений, принимавшихся к изданию, занимался художественный совет того же состава, однако статус совета вплоть до смерти Беляева оставался общественным. Деловую переписку с авторами сочинений вели Беляев и Шеффер. То, что издательство было открыто в Германии, самим Беляевым объяснялось, прежде всего, как забота о защите авторских прав на издаваемые сочинения. Между европейскими государствами существовала соответствующая литературно-художественная конвенция, в которую не входили ни Россия, ни страны американского континента263. Кроме того, европейская направленность «новой русской школы» и самого Беляева всегда были вполне очевидны. В беляевской переписке встречаются неоднократные подтверждения этого факта. 8 февраля 1900 г. в письме к А. Н. Скрябину он подчеркивал, что «оркестровые сочинения печатаются для всего света, а не для одной России», а потому наличие перевода на иностранные языки в хоровых партиях является обязательным264. А несколькими годами ранее, 21 октября 1893 г., он разъяснял в письме к Ц. А. Кюи: «Я… принял за принцип в моем издательском деле приобретать сочинения для всех стран (подчеркнуто Беляевым. – Д.Л.)… Вследствие конвенции, существующей на Западе, мои издания также доступны во Франции, как и в Германии»265. Известно, что авторские гонорары в беляевском издательстве были значительно выше, чем у его российских конкурентов266. Петербургский меценат старался образцово вести дело «по примеру» других немецких фирм, к тому же темпы роста его издательской деятельности были весьма высоки. «Я поставил себе целию: с одной стороны, улучшить авторские условия, а с другой, по возможности и моим средствам поднять издательское дело», – писал он о себе сам267. Эта задача приводила к необходимости постоянных и довольно значительных капиталовложений268. Как вспоминал Ф. Шеффер, «говорить об экономии денежных средств конечно не приходилось. Митрофан Петрович не скупился, предоставляя самым широким образом свои средства на нужды издательства»269. Тем более показательно, что в 1902 г. М. П. Беляев предпринял беспрецедентный шаг по снижению розничных цен на свои издания. Первоначально, по словам Ф. Шеффера, «при определении продажных цен наших изданий мы следовали принятому в немецких нотных издательствах принципу»270. Однако после 10-летнего юбилея издательства Беляев поставил вопрос о том, чтобы добиться снижения цен на свою продукцию до уровня лидеров рынка, крупнейших немецких фирм «Петерс», «Литольф» и др. Ф. Шефферу удалось объяснить своему хозяину, что подобные цены возможны только при очень высоких тиражах, а повышение тиражности издаваемых Беляевым сочинений неизбежно приведет к разорению фирмы. Тогда было принято компромиссное решение: сохранив существующие тиражи, Беляев уменьшил розничные цены почти вдвое, погашая создавшийся дефицит из собственных средств271. Понятно, что эта мера также имела пропагандистский и благотворительный характер. В письме к С. И. Танееву Беляев мотивировал существенное снижение цен, в частности, еще и тем, чтобы покупать его издания в России было выгоднее, чем заказывать в Лейпциге272. В свою очередь, С. И. Танеев горячо приветствовал это начинание Беляева как дающее возможность приобретать некоторые партитуры, до сих пор бывшие недоступными273. Решительный шаг на пути формирования издательской политики сделал меценат в тот момент, когда им был основан Художественный совет для отбора произведений, предназначавшихся к печатному изданию. Первые биографы «беляевского кружка» единодушно отмечают, что именно с возникновения художественного совета («комиссии», как называл его сам Беляев) деятельность мецената приобретает вполне определенное направление. «С образованием комиссии из трех лиц, – писал М. М. Курбанов, – которым М. П. Беляев доверил решение всех музыкальных вопросов, связанных с организованным им делом, оно сплотило композиторов в группу определенного направления»274. «С образованием этой комиссии, – почти теми же словами высказывался А. В. Оссовский, – дело, вызванное к жизни М. П. Беляевым, сплотило петербургских музыкантов, преимущественно композиторов, в группу определенного художественного мировоззрения»275. Состав художественного совета был более чем стабильным. По просьбе М. П. Беляева в него вошли Н. А. Римский-Корсаков, А. К. Глазунов и А. К. Лядов. При жизни мецената состав совета ни разу не менялся. Эти же лица стали душеприказчиками Беляева по его завещанию, – на них было возложено продолжение «беляевского дела» после его смерти. По уставу «Попечительного совета» один из его членов должен был стать председателем (только тогда впервые официально появляется эта должность), первым председателем совета был избран Н. А. Римский-Корсаков. К 1 мая 1907 г. относится первое изменение в совете – Римский-Корсаков передал председательскую должность и обязанности своему ученику (адвокату по профессии) Н. В. Арцыбушеву276. Переписка М. П. Беляева содержит многочисленные примеры принципиального отношения к издательскому делу. Так, в уже цитированном выше письме к Ц. А. Кюи Беляев категорически высказывается против передачи прав на какое-либо его издание (в их совокупности или по частям) третьей фирме: «…С моей стороны было бы непоследовательно по приобретении таких прав передавать их потом в отдельности другим лицам. Может быть, этот способ мог принести некоторую материальную прибыль, но Вы знаете, что я за нею не гонюсь… Я не намерен уступать никакой издательской фирме прав на мои издания»277. В письме к С. И. Танееву от 17 октября 1896 г. издатель отказывает композитору в просьбе взять принадлежавшее ему издание его сочинений на комиссию для распространения за рубежом278. Этот род деятельности, также связанный с получением материальной прибыли, не интересует Беляева. Отказом завершается и предложение С. И. Танеева об издании «собственноручной тетради эскизов» Бетховена, найденной им279. Несмотря на рассуждение Танеева о том, что «Бетховена вряд ли правильно считать немецким автором. Он принадлежит всему миру, а в том числе, и нам, русским»280 – Беляев предпочел придерживаться четкой линии на издание сочинений только русских авторов. Кажется, что издательская деятельность Беляева была перенасыщена слишком большим количеством различного рода «принципов». Однако этот факт перестает казаться удивительным, если рассматривать «беляевское дело» (во всех его направлениях) как деятельность Фонда. Фактически оно и было таковым еще до официального провозглашения и принятия Устава фонда. Поэтому многочисленные ограничения и правила по отношению к каким-либо конкретным ситуациям до поры и времени не были зафиксированы и «прописаны», а содержались имплицитно в голове самого мецената. При жизни Беляева в его издательстве издавались сочинения различных русских авторов, преимущественно близких к «беляевскому кружку». В посмертном завещании М. П. Беляев передал дело управления издательством в Лейпциге в руки «Попечительного совета для поощрения русских композиторов и музыкантов». Предполагалось сохранение достигнутой издательской практики. Для погашения дефицитов Беляевым было капитализировано в Государственном банке 275 000 руб., причем использовать можно было только проценты с этой суммы281. Также на издательские расходы предназначалась часть средств от доходного дома в Петербурге (Фонтанка, 150), переданного Беляевым в распоряжение Попечительного совета282. В дополнительной записке для членов совета Беляев просил их оставить управляющим Франца Шеффера283. Значительные трудности возникли в управлении издательством после начала Первой мировой войны. Была потеряна связь с Попечительным советом в Петербурге. Более того, в связи с постановлением правительства Германии о необходимости принудительного управления русскими предприятиями от 4 марта 1915 г. в издательство был назначен государственный аудитор, которым стал Георг Гебхарт284. Осенью 1920 г. в Лейпциге состоялось первое послевоенное заседание Попечительного совета, на котором было принято решение продолжить деятельность в эмиграции. Не предаваясь иллюзиям по поводу капиталов, оставшихся в России и национализированных Советским правительством, совет решил опереться на деятельность издательства. 12 апреля 1922 г. завершился период принудительного управления, и Франц Шеффер предпринял необходимые меры для превращения издательского бизнеса в рентабельный: цены на беляевские издания были подняты вдвое с середины 1923 г. «Это был своего рода государственный переворот, – вспоминал Ф. Шеффер, – ибо этим поступком я нарушил заповеди основателя нашей фирмы. Утешением служила мне лишь уверенность, что эта мера временная, что по восстановлении нормальной жизни в Европе мы сможем вернуться к старому принципу…»285 Сведения о деятельности издательства в 30 – 40-е гг. XX в. крайне скудны. Как сообщает современный официальный сайт фонда, известно только, «что развитие издательства и фонда между двумя мировыми войнами определялось неуклонным желанием совета, несмотря на все препятствия, остаться верными лежащей в основе беляевского предприятия идеалистической идее»286. В 1949 г. резиденция издательства была переведена из Лейпцига в Бонн. Еще через 20 лет, в 1969 г. был принят новый Устав фонда, представительство которого находится ныне в г. Кельне и подчиняется по административной линии Министерству внутренних дел земли Северный Рейн-Вестфалия. Беляевское издательство в 1971 г. было поглощено издательством C. F. Peters (Франкфурт-на-Майне). Фонд продолжает поддержку современных русских композиторов287. А. Н. Галямичев |
Похожие:
 | Для преподавателей, научных работников и студентов, обучающихся по специальности «Социально-культурный сервис и туризм» | | Лингвометодические проблемы преподавания иностранных языков в высшей школе: Межвуз сб науч тр. / Под ред. Л. И. Со |
| Лингвометодические проблемы преподавания иностранных языков в высшей школе: Межвуз сб науч тр. / Под ред. Л. И. Со | | К38 Неправомерные действия должностных лиц налоговых органов. Саратов: Изд-во Сарат ун-та, 2008 376 с.: ил. 978-5-292-03835-1 |
| Франции и Англии xvii–xix вв до нынешних проблем культурного сотрудничества в Западной Польше. Особое внимание уделяется практике... |  | Франции и Англии xvii–xix вв до нынешних проблем культурного сотрудничества в Западной Польше. Особое внимание уделяется практике... |
| Решением Президиума вак министерства образования и науки РФ издание включено в Перечень ведущих рецензируемых изданий, в которых | | Решением Президиума вак министерства образования и науки РФ издание включено в Перечень ведущих рецензируемых изданий, в которых |
| Кафедра "Промышленное и гражданское строительство" Саратовского государственного технического университета | | Рекомендовано к изданию Учебно-методическим советом Балашовского филиала Саратовского государственного университета |