Монография будет полезна научным сотрудникам, преподавателям и студентам, которые интересуются гуманитарными аспектами формирования киберкоммуникативных сообществ
Скачать 2.68 Mb.
|
Личность в киберсоциуме Интернет, также как и электронные средства массовой информации, начинает играть все большую роль в качестве института становления человека как личности. В виртуальном пространстве индивид усваивает образцы поведения, социальные нормы и ценности данного общества. Некоторые авторы считают возможным говорить о формировании «цифрового тела» человека, наряду с физическим (индивидом) и социальным (личностью). Анализируя личность как социальный феномен в условиях развития киберкоммуникативного континуума, следует остановиться прежде всего на теориях, согласно которых новая среда порождает изменения ценностно-мотвационных ориентаций индивида и на тех реальных сдвигах, которые фиксируются социологами в связи с развитием новых социальных условий конца ХХ ст.. Автором одной из таких теорий является Рональд Иенхарт (68. 69.) Точка зрения данного исследователя развивается в русле представлений многих современных социологов, по мнению которых главной осью текущих социально-экономических процессов является переход от индустриального (капиталистического или модерного) к постиндустриальному ("постмодерному" или "информационному") обществу, которые отличаются друг от друга по своей технологии, образу жизни и системе ценностей. На основе теоретического конструкта упомянутого исследователя ведется уже 30 лет сравнительный долгосрочный анализ ценностных ориентаций населения 8 стран Европейского сообщества. Данные западноевропейских опросов дополняются и сравниваются с результатами опросов многих других народов и стран, общее количество которых достигло 43. В их число входят некоторые страны Восточной Европы и отчасти Россия (соответствующие опросы проводились , при участии российских социологов в 1990, 1991 и 1992 гг.). Главный терминологический вклад Ингелхарта - указание на то, что если в индустриальном, модерном обществе преобладают "материалистические" ценности, направленные главным образом на достижение экономической эффективности и материального благосостояния, то в постиндустриальном обществе, где эти цели в основном достигнуты, люди становятся "постматериалистами", что означает "сдвиг в сторону индивидуальной автономии…, перенос акцентов преимущественно с экономической и физической надежности на чувство принадлежности, самовыражение и качество жизни" (68, р.11). Это означает общий рост субъективно-личностных моментов и факторов социального бытия, когда важен не просто уровень жизни, а "субъективное благополучие" (subjective well-being), зависящее от соотношения уровня притязаний и восприятия собственной наличной жизненной ситуации. Предполагается, что реальные предпосылки этого - демократические институты и экономическое благосостояние. "Удовлетворенность жизнью, политическая удовлетворенность, межличностное доверие, высокий уровень политических дискуссий и поддержка существующего общественного порядка взаимосвязаны. Они образуют синдром положительной установки к миру, в котором человек живет" (68, р. 41). В отличие от более ранних теорий модернизации, включая марксизм, Ингелхарт считает, что: 1.Социальное изменение не линейно, не идет в одном и том же направлении, в нем бывают достаточно крутые повороты. 2.В истории нет экономического детерминизма, разные подсистемы (производство, политика, культура) взаимосвязанны и взаимозависимы. 3.Модернизация не совпадает с вестернизацией. Хотя она началась на Западе, это глобальный процесс, у которого есть существенные региональные и национальные особенности. 4.Демократия не является необходимым элементом модернизации, которая возможна на также базе фашизма или коммунизма. Однако она становится все более вероятной и необходимой на стадии постмодернизации (69, р.р. 10-11) Хотя социальные изменения в мире происходят не синхронно, - одни страны уже находятся в "постмодерне", тогда как другие только начинают процесс модернизации, - общие тенденции развития достаточно предсказуемы. Они отражаются в изменении соответствующих систем ценностей, которые можно уловить с помощью опросов общественного мнения. Особая роль в изменении ценностей принадлежит ранней социализации подрастающих поколений: молодые люди, как правило, большие "постматериалисты", чем их отцы и деды, они склонны "максимизировать не столько чистый доход, сколько престиж, интересный опыт и общее качество жизни" (68, р. 176). Что предсказывал Ингелхарт, говоря о переходе от "ценностей выживания" к "ценностям благоденствия"? 1.В политике - уменьшение почтения к власти и авторитету, акцент на участии и самовыражении. Это предполагает демократизацию общественных институтов, но одновременно, как реакцию на трудности развития, - рост ксенофобии и авторитаризма. 2.В экономике экзистенциальная надежность бытия повышает ценности субъективного благополучия и качества жизни, но эти требования гораздо труднее удовлетворить. 3.В сексуальном поведении, репродукции и семейной жизни неизбежен отход от необходимых ранее жестких норм и правил контроля за рождаемостью. 4. В сфере высших ценностей происходит их секуляризация (обмирщение), но одновременно - разочарование в плоском рационализме и все более массовый и напряженной интерес к проблеме смысла жизни. "Человечество вносит в мироздание смысл, и эта работа не закончена" (68, с. 433). В результате сложного статистического анализа данных опросов общественного мнения в развитых странах за 20-25 лет, Ингелхарт приходит к выводу, что его прогнозы относительно общего направления эволюции системы ценностей от "материализма" к "постматериализму" оправдались на 72 %. Как и предполагалось, у молодежи сдвиги значительно больше, чем у представителей старших поколений. Однако масштаб этих исторических и когортных (межпоколенных) сдвигов неодинаков в разных странах. Это зависит как от уровня (стадии) их общего социально-экономического развития, так и от их национально-культурных особенностей и конкретной ситуации развития. Общий сдвиг от "материалистических" к "постматериалистическим" ценностям с 1981 по 1991 г. составил в Нидерландах 28 %, Канаде -20 %, Швеции - 19%, Западной Германии - 25% , Англии - 13% , Франции и Бельгии -18 %, США - 30 %, Японии - 13 %, Италии - 46 %, Испании - 35 % и т.д. (69, с.157). В Нигерии и Индии таких сдвигов нет, а в Южной Африке тенденции развития оказались противоположными (сказывается резкое ухудшение ее экономического положения и ослабление западного влияния). Весьма проблематична и ситуация в постсоветском пространстве. Гражданам постиндустриальных обществ частная жизнь представляется более ценной и важной, чем политическая. Интересную эволюцию переживают религиозные чувства. Хотя "постматериализм" означает секуляризацию культуры, этот процесс неоднозначен. Процент людей, посещающих церковные службы, в большинстве стран снизился, но количество людей, сказавших, что "Бог играет важную роль в их жизни", в ряде стран за последние десять лет увеличилось. Это связано с тем, что значительно больше людей задумываются о смысле жизни (69, с. 286) (совместный результат более высокого образования и наличия свободного времени). Соответственно на уровне повседневного мышления ослабевает противостояние религии и науки. "Постмодернизм отражает отвержение инструментальной рациональности и возросшую озабоченность конечными целями" (69, с. 339). Религиозные чувства и верования не исчезают, но индивидуализируются, тогда как влияние церкви как социального (и в определенном смысле бюрократического) института снижается. Почти во всех странах выросло число людей, согласных с тем, что "для счастливого детства ребенок нуждается в доме, где есть и отец и мать" (69, с. 287). Увеличилось и число людей, согласных с тем, что женщина, чтобы быть счастливой, должна быть матерью, что нужно любить и уважать родителей, независимо от их личных достоинств, и т.п. Количество людей, считающих, что для полноты жизни женщина должна иметь детей, выросло в 15 странах, а уменьшилось только в 4 (69, с. 381). Вообще "детские" и семейные ценности явно находятся на подъеме. Рост семьи как ценности связан с изменением понимания качества жизни. По всем социологическим опросам, включая данные самого Ингелхарта, женатые люди больше удовлетворены жизнью, чем одинокие. Тем более, что выбор между личной самореализацией и профессиональной карьерой, с одной стороны, и семейной жизнью, с другой, в богатых странах и слоях менее драматичен, чем в бедных, и не обязательно решается по принципу "или/или". Индивидуализация жизни означает не только расширение границ личного выбора, но и появление альтернативных стилей жизни. Хотя мораль Западного общества остается гедонистической и индивидуалистической, она придает значительно больше внимания соображениям взаимной социальной и моральной ответственности, чем это было принято в молодежной культуре 1970-х годов. Надо учесть, что в эпоху массовой компьютеризации, СМИ все более теряют самостоятельность не только как источники информации, но и как средства пропагандистского и воспитательного воздействия. Все это постепенно переходит в “ведение” Интернета. Это касается прежде всего детей младшего и среднего школьного возраста. В США, например, школьная программа составлена так, что к определенному возрасту дети должны свободно ориентироваться в Сети. В условиях глобализации, обьединения информационно-коммуникативных процессов, имеющих наднациональную и надкультурную направленность происходит также выработка соответствующего типа личности. Ведущей его чертой является универсальная коммуникативная способность, делающая личность способной к коммуникации независимо от конкретной социально-политической среды существования. Рассуждая по этому поводу один из украинских исследователей, О.В.Одаренко замечает, что «В электронном пространстве доминанта принадлежит фикциям, а не конкретным личностям. … одна и задач современной социологической теории состоит в классификации типов (идеальных типов) пользователей компьютеров, в особенности тех, кто работает с глобальными электронными сетями, а также в адекватном описании их характерных черт. Мы считаем, что такие пользователи делятся как минимум на три категории, которые условно можно обозначить как «кибер-анархисты», «кибер-авантюристы» и «кибер-прагматики». Именно они создают «виртуальные» общины в обществе, в ктором стратификация начинает происходить на основе по признаку владения информацией. … Поведение первых двух категорий компьютерных пользователей, которые идентифицируют себя как «фаны», представляет собой новый вид аномии. И кибер-анархисты и кибер-авантюристы, среди которых есть много творческих личностей, в определенной стпени культурно и политически заангажированы. Однако «навигация» позволяет избегать нежелательных последствий демонстративной позиции и репрессий. (Пер.авт.)» (70.) Виртуальное пространство изначально выступает формой внутренней эмиграции, девиантного поведения. Первопроходцами здесь становятся представители нового поколения, обьективно находящегося состоянии социализации, не имеющего собственного места в социальной структуре и потому склонной ее изменению, ориентированные в силу этого на социальный негативизм. Идеологией первопроходцев выступает постмодернизм, постулирующий отсутствие личности в онтологическом смысле, миф эпохи модерна. Соответственно способы самоидентификации носителей такого мировоззренческого принципа ориентированы на принятие анонимности общения как естественного факта. Поэтому Интернет населяется виртуальными персонажами, "кибермашинами" и прочими деиндивидуализированными формами. Человеческая личность реализуется как потусторонняя сущность, идеалом здесь является невидимый и недоступный «кибер-бог». Да и в конечном итоге, какая разница с кем общаешься, если процесс общения тебя вполне устраивает? Однако проблема выделения в коммуникативном процессе собственно человеческого существа остается актуальной. Разрабатываются технологии биологической идентификации участников коммуникации, а также поиска субьектов той или иной деятельности (борьба с вирусами, порнографией) – фактически создается возможность ограничения свободы проявления индивида в киберконтинууме как элемент системы безопасности отдельного социума от воздействия на него представителей "чуждых" ему сообществ. Можно сказать также, что проблемы киберсообществ приближают к действительному взгляду на любое сообщество в принципе, в конечном итоге демифологизируют его и составляющих его «личностей». Виртуальные личности несколько шокирующе выглядят (особенно для поколения, родившегося еще до телевизионной эпохи) в силу необычности технологической стороны коммуникации – Вы общаетесь с тем, кого нет «на самом деле». Однако любая личность виртуальна в том смысле, что она есть некоторое целое, существующее как бесконечная совокупность (противоречие в определении!) пространственно-временных ситуативных проявлений (актуальных и, более важно – потенциальных, предполагаемых, выраженных в культурном типе, носителем которого проявляет себя индивид). Личность не тождественна с «телом» – последнее лишь «повод» мыслить эти проявления как целокупный «субьект», разворачивающийся в пространстве-времени, имеющий длительность и инерциальность. Не «обладающее» телом (а таковое всегда в виде конкретного автора имеется) не признается «личностью» в ее полноценном значении. «Бог умер» – знаменитая фраза Ф,Ницше, констатировавшего, что общество перестало признавать существование нетелесной «личности» - закономерно, что вслед за этим всякая «личность» стала пониматься как проявление «тела». Так, в творчестве З.Фрейда даже «исторические личности» есть ни что иное как проявления телесно-морфологического начала в человеке. Можно различать наряду с «естественными» и искусственные личности – сюда можно отнести героев, богов, персонажей художественной сферы, к ним относятся и электронные личности. Личность - феномен в социальном, а не физическом смысле. Существенное отличие кибер-личности состоит в том, что она более динамична с точки зрения восприятия и порождения глобальных культурных взаимодействий. Как субьект социального действия (актор) такая личность менее опосредована инерционностью массива культуры, более непосредственно включена в глобальное взаимодействие. Подобно тому, как литературные герои влияют на социальное поведение людей, кибер-личности становятся существенным фактором социальной жизни будущего, они включаются в недоступные доселе алгоритмы и поля этой жизни. В этой связи можно встретить множество футурологических картинок, где киберконтинуум подчиняет себе человеческий мир. Пока мы относимся к этим прогнозам с известной долей иронии, по принципу солдата Швейка, говорившего, что «еще никогда так не было, чтобы никак не было». Достаточно беспечная позиция, учитывая, что такое же отношение было у нас и в пятидесятые годы к проблемам загрязнения окружающей среды. А сегодня? Да и сегодня еще не вполне осознается необратимость техногенных изменений, мы продолжаем считать, что живем в первозданном природном храме, который нельзя трогать. Уже тронули, уже… Беспечное отношение к этическому основанию формирующейся киберсреды может привести к таким же необратимым последствиям, и мы столкнемся с неразрешимой проблемой взаимодействия с динамичной агрессивной экспансионистской техносредой. По привычке мы считаем, что справимся с ней – подобно тому, как считали, что природа растворит в своей бесконечности результаты наших маленьких технических хитростей. Возможная необратимость характера развития новой среды пока еще не принимается во внимание, наши упования на лучшее совершенно естественны, но, как говорится «на Бога надейся, а сам не плошай». В нашей культуре предполагается, что мы – личности, обладающие в силу своей телесной отграниченности таким же отдельным бытием – в личность мы играем опираясь на системы ресурсов материальной и духовной культуры. Однако актуализация гендерной проблематики, построенной на различении физического и социального в личности свидетельствует о изменении правил "игры в личность". В киберсообществах изучается, чем отличается проявление мужского и женского в электронной коммуникации, как идентифицировать представителей полов. Так, согласно результатам проведенных социологических исследований в этой области еще в начале 90-х г.г. ХХ ст. (71.) Были выделены следующие основные тенденции проявления половых различий при работе российских пользователей в Интернете: 1.Контингент женщин и мужчин пользователей Интернета в России существенно различаются. Различия касаются профессии (среди женщин больше преподавателей и научных сотрудников и меньше сетевиков, электронщиков, бизнесменов). Контингент женщин оказался несколько старше по возрасту и гораздо малочисленнее мужского. 2. Имеются и психологические различия. Женщин-пользователей меньше интересует информация по науке, вычислительной технике, информатике, коммерческая информация. Их больше, чем мужчин, интересует информация по образованию, искусству, литературе, культуре, религии. 3.Среди мотивов деятельности в Интернете женщины чаще, чем мужчины, отмечают: мотив интеллектуальной и творческой самореализации, мотив рекреации; мотив преодоления коммуникативного дефицита. Менее ярко, чем у мужчин, выражена мотивация самоутверждения и аффилиации. Мотивация женщин имеет сильный компенсаторный коммуникативный компонент, то есть важными являются восполнение в Интернете развитого и компетентного общения, которого им, возможно, не достает в реальной жизни. 4. Для женщин в Интернете интересны импровизация и игра, получение новых знаний и личностный рост, возможности которого предоставляются Интернетом. 5. По сравнению с мужчинами женщины проявляют более позитивное отношение к коммуникации в Интернете, они более терпимы к назойливым и необязательным контактами, возникающим м Интернете. Были отмечены также основные тенденции развития деятельности российских женщин-пользователей в Сети. В частности, отмечалось, что «начав свое развитие в России как обособленная сфера общения высококвалифицированных программистов, практически полностью состоящая из мужчин, Интернет в настоящее время претерпевает глубокие изменения. На начальных стадиях своего развития сообщество пользователей глобальных компьютерных сетей в нашей стране обладало всеми свойствами изолированного моногендерного образования. Это и специальный этикет, и элементы своеобразного снобизма, и закрытость сообщества для "посторонних". Такие особенности определяли и специфику отношения членов сообщества пользователей глобальных компьютерных сетей к женщинам, «затесавшимся» в их ряды. Это отношение проявлялось, с одной стороны, в повышенном интересе к женщинам-пользователям, носящим почти "естествоиспытательский" характер. С другой стороны, в более внимательном, снисходительном и вежливом "гусарском" отношении к дамам-пользователям, помощи и внимании к их проблемам. По мере расширения женского контингента пользователей Интернета в России этот интерес утрачивает свою остроту. Постепенно теряя закрытый характер, российский Интернет становится все более точной моделью общества, воспроизводя в своих взаимодействиях и отношениях характерное для России состояние проблемы половых различий»(71, с.34). Интернет, как в детстве, дает индивиду возможность существовать в виде расплывчатой личности, более того - изменчивость ее превосходит имеющиеся в сегодняшней культуре границы. Один индивид может совершенно нормально ( в отличие от традиционного общества, где это либо патология, либо принадлежность узких профессиональных групп, либо временных социальных – как в случае с карнавальной культурой) иметь несколько «личностей» – представляясь в одном случае интеллектуалом, в другом – юной девой, а в третьем респектабельным обывателем. Возможности этого в некоторой степени уже созданы в «постмодерне», однако они принципиально ограничны физической конституцией индивида. Разумеется, это не означает, что все обязательно превратятся в множественно-личностные образования – но возникает новый тип социального субьекта, менее обусловленный физическими свойствами индивида и его групповой принадлежностью, менее обусловленный историческим интерьером. Личность вне пространственно-временной определенности, опирающаяся на смысловое начало – почему бы и нет? Возникает, таким образом, задача выработки способов перцепции нового пространства и изучения субьектностей в нем. В то же время относительно членов киберсообществ употребляется термин «коллективная идентичность», предполагающий, что группа индивидов выступает в качестве одной личности. Ничего принципиально нового в этом нет (по крайней мере в сфере литературного творчества неоднократно встречалась такая форма анонимной известности ), вопрос лишь в том, насколько формирование такого рода идентичностей могут стать правилом поведения индивидов в коммуникативном сообществе. Социальное измерение развития Сети рассматривается традиционно как позитивное с точки зрения либерально ориентированных социальных подходов теми, кто является сторонником такого понимания направленности развития общества. Однако в процессе становления Сети возникает вопрос - являются ли социальные сообщества основанные на данном типе ценностно-нормативных предписаний (интерьера смыслопроизводства, предельных смыслов жизнедеятельности) исключительными а по большому счету адекватными тем организационным проблемам, с которыми столкнулось человечество на рубеже тысячелетий. Ф.М.Достоевский в свое время заметил, что перемены общественной жизни обязательно наступят, но будем ли мы к ним готовы? В этом смысле информатизация поставила перед вопросом об основаниях социальной жизни на цивилизационном уровне – является ли необходимым изменение типа цивилизации, способны ли мы на управляемую трансформацию подобного качества и масштаба? Интернет в этом смысле предстает как утопический проект современности и сообщества, возникающие в нем и по причине него, выступают прообразами новых исторических общностей (подобно религиозным сектам, положившим начало церкви как институту или же партячейкам, коммунам в альтернативном религиозному утопическом проекте). Не следует также забывать, что утопия предполагает всегда антиутопию – альтернативу развивающемуся проекту. Социум, реализующий эту антиутопию должен иметь такой же масштаб – в рассматриваемом случае глобальный, он обладает наибольшей жизненностью. Из последнего следует предположить, что «интернетизация всей Земли» как организующая идея невозможна без действующей альтернативной идеи – реализуемой в лице антиинформационно ориентированных сообществ. Право олицетворять собой такую альтернативу обеспечит вхождение производящему ее сообществу в качестве одного из самостоятельных полюсов в новый социально политический мир. С точки зрения технологической Сеть автоматизировала выполнение некоторых процессов организации социальной жизни, выполнявшихся ранее человеческим сознанием. Отсюда возникает впечатление того, что мышление отходит к системам искусственного интеллекта. Индивид в действительности, возможно только в новой среде в массовом порядке будет сталкиваться с проблемой осуществления собственно человеческого мышления – как активного предметно-преобразующего отношения к действительности, благодаря передаче калькулятивных функций столкнется с собственно человеческой бытийной проблематикой. |
Похожие:
 | Книга предназначена студентам, аспирантам и преподавателям вузов. Адресуется также профессиональным политикам и политологам, будет... |  | Книга предназначена студентам, аспирантам и преподавателям вузов. Адресуется также профессиональным политикам и политологам, будет... |
| Монография предназначена преподавателям иностранного языка, аспирантам и студентам педагогических вузов, а также для использования... | | Работа адресована преподавателям, научным и административным работникам системы образования, студентам и аспирантам, интересующимся... |
| Словарь включает 5270 терминов и понятий лингвистики. Он адресован широкому кругу пользователей: студентам, аспирантам, преподавателям,... |  | Устава, объявляет о проведении открытого конкурса по размещению заказа на закупку банковских услуг по зачислению денежных средств... |
| Особый интерес представляет собой приведенные в ней готовые примеры (кейсы) разработок, которые автор предлагает использовать на... | | Российским студентам, которые самостоятельно поступили в иностранные вузы, будет оказываться государственная поддержка, соответствующий... |
| Института, адресуемые не только ученым, научным работникам, но и специалистам-практикам: учителям школ, преподавателям высших и средних... | | Института, адресуемые не только ученым, научным работникам, но и специалистам-практикам: учителям школ, преподавателям высших и средних... |