1.3. Необходимость глобальной социологии
Глобальная цивилизация наших дней исторически сложилась как совокупность региональных цивилизаций. Каждая из региональных цивилизаций отличается от других свойственными ей идеалами организации жизни общества и представлениями о смысле жизни личности, о взаимоотношениях каждого из людей и всего общества с Природой в целом, а также и своими представлениями о Природе. Здесь важно подчеркнуть:
Отличия между региональными цивилизациями в том, какие идеалы они осознанно и бессознательно несут через века, а не в том, насколько эти идеалы воплощены в жизнь и как живут народы каждой из них в ту или иную историческую эпоху, насколько они осознают и понимают различие между несомыми ими идеалами и своей реальной жизнью3.
Каждая из региональных цивилизаций обладает смыслом и целесообразностью своего существования в глобальном историческом процессе, общем для всего человечества. Поэтому в глобальной социологии региональные цивилизации — категории одного порядка: порядка глобальной значимости. Именно вследствие этого попытки уничтожить культуру любой из них и несущих её людей, не переняв из этой культуры то благое, что есть в ней, и не открыв несущим её людям перспектив развития, — обречены на крах потому, что они не поддерживаются Свыше.
В таком подходе к рассмотрению жизни глобальной цивилизации, как совокупности региональных цивилизаций и управляемых перспектив человечества, необходима разработка и непрестанное развитие глобальной социологии.
Но глобальная социология оказывается невозможной, если в ней не выявлены своеобразие идеалов и реального образа жизни в каждой из региональных цивилизаций, а также разрыв между идеалами и её реальным образом жизни в каждую историческую эпоху. Это необходимо для выявления и осмысления различий между региональными цивилизациями. Если эта тематика обходится стороной, то это никогда не носит отвлечённо-обобщающего или же беспредметного характера, а представляет по своему существу попытку возвести по умолчанию <(т.е. контрабандой)> в ранг глобальной социологии внутреннюю социологию одной из региональных цивилизаций, каких-то её государств или государственно не оформившихся субкультур. Другой вопрос: осознают ли подменяющие глобальную социологию внутренней социологией, что именно они делают, либо же не ведают, что творят, будучи орудием закулисных сил, преследующих свои цели?
Вхождение же в глобальную социологию с названных нами позиций неизбежно выявляет, что в каждой из культур региональных цивилизаций сложились определённые системы мировоззрения и миропонимания и выражающие их традиции. При этом по одним и тем же жизненным вопросам в разных региональных цивилизациях могут быть и не совпадающие друг с другом мнения, выражающие их культурные традиции и нетрадиционные подходы к разрешению возникающих в жизни личностей и обществ проблем. В конечном итоге все эти различия в оглашённых мнениях и в умолчаниях («само собой разумениях») идеалов и реальной жизни каждой из региональных цивилизаций и их народов сводятся к нравственно-этической проблематике:
Что именно в Жизни есть Добро и что именно есть Зло, способны ли они превращаться в свои противоположности в конкретных жизненных обстоятельствах, и если способны, то как? Возможно ли самодостаточное Добро, не нуждающееся во Зле как в фоне для своего проявления, и если возможно, то как его воплотить в Жизнь?
Эта проблематика в жизни каждой из региональных цивилизаций во многом сокрыта господствующим в ней образом жизни, большей частью традиционным — автоматически (бессознательно) воспроизводимым в преемственности поколений в большей или меньшей полноте. В таких обстоятельствах меньшинство, не согласное и активно не приемлющее господствующий образ жизни, успешно подавляется, как преступное, активным властным меньшинством и не противящимся власти большинством. При этом властное меньшинство и решает, что есть Добро, а что — Зло, и правит более или менее сообразно своим же декларациям, а обслуживающая его наука, существующая в той или иной форме, обосновывает “научно” и “богословски”, почему жить надо именно так, как велит власть. Если они не дожали большинство, т.е. простонародье до открытого бунта, а тем более — до гражданской войны, имеющей целью изменение государственного устройства и культуры, то альтернативное мнение о том, что есть Добро, а что есть Зло выражается в сказках и эпосе простонародья. Но к ним в эпохи гражданского мира все относятся как к несбыточным мечтам о воцарении на Земле самодостаточного Добра — Царствия Божиего на Земле.
В историческом прошлом нынешней глобальной цивилизации, примерно до конца первой половины ХХ века (рубеж — завершение второй мировой войны и начало строительства послевоенного мирового устройства по шаблонам держав-победительниц), взаимодействие и взаимное проникновение региональных цивилизаций друг в друга было незначительным, за одним исключением: Запад (библейская цивилизация), осуществляя политику колониализма, приобщал к образу жизни своей правящей “элиты” местные правящие “элиты” порабощаемых1 им других региональных цивилизаций. Простонародье же различных региональных цивилизаций там, где оно не было уничтожено (как в Австралии или на территории США) или не смешалось с пришельцами (как в Южной и Центральной Америке), продолжало вести привычный ему образ жизни, хотя и усугублённый колониальным гнётом Запада. Взаимодействие и общение Запада и других региональных цивилизаций на уровне простонародья носило почти точечный характер, локализованный преимущественно морскими пуртами колониальных держав Запада на территориях исторического становления и развития других культур1.
Со второй половины ХХ века картина качественно изменилась: началась массовая миграция простонародья из бывших колоний в бывшие метрополии, поскольку метрополии испытывали недостаток чернорабочих и дешёвой рабочей силы; наряду с этим детишки правящей “элиты” бывших колоний и прочих государств других региональных цивилизаций стали получать высшее образование в вузах Запада. И на протяжении десятилетий далеко не все из них возвращаются на свою «этническую родину». Кроме того, мигранты первого поколения успели осесть на Западе. Дети, внуки, правнуки пришельцев, рождённые на Западе, никогда не видевшие родины своих предков, тем не менее воспроизводят в своей жизни традиционные нормы поведения и мировоззренческий подход к разрешению возникающих проблем, свойственный породившим их региональным цивилизациям. Но происходит это в культурной среде, порождённой принципами, положенными в основу Западной региональной цивилизации.
Так внутри обществ стран Запада возникла проникающая в него оседлая в нескольких поколениях периферия обществ иных региональных цивилизаций. Она характеризуется среди прочего и тем, что при отсутствии сословно-клановых ограничений гражданского общества в условиях капитализма многие из них смогли подняться в социальной иерархии выше, нежели многие представители коренного населения, которое чувствует себя ущемлённым потомками пришельцев. Наряду с возникновением этой осёдлой на Западе периферии продолжалась и продолжается “набеговая” миграция в страны «золотого миллиарда». В её ходе диаспоры других региональных цивилизаций в странах Запада постоянно обновляются по своему персональному составу, вследствие чего мнение о житье Запада становится достоянием простонародья других региональных цивилизаций по мере того, как участники “набеговой” миграции, лишённые возможности заработать на родине, поправляют на Западе своё финансовое положение (или терпят крах) и возвращаются в свои страны.
В результате этих процессов:
внутрисоциальная напряжённость во всех странах Запада обострилась, вопреки тому, что классовые противоречия в том виде, в каком они имели место до 1917 г., в большинстве стран «золотого миллиарда» если не исчезли полностью, то сгладились вследствие того, что уровень доходов подавляющего большинства населения в них достаточен для того, чтобы удовлетворить демографически обусловленные потребности2, покрываемые как за счёт собственного производства, так и за счёт импорта многих видов продукции из бедных стран.
с другой стороны, неприятие западного образа жизни (а не зависть к нему, которая тоже имеет место, что в России выразилось в деятельности доморощенных “демократизаторов”3) стало достоянием жизни простонародья большинства стран мира за пределами Запада.
Одним из ликов взаимодействия этих процессов, локализованных в странах «золотого миллиарда» и в странах остального мира, и стал «международный терроризм».
Это показывает, что сам процесс, в результате которого он возник и принял современный нам вид, по своему характеру таков, что необходимо обратиться к выявлению и рассмотрению принципов организации и обеспечения жизни общества, лежащих в основе каждой из региональных цивилизаций, и несомых ими идеалов — как воплощённых в реальную жизнь, так и не воплощённых, свойственных каждой из них.
|
