Издание осуществлено в рамках программы ^Пушкин - при поддержке Министерства иностранных дел Франции и Посольства Франции в России Перевод с французского

Подростковое сексуальное и загадка Именно исходя из этого можно говорить о специфической «революции», совершаемой подростком в области сексуаль­ного. Подростковая революция заключается в «оргазмичес-коЙ потенциальности*, которую, мне кажется, нужно уловить как можно полнее, а также и в том, что сексуальное должно будет отыскивать условия удовлетворения в восстановлении телесного контакта с объектом — другим субъектом, в усло­виях, напоминающих первичный контакт «тело к телу». Ранее я попытался оценить значение и объем потрясений, которые сексуальная зрелость вносит в отношение подростка к симво­лизации (Roussillon, 2000); здесь я хотел бы дополнить свои размышления дополнительными замечаниями о связи сексу­альности младенца и подростка. Оргазмическая потенциальность (Фрейд, сравнивая удовле­творение ребенка грудью с наслаждением взрослой сексуально­сти, приглашает к размышлению на эту тему) подвергает пси­хику риску смешения первичного галлюцинаторного опыта, состоящего в найденном-созданном, с сексуальным опытом ор­газма, как если бы подростковое удовольствие «вновь обретало» первичное и утраченное удовлетворение младенца. Идея о том, что подростковая и взрослая сексуальность вновь находит доро­гу к первичному удовольствию, вновь обретает материнскую грудь, даже само пространство первичности,— это распростра­ненная в психоанализе мысль, подкрепляемая первофантазмом «возвращения в материнское лоно». Но оргазм подростка явля­ется не галлюцинаторным исполнением желания младенца, а амальгамой двух субъективных опытов, амальгамой, как необхо­димой, так и опасной для психической организации подростка. Необходимой эта амальгама является потому, что она неиз­бежна для психической интеграции, она предшествует работе психической непрерывности, которой требуют кризисный опыт подростка и переживание разрыва, содержащегося в нем. Но в то же время она сопровождается угрозой того, что завое­вания работы дифференциации детства, завоевания процесса траура, связанного с проработкой эдипова созвездия, завоева­ния символической организации и сублимация, становящаяся возможной благодаря этому, могут «потеряться» по дороге, ут­ратиться благодаря новой потенциальности, которую предо­ставляет доступ к взрослому удовольствию. Угроза состоит в том, что происходит короткое замыкание удовольствия мла­денца на удовольствии подростка. Я не думаю, что некоторая часть замыкания будет полно­стью устранима. Важно то, что оно будет смягчено достаточной 79 поддержкой инвестирования данных детства, что между ран­ним сексуальным младенца и сексуальным подростка устанав­ливается тампон в виде работы дифференциации, состоящей в проработке собственно детской сексуальности. В заключение я хотел бы сделать одно замечание по пово­ду того, что происходит у подростка с загадкой, содержащейся в удовольствии объекта для младенца и ребенка (по поводу «загадочных означающих» Лапланша). Открытие оргазма про­изводит «частичное снятие» загадки удовольствия объекта, оно производит задним числом реорганизацию отношения, которое субъект поддерживал с загадкой, и тем же движением — реор­ганизацию концепта первосцены. Я выдвигаю гипотезу, что одной из возможных перестроек является модификация отно­шения субъекта к незнакомцу, открытие вновь «способности к негативу» («пе§а!луе сараЪШЬу» Биона), которая содержит кон­цепт инвестирования потенциального удовольствия, находи­мого в незнакомом, в неуловимом. Способность подростков решать уравнения с неизвестными, заниматься химией и физи­кой, основывающихся на гипотезах, лежащих за пределами ощутимого и воспринимаемого мира (атомы, границы Вселен­ной и т. д.), инвестирование часто встречающегося в этом воз­расте спиритизма, а для некоторых — инвестирование «глубин­ной психологии» и принятие бессознательной психической реальности, как мне кажется, вытекают из этой глубинной пе­рестройки отношения к загадке удовольствия и благодаря ей становятся понятными. И последний вывод, касающийся, в частности, клиницис­тов и приводящий нас к интерсубъективности; он касается формы осмысления неизвестного и невоспринимаемого и от­носится к встрече с концепцией бессознательного, и особенно с концепцией бессознательного объекта. Младенец и ребенок встречают бессознательное объектов, через которые они фор­мируются и в зависимости от которых организуют свою пси­хическую жизнь. Сторонники «теории сознания» справедливо подчеркивали, что для процесса социализации имеет большое значение выстраивание концепции сознания другого, что я бы лично сформулировал как способность представлять себе, что объект — это другой субъект, что у него есть желания, намере- ния, эмоции и т. д. Но эта теория не рассматривает вопрос, на­столько же важный для психической жизни, о бессознательном измерении духа, т. е. вопрос о рефлексивности духа, о модусе отношений, которые он поддерживает с самим собой. Я думаю, что эта способность полностью и по-настоящему приобретает­ся только в подростковом возрасте и в следах упомянутых выше перестроек, относящихся к снятию загадки удовольствия объекта. Открытие удовольствия себя, неизвестного себе («на­слаждение, неведомое самому себе», говорит Фрейд по поводу Человека-Крысы), открывает вопрос удовольствия объекта, неизвестного самому объекту, задействует парадокс бессозна­тельного аффекта. Доступ к настоящему измерению интер­субъективности может происходить без осознания, в интер­субъективности, этой особенности человеческого субъекта: он заселен зоной неизвестности и мрака, его послания содержат измерение, ускользающее от него, измерение бессознательное, которое отныне действует и интердействует от субъекта к субъ­екту. И то, что истинно о себе, так же истинно и об объекте, о родительских объектах и входит в состав «убийства объекта», с чем встречается подросток, чтобы обрести концепт и право исследовать бессознательное объекта — место, в высшей степе­ни подверженное психической трансгрессии. Литература Roussillon R. Le role charniere de 1'angoissc dc castration // Lc mal Etre. Paris: Presses Univcrsitaires de France, 1997. P. 77-87. Roussillon R. Les enjeux de la symbolization a 1'adolcscencc//Adolescence. 2000. N° special. P. 7-23. 81 женщиной не рождаются... Жанин Шассге-Смиржелъ новое женоненавистничество Доклад на франка-русском психоаналитическом симпозиуме (Москва, 2004, октябрь) Перевод с французского Е. Е. Щавлеевой, научная редакция А. В. Россохина «О! Если бы люди могли делать детей другим спо­собом, без посредства женщин, тогда бы они не знали больше несчастий! $• Это крик Ясона в трагедии Еврипида «Медеям (Ув. дон. э.). Способность женщин к деторождению является, по-видимому, фундаментальной причиной несча­стья мужчин. Зависимость человеческого существа от матери Начиная с книги «Женская сексуальность. Новые психоанали­тические исследования» (1964), появившейся до большой фе­министской волны, я стала придерживаться гипотезы, соглас­но которой женское существование на протяжении веков было отмечено чувствами зависти к материнству и потребностью изменить ситуацию зависимости, в которой безоружный груд­ной ребенок находится по отношению к своей родительнице, красноречивое подтверждение чему мы находим в мифе о рож­дении Евы из ребра Адама. Известно, что человеческий детеныш рождается недоно­шенным. Фрейд упоминает в работе «Торможение, симптом, страх» (1926) о последствиях этого «биологического фактора», который вызывает «долгий период, в течение которого малыш, 85 относящийся к человеческому виду, находится в условиях бес­помощности и зависимости. Его внутриутробное существова­ние менее продолжительно, чем у большинства животных, и он брошен в этот мир в менее законченном состоянии. Отсюда вытекают усиление влияния внешнего мира и ранняя диффе­ренциация Я и Оно. К тому же опасности внешнего мира уве­личиваются, и значение объекта, который только один и может от них защитить, заняв место прежней внутриутробной жизни, значительно возрастает. Таким образом, биологический фактор устанавливает все первичные ситуации опасности и создает потребность быть любимым, которая никогда уже больше не покидает человека». Этот текст, который цитируют нечасто, открывает новую перспективу на различие между человеком и животным, на раз­витие человека по сравнению с развитием животного, а следо­вательно, и на временной аспект. Он также затрагивает пункт, который нас особенно интересует: последствия длительного пе­риода зависимости человеческого существа от матери. Однако этот пункт, основной для понимания женского существования, значения зависти к обладанию атрибутами мужественности, со­здания материнского образа у обоих полов, роли отца, фалло-центризма и упорного присутствия латентной гомосексуально­сти у мужчин, никогда не рассматривался Фрейдом в его теории человеческой сексуальности, как женской, так и мужской. Эта проблема ставится в статье Рут МакБрунсвик, которая работала с Человеком-Волком после Фрейда. Статья называ­ется <Шреэдипова фаза либидозного развития» (1940), где ав­тор объединила комментарии Фрейда и его заметки на полях. Она настаивает на исключительной роли и необходимости идентификации у обоих полов с самых первых дней жизни с активной матерью, переживаемой как всемогущая. «По мере того как ребенок идентифицируется с активностью матери, ему удается все больше и больше обходиться без нее, и он делает себя независимым от нее. <...> Каждый успех в про­цессе идентификации с матерью делает ее менее необходимой для ребенка. В то же время требования и запреты, которые она вынуждена выставлять, провоцируют нарастающую враждеб- ность <...> Либидозная позиция, достигнутая ребенком, ревно­стно защищается <...> Мать становится в лучшем случае лиш­ней. На ее присутствие ребенок реагирует даже агрессивно (с примитивной агрессивностью)». Ненависть к матери нельзя описать лучше, чем через эф­фект зависимости. Автор придает большое значение желанию ребенка обла­дать атрибутами всемогущей матери, и в первую очередь ее способностью иметь детей. Она приходит даже к следующему заявлению: «В противоположность нашим предшествующим идеям желание (девочки) иметь пенис не заменяется на жела­ние иметь ребенка, ведь последнее предшествует первому <...> в значительной степени». Но именно Мелани Кляйн, разрабатывая концепт зависти, акцентирует внимание на желаниях у обоих полов захватить и даже разрушить (когда жадность и ненависть превалируют) способность матери производить на свет детей. «Способность давать и сохранять жизнь ощущается как самый драгоценный дар, и плодотворность становится причиной самой глубокой зависти» (1957). Действительно, плодотворность матери и за­висимость от нее тесно связаны друг с другом. Созидание вы­ражается (реально и символически) через грудь. «Кормящая грудь представляет собой для грудного ребенка то, что облада­ет всем тем, чего он желает. Она является неисчерпаемым ис­точником молока и любви, что она, однако, приберегает для своего собственного удовлетворения». (В других местах Мела­ни Кляйн говорит, что забота, которую мать щедро дарит мла­денцу, тоже входит в состав свойств материнской груди.) Именно постоянное и абсолютное неналичие груди и всего того, что она символизирует, желание и невозможность быть грудью, т. е. зависимость, которой подчинен младенец, и уси­ливает деструктивность зависти, жадности и ненависти. Кажется, можно рассматривать многие аспекты теории сек­суальности Фрейда как отрицание первичной зависимости от матери, которая формирует решающим образом отношение мужчин и женщин к матери, отношение полов друг к другу, как и его перенесение в социальное пространство. 87 Напомню некоторые гипотезы, изложенные в моих предыду­щих работах, освещая их немного иначе, в свете новых данных. Мне показалось, что если осмыслить феминистскую американ­скую литературу последнего времени, открыто использующую психоанализ, среди авторов которой встречаются психоаналити­ки, в основном женщины, и если просмотреть подшивку «Ново­го времени» за июнь-июль-август 2000 г. (где авторы, пишущие на тему «Различие полов» и «Символический порядок», не при­знают своей преемственности по отношению к американской феминистской мысли) новым взглядом (надо бы сказать «пост­модернистским»), то окажется, что мы присутствуем при отказе от женского-материнского, яростном и бурном, но другом, чем тот, в котором законно можно упрекнуть Фрейда. Я позволю себе вернуться к моим текстам с целью разобраться в этих новых вея­ниях, которые можно назвать борьбой с матерью (вечное возвра­щение?). Если я упоминаю о женском-материнском, то вовсе не для того, чтобы утверждать, что женщина реализуется только в материнстве; это было бы «натуралистической» позицией. По­следняя свела женщин к воспроизводству, как если бы власть матерей была настолько огромной, что стало бы необходимым ограничить ее определенной областью и превратить высокую материнскую способность в обязанность. Все происходит так, как если бы женское-материнское пре­одолевало постоянное теоретико-идеологическое принужде­ние и необходимость свести его к «природе», что и делалось на протяжении веков; во фрейдистской мысли оно было сведено к анатомии, рассматриваемой как кастрация, или же считалось, что оно полностью разработано. Я бы хотела здесь вернуться к вопросу о фаллическом сек­суальном монизме, который я рассматривала в других работах. Мне кажется, что эта тема включает множество пунктов, кото­рых я коснусь в дальнейшем, очень важных для понимания этапов, которые привели, начиная с введенного Фрейдом и не­которыми его последователями представления о женщине, от­меченной нехваткой, связанного с потребностью бегства от матери, к теории детской сексуальности, скрепленной у Фрей­да печатью гомосексуальности. Тогда как происхождение мира предполагает совместное действие самца и самки, будь то в мифах о творении или в самом зачатии, некоторые современ­ные концепции, выхолащивая психоанализ, приводят к идео­логическому разрушению различия полов, т. е. в конечном счете к желанию уничтожить специфически женские способности. Фаллический сексуальный монизм Фаллический сексуальный монизм — это основной предмет фрейдистской теории сексуальности. Девочка не знает созна­тельно и бессознательно, что она обладает вагиной. Так же и мальчик не знает о существовании у девочки органа, предна­значенного для пенетрации. Комплементарность полов также неведома, и нет «естественного» притяжения между ними. (Это утверждение опровергается дважды: когда Фрейд постулирует врожденное инстинктивное умение, «подобное таковому у жи­вотных» (1909,1918,1939),— мысль, повторяемая неоднократно, и когда он придумывает связи, которые устанавливает Эрос между единицами, изначально отличающимися, как срисован­ные по модели союза гамет (1920).) Маленькая девочка считает себя кастрированной, снабженной только одним сексуальным органом, клитором, эквивалентом неполноценного пениса. Мальчик при виде женского органа, лишенного пениса, ужаса­ется. Не зная о внутренних женских органах, он интерпретиру­ет то, что видит, как эффект кастрации и воображает, что подоб­ная судьба могла бы выпасть и на его долю. Нужно отметить, что вся эта конструкция любопытным образом основана только на визуальности женских гениталь-ных органов, а вовсе не на ощущениях, которые они доставля­ют девочке, не более чем на существовании ощущений, суще­ствующих на уровне пениса. Фрейд всегда будет отрицать существование ранних вагинальных возбуждений, несмотря на клинику и настойчивость различных авторов. Карл Абрахам в письме Фрейду (3.12.1924) пишет: «...я поймал себя недавно на мысли, а не существует ли уже в самом раннем детстве ваги­нального пробуждения женского либидо (отметим мимоходом, что Абрахам использует термин «женское либидо», тогда как для Фрейда либидо является мужской сущностью), которое 89 подвергалось бы вытеснению, за которым следовало бы господ­ство клитора как выражение фаллической фазы». Абрахам за­ключает: «Изменение ведущих зон в пубертате было бы возоб­новлением первоначального состояния». На что Фрейд отвечает (8.12.1924): «...предполагаемое уча­стие вагины в примитивном пробуждении детского либидо вызывает у меня самый живой интерес. Я абсолютно ничего не знаю по этому вопросу. Также я честно признаю, что женский аспект проблемы остается для меня темным». 26 декабря 1924 г. Абрахам почтительно возобновляет попытку. Фрейд отвечает три дня спустя (29. 12.1924): «По вопросу о ведущей эрогенной зоне женщины я и сам бы желал просветить­ся; жду от Вас новостей с нетерпением и без предубеждений». В 1938 г. в работе «Краткий курс психоанализа» Фрейд повторяет то же самое убеждение, которое ничто не может по­колебать: «Часто предполагалось, что вагинальные возбужде­ния могли появляться очень рано. На самом же деле в этих случаях речь идет только о клиторных возбуждениях, т. е. о возбуждениях, аналогичных пенису, что не лишает нас права квалифицировать их как фаллические». Заметим, что Фрейду приходится допускать, в крайнем случае, существование воз­буждений анального происхождения у девочки. Само собой напрашивается вопрос: откуда это упрямство и продолжительный успех этой концепции, которая нашла во Франции особенно благоприятную почву? Мы попытаемся сформулировать впоследствии несколько гипотез. Среди аргу­ментов, которые можно противопоставить Фрейду,— клиниче­ские случаи, и прежде всего его собственная практика, в част­ности, случай Маленького Ганса (1909) и Человека-Волка (1918), как я пыталась это показать в статье «Фрейд и женст­венность. Несколько слепых пятен иа черном континенте» (1976), а также в работе «Этика и эстетика перверсии» (1984). Но оставим в стороне замечания, которые делались и дела­ются фрейдистской концепции по поводу незнания вагины вплоть до подросткового возраста, и остановимся на замечании, которое вытекает из открытия самого бессознательного. Поче­му полномочия бессознательного прекращаются, по крайней мере у девочки, перед открытием ее генитальных органов? В ра­боте «Метапсихологическое дополнение к теории сновидения» (1915) Фрейд описывает ситуацию сна как (с соматической точ­ки зрения) «реактивацию внутриутробного существования, осу­ществляющую условия отдыха, тепла и отсутствия стимулов. Во сне многие люди принимают положение зародыша». Это со­стояние сопровождается полным отступлением либидо от внеш­него мира и отсутствием интереса к нему. Мы присутствуем при возвращении либидо к нарциссизму, в то время как Я регресси­рует к галлюцинаторному удовлетворению желания. «Диагнос­тическая способность сновидения — феномен, широко признан­ный, но рассматриваемый как удивительный,— становится вполне понятной. В сновидении зарождающаяся физическая болезнь выявляется зачастую более рано и более отчетливо, чем в бодрствующем состоянии, а все телесные ощущения при­нимают гигантские размеры». Можно ли в этом случае действи­тельно думать, что внутренние генитальные органы девочки ос­танутся незамеченными при нарциссической регрессии сна, позволяющей точное выявление телесных феноменов? Почему болезнь, а не вагина? Психоз при нарциссической регрессии сви­детельствует о наличии у женщин безотчетного страха вагиналь­ной пенетрации, а некоторые пациентки даже принимают меры, направленные на замазывание вагины, в одном из случаев, на­пример, цементом1. Не идет ли речь о психотических страхах, которые ничего не могут поделать с детским прототипом? Относительно недавно была повторена мысль Жана Ла-планша, что маленькая девочка имеет осознание своей вагины: именно бессознательное желание ее отца по отношению к ней ведет ее к этому открытию. Если мы принимаем этот довод, связанный с теорией объекта-источника, то, следуя этой логи­ке, мы должны были бы предположить, что тогда материнское желание ведет мальчика к открытию вагины. Однако эта гипо­теза не сформулирована. Никогда мы не оказываемся во власти настолько противоречивых и изменчивых суждений, как гово­рят англичане, как в том случае, когда речь заходит о женском. 1Консультация Полет Летарт в госпитале Святой Анны в Париже. 91 Наиболее убедительное объяснение этому кроется, вероятно, в аффектах, которые вызывает отношение к женщине и к ма­тери у обоих полов. Действительно, одним из основных следствий фаллическо­го сексуального монизма является зависть к пенису у девочки, поскольку Мачеха-Природа создала ее кастрированной. Эта зависть может утолиться лишь через рождение ребенка, пред­почтительно мужского пола, заместителя, эрзаца пениса.

Похожие:

	Издание осуществлено в рамках программы ^Пушкин - при поддержке Министерства... Уроки французского психоанализа: Десять лет фран-у 714 ко-русских клинических коллоквиумов по психоана­лизу / Пер с франц. — М.:...		Финансовая помощь для обучения во Франции ...
	Образец заявления для оформления визы на детей в консульском отделе посольства франции В компетентные органы рф, Франции и стран Шенгенского соглашения от гр. Сидорова Ивана Ивановича		Образец заявления для оформления визы на детей в консульском отделе посольства франции В компетентные органы рф, Франции и стран Шенгенского соглашения гр. Петровой Анны Васильевны
	Образец заявления для оформления визы на детей в консульском отделе посольства франции В компетентные органы рф, Франции и стран Шенгенского соглашения от гр. Петрова Петра Петровича		Образец заявления для оформления визы на детей в консульском отделе посольства франции В компетентные органы рф, Франции и стран Шенгенского соглашения от гр. Петрова Петра Петровича
	Образец заявления для оформления визы на детей в консульском отделе посольства франции В компетентные органы рф, Франции и стран Шенгенского соглашения гр. Петровой Анны Васильевны		Образец заявления для оформления визы на детей в консульском отделе посольства франции В компетентные органы рф, Франции и стран Шенгенского соглашения от гр. Петрова Петра Петровича
	Дипломная работа На тему: «Международные аспекты проблемы иммиграции во Франции» История миграционной политики Франции с начала 20 века Опыт регулирования миграции во Франции. 7		Вопросы к экзамену по истории зарубежной журналистики 17-19 вв. Первое... Французская журналистика с первых своих шагов качественно отличалась как от немецкой, так и от английской периодики своей содержательностью....