Доклад Общероссийского общественного движения «За права человека»
Скачать 1.18 Mb.
|
К-7.5. Кремез А.К., г. Курск: — Обращаюсь с просьбой помочь в отношение моего внука Марченко Максима Олеговича, 1984 г.р. Он отбывал наказание в колонии ОХ–30/9, в пос. Косиново, и там не было проблем. 14 мая 2005 г. его привезли в Льгов-3 и мне сообщили, что его там бьют. Причем били сотрудники администрации и непосредственно заместитель начальника учреждения по безопасности майор Двоеносов и гр. Реутов. Одновременно с моим внуком они избивали осужденных Гришина Олега Владимировича и Шатунова А. Эти осужденные находятся в отряде СУС. После этого избиения они вскрыли себе вены. Мой внук – сирота, он болен гепатитом. А его бьют по печени. В ночь с 28 на 29 июня осужденных с тяжелыми ранами увезли из Льгова в неизвестном направлении. На вопрос: «Где мой внук?», мне отвечают: «Ничего не знаем!» Л-7.5. Ланина Валентина Ивановна, г. Железногорск: — Приехала в учреждение ОХ–30/3, чтобы увидеться с сыном, Ланиным Олегом Николаевичем. Свидание мне не дали. Начальник колонии объяснил, что мой сын вскрыл себе вены. Родители других заключенных, выходя со свиданки, сказали, что ребята отказываются от пищи, в том числе и мой сын. Я приезжала на свидание днем раньше, и хотя сын мне ни о чем не говорил, чтобы не расстраивать меня, но я видела, что он избит сотрудниками администрации. Потому и случилось массовая попытка суицида. Л-7.5. Локтионова Галина Викторовна, г. Курск: — Я приехала 29 июня на очередное свидание к сыну, Локтионову Виталию Андреевичу. Свидание мне не дали, сказали, что сын сидит в ШИЗО. Разговаривают со мной грубо, резко, на мои вопросы, когда сына выпустят и когда его можно увидеть – не отвечают. 21 июня я из Курска отправила сыну посылку, так ее даже с почты не взяли. Посылка вернулась. Я не понимаю эти «порядки», которые мне навязывают сотрудники учреждения ОХ–30/3. Если они столь бесчеловечно относятся к родственникам, то не трудно представить, как они издеваются над заключенными. Письма от сына приходят ко мне вскрытыми. Осужденные об этом знают и потому не пишут правду, боятся избиений и водворений в ШИЗО. Н-7.5. Никитина Татьяна Ивановна, г. Курск: — Мой сын, Бабин Николай Викторович, 1987 г.р., отбывает наказание в г. Льгове в учреждении ОХ-30/3. Я приехала на свидание к сыну 29.06.05 г. и увидела, что он избит, не мог даже кашлять, все болело. Его рука была за пазухой. Я понята, что она порезана. Передачу продуктовую сын брать отказался, сказал, что они три дня голодают, требуют прекратить избиения и пытки осужденных, наказать сотрудников администрации колонии за превышение полномочий. Голодовку они намерены продолжать. Они готовы умереть и просят родственников не оставлять их без поддержки. П-7.5. Проскурина Ольга Владимировна, г. Курск: — Находясь на краткосрочном свидании с мужем 29 июня 2005 г., я видела, что у него вскрыты вены. Руководство колонии, где начальником является полковник Бушин Ю.И., по ночам проводят избиения осужденных сотрудниками ОМОНа и администрации. Сейчас муж ничего не ест, от передачи отказался, выглядит очень плохо. Говорит, если не прекратятся избиения и преследования он снова намерен вскрывать вены или живот. Помогите, пожалуйста! Жизнь моего мужа и других осужденных в опасности! Р-7.5. Рябинина Лилия Александровна, г. Железногорск: — В Льговском учреждении ОХ–30/3 произошла массовая попытка суицида. Я обратилась с заявлением в администрацию, чтобы выяснить, что с моим мужем, Рябининым Игорем Яковлевичем, 1969 г.р. В свидании мне отказали, мотивируя тем, что у него вскрыты вены на обеих руках, на ногах, вспорот живот. Обещали дать свидание в течение 2-3 дней. Я приехала вновь 29 июня. Начальник УИН Курской области сказал мне, что Рябинина Игоря Яковлевича из этой зоны вывезли ночью в СИЗО–46/2 г. Льгова. Жив он или нет – не знаю, свидание не дают и ничего не поясняют. С-7.5. Смолина Оксана Александровна, г. Курск: — Я была 29.06.05 г. на краткосрочном свидании с братом, Сорокиным Александром Александровичем. Он находится в тяжелом состоянии со штырем в животе. Медицинскую помощь ему не оказывают, рана находится в открытом состоянии. Выглядит он очень плохо, бледный. Говорит, что постоянно унижают и избивают, заставляют вступать в секцию. У других заключенных, которые были на свидании с родственниками, я тоже видела, как они держались за животы (видимо, штырь, как у моего брата), а кто был с перерезанными венами. Ни одного здорового не видела – все с увечьями. Брат сказал, что если издевательства не прекратятся, он покончит с собой. С-7.5. Сердюченко Любовь Михайловна, г. Суджа, Курская область: — Я была на кратковременном свидании с сыном. Он сказал, что они объявили голодовку в связи с жестоким обращением администрации, многие порезались и неизвестно, что с ними будет в дальнейшем. Я хочу видеть сына живым и здоровым, а не инвалидом. Очень переживаю. Ш-7.5. Шатунова Лидия Ивановна, село Селихово, Курская область: — Моего сына Шатунова Л.А. постоянно избивают в учреждении ОХ–30/3. Сын инвалид 2-й группы, имеет черепно-мозговую травму. Удалена селезенка, перелом ребра и голени. Находясь в бараке СУС этой колонии, он заразился туберкулезом. Последний раз я приехала в Льгов-3 к сыну передать ему бандероль накануне массового волнения, 26 июня 2005 г. Со свиданья вышли родители других осужденных и сообщили мне, что моего сына избивали майор Двоеносов В.А. – заместитель начальника колонии и некто Реутов. Они нарисовали на лбу моего сына мишень и целились. Сейчас моего сына в колонии нет, его вывезли куда-то. Ш-7.5. Шахова Ольга Алексеевна: — Мой брат находится в зоне г. Льгов. Здесь его постоянно избивают по причине отказа вступать в актив. О многом умалчивает, выглядит очень подавленным. Ш-7.5. Шеховцова Лиина Александровна. Пос. им. Карла Либкнехта: — Я жена осужденного Коноплева Александра Александровича, 1985 г.р., приезжала к мужу на свидание 11 июня 2005 г. Муж сказал, что его избивают, притом зверски. Он кивком головы показывал мне на руки, где из-под ногтей сочилась кровь. Заставляют вступать в секцию. В прокуратуре РФ и ГУ ФСИН жалобы осужденных, как правило, никогда не находят подтверждения. 3.3. «Жизни заключенных колонии угрожает реальная опасность». Заявление адвоката Елены Липцер Адвокат Елена Львовна Липцер, посетившая вместе с адвокатом Игорем Викторовичем Михеевым по поручению Общероссийского общественного движения "За права человека" 7 июля с.г. бывших заключенных Льговской колонии ОХ-30/3 Виталия Князева и Алексея Шатунова (в настоящее время содержатся в следственном изоляторе г. Льгова – ИЗ 46/2), сообщила подробности о происходящем. Приводим полный текст заявления адвоката Елены Липцер: "7 июля 2005 г. по поручению Общероссийского движения "За права человека" мы посетили в Льговском СИЗО бывших заключенных Льговской колонии ОХ-30/3 Виталия Князева и Алексея Шатунова. Ранее в Движение "За права человека" поступила информация о том, что в отношении четырех заключенных Льговской колонии, в том числе против Князева и Шатунова, возбуждено уголовное дело по статье 321 УК РФ (дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества). Эту информацию нам не подтвердили в Следственном Управлении Курской областной прокуратуры. Адвокатам было сказано, что данные лица за прокуратурой не числятся, и мера пресечения им избрана не была. После общения с Князевым и Шатуновым нам стало известно следующее: 1. Князев и Шатунов были в числе заключенных колонии (около 300 человек), которые передали прокурору Курской области Бабичеву – в присутствии начальника УФСИН Курской области Федичева – заявления о возбуждении уголовного дела в отношении начальника колонии Бушина и сотрудников администрации (Двоеносова, Реутова и других) в связи с имевшими место жестокими избиениями заключенных. Большинство из заключенных, подавших такие заявления, были вывезены из колонии в различные следственные изоляторы Курской, Орловской, Белгородской областей. 2. Князев и Шатунов были допрошены следователем Курской областной прокуратуры в качестве свидетелей относительно событий, которые имели место в колонии. Несмотря на их требования, они не были признаны потерпевшими по данному делу. Им было предъявлено постановление, в соответствии с которым они содержатся в следственном изоляторе в целях их личной безопасности, так как они дают показания против администрации колонии, то есть их, таким образом, охраняют как свидетелей. 3. На них оказывается давление со стороны сотрудников УФСИН Курской области и ФСИН РФ с тем, чтобы они отказались от ранее данных показаний против администрации, в противном случае им угрожают возбуждением против них уголовного дела по статье 321 УК РФ. 4. Несмотря на то, что они имеют телесные повреждения (у Князева порезана правая рука и обломком электрода пробит правый бок, у Шатунова порезан живот и также пробит бок), медицинская помощь им не оказывается. Единственное, что делается в медицинской части изолятора – им меняют повязки. Причина того, что произошло в Льговской колонии: в колонии было узаконено такое понятие, как "Совет профилактики", который состоял из администрации колонии во главе с начальником, и "актива" колонии. На "Совет", проводимый в кабинете начальника колонии Бушина, приводили "провинившихся" заключенных, которых по очереди избивали сотрудники администрации (его заместитель Двоеносов, начальник отдела безопасности Реутов, Каракулин и другие), иногда прибегая к помощи "актива". При избиениях применялись резиновые дубинки и деревянные биты. Шатунов (инвалид 2 группы) был избит 24 июня 2005 г. после "Совета профилактики" в кабинете отдела безопасности до потери сознания, после чего был помещен в штрафной изолятор (ШИЗО). Последующие обращения за медицинской помощью ни к чему не привели, и вечером 26 июня 2004 г. он порезал себе живот и вбил гвоздь в легкое. Жалобы, которые пытались передать заключенные, из колонии не направлялись, сотрудники администрации заставляли заключенных жалобы съедать. Князев сообщил, что его несколько раз избивали в присутствии местного прокурора, фамилию которого он не знает, но сможет опознать. Князев также сообщил адвокатам, что перед тем, как ему разрешили встречу с адвокатами Липцер и Михеевым, начальник ИЗ 46/2 Пузанов сказал ему, что ему надо написать отказ от встречи с юристами, так как, якобы, он в ней не нуждается, и пригрозил, что в том случае, если он откажется написать такой отказ, у него будут проблемы, а если начальник ФСИН РФ генерал Калинин "не сможет отчитаться, то вас – не найдут". Из вышеуказанного можно сделать вывод о том, что жизни заключенных колонии, которые написали заявление с просьбой возбудить уголовное дело в отношении начальника колонии и администрации, угрожает реальная опасность – на них оказывается давление, им не оказывается медицинская помощь". 3.4. Объяснения заключенных М. Марченко, В. Князева, И. Облаухова по поводу событий в Льговской колонии ОХ-30/3 Объяснение Марченко Максима Олеговича Записано адвокатом Коробейниковой Е.Г. со слов осужденного Марченко Максима Олеговича, содержащегося в ФГУ ИЗ-2 г.Льгова, копия Уполномоченному по правам человека РФ Лукину В.П. «С 14 мая 2005 г. я отбывал наказание в ИК-3 г. Льгова. В период с 24 по 26 мая, точную дату я указать не могу, на профилактике по указанию начальника колонии Бушина Ю.И. меня избивали офицеры. За что я подвергся избиению, мне до сих пор не известно. Удары наносились руками и ногами по всем частям тела, причиняя мне физическую боль и нравственные страдания. Кроме того, меня оскорбляли и выражались в мой адрес нецензурной бранью. С 26 на 27 июня после 12 часов ночи меня и Гришина увели на вахту, привели в кабинет оперчасти. Меня завели первого, там был Двоеносов В.А., Каракулин и Вербин – представители администрации. В мой адрес были направлены угрозы и оскорбления, а затем меня стали избивать Двоеносов и Каракулин. Били дубинками, руками и ногами. Вербин в это время все наблюдал. Затем меня вывели из кабинета и завели туда осужденного Гришина. Мне было слышно, как его начали избивать. После чего меня увели в помещение для этапированных, где я увидел Князева, который также был избит, я понял это по его виду, что он подтвердил мне впоследствии сам. Туда же завели Гришина, он сказал, что его также избивали. Затем нас увели в СУС. Там я написал предсмертную записку и, решив покончить жизнь самоубийством, порезал себе вены на обеих руках. В настоящее время я содержусь в ФГУ ИЗ-2 г. Льгова, где на меня постоянно оказывается моральное давление со стороны работников УИНа, чтобы я поменял свои показания и не говорил правды о том, что произошло со мной в ИК -3 г. Льгова. С моих слов записано верно и мною прочитано. 12.07.2005 г. Марченко Максим Олегович» Объяснение Князева Виталия Анатольевича Записал адвокат Заксенберг Борис Анатольевич со слов Князева Виталия Анатольевича, содержащегося в ФГУ ИЗ–2 г. Льгова, копия Уполномоченному по правам человека в РФ Лукину В.П. «Я, Князев В.А., отбывал наказание в ИК–3 г. Льгова с 24 марта 2005 г. С первого дня моего прибытия в ИК-3 меня стали избивать представители администрации – Двоеносов, Каракулин, Бушин и Реутов. Впоследствии на протяжении трех месяцев я систематически подвергался избиениям и унижениям. Об этих фактах я давал объяснения адвокатам Липцер и Михееву. Кроме того, мною было написано заявление о привлечении к уголовной ответственности лиц, подвергших меня унижениям и пыткам. В настоящее время я содержусь в ФГУ ИЗ-2 г. Льгова в ШИЗО, так как, по мнению администрации, я не выполнял требования распорядка дня. Я не мог выполнить данные требования, так как у меня очень плохое состояние здоровья – порезы вен рук, в области живота и штырь в правом боку. Никакая медицинская помощь мне не оказывается. Постоянно ко мне приезжает зам. начальника УФСИНа по Курской области Пылев И.Н., который угрожает мне физической расправой, оказывает на меня психическое и моральное воздействие. Также высказывает мне, что если и состоится суд над сотрудниками УИНа, то я и другие осужденные до него вряд ли доживем. В настоящее время состояние здоровья мое резко ухудшилось. Я вынужден был снова причинить себе порезы на руках и животе, протестуя против невыносимых условий содержания. Во время беседы со мной в кабинете начальника ИЗ-2 г. Льгова, при которой присутствовал зам. начальника УФСИН Пылев, последний сказал, что если он не станет начальником УФСИН, то я никогда живым не уеду из данного учреждения. Что меня тут отравят или я повешусь в камере. Сотрудники учреждения провоцируют меня, чтобы я и в дальнейшем резал себе вены. Питание мне периодически не выдается. С моих слов записано верно и мною прочитано. 12.07.2005 г. Князев В.А.» Повторное объяснение Князева Виталия Анатольевича Адвокатам Коробейниковой Е.Г., Заксенбергу Б.А. от Князева Виталия Анатольевича, осужденного по ст.ст.: 111 ч.1, 161 ч.2, 162 ч.2, 325 ч.2 УК РФ срок – 14 лет 8 месяцев, режим – общий, содержащегося в ФГУ ИЗ- 46/2 г. Льгова копия: Уполномоченному по правам человека в РФ Лукину В.П. После моей встречи с адвокатами Коробейниковой Е.Г. и Заксенбергом Б.А. произошли следующие события. Я требовал, чтобы вызвали врача для оказания медицинской помощи, но сотрудники администрации ИЗ-46/2 не реагировали, сотрудник медчасти ко мне не приходил и меня не осматривал. При беседах с сотрудниками прокуратуры мне показывали записи в моей медицинской карте, что ежедневно я прохожу медицинский осмотр врача, что не соответствует действительности. За весь период моего нахождения в ИЗ-62/2 врач ни разу меня не осматривал. На меня оказывается физическое воздействие, выразившееся в следующем: полы в камере заливали водой, стены белили именно тогда, когда я содержался там, в камере постоянно был недостаток кислорода, кровать от стены для сна не отстегивали с целью, чтобы я мучился с открытыми ранами. Так же все это время были постоянные провокации со стороны администрации, которая словесно унижала мое человеческое достоинство, угрожала физической расправой, доведением до самоубийства. Принимая во внимание мое физическое состояние, эмоциональное расстройство, я не выдерживал и отвечал на эти провокации сотрудников, а они, как оказалось впоследствии, записывали это на диктофон. Вскоре после этого ко мне приходил сотрудник Льговской межрайонной прокуратуры, который давал мне прослушивать аудиозапись, предлагая отказаться от дачи показаний против сотрудников УФСИН. Этот же сотрудник прокуратуры отказался принимать у меня объяснение по моему заявлению, когда я сказал, что без адвоката давать объяснений я не буду. По моим жалобам на действия заместителя начальника УФСИН Пылева И.Н. и прокурора Курской области Бабичева А.Г.: мною были получены постановления об отказе в возбуждении уголовного дела. По другим моим заявлениям, срок проверки по которым давно истек, ответы мной до сих пор не получены. С полученными постановлениями я не согласен, они мной были обжалованы…, лица, которые могли показать существенные факты нарушений закона, опрошены не были. Доводы, которые я указывал в жалобе, оставлены без выяснения, проверка по ним проведена не была. Начальник ИЗ-46/2 Пузанов и подчиненные ему сотрудники угрожали мне: я буду этапирован для дальнейшего отбывания наказания не по моему месту жительства, как гарантирует закон, а далеко в северные регионы РФ, более того они сделают все возможное, чтобы я никогда не увиделся с родственниками. Кроме того, сотрудники учреждения, понимая мое плохое физическое состояние, по нескольку раз в день полностью со всеми личными вещами (две сумки, весом более 40 кг., и спальные принадлежности) переводят меня из камеры в камеру, не менее 4-х, 5-ти раз в день. Ежедневно, под предлогом беседы, меня выводят в кабинеты различных сотрудников, где формально задают несколько вопросов, затем сажают в БОКС, где нет никаких условий для длительного содержания (нет воды, туалета, вентиляции), где я содержусь по 6-9 часов – это происходит чаще в будние дни, а переезды из камеры в камеру чаще происходят по выходным дням. В ночь с 23-го на 24-ое июля 2005 г. меня вывели из камеры, погрузили в автозак, при этом мне не сообщили, куда я направляюсь и с какой целью, не выдав мне мои ценные вещи, находящиеся в учреждении… По дороге меня оскорбляли, унижали мое человеческое достоинство, так же они сказали, что отвезут меня так далеко, где меня не найдут ни адвокаты, ни родственники, ни правозащитники. Услышав все это, я порезал вену на правой руке лезвием от станка, так как больше сил терпеть эти издевательства у меня не было, я решил покончить с собой. Незадолго до этого я просил администрацию, чтобы мне предоставили встречу с духовным лицом, посещающим учреждение, к священнику выводили всех кроме меня. Когда я поинтересовался о причине, мне сказали, что я «не хочу» – «отказался», после чего дополнили, что таким, как я, священник не поможет, чем нарушили ст. 14 УИК РФ (обеспечение свободы совести и свободы вероисповедания осужденных). Когда я вскрыл себе вены, то меня специально везли назад в тюрьму на маленькой скорости, примерно 20 км/ч, автомобиль двигался по обочине, сделано это было по указанию администрации ИЗ-46/2 , которое сотрудники, конвоирующие меня, получили по рации, я слышал это лично. Медицинскую помощь я оказывал себе сам, останавливал кровь, перетянув руку двумя носовыми платками, только на следующий день в обед меня впервые осмотрел врач, сделал мне перевязку и дал анальгин. Записано мной собственноручно Князев Виталий Анатольевич» Объяснение Облаухова Игоря Владимировича От осужденного Облаухова Игоря Владимировича, 1979 г.р., содержащегося в ФГУ ИЗ -46/2 УФСИН России по Курской области, адвокату Коробейниковой Е.Г. Копия: Уполномоченному по правам человека РФ Лукину В.П. Я, осужденный Облаухов Игорь Владимирович, 25 августа 1979 года рождения, осужден по ст.ст. 228 ч.2 УК РФ, 69 ч.3УК РФ к восьми годам лишения свободы с отбыванием наказания в ИК общего режима, начало срока 23 декабря 1998г., конец срока 23 декабря 2006г. Отбывал большую часть наказания в ФГУ ОХ 30/9 в п. Касиново Курской области. Безосновательно и без всякого рода объяснений (если не считать угроз от начальника ИК-9 капитана вн. службы Обухова И.К., начальника ОБ ИК-9 майора вн. службы Сысоева В.В., начальника ОО ИК-9 капитана вн. службы Куц В.Е., старшего лейтенанта вн. службы Прокопова Б.С., заключавшихся в том, что на протяжении апреля–мая 2005 г. эти лица неоднократно говорили мне, что скоро они отправят меня в Льгов, т.е. в ФГУ ОХ–30/3, и там меня ожидает сущий ад и, что там меня сломают и сделают гомосексуалистом, причем пассивным) в ночь с 13 на 14 мая 2005 г. я был переведен из ФГУ ОХ–30/9 в ФГУ ОХ–30/3 УФСИН России по Курской области. По прибытию в ИК-3 г. Льгова, я с первых же минут столкнулся с настолько грубым, унижающим мое человеческое и мужское достоинство обращением, что и сейчас мне вспоминать это крайне неприятно. Я понял, что лишен всех прав, гарантированных Конституцией и федеральными законами РФ. Всех этапированных закрыли в приемное помещение и по одному выводили в оперчасть. Когда я вошел в комнату, там были оперативники: Баранов, Мошкин и Булгаченко, которые начали меня морально унижать и угрожать тем, что засунут головой в унитаз и приведут ко мне педерастов, чтобы помочились на меня, с тем, чтобы я написал заявление в самодеятельную секцию дисциплины и порядка и помыл туалет в дежурной части. Я отказался и тогда Баранов показал мне несколько посмертных фотографий осужденного, умершего недавно в карантине этой колонии, и сказал: "ты можешь вскрыться, только так – по-другому у нас не катит. Иди пока, подумай хорошо и напиши заявление". Потом меня обыскали и водворили в ШИЗО, т.к. в ИК–9 мне дали 25 суток ШИЗО с 3 мая 2005 г. Через 2 дня меня из камеры ШИЗО отвели в кабинет, где находились начальник оперативного управления УФСИН по Курской области подполковник вн. службы Рябчик А.В. и оперативник того же управления Воронин. Они сказали мне, что нужно написать заявление, что у меня все хорошо, всем обеспечен, на имя Федичева В.М. – начальника УФСИН по Курской области. Я начал писать, указывая инциденты, перечисленные выше в этом объяснении, но Воронин выхватил у меня бумагу и сказал: ты что – дурак, давай не чуди, тебя особо еще и не трогали здесь, ведь не били, так и напиши, а остальное нас не интересует. А то тебе же хуже будет, тебе еще тут больше года сидеть. Под их давлением я написал, что до настоящего момента меня в ИК–3 не били… В этот же день, часа через 2, в камеру ко мне зашел прокурор полковник Плюхин, я ему рассказал все указанное выше, а также жаловались ему Брусенцев Е.В., Введенский И.В., Гришин О.В. – эти осужденные содержались в ШИЗО в одной камере со мной. На мои жалобы прокурор Плюхин ответил следующее: «А что ты думал, не на курорт попал, это все ерунда, тебя же не убили, а раз так, то жаловаться грех. Вот убьют – другое дело» и ушел, записав мою фамилию у себя на бумагах. А через два-три дня меня из ШИЗО повели на Совет профилактики. Когда я вошел в кабинет начальника ИУ, то Бушин Ю.Н., который вел Совет профилактики, сразу начал меня оскорблять, используя нецензурную брань, и унижать при сотрудниках ИК–3, называя «пидорюгой» и т.п., и угрожать физической расправой со смертельным для меня исходом. Затем сказал, чтобы привели Шатунова А.А., и активист из осужденных затолкал в кабинет Шатунова А.А., поставил рядом со мной. Его также начальник ИК–3 Бушин Ю.Н. начал унижать, оскорблять и запугивать, угрожая побоями. Поиздевавшись и унизив нас друг перед другом, он сказал: «Съе..лись бегом, увижу еще раз – убью» и, обращаясь ко мне: «А ты еще раз рот откроешь перед прокурором, будешь собирать выбитые зубы сломанными руками». На Совете профилактики присутствовали из тех, кого я знаю, майор вн. службы Двоеносов В.А. и Рыжов и еще десять офицеров ИК–3. Перед тем, как завести на Совет профилактики, Рыжов завел меня в кабинет воспитательного отдела для взятия объяснительной по факту нарушения ПВР ИУ и там нанес мне два удара ладонью в нижнюю челюсть – за то, что я был небрит, хотя я объяснял ему, что меня привели из ШИЗО, и побриться возможности там у меня нет. Спустя несколько дней, меня и Брусенцева Е.В. вновь повели на Совет профилактики, в коридоре второго этажа я увидел осужденного Марченко М.О., которого также водили на Совет профилактики. Первым в кабинет начальника ИК–3 завели Брусенцева Е.В., через некоторое время я услышал крики и брань из кабинета начальника и увидел, как Брусенцева вытолкнул из дверей и повел в воспитательный отдел, держа за воротник куртки, офицер Рыжов. Из кабинета воспитательного отдела начал доноситься шум, брань и звуки ударов, продолжалось это минут десять, и затем Рыжов вновь завел Брусенцева в кабинет, где проводили Совет профилактики. Когда Брусенцев проходил мимо меня, я заметил, что у него испуганный вид, одежда растрепана, а на лице красные пятна. Спустя 5 мин. Брусенцев вышел из кабинета начальника, и туда вызвали меня. Войдя в кабинет, я увидел, что там находятся 12 офицеров, из которых знал: начальника ИК-3 Бушина Ю.Н., зам. начальника по БиОР майора Двоеносова В.А., Рыжова и Грудинкина. После того, как я представился, Бушин Ю.Н., прочитав рапорт, начал меня оскорблять и унижать, к нему также присоединились офицеры, находившиеся там. Затем Двоеносов сказал Бушину, что ко мне за день до этого приезжал адвокат, я с ним встречался и разговаривал, на что Бушин сказал мне, что тут (в ИК–3) ни адвокат, ни прокурор, никто другой не поможет. Тут он «Бушин» – и хозяин, и закон, и сделает со мной все, что захочет, а чтобы адвокат не ездил ко мне, мне в следующий раз сломают руки, чтобы я не смог написать заявление на встречу с ним (адвокатом). И вновь начал оскорблять меня, угрожать физической расправой, что меня тут забьют насмерть, приведут ко мне гомосексуалистов, для того чтобы я сделался одним из них. В завершение всего он крикнул: «Съе…лся отсюда" и, обращаясь к офицерам: "выкиньте вон этого пидорюгу», и меня вытолкнули из кабинета. После этого я был на Совете профилактики еще два раза, их вел и.о. начальника майор вн. службы Двоеносов В.А., т.к. Бушин находился в отпуске. На первом совете профилактики Двооеносов вел себя также как Бушин, и его оскорбления ничем не отличались. На второй раз меня приводили на Совет профилактики по следующим причинам : в ночь с 23 на 24 июня 2005г. в отряде строгих условий содержания (СУС) заступил на дежурство мл. инспектор сержант Игорь Леонидович (фамилии не знаю). К 10 часам вечера по отбою он загнал всех осужденных в жилые секции по 3-4 осужденных в каждую и закрыл секции на замки. К 23 часам осужденные начали просить его, чтобы он открыл секции, т.к. людям нужно сходить в туалет, а он своими незаконными действиями ограничивает в этом и мешает сну остальных осужденных, т.к. от грохота замков и засовов многие начали просыпаться. В ответ на это мл. инспектор начал оскорблять всех осужденных и угрожать применением резиновой дубинки. Затем, смеясь, стал выводить по одному человеку, стараясь при этом громче лязгать засовом и подольше греметь замком. В результате его действий, в туалет я смог попасть лишь к часу ночи, а уснуть мне удалось к трем утра, т.е. за 3 часа до подъема. Утром на меня и Шатунова А.А. он составил рапорт, что мы проспали команду «подъем». 24 июня 2005г. к 10 утра меня вызвал к себе в кабинет начальник отряда СУС за данное нарушение, я ему попытался объяснить, при каких обстоятельствах составлен рапорт, но он меня и слушать не захотел, сказав, что «сегодня отведет на Совет профилактики и там будет Колизей». Я не был согласен с мнением начальника отряда СУС и пошел писать объяснение по рапорту и жалобу на имя прокурора Курской области Бабичева, в которой указал все факты нарушения закона и необоснованности рапорта по данному инциденту. Когда я вновь вошел в кабинет начальника отряда СУС, то сразу отдал ему объяснительную и жалобу в руки. Начальник отряда СУС начал угрожать мне избиением и требовать забрать назад жалобу, но я сказал, что забирать ничего не буду, а если эта жалоба не уйдет в прокуратуру, то я еще одну отправлю другим путем, на что он мне ответил «ну хорошо посмотрим, пеняй потом на себя», и я вышел из его кабинета. Спустя два часа меня, Шатунова А.А. и Минина И.А вывели из отряда СУС, и повели на Совет профилактики. …Первого вызвали Минина, в кабинете начальника ИК-3 он пробыл около 20 минут. За это время, что он был там, я слышал, что из кабинета начальника доносились звуки какой-то возни, затем дверь резко распахнулась, и я увидел, как начальник ОБ ИК-3 Реутов, держа Минина за воротник, стукнул его головой о косяк двери кабинета и с силой вытолкнул его из кабинета в коридор. Вид у Минина был растрепанный, а лицо в красных пятнах, после этого Минина сразу увели. Следующим в кабинет вызвали меня. В кабинете находились: и.о. начальника ИК- 3 Двоеносов В.А., начальник ОБ ИК -3 Реутов, и.о. зам. начальника ИК-3 по БиОР Каракулин И.А., Грудинкин, Вербин, начальник отряда СУС и еще 9 офицеров, фамилии которых я не знаю, а также несколько активистов из осужденных. Практически сразу Двоеносов начал на меня кричать, к его оскорблениям присоединись другие офицеры, поводом ко всему послужила жалоба, которую я отдал начальнику отряда СУС. Двоеносов начал мне угрожать, что убьют меня, и теперь для меня настанут тяжелые времена ожидания смерти. После всего этого я пробыл на Совете профилактики минут 15, Двоеносов сказал мне: «Для начала 15 суток ШИЗО, но живым ты оттуда не выйдешь, выкиньте эту падаль». Ко мне сразу подскочил Реутов и силой вытолкнул меня в коридор. Меня увели на первый этаж и начали стричь налысо в комнате для обысков. Рядом в коридоре стоял Минин, в это время я услышал ругань, а затем звуки сильных ударов и крики Шатунова, удары и крики Шатунова продолжались около 15 мин. Выйдя в коридор и встав рядом с Мининым, я понял, что Шатунова бьют в кабинете ОБ. Кто-то из сотрудников кричал: «ползи, ползи», и ему отвечал сдавленный голос Шатунова: «я не могу». …Потом вновь послышались удары, только уже из кабинета. Все это время я стоял с Мининым в коридоре первого этажа, недалеко от лестницы. Вскоре удары, шум, крики стали раздаваться в коридоре второго этажа, голоса стали отчетливее и я услышал «бегом давай бегом» и ответ Шатунова «я не могу», после чего его опять стали бить, когда удары стали слышаться совсем рядом, к нам подбежал какой-то сотрудник ИК-3 и в спешке увел в приемное помещение, закрыв нас в самую дальнюю камеру. …Шатунова привели лишь к 22 часам и посадили ко мне в камеру. Когда я увидел Шатунова, то он еле мог разговаривать и ходить, по всему телу были ссадины и кровоподтеки, а на затылке ручкой была нарисована мишень. В кармане у него была смята и подмочена жалоба (аналогичная той, которую писал я на имя Бабичева), на мой вопрос, что жалоба делает у тебя, ведь ты отдал ее начальнику отряда СУС, Шатунов ответил, что жалобу ему засунули в рот и хотели, чтобы он ее съел. На следующий день, когда я начал осматривать гематомы на спине Шатунова, в смотровой глазок заглянул тот инспектор, на которого мы писали жалобы. Увидев, чем я занят, он сказал, обращаясь ко мне, смотри лучше, в понедельник будешь также убит, чтоб знали, где и на кого жалобы писать… Это было последнее, что толкнуло меня на акт суицида, т.к. за тот небольшой промежуток времени, что я пробыл в ИК-3, я уже достаточно насмотрелся на беззаконие и беспредел, полное равнодушие работников прокуратуры и наслушался оскорблений и угроз, которые понимал и воспринимал, как реальные, и видел тому доказательства на примере других осужденных. В воскресение нервы мои не выдержали и я написал жалобу на имя прокурора Бабичева А.Г., где перечислил все указанное выше, а также предсмертную записку, в которой назвал виновными – прежде всего, начальника ФГУ ОХ-30/3 Бушина Ю.И., зам. начальника по БиОР Двоеносова В.А., начальника ОБ Реутова, т.к., в основном, их действиями, угрозами и издевательствами я был доведен до такого состояния. После чего, найдя в камере кусок стекла, разрезал себе живот в нижней левой части на 20см. и в разрез вогнал железный гвоздь длиной 6-7 см. Все это произошло 26 июня 2005г. в 20:00 вечера. В 1 час ночи 27 числа меня вывели из камеры и зашили живот, наложив 6 швов, после чего завели обратно, а через 1,5-2 часа в камеру зашли и.о. зам. начальника ИК-3 по БиОР капитан Каракулин И.А. и начальник оперативного управления УФСИН по Курской области подполковник Рябченко. Они начали спрашивать, по какой причине я порезался, но я плохо себя чувствовал, и сказал, что написал все в жалобе Бабичеву. Рябченко мне сказал тогда, давай мне, я посмотрю и сам передам прокурору, я отдал ему жалобы и записки и он ушел, пообещав передать все Бабичеву. 28 числа меня вывели из камеры под предлогом встречи с прокурором и отвели в дежурную часть. Туда же привели остальных осужденных отряда СУС и начали проводить полный обыск, прямо в коридоре 1-го этажа на бетонном полу, причем раздевали донага всех осужденных одновременно, в присутствии 30 человек, состоящих из: администрации ФГУ ОХ -30/3, спецназа УФСИН по Курской области, оперативников из отдела оперативного отдела УФСИН по Курской области, Уполномоченного по правам человека при УФСИН по Курской области подполковника Костикова Ю.М. и сотрудников прокуратуры, которые время от времени проходили мимо, не обращая на все происходящее никакого внимания, хотя подобные действия – грубое нарушение прав человека. После обыска меня, Пронина, Князева, Рябинина, Таха, Гришина, Марченко, Шатунова, Сафронова, Джамалдинова, Сироту, Гаджиева погрузили в спецмашину и отвезли в ФГУ ИЗ-46/2, где я нахожусь в настоящий момент, в качестве свидетеля по уголовному делу № 1519, возбужденному по ст. 286 ч.3 на сотрудников ФГУ ОХ-30/3. Из вещей, оставшихся в ФГУ ОХ-30/3, мне выдали лишь то, что хранилось на складе, т.е. вещи, запрещенные в ИУ, остальных вещей, оставшихся в ШИЗО и отряде, мне так и не вернули. Но на этом мои злоключения не закончились, в ИЗ-46/2 мне не оказывается практически никакая медпомощь, мотивируют это тем, что нет врача-специалиста. Кроме того, я выслушиваю угрозы от оперативников и должностных лиц, приезжающих из УФСИНа по Курской области, к ним меня выводят на беседы, которые заключаются в том, что указанные лица говорят мне, чтобы поменял или отказался от своих показаний, иначе мне не будет житья, т.е. меня или тут они достанут, или этапируют в дальние колонии, где меня никто не сможет найти, и я вообще не освобожусь никогда. 22 июля 2005 г. я, Шатунов, Марченко и Гришин были этапированы в областную больницу УФСИН по Курской области. По приезду мне сразу начал угрожать начальник ФГУ ОХ-30/2 майор Лебедь и оперативник капитан Ермаков, говоря, что сейчас тебя головой в унитаз засунем, обнаглел, на коллег наших (ФГУ ОХ-30/3) показания даешь, тебе жить расхотелось… А когда завели в ординаторскую, там находились: начальник областной больницы Хаванский А.А., врач Алябьев В.М., начальник оперотдела УФСИН по Курской области, оперативник ФГУ ОХ -30/2 Ермаков и еще несколько офицеров, которых я не знаю. Там меня осмотрели и начали вновь мне напоминать про своих коллег из 3 колонии, что я нехорошо поступаю, нужно думать, область у нас маленькая, все друг друга знают… и, вообще, операция – вещь рискованная, ведь всякое бывает, а штырь вырезать нужно, он опасен, поэтому с ними нужно дружить, а то не дай бог что, операция ведь, общий наркоз… и попросили написать расписку на операцию. Я написал следующее: «на проведение операции по удалению инородного тела из живота согласен, не снимая при этом ответственности с врачей и начальника областной больницы капитана Хаванского А.А.» и отдал расписку Алябьеву В.М., сказав, что я друзей не ищу и показаний менять не буду, пусть каждый отвечает за то, что сделал, ведь я сижу за свои преступления. И вышел из ординаторской, немногим позже у меня из вены и пальцев взяли кровь на анализы, и я написал заявление о вызове адвоката, отдал его вместе с такими же заявлениями от Гришина и Марченко младшему инспектору по областной больнице. Гришин и Марченко писали заявления, так как с ними эти же сотрудники проводили такую же беседу, как и со мной. А через 30-40 мин. меня и Гришина забрали из больницы и без объяснений посадили в ту же спецмашину, на которой мы приехали, и отвезли обратно в Льгов в ФГУ ИЗ-46/2, не оказав ни лечения, ни операции. А в ночь с 23 на 24 Гришина забрали и отвезли на этап в сторону Курска, я же остался тут в ИЗ-46/2 г. Льгова. Вот все события, которые произошли со мной с апреля по 25 июля 2005 г. Написано собственноручно мною, Облауховым Игорем Владимировичем, 25.07.2005 г. P.S. Жалоба аналогичного содержания была отправлена мною на Уполномоченного по правам человека в РФ по адресу: г. Москва, ул. Мясницкая, д. 47 21.07.2005 г. из ФГУ ИЗ 46/2 г. Льгова. Объяснение написано собственноручно». 4. Дело политзаключенного адвоката Михаила Трепашкина 4. 1. Обращение ООД «За права человека» к Г.М. Резнику Обращение Общероссийского общественного движения «За права человека» к Президенту Московской Адвокатской палаты г-ну Г.М. Резнику от 18.10.2004 г. о беспрецедентном нарушении прав адвоката Трепашкина М.И. «Уважаемый Генри Маркович! 19 мая 2004 г. адвокат Трепашкин Михаил Иванович был осужден Московским окружным военным судом и приговорен к 4 годам колонии-поселения. 9 сентября приговор вступил в законную силу. Однако, вместо направления Трепашкина М.И. в колонию-поселение его из следственного изолятора 77/1 г. Москвы «Матросская Тишина» перевели в следственный изолятор г. Волоколамска, МО. Никаких правовых оснований для помещения Трепашкина М.И. в следственный изолятор в настоящее время не имеется. В соответствии со ст. 22 Конституции РФ заключение под стражу возможно только по решению суда. Такого решения в отношении Трепашкина М.И. не имеется. Трепашкин М.И. является обвиняемым по уголовному делу, которое передано для рассмотрения в Дмитровский городской суд Московской области, однако, в связи с этим обвинением мера пресечения в отношении Трепашкина М.И. не избрана. Часть 2 ст. 77-1 УИК РФ предусматривает, что при необходимости участия в судебном разбирательстве в качестве обвиняемого осужденные могут быть по определению суда и постановлении судьи переведены в следственный изолятор из исправительной колонии, воспитательной колонии или тюрьмы. Эта норма нарушена в отношении Трепашкина М.И. дважды, поскольку: а) отсутствует необходимое определение или постановление судьи и б) Трепашкину М.И. назначено отбывание наказания в колонии-поселении. Таким образом, адвокат М.И. Трепашкин находится в следственном изоляторе незаконно, в нарушение российского права и ст. 5 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Наша организация осуществляет защиту прав, свобод и законных интересов Трепашкина М.И. на основании обращения его защитников, законодательства об общественных объединениях и Устава организации. Мы просим Вас немедленно вмешаться в ситуацию и оказать содействие в защите прав адвоката Трепашкина Михаила Ивановича, освобождения его из следственного изолятора». 4.2. Образец обращения к Президенту РФ в поддержку М.И. Трепашкина. Распространялось на пикетах в защиту Трепашкина |
Похожие:
 | Настоящий доклад подготовлен Рязанским региональным отделением Общероссийского общественного движения «За права человека» при поддержке... | | ... |
| Амурское региональное отделение Общероссийского Общественного Движения «За права человека» создано в 1998 году, свидетельство о регистрации... | | Основные направления деятельности организации- защита конституционных прав человека |
| Адрес: 625026, г. Тюмень, ул. Геологоразведчиков, 2 оф. 47; тел/факс (3452) 759-223 | | Настоящий доклад подготовлен Хабаровским региональным отделением общероссийского общественного Движения “за права человека”. Контактный... |
| История показывает, что каждое поколение отве чает на вечный вызов истории, связанный с отстаиванием такой вели кой ценности, как... | | Свидетельство о государственной регистрации общественного объединения №4414 от 17. 06. 2005 г |
 | Российской Федерации, с организациями, защищающими права человека и права граждан; подготовить ребят к изучению систем защиты прав... | | Права человека это права, которыми человек наделен в силу принадлежности к человеческому роду. В то же время они обусловлены социально-экономическими... |