Преодоление
Скачать 5.26 Mb.
|
10 10 мая 1992 года, Москва. После празднования Дня Победы. Смирнов, Рожнов, Ильин и Марченко собрались на квартире у Кравцова обсудить итоги проведенной ими операции. Золото и оружие из двух других спецхранов под Юхновом и в районе поселка Льва Толстого благополучно перекочевало в особняк на улице Генерала Антонова. Особо Кравцов был благодарен генералу Птицыну из Наро-Фоминска за "уралы", без них операцию они не провели бы. Поэтому, завершив изъятие золота из последнего спецхрана с 2 по 4 мая, вывозить его они могли только по выходным, чтобы не привлекать внимание в будние дни, когда кругом много народа. Кравцов со Смирновым закупили восемь ящиков водки, шесть ящиков тушенки, 50 батонов-сырокопченой колбасы, 10 коробок со сгущенным молоком и 10 коробок с маринованными огурцами и все это богатство привезли на микроавтобусе в Наро-Фоминск. Генерал Птицын не ожидал такого богатого подарка для своих ребят ко Дню Победы и поэтому рассыпался в благодарностях. Кравцов объяснил, что это презент от приднестровцев ко Дню Победы. Кравцов, когда договаривался с Птицыным о грузовиках, сказал о перевозке оружия для Приднестровья, чтобы на всякий случай не разжигать излишнего любопытства. Смирнов и Кравцов распили в кабинете Птицына бутылку водки за День Победы и за доблестные вооруженные силы. Прощаясь, Птицын сказал: — Если что будет нужно, я всегда готов помочь. Всего было вывезено 2160 ящиков золота, общим весом 172,8 тонны. Это богатство по рыночному курсу — 405 долларов за тройскую унцию — стоило 2 миллиарда 257 миллионов 460 тысяч долларов. Но кроме золота, еще было шесть коробок с бриллиантами и необработанными крупными алмазами. Смирнов, за несколько дней собрав некоторые сведения о драгоценных камнях, прикидочно оценил их в 350-500 миллионов долларов. Кроме этого, у них теперь было 120 новеньких в смазке автоматов Калашникова с подствольными гранатометами, причем 24 автомата были приспособлены под глушители. Рожков запасных к автоматам — 480, патронов почти 30 тысяч штук, гранат к подствольникам фугасного, слепящего действия, а также со слезоточивым газом — 2400 штук, обычных противопехотных гранат — 600 штук, ручных шумовых и магниевых слепящих гранат по 200 штук, пистолетов Макарова — 120 штук, в том числе 20 с глушителями. Было и 10 новеньких винтовок СВД (снайперская винтовка Драгунова) с оптическими прицелами и глушителями, два ящика с фугасными зарядами направленного действия "ФЗН-6Р". При взрыве сотни зазубренных осколков веером срезают все живое в выбранном направлении. Были и ящики со 120 десантными ножами из спецстали, которые резали Колючую проволоку как веревку. В тюках также было обмундирование на 120 человек. Десантные ботинки, брюки, гимнастерки, утепленные десантные куртки, все под камуфляж. Кепки, береты, шапки ушанки, даже перчатки и рукавицы. Было и шесть больших коробок с различными медикаментами, индивидуальными пакетами, одноразовыми шприцами и многим другим, не считая продуктов. Подведя итоги всем этим богатствам, Кравцов поделился своими соображениями: — У меня сложилось впечатление, что такие вот тайники готовились как будто к партизанской войне. Как будто заранее знали, что будет со страной. Если это так, то все разрушение государства — четко спланированная акция, а Горбачев, высшее руководство армией и КГБ ничего не предпринимали для спасения страны, значит, они предатели и подлежат смертной казни, потому что предали не человека, не своих товарищей, а целую страну и весь народ. Они еще долго обсуждали беды страны, воров во власти, растаскивающих ее богатства, разрушение армии, продажность милиции. Затем Кравцов поделился своими соображениями в области использования свалившегося на них богатства: — Я думаю, что сейчас самым ущемленным из всех видов вооруженных сил является флот. На Черном море непонятно что творится. Этот коммунистический холуй — Кравчук, идеологическая шавка КПСС, теперь демократ-самостийник, хочет делить флот пополам, заявляет, что Севастополь — украинский город. Балтика потеряна, а флот зажат в тисках маленьких морских анклавов Калининграда и Ленинграда. Мы потеряли не только крупнейшие порты, военно-морские базы, но и верфи. Значит, флот будет стоять, приходить в упадок. Новых кораблей строить не будут — негде и не на что. Значит, уже сейчас надо было бы заложить с десяток крупных кораблей, я имею в виду авианосцы, крейсеры, эсминцы, и с десяток атомных подводных лодок. Но это, конечно, должны будут определять сами моряки. Безусловно, это надо делать тайно, не только не афишируя, но и установив жесткую секретность. Второе, это наши новейшие достижения в области вооружений. Нужно подпитать наиболее престижные фирмы и предприятия ВПК. Здесь Юрий Иванович Смирнов дока, а мы ему поможем, он сейчас создает новую корпорацию для этих целей. Ну, и конечно нужно учесть задачи Главного разведуправления и Службы Внешней Разведки. Безусловно, для всего этого нужны огромные деньги. Нам известны только 6 спецхранов, в них 403 тонны золота, это где-то на 5,3 миллиарда долларов, хотя из спецхрана на территории Тульской дивизии я не знаю как можно извлечь золото. Видимо, придется привлекать наше руководство. В общем, для целей защиты государства не помешали бы и 20 миллиардов долларов, напрасно смеетесь, — прервался Кравцов, обращаясь к Марченко. — Не думайте, я не страдаю гигантизмом. Я думаю, как отобрать десятки миллиардов долларов, вывезенных из страны партноменклатурой, директорами сырьевых предприятий, ворьем, финансовыми аферистами, сионистами через разные подставные фирмы. А уголовная мафия внутри страны? Да она ворочает десятками миллиардов долларов... Я думаю нам нужно на нашем уровне создать боевые группы по экспроприации миллиардов у преступников, которые, презрев законы, экспроприировали их у народа. Причем, эти группы должны действовать как внутри страны, так и за рубежом. Без высокой поддержки нам не обойтись, поэтому каждый из нас должен выйти на одного из заместителей своих ведомств; кому полностью доверяет, и высказать наше предложение, тем более что стартовый капитал есть, а он значительно все облегчает. Я с Рожновым выхожу на наше руководство Службы Внешней Разведки, Марченко — на руководство Генштаба, здесь Минобороны нужно миновать, слишком там продажные генералы. Пусть наши руководители сами там пощупают, они лучше разберутся, кому можно доверять. И, наконец, Ильин выйдет на руководство Главного разведуправления. Юрию Ивановичу Смирнову мы пока поручим искать надежные банки, через которые можно будет не только реализовать золото, но и финансировать наши дела. Более того, он займется подготовкой базы для боевиков. Возле нашего особнячка вы видели старый большой ангар, так вот он имеет еще и два подземных этажа. Прежние владельцы думали там держать машины, но мы поступим иначе. Первые два этажа отведем под транспорт — в них можно будет разместить порядка 60 машин, а в двух подземных этажах мы оборудуем помещения для проживания 240 человек, столовые, тир, спортзалы и прочее. Я вам открою тайну. Из этого ангара есть ход в подземные коллекторы и коммуникационные тоннели под Москвой, ведущие к центру Москвы. Уж если браться за спасение страны, то нужно очень серьезно готовиться, тут наскоком ничего не получится. Самое сложное — это подбор кадров. "Кадры решают все" — произнес Сталин сакраментальную фразу, и в ней все слилось воедино. Так как только человек является созидательным элементом на земле и все зависит от него. Если умный — все получается, а если дурак — все рушится. Если смелый — то побеждает, а если трус — то проигрывает. Если имеет патриотические идеалы — то служит Родине и народу, а если их не имеет — то готов служить хоть врагам. Поэтому думаю, у нас пару лет уйдет на подбор кадров и строительство баз, их оборудование. Да на боевую подготовку, поиск следов миллиардов за границей уйдет тоже год-полтора. В общем, я думаю, к концу 1995 года мы должны быть во всеоружии и иметь 5-6 тысяч великолепно подготовленных бойцов, к этому времени и финансами будем располагать солидными. Вот тогда можно будет веско поддержать общенационального лидера, если он к этому времени появится. Но чтобы не надеяться на авось, надо искать и среди нашего генералитета крепкого мужика, с умом и широким кругозором, без зацикленности на этих коммунизмах и демократизмах с их вонючим интернационализмом. Еще три часа они обсуждали текущие вопросы, затем перешли к планированию операций по изъятию золота из спецхранов в Тульской области в районе Ясногорска и под Алексином. Уж на что это были люди подготовленные, но даже и они не предполагали, какие сюрпризы их поджидают в Тульской области... 11 11 мая 1992 года, Калуга. В небольшом частном домишке, состоявшем всего из двух комнат, что стоял на улице Народного Ополчения на самой окраине Калуги, проживал Страхов Илья Романович, бывший капитан спецназа, воевавший в Афганистане. Это был настолько уникальный человек для военной службы, что его неоднократно перетягивали в "Альфу", но он не хотел покидать своего командира полковника Агафонова и близкого друга капитана Степку Рукатова, непревзойденного снайпера и мастера взрывного дела. В один из дней в конце 80-х годов, еще до вывода наших войск из Афганистана, к Страхову пришло сразу две беды. Шальной пулей убило полковника Агафонова и пришло известие, что в Фергане трагически погибла вся его семья, жена и две дочери, во время межнациональных беспорядков. Теневые дельцы и местное националистическое ворье, которое в свое время крепко пообщипали следователи Гдлян и Иванов по знаменитым хлопковым делам, теперь спровоцировали массовые беспорядки, насилие, поджоги, убийства милиционеров, чтобы волной этого беспредела запугать местное население и прорваться к власти. Командир дивизии срочно помог ему вылететь с попутным самолетом в Ташкент. Позвонил и в Ташкент своему другу генералу Керимову и попросил выделить вертолет, чтобы подбросили Страхова в Фергану. На следующий день он был уже в Фергане. Как ни старались соседи скрыть от него правду, он все равно ее узнал. Его жену Таню насиловали шестеро грязных, в замусоленных халатах урода, а затем вспороли ей живот. Изнасиловали и старшую дочку Ирочку, которой всего-то исполнилось восемь лет, она сразу же от шока и умерла, а младшую трехлетнюю Леночку просто придушили. Илья за один день поседел. Соседи помогли ему похоронить жену и дочерей. Все обратили внимание на его лоб, покрытый синими кровоподтеками, но боялись задать вопрос. А Илья, приехав в первый день из морга в опустевшую и разгромленную квартиру, рыдал, как мальчишка, и бился головой об стену, что не уберег своих любимых. При одной мысли, что какие-то отбросы человечества насиловали его Танюшку, белокурую красавицу, добрую и отзывчивую, которая всегда помогала местным женщинам — и узбечкам, и киргизкам и многим другим — отстоять свои права, получить пособие на детей, правильно оформить необходимые документы, его сердце разрывалось от боли ... А Ирочка, только пошла во второй класс, да и малышку Леночку он почти не видел, проклятая война. За что ему такое наказание, он всю жизнь отдал государству, был дважды ранен в Афганистане, почему власть не сумела защитить его семью? Разве он виноват, что к власти в Кремле дорвался пятнистый ублюдок, импотент, не способный принимать государственные решения ... Пока мы погибаем в Афганистане, а наших жен и детей насилуют и убивают, он свою сучку ублажает покупкой дорогих бриллиантов в Париже. Вот кого надо уничтожать, как бешеных собак, а не этих туземцев, они что, только инструмент в руках у подлой номенклатуры, детишки которых знают об Афганистане только по телевидению и газетам. Насилия прокатились не только по Фергане. Илья разыскал детей, оставшихся без родителей. У него уже созрел план. Женщин во дворе он попросил собрать к вечеру всех детей-сирот, а сам поехал в горисполком. Председатель исполкома знал о том, что случилось с его семьей, тем более что ему из Ташкента звонил генерал Керимов, просил помочь. Но на пути к кабинету председателя перед ним встал его помощник. Илья одной рукой неуловимым движением оторвал его тело от пола и обрушил на письменный стол, из приемной все выскочили в коридор. Ворвавшись в кабинет председателя, он крикнул сидевшим за столом: — Все вон из кабинета! Вид у него был такой страшный: седые волосы, в кровоподтеках лоб, сверкающие глаза, — что все горохом высыпали из кабинета. Председатель, белый, как полотно, вжался в кресло. — За надругательство над моей женой и детьми и их убийство, председатель, я должен был бы стереть с лица земли не только этот вонючий город, в котором судьбой мне было предопределено жить, но и всю вашу гнусную воровскую республику. Но я понимаю, что простые бедные люди здесь ни при чем. Во всем виноваты кремлевские подонки, берущие взятки, и ваши воровские кланы, которые эти взятки дают, чтобы в Кремле не замечали, как они грабят свой народ. Поэтому слушай меня внимательно. Во-первых, я завтра улетаю, но через несколько дней вернусь, чтобы забрать оставшихся детей-сирот, человек 30, больше пока забрать не смогу. К этому времени собери деньги — где хочешь, это будет компенсация за квартиры, которые остаются здесь, детей на что-то надо будет устраивать в другом месте. Подготовь рабочих, я заберу жену и детей с собой, надо цинковый гроб достать, придется везти всех в одном гробу. И второе, если здесь еще погибнет хоть один русский человек, независимо старуха или ребенок, я прилечу сюда со своей ротой, в живых не оставим ни одного узбека, киргиза или туркмена, и запомни: я слов на ветер не бросаю. Жаловаться бесполезно, приеду — переломаю хребет! Все, действуй и не забывай, что я тебе сказал о русских, хоть сам становись с автоматом и охраняй, ты же власть, вот и употребляй ее, если хочешь остаться живым. Вечером он сел поговорить с женщинами, собравшими детей. Детей было человек сорок. Но он отобрал только русских детей, их оказалось 28. Девять девочек и 19 мальчиков. Все они были в возрасте от 8 до 13 лет. Илья поговорил с ними, не вспоминая их погибших родителей, рассказал о Москве и о том, что он едет скоро в город Калугу, это совсем рядом с Москвой. Хотят ли они поехать с ним, спросил их Илья, сказав, что у них там будет свой дом, они будут ходить в школу, играть в детские игры ... Дети дружно заговорили, выражая желание поехать с дядей Ильей. А самая маленькая, восьмилетняя Машенька, подошла к нему и, опустив головку, тихо сказала: "Дядя, а можно я буду называть тебя папой?" Илья наклонился к ней и сказал: "Конечно, Машенька, ты будешь моей дочкой". И он подхватил ее на руки, а она обвила ручонками его шею. Скупая мужская слеза предательски скатилась по его небритой щеке. Три женщины, сидевшие в этой большой комнате, тоже вытирали глаза, наблюдая эту картину. На следующий день к вечеру Илья Страхов уже был в своей дивизии. Он все рассказал генералу и сообщил, что принял решение демобилизоваться и посвятить свою жизнь воспитанию детей-сирот. Генерал был потрясен видом Страхова, тридцати-двухлетнего атлета, вмиг превратившегося в седого старика. Страхов предварительно переговорил с капитаном Рукатовым о том, что уезжает в Калугу и хотел бы, чтобы Степан приехал к нему жить. Он знал, что Рукатов детолюбец и у него нет никого из родни. Неплохо было бы захватить и прапорщика Ивана Сенько. Это был еще тот дрессировщик. Он занимался общефизической подготовкой и обучением системе выживания, делая из прибывающих новичков опытных бойцов. Через день его вызвал командир дивизии Бубнов и сказал, что он обо всем договорился с командующим, ему в течение двух дней подготовят все документы. Более того, решено помочь и с самолетом, чтобы детишек забрать в Москву. — Вот тебе 60 тысяч рублей из дивизионной кассы, командующий разрешил выдать. Я сегодня звонил в Москву, там у меня в Генштабе работает приятель, подполковник Марченко Игорь Кузьмич, тоже наш афганец, был ранен, в 1985 году его забрали отсюда в Москву. Стоящий мужик, он поможет тебе перебросить детей в Калугу и обустроиться, там ведь есть воинская часть, помогут как-нибудь. А через два дня Илья был уже в Фергане. В его распоряжении было всего два часа, нельзя было долго задерживать самолет в Ташкенте. Первым делом он забрал уже подготовленный оцинкованный гроб с женой, и детьми и загрузил его в вертолет. С аэродрома он помчался в ЖЭК, где его ожидали дети со своими небольшими пожитками. Маленькая Машенька сразу схватила его за руку со словами: "Мой папа приехал". Илья поднял ее на руки и погладил по головке, и девочка, намертво прижавшись к нему, вцепилась в, его гимнастерку. Какие видения пролетали перед глазами этого маленького человечка? Как убивали ее отца, инженера института водного хозяйства или насиловали ее мать, а она забившаяся от страха под кровать слушала душераздирающие крики матери, пытавшейся вырваться из рук насильников?.. Илья сказал детям, что во дворе стоит автобус, который их сейчас повезет в аэропорт. Они сначала полетят в Ташкент, а оттуда в Москву. — Так что можете выходить и садиться в автобус. В этот момент к нему подошла одна из активисток, помогавшая собирать детей. — Илья Романович, — обратилась она к нему, — возьмите и меня с собой. У меня здесь никого нет, муж два года назад погиб в Афганистане, детей нет, меня ничего здесь не связывает, а вам будет с детьми трудно, женщина все-таки нужна. Илья с радостью согласился. — Конечно, Ольга Анатольевна, —сразу вспомнил он ее имя-отчество, — садитесь в автобус и давайте в аэропорт. Я скоро приеду. Вот только с Тамарой Николаевной в горисполком заеду. Через 20 минут он с Тамарой Соломка вошел в приемную председателя. Помощник, увидев Страхова и узнав его, забился в дальний угол. Но Илья подвел к нему Тамару и сказал: — Это Тамара Николаевна Соломко, председатель Комитета русских беженцев, когда она будет приходить к председателю, чтобы пропускал ее вне всякой очереди. Ты понял меня? — Да, да, конечно, — залопотал тот. Страхов взял Тамару под руку и вошел в кабинет председателя. Тот вскочил с кресла и засеменил им навстречу, здороваясь. — Товарищ Страхов, вот компенсация за оставленные квартиры, — он передал Илье небольшую сумку, набитую пачками сторублевок. — Здесь триста тысяч рублей, — сказал он подобострастно. Илья сразу же вытащил пять пачек, 50 тысяч рублей, и передал их Тамаре:
Они обнялись по русскому обычаю, и Страхов сел в газик, помчавший его в аэропорт. С тех пор прошло почти четыре года. Большую помощь тогда в Москве ему оказал подполковник Марченко. Он помог с автобусом, который их встретил в аэропорту. Выделенный им капитан сопроводил их до самой Калуга. Командир военной части, дислоцированный под Калугой, помог с продуктами для детишек и связал Страхова с председателем облисполкома. На окраине Калуги стояла старая двухэтажная школа. Страхов оформил документы на ее аренду на 5 лет, но в прошлом году продлил аренду ещё на 10 лет. Пока детей пристроили в детском доме, Страхов сразу же организовал ремонт здания. На втором этаже оборудовали спальные комнаты на 120 человек — в расчете привезти еще детей из Средней Азии, на первом этаже — комнаты отдыха, учебные классы, спортивный зал, душевые, столовую и кухню. Он не знал, что бы делал без Ольги Анатольевны, которая приехала с ними из Ферганы. Она быстро знакомилась с людьми и находила с ними общий язык. Поэтому, когда к 1 ноября закончили ремонт, они при страшном дефиците сумели достать кровати, постельные принадлежности, оборудовали столовую и красный уголок, где стоял телевизор. С продуктами помогли военные. Удалось и приодеть ребятишек, тем более, что стало холодно, надвигалась зима. Деньги быстро таяли, и хорошо, что облисполком помог им утвердиться, как интернату со спортивным уклоном. Страхов стал директором интерната, а Ольга Анатольевна старшим воспитателем. Придание им юридического статуса позволило местным властям включить расходы на интернат в бюджет, что сняло с плеч Страхова огромную тяжесть, так как из привезенных им горисполкомовских 250 тысяч и 60 тысяч, полученных в дивизии, осталось только 136 тысяч. К Новому году у них было уже 82 ребенка. Многие дети, особенно маленькие, называли его "папой", а Ольгу Анатольевну — "мамой". А Машенька заменила ему дочь. Страхов в основном жил здесь же, в здании интерната, занимал небольшую комнату. Дома же, где он родился на улице Народного Ополчения и где жила его мать-пенсионерка, он бывал редко, хотя прописан был в этой маленькой квартирке. Ему даже в голову не приходило приобрести на имеющиеся деньги квартиру или одежду, хотя в этих деньгах была и компенсация за его трехкомнатную квартиру в Фергане. Все его помыслы были направлены только на одно: воспитать из этих маленьких сирот неистовых защитников Родины, мстителей врагам Советского Союза, всей этой сволочи, которая жрет и пьет в три горла за счет народа, пока этот народ горбатится на шахтах и заводах, погибает в Афганистане и в межнациональных конфликтах. Он уже и окрестил их, назвав "Ангелы России". Но он пока не открывался, понимая, что в одиночку ему ничего не сделать. Миновал новый, 1989 год. Уже вовсю обсуждался вопрос о выводе наших войск из Афганистана, когда в феврале он получил письмо от капитана Рукатова, который написал, что скоро войска будут выводить и он готов вместе с Иваном Сенько приехать к нему в Калугу. "Есть еще один толковый мужик, — писал Иван, — майор Михаил Жарков, бывший спецназовец "Альфы". Он здесь провинился, ударил одного генерала, еще того придурка. Его хотели отдать под трибунал, но свои ребята — альфовцы — отстояли и добились, что его только перевели из "Альфы" в ВДВ с понижением в звании до капитана. Это произошло вскоре после твоего отъезда. И представляешь, эту суку генерала в январе контрразведка застукала на наркотиках. Гад в гробах их гнал в Москву. Но разве ворон ворону глаз выклюет? Запомни его фамилию — Соломатин Борис Львович, генерал-лейтенант, сейчас его забрали в Москву. Так, Илья, ты отпиши, сможешь ли помочь устроиться Мише Жаркову у вас в Калуге? Поздравляю с наступающим Днем Советской Армии. Обнимаю, Степан." Летом 1989 года капитан Рукатов, бывший майор "Альфы" Жарков и прапорщик Сенько приехали в Калугу к Страхову. После устройства с жильем и месячной притирки, пока его боевые товарищи отходили от ужасов Афганской войны, Илья сделал наконец шаг к решительному разговору со своими товарищами. Они долго беседовали в тот летний июльский день о несправедливости, о роскошной жизни партхозноменклатуры, о том, что, пока они воевали в Афганистане, а их товарищи погибали там, многие генералы стали миллионерами, вывозя из Герата, Кабула, Кундуза наркотики, антиквариат, знаменитые афганские ковры, торгуя оружием и бензином. Они согласились включиться в подготовку "Ангелов России", как их называл Страхов, так как не видели другого пути наказания преступников от власти, ибо судебная система в стране была создана для наказания простых людей. Власть имущие были системой отнесены к касте неприкасаемых. Несколько месяцев у них ушло на детальную разработку плана, в результате чего они поставили перед собой шесть основных задач. Во-первых, определить места дислокации для создания интернатов сирот. Во-вторых, организовать работу в республиках, где имеются горячие точки, по вывозу детей. В-третьих, достать денег для содержания таких интернатов. В четвертых, организовать весь процесс подготовки и обучения. В-пятых, подобрать кадры тренеров и воспитателей. И, наконец, в-шестых, начать акцию возмездия. Они выбрали три основных места расположения учебных интернатов: в Калуге, в Малоярославце и Тарусе. Эти города в Калужской области составляли как бы равносторонний треугольник и находились друг от друга на расстоянии 50 км, что упрощало, при нехватке воспитательных кадров и тренеров, возможность работать в течение дня во всех трех городах. Все три города располагались на дорогах, ведущих к столице, и вблизи железнодорожных веток, и во всех дислоцировались военные части, где всегда можно было получить реальную помощь. Через военных они связались с Приднестровьем, Северным Кавказом, Средней Азией, где за полгода были созданы пункты поиска и сбора детей-сирот и переправки их в Калужскую область без лишней огласки. Только единицы знали, в какой район России их отправляют. К лету 1990 года в трех интернатах уже обучалось 346 мальчиков и девочек, к лету 1991 их уже было 590, а в мае 1992 года — 723. Деньги на реализацию своей цели они могли достать только одним путем — отобрать их у других. Этих других они видели только в ворье, теневом бизнесе и в набирающих силу банках. Уже к весне 1990 года у Страхова осталось всего 30 тысяч рублей. Поэтому они разработали план ограбления московского Славянкомбанка. Используя связи среди бывших афганцев, они выяснили данные о многих банках, и в частности, что этот банк партийная номенклатура создала для своих деток и отвалила на их счет 200 миллионов рублей. Управляющий банком — зять секретаря ЦК, 24 года; его заместитель — дочка зампреда Совета Министров, 25 лет, да и другие детки не старше 29 лет. Банки еще были непуганые, поэтому налет удался на 100%. Они заранее загримировались, наклеили усы, бороды, надели носы картошкой. Всей подготовкой занимались на московской квартире друга Жаркова. Охранника внутри помещения банка Страхов уложил тычком двух пальцев в область печени, и он рухнул как подкошенный. Рукатов и Жарков вскочили с большими сумками в руках в кассовый зал, где Сенько, держа в руках пистолет, уложил всех на пол. Страхов остался на входной двери, чтобы никого не впускать. В страшной спешке Рукатов и Жарков сбрасывали сторублевые банковские упаковки, запечатанные в пластик по 20 пачек, то есть по 200 тысяч рублей в упаковке. За две с половиной минуты они заполнили четыре большие сумки из плащевой ткани. Жарков зарычал бледной, как мел, кассирше: — Где валюта? Она кивнула на ближнюю дверцу сейфа. Открыв ее, Жарков увидел небольшие стопки американских долларов и сгреб их в сумку поверх упаковок со сторублевками. Быстро подхватив сумки, они выскочили из банка, благо он располагался в переулке, а не на центральной улице. На всю операцию ушло 4 минуты 30 секунд. Сев в "жигули", они рванулись, петляя по улицам. В тот же вечер телевидение объявило о дерзком ограблении банка в Козихинском переулке Москвы. Как передали, было похищено 30 миллионов рублей и 220 тысяч долларов. Показали по телевидению и сделанные фотороботы, не имеющие ничего общего с настоящими похитителями. А в это время Страхов, Рукатов и Сенько мирно ехали в электричке до Калуги. Пропетляв на машине по улицам после ограбления, они вырвались на Рязанский проспект и через 20 минут были уже в районе метро "Ждановская". Здесь у Жаркова была пустующая квартира его приятеля, служившего в Ташкенте, в которой они готовились к этой операции. "Жигули" остановились недалеко от дома, где находилась квартира, и по одному, с интервалом в несколько минут, они вошли в подъезд и поднялись в квартиру. Только здесь они смогли расслабиться и унять чувство гадливости за совершенный ими поступок, ибо всегда были в жизни честными людьми и добропорядочными гражданами. Выпитая ими бутылка водки помогла снять напряжение, не отпускавшее их все это время. Перекусив, они раскрыли сумки и пересчитали добычу. Всего оказалось 37 упаковок со сторублевками, то есть 7,4 миллиона рублей, и 42 тысячи 210 долларов США. Фантастический улов. А когда они услышали по телевидению объявленную сумму ограбления, то окончательно убедились в правоте своего поступка, так как поняли: деньги они отобрали у самого настоящего ворья и жулья, которое воспользовалось случаем и само решило грабануть свой банк, заявив милиции о краже 30 миллионов рублей и 220 тысяч долларов. А "ручная" милиция спокойно приняла эту липовую версию номенклатурных детишек, смолоду быстро освоивших науку своих папаш, как грабить народ. Хотя легко было прикинуть: чтобы украсть 30 миллионов, нужно было не 4 сумки, а 16, не говоря уже о весе такого количества банкнот, которых 2 человека унести не смогли бы. Они приняли решение месяц деньги не трогать, пусть все уляжется, а потом поменять их на валюту, тем более что у Жаркова были каналы во Внешторгбанке, ведь не зря он служил раньше в КГБ СССР. Поэтому Жаркова на это время оставили в Москве сторожем, а сами двинулись в Калугу. Через два месяца Жарков сумел несколькими партиями обменять рубли на доллары. И несмотря на то, что при официальном курсе в 60 копеек за доллар, а при рыночном 3-4 рубля, ему обменяли по курсу 5:1. Сумма у них получилась огромная — 1,48 миллиона долларов за рубли и 42 тысячи, которые они прихватили из банка. С такими деньгами они могли смело приступать к реализации своего плана. Четвертой задачей была организация процесса-подготовки и обучения детей. Во-первых, они обязательно должны были учиться, как обычные дети, чтобы получить образование и войти потом в жизнь полноценными людьми. Было решено, что Сенько возьмется за их общефизическую подготовку и обучит системам выживания в любой ситуации. Рукатов займется обучением стрелковому делу, снайперской стрельбе и стрельбе из любого положения, днем и ночью, левой и правой рукой. Обучит их взрывному делу, а также использованию подсобных средств для своей защиты. Более того, он вернулся к своему афганскому увлечению — арбалету и владел им виртуозней, чем стрелковым оружием. На Страхова возлагалась подготовка по каратэ и ушу, которыми лучше него из всего контингента в Афганистане никто не владел, и общая воспитательная работа в духе беспредельной преданности Родине и своим товарищам. А Жарков должен был обучать детей владению холодным оружием и всем премудростям, которым его обучили в КГБ для выполнения спецопераций. Оставалась незаполненной еще одна ниша, о которой подсказал Жарков, — обучение иностранным языкам. Он как специалист КГБ смотрел шире на всю проблему подготовки, понимал, что они берутся за подготовку не просто народных мстителей, а супербойцов, подготовить которых даже в рамках КГБ сложно, а у них будет индивидуальная работа, а не поток. Да к тому же они этой подготовке отдадут всю свою жизнь, а это совершенно другое, отличное от работы преподавателей и тренеров КГБ, работавших за зарплату и пайки. А если они подготовят супербойцов, то грех будет замыкаться только на своей стране, врагов у Советского Союза много. Но здесь, в этой Калужской глуши, они вряд ли найдут преподавателей, профессионально владеющих иностранными языками, а вот среди беженцев это не проблема, надо только, чтобы таких людей начали искать., И, наконец, расширяясь, им потребуется много кадров: тренеров, воспитателей, учителей. Этим нужно заняться уже сейчас. Чтобы их "Ангелам России" выйти на тропу борьбы полноценными бойцами, необходима как минимум четырехлетняя подготовка, а потом можно будет подключить и ПГУ КГБ и Главное Разведывательное Управление Генштаба. Так зарождалась идея очищения общества от хищников и в то же время стремление сделать своих подопечных полноценными людьми для общества. Со дня знаменитого ограбления миновало ровно два года. Неделю назад по настоянию Жаркова они все-таки решили, что надо будет выйти на спецструктуры в Москве, ибо поняли, что пришедшее к власти кодло не только разрушило Советский Союз, но и начало уничтожать Россию. Но решили действовать осторожно: не выходить сразу на КГБ, которое терзали демократы, пытаясь ликвидировать, а на военных, тем более что у Страхова оказался знакомый в Генеральном штабе, подполковник Марченко, который по просьбе командира дивизии помог Страхову забросить ребятишек из Москвы в Калугу в 1988 году. Страхов с Жарковым приехали в Москву и разыскали Марченко, который, заказав пропуска, принял их у себя. Они сумели заинтересовать его, и он согласился приехать посмотреть его ребят. Уговорили его взять 3-4 десантников, чтобы посмотреть ребят в деле. Марченко расхохотался при одной мысли о поединке десантников с детьми и, естественно, счел это за шутку, но они все-таки уговорили его, на что он сказал: — Разве что как зрителей. И вот сегодня, 11 мая, в воскресенье, Марченко, заехав рано утром на "волге" к десантникам в Подмосковье, захватил капитана и трех десантников, как он сказал — "на экскурсию". Капитан сел в "волгу" к подполковнику, а десантники расположились в "газике". В 11 часов 20 минут они уже были в Калуге по указанному адресу. Их в старенькой военной форме встречали три капитана и прапорщик. Марченко тогда, в 1988 году, не встречал Страхова в Москве, но сразу чутьем выделил его из всей четверки. Поздоровавшись, Марченко пожурил, что тот не подавал признаков жизни все это время. Гости осмотрели интернат, зашли в спортивный зал, где их ждали шесть мальчиков и четыре девочки, лет так по 16-17. Но дети, это Марченко отметил сразу, были крепенькие, плотные такие, чувствовалась в них какая-то спортивная собранность. Вступить в состязание с девочками десантники категорически отказались, посчитав это оскорбительным для себя. Даже мальчишки у них ничего, кроме жалости, не вызывали. И тем не менее, когда один из десантников все же решил посостязаться с одним из них, то уже через шесть секунд лежал, оглушенный, на матах, разложенных на полу зала. Прошло еще несколько поединков, и во всех воспитанники Страхова укладывали десантников на пол молниеносными приемами. Десантники, в общем крепкие ребята, были явно сконфужены, но на повторное предложение посостязаться с девочками отказались. Тогда Страхов предложил посмотреть два поединка их ребят. В первом Лена, которой уже было 16 лет, за полторы минуты четыре раза бросила на пол неуловимыми приемами одного из мальчиков, пока в последнем броске не сделала ему болевой захват — и он запросил пощады. А во втором поединке выступала любимица Страхова, семнадцатилетняя Вера. Против нее выступали два мальчика. Уже через сорок секунд оба со стонами лежали на полу. Марченко даже не успел проследить, что она сделала, мелькнули ноги, затем руки — и рухнул сначала один парень, а затем последовал молниеносный кульбит, прыжок — и второй парень, корчась, рухнул на пол, как подкошенный. Марченко от изумления только покачал головой, а десантники и их капитан стояли, красные от стыда. Страхов наклонился к Марченко и тихо произнес:
Здесь, в тире, Страхов продемонстрировал, как стреляют воспитанники не только по неподвижным, но и движущимся целям. Особенно поразила Марченко Вера, которая только что в зале лихо укладывала болевыми приемами своих соперников из интерната. Она стреляла по движущимся целям в падении, в кувырке, во вращении на полу. Результаты были феноменальными, ни одного промаха. И под занавес один из ребят продемонстрировал стрельбу из арбалета, успев за одну минуту сделать три выстрела и всеми поразить яблоки, установленные как мишени на разных уровнях. Пораженный увиденным, Марченко долго потом беседовал наедине со Страховым. Страхов беспокоился о судьбе многих ребят: наиболее талантливых нужно было запускать на жизненную орбиту, что сделать без поддержки из Москвы было трудно. С другой стороны, Страхов так воспитал своих подопечных, что, где бы они ни были, они всегда оставались "Ангелами", преданными лично ему. А цель, которую он поставил в этой жизни — возмездие подонкам и врагам страны, — приближалась по времени неотвратимо. Марченко же со своей стороны понимал, на какой клад он напал в свете их планов с Кравцовым, Смирновым, Ильиным по спасению России. У них теперь были такие деньги, что интернаты Страхова можно было оснастить самой передовой техникой. Здесь можно было ковать кадры и для ГРУ и для СВР, и это могут быть непревзойденные кадры, так как их начинают готовить не с 20, а с 8-10 лет. |
Похожие:
 | «Воскресенский реабилитационный центр для детей и подростков с ограниченными возможностями «Преодоление» |  | Авторизация предоставляемое Банком разрешение на проведение операции с использованием Карты или её реквизитов |
| Куда: Управление Федеральной антимонопольной службы по Омской области (Омское уфас россии) | | Преодоление коррупции требует применения системных мер, и среди них одно из основных мест занимает механизм преодоления коррупциогенности... |
| СПббоо «Ночлежка», при финансовой поддержке Министерства экономического развития Российской Федерации, при информационной поддержке... | | СПббоо «Ночлежка», при финансовой поддержке Министерства экономического развития Российской Федерации, при информационной поддержке... |
| ... | | СПббоо «Ночлежка», при финансовой поддержке Министерства экономического развития Российской Федерации, при информационной поддержке... |
| Федеральной целевой программы «Преодоление последствий радиационных аварий на период до 2015 года» в 2011 – 2013 годах по направлению... | | Профилактика наркомании и токсикомании. Роль медицинского персонала в профилактике наркомании и токсикомании и реализации целевых... |