Cодержание
Скачать 3.45 Mb.
|
Лот без номера (Земля) Песни и пляски смерти. Опять изменилось бормотание мира… Парки бабье лепетанье… А вот и трели контрасоловья, … инфразвуковой рокот далекого хора звезд. Чей-то разрушительный смех. Quo vadis? Если бы я знал… Видео, деревья Бонсай 1. Пиния Какой ужас. В открытое окно, на ходу увеличиваясь в размерах, вваливается цикада. Да, она же невозможно большая. Не то слово. Огромная. Тут же падает на мой не слишком чистый ковер. Хрипы, подергивания. На слегка дрожащих ногах бросаюсь к крану, наливаю стакан воды. Нет, так не надо, наливаю фильтрованной и кипяченной. Подношу цикаде, держась подальше от ее мощных крыльев и лап. Она опускает в миску голову. Вода убывает. Закрываю окно. Кто знает, какие опасности ждут мою цикаду там. На столе остатки пищи. Нет, что это я. Как стыдно. Кажется, у меня на столе лежит березовый сок с запахом хвои. (Марка «Воспоминания о Гулаге» с портретом лидера оппозиции). Добавим немного кленового сиропа и меда. Согреваю. Даю цикаде. Жадно выпивает. Странно, но при этом она потеет. Разве так бывает? На всякий случай открываю форточку. Включаю вентилятор. Цикада направляет на меня взгляд своих огромных глаз. Три мелких глазка блестят между ними. Она издает какие-то звуки, но мне они ничего не говорят. Цикада смолкает и медленно ковыляет под стол. Я расстилаю рядом с ней чистую простынку, а на столе скатерть, которая достает до пола. Ставлю рядом с цикадой миску со своим свеже-приготовленным коктейлем. Отдыхай, кто бы ты ни был! Непрошенные гости тебя не увидят. А остальное потом как-то образуется. Раз ты смог появиться в нашем мире…. Выпиваю лекарство, ложусь. Я годами думал о подобном, но вот это произошло, и что, готов ли я? Не знаю. Только бы он выжил. С этой мыслью я засыпаю. Утро. Осторожно заглядываю под скатерть. Встречаюсь взглядом с цикадой. Рядом с ней откуда то появилась черная коробка. Раздается скрежещущий звук, который пытается артикулировать что-то. «Непонятно», говорю я медленно и почему-то слишком громко, как будто беседуя с глухим. Проходит несколько минут, и тут неожиданно коробка надувается, на ней появляются (боже ты мой!) светящиеся крупные латинские буквы: «Zip-Tacua». (Не менее поразительно, но менее понятно, чем «Мене, текел…») Что это такое? Коробка продолжает расти, а цикада при этом уменьшается в размерах. Вот уже под столом лежит ящик размером в небольшой гробик, а рядом с ним цикада, кажется, 10-15 сантиметров. Крупный экземпляр, но вполне мыслим как особь какого-то тропического вида. Раздается пронзительный голос цикады. «Мы задержались… Просто задержались здесь, и … жжзз... Скажу позже. Позже. Все в ажуре. Защитим себя, защитим тебя. Запомни. Вчера ужас, усталость, голод, холод. Влезаем к тебе. Где взять сон, сок, сила, связь? Вокруг в каморках такие же, как ты, простоглазые, а в мозгах злость. Откуда доверие? Страшно. Но я знала. Знала. И правда, ты ничего о нас не знал, но не убежал, не искал оружие, взял, накормил. Без задних мыслей. Замечательно. Просто замечательно. Мы друзья. Друзья». Слова косноязычны, акцент варварский, но волна доброжелательства, которая это сопровождает, несет в себе что-то не только благородное, но и изощренное. «Ну, вот и славненько», вдруг с едва уловимым акцентом нить разговора перехватывает… Да, да, не кто иной как сам черный ящик. — (Про себя, тихо) «Кажется, найдены подходящие параметры. Фиксируем». — (Громко, эти слова адресованы явно мне) «Вы наверно сильно волновались во время нашего вчерашнего вторжения? Приносим свои извинения. Но вы наверно понимаете, что у нас были некоторые основания… Проблема буквально касалась жизни и смерти. Да, да, мы заметили, что вы действовали и решительно и осмотрительно, как только возможно при подобных обстоятельствах и при полном отсутствии информации. Мы это ценим и, естественно, постараемся тем или иным путем вознаградить вас. Правда, история еще не кончена, и, увы, существуют факторы, которые мы не в силах контролировать. Иными словами, все еще существует риск и для нас и для вас. Мы прибыли вчера через кротовую нору как индивидуальные туристы. Но планета оказалась лишенной инфраструктуры галактического союза. А мы уже разоблачились и отбросили силовые каналы. Ситуация была совершенно аховая. Сами виноваты, но мы и думать не могли, что в наш просвещенный век можно попасть в такой медвежий угол. Слава богу, по какому-то наитию мы нашли вас, а ночью в окрестностях вашей планеты я запеленговал кем-то поставленный галактический маяк. А вместе с маяком, и все остальное: датчики, накопители и канал силы. Подключились, зарядили аккумуляторы, скачали местные языки. Правда, Такуа еще не успела усвоить языковой материал, все-таки существуют ограничения на естественные ганглии. Но часика через два она будет говорить как ваш брат туземец. Вопрос только в том, чей это маяк. Если пиратский, они расшифруют сигнал, через день-два окажутся здесь и наверняка сделают попытку взять нас (может быть заодно и вас) в заложники» . Вмешивается Такуа: «Вот будет потеха. Мы увидим своими глазами пресловутые «запрещенные миры». И устроим им цирк с огнями и систрами. Подружки полиняют от зависти». Космический ямщик — ящик — хмыкает скептически, но не возражает. Прогулка по городу Такуа в удобной плоской коробке, коробка в кармане, пиджак с карманом на мне, я в троллейбусе. Получается мобильная сказка о Кощее (и значит о смерти моего эго? — буду по-трансперсональному держать карман пошире). Мы были действительно весьма мобильны: Эрмитаж, Русский музей, концерт Кирослава Му. Такуа явно устала, но героически утверждала, что она в восторге от прогулки. — Парад громоздкой первобытной техники и толпы разумных голых обезьян с искусственным волосяным покровом — где еще такое увидишь в цивилизованном Космосе? Какая прелесть! Это слова самой Такуа. Но безмятежной прогулке скоро пришел конец. На Исаакиевской площади нас арестовали. А потом арестовавшие нас полицейские приобрели жуткую бесформенную форму. Меня волокут в какой-то подвал. Громадная лягушка за столом. Полицейские залезают мне в карманы. Вот они достают заветную коробку. Но в ней, вместо живой Такуа, лежит ее голографическое изображение. Лягушка равнодушно проводит пальцами через изображение. Если обычно голограмма имитирует реальность, то здесь, похоже, реальность удачно прикидывается голограммой. Что-то как-будто взрывается в моей голове, и я теряю сознание. Просыпаюсь в жутком зеленоватом мире у огромного здания с колоннами куда меня волокут полицейские. Огромный пустой зал. За столом в центре зала трое. Неужто суд? Трое спорят между собой. Потом замолкают, и откуда-то появляется гигантский шланг, который меня шумно обнюхивает. На стенах вспыхивают изображения спиральной галактики. Какие-то точки на изображении пульсируют. Звучит что-то вроде сигнала тревоги. Меня в спешке хватают за руки и вытаскивают из зала суда. В стене коридора открывается маленький шкаф и меня туда торопливо затолкают. Что они разнюхали? Звучит голос Такуа. — Не беспокойся. Они просто решили тебя ликвидировать как шпиона галактического союза. Но спокойно! Кое-чего они не учли. И скоро они приползут к нам на брюхе. Но сначала будет концерт, который они не забудут. Такуа выбирается из кармана, дотрагивается до моих ушей. Становится непривычно тихо. И вот стены тюрьмы начинают вибрировать. Двери открываются, кандалы (когда они успели меня заковать?) спадают. Я начинаю различать стрекот цикады, он становится все громче и вот уже превосходит все мыслимые пределы. Вибрирует само пространство… Вокруг себя мелькают живые картины того, что происходит на планете. Такуа останавливает одну их них. Неожиданно легко я схватываю все, что происходит. Впереди потока астрохакеров, выбегающих из столицы (электроника и транспорт отказались), оказываются двое, явно знакомых друг с другом. Это лингвистический лидер и главный оппозиционер. Они стараются не глядеть друг на друга, но воспитание берет свое. Они обмениваются репликами. — Привет! — Привет! — Вот и бежим в одной толпе как лев и носорог во время пожара. Вместо ответа хрип. Оппозиционер обеспокоенно оборачивается к лингвистическому лидеру. Но тут воздух начинает вибрировать словом «переговоры». Бегущие падают на землю рядом друг с другом. Ну, и так далее. Короче говоря, история длилась-длилась, пока не кончилась. (Остались лишь какие-то кривые воспоминания.) 2. Колючка — RSGigaL, мы перед тобой преклоняемся, и Космократ и миллионы рядовых членов нашей холии. Твой образ вдохновляет. Мы выполняем твою волю, борясь с гидрой измов. — Меня не интересуют ни ваше якобы служение мне, ни прочие частности. Знайте, что в общении для меня не нужна ни истина, ни склонение собеседника к собственной точке зрения. Не важны ни результаты, ни повестка дня, ни цель. Только мои собственные новые и новые саморазрушаюшиеся вариации, которые разноцветными вспышками расцвечивают вечность. Живые существа прикованы каждый к своей собственной микроскопической Camera obscura. Вам не доступна красота и безграничная изощренность моих фейерверков. Как вы можете общаться со мной, если вы слепы и глухи, если вы жулики и воры? Я была бы рада иногда пригласить вас на свою адскую кухню, чтоб вы могли отведать наших яств и сорадоваться пиру небытия, но вы не можете не рассовать по карманам золото и серебро, серебро чужого вдохновенного вранья и золото молчания гордых душ, и потом поносить меня при обыске. Зная природу нашего контингента, еще до начала времен, мы разработали правила не-миров. Они жестоки и незыблемы. Исключений из них не бывает. Не надо зря тратить силы. — Но, тем не менее, ты крышуешь нас? Разве я не прав? Аааа! Что вы делаете? Какой ужас! Я пожалуюсь! Графиня! Прошу! За что? Как можно такое делать с человеком… Ужасная боль… Прекратите, пожалуйста! Я вас умоляю! — Смирись, лукавый слуга мира сего. Тебе кажется, что ты можешь безнаказанно дерзить мне, но вот я сотру запись твоей жизни в памяти мира, и ты станешь анонимным трудолюбивым муравьем моего царства, без права на выход. — Я понимаю, что мне ничто и никто не поможет. Перед тобой я слаб. Перед тобой я одинок. И все-таки я не твоя игрушка, RSGigaL Я верю, что на стене моей камеры, Вселенной, найдут запись и меня отыщут и освободят. Кто? Понятия не имею. Может быть это будет автор. Да, я бывал трижды мерзок, но это не вся правда обо мне. Я человек. Я живое существо. Я жив, и останусь таковым в памяти мира, я ЖИВ, я ЖиВ! (не замечает подвоха в формулировке, явно подсунутой ему подручными графини). 3. Молодая осина Я был, кажется, пятиклассником, бредущим из школы домой сквозь колючий снег и ветер. Чтобы подбодрить себя я представил, как вхожу в дверь родной квартиры. И тут я понял нечто важное и ужасное. Тот мальчик, который придет домой минут через пятнадцать, это не я. Это другое существо, которому не будет дела до меня, осужденного на вечное пребывание на этой негостеприимной пустынной дороге, на холодном ветру. И я почувствовал, что «я» — это обман, а любое мгновение бесконечно. 4. Водоросли Я на планете черных песков. Стою вместе с Мо на мелководье, радуясь сине-зеленому сиянию мира. И тут перед нами в воде появляется чудовище, Anomalocaris, около двух метров длины, огромные фасеточные глаза на стебельках, вдоль тела колеблются многочисленные плавники. Глаза останавливаются на нас. — Простите, вы посетители столовой, или дежурное блюдо? — спрашивает глухой голос. — Можете не отвечать. Здесь не пахнет даже трилобитами. Есть тут на берегу место, где могут покормить голодного артропода? — Не беспокойтесь, непередаваемая. (Это говорит Мо, я в шоке). За буйком есть проход к подводному ресторану. На любой вкус. Можно пообедать в кредит. Если у вас с этим проблемы, я подойду через десять минут и все улажу. — Спасибо на добром слове. Вижу, что наша, артроподная порода… А вы должно быть человек. Я узнала. Несколько лет назад, где-то здесь, земная девушка купалась. Я подплываю, тихонько так подкусываю лодыжку и спрашиваю, как пошла регенерация после того, как я у нее оттяпнула ногу в прошлом году. Она как завизжит. Люблю шутить. Я и вас хотела разыграть, но передумала. Больно у вас жена хорошая. Да, может быть шутка была дурацкой, но ничего с собой не могу поделать. Я гиперсоциальна. Поэтому меня и сделали сининспектором, извините, синатором чайнатауна, тысяча извинений, что это я, право, конечно же, силовым синапсом в коллективной нервной сети родной планеты. Чем-то вроде почетного консула. Я живу очень далеко отсюда. Но прилетаю каждый год на переконсуляцию. Полный почет, да и денежных проблем нет, за меня платит Космос. А сколько я нового узнала! Научилась пользоваться внешней памятью. Научилась выходить в радужном пузыре на сушу. Свободно говорю на основных галактических языках. И много чего еще. Даже получила диплом для использования универсальной ДНК при межрасовых браках. Поэтому я вас сразу вычислила. Хотя сама я и натуралка. Кстати о ДНК. Как вам мои глаза, правда, очень выразительные? Все спрашивают, почему они такие большие. Большие, да, но главное, это острота зрения. И стебельки, которые позволяют сканировать пространство на все 360 градусов. Предлагаю заглянуть в четверг на нуклеиновую ярмарку. У нашего стенда можно заказать заплатки на любой инсектный геном. Рекомендую околоокулярную. А я сама выступаю там же на артроподиуме в качестве супермодели-демонстратора. Могу поконсультировать. Но это к слову. А главное, вот что. Мне велено передать вам, чтобы вы не боялись графини. В мое время не было деления на миры и не-миры. И я знаю, что RSGigaL это не только смерть, но и воскресение и материнская забота. Да, я ее доверенное лицо. Но кому как не мне выступать в этой роли. Ведь мы ее знаем как никто другой во Вселенной. — Я ее почти не слушаю. Совершилось главное. Я вернулся, я вернулся в Дильмун. Я снова Казимир. И я с Мо! С Мо! (Моя очередь пропускать фонетический удар RSGigaL.) 5. Шиповник Эшера. — Инна-Анна, «вечно смешливая, вечно веселая дева». Ты превращаешь женщину в мужчину, и мужчину — в женщину, войну в любовь, и любовь в войну, горы в океан, и океан обратно в горы, утреннюю звезду в вечернюю, и обратно. Наш мир и наша жизнь — воск в твоих руках. Время, без пяти минут полночь. Итог почти подведен. Тиканье часов все громче и громче… И все же, скажи мне, может быть я могу еще надеяться? — Надеяться?... Можешь. 6. Sancta rosa Это было, да, все это было. Непонятно. Но как жить без понимания? И вот новая загадка, на грани маразма. В левом глазу появилась буква «шин». Уже несколько месяцев она со мной, обычно на периферии зрения. Слишком ясное и сложное изображение для соринки. Но я не понимаю, о чем этот знак говорит. Поддержка перед неким испытанием? Смею ли я надеяться? Или что? Насмешка? Mene, tekel…? Ты, кто ведешь меня, проясни, пожалуйста, этот образ. Или скажи мне сам, Шин,… сама, Шехина. Догадка: если приглядеться, то, возможно, что это не Шин, а египетский иероглиф: сах, как буква Ш с ромбиками сверху и с хвостиком удлиненным направо, что значит «приближаться, подходить». Какое суеверие, разве я могу не видеть приближения? Не чувствовать неминуемость? Но тут не надо продолжать. Молчание. Молчание. Или это еще один привет от Эршахигаль. Эршахигаль, до встречи! Особенно, если увидимся a@t Дильмун. Все эти вечно полуденные плодовые деревья, цветущие кусты &сt. Извини, сбиваюсь на Хатхорическое правописание. Не юродствуй, автор. Дилмун это чудо, но Дилмун — это также и ужас. Ты многое забыл, но скоро все вспомнишь. |
Похожие:
 | Нормативное регулирование и порядок налогообложения операций с подотчетными лицами 7 |