Л. И. Сокиркиной издательство саратовского университета
Скачать 1.98 Mb.
|
ПРОБЛЕМЫ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ ЯЗЫКА К ПРОБЛЕМЕ ШЕКСПИРОВСКИХ ССЫЛОК И РЕМИНИСЦЕНЦИЙ В «ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ КОМЕДИИ» БАЛЬЗАКА Е.А. Варламова Саратовский государственный университет Кафедра французского и испанского языков Общее обилие ссылок на Шекспира в «Человеческой комедии» не раз привлекало к себе внимание исследователей. Наиболее примечательными работами в этом отношении являются докторская диссертация Ж. Делятр [1], статья П-Ж. Тримуэна [2] и книга М.-К. Амбляр [3]. Все три работы объединены изучением и осмыслением в них ситуации с шекспировскими ссылками в творчестве Бальзака. Ж. Делятр и М.-К. Амбляр считают, что, несмотря на многочисленные ссылки, Шекспир все-таки не оказал влияния на эстетику французского романиста. Однако аргументы Ж. Делятр представляются не всегда убедительными. Выводы М.-К. Амбляр об отсутствии преемственности между Бальзаком и Шекспиром, которые она делает в процессе текстуального изучения шекспировских ссылок на первичном уровне освоения материала, несколько поспешны. Гораздо более глубокой представляется статья П.-Ж.Тримуэна, в которой изучение ссылок становится отправной точкой второго этапа исследования. В «Заключении» П.-Ж.Тримуэн, принимая во внимание особенности развития литературно-художественного процесса, утверждает конгениальность двух писателей и признает между Бальзаком и Шекспиром литературно-преемственную связь, полагая, что сознательные ссылки на Шекспира дали возможность Бальзаку указать на природу и эволюцию многих явлений, описанных в «Человеческой комедии»: «Бальзак, – пишет исследователь, – сумел обогатить свое творчество, воскрешая в памяти мир, созданный другим гением литературы, У. Шекспиром» [3, 303]. Эта мысль ученого, с нашей точки зрения, нуждается в дальнейшем развитии и уточнении. Так, А. Моруа, рассказывая о жизни Бальзака в 1817–1820-е гг., часто говорит об его «страсти к чтению самых разных авторов», отмечая, что будущий создатель «Человеческой комедии» «на всю жизнь сохранит вкус к перечислению имен людей выдающихся» [4, 61]. Однако наличие в произведениях Бальзака множества упоминаний известных имен, цитат из сочинений разных авторов и разных эпох, сопоставлений собственных героев с персонажами, созданными другими авторами, или с реальными историческими лицами – все эти ссылки и реминисценции – не простая дань красноречию. За ними – целая жизненная и творческая философия гениального романиста. «Моисей, Сулла, Людовик Четырнадцатый, Ришелье, Робеспьер и Наполеон, быть может, все они – один и тот же человек, вновь и вновь появляющийся среди различных цивилизаций, как комета на небе» [5, 48]. Таким образом, сознательные ссылки на Шекспира дают возможность французскому писателю эпохи Реставрации указать на природу и эволюцию многих социальных явлений, изображенных в «Человеческой комедии». Шекспир смог предугадать и правдоподобно отобразить в своих пьесах начало грядущего развития вечных тем и конфликтов. Писатель Бальзак, стараясь добросовестно выполнять возложенную на себя миссию и быть объективным регистратором современных социальных явлений, обращается к шекспировским героям и ситуациям как к отправной точке современной эволюции этих конфликтов. «Быть или не быть?» – гениальное предчувствие Шекспира – вопрос без четкой формулировки, еще не созревшая мысль «растерявшейся эпохи» осознается ясно, четко и вполне конкретно два века спустя. «Иметь или не иметь ренту, вот в чем вопрос, как сказал Шекспир» – констатирует Бальзак в романе «Кузен Понс» [6, 555]. «Трагедии Шекспира Бальзак воспринимал как своеобразные мифы нового времени, как изначальный прообраз тех конфликтов, которые развернутся в дальнейшей истории европейского Запада», – писал отечественный исследователь В. Бахмутский, размышляя о влиянии шекспировских трагедий на Бальзака [7, 65]. Действительно, предчувствие Шекспиром грядущих буржуазных драм и их гениальное художественное воплощение посредством литературы и театра, шекспировское стремление к типизации, создание персонажей-типов вполне способствовало восприятию его драм как «мифов нового времени». С нашей точки зрения, феномен присутствия большого количества ссылок и реминисценций из Шекспира у Бальзака объясняется несколькими моментами, первый из которых уже был назван: восприятие Бальзаком шекспировских драм как «мифов нового времени». Два других момента – неисчерпаемая сила воображения обоих художников слова, благодаря которой создано 12 томов шекспировского театра и 19 томов «Человеческой комедии», и, главное, литературно-преемственная связь двух писателей. Литературно-преемственная связь Бальзака с Шекспиром становится особо очевидной с учетом контекста историко-литературной и в целом художественной ситуации (пик культа Шекспира у романтиков приходится на 1820-е гг. – «годы ученья» Бальзака, период становления его литературных и эстетических взглядов). Однако писатель, воспитывающийся в художественной атмосфере всеобщего внимания к Шекспиру, наблюдающий приеемственность его традиций другими художниками слова, музыкантами, живописцами, скульпторами, сам высоко ценит гений Шекспира и чувствует свое эстетическое родство с ним. Это «родство» было отмечено уже современниками Бальзака. Так, в феврале 1837 г. критик А. Маффе признает, что Оноре де Бальзак является писателем, «который после великого английского трагика глубже всех проник в секреты человеческого сердца» [8]. После смерти Бальзака Барбе Д’Оревильи в одной из своих статей, посвященных утверждению гениальности французского романиста, сравнивая гений Бальзака и Шекспира, приходит к выводу, что «они сделали одно и то же, оставаясь непохожими друг на друга» [9, 100]. Ипполит Тэн в известном этюде 1858 г. указывает на величину творческой мощи обоих писателей, глубину, сложность и правду созданных ими образов, на масштабность художественного мира обоих. В 90-х гг. XIX столетия подобного рода сближение было осуществлено еще одним французским исследователем П. Фля, издавшим в 1893 г. в Париже «Эссе о Бальзаке». Э.Альтзилер в монографии 1928 г. «Генезис и план характеров в творчестве Бальзака» затрагивает проблему «Бальзак и Шекспир» и выделяет главный момент родства их творчества: «Драма Шекспира и драма Бальзака одинаково будят в нас стремление к истине; они различаются только внешними средствами, но достигают одних и тех же моральных и интеллектуальных результатов» [10, 112–113]. В своей монографии Тримуэн также признает «родство» Бальзака и Шекспира. Он, например, считает, что и не зная «Короля Лира», Бальзак пришел бы к теме отцовства, следуя логике своего творческого пути: «Совершенно определенно, что Бальзак мог бы написать произведение на тему отцовства, даже не читая “Короля Лира”» [3, 303], – пишет исследователь. Рассуждения своего французского коллеги корректирует и развивает известный саратовский бальзаковед Р.А. Резник: «В исследовании Тримуэна не хватает хотя бы указания на общее в концепции человека и его возможности у Шекспира и Бальзака, с чем связаны общие черты их творчества, мощь и жизненная сила персонажей, их исключительная одаренность и страстность» [11, 8]. Такой подход к изучению проблемы «Бальзак и Шекспир» позволил Р. Резник провести аналогии совсем другого уровня, чем простое следование по путям текстуальных ссылок на Шекспира или очевидных реминисценций (как у Тримуэна). Сравнение Бальзака и Шекспира в ее статье происходит по принципу типологии. В качестве конкретного объекта для литературоведческого анализа исследовательница останавливается на повести-новелле «Полковник Шабер». Р. Резник проводит параллель между эпизодом притворного безумия Гамлета и маской слабоумия полковника, находящегося в богадельне для престарелых в финале повести. Ее вывод заключается в том, что обозначенные ею аналогии «рождены не влиянием Шекспира на Бальзака, а их конгениальностью», которую Р. Резник понимает как «родство нравственно-эстетических устремлений» [11, 10]. Для Бальзака, считает исследовательница, разделяя в этом мнение Тримуэна, Шекспир стоит в одном ряду с другими представителями ренессансного реализма (Данте, Рабле, Сервантес), которым создатель «Человеческой комедии» обязан особенностями своего творчества. Но явная перекличка между двумя мастерами слова происходит от общего нравственного пафоса: «Восприятие современного мира как захватывающего и трагического, высокий накал человечности, энергия неприятия зла роднят Бальзака с художником Возрождения» [11, 14]. Подобную мысль о родстве Бальзака и Шекспира в плане их представлений о человеке и литературном герое, в плане вытекающей отсюда масштабности их творчества и высокого драматизма выдвигал в свое время выдающийся отечественный бальзаковед В.Р. Гриб [12, 260–261]. О способности Бальзака видеть в прозе буржуазной жизни высокую трагедию уровня Шекспира речь идет и в книге нашего виднейшего ученого Б.Г. Реизова [13, 149]. «Родство нравственно-эстетических устремлений» двух писателей – Шекспира, стоящего на пороге буржуазной эпохи, и Бальзака, жившего в пору ее расцвета, проявилось естественным образом не только в сходстве творческих задач, новаторстве в области жанра, художественного метода. Оно проявилось и в отборе Бальзаком и Шекспиром жизненного материала, извлеченной из него морали, расстановке нравственных акцентов. Отсюда множество схожих ситуаций, конфликтов, типов персонажей в произведениях обоих писателей, источником которых является сама реальная жизнь, реальная действительность. В этом случае внешнее сходство темы, ситуации или конфликта, или художественного образа ничего не говорит в пользу прямого обращения Бальзака к произведениям английского трагика. Но, тем не менее, остается весьма интересным с точки зрения типологического сравнения, одним из примеров которого может служить сопоставление Гамлета и полковника Шабера в уже упомянутой статье Р.А. Резник. Однако ситуацию, в которой оказался Шабер, а также мораль повести мы бы сравнили, скорее, с королем Лиром. Не с Лиром-отцом, а именно с Лиром-королем. Лир – представитель старого мира, рыцарских времен. В свои годы он был умен, силен, неординарен. С ним считались. Таков и Шабер – «рыцарь без страха и упрека» наполеоновской Франции. Благодаря своим выдающимся личным качествам и заслугам он имел графский титул, звание полковника, приличное состояние. Волею случая потеряв все – имя и состояние, Шабер, как и Лир, становится «голым бродягой», от которого отворачиваются самые близкие люди (графиня Ферро, бывшая жена полковника, принимающая его у себя с целью уничтожить, по коварству сродни старшим дочерям Лира). Шабер, как и Лир, не смиряется с потерей своего могущества и пытается его возвратить. Как и Лир, он терпит фиаско. Госпожа Ферро, в руках которой оказалось все состояние бывшего супруга (как и у дочерей Лира его наследство), не оставила Шаберу прав на существование. Она не убила его физически, как сделали Гонерилья и Регана с Лиром, но так же превратила его в ничто, в «ноль без палочки». «Я теперь не человек, а номер 164, седьмая палата» [14, 379], – говорит о себе бывший полковник. Трагедия полковника, при новых временах и порядках оказавшегося на обочине общества, никому не нужным, даже самым близким людям («Я не могу быть больше солдатом, вот в чем моя беда» [14, 378]), по сути, близка драме Лира-короля, только в отличие от Лира осложнена она разочарованием в любви жены, а не дочерей. Нередко Бальзаку, воспринимающему шекспировские трагедии как «мифы нового времени», интересно самому дать собственную актуальную интерпретацию известного шекспировского конфликта. Ярчайший пример тому – роман «Отец Горио». Другой пример появления шекспировского мифа на бальзаковских страницах – драма в «Кузене Понсе». Мадам Сибо вполне можно сопоставить с Макбетом – именно с ним, а не с его женой (хотя Бальзак и называет ее «леди Макбет с Нормандской улицы»). Так же как и Макбет, Сибо узнает свою дальнейшую судьбу от ведьмы – мадам Фонтэн (сценой с ведьмами открывается трагедия Шекспира). Предреченный «успех в делах» побуждает тетку Сибо к скорейшему осуществлению своих омерзительных планов, ибо «женщины ее хватки от желания немедленно переходят к действию». Именно с этого момента в романе, по словам самого Бальзака, «начинается драма», и тетка Сибо в ней – главное действующее лицо. Стратегические таланты привратницы, ее умение манипулировать людьми и управлять ситуацией – под стать шекспировскому полководцу Макбету. Недаром Бальзак, склонный верить в науку «физиогномику», наделил свою бравую героиню усами, а Делакруа, по его замечанию, «не задумываясь, изобразил бы ее в виде Беллоны». Так же как и Макбет, тетка Сибо совершает убийство из корысти; но если перед Макбетом стоит вопрос, быть или не быть королем, то для привратницы с Нормандской улицы все гораздо прозаичнее: «Иметь или не иметь ренту, вот в чем вопрос, как сказал Шекспир». До развертывания драмы тетка Сибо была положительной личностью – добропорядочной привратницей (как и Макбет: впервые мы узнаем о нем как о храбреце, доблестном полководце, принесшем победу Шотландии над норвежцами). И у Бальзака, и у Шекспира показано, как «быть» и «иметь» одерживает верх, как человек при этом теряет человечность. Однако Макбет, растеряв все человеческое, обречен и гибнет, а у Бальзака пророчество ведьмы сбывается лишь наполовину. Тетка Сибо доживает спокойно свой век, торгуя на бульваре Мадлен и пользуясь всеми выгодами свершенных черных дел. Интересно, что наибольшее сосредоточие шекспировских ссылок в «Человеческой комедии» приходится на период возникновения и кристаллизации замысла «Этюдов о нравах» (в «Шагреневой коже» и, конечно, в «Отце Горио») и на самые поздние произведения (с 1840 по 1848 г. присутствие Шекспира особенно заметно – максимальное количество ссылок). Так, в «Бедных родственниках», дилогии 1840–1848 гг., автор обращается к Шекспиру (явные, текстуальные ссылки) 6 раз: сначала в «Предисловии», где, кстати, обнаруживается его компетентность в том, «…откуда Шекспир черпал сюжеты для своих пьес и даже заимствовал целые роли, воспроизводя их порою дословно» [15, 6], затем трижды в «Кузине Бетте» (госпожа Марнеф сравнивает старую деву Лизабетту с Яго и Ричардом III, чувство и отношения Бетты к молодому скульптору Венцеславу Стейбоку сравниваются с «шекспировой “Бурей” наизнанку», возникает также образ Отелло в связи с бароном Юло), и дважды в «Кузене Понсе» (имя самого Шекспира и сравнение м-м Сибо с леди Макбет). Кроме текстуальных упоминаний Шекспира и его героев имеются здесь и скрытые реминисценции. Например, некоторые исследователи видят в способе, которым Ремонанк добивается женитьбы на м-м Сибо (убив прежде ее мужа) сцену из Ричарда III (кстати, подобная сцена есть в повести «Мнимая любовница», где Филипп соблазняет любовницу только что убитого им мужчины). Это наблюдение позволяет заключить, что интерес Бальзака к Шекспиру с течением времени не пропадает, а только усиливается и будучи зрелым писателем, Бальзак все более ценит Шекспира. Об этом свидетельствует и драматургическое творчество Бальзака. Если в юности, создавая своего «Кромвеля», Бальзак старается подражать Корнелю («Для гневного, обличительного монолога, которым заканчивается 5 действие, надо перечесть монолог Дидоны у Вергилия и монолог Камиллы у Корнеля» [4, 70], – записывает Бальзак), то три из девяти законченных пьес зрелого Бальзака обязаны во многом Шекспиру («Негр», «Мачеха», «Корсиканец»). Его незавершенная работа над драмами «Джина» (Джина, по его собственному признанию, женское воплощение Отелло – «Otello femellе», «Otello retournй»), «Петр и Екатерина» также обращает его к шекспировским образцам. Весьма показательно, что в 1843 г., говоря о своих современниках-драматургах, Бальзак заключает, что все их таланты, «брошенные в колбу и смешанные вместе, составят “0” от таланта Корнеля или “0/000” от таланта Шекспира» [16, 626]. Но уже давно доказано, что «проза Бальзака несравненно сильнее и ценнее его драматургии» [17, 133]. Преемственность Бальзаком шекспировской традиции сказалась, прежде всего, в его работе над «Человеческой комедией». Обращение Бальзака к традициям Шекспира стало возможным не только благодаря культу английского драматурга, но и благодаря глубокому чувству эстетического родства с ним, которое нашло свое выражение не только в сходстве творческих задач, художественного метода, жанровом новаторстве, но и в использовании реминисценций шекспировских трагедий, которые писатель воспринимал как «мифы Нового времени». БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК 1. Delattre G. Les opinions littйraires de Balzac. P., 1961. 2. Tremewan P.-J. Balzac et Shakespeare // Annйe balzacienne. 1967. 3. Amblard M.-C. L’oeuvre fantastique de Balzac. Sources et philosophie. P., 1972. 4. Моруа А. Прометей, или Жизнь Бальзака / Пер. с фр. М., 1983. 5. Бальзак О. Шагреневая кожа // Собр. соч.: B 15 т. М., 1955. Т. 13. 6. Бальзак О. Кузен Понс // Там же. Т. 10. 7. Бахмутский В.Я. «Отец Горио» Бальзака. М., 1970. 8. Prior H. Balzac a Milan // Revue de Paris. 15 juillet. 1925. 9. Barbey D., Aurevilly F. Le XIX-eme siиcle. Des oeuvres et des hommes / choix de textes йtabli par J. Petit: in 2 vol. Р., 1964. 10. Altszyler E. La genиse et le plan des caractиres dans l`oeuvre de Balzac. P., 1984. 11. Резник Р.А. Об одной шекспировской ситуации у Бальзака. К проблеме «Бальзак и Шекспир» // Реализм в зарубежных литературах ХIХ–ХХ вв. Саратов, 1989. 12. Гриб В.Р. Художественный метод Бальзака // Избр. работы. М., 1956. 13. Реизов Б.Г. Творчество Бальзака. Л., 1939. 14. Бальзак О. Полковник Шабер // Собр. соч.: B 15 т. М., 1955. Т. 3. 15. Бальзак О. Предисловие к «Бедным родственникам» // Там же. Т. 10. 16. Balzac H.de. La Comedie Humaine: in 12 vol. P., 1976–1981. Vol. 6. 17. Гербстман А. Театр Бальзака. Л.; М., 1938. |
Похожие:
 | Лингвометодические проблемы преподавания иностранных языков в высшей школе: Межвуз сб науч тр. / Под ред. Л. И. Со | | Для преподавателей, научных работников и студентов, обучающихся по специальности «Социально-культурный сервис и туризм» |
| Для преподавателей, научных работников и студентов, обучающихся по специальности «Социально-культурный сервис и туризм» | | К38 Неправомерные действия должностных лиц налоговых органов. Саратов: Изд-во Сарат ун-та, 2008 376 с.: ил. 978-5-292-03835-1 |
| Франции и Англии xvii–xix вв до нынешних проблем культурного сотрудничества в Западной Польше. Особое внимание уделяется практике... |  | Франции и Англии xvii–xix вв до нынешних проблем культурного сотрудничества в Западной Польше. Особое внимание уделяется практике... |
| Решением Президиума вак министерства образования и науки РФ издание включено в Перечень ведущих рецензируемых изданий, в которых | | Решением Президиума вак министерства образования и науки РФ издание включено в Перечень ведущих рецензируемых изданий, в которых |
| Кафедра "Промышленное и гражданское строительство" Саратовского государственного технического университета | | Рекомендовано к изданию Учебно-методическим советом Балашовского филиала Саратовского государственного университета |