Приятного чтения! Андрей Анатольевич Ломачинский Академия Родная Ломачинский Андрей Анатольевич академия родная повесть
Скачать 3.14 Mb.
|
ЗА СЕБЯ И ЗА ТОГО ПАРНЯ У Сива был младший брат. Он тоже поступал в Академию, но пролетел. И потом пошел в Сангиг. В принципе Сив-младший, по кличке Молодой, повторил судьбу Валеры-Студента, разве что бросать Сангиг не собирался и гражданской жизнью был вполне доволен. От такого родства судеб Студент в Молодом души не чаял, всячески ему помогал и был, так сказать, в старших наставниках. А вот что касается отношения к учебе, то в отличие от Студента у обоих братьев Сивохиных подходы особо не отличались - "абы сдать". Дело близилось к зимней сессии. У нас как раз закончилась лекция по Инфекционным Болезням. Выходим, смотрим, в сторонке в заснеженном дворике стоит Сивохин-младший и глазами в толпе слушателей кого-то выискивает. Наконец увидел Студента и бегом к нему. На лице расстерянность, от волнения аж заикается. Спрашиваем, что случилось? И тут Молодой обращается к Валере с необычной просьбой - сдать за него Микробиологию. Потому что у него по "микробам" полный завал. Идут они первым экзаменом, и сдавать их завтра, а он за семестр и учебника не открывал... Короче, если Студент не поможет, то прощай институт. Студент давай отнекиваться, да у нас же микробы на 3-м курсе были, я мол я уж всё забыл. А тот умоляет - ерунда мол, у вас вон и "гигиена", и "эпидемка", и "бакоружие" после были, а сейчас вот "инфекция" идёт, хоть на троечку то с минусом ты наговоришь. Грозится за такой подвиг с себя последнюю рубашку снять, но Студента в лучшем ресторане накормить. Валера почесал затылок, поморщился и саказл "ладно", правда взяв с Молодого слово, что в случае провала тот его винить не будет. На том и порешили. Вообще-то Валера похож на младшего Сивохина, как Эйфелева башня на линию электропередач - силуэтом. А вот на морду совсем разные люди. На счастье у Студента завалялось неслько старых фотографий, когда он еще в институте фотографировался по-гражданке на студенческий билет и зачетку. Молодой же уверял, что он на кафедре Микробиологии был гостем редким, а поэтому в лицо его там никто, кроме его родного препода не знает, а сдавать он будет какой-то доцентихе, что вообще в вглаза его не видела, а поэтому можно смело переклеить фото в его зачетчой книжке. Однако от такой идеи пришлось сразу отказаться. В их сангиговском учебном отделе, или как там эта контора в гражданских ВУЗах называется, оказались уж очень ушлые люди - фотку в зачётку они налепили таким зверским клеем, что отклеить оказалось абсолютно не возможно. Тогда решили еще круче - подделать сразу всю первую страницу. Копировальных машин тогда было раз-два и обчёлся. В Фундаменталке стоял допотопный "Ксерокс", который штамповал плохонькие копии, да еще ужасным синим цветом. За каждую скопированную страницу брали каки-то копейки, весьма неслабые по тогдашним понятиям, обслуживали этот аппарат злющие тётки, и у него постоянно толпилась очередь из офицеров. Содрать там зачетку полностью отпадало. Тогда решили использовать новейший аппарат, что был на "Рентгенах", в смысле на Кафедре Рентгенологии. В принципе, то был рентгенаппарат, а не копировальная машина, где вместо плёнки использовалась электростатически заряженная пластина, но изображение там выводилось на экран. А если нужно было сделать бумажный отпечаток, то рядом стояла другая машинка, весьма похожая на копировальную, где с блестящей металлической пластины при помощи яркого света делалась копия на бумагу, примерно как на том же "Ксероксе". Только было одно неудобство - вместо копировального порошка в эту машинку заряжался рулон ленты, типа чёрной угольной копирки. Видать эта лента была в дефиците, и поэтому на том аппарате если кому и делались копии, то только их генералу, начальнику кафедры и Главному Рентгенологу СССР. У нас звания и должности были пониже, а значит попасть к этой машинке, да еще со странной просьбой скопировать зачётку нам не светило. Студент без особой надежды привел Сива-младшего к кафедре. Затем он долго объяснял, где стоит этот чудо-аппарат, и к кому лучше всего подойти с такой странной просьбой. На счет просьбы Молодой ответил просто: "Это стопудовое палево. Просить не будем!" Тогда Студент отказался с ним идти на кафедру - самовольно вламываться в кабинет по его представлениям было верхом безрассудства. Молодой пошел один, а Студент присел нервно перекурить на лавочке. Не прошло и десяти минут, как к нему Молодой подходит. Подмышкой пальто, сам одет в белый халат и колпак, а в руках держит штук десять копий своей зачётки. Идёт, чуть не плачет. Студент аж подпрыгнул от недоброго предчувствия: - Что, спалили!? - Да, нет, нормально всё. Зашел в вестибюль, в раздевалке разделся. Думаю, у меня патлы аж на плечи ложаться, а вы тут все стриженными ходите, а не закосить ли мне под медперсонал? На курсанта ведь я не похож... Это у вас халаты на кафедрах выдают, а мы каждый со своим ходить обязанны. Вот я из своего портфеля достал собственный халатат, нацепил свой колпак. А колпак у меня во! Полметровый, почти как у повара. Засунул зачетку в карман, а там смотрю на каком-то столике стоит пустой стерилизатор. Я его подхватил и с деловой мордой пошел по твоей наводке кабинет с копировалкой искать. А там какой-то мужик куче курсантов чего-то объясняет. Я извинился, потом протиснулся в тот кабинет, поставбил там стерилизатор и бегом к аппарату. А там устройство для дураков - кнопка ON/OFF и COPY. Ну чё, включил с "офф" на "он", положил зачетку, да нажал "копи". Вот наштамповало мне кучу копий. Потом вышел, никто на меня даже и не глянул. - А чё грустный такой? - А ты на это говно посмотри! Какой дурак поверит? Оно, зараза, все жирным черным цветом нарисовало, и синюю печать, и синюю подпись, и еще каких-то точек вокруг налепило - стопудовое палево! Студент забрал у Молодого зачетку и долго вертел её в руках, сверяя с копиями. Получилось действительно плохо. И тут взгляд Студента упал на последнюю страницу зачетки - там маленькими буковками было написано "Ордена Трудового Красного Знамени Ленинградская типография N2 имени Евгении Соколовой Союзполиграфпрома при Совмине СССР. 198052; Ленинград, Л-52, Измайловский проспект 29. Спецзаказ N70152-36. Тираж 10 000 экз. " Студент медленно поднял глаза и тихо произнес: - Я знаю, где это. Поехали! На город уже упали ранние зимние сумерки. Силуэты зданий сгладились, а потом и вовсе расстворились в мельтешении снежинок.. Повсюду зажглись фонари, давая вокруг себя размытые красивые желтые ореолы. Рабочий день подходил к концу. Под ногами спешащих домой людей чавкала холоднючая каша из полураскисшего снега и соли. До экзамена оставалось немногим более пятнадцати часов. По пути к метро Студент отправил Молодого в "Антимир", наказав купить бутылку водки и бутылку хорошего коньяку. Тот еще минут двадцать толкался там в очереди, наконец купил. Когда добрались на Измайловский, то уже совсем стемнело. В ранней Ленинградской ночи Типография N2 имени некой Евгении Соколовой казалась мёртвой. Похоже, что работали здесь только в одну смену, и все уже ушли домой. Ребята обошли здание и тут заметили свет в нескольких окнах. Студент слепил снежок и кинул его в окошко. Вскоре к стеклу подошел какой-то дедок в рабочем халате, весь перемазанный типографской краской. Он с удивлением уставился на Валерку - чего это солдату тут понадобилось? Ребята принялись ему объяснять, оживленно жестикулируя. Но у деда в его небольшом цеху работал печатный станок, и тот ничего не расслышал, да и смысла в махании руками не понял. Тогда Валерка вытащил из портфеля пузырь и многозначительно потряс им. Через несколько минут с торца здания открылась неприметная дверь и дед поманил их. - Чего тебе, служивый? - Отец, выручай! За дело с нас магарыч! У вас тут зачетки печатали. Может чего осталось... Не найдешь ли мне подобной кижицы. Нам даже не вся книжка нужна, а лишь первая страница с обложкой. Рабочий повертел зачетку в руках. И многозначительно сказал. - Старый заказ. На такое даже контрольный экземпляр не оставляют. Но на обложку старое клише в инвентарке найду. А вот текст и линовку... Вот если вы еще и напарника моего... В смысле того... Короче - за два магарыча мы вам такую зачетку запросто спечатаем! - Отец, нет проблем! Смотри сюда - зчетку нам, а эту водку и коньяк вам. Только вы странички не сшивайте! Через пару часов ребята распрощались с работягой, передали магарыч и получили взамен кучу корочек и бланков. И по бумаге, и по шрифту сходство было стопроцентным: "Ленинградский Государственный Санитарно-Гигиенический Институт им. Мечникова". За исключением рассыпающихся страниц, настоящая зачетка, не подкопяешься! Ребята приехали на курс и пошли на поклон к Бате, нашему художнику Виталику Руденко. Тот похожим почерком переписал титульный лист, потом наклеил туда старую фотографию Студента. С печатью оказалась проблема - сварили яйцо вкрутую, очистили, но теплым яйцом эти чернила переводиться не желали. Точнее на яйцо печать перевелась, а вот обратно на бумагу не захотела. Мы таким методом обычно переводили печати на увольнительных записках, когда бегали в самоволки на младших курсах, но там наверное чернила были другими. Делать нечего, Батя достал кальку и лупу, и сел химическим карандашом копировать печать вручную. Эта суперювелирная работа взяла часа два. Потом Батя положил кальку на новоиспеченный титульный лист, напитал все это своим очередным "дралоскопическим" рецептом - смесью из изопропилового спирта, ацетона и глицерина, а потом прижал утюгом. Через минуту химический карандаш перевёлся на фотографию и новоиспеченный титульный лист. Если особо не приглядываться, то весьма похоже. Правда глицерин оставил на бумаге довольно пакостные разводы. Молодой осмотрел подделку и удовлетворенно хмыкнул: "Палево, но не стопудовое! Короче, пусть думают, что ты, Студент, на зачётке тюльку жрёшь". С этими словами он вял немного постного масла и грязи с пола, да хорошенько затёр уголки новенькой обложки. Получилась нормальная студенческая зачетка средней неряшливости. Затем аккуратно разрезали сшиву на настоящей зачетке Молодого и переставили листы с подписями преподавателей в этот новодел. Затем Студент отправился с этой зачеткой по комнатам выиискивать тех, кто не спит. У нас каждый знал, что Валерка до Академии три года отучился в Сангиге, и поэтому когда тот показывал эту зачетку, никто не удивлялся. Удивление начиналось, когда читали фамилию Сивохин, вместо Рябуха. Тест на аутентичность сочли благополучно пройденным. Время далеко за полночь, до экзамена осталось менее пяти часов. Теперь можно и поспать. Так поздно возвращаться домой смысла уже не было, и поэтому Студент и Молодой разбрелись по комнатам. Закон в этом плане у нас был прост - где койка свободна, та и твоя. А свободных больше половины. Утром, бросив дежурное, "если меня будет искать начальство или спрашивать преподаватель, то я заболел и пошел в поликлинику" Студент вместо занятий поехал на когда-то родную Пискаревку. Там у студенческой общаги Сангига его уже поджидал Молодой. Для снижения риска засветки, точнее "застука" ненадёжными сокурсниками, а особенно сокурсницами, решили, что безопаснее пойти в числе последних. Это в Академии списки составляли, а тут же живая очередь, как на приём к стоматологу - сиди и дрожи при слове "следующий". Поэтому ребята вначале отправились в хоромы к Студенту, где тот неспешно переоделся в гражданку, потом сходили в столовку покушать, и лишь потом заявились на экзамен. Вообще-то Студент чуть сразу на том экзамене не провалился. Ну во-первых он по привычке решил подойти к доцентихе строевым шагом. От такого грохота тётка подпрыгнула и быстро-быстро заморгала глазами. Она внимательно уставилась в Валеркино лицо. Нет, не то что бы она там чего-то заподозрила, просто понять не могла - это что, молодой человек издевается, или заучился до сдвига по фазе? Во-вторых, вместо вежливого "здравствуйте" из его глотки вылетело привычно-казённое: - Товарищ Доцент! Студент третьего курса рядовой... м-м-м... рядовой гражданин Сивохин на сдачу экзамена по Микробиологии прибыл. Р-р-разрешите взять билет!? Доцентиха опять испуганно заморгала, потом нацепила очки и уставилась в поддельную зачетку, медленно листая страницу за страницей: - Да вы не волнуйтесь, Сивохин. Я конечно, вижу, что ваша общая академическая успеваемость оставляет желать лучшего, но я обещаю вам абсолютно непредвзятое отношение. Возьмите себя в руки, потом возьмите билет и спокойненько идите готовиться. Но главное - не переживайте так! Мы же тут не звери, мы понимаем ваше состояние. Валера тоже понял, что дал маху, выключил свои военные рефлексы, тут же вспомнив либерализм своей прошлой студенческой жизни. Он спокойно взял билет и пошел готовиться. Досталась ему кишечная палочка и возбудитель тулерямии. "Микробы" действительно Студент подзабыл. Всякие там посевы на среды и на пестрый ряд, всякие там антигены и покраски... Вместо этого всплыли титры и индексы, штатные укомплектования спецотрядов ликвидации очага и разведмероприятия в тылу, расчет комплектов ООИ-3 и РО-1 при сочетаном боевом применнии тулерямии с газом Би-Зет по плотноснаселенной местности, а также организационно-штатная структура формирований, обеспечивающих карантин на уровне областного центра. Но время неумолимо ползло вперед, и вот подходит его очередь отвечать. Валера вздохнул, взял беспорядочо исписанный листок и подошел к доцентскому столу. - Товарищ доцент, кхм... виноват... Тамара Павловна! Я бы хотел несколько глобальней осветить проблему Ecerichia coli - кишечной палочки - казалось бы обычного представителя микрофлоры наших каловых масс. Вначале рассмотрим ее в общеэпидемиологическом, а затем в клиническом аспектах... И тут Валера перешел в словесный аллюр. Он собрал все свои знания, сыпал номерами приказов, министреских инструкций неотложных мероприятий, цитировал параграфы из РМО мирного и военного времени (РМО - Руководство по медобеспечению). А уж когда подошел к клинике... Описав все разновидности клинической картины колиэнтерита, перепрыгнул на хирургию, где стал рассказывать лечение тяжёлых каловых перитонитов при огнестрельных ранениях толстого кишечника на этапах эвакуации раненных с фронта. Так и не дождавшись, когда же дело дойдёт непосредственно до самой микробиологии, доцент попросила перейти ко второму вопросу. Тут началось ещё хуже - Валера, словно забыв, что он в гражданском ВУЗе, стал выдавать всякую закрытую информацию, обильно подсаливая ее байками, что слышал из секретных "ящиков". Когда он дошёл до классификации боевых штаммов тулерямии и принципиального конструктивного устройства ракетной боеголовки для распыления спор, доцент не выдержала: - Хватит, Сивохин. Несмотря на некоторые пробелы в деталях, я ставлю вам твердую отличную оценку. Ваш медицинский кругозор просто вызывает удивление. Для третьекурсника вполне не плохо - из вас получится хороший санитарный врач. Жалко, что вы в научный кружок на нашу кафедру не ходите. Студент встал, манерно склонил голову, взял зачетку из рук доцентихи и коротко бросив "досьдание", пулей вылетел из кафедры. Внизу его с нетерпением ждал настоящий Сивохин-младший: - Ну как? - Стопудовое палево - "отлично"! ЦЕЛКОПЛАСТИКА Сивохин-Молодой был безмерно благодарен. У него даже затеплилась надежда получить стипендию. Он стал намекать Валерке, что пока зачётку назад не перешили, то не мешало бы ещё парочку экзаменов за него сдать. Но тут уже Студент был непреклонен - во-первых, судьбу дважды не испытывают, а во-вторых врач-оболтус, пусть даже и санитарный, это нонсенс. И послал он Молодого куда подальше - к остальным экзаменам самому готовиться. В заключение, как и было обещано, они здорово откушали в ресторане, а потом Молодой ещё сверху бутылку коньяка Студенту отвалил. Студент принес коньяк на Факультет. Сидим мы у не распечатанной бутылки и смотрим в окошко. У самих на носу сессия, пьянствовать нам не охота, но и бутылка соблазняет. Тут замечаем, что напротив в ЦПХ в знакомой комнате какой-то девичник. Думаем, пошли сходим. Посидим часок, на кучу баб и на двоих мужиков одна бутылка пойдет как добавка к чаю - никакого пьянства перед сессией. Заходим в ЦПХ, поднимаемся на третий этаж. А там в коридоре вопли! Какой-то мужик с сильным акцентом на всю общагу орёт: - Фатыма! Ты кров мою стаканами пьёшь! Что отец скажет! Что соседи скажут! Не приедэшь через две нэдели - убью! Зарэжу! И нэ вздумай убегат - найду и как овэчка на байрам зарэжу! Тут мимо нас прошел небритый мужик южно-орлиного склада в весьма дорогой дублёнке. По его налитым кровью глазам нетрудно было догадаться, что это он так орал. Заходим в комнату. Здравствуйте девушки, давайте ставьте чаёк, будем балагурить. А у девушек настроение ниже плинтуса. А одна, черненькая такая, вообще в слезах. Вопрошаем, что мол, за дела. Бабоньки молчат. Опять спрашиваем, может чем помочь? Молчат, вздыхают, да на черненькую обречённо поглядывают - вроде как на приговорённую к смертной казни, когда приговор уже обжалованию не подлежит. Валерке стало жаль девушку, но жалость тут же смешалась с любопытством: - Эт ты Фатима, чтоль? - Я... - А то кто был? Ну тот, небритый, что орал тут - муж чтоль? - Нет, брат. - А чего он орал? - Они там колым за меня взяли, а я домой ехать не хочу... -Большой колым-то? - Шутишь! Кто ж за меня большой даст? Я же инженер-экономист. Вот если бы у меня было образование семь классов и жила я безвылазно в горном кишлаке, тогда да... Тогда большой бы был колым. У нас так - чем больше баба на рабыню похожа, тем её цена выше. - А где это "у нас"? - Да в Таджикистане. - Да-а, тяжёлые у вас там нравы.. Слушай, ну а какие проблемы? Сама же говоришь, что ты девушка дешёвая, колым за тебя маленький - откупишься! - Глупости! Не в деньгах тут дело... Если брат узнает - убьёт! - Чего узнает? Фатима ничего не ответила, только опустила глаза и зарделась, а потом от стыда и горя уткнулась лицом в подушку и беззвучно заплакала. Подруги залепетали: - Фатя, да не плачь ты! Ну уйди с общаги! Ну уедь из Ленинграда... Ну не будет же он тебя по всему Союзу искать? - Будет! Он проводником работает - а среди проводников... Да у них по всем городам... Всё равно как в КГБ... Они найдут! Да и жених ведь хороший! И-ииии! И-ииии! И-ииии мне нравится! Тут уже не выдержал Студент: - Что за параноя? И денег дали, и жених нравится, и родственники не против - так откуда же проблема? За что тебя убивать то? Фатима подняла зарёванные глаза и уставилась на Студента, как на умственно отсталого: - Это у вас, у русских, проблем нет! А у нас есть! Я же здесь Ли-и-иии... Ли-иии, ли-иии-э-ээ-и-иии закончила... И-ииии... - Чего, чего ты закончила? - ЛИЭИ, Инженерно-Экономический, а это пять лет в Ленинграде. И по распределению здесь осталась - уже два года, как на "Уране" работаю. А я что не человек? Я что, не в ЦПХ живу? Я же как все... Вот за это меня и убьют! Если узнают... А если поеду домой к жениху - то тогда точно узнают! Соберутся всей роднёй, приведут меня к отцу и бросят там, как паршивую кошку. Даже если не зарежут - то всё равно позор! Так открыться можно только или очень близким друзьям или абсолютно посторонним. В друзьях у Фати числилась пол общаги, а в абсолютно посторонних - мы. Дело в том, что в ЦПХ между девушками секретов почти не было - там интимная жизнь каждого была на виду у всех. А годы общажно-студенческой, а потом и общажно-лимитной жизни видать перемололи даже мусульманскую неприступность симпатичной таджички. А что? Девушка молодая, грамотная, по-русски говорит без акцента, одета по моде... Ее дремучая смесь традиций и чугунной шариатской нравственности видать только-только пробудилась от долгого анабиоза. А пробудившись, такое вылезает откуда-то из подсознания и ведёт себя, как медведь-шатун. Все "цивилизованные" устои развратно-беззаботного общажного быта вдруг воспринимаются как моральное падение, жизнь сразу становится мрачной под тяжестью грехов. Хотя нам такое всё равно казалось чем-то средневековым: подумашь трагедия - плач Ярославны-Шахерезады по невесть когда потерянной девственности! Студент цинично заявил: - Ну и дурь! Бросить невесту или убить сестру из-за отсутствия девственной плевы. Ха! Да это же простая дупликатура истонченной кожи! Две танталовых скрепки и десять минут работы, включая анестезию! Фатима громко всхлипнула и вопросительно уставилась на Студента. Студент вытащил ручку, взял с тумбочки газету и принялся старательно чертить на ней жирную букву Z. - Во! Всех дел-то. - Чё это? Зорро такие знаки рисовал. Шпагой по телу... - Ну шпагой я не умею, а скальпелем запросто. Вот смотри... Студент схватил лежащие рядом маникюрные ножницы и разрезал газету по нарисованной Z, а потом сложил нижний разрез с верним. Получилось нечто непонятное с торчащими рожками-треугольничками. - Что это? - Целка! Точнее простейшая виргопластическая операция по восстановлению действенности - virgo intactum artificiale, или хименопластика. Проще только зуб выдрать. - Откуда там зуб? - Тю, ты! Зуб во рту, а это - в преддверии влагалища, ну в крайнем случае в самом начале входа делается. Вот смотри - треугольнички на уголках закрепляются специальной танталовой скрепкой, даже шить ничего не надо! Для большей демонстративности Студент закрутил газету в трубу и показал, как искусственная целка, пардон - химен, пластически восстановленая девственная плева - перекрывает добрых две третьих просвета. - Вот! Такое зарастет за неделю, ну надёжней за две. Как кто туда полезет, ну в смысле того... Ну половой акт совершать, так почувствует это дело лучше настоящей плевы. И кровишки ливанёт - всё как полагается! Тут на Валерку налетел почти весь девичник. Все наперебой принялись критиковать достижения современной оперативной гинекологии и рассказывать собственные истории на эту тему. Ленка с восемнадцатой советовала использовать капустный лист и красное вино, да стонать, как на примьере в Большом Театре. А Оля-табельщица с четвёртого этажа вообще потрясла всех сказанием, как еще в училище, сразу после комсомольского собрания её трахнул комсорг. При этом она прямо в классе незаметно умудрилась расковырять себе комсомольским значком палец, потом измазать всё что надо, только бы тот поверил, что он у неё первый. Комсорг поверил, но не надолго - её вложил один мерзавец, кто был до комсорга. Однако наиболее рациональной была история Любки-крановщицы. Та сказала, что ничего ковырять не надо, надо просто наврать про менструацию. То есть когда нет - сказать есть, а когда есть - сказать "сегодня можно". И орать много не надо, а всего лишь раз крикнуть "ой-ёй-ёй". А Зойка с бухгалтерии сказала, что всё это вообще глупость. Можно спокойно получать удовольствие всю ночь, а когда жених заснет, взять и налить из пузырька куриной крови в кровать. У них на деревне всегда на дворе простынь вешали после первой ночи. Ну чтоб люди видели, что мол всё, как надо прошло. В смысле девушка нормальная. Так вот чем больше пятно, тем нормальнее. И ни одна целка ещё такого пятна не дала, как зарубаная кура! Это её мама по секрету научила. Конец интересному семинару положила сама Фатима: - Всё, что вы советовали, подойдёт только для русских. Для таджиков не пойдёт. У нас старшая тётя жениха и старшая тётя невесты это дело до свадьбы коллективно осматривают. И вместе пальцами трогают! И если там нету того, чего надо - они сразу увидят, позовут мою мать и... Слушай, доктор, а там железки сильно видно? Они же их заметят, что я скажу? Мода что-ли такая, или зачем их доктор прописал?. А если не заметят, то потом, ну когда это дело делают, они же могут в это... ну в жениховое хозяйство воткнуться. Студент аж подпрыгнул от восторга и загоготал: - Ну ты даёшь, энженер-экономист - какие там железки! Да их же через пять дней снимают! Ну максимум через семь. И если твои тётушки не консилиум судмедэксперта с гинекологом со стажем, то чёрта лысого чего там они заподозрят. Заключительное слово взяла всё таже Ленка с восемнадцатой. Точнее даже не слово, а как положено после семинара - вопросы в плане свободной дискуссии: - Фатяша может на такое и согласится, а сколько это стоит? Мне лично такое и за даром не надо - не хватало еще эту пытку два раза терпеть. Точнее три - когда ломали, что Бог дал, когда зашивать вашей проволокой будут, и когда повторно ломать. Бр-рррр! Но я знаю многих, кому надо. И кто делать будет? Ведь в женских консультациях такое точно не делают. И в абортариях не делают! И в роддомах не делают! Что в вашей Академии что-ли делают? И сколько после этого больничный? Студент задумался: - Не знаю я, при мне и в Академии не делали... Это я так, в литературе вычитал. Хотя повторю - сделать такое просто! А вот сколько это стоит? Наверное четвертной. Может меньше. Может бутылку коняку... Фатя, но это не мне - это хохлу одному, завотделением в Обсервационном Роддоме на Газа. Если он согласится, то тогда... Тогда он мне смотровую даст. Дело маленькое, это ж не внематочную резать и даже не аборт какой. Тут большая операционная не нужна. А вот про больничный забудьте - через полчаса после операции вызывай такси и болей отгулами или прогулами исключительно за свои. Любите вы, бабоньки, Советское государство в собственные интимные проблемы впутывать - то первого мужа через партком назад требуете, то больничный за второе девичество. Такой скорости развития событий не ожидал никто. Фатяша, в стиле личшего особиста-дознавателя, за пять минут выведала у Студента всё - откуда он знает завотделением и как долго знаком? Степень вероятности, что тот предоставит надлежащие "рабочие условия", и наконец, когда его первое дежурство? По каким-то, мне абсолютно не понятным причинам, она не задала ни одного вопроса об самой предполагаемой операции. Тут или феномен утопающего, что хватается за соломинку, пусть даже "соломинка" в виде рослого шестикурсника ВМА. Или же подпольный авторитет Студента в ЦПХ был настолько высок, что в успехе технической части задуманного мероприятия никто не сомневался. Оказалось, что тот самый завотделением заступает на дежурство сегодня в шесть, винно-водочный работает до семи - то есть стопроценто можно успеть с целкопластикой до полуночи! Оставалось одно "но" - в роддоме на Газа не было соответствующего инструментария, а имено скинстэйплера - нечто похожее на гибрид пистолета и пассатижей, что загибает специальные танталовые скрепки, позволяя удерживать нужную форму не пережимая ткани сверх допустимого. Скрепок там тоже не было, как и не было пилонов - специальных влагалищных вкладышей, позволяющих держать открытым просвет преддверья влагалища до первичного рубцевания. Вопрос с пилоном, со специальным фирменным вкладышем, Валера решил сходу - он предложил использовать обычный презерватив, в который напихать маленьких стерильных ватных шариков. После целкопластики их легко можно вытащить из просвета влагалища пинцетом, а потом извлечь пустой презерватив, не нарушая целости воссозданой девственной плевы. Сразу из разных концов комнаты раздались девичьи возгласы с сиюминутным предложением "проверенных электроникой" презервативов в любом количестве. А вот насчёт танталовых скропок и скинстэйплера... Тут путь один - идти клянчить в академическую Клинику Гинекологии. Может дадут до утра. Студент быстро выдумал довольно гнилой повод - хочет подать коротенькие тезисы на конференцию ВНОС по теме "Годовая потребность в тантале для гинекологических отделений по госпиталям Советской Армии". Звучит туповато, но ради такого скинстэйплер и упаковку стерильных скрепок на ночь дать вполне могут, тем паче, что на "Гине" Валерка уже какой год, как свой - староста научного кружка, и прочие "блатные" дела слушакского уровня. По оглашению последних деталей Фатяша воскликнула "а чего же мы всё ещё здесь?!" Затем она, как давняя подруга, подхватила Студента за руку и потащила его выполнять задуманное, дни то на пересчёт! А я остался пить чай с коньяком. Когда бутылка опустела, девицы притащили водочки, и я как-то забыл о надвигающихся экзаменах. Вобщем, засиделись. Время за полночь, пора бы и честь знать. Тут слышим в коридоре: "Да забудь ты свои трусы! Сейчас главное покой и хоть пару дней постельного режима!" Выглядываем всей толпой из дверей - по кородору идут в обнимку Студент с Фатяшей. Точнее идёт только Студент, а Фатю он скособочившись аккуратно за талию несёт. Фатька же, словно демонстрирует школу верховой езды - в воздухе раскорячила ноги, как наездица на коне. Тут все бабоньки из комнаты выпорхнули, Фатеньку на рученьках понесли, всякие слова соболезнования да сочувствия выражая. Студент же в нашу комнату зашел, глянул на пустые бутылки и сказал: - Лом, я смотрю, вы тут водку пьёте! А осталось? А водки не осталось. Всю выдули. Ну коньяк, само-собой выдули ещё раньше. Тут Студент достает червонец и просит меня сходить на улицу и взять у таксёра. Для младшего поколения объясняю - водка в магазине стоила от трёх до пяти рублей. Но это до семи вечера. А вот ночью её можно было купить только у таксиста, но уже много дороже - за червонец. При этом практически любой таксист предлагал подобные услуги. Беру я червонец и спрашиваю, мол пополам или как? Оказалось "или как" - червонец пришел не от Фати, а от Сан Саныча Адерейко -того завотделением в Обрвационном роддоме на Газа. Тут у меня глаза из орбит вылезли - как такое возможно, ведь это они ему должны были магарыч ставить, а получилось наоборот. Студент криво улыбнулся, потом с сарказмом брякнул "дело мастера боится" и выпроводил меня за водкой. Вообще-то можно было за минут пять пять дотопать до гостиницы "Ленинград" и там взять наверняка. Но мне топать было лень. Я даже шинель одевать не стал - выбегал из ЦПХ на улицу и махал рукой "привет" одновременно дневальным по Факультету, что сидели напротив, и несущимся по проспекту такси. Курсанты махали в ответ, а вот таксисты, замечая неадекватное поведение военного, проносились мимо. Наконец один остановился. Увидев в моей руке червонц, без слов вытащил водку. Порядком замерзший, я словно гранату схватил её за горлышко и бегом припустил обратно в общежитие. Вернулся я как раз к середине "лекции". К этому моменту Фатю уже уложили спать, подсунув под ноги подушки, и теперь весь женский коллектив собрался слушать нюансы целкопластики. Студентовкий басок был слышен даже в коридоре: - Ну значь на кафедре подхожу я к медсестре. Мол здрасьте. Дайте мне... И типа забыл, что же мне надо. Ага - вот такую штуку - скинстэйплер и упаковку таналовых скрепок. Кто приказал? Как кто приказал - сам Цвилёв приказал, начальник кафедры! Для научной работы - перерасчёт тантала на всю армию сделать. Завтра всё назад принесу. Та без задней мысли достаёт инструмент и в журнале пишет "выдано 6к. 2ф. ряд. Рябуха". Мы значь, в "Антимир". А времени уже семь ноль три - "Антимир" закрыт. Мы, значь такси хвать и на Газа. А там, значь, Сан Саныч вопрошает - что за дела такие? Я ему, значь, все объяснил, а он мне и говорит - даю бутылку водки, если и меня технике научишь! Ну тогда всё пучком - большую операционную подготовили словно на кесарево. Я, значит, всю теорию Заву объяснил, а у того аж глаза на лоб полезли - до чего всё просто оказывается. Ну уложили, то бишь усадили мы Фатю в кресло, подкололи новокаинчиком и в четыре руки за пять минут всё сбацали. А потом позвали санитаров и вынесли её на улицу до лавочки, чтоб та не стояла, а сидела, пока я за такси бегал. Вот и всё. Ходить ей пару дней не желательно, так что пусть лежит. Хотя до туалета сама дойдет без проблем - уверен, что наша конструкция не расползётся. Может вот писать по первой чуть больно будет, но это ерунда, завтра к вечеру и это нормализуется - уретра там от плевы порядком отстоит. Так что Фатя у нас снова девушка по всем анатомическим правилам! Мы разлили водку и выпили за непорочных девствениц, а потом отправились на Факултет спать - опять же хорошее дело общага, надежный запасной аэродром, если домой уже поздно ехать. На следующий день Студент пришёл проверить состояние прооперированной, еще дня через три извлек пилон-презерватив, а потом снял скрепки. Послеоперационное течение, если так можно назвать эту пустяшную ранку, прошло без осложнений, и вскоре Фатя укатила к себе в Таджикистан. Но история в лету не канула. Через месяцок Студента разыскала еще одна таджичка. Она передала горячий пламенный привет от Фатимы, коробку шоколадных конфет и опять же классическую бутылку коньяку. Но уже не от Фати - от себя. Теперь уже Студент не церемонился - цена девственности у него составила две сотни рублей, что и были уплачены тут же без торга. Потом пошли узбечки и казашки, потом черкешенки и чеченки. Да и русские попадались. Уж как там народная молва разнесла славу о молодом талантливом специалисте в области оперативно-пластической гинекологии остается только догадываться. И ещё большей загадкой остается, где Студент добывал каждую неделю скинстэйплер. Точно не на кафедре, наверное вместе с Адерейко совоим собственным обзавелись. Под выпуск Студент совсем поменялся - он звонил в тот знаменитый обсервационный роддом и вальяжным голосом говорил с Сан Санычем: - Коллега, у нас сегодня опять заявка на срочную хименопластику. Гонорар уже поступил! |
Похожие:
 | Азово-Черноморская Агро-инженерная Академия (г. Зерноград, Ростовская область, 1996-2001г г.) | | Андрей Борисович Агапов доктор юридических наук, профессор; автор 12 книг, в том числе учебников и учебных пособий по курсам административного... |
| Сергеев Андрей Иванович (паспорт серии 77 07 №123456 выдан 01. 01. 2010 увд г. Москвы, доля в уставном капитале – 60%) | | |
| Красивая мебель, огромный стеклянный стол, несколько картин, в цвет подобранные шторы. Много разной бытовой техники. На кухню заходит... | | |
| Парадигма — современное, целостное и адекватное отражение единственного реального мира в объеме, необходимом для того, чтобы родная... | | ... |
 | Составлена: Суворов Владимир Анатольевич, учитель технологии, первая квалификационная категория | | Российская академия наук Российская академия образования Издательство «Проевещепте» |