Алексей Н. Мещеряков, Алексей А. Мещеряков фсб против олигархов. Выборы
Скачать 4.35 Mb.
|
| Глава 9. В СИБИРЬ, В СИБИРЬ — «ПО ГРУЗДИ»!.. Бледный Давыдов держался изо всех сил. На бинтах, опоясывающих его грудь, проступало розовое. «Рана открылась. Срочно нужен врач»,— подумал Туров и сказал: — Держись, Денис, мы придумаем что-нибудь. Давыдов слабо улыбнулся и прикрыл глаза. Туров поторапливал Лёню и Лиду. Молодые, получив указание собрать одежду и рыболовные снасти, обнаруженные в одной из комнат дома «святого Валентина», с энтузиазмом набивали рюкзаки всем необходимым для рыбалки. Вроде как и вправду собрались во всех окрестных озёрах всю рыбу извести. А Туров просто выбрал образ «рыбаков». Для дороги. Одно дело — бродить в остатках ещё недавно приличной и дорогой одежды, привлекая к себе общее внимание, и уже совсем другое — под уместной личиной. Благо выдумывать особо не надо было — реквизит под рукой. Похоже, Валентин, которого сейчас черти размещали в аду по самым уютным сковородкам, действительно предоставлял некие услуги — для реальной рыбалки, маскируя основной род своей деятельности. Или в разные игры «ролевые» тут играл, типа «ты рыбачка, я рыбак». Ведь образ медсестры «а-а!» из немецких порников потерял свою «актуальность» ещё в прошлом тысячелетии. Вот и приходится творить, выдумывать, пробовать, совершенствуя, тэк-с, сферу услуг… до беспредела. У Валентина-покойничка женских резиновых сапог и мужских «болотников» — завались. И — богатейший выбор удочек, курток, непромокаемой спецодежды и прочих рюкзаков. Есть даже большая резиновая лодка — под потолок. Двое в лодке, не считая?.. Нормально. Но — без лодок и болотных сапог они как-нибудь обойдутся. Крючки и блёсны как бы тоже ни к чему, хотя у Лёни Швыдкина при виде блёсен просто загорелись глаза, и он со всем тщанием накидывал их в свой рюкзак. А вот удочки они прихватят. По удочке на брата, и на «сестру» тоже. Давыдов-то вообще не рыбак, понятно, но спальный мешок и ему пригодится. Похоже, ночевать им придётся всё-таки в лесу. — Быстрее, быстрее! — поторапливал Туров, то и дело поглядывая на часы, прекрасно зная, что поле сражения надо как можно скорее покидать. При боевой учёбе в мирное время даже норматив такой обязательный существует: «Отрыв от противника после выполнения задания». И там даже не секунды — десятые и сотые доли секунд решали всё. Пока Лида с Лёней набивали рюкзаки и переодевались в рыбацкую одежду, Виктор Иванович, уже полностью готовый к движению, бегло оглядел «рабочий» кабинет «не святого» Валентина. Из-под стола торчали тощие «кожаные» мослы в лаковых сапогах, принадлежавших Валентину, и — тонкие, почти лилипутские ножонки Гарика. Туров, увидев, кроме «ног», ещё и свой сейф с исковерканной, но так и не открытой дверцей, усмехнулся: «Старайтесь, господа разбойнички! Будет вам сюрприз!» А вот замена уничтоженной в туровском сейфе наличности не помешает. В выдвижных ящичках секретера-комодика убитого упыря лежат рубли несоветские ровными пачками — прям как для них приготовлены… Виктор Иванович набил плотными долларовыми кирпичиками небольшой непромокаемый рюкзачок, который аккурат подойдёт по размеру «рыбачке» Лиде. От этого рюкзачка с баксами и «подросток» Гарик не отказался бы. Однако трупам рюкзаки не нужны. Даже и с деньгами. Денис Давыдов без сознания лежал на диване. Шефа надо было на чём-то вывозить. Своими ногами он точно не пойдёт, не поднимается даже. Мелькнула мысль найти врача в близстоящем рае для столичных отдыхающих. «Это лишнее,— тут же отбросил Туров.— Только расшевелю этот „х-отель“ в поисках врача, а сюда вот-вот нагрянут: менты, копы, бандиты ли — какая разница? Ранение явно криминального происхождения, начнутся лишние расспросы, и, соответственно, пойдёт утечка информации на сторону. Значит, рано или поздно, а всё же она доберётся до того, до кого ей добираться никак не следует». Виктор Иваныч взвалил Дениса Иосифовича на плечи. — Всё, уходим,— зазвал он Лиду с Лёней, не удержавшись от улыбки: ну вылитые рыбаки «из Па-адмасковья»; где-нибудь на рыбалке в Норвегии они бы обязательно вписались в рыбацкий «дресс-код». А здесь — больно уж чистенькие, аккуратненькие и трезвые, главное. «Ну, грязи-то мы всегда найдём, загримируемся»,— решил Туров, похожий в своём новом наряде на киношного шкипера какой-нибудь не менее киношной рыбацкой шхуны. Пройдя метров двести по сосняку, Туров опустил Давыдова на спальный мешок. — Сейчас,— бросил спутникам.— Я быстро… Туров, скользнув в темноту пантерой мужеска роду, пробежался до автомобильной стоянки, где стояли разнокалиберные авто отдыхающих. Он мог выбрать даже «хаммер». Но его внимание привлёк не самый крутой и довольно-таки прилично заляпанный грязью микроавтобус. Остановился у водительской дверцы, быстро огляделся по сторонам… Стекло хрустнуло под ударом локтя и с лёгким шелестом осыпалось. Виктор Иванович запустил руку внутрь, открыл дверь. Через несколько секунд «микрик» лихо выскочил со стоянки. Лёня и Лида ждали рядом с Давыдовым, как и было им сказано. Туров затормозил почти рядом с ними, распахнул дверцу — а вдруг побегут? — и объявил: — Карета подана! На задние сиденья уложили Дениса Давыдова. Вырулили к сосновому бору, где только что лесные братья, валившие сосны, поили Лиду деревенским молоком. И вот те нате!.. На опушке стоял тот же самый трактор — те же самые персонажи. Правда, одноногий лесоруб отсутствовал — видать, за солярой пошёл. «Быстроногий олень». Старший лесоруб ругался самыми страшными словами, вспоминая чью-то без вины виноватую маму, Бога, душу — и море с сушей заодно. — Чёрт дёрнул ещё одну ходку делать! Где теперь соляру брать?!.. Не рассчитали мужики, хотели-то как лучше. Да вот — солярка закончилась. А разве бросишь такой ценный трактор в тёмном лесу? Кормилец же! Можно бросить… микроавтобус, конечно. Перегрузить на ладан дышащего Давыдова в тракторный прицеп, что на велосипедных колёсах... Но лучше на их автобусе за соляркой съездить. И — заправили они трактор. Соляркой, естественно!.. Бензином же такое чудо сельскохозяйственной техники, времён Петра Первого иль покоренья Крыма, не заправишь. Октановые числа разные. Про «октановые числа» Турова просветил лесоруб, с которым они и сгоняли в деревню за горючкой для трактора. Впрочем, Виктор Иванович мог бы ему и сам рассказать и про эти самые числа, и про то, что куда льётся… Но — зачем? Пусть дядька лесной погордится, проявит свою, так сказать, значимость. И — другая тема найдётся... Туров по дороге договорился с лесорубом: Дениса Давыдова они оставят у него. Тем более что жена у лесоруба — как он сам говорил, «баба моя»,— «фелшарица знатная». — Не парься, Москва,— успокаивал лесоруб в общем-то и не волнующегося Турова.— ВЫходим твоего кореша. Баба моя — всем фелшарам фелшар. Роды принимает у всех подряд со всей округи… «Кореш» Давыдов, у которого «роды принимать» как бы и ни к чему, так и не очнулся. Да и крови на повязках стало значительно больше. Явно раны открылись. Не подлежит шеф транспортировке. А так, глядишь, перележит какое-то время в деревне. Пока Виктор Иванович всех врагов «на ноль помножит». Туров пожал недвижимому шефу руку, проявив какие-то непривычные, даже чужие для него чувства. Оставил лесорубу «с бабой» кучу денег, зачерпнув валюту, не считая, из рюкзачка, который несла немая Лида… И — «рыбаки» ушли к ночному шоссе. — Доспали б у нас,— предложила баба лесорубова.— Светает уже, пО свету и поедете. Туров отказался. Надо выбираться в Москву… В Москве затеряться легче. Во-первых, среди рассветной деревни их микроавтобус заметен, как НЛО посреди Красной площади. Во-вторых, если и сюда нагрянут их преследователи… Впрочем, Денис Иосифович знал, на что шёл. Взрослый уже. А таскаться с тяжелораненым по столице… «Лесоруб мужик вроде тёртый, обещал спрятать,— не то чтобы успокаивал себя Туров, просто привычно считал ситуацию.— Продержись денёк, Денис, я только бойцов своих соберу… если жив кто остался». Туров предполагал самое худшее. Больно уж круто за них взялись. Понятно, что рвань уголовная, в несметных количествах свалившаяся на их головы,— это лишь элемент «психической атаки». Чтобы покладистее были: если и не Давыдов, то «ботаник» Лёнька Швыдкин — точно. И Лиду запугали — до немоты… Держится она молодцом, конечно. Туров в зеркало глянул на дремавших в салоне микроавтобуса Лёню и Лиду. Виктор Иванович прикидывал: пора уж бросать сие транспортное средство — позаимствованное. Впереди пост ГАИ-ГИБДД. Да ещё один из пистолетов, изъятых в «рыбацком домике», Туров с собой прихватил. Не поднялась рука — оружие выкинуть. Грешным делом, хотел даже лесорубам пару автоматов отдать… Но — не стал. Если за Давыдовым придут — автоматы всё равно не помогут. А мужиков он может подставить — под пожизненное… И так — подставил, получается… Но — быть может, пронесёт ещё. «Ага. Пронесёт. Два раза!» Пора ловить рейсовый автобус; пошли уже — первые утренние развозки… — С рыбалки? — спросил водила автобуса, курящий что-то вонючее, словно специально обкуривающий спящих пассажиров, едущих из глубинки в Москву на заработки. — С рыбалки,— Туров пристраивал в проходе их рюкзаки-удочки, рассчитывался за проезд. — А чё так рано-то? — Да клёва не было. «А не поехал бы ты, Туров, на метро!» — посетила перегруженную голову летучая кинофраза. Виктор Иванович оставил Лиду и Лёню в кафешке на автовокзале «Выхино» ещё гудящем, словно улей, от подъезжающего и подъезжающего из Подмосковья трудового люда. — Лёня, сидите, ни с кем в разговоры не встревайте. Сестра твоя — немая. СПИД у неё, чума-холера, сифилис в открытой форме,— инструктировал Туров сонного Лёню.— Менты-копы пристанут — документы вы дома забыли, отдай им сотню баксов — типа последние. «Мы не местные». Рюкзак с деньгами я возьму с собой, чтобы вас не подставлять… Я постараюсь быстро слетать туда и обратно. Торопливый «рыбак» Туров с рюкзаком долларов и огромным пистолем (в рукаве просторной рыбацкой штормовки) купил у суетящегося подле метро «зверька» с рук мобилу «с номером». И — не успел вписаться в тысяченогий поток час-пиковых пассажиров, тянущийся вверх — к поездам метро. — Что это вы тут купили, гражданин? Мобильный телефон? Без оформления, без документов? А пройдёмте-ка, а — предъявите-ка паспорт. А что это у вас в рюкзаке?..— как из-под земли выросли два «копа», реально оставшиеся ментами — со «Ждановской». Кто помнит фильм «Убийство на Ждановской», там прямые предки таких вот ментов прихватили в метро «Ждановская», ставшем сейчас «Выхиным», сотрудника КГБ. Убили его потом. Интересное кино. Что у Турова в рюкзачке?.. Почему рюкзачок дамский? А не сворованный ли он у дамы какой?.. Вначале — про рюкзачок, а потом захотят спросить, какого калибру у него пистолет, да?.. Так это вообще не его! Он вот тут, возле урны, валялся! — Опа! — то ли радостный, то ли испуганный выкрик мента-полицейского.— Да он с волыной! И тут же: — Стоять! Стоять, тебе говорят! Стрельну! Ага. Ищи дурака за пять сольдо. Туров не хуже этих полицейских недоделанных знает приказ: применение оружия в местах массового скопления граждан категорически запрещено. Значит, в самые-самые массы и прыгать надо. Туров и прыгнул — через двухметровые ограждения. А что было делать? Не валить же этих любознательных блюстителей порядка, «продающих» лохам мобилы ни свет ни заря. И Туров лоханулся немного. И на старуху бывает проруха. А теперь в метро входить пришлось непонятно как, словно Бэтмену какому. И — мобильник забрали. Да этот мобильник и не звонил, наверное, никогда… Пришлось одолжить мобильный у какого-то гота. Страшного, как «сброшенный» пистолет. Извини, гот, мобила не микроавтобус всё-таки… Да и не до справедливости сейчас. Законы выживания, да ещё в мегаполисе, ой как суровы. Туров попытался дозвониться до «КОЛЬЦА». До своей родной службы безопасности. Слушая длинные гудки, прикидывал: два экипажа за Швыдкиным с его подругой, три — за Давыдовым… Сам — на метро. Пусть на станции встретят… На звонки Турова, то и дело прерываемые нырками поезда в глубины подземелья, никто не отвечал. «Почему же не отвечает служба безопасности?.. Разгоню всех к чёртовой матери! — матерился Туров, пытаясь отогнать от себя самые дурные предчувствия.— Ответьте, ребята-девчата, ну ответьте». Туров, не дозвонившись операторам СБ, попытался прозвонится в приёмную, к клеркам, но — эти же спят ещё… Хрен ли спать, когда — такое?!.. А какое «такое»?.. О разгромленной базе никто в «КОЛЬЦЕ» знать не знает. Все, кому было положено знать, убиты. У-биты! «Ваша карта бита!» — полезла в голову всякая чушь. (Туров в карты тыщу лет не играл, а ведь умел когда-то, и более чем профессионально...) Среди мешанины мыслей и догадок вдруг отчётливо всплыл телефонный номер, который как бы невзначай проговорила при Турове одна из молоденьких операторов их СБ. Она ещё всё детективы дамские читала… Туров выскочил из вагончика на «Волгоградском проспекте», поднялся из «недоступной для связи» подземки, набрал номер мобильного девушки-оператора. — Алё. — А можно услышать… а где... э-э… Зина? Имя девушки никак не хотела сразу выдать перегруженная память Виктора Ивановича, имя оператора-читательницы напрочь вылетело из головы. — Зиночка лежит в больнице, она в тяжёлом состоянии, это — мама её. Их там всех потравили… газом каким-то! Туров не дослушал плачущую маму оператора Зины, которая любила писательницу Скворцову... Спустился в метро. Вернулся на «Выхино»… в обличии «грибника». Реально — в больших очках, с объёмной плетёной корзинкой, купленной у бабушки на «Волгоградском проспекте», в которой теперь лежал рюкзачок с баксами. Припадая на правую ногу («одна нога была другой короче!»), Туров прохромал мимо тех же самых «копов», теребящих очередного покупателя «мобилы». На ходу подбросил мобильник гота к ногам «зверька», работающего в доле с «копами»: — Это не вы обронили? «Зверёк» с радостью хватанул новенькую «мобилу». «Теперь вас до ануса раздерут!» — ухмыльнулся Туров, предугадывая дальнейшие шаги преследователей, наверняка давно слушающих и пеленгующих все телефоны всех сотрудников «КОЛЬЦА». Тех, кто ещё остался жив, конечно. — Из Москвы придётся уходить. Нашего «КОЛЬЦА» больше нет. Да мне бы только вас определить… Один бы я уж расписал бы тут рамс. Я бы уж нашёл, кто нас так запрессовал… Найду, всё равно найду, и — кто не спрятался тогда, я не виноват. Виктор Туров говорил тяжело, отрывисто, путая чьи-то чужие, невесть откуда всплывшие в его памяти слова, не придавая значения — понимают Лида с Лёней то, что он говорит, или не понимают. Виктор Туров мысленно уже попрощался с Давыдовым, отчётливо представляя, что за уголовниками по их души пришли настоящие спецы… Уголовники никогда не смогли бы запустить газ в вентиляцию «КОЛЬЦА» с немыслимой системой секретности. И Давыдова, видимо, тоже найдут… Куда же прятать Лёню с Лидой? — Надо укрыться там, где нас… где вас никто искать не подумает,— отвлечённо сказал Туров, зная, что настоящие спецы найдут их везде и всюду. Лида жестами стала показывать, что ей нужны ручка и бумага и она что-то хочет написать. Лёня дал ей фирменную ручку с золотым пером, с которой он никогда не расставался, пододвинул пачку серых салфеток, что ещё были поутру в этом пункте быстрого питания выхинской автостанции. Лида, прорывая низкосортные салфетки золотым пером, кое-как написала на тонких серых обрывках: «Красноямск. Улица… Дом… Там школьная подруга моей старшей сестры живёт». — А Красноямск — это где? — тихо спросил Лёня. — В Караганде,— автоматически среагировал Туров, вглядываясь в каракули Лиды.— Красноямск ещё известнее Караганды. Хотя и подальше будет. В Краснодарском крае где-то… Туров мелко растёр в ладонях-тёрках остатки исписанной салфетки, сдул белую бумажную пыльцу в сторону контейнера для использованных одноразовых тарелочек-стаканчиков. «Склеивайте!» — зло подумал он о скорых шагах таинственных спецов, которые ведь могут и до этой кафешки добраться. Когда «зверька-телефонщика» с крышующими его «копами» распотрошат, когда нарисуют его образ «рыбака»... А где «рыбак», там и до «грибника» недалеко, если копать умеючи. А те, кто их выбивает, как в тире, копать умеют. В Красноямске Виктор Туров бывал. Никаких добрых воспоминаний об этом далёком задымлённом сибирском городе у него не осталось, естественно. Давыдов там, кстати, в пересыльной тюрьме тоже побывал. И — ничего там хорошего нет, короче. Но — делать нечего, главное — далеко-далече. А там — как сложится. — Однако без документов нас даже в Турцию с Египтом не пустят,— зарассуждал Туров, в чьём голосе почему-то проскользнули интонации кота Матроскина. И если бы Туров только знал, насколько он близок — не к Матроскину-Табакову, конечно, а — к котам… красноямским, однако. Но без документов не только в Египет, без них, родимых, и на поезд не сядешь. Нужны, крайне необходимы хоть какие-то документы. Потому как в кассе железнодорожного вокзала удочку не предъявишь, не говоря уж о проходящем мимо «казанском» полицейском, который ещё явно не осознал, что он уже далеко не милиционер обыкновенный. В зале ожидания Казанского вокзала трое «рыбаков», папа с сыном и невесткой, или — с дочкой и зятем, не суть, тихо сидели, держа в руках складные удочки. Туров, Лёня и Лида. Туров, Лида и Лёня. «Не суть-2»... А в Сибири-то реки есть?.. Типа великие и могучие?.. Ну, чтобы порыбалить, если чё… Чёрный юмор, чёрный юмор… Нужны документы! По залу ожидания заметался растерянный мужичок с ревмя ревущей девушкой — дауном, по всему. Украли, обокрали, объегорили!.. А не хрен варежку на вокзалах открывать. А кто обокрал-то, солдатик?.. Цыганки обокрали? Ну, эти могут, наверное. Туров пулей вылетел на привокзальную площадь и — наперегонки с бомжами, которые никак не хотели признавать его за «своего»,— обшарил все привокзальные мусорницы. А вот и документы, в прозрачном пакетике,— воры их в мусор сбросили. Деньги, естественно, у лохов забрали, а документы выкинули. Документы, знаете ли, улика. Да не нужны Турову деньги, у них у самих денег куры (американские куры) не клюют. А вот паспорта, справки какие-то, квитанции — всё в порядке. Лиде как раз медсправка подойдёт: была девушка просто немая, а теперь — немая-даун. Лёня тоже — чем не парень из Коломны? Вылитый коломенец — и даже коломчанин. А что у Турова паспортов не прибавилось, так Турову документ и ни к чему, в общем-то. Кто у такого мужика документы спросит? Кому нужны лишние проблемы?.. Кроме «копов»-лохов с «Выхино»… Виктор Иванович приобрёл два билета в двухместное купе повышенной комфортности. Посадил Лиду и Лёню — с рюкзаками — в поезд, что собирается отправиться до самого до Красноямска. А сам... Сам Виктор Иванович остался, пообещав молодым, что догонит их — по дороге — когда-нибудь. Удочки, кстати, тоже пришлось прямо на перроне оставить. Трое суток до Красноямска пилить. Вся рыба протухнет, даже если что и поймаешь по пути, на рельсах там или в вагонном бойлере, называемом нынче кулером. Хотя, как ни назови, кипяток там всё равно гнилой. В общем, рыбу в дороге не поймаешь, а «грибы» — это же совсем другой расклад. Грибную корзинку с деньгами Туров оставил молодым, прихватив с собой всего одну пачку, десять тысяч долларов — мелочёвка, ясно. Но — сгодится в их столице, «жадной до бабла»… С тяжким сердцем уходил Туров от вагона. Будто цыплят посреди волчьей стаи оставил. И — совсем уж напрягся наш супермен, когда увидел, что в соседний вагон грузится странная группа пассажиров. Вроде как все в цивильном, а чувствуется не просто военная выправка. Явно — спецподготовка. Крепкие хлопцы, только — ряженые. «По наши души прибыли?» — отметил Туров. Точнее — по душу Лиды… Лёню, надо полагать, приказано взять живым?.. Вспомнился рассказ водителя «служебки», который — вместе со многими другими — сегодня погиб. Ещё утром водитель хвастался, как умно его сынишка-первоклассник сочиняет: Стих про наноносорога: У него четыре рога. Терминатор испугался И с Чубайсом обосрался. Вот только ребята эти — не наноносороги. А Туров — уж никак не обгадившийся с перепугу Терминатор Чубайс. Да Виктор Иванович таких обосравшихся Терминаторов, было время,— пачками… Ну да ладно. Когда это было... |
Похожие:
 |  | Степин Виктор Петрович, Шакирьянов Алексей Андреевич, Басов Юрий Романович, Мухаметов Ринат Равилевич, Степина Ирина Викторовна,... | |
| | ||
| Куликов алексей Александрович – управляющий партнер «Агентства налоговых поверенных» | | Паспорт гражданина РФ 00 00 000000, репьевским ровд воронежской области, 29. 11. 2000 |
| Республика Марий Эл, Мари-Турекский район, с. Косолапово, ул. Пушкина, д. 1, кв. 1 | | Исполнитель: ип королев Алексей Сергеевич, инн 781699104994, огрн 312784731800668 |
| | Бик 044525593, Кор сч. №30101810200000000593 в Оперу Московского гту банка России |