Материалы Пятой Международной научно-практической конференции 16 18 октября 2008 г. Казань Казанский государственный университет 2008
Скачать 4.96 Mb.
|
Творчество украинского скульптора М.Г.Лысенко в советской и постсоветской журналистике Творчество выдающегося украинского скульптора, народного художника СССР, академика, профессора М.Г.Лысенко (1906–1972) широко известно в Украине и за ее пределами в первую очередь благодаря его монументальным произведениям. Он автор конного памятника М.А.Щорсу (1954) и многофигурного монумента в Бабьем Яре (1968–1976) в Киеве, монументальных композиций «Пьета» и «Присяга» на «Холме Славы» во Львове (1946–1952), «Партизанский рейд» в Сумах (1947, установлено в 1960), Х.М.Фролову в Лебедине (1967), С.А.Ковпаку в Путивле (1971), Т.Г.Шевченко в Ашхабаде (1972) и Париже (1978), И.Я.Франко в Сваляве (1959), Виннипеге (Канада, 1984) и Хмельницком (2007). Его скульптурному мышлению свойственны черты романтического преувеличения, широкомасштабного видения образов, ориентация на классические образцы (творчество Микеланджело, Родена, русскую скульптурную классику). Лысенко был художником реалистом в высоком значении этого понятия. Он не мыслил своего творчества без натуры, без отражения реального образа в контексте истории и современности. В творческом наследии художника особое место занимают многофигурные композиции, портреты представителей духовной элиты общества и героев войны, многочисленные этюды, которые уже после смерти мастера на средства вдовы художника были переведены в оргстекло. М.Г.Лысенко был также и выдающимся педагогом. За 28-летний период преподавания в Киевском государственном художественном институте профессор выпустил в свет из своей монументальной мастерской 105 скульпторов. В их числе четыре академика и член-корреспондент Академии художеств Украины; семь народных художников Украины; восемь – заслуженных художников Украины; двенадцать заслуженных деятелей искусств Украины. Многие годы эти мастера были и остаются ведущими деятелями украинской культуры. От корня школы Лысенко сформировалась и академическая система скульптурного образования в Национальной Академии изобразительного искусства и архитектуры. Руководителями двух скульптурных мастерских стали в 1994 году воспитанники монументальной мастерской М.Г.Лысенко – В.Швецов (заведующий кафедрой скульптуры) и В.Чепелик. К этому уникальному послужному списку нужно добавить и хрестоматийную для советской эпохи биографию художника, который родился в многодетной крестьянской семье, с раннего детства стал инвалидом, воспитывался в детских домах Сум и Харькова, закончил отделение скульптуры Харьковского художественного института у великих педагогов И.Северы и Э.Блох (ученицы О.Родена), был активным участником почти всех довоенных всесоюзных конкурсов на проекты памятников, а после войны выдвинулся в передовой ряд народных художников великой советской страны, которой сегодня уже нет на карте мира. Поколение, к которому принадлежал М.Г.Лысенко, в буквальном смысле слова создало лицо новой социалистической эпохи. Эти энергичные, в большинстве своем преданные коммунистической идеологии молодые люди прошли жесткий отбор на предмет чистоты рабоче-крестьянского происхождения, но при этом успели поучиться у старорежимной профессуры и сохранить в своем творчестве высокие идеалы классического искусства. Не трудно представить, что информацию о творчестве М.Г.Лысенко можно встретить во всех советских энциклопедиях, справочниках, путеводителях, историях советского искусства, юбилейных альбомах, словарях художников, каталогах всесоюзных и республиканских художественных выставок. При жизни художника была издана одна монография скульптора и искусствоведа А.Нименко (1958), а после смерти – другая (1975, автор – Е.Афанасьев). В 1978 году в государственном музее украинского изобразительного искусства (теперь – Национальный художественный музей Украины) прошла ретроспективная выставка его работ, в 1982 году был издан каталог этой выставки (автор-составитель Е.Афанасьев). В 2006 году в связи со столетним юбилеем выдающегося матера исключительно по инициативе внучки М.Г.Лысенко – Л.А.Лысенко – была проведена грандиозная выставка под названием «Скульптор Михаил Лысенко и его ученики», на которой было представлено 100 работ Лысенко и 130 – его учеников, издан объемный каталог, а также материалы научно-практической конференции «Традиции скульптурной школы Михаила Лысенко в контексте современной европейской скульптуры» (на укр. языке), проходившей во время экспонирования выставки. Это событие вызвало новую волну публикаций в прессе после более чем 20-летнего забвения творчества скульптора. В связи с подготовкой к изданию книги документов, воспоминаний, писем о М.Г.Лысенко, автор данных строк собрал полный список библиографии о художнике. Это и позволит нам сегодня сделать краткий обзор наиболее характерных журналистских текстов о жизни и творчестве скульптора. Общее число публикаций в прессе составляет 487 позиций. Их авторами в период с 1934 по 2007 гг. были сам М.Г.Лысенко, его коллеги-художники, искусствоведы, журналисты, писатели, партийные идеологи. Весь этот разнообразный материал можно условно разделить на три группы. 1. Публикации довоенного и военного периодов; 2. Публикации послевоенного периода и до начала 1980-х гг.; 3. Постсоветская пресса конца 80-х до 2007 года. У каждого периода есть свои характерные особенности. Начнем с первого раздела. Публикации 1930-х гг. посвящены уникальным проектам 30-х гг., созданных Лысенко в соавторстве с Львом Муравиным. Два из них были осуществлены. Это памятник 61 коммунару в Николаеве (1936, разрушен немцами, восстановлен в 1967) и две многофигурные группы «Героика гражданской войны» и «Героика социалистического строительства» на международной выставке в Нью-Йорке (1939, не сохранились). Три работы остались неосуществленными. Это несохранившиеся проекты памятника Н.В.Гоголю для Москвы (1936–1937), монумента освобождения Киева от белополяков (1936–1938), монумента героям Перекопа (1939–1940). Их главной приметой является искренний идеологический пафос. Он проявляется и в словах рядовых строителей, и в текстах искушенных идеологов. Характерный пример из публикации, посвященной памятнику 61 расстрелянному коммунару в Николаеве: «Этот монумент будет рассказывать о Великом Октябрьском шторме, который навсегда уничтожил проклятый строй капиталистов и помещиков, он расскажет о знаменательной борьбе и победе рабочего класса за дело большевизма. Памятник будет призывать к беспощадной борьбе с теми, кто пытается покуситься на нашу счастливую Отчизну» (Ударник. – 1936. – 7 ноября). Еще одна характерная цитата из статьи Ю.Штаермана, рассказывающего о скульптурных группах в Нью-Йорке: «Персонажи, созданные и Лысенко и Муравиным, трогают своим одухотворенным реализмом. Образы их глубоко лиричны, изваянные скульпторами люди полны больших чувств, сурового сознания всечеловеческой значимости творимого ими дела, которым открывается новая эра в истории человечества, эра социалистического гуманизма. В этой девушке с винтовкой в руках и в шинели, в этом шахтере с пневматическим молотом на упругом плече, в этом безоглядном порыве навстречу врагу и пламенном энтузиазме творческого, обновляющего мир труда есть нечто захватывающее, нечто заставляющее верить, что самой историей люди труда призваны быть властелинами земли и машин и что само слово человек звучит гордо» (Советская Украина. – 1941. – 12 апреля). Единственное, за что автор позволяет себе упрекнуть скульпторов, это за увлечение традицией в ущерб изучению живой натуры. «Так, их кони тяжелой пышностью экстерьера порою напоминают знаменитую конную статую Вероккио – «Бартоломео Колеони». Углубленная жизненность образа является сутью всякого подлинно реалистического искусства, а тем более искусства победившего социализма, колыбели нового гуманизма и нового Возрождения». Часто в прессе того периода предоставлялось слово самим авторам. Их тексты настолько выразительны, что мы не однажды использовали их в своих искусствоведческих штудиях. И словно в ответ на упрек упомянутого автора скульпторы высказали свое кредо (причем, в будущем каждый мастер останется верным этим убеждениям молодости): «В свое время, ренессанс, вдохновленный античностью, дал выдающуюся своей мощью эпоху в развитии искусства, после которой искусство, как нам кажется, не поднималось до подобных вершин и значения. Мы думаем, что только нам может импонировать искусство великих мастеров ренессанса и только мы, современники и участники социалистической перестройки общества, можем продолжать лучшие традиции этого искусства» (Л.Муравін, М.Лисенко. Монументальна скульптура // Малярство і скульптура. – 1936. – Зошит 3. – С.10). Материалы второго послевоенного раздела открывает безрадостный период ждановских постановлений, чисток, доносов, покаяльных речей на партийных собраниях. Остается только поражаться, как мужественно нес хрупкий, болезненный человек – Михаил Лысенко – свой высокий, романтический дар. Каково было ему слышать на публичных обсуждениях и читать в газетах уничтожающую критику, упрекающую его в «хаотичности», «судорожной истеричности» и самом страшном для этих сталинских лет – экспрессионизме, – искажающих идейную правдивость советского искусства. В таком контексте выдающееся, автобиографическое произведение «Верность» (1945–1947), изображающая объятие инвалида, вернувшегося с фронта, и его красавицы жены, превращалось в аморальное произведение с символико-эротическим элементом; сидящая статуя Шевченко (1947) – в образ стихийного анархиста, а знаменитая, установленная впоследствии в качестве памятника в Сумах композиция «Партизанский рейд» (1945–1947) напоминала вульгарному критику персонажей «Гуляй-поля». Поддержка семьи, верных друзей и немногочисленных учеников помогала выстоять в такие горькие периоды. И конечно, спасала непрекращающаяся работа. Дар монументалиста позволял Лысенко выходить победителем в самых представительных конкурсах. Конец 40-х – сер. 60-х годов отданы работе над грандиозными памятниками Н.А.Щорсу для Киева (открыт в 1954 г.), В.И.Ленину для Запорожья (открыт в 1964 г.), над проектами памятников Ленину и Сталину для Киева (1946), Пушкину и композитору Н.В.Лысенко для Киева (1954–1962). Первым двум посвящена обильная пресса, освещающая каждый этап работы: от первоначального эскиза, до метровой, а затем и трехметровой модели, отливки конной статуи и, наконец, ее торжественного открытия. С тех пор памятник Николаю Щорсу стал своеобразной эмблемой города. Всадник на коне словно приветствует всех, приезжающих с Киевского железнодорожного вокзала гостей города. И только в самых последних альбомах и путеводителях по Киеву (начиная с 2001 г.) это монументальное произведение оказалось полностью вытесненным фотографиями религиозных святынь города. А в последних газетах, где публикуются списки советских памятников, предлагаемые под снос, однажды появился и «Щорс»… Последние годы жизни мастера были отданы двум значительным монументам: С.А.Ковпаку в Путивле (установлен в 1971 г.) и памятнику в Бабьем Яре (установлен в 1976 г. через четыре года после смерти автора). В центральных и республиканских газетах появлялись статьи только об их торжественном открытии, содержащие краткое изложения истории, а также содержание всех официальных речей чиновников. Авторы памятников скромно вспоминались в конце текста. Их имена так не были указаны на монументе в Бабьем Яре (см.: Василец В. Путивль – край легендарный // Правда Украины. – 1971. – 5 сентября; Монумент у Бабьего Яра // Правда. – 1976. – 23 июня). Крупные монументальные работы скульптора словно закрывали от пишущей публики другие стороны богатых пластических возможностей скульптора. Официальная пресса практически не уделила внимания работе Лысенко над проектами памятников Пушкину и композитору Лысенко, которой мастер отдал девять лет своей жизни, погружаясь в поэтику лирических раздумий и музыкальных вдохновений своих персонажей. В результате этих несбывшихся памятников (заказ без объяснения причин был передан Министерством культуры «блатному» автору) родилась трепетная Пушкиниана Лысенко («Пушкин на Украине», Пушкин и няня», «Пушкин на берегах Невы»), девять проектов памятника Николаю Лысенко, в которых автор пытается запечатлеть фигуру, охваченную творческим вдохновением. С этой точки зрения публикации писателей Наталии Кащук и Александра Сизоненко выгодно отличают интерес к самому процессу скульптурного творчества, заинтересованный диалог, происходящий между двумя творческими личностями – писателем и художником. В доверительном общении с достойным собеседником скульптор раскрывается во всем неповторимом обаянии и глубине своего народного таланта. Вспоминается родное село Шпилевка в Сумской области, где руки мальчика впервые размяли глину, имя великого мастера Микеланджело, имена учеников, мысли о призвании художника, звучат и благодарные слова учеников своему учителю. Приведу один лирический фрагмент: «Да, глину нужно долго мять в руках, пока она тебе что-то скажет. И прислушиваясь к этому голосу, забывать обо всем – обо всех соблазнах мира, который существует вне мастерской; отрекаться от радости общения с друзьями на дружеской вечеринке, удовольствия от спектакля или концерта, прогулки в весенних садах. Потому что у тебя есть твое искусство, и оно требует труда, и еще раз труда. И отречения от многих радостей, позволенных другим. Потому что талант – не привилегия, он дар народа, воплощенный в тебе, и ты преступник против своего народа, если загубил, пустил по ветру свой дар, не отточил его, не закалил в труде» (Наталя Кащук. Найпрекрасніше – це людина // Україна. – 1972. – №13. – С.12). Александр Сизоненко записал другое откровение скульптора Лисенко: «Про глину могу сказать только одно: сердитая она, эта скульптурная глина /…/ Просто жестокой иногда бывает. И твердой, как гранит. Не поддается – и все тут. Как только почувствует, что холодный к ней пришел, так и конец. Мнешь ее, мнешь, а вылепить ничего не удается. «Глиночка моя, родная моя, – умоляю ее проклятую, – глиночка!» Молчит. Иногда выругаешь ее, а иногда заплачешь /…/ Припадешь к ней головою, обольешься слезами, а она молчит, холодная и безразличная, как судьба. О, сколько я проплакал возле нее! (Олександр Сизоненко. Йому снилися леви. Спогад про скульптора М.Г.Лисенка // Культура і життя. – 1978. – 26 січня). Внимательное и мудрое разглядывание отдельных работ мастера в мастерской («Семь стариков», «Семья», «Шевченко над Днепром», «Верность») словно приближают сам процесс скульптурного творчества, помогают глубже почувствовать его специфику, войти в лабораторию творца. Значение таких текстов трудно переоценить. Их искренность сродни таланту скульптора. В 1972 году Михаила Лысенко после тяжелой поездки в Туркмению для участия в декаде литературы и искусства Украины и открытия в Ашгабате памятника-бюста Т.Г.Шевченко скончался. Перелет на самолете, большие физические и эмоциональные нагрузки оказались ему не по силам. С этого момента начинается газетная летопись всех событий посмертной славы мастера. В 1974 году на Байковом кладбище в Киеве открывает надгробный памятник, созданный его постоянными соавторами, учениками В.Сухенко, А.Витриком и архитектором А.Игнащенко. В том же году на Киевской студии научно-популярных фильмов создается документальный фильм о М.Г.Лысенко под названием «Память человеческая» (автор сценария А.Драк, режиссер Л.Борисова). В 1978 году открывается посмертная выставка произведений скульптора, проходит вечер памяти мастера. К 70-летию со дня его смерти туристический теплоход, курсирующий из Белгорода-Днестровского до Одессы, получает имя «Скульптор М.Лысенко». К 80-летию на доме, где жил М.Г.Лысенко по адресу Большая Житомирская 8/14, открывается мемориальная доска работы его сына, скульптора Б.М.Лысенко, а также выпускается конверт с портретом скульптора. Но самым значительным событием в истории увековечивания памяти скульптора стали «Лысенковские праздники», учрежденные у него на родине в селе Шпилевка и ежегодно проходящие в конце октября (Михаил Григорьевич родился 29 октября) по инициативе местного краеведа, талантливого журналиста Геннадия Петрова. Они стали регулярно проходить с 1976 года и продолжались вплоть до 1988. Каждый из двенадцати «Лысенковских праздников» имел свою тему, своих почетных гостей из Киева (Вацлава Марьяновна, муза, жена, берегиня Михаила Григорьевича никогда не пропускала этого события), сопровождался возложением цветов к памятнику К.Марксу, подаренному скульптором родному селу (советский колхоз носил имя К.Маркса), экскурсией школьников по музею М.Г.Лысенко, торжественным собранием с выступлением местного начальства и гостей и концертом художественной самодеятельности. Советская программа всегда выдерживалась в точности. В первый же год праздника в Шпилевке на здании школы, где учился выдающийся земляк, открылась мемориальная доска. А в школе – народный музей М.Г.Лысенко, целиком созданный усилиями семьи художника. В свое время сюда были переданы 11 скульптур Михаила Григорьевича, его личные вещи, скульптурные стеки, фотографии работ, газеты со статьями о творчестве художника. Геннадий Петров в родной газете «Вперед» из года в год подробно описывал все события каждого праздника. Их тематика всегда была связана с жизнью и творчеством Лысенко – учителя и ученики; Ашгабат, навеки славен подвиг партизанский, Лениниана, Пушкиниана, памятники Лысенко на Сумщине, связь с родной землей. Дорогими гостями на праздниках всегда были крестьяне из Шпилевки, механизаторы, комбайнеры, словом, трудовой народ, земляки, которым Лысенко посвятил свое творчество. Уже зрелым скульптором он писал в одной из сумских газет, и цитата эта разошлась по многим изданиям и текстам о Лысенко: «Мой край чудесный! Мои хорошие и любимые земляки! Где б я не был от Сумщины моей – далеко или близко, но всегда мечтой глубокой, радостью вдохновенной лечу над родной землей, людей труда – шпилевских тружеников в скульптурных композициях представляю. Таков мой край – всюду я с ним. Имею успех в работе – и словно отблагодарил чем-то тружеников-земляков. Случится неудача – и как-то неловко перед людьми, труд которых от меня требует только удачи, которые заслуживают только великие образы» (Лисенко М. Голос матері моєї // Вперед (Суми). – 1967. – 10 січня). На такой ноте почти 20 лет тому назад остановилась история изучения и восприятия высокого романтического творчества М.Г.Лысенко. И когда я начала готовиться к предстоящему столетнему юбилею мастера, педантично объезжать все места, связанные с его творчеством (особенно на его родине), фотографируя, общаясь с современниками художника, глазам моим предстала совершенно другая картина. Во-первых, не стало чудесного, гостеприимного коттеджа-мастерской с огромным садом, украшенным авторскими скульптурами, и шумным населением домочадцев, друзей, коллег. Его незаконно прибрали к рукам теневые структуры. (В последние годы советской власти в этом доме планировалось открытие музея-мастерской скульптора). В Сумах со стены школы, в которой учился Лысенко, пропала его бронзовая мемориальная доска (Украина и по сей день таким образом собирает металлолом...). Традиция «Лысенковских праздников», казалось, бесследно прервалась. В сельской школе имени М.Г.Лысенко, где находился упомянутый выше музей, практически не осталось целых экспонатов. Переоборудован в спортивную яхту теплоход «Скульптор М.Лысенко» и потерял свое имя. Таков был мой старт четыре года тому назад. Благодаря празднованию юбилея что-то удалось изменить к лучшему: восстановить сельский музей, возобновить традицию «Лысенковских праздников», привлечь внимание общественности к творческому наследию М.Г.Лысенко, получить слабую, но все-таки надежду на создание музея скульптора на родине в Сумах. Во время проведения выставки пресса получила огромный материал, опубликованный в каталоге, я постоянно работала на выставке, и постоянно давала интервью корреспондентам разных газет. Но прессу теперь мало волнует процесс творчества, творческая биография мастера, борьба за восстановление справедливости. Ее больше интересуют пикантные подробности, странности, сенсации, вещи не главные, третьестепенные, как нам когда-то казалось. О Лысенко вспомнили без моего соучастия еще в 2004 году. Александр Анисимов в статье в «Комсомольской правде» от 30 марта опубликовал статью под броским названием «Монстры на Киевских кручах», подкрепив этот «слоган» еще и подзаголовком «Только голод и смерть Сталина избавили столицу от монументов двух вождей». Речь идет о проекте памятников Ленину и Сталину, в котором участвовало две группы: одна во главе с украинским скульптором М.Г.Лысенко, другая – во главе с московским скульптором С.Д.Меркуровым. Проект этот, как было очевидно, для всех участников, был скорее виртуальным, чем реальным. Тогда же был объявлен и конкурс на проект памятника в Бабьем Яре. Такими конкурсами власть скорее стимулировала творческую мысль, не рассчитывая на ближайшую реализацию подобных проектов. А святой холм, к несчастью, занял в 1981 году другой монстр – фигура Родины-матери на здании музея Великой Отечественной войны. Но почему-то об этом воинственном идоле, обезобразившем исторический силуэт Киева, никто не пишет возмущенных текстов. Ведь авторы еще живы, могут быть неприятности. Легче пинать ногами покойников. Они все стерпят. Попыталась восстановить справедливость в связи с созданием памятника в Бабьем Яре журналист из Житомира Юлия Мельничук (Чтобы помнили // Факты. – 2003. – 2 июля). Она связала смерть одного из соавторов Лысенко Виктора Сухенко с авральными работами во время скоростного строительства памятника. Напомним, что открытие состоялось в 1976 году, а самоубийство Виктора произошло совсем по другим причинам, в 1998. Я поражаюсь такой бесшабашной смелости авторов свободно интерпретировать факты человеческой жизни, словно эта наугад вынутая из колоды карта. Печальный опыт я приобрела и во время своих интервью. С моими искренними и информативными текстами тут же производились определенные манипуляции, и смысл полностью искажался. Так, в очень популярной среди читающей публики «Газете по-Киевски» (2006. – 10 ноября) моя бывшая студентка Тоня Малей накануне открытия юбилейной выставки опубликовала статью с очень странным названием «Как сохранить «Верность». Речь шла о главной скульптуре выставки, которой был посвящен отдельный зал под названием «Верность». И скульптуру «Верность» при этом совсем не нужно было сохранять. Так как ее еще 20 лет назад спасла от разрушения жена скульптора Вацлава Марьяновна Лысенко, заплатив за ее отлив в оргстекле. А мои лирические воспоминания о большой человеческой любви бабушки и дедушки отлились в еще более двусмысленную фразу, которую Малей тут же приписала мне: «Когда дед приходил с работы измученным и уставшим, то прижимался к бабушке (он был такого маленького роста, что едва доходил ей до плеча) и оживал, словно получал от нее какую-то энергию». Тут, кажется, автор решил подключить архетип «красавицы и чудовища». Но самое обидное, что в начале статьи уникальная скульптура «Верность» так же неряшливо и бездумно названа «перепевкой известного роденовского «Поцелуя». Примеры можно множить, но выводы напрашиваются не очень оптимистичные. Взяв в свои руки решение серьезной проблемы восстановления утерянных или замалчиваемых в советское время событий и фактов минувшей истории, журналисты еще более затемняют ее смысл, переводя ее на уровень дешевых мелодрам, бытовых мелочей и коммунальных склок. А безответственное смещение акцентов лишает ее живого человеческого содержания, которое всегда присутствовало даже в условиях советского идеологического заказа. При этом я далека от пафоса осуждения. Журналистика – лишь одна из сфер деятельности, которая отражает общий процесс переориентации жизни современного общества на новые ценности виртуальной обезличенной реальности. К.В. Ратников, Челябинский госуниверситет, доцент |
Похожие:
 | Информационное поле современной России: практики и эффекты: Материалы Шестой Международной научно-практической конференции | | Р 89 Русская речь в современном вузе: Материалы Пятой международной научно-практической интернет-конференции /Отв ред д п н., проф.... |
| Менеджмент и маркетинг: современные тенденции развития теории и практики: Материалы I всероссийской научно-практической конференции,... | | Материалы к V международной Российско-Белорусской научно-практической конференции по проблемам охраны труда18-20 сентября 2008 г.,... |
| Культура. Образование. Право: Материалы Международной заочной научно-практической конференции (г. Екатеринбург, гоу впо «Российский... | | Р 89 Русская речь в современном вузе: Материалы Второй международной научно-практической интернет-конференции /Отв ред д п н., проф.... |
| Р 89 Русская речь в современном вузе: Материалы Шестой международной научно-практической интернет-конференции /Отв ред д п н., проф.... | | Психология сегодня [Текст]: Материалы Х регион студ науч практ конф. Екатеринбург, 23 – 24 апр. 2008 г. / Отв за выпуск В. А. Лебедева;... |
 | Тувинский государственный университет приглашает Вас принять участие в работе Международной научно-практической конференции, посвященной... | | Международной научно-практической конференции "Рационализация современной науки" по юридическим, филологическим, педагогическим,... |