Статья опирается на материалы двух проектов, выполненных при поддержке Международного общественного научного фонда
Скачать 318.94 Kb.
|
ИЗДЕРЖКИ ЛЕГАЛЬНОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И НАЛОГОВОЕ ПОВЕДЕНИЕ РОССИЙСКИХ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЕЙОпубликовано в сборнике «Конкуренция за налогоплательщика. Исследования по фискальной социологии. Под ред. В. Волкова, МОНФ, М, 2000». Элла Панеях Российская экономическая реальность часто описывается, как “экономика мягких финансовых ограничений”. Экономический смысл этого понятия состоит в том, что реальная ставка налогообложения а) не совпадает с номинальной; б) не является одинаковой для всех фирм; в) не устанавливается государством в одностороннем порядке, а складывается в результате взаимодействия ряда факторовi. Но экономическая наука немного говорит о внутреннем механизме этого явления. Данная статья представляет собой попытку социологически объяснить мягкость бюджетных ограничений в области отношений между предпринимателем и государством (включив в анализ и альтернативные центры силы, которые возникают в слабом государстве). Статья опирается на материалы двух проектов, выполненных при поддержке Международного общественного научного фонда.ii Использовались также материалы семинара “Конкуренция за налогоплательщика: структура федерального, местного и теневого налогообложения”. В ходе первого проекта в 1997-1998 годах были собраны 15 биографических интервью с мелкими предпринимателями Санкт-Петербурга; в ходе второго – 60 деловых биографий в трех городах: Хабаровске, Новосибирске и Санкт-Петербурге, экспертные интервью с налоговыми работниками, юристом, аудитором, сотрудником консалтинговой фирмы. Механизмы защиты от государственного принуждения, с одной стороны, позволяют бизнесу выжить в условиях несовершенства налоговой системы и слабости государства. С другой стороны, существование этих механизмов позволяет государству совершенствовать налоговую и правовую систему гораздо медленнее, чем это было бы необходимо, если бы государственные требования выполнялись бизнесом в полной мере. Издержки легальной экономической деятельностиНалоговая система России устроена таким образом, что предприниматель всегда остается должником и/или нарушителем. Быть примерным налогоплательщиком невозможно. Предприниматели утверждают в интервью, что при добросовестной уплате всех налогов государство изымает гораздо более 100% прибыли. Независимые эксперты оценивают номинальный уровень налоговых изъятий в 85-90%. Эксперт, работающий в консалтинговой фирме (респ. 1) iii, говорил в интервью о том, что при умелом налоговом управлении этот уровень может быть и меньше; но услуги специалиста такого класса доступны лишь крупным фирмам, и тот же эксперт утверждал, что осуществить налоговое планирование на таком уровне силами бухгалтерии малой или даже средней фирмы невозможно. Кроме того, сами правила работы, которые устанавливает государство для предпринимателей, противоречивы и часто требуют слишком больших издержек. Так, например, респонденты, занимающиеся мелкой розничной торговлей неизменно отмечают, что затраты на покупку и поддержание в рабочем состоянии кассовых аппаратов на каждом торговом месте требует затрат, сравнимых с налоговыми платежами с этого торгового места. Издержки легальной деятельности далеко не ограничиваются налоговыми платежами, включая в себя необходимость увеличивать количество работников фирмы (как минимум, платить бухгалтеру), тратить время на законное оформление трансакций (например, совершать платежи через банк, что в реальности составляет 2-3 дневную задержку каждого платежа). Затраты времени, связанные с легализацией деятельности, часто недооценивают; между тем, до половины рабочего времени персонала небольшой торгово-закупочной фирмы уходит, по данным включенного наблюдения, проведенного автором в 1995 году, на оформление документации, бухгалтерский учет, взаимодействие с контрольными органами. Разумеется, полученные данные нельзя распространять на фирмы всех размеров и видов деятельности; но приведенный пример показывает, что затраты времени значительны. Это нетрудно показать на примере индивидуального предпринимателя, сдающего декларацию о доходах. Заполнение декларации занимает у неподготовленного человека день. Перед этим он должен съездить в налоговую инспекцию за бланком, который не продается свободно. Подача декларации как таковая занимает полный день при благоприятном стечении обстоятельств. Какое –то (небольшое) время требуется, чтобы собственно заплатить налоги. Таким образом, если все пойдет как по маслу, без дополнительных сложностей, процесс подачи декларации займет 2-3 дня. Казалось бы, это немного. С другой стороны, в году около 200 рабочих дней и потерянные 2-3 из них – это 1-1,5% годового рабочего времени. Для индивидуального предпринимателя, основным источником доходов которого является собственный труд, это – дополнительный косвенный налог, эквивалентный 1-1,5%. Подобный налог трудно было бы назвать непосильным, даже если бы он уплачивался в денежной форме; но ведь это – только одно из множества действий, которые должен проделать индивидуальный предприниматель для легализации своей деятельности. Считается, что уклоняясь от налогов, уходя в тень, предприниматель рискует. Как правило, говоря о рациональном выборе предпринимателя, исследователи описывают, как предприниматель принимает решение, сравнивая риски уклонения от налогов с размером налогового бремениiv. Но в этой картине незамеченной остается немаловажная деталь: легальная деятельность также связана не только с дополнительными прямыми издержками, но и со специфическими рисками, не свойственными теневой деятельности. Для некоторых видов деятельности риск, связанный с возможностью налоговых и иных проверок, а так же постоянный риск изменения правил работы, вполне сравним с риском, который берет на себя тот, кто совершает нелегальную сделку (то есть с риском быть пойманным и наказанным за нелегальную экономическую деятельность). В интервью, например, налоговые и контрольные органы, как источник рисков, стоит на первом месте по частоте упоминаний у легальных предпринимателей и на втором – у преимущественно теневых (после необязательности партнеров). На втором месте у легальных предпринимателей стоит тоже государство – как источник постоянных изменений “правил игры”. Сопоставляя высокие издержки легальной деятельности с высоким номинальным уровнем налогообложения, мы видим, что вряд ли можно найти предпринимателя, который полностью “чист” перед государством. “Новое законодательство просто нереально. То есть выгоднее не работать, чем работать по такому законодательству. Вот, поэтому, как бы…. (Вздыхает). Поэтому налоги, как бы, доступные для меня, для выплаты, я плачу не в Госбюджет. …. Почему? Потому что само государство создаёт такие законы, которые ведут к тому, что работать невозможно, но при этом, само же государство в лице, каких-то, так сказать, чиновников, эти проблемы решают, в виде предложений каких-то платных услуг.” (респ.2). Фискальная и репрессивная система государства, даже если бы она работала гораздо лучше, не в состоянии не только прекратить массовое уклонение от налогов, но и существенно сократить его объем (в смысле количества субъектов, уклоняющихся от уплаты части налогов) – разве что, вместе с объемом экономики в целом, что мы и видим при каждой волне борьбы с этим явлением. Так, например, борьба с теневым импортом “челноков” в 1995 году вовсе не заставила их выйти “на свет”, а просто принудила их поменять сферу деятельности. Тогда для того, чтобы ограничить “челночный” импорт, были установлены практически запретительные таможенные тарифы на ввоз мелких партий товаров народного потребления; в результате объемы “челночного” импорта действительно резко упали; но крупные “легальные”, фирмы-импортеры не видели смысла заниматься импортом дешевых товаров. Отечественные производители также не смогли заполнить освободившиеся ниши на рынке своими товарами. В результате дешевые товары массового спроса просто исчезли с рынка, цены выросли, потребление соответствующих групп товаров ощутимо упало; другим результатом этого решения стало сокращение большого количества рабочих мест (по некоторым оценкам – до 800 000). Зато государство может в некоторой степени влиять на уровень реального налогообложения, но в основном не путем манипуляций номинальными ставками налогов, а путем совершенствования процесса их взимания. Все, или, по крайней мере, подавляющее большинство предпринимателей оказываются нарушителями и могут быть пойманы на этом в любой момент. Это порождает ситуацию, когда государственные служащие, которые занимаются контролем и налогообложением, получают некоторую свободу выбора – с кого в первую очередь взимать налоги и в каком количестве. И предприниматели, и налоговые органы, во всяком случае, в лице конкретных госслужащих, отдают себе отчет в том, что полностью налоги заплатить невозможно. “Известные вещи, что… значит, законы такие, что не нарушать их --- жить невозможно; и вот эти вот ребятишки, которые следят за тем, чтобы законы не нарушались, они тут же сами устраивают какие-то дырочки-лазеечки, платные для клиентов, для того, чтобы можно было жить, работать, чтоб не зачахнуть.” (респ.3). Уровень реального налогообложения становится предметом торга между предпринимателем и представителем государства. Крупные предприятия ведут этот торг напрямую, как мы это видели на примере ВЧК, специально созданной для того, чтобы улучшить условия для государства “неписаного соглашения” с крупнейшими фирмами страны об индивидуальном уровне налогообложения каждой из них. В октябре 1996 года в условиях критически большого бюджетного дефицита была создана специальная правительственная комиссия во главе с первым вице-премьером А. Чубайсом; основной задачей комиссии было объявлено сокращение неплатежей в бюджет, а ее деятельность свелась к давлению на крупнейших неплательщиков, то есть крупнейшие фирмы России, с целью заставить их повысить процент выплат в бюджет “живыми деньгами”. Комиссия просуществовала около года и действительно смогла заставить ряд естественных монополий существенно сократить неплатежи; это удалось благодаря тому, что к каждой фирме был применен “индивидуальный” подход. У мелких и средних фирм такой возможности нет. Для них каждая сдача налогового баланса становится участием в некой лотерее с неписаными и меняющимися правилами. Решение о том, какую сделку “показать” в балансе, а какую “не проводить”, принимается исходя из того, чтобы по возможности ставка реального налогообложения примерно соответствовала средней для фирм примерно одинакового профиля деятельности и размера. “Вот когда я только зарегистрировался, и пошёл через год платить, значит, вот… ну, вот, как бы, по итогам года налог. Ну, спросил близлежащих, так сказать, работающих, вернее, людей: “Сколько вы, там платите налог?” Они сказали: “Столько-то”. Я говорю: “Ну, ладно, я столько же тоже закрою”. Пошёл и закрыл столько же. На меня налоговый инспектор накричал: “На что же вы живёте?! Как так можно работать, ничего, практически, не зарабатывая?!” (Улыбается). Вот. Мне было очень стыдно тогда. На следующий год я, как бы, пошёл и заплатил в два раза больше налогов, разговор совсем другой был. Вежливый, приятный, хороший. Нет, я тебе говорю, что у нас налоги платят люди такие, как захотят платить, понимаешь”(респ.2 – о своем опыте 1995-96 года) Целевая установка – “не выделиться” четко осознается и артикулируется респондентами. Она может быть расшифрована следующим образом. На “рынке” складывается стихийным образом ставка реального налогообложения, близкая к эффективной. Тот, кто “показывает” и платит существенно меньше, является нарушителем конвенции, и будет наказан (а наказать можно каждого, так как все нарушители). При этом риск подобного исхода усугубляется тем фактом, что недоплативший по сравнению со средней реальной ставкой, штрафуется, естественно, уже исходя из номинальных ставок, которые выше в несколько раз. Именно этим объясняется то, что штраф за неуплату налогов, начисленный после реальной проверки (то есть, такой, которая производится с целью выявить все имеющиеся нарушения) так часто бесповоротно разоряет фирму. Действительно, если номинальная ставка налогообложения близка к 100% прибыли, реальная (которая и была уплачена)– в несколько раз ниже (обычно говорят о 10-30%), а штраф составляет 3-х кратную сумму утаенной прибыли, то штраф составит 210 – 270 процентов от прибыли фирмы – редкая фирма оправится после такого удара. Конечно, это модельная ситуация. Но штрафы, многократно превосходящие собственные средства фирм, получаются примерно таким способом. Тот, кто “показывает” больше среднего уровня, рискует “выделиться” при сдаче баланса следующего квартала, когда налоговики зафиксируют резкое падение платежей его фирмы и потребуют объяснений. Это значит, что “показав” один раз большую прибыль, он не сможет уже без риска снизить планку, и вынужден будет и дальше платить больше. |
Похожие:
 | Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Т. I. Ярославль, 2006г. 418с | | Хуторской Андрей Викторович, докт пед наук, академик Международной педагогической академии, г. Москва |
| Конференция состоится 7–9 октября 2015 года на базе фгбоу впо «Тульский государственный педагогический университет им. Л. Н. Толстого»,... |  | Целью проведения конкурса является отбор проектов в сфере социального предпринимательства, направленных на работу с материнством... |
| Словарь подготовлен в рамках индивидуального исследовательского проекта №08-01-0145 «Сопоставительно-терминорлогический анализ концептуальной... | | Ягту) и Ярославским государственным университетом им. П. Г. Демидова (ЯрГУ) при поддержке Фонда содействия развитию малых форм предприятий... |
| Кинематография Российской Федерации (далее кинематография), являясь неотъемлемой частью культуры и искусства, должна сохраняться... | | Представляемая вниманию читателей новая книга Владивостокского Центра по изучению организованной преступности содержит результаты... |
| Хозяйственный суд оставляет исковое заявление без рассмотрения, если имеется соглашение сторон о передаче спора на разрешение международного... | | Октябрьского района в сотрудничестве с администрациями городского и сельских поселений района в целях содействия развитию и реализации... |