1.5. Ритуальные самоубийства
– Тогда давай заключим договор, – предложил Ёроол-Гуй. – Что бы ты хотел получить в обмен на то, что позволишь себя сожрать?
– Ты полагаешь, такая вещь есть? – воскликнул удивленный Ван.
– Конечно, – подтвердил Многорукий. – Надо только вспомнить, что ты хочешь сильнее, чем прожить до конца свою бесконечно короткую жизнь.
С. Логинов «Многорукий бог далайна» [1996]
Индивидуальное и ритуальное самоубийства
Индивидуальным следует считать такое самоубийство, когда человек осознает свое дальнейшее существование не совместимым с определенными жизненными обстоятельствами, которые кардинально противоречат его принципам, идеалам и убеждениям.
Ритуальное же самоубийство происходит как раз по обратной причине – когда общество считает, что при определенных ситуациях и обстоятельствах человек не имеет права на дальнейшее существование и должен покончить с собой тем или иным способом, и отношение самого человека к поступку, который он должен совершить, не имеет никакого значения.
Между индивидуальным и ритуальным самоубийствами существуют принципиальные различия, они отражены в таблице 1.
Таблица 1
Различия между индивидуальным и ритуальным самоубийствами
Характеристика самоубийства
|
Индивидуальное самоубийство
|
Ритуальное самоубийство
|
Самоубийство есть следствие желания сохранить главным образом:
|
Внутреннюю гармонию
(гармонию с самим собой)
|
Внешнюю гармонию
(гармонию с обществом)
|
Свобода принятия решения об уходе от жизни
|
Есть
|
Нет
|
Свобода выбора способа, средства, места и времени самоубийства
|
Есть
|
Нет
|
Самовыражение личности в акте самоубийства
|
Максимальные
|
Минимальные
|
Одной из главных причин индивидуального самоубийства является та или иная степень внутриличностного конфликта, неблагополучия личности. В ряде случаев такое самоубийство можно считать в определенном смысле гармоничным завершением жизни, так как факт самоубийства является попыткой восстановить утраченную гармонию личности.
Обязательным критерием индивидуального самоубийства является возможность выбора, проявляющаяся в том, какие причины индивид считает достаточно вескими и несовместимыми с дальнейшим существованием. При этом существует выбор того, каким способом человек совершает самоубийство, какими средствами, в каком месте и в какое время. Индивидуальный самоубийца до последней минуты имеет выбор: совершать или не совершать самоубийство. В силу наличия этой альтернативы большее, если не подавляющее число потенциальных индивидуальных самоубийц так и не осуществляют свое намерение, предпочтя жизнь смерти. Напротив, ритуальный самоубийца лишен момента выбора не только с момента, когда произошло роковое событие (например, смерть мужа для индийской женщины или поражение на войне для самурая) – ритуальный самоубийца лишен возможности выбора самим фактом своего рождения в определенной социальной группе.
Таким образом, ритуальное самоубийство требует почти полного отсутствия свободы воли и подчинения принятым в обществе жестким формам и стереотипам поведения, находящим свое полное и логическое завершение в тотальной ритуализации жизни и смерти. Ритуальное самоубийство может существовать только в таком обществе, где очень низка ценность человеческой индивидуальности.
Япония
В связи с высокой плотностью населения, недостатком продуктов питания и суровыми климатическими условиями самоубийство среди крестьян Японии было практически нормой поведения. Известно, что еще в раннем средневековье, старые, немощные японцы требовали, чтобы их погребли заживо или унесли умирать в горы (название японской горы Обасутэяма буквально переводится как «гора, где оставляют бабушек»).
Сэппуку (харакири). Ритуал самоубийства получил в свое время широкое распространение среди представителей японского воинского сословия – самураев и других высших слоев общества в период становления и развития феодализма в Японии. Самураи к закону чести (гири) и пяти традиционным установкам конфуцианской морали (верности, вежливости, мужеству, правдивости, простоте) относили отрицание жизни и стремление к смерти. Это выражалось в убежденности, что личное достоинство и слава воина превыше всего, а гибель в бою или самоубийство есть почетная обязанность самурая. Это положение является вводной фразой из «Потаенного в листве» («Хагакурэ»): «Путь самурая – это смерть». Каждый из самураев умирал в тот момент, когда впервые брал в руки меч, факт физической гибели был простой формальностью. О своей жизни самураю полагалось забыть и полностью посвятить ее служению господину.
В древности сэппуку не было распространено в Японии; чаще встречались другие способы самоубийства – самосожжение и повешение. Первое сепукку было совершено даймё из рода Минамото в войне между Минамото и Тайра, в 1156 году, при Хеген. Минамото но-Таметомо, побеждённый в этой короткой, но жестокой войне, разрезал себе живот, чтобы избежать позора плена. Сэппуку быстро прививается среди военного сословия и становится почётным для самурая способом свести счёты с жизнью.
Когда самурай намеривался сам уйти из жизни, он мог сделать это одним единственным достойном способом: совершить сэппуку – «вспарывание живота» (более известное нам слово «харакири» для японцев имеет ироничный смысл). Первые сведения о совершенных сэппуку относятся к эпохе Хэйан (IX–XII века), когда сэппуку становится обычаем буси: они кончали жизнь самоубийством, погибая от собственного меча. Тем не менее, этот ритуал тогда еще не был массовым явлением. Самоубийства путем вспарывания живота получили широкое распространение у самураев лишь в конце XII века, во время борьбы за власть двух могущественных родов – Тайра и Минамото. С этого времени число совершенных сэппуку постоянно растет.
Существует точка зрения, согласно которой сэппуку усиленно насаждалось религиозными догматами буддизма, его концепцией бренности бытия и непостоянством всего земного. В философии дзэн-буддизма центром жизнедеятельности человека и местоположением его души считалось не сердце или голова, а живот, занимающий как бы срединное положение по отношению ко всему телу и способствующий более уравновешенному и гармоничному развитию человека.
Японский иероглиф «харакири» можно перевести выражением «резать живот», однако часть этого иероглифа имеет второе значение: «душа», «намерения», «сокровенные мысли». Этот способ лишения жизни основывался на древнем японском представлении о том, что душа, характер, намеренья и сокровенные мысли человека пребывают в его животе. Совершая сэппуку, самурай словно говорил: «Я не виновен, но я хочу показать вам свою душу, чтобы вы сами могли убедиться в чистоте моих помыслов». Это было высшим, самым убедительным оправданием перед небом и людьми. Для подобного поступка требовалось мужество, и это придавало ритуалу большую привлекательность для самураев.
В связи с этим возникла масса выражений, описывающих разные душевные состояния человека с использованием слова «живот», по-японски хара [фуку]; например, харадацу – «ходить с поднявшимся животом» – «сердиться», хара китанай – «грязный живот» – «низкие стремления», хара-но курой хито – «человек с черным животом» – «человек с черной душой», хара-но най хито – «человек без живота» – «бездуховный человек». Считается, что вскрытие живота путём сэппуку осуществляется в целях показать чистоту и незапятнанность своих помыслов и устремлений, открытие своих сокровенных и истинных намерений, как доказательство своей внутренней правоты; другими словами, сэппуку является последним, крайним оправданием себя перед небом и людьми.
Самураи делали сэппуку в случае наличия двух противоречащих друг другу требований долга или оскорбления чести. Самурай, отступивший от заповедей кодекса «Путь самурая» (Bushido), но не совершивший низменного по своему характеру поступка, был избавлен от постыдной церемонии казни. Сюзерен присылал ему приказание совершить сэппуку (смерть на глазах у высокопоставленных свидетелей полностью смывает вину и сохраняет честь незапятнанной, а семья осужденного в таком случае не подвергается преследованиям).
Между обезглавливанием по сэппуку и обыкновенным обезглавливанием установилась юридическая разница, и для привилегированных лиц, начиная с самураев, смертная казнь заменялась в виде снисхождения смертью через сэппуку, то есть смертной же казнью, но только в виде ритуального обезглавливания. Такая смертная казнь полагалась за проступки, не позорящие самурайской этики, поэтому она не считалась позорной, и в этом было её отличие от обыкновенной смертной казни. Такова была её идеология, но в какой мере она осуществлялась на практике, сказать трудно. Фактом остаётся только то, что сэппуку в виде казни применялось только к привилегированному сословию самураев и феодальной знати, но никоим образом не к классам населения, считавшимся ниже самураев.
Это официальное применение сэппуку относится к более позднему времени, а именно к токугавскому периоду сёгуната, но независимо от него этот способ самоубийства в частном его применении получил очень широкое распространение, и поводами для сэппуку стали служить самые ничтожные причины.
Часто самурай совершал сэппуку в случае неожиданной и незаслуженной смерти своего господина. Обычай дзюн-си («смерть вслед за господином») обусловлен требованием долга, который велит беспрекословно следовать за своим господином повсюду; кроме того, согласно представлениям синтоизма, такой поступок обеспечивает сохранение прежних отношений между господином и слугой в будущих перерождениях.
Сэппуку также совершалось после проигранной битвы, чтобы избежать унизительного пленения и смыть позор поражения. Если никакого иного исхода боя, кроме позорного бегства или сдачи в плен, не оставалось, самурай выбирал смерть в бою или совершал сэппуку, зная, что смерть не будет напрасной: семья самурая за проявленную им храбрость получит подобающие почести и награды, а сам он войдет в память потомков как герой. Акт сэппуку демонстрировал противнику храбрость, а соратникам – пример для подражания. Промедление в его исполнении было равнозначно потере лица, что неизбежно влекло за собой презрительное отношение как к самому воину, так и к его семье. Некоторые воины, дабы лишить врага удовольствия опознать и предъявить в качестве трофея «знатную голову», перед самоубийством обезображивали свое лицо до неузнаваемости. Многие находили в себе силы и мужество написать собственной кровью прощальные стихи. Одним из наиболее известных примеров совершения харакири воином при поражении является сэппуку Масасигэ Кусуноки. Проиграв сражение, Масасигэ и шестьдесят его преданных друзей совершили харакири. В японской истории этот случай считается одним из самых благородных примеров преданности долгу.
Часто сэппуку совершалось по решению суда, который мог вынести подобный приговор; а также при невозможности доказать что-то или при невозможности обелить репутацию и честь воина. Харакири было универсальным и достойным выходом из любого сложного положения.
Процедура самоубийства носила характер регламентированной и торжественной церемонии. В качестве оружия использовался кусунгобу – специальный нож с лезвием предписанной длины: 9 сун 5 бу (28,7 см). Кусунгобу считался фамильной ценностью и хранился в токонома на подставке для меча. В случае отсутствия кусунгобу используется малый самурайский меч – вакидзаси или большой меч – катана (в этом случае меч брался не за рукоять, а за лезвие, участок которого длиной 15–20 сантиметров оборачивается шелком или рисовой бумагой, чтобы не порезать руки).
Готовый к смерти самурай должен встать на рассвете, чисто вымыться, ничего не есть и не пить, одеться в парадное белое (белый в Японии – цвет смерти) кимоно, написать прощальное трехстишие (это можно сделать и на месте совершения ритуала, но с одним отличием: на месте самоубийства пишется пятистишие), а затем отправиться на заранее выбранное место совершения ритуала. Это место ни в коем случае не должно быть там, где живут, едят или спят, идеальный вариант – двор буддийского храма или сад. В выбранном месте на землю кладутся соломенные циновки, на них сначала белая, затем алая материи, чтобы растекающаяся кровь была не слишком заметна и не отвлекала наблюдателей от созерцания таинства смерти. Сверху над циновками устраивается навес из белой ткани.
Приговоренный к смерти, облаченный в белое одеяние, появлялся перед сидящими в ряд свидетелями и официальными лицами. Посторонние люди и родственники на церемонию не допускались (они остались в жизни, а с жизнью покончено). Приговоренного к смерти сопровождал ассистент, называемый кайсякунин. В качестве ассистента выступал родственник или близкий друг, чья миссия состояла в облегчении участи самоубийцы. Кайсякунин с обнаженным мечом становился за спиной у приговоренного к смерти. Самурай, совершивший проступок, публично признавал свою вину, снимал обувь (в таинство смерти надо входить, как в храм – разувшись), садился наземь, скрестив ноги, обнажал живот, слагал предсмертное пятистишие, несколько минут сидел неподвижно, затем с безразличным видом брался за оружие, и начиналась собственно процедура самоубийства.
Обряд существовал в нескольких вариантах, и в Японии даже существовали руководства, иллюстрированные схемами допустимых разрезов живота. Но главное требование – нужно разрезать живот так, чтобы окружающие могли увидеть его внутренности.
Вариант 1. Делался один длинный прямой разрез. Лезвие при этом должно двигаться с левого подреберья вниз и вправо. Порез должен быть достаточно глубоким, чтобы смерть все-таки наступила, но не настолько глубоким, чтобы задеть позвоночник, что могло явиться препятствием для дальнейшего проведения ритуала. В то же время, по правилам сэппуку, необходимо было следить за лезвием, которое могло пройти слишком поверхностно, разрезав только мышцы живота, что могло быть уже не смертельным.
Вариант 2. Вскрытие брюшной полости двумя разрезами (+-образным крестом). Живот разрезался дважды, сначала горизонтально от левого бока к правому, затем вертикально от диафрагмы до пупка.
Вариант 3. Вскрытие брюшной полости двумя разрезами (х-образным крестом). Первым движением был разрез от левого подреберья направо – вниз. Оно проводилось самураем в сознательном состоянии, тщательно и с вниманием, когда буси имел еще много сил для этой операции. Второй разрез делался уже при большой потере крови, при уходящем от сильной боли сознании. Он направлялся с нижней левой части живота вверх – направо, что было проще для правой руки.
В ритуале сэппуку есть важное требование: не упасть на спину. Такое падение позорно и недостойно воина. Поэтому харакири совершается сидя на пятках, торс обнажается, а края кимоно подтыкаются у колен между бедрами и икрами. Такое положение обеспечивает падение тела грудью вперед. После совершения ритуала самурай слегка наклонялся вперед и вытягивал шею, в этот момент ассистент отсекал совершившему харакири самураю голову. Высшим мастерством считался удар, при котором голова повисала на лоскуте коже шеи, потому что считается вульгарным, если она покатится по полу.
На мгновение все присутствующие замирали. Затем они поднимались и торжественно покидали помещение. Свершилось то, чего хотел покойный: его проступок прощен и честь восстановлена.
Кроме описанной выше традиционной церемонии сэппуку в некоторых самурайских школах применялись также и другие виды. Самым распространенным было вспарывание живота посредством косого разреза слева направо – вверх, или двумя прорезами, образующими прямой угол. В более позднее время операция харакири была упрощена: достаточно было сделать лишь небольшой разрез или просто ввести малый самурайский меч в живот, используя при этом вес собственного тела. Очевидно, под влиянием этого упрощенного способа вскрытия живота развился затем способ самоубийства посредством выстрела в живот (тэппобара).
Вид вскрытия живота зависел в основном от самого самурая, от степени его самообладания, терпеливости и выносливости. Определенную роль здесь играла также договоренность с ассистентом самоубийцы (кайсякунином).
В редких случаях сэппуку производилось не стальным, а бамбуковым мечом, которым было намного труднее совершить обряд. Это делалось для того, чтобы показать особую выдержку и мужество воина, для возвеличивания имени самурая, вследствие спора между буси или же по приказанию сюзерена.
В случае, когда сэппуку должны были совершить лица, которым не доверяли, или которые были слишком опасны, или не хотели совершать самоубийство, ритуальный кинжал (кусунгобу) заменялся на веер, и таким образом сэппуку сводилась к обезглавливанию.
Сэппуку совершалось, как правило, в положении сидя (имеется в виду японский способ сидения, когда человек касается коленями пола, а туловище покоится на пятках), иногда харакири делалось воинами стоя. Этот способ получил у японцев название «татибара» – сэппуку стоя (в естественном положении).
Сэппуку (как и владению холодным оружием) самураи начинали обучаться уже с детства. Опытные наставники в специальных школах объясняли юношам, как надо начать и довести до конца сэппуку, сохранив при этом собственное достоинство и проявив умение владеть собой вплоть до последнего момента жизни. Это обучение, огромная популярность, распространение и прославление сэппуку в феодальном обществе Японии давали свои результаты: дети самураев часто прибегали к совершению обряда вскрытия живота. А. Бельсор описал случай харакири семилетнего сына самурая, совершившего самоубийство перед наемными убийцами, посланными к его отцу, но убившими по ошибке другого человека. При опознании трупа молодой самурай, желая использовать эту ошибку для спасения жизни родителя, как бы в отчаянии выхватил меч и безмолвно распорол себе живот. Преступники, поверившие в этот своеобразный обман, удалились, считая свое дело сделанным.
Свод церемоний и правил для совершения харакири, вырабатывавшийся на протяжении длительного времени, в общих чертах был оформлен при сегунате Асикага (1333–1573 годы), когда обычай сэппуку стал приобретать силу закона. Однако сложный ритуал, сопровождавший сэппуку, окончательно сформировался лишь в эпоху Эдо, когда сэппуку стало применяться официально, как наказание по приговору суда для совершивших преступление буси.
История сэппуку имеет немало примеров, когда после вскрытия живота герои находили в себе силы, чтобы писать духовное завещание своей собственной кровью. Однако, несмотря на соответствующее воспитание и умение владеть собой, самурай мог потерять контроль над своими действиями вследствие сильной боли и «умереть некрасиво».
Японцы вообще изначально ориентированы не столько на этический, сколько на эстетический критерий при оценке человеческих поступков. Мир делится для них не на добро и зло, а на чистое и нечистое, красивое и безобразное. В человеке более всего ценили тонкий вкус и чувство красоты. В Японии красота и чувство красоты культивировалось веками. Тагор говорил про японцев, что «они видят Истину в Красоте, а Красоту в Истине».
Согласно так называемому этикету и эстетике смерти (сипо сахо), принятому в самурайском сословии, буси должен был умирать красивой, достойной смертью (сини-бана), приняв ее легко и спокойно. В противоположность этому в поведении умирающего (синиката или синидзама) различалась и постыдная, недостойная воина смерть (синихадзи), при которой нарушалась эстетика смерти, что считалось недопустимым для самурая. Здесь важно было не запятнать некрасивой смертью родословную и честь дома.
После выполнения церемонии сэппуку, согласно буддистскому обряду мертвое тело самурая сжигалось, а память о нем и о его подвигах начинала свою жизнь в сердцах его близких, обрастая множеством героических легенд.
После реставрации (1868), с началом организации государственного строя по европейскому образцу и начавшимся под давлением новых идей изменением всего уклада жизни, официальное применение сэппуку в конце концов было отменено.
|
