Школа Эрика Берна спб.: Питер, 2003 Оглавление
Скачать 4 Mb.
|
| Глава 2 Структурный анализ второго порядка Анализ сценариев требует знания структурного анализа второго порядка, то есть анализа структуры Ребенка. Давайте представим себе пятилетнюю девочку Мэри (рис. 2А), которая располагает тремя состояниями Я. В родительском состоянии (Pо1) она нянчит и журит своего маленького брата, так же как это делает ее мать. Во взрослом состоянии Я (Bt), будучи Маленьким Профессором, она задает трудные вопросы («Папа, а что такое секс?» или «А зачем нужна кровь?»). В детском состоянии (Pe1) она ведет себя как двухлетний ребенок — лепечет, катается по полу, хохочет или злится. Тридцать лет спустя у Мэри (рис. 2Б) по-прежнему есть выбор из трех состояний Я. Ее Родитель (Ро2) заботится о муже и нянчит новорожденного сына, ее Взрослый (В2) знает, как готовить пищу, удалять аппендикс и прогнозировать события, а ее Ребенок (Ре2) идентичен пятилетней Мэри, которую мы уже описали. Из трех возможных состояний Ребенка одно проявляется у человека чаще, чем два других. Следовательно, личность Мэри зависит от того, какое именно состояние ее Ребенка проявляется чаще. Если ее Ребенок в первую очередь Ро1, то ее сценарий скорее всего определяется тем, как вели себя ее отец и мать, когда ей было, скажем, пять лет. Следовательно, она будет брать пример со своих родителей и вести себя так, как они от нее требовали. Это состояние, Родитель в Ребенке, еще называется Приспособленный Ребенок, так как сформировано в соответствии с требованиями родителей. У людей с саморазрушительными сценариями эта часть называется Электродом — за воздействие, которое она оказывает на душевную жизнь и поведение человека. В этом случае Родитель в Ребенке также называется Ведьмой или Людоедом, так как обладает рядом сверхъестественных качеств. Еще одно название этой части — Большой Свин. Она заслужила его тем, что заставляет людей чувствовать себя плохими и вынуждает их делать то, чего они не хотят. Эта часть бывает полезна человеку только в том случае, когда он хочет на кого-то надавить.  Если Ребенок Мэри чаще всего ведет себя как Маленький Профессор, то она любопытна и активна. В отличие от Маленького Профессора, Ребенок в Ребенке эмоционален, а его энергия перехлестывает через край. Другие его названия — Естественный Ребенок и Принц (Принцесса). Эрик Берн впервые исследовал состояние Я под названием Маленький Профессор в работах, посвященных интуиции, когда пытался угадать профессию клиента, используя свою интуицию (см. введение). Естественный Ребенок человека приносит ему «пиковые переживания». У некоторых людей Ребенок часто бывает Естественным Ребенком, но в связи с тем, что социализация, как правило, изживает подобное поведение в людях, это состояние бывает доступно очень немногим. Острое «психотическое» состояние — это прорыв Естественного Ребенка после периода господства Родителя. Важно отличать Родителя тридцатипятилетней Мэри (Ро2) от Родителя в ее Ребенке (Pо1 в Ре2). Внешне оба состояния похожи: Мэри грозит пальцем и говорит «ты должен». При ближайшем рассмотрении оказывается, что Родитель в Ребенке ведет себя как маленькая девочка, подражающая своей матери, в то время как Родитель и есть мать. Родитель в Ребенке хочет быть похожим на мать и подражает ей («Джонни, веди себя хорошо»), все время оглядываясь на мать и ища ее одобрения («У меня получается, мама?»).  Необходимо более подробно рассмотреть различия между Родителем и Большим Свином (Электродом, Ведьмой, Людоедом или Приспособленным Ребенком), то есть Родителем в Ребенке.Внешне они похожи: оба являются родительскими состояниями Я и оба копируются с других людей. Они оба обладают способностью опекать и заботиться. Различие между ними заключается в их силе, влиянии на человеческие отношения, или, за неимением научного слова, в доброте. Родитель (Ро2), также называемый Заботливым Родителем, выполняет функции (см. рис. 3) заботы и опеки, и в этой роли он силен и убедителен, в то время как Большой Свин не умеет ни заботиться, ни защищать по-настоящему. Например, Родитель скажет: «Береги себя: не люби мужчин, которые тебя не уважают», а Большой Свин скажет: «Тебе придется самой позаботиться о себе, потому что все мужчины — свиньи». В мыслях Родитель защищает Естественного Ребенка от Большого Свина: если Свин обзовет Ребенка глупым, Заботливый Родитель скажет: «Не слушай его, ты умный, и я тебя люблю».  Различие между Заботливым Родителем и Большим Свином заметнее всего у полицейских, так как они, по долгу службы, вынуждены в течение почти всего рабочего времени пользоваться родительским состоянием. Некоторые из них чаще ведут себя как Заботливый Родитель и действительно защищают граждан, которые, в свою очередь, отвечают им уважением. Другие ведут себя как Большой Свин и «защищают» граждан от того, что им вовсе не грозит, и даже от того, что для них хорошо. Их «забота» выглядит как подавление, они позволяют себе брать взятки, они злы и трусливы, поэтому люди боятся и ненавидят их, что делает их еще злее. Однако надо заметить, что полицейский, вынужденный по долгу службы поддерживать деспотические законы или припертый к стенке, скорее всего будет разозлен и напуган и впадет в состояние Большого Свина, так что его поведение в большой степени зависит и от условий труда. Я привел такой пример, потому что различие между Большим Свином и Заботливым Родителем у полицейских заметнее всего. Человек в роли Большого Свина выглядит сильным только для тех, над кем он имеет власть. Пока у уличного проповедника нет власти, все в порядке. Стоит ему получить ее, он может стать по-настоящему страшным. Многие мужчины (и даже несколько женщин), у которых доминировал Большой Свин, будучи у власти, причинили неисчислимые страдания миллионам людей. Без власти они были бы маленькими и запуганными своим Большим Свином. Именно власть делает это состояние опасным для окружающих. Иными словами, Большой Свин — это напуганный или злой Ребенок, который пытается заботиться о других, но у него не получается. Заботливый Родитель — состояние, которое делает человека любящим и благодаря которому он по-настоящему заботится и защищает других. Родитель в Ребенке не изменяется с течением времени — Заботливый Родитель вбирает в себя новый опыт. Если в терапии вам пришлось иметь дело с Большим Свином, отключите его, чтобы он не мешал другим частям. Взрослого в Ребенке еще называют Маленьким Профессором, так как эта часть личности остро чувствует и хорошо понимает оттенки отношений между людьми (рис. 3). Она помогает человеку понимать истинный (скрытый) смысл высказывания. Маленький Профессор замечает то, чего не улавливает Взрослый. Тем не менее в вопросах, которые не касаются психологических тонкостей-общения, Маленький Профессор располагает лишь ограниченной информацией. Его можно сравнить со смекалистым крестьянином, который никогда не упустит своего, ведя дела у себя в деревне, но, попав в большой город, оказывается некомпетентен в отношении более сложных ситуаций общения, которые требуют владения информацией, недоступной ему.  Эгограммы Еще одно полезное изобретение транзактного анализа — эгограмма. Это диаграмма, наглядно показывающая относительную силу Большого Свина, Заботливого Родителя, Взрослого, Естественного Ребенка и Маленького Профессора (рис. 4). Она помогает увидеть, какое состояние доминирует у человека, а также оценить прогресс, достигнутый в ходе терапии, или сравнить структуры личности партнеров. Часть 2 Анализ сценариев Глава 3 Перечитывая трагедию «Царь Эдип» Сценарий — это план жизни человека. Жизненный спектакль подчиняется тем же принципам драматургии, что и трагедия в театре. По Аристотелю, трагедия должна состоять из трех частей: завязки, кульминации и катастрофы. Например, завязка депрессии (завершившейся самоубийством) — детство героя, а протагонисты — его родители. Кульминация — период взрослости, в течение которого герой борется с предназначенной ему судьбой. Ему удается стать более или менее счастливым, и иногда ему кажется, что судьбы (катастрофы = самоубийства) удалось избежать. Кульминация — состояние неустойчивое, это битва сценария или саморазрушительной тенденции с желанием избежать катастрофы. Кульминация (счастливые взаимоотношения или временное процветание) внезапно оборачивается катастрофой: человек перестает бороться с судьбой, она берет над ним верх, и он в отчаянии убивает себя. Для Аристотеля герой трагедии — человек, в общем-то, хороший, но допустивший роковую ошибку (hamartia). Когда герой по неведению, желая добиться своими действиями одного результата, добивается прямо противоположного {peripeteia) — это трагическая ошибка. После того как ошибка допущена, герой внезапно прозревает {anagnorisis) и видит, что он натворил. Жизненный сценарий некоторых людей прямо следует правилам драматургии, сформулированных Аристотелем, и именно поэтому их сценарий называется сценарием трагической ошибки. Они идут по жизни, слепо выполняя предписания других людей, которые ведут их к саморазрушению. Некоторые из них прозревают, когда уже поздно, например на смертном одре. Некоторые умирают, так и не увидев, что они с собой сделали. Зрители их спектакля в ужасе и не в силах отвратить трагическую развязку смотрят, как герой, как им кажется, сознательно разрушает себя. Алкоголизм и другие виды зависимости, хроническая депрессия, завершившаяся самоубийством, безумие — все это сценарии типа Трагическая ошибка. Сходство течения жизни человека с античной драмой позволяет лучше понять законы судьбы через закономерности драматургии. В любом трагическом сценарии, в частности в трагедии «Царь Эдип», герой обязательно совершает нечто известное заранее, причем совершает, послушно следуя велению рока, и публике с самого начала известно, что героя ждет катастрофа. Как мне кажется, интерес к трагедии обусловлен не только ее сходством с жизнью зрителей, но и предсказуемостью, с которой на сцене постепенно реализуется сценарий жизни героя. Финал «Царя Эдипа» известен заранее. В тексте трагедии три разных предсказателя последовательно предвещают, что Эдип убьет своего отца и совершит инцест с матерью. Тирезий тоже предсказывает события пьесы, когда говорит: «И будет показано, что (убийца Лая. — Примеч. авт.) — Тебан. И это откроется слепому, который сейчас видит; нищему, который сейчас богат». Все предсказания трагедии сбываются, и это делает ее еще более увлекательной. В жизненном сценарии также присутствует предсказание будущих событий. Например, один сорокапятилетний алкоголик сказал мне, что он верит, что причиной его алкоголизма стало предсказание одного старика из Сиама, сделанное за пятнадцать лет до нашей с ним встречи. Этот мужчина рассказал мне, что пятнадцать лет назад он служил пилотом и, будучи в отпуске, отправился в Сиам, где один ясновидец буквально сразу сказал ему, что он умрет от пристрастия к алкоголю. Теперь, пятнадцать лет спустя, он чувствовал, что его неудержимо влечет к спиртному, и боялся, что предсказание действительно сбудется. Он понимал (его Взрослый знал), что предсказание не может стать причиной алкоголизма, но тем не менее чувствовал (его Ребенок верил), что это так и что он бессилен что-либо сделать, чтобы отвратить неизбежный исход. Этот мужчина чувствовал себя зрителем трагедии, происходившей помимо его участия и помимо его воли. Для него события его жизни разворачивались в соответствии с пророчеством ясновидца, так же как для Эдипа его жизнь развивалась в полном соответствии с предсказанием Тирезия. Сценарий — это план, в котором записаны важнейшие события жизни человека. Этот план не составляется богами. Он происходит из детства человека, из решения, принятого им. Можно предположить, что в случае с моим знакомым мудрый старец сумел увидеть его склонность к саморазрушительному поведению, которая позже привела его к зависимости от спиртного. Люди (например врачи), которым приходится беседовать с большим числом людей (например больных), чувствуют саморазрушительные тенденции индивида задолго до того, как они себя проявят и он заметит их. Сценарий руководит жизнью человека (начиная с позднего детства и до конца жизни), определяя ее направление, и тренированный наблюдатель способен довольно точно предсказать это направление. Понятие о решении относительно жизненного пути, которое принимается в раннем детстве, не удивит того, кто хоть раз слышал, как строили жизненные планы дети, которые позже стали адвокатами, врачами или инженерами. Это кажется естественным, но труднее поверить, ~ точно так же, как решают стать инженером или адвокатом, можно решить в будущем стать алкоголиком или самоубийцей. Пока Фрейд не создал понятия «эдипов комплекс», миф об Эдипе было принято считать трагедией судьбы, чей «...трагический эффект возникает от контраста между высшей волей богов и тщетными попытками человека избежать предназначенной ему беды». Так писал Аристотель в «Поэтике». Фрейд же принял иную точку зрения, сделав акцент на инцесте. Фрейд считал, что частое желание его пациентов мужского пола убить своего отца и обладать матерью имеет отношение к содержанию трагедии Софокла. По мнению Фрейда, названная трагедия вызывает в зрителях страх и жалость, так как отражает переживания каждого ребенка, которого воспитывают родители. Однако, как мне кажется, для анализа сценария трагедии Эдипа главное — это предрешенность трагической развязки; я считаю, что именно она зачаровывает зрителя, который чувствует себя таким же бессильным перед своей судьбой, как и Эдип. Жизненный сценарий — почти то же самое, что судьба. Разница лишь в том, что богов греческой трагедии в нем заменяют отец и мать человека, перед запретами которых он бессилен и чьим предписаниям он слепо следует всю свою жизнь, несмотря на то что они подталкивают его к саморазрушению. Глава 4 Затруднительное положение ребенка Каждое новое поколение людей — это сырье для воспитательного процесса, пока еще полностью душевно здоровые дети. К сожалению, появившись на свет, маленький человек сразу же попадает в затруднительное положение ввиду разницы между тем, чем он мог бы стать, и тем, чего ему будет позволено достигнуть. Эта разница может быть колоссальной: потенциал некоторых детей уничтожается прямо при рождении. Другим детям позволяется несколько большее развитие. Сценарий начинается с решения, которое принимает Взрослый в маленьком ребенке. На основе доступной ему информации он решает, что определенная жизненная позиция, определенные ожидания и определенный жизненный путь являются правильным разрешением проблемной ситуации, в которой он находится. Суть этой проблемной ситуации — в конфликте между желаниями ребенка и запретами, которые ставит перед ним его семья. Наибольшее влияние (или давление) на личность ребенка оказывает Ребенок его родителей (рис. 5А). Таким образом, детское состояние Я родителей человека — основной фактор формированиями жизненного сценария.  Колдуны, людоеды и проклятия Мир сказок дает нам важные ключи к проблеме формирования личности. Во многих сказках фигурируют злой колдун или великан-людоед и добрый колдун/колдунья4 — результат (как и в случае мифа об Эдипе) интуитивного прозрения. В жизненном сценарии роль колдунов играют отец и мать. Таким образом, на детей их родители влияют как добрые или злые волшебники, что впоследствии отражается на их личности. У каждого человека есть три состояния Я, поэтому, чтобы понять личность человека, следует проанализировать все три состояния Я обоих его родителей (рис. 5А). Если сценарий жизни человека имеет разрушительный характер, значит, детское состояние его отца или матери (Рео или Рем) обладало чертами Злого Волшебника (или волшебницы). Такое состояние еще называется Сумасшедшим Ребенком родителей и имеет глубочайшее влияние на их детей. В этом случае трех- или четырехлетний ребенок находится под властью смущенного, напуганного, своенравного и всегда непредсказуемого детского состояния Я отца или матери. Кроссман показал, что в благополучной семье о ребенке заботится, его защищает и воспитывает Родитель его родителей, а их Взрослый и Ребенок играют меньшую роль. «Меньшую» не значит «менее важную». Взрослый родителей мотивирует ребенка к усвоению законов логики, а Ребенок родителей поощряет Естественного Ребенка ребенка. Тем не менее именно Заботливый Родитель несет основной груз обязанностей по воспитанию подрастающего поколения, и ни Ребенок, ни Взрослый родителей не имеет права осуществлять полный контроль над этим процессом. Главная цель Заботливого Родителя — поддерживать, защищать и развивать Ребенка. Реакция Заботливого Родителя на новорожденного: «Я буду заботиться о тебе, что бы ни случилось». Родительское поведение содержит инстинктивный и приобретенный компоненты. Однако одного родительского инстинкта недостаточно, чтобы воспитать ребенка до состояния взрослости. В хорошей семье у родителей высока доля приобретенных родительских навыков. Заботливый Родитель позволяет ребенку быть самим собой: свободно говорить и двигаться, исследовать мир и быть свободным от ограничений. С другой стороны, если родители сами находятся под давлением обстоятельств — оба вынуждены работать по восемь часов в день, или у них еще восемь детей и только одна комната на всех, — тогда у ребенка просто нет ни места, ни возможности для самовыражения; Ребенок отца и Ребенок матери говорят ему: «Нет! Не шуми, не стучи, не смейся, не пой и не радуйся!» Заботливый Родитель отца или матери, возможно, радуется активности ребенка, но их Ребенок бунтует против нее и вытесняет Заботливого Родителя с его законного места. Когда у малыша формируются три состояния Я Родителя он копирует отца и мать. Он запоминает родительские реакции — не поддержку и помощь Заботливого Родителя, а бьющие через край чувства ревнивого, рассерженного, напуганного Ребенка своих родителей. В этом случае родительское состояние ребенка, скопированное с детского состояния отца или матери, называют Злым Волшебником (Волшебницей), Электродом, Сумасшедшим Ребенком или Большим Свином. Таким образом, в семье, которая создает у ребенка сценарий трагической ошибки, воспитанием детей занимается не Родитель отца или матери (Ром или Роо), а псевдо-Родитель, то есть их детское состояние Я (Рео или Рем ). Это состояние не способно эффективно выполнять обязанности отца или матери, что, как правило, приводит к формированию определенного сценария у молодого поколения. Положение ребенка в такой семье показано на рис. 5Б. Отец четырехлетней сиротки Энни позволил своему Ребенку стать псевдо-Родителем. Ребенка этого мужчины раздражала необходимость заботиться о маленькой дочери, и ее потребности были ему в тягость. Кроме того, он верил, что, чтобы не избаловать дочку и сформировать у нее сильный характер, нужно отказывать ей во всех ее желаниях, давая ей вместо желаемого нечто другое, по его мнению, более полезное для нее. Например, когда она мечтала получить на Рождество плюшевого мишку и отец знал об этом, он специально подарил ей другую игрушку, которую она совсем не хотела, веря, что «так будет лучше для нее». Естественно, маленькая девочка скоро поняла, что ее желания никогда не исполнятся. Обстоятельства, которые она не могла контролировать, автоматически делали невозможным исполнение ее желаний. Поэтому она решила, что, скрывая свои желания, можно сделать их осуществление хотя бы чуть-чуть более вероятным. Она также заметила, что даже невысказанное желание можно нечаянно выдать, если заплакать от разочарования. Чтобы не дать отцу возможность ни узнать, ни вычислить путем дедукции, чего она хочет, девочка решила, что плакать нежелательно. Таким образом, отец вынудил ее ничего не хотеть, ничего не просить и никогда не выражать свое разочарование. Этот запрет, навязанный ей отцовским Ребенком (Рео), стал частью родительского состояния (Pо1) девочки. Потом девочка стала взрослой женщиной, и до тех пор, пока она не отказалась от своего сценария, она носила внутри своего Ребенка отцовский запрет: «Никогда ничего не проси». Этот принцип руководил всеми мало-мальски значимыми ее действиями на протяжении многих лет. Родители внушают своим детям ограничения, запреты и предписания ради своего удобства или спокойствия. Мать одного мальчика боялась агрессивных мужчин, так как ее муж, по характеру агрессивный, бил ее и бросил ее одну с ребенком. Поэтому она не хотела, чтобы ее сын вырос агрессивным, мужественным, и использовала запреты «не будь агрессивным», «не будь решительным» и предписания «какой ты у меня добрый», «ты мой тихий мальчик». Поэтому он рос немужественным, приняв многие особенности женского поведения. Он был не таким, как другие мальчики, поэтому они смеялись над ним и однажды назвали его странным. Для него слово «странный» связалось с понятием гомосексуальности. Он посмотрел в словаре, что значит быть гомосексуальным, и прочитал, что так называют мужчину, который вступает в сексуальные отношения с другим мужчиной. Однажды он гулял в парке и к нему приблизился мужчина. С ним он получил первый гомосексуальный опыт, который ему понравился. В этот момент юноша решил, что он всегда был гомосексуален, и стал жить соответствующей жизнью. Таким образом, имея набор запретов и предписаний со стороны матери, он пришел к решению о том, что он является тем, кем на самом деле не являлся, даже не имея альтернативных вариантов решения. Его выбор гомосексуального поведения не был свободным; воздействие семейной обстановки плюс другие факторы сделали его таким. Например, ему не было позволено вступать в сексуальные отношения с женщиной. Сценарный анализ мог бы освободить его и дать ему возможность выбрать между отношениями с женщинами и отношениями с мужчинами (или и то и другое). Итак, давление домашней обстановки вкупе с другими обстоятельствами подталкивает человека к преждевременному решению относительно своего жизненного пути. Одни дети решают, что они гомосексуальны, другие — что они глупы или неловки, третьи — что обязательно будут несчастливы. Было бы любопытно понять, почему родители хотят, чтобы их отпрыск был неуклюжим или глупым. Представьте себе, что появляется на свет нежеланный ребенок. Мать, у которой уже было трое детей, больше не хотела рожать, но зачала против своей воли, когда муж явился домой пьяным и изнасиловал ее. Аборт сделать не удалось, и вот мальчик появился на свет. Роды были очень трудными. Итак, герой был неприятностью для своих родителей с самого начала. После родов матери наложили пятнадцать швов: он был неуклюжим с самого рождения. Поэтому его все называли неуклюжим: он с самого начала делал все не так и, кроме того, напоминал матери ее брата, который тоже был неуклюж. Поэтому она часто думала (и говорила): «Он совсем как дядя Чарли, такой же неуклюжий». Вскоре и мать, и отец уже не называли его иначе, как бы ни был мал совершенный им промах. Его родителям было выгодно думать о нем как о неуклюжем мальчике: это позволяло им выразить свой гнев и чувство вины за то, что они не могли как следует о нем позаботиться. Запреты На языке сказок запрет — это «проклятие», то есть запрещение или ограничение свободы действий ребенка. Он всегда формулируется в виде отрицания. Запрет всегда отражает страхи, желания или гнев Ребенка родителей. Запреты отличаются широтой области применения, интенсивностью и зловредностью. Некоторые запреты касаются лишь конкретных действий: «не пой», «не смейся громко» или «не ешь много сладкого». Другие охватывают почти весь возможный спектр действий человека: «не будь счастливым», «не думай» или «не делай ничего». Интенсивность запрета зависит от того, каковы будут последствия непослушания. Например, когда запрет «не будь счастлив» интенсивен, малейшее проявление счастья ведет к большой беде; минимальная же интенсивность означает, что в случае нарушения человека ждет легкое неодобрение. Выбор разновидности поведения, подвергающегося запрету, зависит от того, на что направлен фокус внимания Злого Волшебника; запрет может гласить: «не думай», «не будь счастлив», «не получай удовольствия от секса», «не выражай гнев», «не будь здоровым» или «не принимай поглаживания», «не отвергай поглаживания», «не давай поглаживания». Что касается зловредности, то одни запреты имеют долговременный разрушительный эффект, а другие — нет. Как и игры, запреты можно разделить по степени их жесткости. Например, запрет третьей степени мистера Бруто5, алкоголика, гласил: «Никогда не бездельничай». Запрет был не только долговременным, но и зловредным, поэтому мистер Бруто был не в силах избежать работы, которая ему не нравилась, иначе, нежели будучи уволенным за пьянство. С другой стороны, некоторые родительские запреты полезны. Например, мать говорит ребенку: «Не суй пальцы в розетку». Такой запрет первой степени эффективно помогает матери контролировать поведение отпрыска, но он незловреден. Если только это не часть более широкого запрета («ничего не трогай», «не трогай электрические и механические приборы — это не женское дело»), его действие продлится ровно столько времени, сколько нужно ребенку (мальчику или девочке), чтобы научиться пользоваться розеткой и электроприборами в соответствии с техникой безопасности. Предписания Трагические сценарии основаны на негативных запретах, которые сопровождаются суровыми санкциями (наказаниями). Но на поведение детей также сильно влияют предписания. Понятие предписаний, разработанное Рональдом Лэнгом, помогает объяснить, как родители добиваются того, чтобы их дети не не делали что-то, а делали нечто другое. Говоря словами Лэнга: Один способ добиться от кого-либо, чтобы он сделал что-либо, — это приказ. Заставить кого-либо стать чем-либо, чем другой его считает, или чем, как кажется другому, он является, или тем, чем другой человек не хотел бы его видеть (независимо от того, хочет ли этого сам человек), — это совсем другое дело. В гипнотическом контексте человеку не приказывают стать кем-то или чем-то, ему просто говорят, что он этим является. Предписания гораздо сильнее приказов (или других форм принуждения или убеждения). Инструкция не обязательно должна иметь форму инструкции. Я убежден, что мы получаем свои первые (и самые длительные по своему действию) инструкции в форме предписаний. Мы стали тем, кем нас называли в детстве. Родители не говорили нам быть хорошим (хорошей) или плохим (плохой) мальчиком (девочкой). Они называли нас хорошими или плохими. Они «давали нам понять», кто мы такие. При таком способе общения информация передается не словами. Предписание — это не инструкция и не запрет. Это мистификация или одна из разновидностей гипнотического внушения... Гипнотизер может приказать человеку почувствовать нечто и затем забыть о факте приказа. Можно просто сказать ему, что он чувствует, а еще лучше — сказать об этом третьему лицу в присутствии человека, которого надо загипнотизировать. Будучи под гипнозом, человек чувствует то, что ему внушили, и не знает о том, что он находится под гипнозом. Как много из того, что мы чувствуем, мы чувствуем под влиянием гипноза? Как много людей являются тем, чем их сделали с помощью гипноза? Слово — это команда. А порой гипнотические отношения между людьми так сильны, что один превращается в то, чем его считает другой, от одного взгляда, от прикосновения, от кашля. Не нужно слов. Предписание может быть двигательным, осязательным, зрительным, обонятельным. Такое предписание равнозначно неявной инструкции. Следовательно, если я хочу вас загипнотизировать, я не скажу: «Я приказываю вам почувствовать холод». Я сообщаю вам, что холодно, — и вы немедленно почувствуете холод. Я думаю, многие дети начинали свое превращение именно так. Мы говорим им, как обстоят дела, и они занимают свое место, место, которое мы предусмотрели для них. А затем они будут выбирать свои цели из тех возможностей, которые мы для них обозначили. Мне кажется, то, что говорится словами, имеет меньше значения. То, что мы обозначили как их личность, это сценарий драмы... Клинический гипноз предполагает сознательное использование внушения. Семейный гипноз — никогда. Ни один родитель не описал мне эту технику как сознательную стратегию воспитания. Чаще родители приходят в замешательство, видя, что ребенок, которому сказали делать У и дали понять, что он X, делает X. «Я пытаюсь заставить его дружить с другими ребятами, но он у меня такой замкнутый, такой эгоистичный. Правда, мой милый?» «Я все время говорю ему быть аккуратнее, но он такой неряха, не так ли, мой мальчик?» Я считаю книгу Лэнга «Политика семьи» (из которой я взял приведенную цитату) необходимой основой для понимания того, как «пишутся» жизненные сценарии. Предписания сообщают ребенку, что он должен делать, запреты — от чего он должен воздерживаться, чтобы не лишиться родительской благосклонности. Выполнение предписаний вознаграждается, нарушение запретов карается. Эта «семейная программа модификации поведения» помогает родителям контролировать действия своих отпрысков точно так же, как психологи в лаборатории контролируют поведение подопытных крыс с помощью избирательного подкрепления и наказания. Родительские предписания, как и проклятия, часто возникают в жизни ребенка уже в момент рождения. Например, родители часто предсказывают, что тот или другой их ребенок вырастет здоровым или нездоровым, глупым или умным, счастливым или несчастным. Мать одного алкоголика, еще когда ее сын был совсем маленьким, узнала из гороскопа о том, что в будущем у него возникнет пристрастие к спиртному, и не раз говорила ему об этом, пока он был маленьким. Мифы, говорящие о сбывшихся родительских предсказаниях, передаются детям. Один человек, гордившийся своей проницательностью, рассказывал, что, когда он высунул голову из родового канала, он тут же открыл глаза и посмотрел по сторонам. Всякий раз, когда с другим человеком случалась малейшая неприятность, родные напоминали ему, что он появился на свет в пятницу тринадцатого числа и поэтому будет несчастен всю жизнь. Что характерно, большинство людей верят, что их настоящее состояние обусловлено судьбой, а не родительскими предписаниями. Этот феномен иначе называется самоисполняющимся пророчеством: ожидаемое поведение возникает просто потому, что его ждут. Имена тоже содержат в себе намек на то, что ожидают от ребенка родители: мальчик, названный Джоном в честь отца, должен, по мнению родителей, продолжить его дело. От Джесси ждут, что она будет скандальной, от Джиджи — сексуальной привлекательности, от Альфреда — любви к порядку, чистоте и аккуратности. Берн пишет в книге «Люди, которые играют в игры» о том, как имя может стать способом родительского программирования. Он также говорит о двух важных сценариях, связанных с рождением: «Происхождение» и «Искалеченная мать». Первый сценарий включает веру человека в то, что он — не сын (дочь) своих родителей, а найденыш; второй — знание о том, что его рождение причинило матери серьезные повреждения. Такие сценарии, основанные на реальных фактах или вымысле, оказывают сильное воздействие на всю жизнь своего носителя. Я обнаружил, что сценарий «Происхождение» имеет две разновидности: «Сын (дочь) короля» и «Сын (дочь) проститутки». Последний особенно влияет на жизненный путь девочек. Что касается сценария «Искалеченная Мать», то Эрик Берн замечает: «Слова "моя мать умерла, когда рожала меня" настолько трагичны и тяжелы, что произнесшему их необходимы добрая помощь и участие»6. Колдовство Транзактный анализ и анализ сценариев связаны с анализом двойных транзакций, происходящих одновременно на двух уровнях: социальном (видимом, слышимом, осязаемом уровне взаимодействия между людьми) и психологическом (скрытом, неявном уровне, который может сопровождать взаимодействие на социальном уровне). Точность понимания и прогнозирования поведения людей зависит от чуткости к событиям, происходящим на психологическом уровне. Без понимания скрытых взаимодействий интерпретация поведения будет поверхностной. В игре социальный уровень, как правило, хорошо заметен постороннему наблюдателю; психологический же уровень можно понять лишь интуитивно. Анализ сценариев, то есть решений относительно своего жизненного пути, принятых людьми в раннем возрасте под влиянием родительских запретов и предписаний, требует понимания того, как именно родители передают Детям информацию о том, какие их действия желательны для родителей, а какие — нет. Родители довольно редко прямо говорят своим детям: «Я хочу, чтобы ты умер», или «Не думай», или «Ты никуда не годишься». Указания такого рода даются детям в завуалированной форме. Эти зашифрованные сообщения мы будем называть «магическими посланиями», так как они магическим образом влияют на весь ход жизни отпрысков. Власть, которую родители имеют над детьми — власть формировать их личность по своему усмотрению, — это часть более общей человеческой способности к колдовству. Анализ колдовства — скрытая цель транзактного анализа. Для этого транзактные аналитики изучают скрытые сообщения и их эффект. Человека можно изменить к лучшему или к худшему, — следовательно, нужно говорить отдельно о белой и черной магии. Силы, которые занимаются соответственно белой и черной магией, — это Заботливый Родитель и Большой Свин. Белая магия Заботливый Родитель наделяет ребенка силой, способностью мыслить и чувствовать, добротой, чуткостью, красотой и здоровьем. Белая магия предполагает участие двух или трех частей личности: Колдуна, или передатчика, получателя и Третьего лица, или посредника. Магическое послание может передаваться как напрямую, так и через Третье лицо (или целую группу посредников). Белая магия — это поддержка и предписания стать умным, добрым, красивым, чутким и т. д. Так, Колдун может сказать ребенку: «Мне нравится, что ты умный», или «Ты та-а-а-акой красивый!», или «У тебя очень хорошее здоровье», или, например, через Третье лицо: «Разве он не умница?», или «У Джилл такие красивые глаза!», или «Доктор сказал, что у Джека отличное здоровье». Косвенное послание имеет больший эффект, чем прямое. Например, последнее магическое послание влияет на Джека сразу двумя путями. 1. Он слышит (и верит) утверждению «Джек здоров», адресованному Третьему лицу. 2. Через эффект, который послание будет иметь на Третье лицо: ведь оно теперь будет думать так же, как Колдун. Передача информации посреднику может осуществляться и в отсутствие ребенка: Колдун скажет Третьему лицу об уме, красоте или здоровье Джилл, а Третье лицо передаст послание Джилл, как только они встретятся. Особенность магических посланий в том, что их сила не зависит от слов. Слова — только средство. «Мне нравится, что ты умный» может быть и злым магическим посланием о том, что ребенок слишком умен, в то время как «Мне нравится, что ты умный» — не может. Некоторые части послания заряжены энергией, а другие — нет, и перемещения энергии внутри высказывания от слова к слову значат больше, чем сами слова. Источник доброго волшебства — Заботливый Родитель, чье назначение — заботиться о других людях и защищать их. «Заботливое» магическое послание делает человека сильнее и освобождает его от подавляющей власти Большого Свина. Кроме того, доброе волшебство дает человеку силы самому освободиться от того, что его подавляет. Заботливый Родитель с древних времен известен людям как ангел-хранитель, добрая волшебница или Матерь Божья, защищающая людей от зла и несчастий. Черная магия Все, что было сказано о добром волшебстве, относится и к злому, естественно, за исключением источника и целей колдовства. Белая магия отличается от черной своим воздействием на объект. Если колдовство делает человека сильнее — то оно доброе. Если слабее — то оно злое. Важно понять, что злое волшебство часто используется «во благо» ребенка — так, как его понимает Колдун; любое предписание, не важно, насколько добрым оно выглядит, может оказаться злым. Например, определенным образом поданное предписание быть красивой может повредить женщине, так как может помешать ей и другим воспринимать ее как умную или сильную. Таким образом, некоторые виды колдовства, которые выглядят как белая магия, являются на деле разновидностью черной, так как «подарок» либо не нужен «приемнику», либо, будучи полезным в одном отношении, ослабляет его в другом. Причиной реализации власти над другим человеком ему во вред являются два фактора. Первый фактор — дефицит чего-либо. Когда в некоторой ситуации ресурса явно не хватает на всех, более сильные люди используют свою силу, чтобы заставить более слабых поделиться. Используемая при этом сила может быть грубой физической силой, как в случае, когда человек убивает другого человека и забирает его еду или землю; она также может принимать форму психологического насилия (когда более сильная личность создает такую ситуацию, в которой личность более слабая добровольно откажется от искомого). Этот прием называется методом скрытого принуждения: здесь человек позволяет принудить себя к чему-либо, так как верит обману, который оправдывает принуждение. Вторая причина, которая толкает людей на использование черной магии, иначе называется ситуацией «горячей картошки». Здесь злое волшебство возникает как ответ на обвинение в низкой значимости, исходящее изнутри личности или извне. Иными словами, когда один человек чувствует себя плохим, он стремится передать это чувство другому, и, таким образом, доказав, что другой плох, он освобождается от давления собственной «плохости». Так, человек чувствует себя сильнее, когда имеет возможность контролировать другого человека. Одним словом, чтобы почувствовать себя лучше, надо заставить другого чувствовать себя хуже. Рассмотрим эти две возможности на примере ребенка, который рождается в гетто. В его семье уже есть мать, отец, дедушка, два мальчика и две девочки — 10,8,6 и 4 лет соответственно, и все они живут в трехкомнатной квартире. Семья живет на пособие, дед — алкоголик, а у двоих старших детей нелады с законом. Итак, в этой семье появляется на свет еще один ребенок. В жизни этой семьи явно отсутствует физический комфорт. Здесь слишком мало места, мало еды, мало поглаживаний, мало времени и мало энергии для того, чтобы заботиться об Ультимо7. Все члены семьи знают, что с появлением новорожденного места, еды, энергии, поглаживаний и т. д. станет еще меньше, и, хотя поначалу новорожденному будут предоставлять все, в чем он нуждается, скоро придет день (возможно, это будет первый день рождения), когда стесненные обстоятельства семьи коснутся и его. Положение семьи заставляет каждого заботиться о себе самому. У Ультимо скоро начнут силой отнимать его долю и принуждать его к подчинению психологически. Он станет получать сообщения «ты глупый», «чего ты болтаешься под ногами?», «пошел вон отсюда», «иди играть на улицу (ха-ха)», «дрянной мальчишка» и т. д., направленные на то, чтобы ослабить его и не дать ему потребовать то, что принадлежит ему по праву. Так бедность порождает злое волшебство. Наряду с недостатком ресурсов, который ведет как к физическому, так и к психологическому насилию, у нескольких членов семьи также может быть недостаток чувства собственной ценности. Например, отец не смог найти хорошую работу и чувствует себя неудачником. Жена утром назвала его ничтожеством и бездельником. После завтрака, вместо того чтобы идти искать работу, он садится смотреть телевизор. У Ультимо каникулы, и он Дома слушает музыку. Отец, которому стыдно за себя, раздражается на сына и требует, чтобы он пошел помыл посуду. Когда сын, следуя примеру отца, отказывается, отец называет его ничтожеством и лентяем. Таким образом он избавляется от «горячей картошки», перебросив ее сыну, и наслаждается кратким отдыхом от чувства собственной ничтожности. Затем мать ставит на стол еду, чувствуя себя плохой хозяйкой, так как на обед одна картошка, и Ультимо говорит: «Мама, а в школе нас учат, что надо есть мясо по крайней мере раз в день». В ответ мать со злобой отвечает ему: «Заткнись, я вижу, ты слишком умный», и ему достается еще одна «горячая картошка». На короткое время мать перестает чувствовать вину, так как она замещается справедливым негодованием от бестактности Ультимо. Ультимо чувствует, что он сделал что-то очень плохое. Он выходит из ситуации с чувством вины, ничтожности и с ощущением того, что он эгоист. Все эти чувства со временем становятся частью его Большого Свина и преследуют его в течение всей жизни. Черная магия иначе называется проклятием, или порчей. Ее сила безгранична, особенно если группа людей использует ее по отношению к одному человеку. Смерть в результате вудуистского обряда (когда все жители деревни дают одному человеку так называемый «глаз дьявола») — именно такой случай. Безумие, или так называемая шизофрения, — это цивилизованный вариант смерти от вудуистского проклятия — психологическое убийство человека путем коллективного использования черной магии. Очень важно понимать, что маленький ребенок беззащитен перед злым волшебством. Семейная ситуация, в которой Ребенок отца или матери принимает на себя функции Родителя, сравнима с положением в концентрационном лагере, где двое рослых и сильных надзирателей терроризируют (физически и психологически) трехлетнего узника. Это сравнение оправдано, так как власть запретов в некоторых сценариях невозможно преувеличить. Мы еще вернемся к этому вопросу в главе, касающейся терапии. Следовательно, сценарий является результатом решения, которое ребенок принимает, выбирая между своими потребностями и ожиданиями и требованиями и запретами, которые он встречает в семейном кругу. Сценарная матрица (см. рис. 5) помогает наглядно представить силы, которые влияют на это решение. Диаграмма показывает, что вклад родителей в то, какое решение будет принято, является огромным, особенно в раннем детстве, когда другие люди не общаются с ребенком. Эта позиция находится примерно посредине между крайней социологической точкой зрения, которая считает личность стопроцентным продуктом внешних влияний, и крайней психологической, которая рассматривает поведение как результат действия исключительно внутренних сил. |
Похожие:
 | Я в порядке, Ты в порядке. Своей игрой ты даешь мне поглаживание. Ча-ча-ча! | | А79 Психология счастья / М. Аргайл. — 2-е изд. — Спб.: Питер, 2003. — 271 с: ил. — (Серия «Мастера психологии») |
| Уэллс У., Бернет Д., Мориарти С. Реклама: принципы и практика: [Учеб.]: Пер с англ. — 3-е изд., испр и доп. — Спб.: Питер, 2001.... | | Чалдини Р. Психология влияния спб.: Издательство «Питер», 1999. 272 с.: (Серия «Мастера психологии»). Перевели с английского Е. Волков,... |
| ... | | Б25 Маркетинговые коммуникации: интегрированный подход / Перевод с англ под ред. С. Г. Божук. — Спб: Питер, 2001. — 864 с.: ил.... |
| ... | | В35 Управление продажами. 2-е изд. / В. Вертоградов. — Спб.: Питер, 2005. — 240 с: ил. — (Серия «Маркетинг для профессионалов») |
| В ней вы впервые познакомитесь с исконно русскими оздоровительными системами, которые много веков назад возникли нa Руси. Овладев... |  | ... |