С. В. Кортунов национальные интересы россии в мире
Скачать 5.49 Mb.
|
| Глава четвертая. Внешняя политика России в контексте национальной и международной безопасности Внешнеполитическая стратегия России представляет собой изложение официальной точки зрения на существо и характер линии России в международных делах, а также критериев для выработки практических решений во внешнеполитической сфере. Внешнеполитическая стратегия должна быть встроена в политику национальной безопасности, которая, в свою очередь, должна быть частью Стратегии национального развития и безопасности России в ХХI веке. Основные внешнеполитические вызовы и угрозы Все среднесрочные и долгосрочные прогнозы развития России – как отечественные, так и зарубежные, - как правило, пессимистичны. Предрекается один и тот же набор «ужастиков»: демографический упадок и падение качества человеческого капитала, экономическая и технологическая деградация, закат демократии и возврат к тоталитарным методам управления государством и т.д. и т.п. Как следствие – откат страны в разряд третьестепенных государств мира, с последующим ее расчленением и дележом «российского наследства» более успешными международными субъектами – КНР, США, Евросоюзом, Японией и даже исламскими странами. Возможный сценарий. Но не единственный. Польза от него в том, что он должен мобилизовать нацию на действия, предотвращающие его реализацию. Однако для правильного выстраивания таких действий нужны, конечно, не истерики и даже не эмоции, а трезвые и холодные оценки сложившейся военно-политической обстановки, на основе которых только и можно строить реалистичные прогнозы развития мира в целом и России, в частности. Попробуем сделать такие оценки, разумеется, в самых общих чертах. Каков в этом контексте краткосрочный, среднесрочный и долгосрочный прогноз развития военно-политической обстановки? В краткосрочной перспективе внешняя угроза для Российской Федерации невелика. Трудно представить, что в ближайшие годы какое-либо государство мира осуществит вооруженную агрессию против России. Хотя НАТО превратилась в доминирующую военную силу в Европе, у нас нет острых политических или экономических конфликтов со странами альянса, способных перерасти в крупномасштабную войну. В этот период Россия сохранит статус ядерной державы. Надо полагать, что полностью не будет разрушен и режим контроля над вооружениями, который в целом обеспечивает как предсказуемость военно-политической ситуации так и достаточное стратегическое предупреждение и, по существу, устраняет опасность внезапного нападения. В целом возможность внешней военной агрессии представляет сейчас для России куда меньшую угрозу, чем внутренняя социально-политическая нестабильность, экономическая и технологическая деградация, экологические и техногенные катастрофы. Следует признать, что главные угрозы жизненно важным интересам России исходят сегодня не извне, а являются следствием процессов, происходящих внутри государства и на территории бывших республик Советского Союза. Исходя из этого, приоритеты задач национальной безопасности России следует расставить следующим образом. На первом месте находятся внутриполитические и социальные задачи – защита прав и свобод личности, построение основ гражданского общества и эффективного государства. На втором – обеспечение инновационной модели экономического развития, мировой конкурентоспособности, повышение благосостояния граждан. Наконец, на третьем месте находится необходимость защиты всех этих завоеваний от угроз извне, т. е. сдерживание внешней агрессии и обеспечение жизненно важных интересов за пределами национальной территории. В среднесрочной перспективе (5–10 лет) внешняя угроза для России может возрасти прежде всего на Юге. В условиях нарастания исламистского экстремизма Россия через 5–6 лет может оказаться перед лицом серьезной нестабильности в Центральной Азии. Если политическими средствами не удастся предотвратить конфронтацию с исламским миром, возможно усугубление противоречий с некоторыми мусульманскими странами, стремящимися добиться господства в широком географическом регионе от Боснии до Таджикистана. Дестабилизация Центральной Азии – ближайший вызов. Однако России нельзя завязнуть в малоперспективных регионах южной части бывшего СССР. Чрезмерная концентрация наших усилий на этих относительно важных, но второстепенных регионах будет отвлекать материальные и интеллектуальные ресурсы от более выгодных и перспективных направлений политики и развития. При худшем варианте развития событий Россия может столкнуться здесь даже с несколькими войнами масштаба афганской на своей территории или на территории СНГ. Что касается Запада и Востока, то здесь нельзя исключать ухудшение ситуации, но прямая военная угроза маловероятна. Однако полностью исключить возобновления противостояния между Россией и Западом нельзя. С этим связана еще одна проблема: явное желание Запада ослабить Россию как конкурента на мировом рынке. Это видно на примере высоких технологий, уже не говоря о торговле оружием. Все обещания помощи России немедленно заменяются жесткими декларациями как только дело доходит до перераспределения сфер влияния на мировом рынке. И хотя интеграция России в мировое экономическое пространство, контролируемое Западом, неизбежно, может оказаться так, что она произойдет далеко не на равноправной основе, а в международных экономических организациях Россию будут по-прежнему держать «в передней». Кроме того, следует отдавать себе отчет в том, что уже в среднесрочной перспективе роль ядерного оружия в обеспечении национальной безопасности, по всей вероятности, будет падать, а Соединенные Штаты в этот период выйдут на создание и оснащение своих вооруженных сил оружием «пятого», а затем и «шестого» поколения (новейшим высокоточным обычным оружием с мощной информационной составляющей), с помощью которого они смогут решать любые военные задачи практически бесконтактным способом. Россия вряд ли сможет конкурировать в этом с США. Нельзя исключать развертывания США в течение 10 лет не только тактических систем ПРО, способных решать задачи борьбы с некоторыми (но не всеми) стратегическими силами России, но и элементов территориальной системы ПРО. В среднесрочной перспективе не исключено возникновение серьезных противоречий между Китаем и российскими союзниками в регионе (Казахстан, Киргизия, Таджикистан), а также между Китаем и важной для России нейтральной Монголией. Хотя в настоящее время нет оснований прогнозировать какие-либо агрессивные намерения со стороны Китая, ряд объективных факторов не позволяет полностью сбросить со счетов возможность серьезных противоречий между Китаем и Россией, способных создать проблемы безопасности и для российской территории (Забайкалье и Приморье). Наиболее сложно дать долгосрочный прогноз. Если не удастся создать региональной системы безопасности в Европе и АТР, укрепить механизмы обеспечения глобальной безопасности под эгидой модернизированной ООН, то нельзя исключать возобновления типичного для полицентричной системы международных отношений острого соперничества между новыми центрами силы, их попыток установить господство над регионами, имеющими жизненно важное значение для России. В этих условиях, при отсутствии взвешенной и долгосрочной геоэкономической стратегии, основанной на новейших внешнеполитических и внешнеэкономических технологиях, России грозит вытеснение на периферию мирового экономического развития. Наибольшую потенциальную угрозу для нового российского государства – особенно после двух военных кампаний в Чечне – представляет формирование недружественного, а порой и агрессивного к нему отношения со стороны целого ряда государств по периметру границ России, возможное втягивание ее в локальные и региональные вооруженные конфликты различного масштаба. Речь, в первую очередь, идет о регионах, граничащих с бывшими среднеазиатскими республиками и Закавказьем. Для сохранения целостности России и обеспечения оптимальных условий политических и экономических реформ наибольшую опасность представляет риск экономического обособления некоторых регионов, в частности, Дальнего Востока, Калининграда и Карелии от России и создание вокруг нее подобия санитарного кордона, который будет все дальше нас отодвигать от наиболее развитых и экономически перспективных партнеров в Азии – Японии, Южной Кореи, Китая, Филиппин, Малайзии, Тайваня, а в Европе – Финляндии. Особую тревогу в этом отношении вызывает продолжающаяся депопуляция Сибири и Дальнего Востока. Этот процесс не сопровождается целенаправленной государственной политикой по привлечению сюда инвестиций и людей на новой основе. Эти регионы – стратегический резерв развития России – могут превратиться в зону геоэкономической, а затем и геостратегической уязвимости. Вместо источника роста России, Европы, азиатских государств, эта территория может превратиться в источник нестабильности и объект соперничества великих держав. Наконец, есть риск (хотя и кажущийся сегодня маловероятным) реализации сценария, который уже пытались осуществить в 1917 году – расчленения всего постсоветского пространства на сферы влияния Японии, Китая, Евросоюза, Турции, США и других крупных государств. Если это произойдет, Россия будет сброшена в геополитическое небытие. Ее просто растащат «по кускам» другие центры силы. Конечно, это наихудший сценарий из возможных. И есть все предпосылки к тому, чтобы его избежать. Если, конечно, не лежать на печи, а активно действовать. Внешнеполитическое наследие 2000-2008 годов Вопреки ожиданиям романтиков, мир ХХI века оказался весьма жестким, если не сказать жестоким. Окончание глобальной конфронтации двух сверхдержав, крушение биполярного мира, развитие процессов глобализации не привели, как полагали некоторые идеалисты, к прекращению межгосударственных конфликтов и соперничества, «растворению» национальных интересов в «общечеловеческих». Напротив, традиционно узкое понимание национальных интересов, а в ряде случаев и просто национальные эгоизмы вновь вышли на первый план. В системе современных международных отношений, которая характеризуется высокой подвижностью и стремительными переменами, выигрывают те государства, которые способны мгновенно реагировать на происходящие изменения, быстро адаптироваться к новым требованиям, осваивать постоянно возникающие все новые и новые «правила игры», соизмеряя цели и имеющиеся ресурсы, искусно используя свои экономические, политические, военные, технологические, информационные и интеллектуальные возможности. В этих условиях уже не допустимы субъективные внешнеполитические решения, продуманные лишь на полшага вперед и опирающиеся лишь на конъюнктурные соображения, поскольку они могут носить стратегический характер и вести к долговременным последствиям. Многие из таких решений в ряде случаев уже невозможно исправить, что чревато нанесением катастрофического ущерба долгосрочным национальным интересам страны и непосредственно интересам ее граждан, поскольку глобализация стирает грань между внешней и внутренней политикой. Вот почему ведущие государства современного мира предпочитают приложить максимум усилий, чтобы иметь:
Не надо быть специалистом по внешней политике, чтобы увидеть, что до решения этих задач нашей стране очень далеко. Именно об этом необходимо сегодня задуматься России, причем не только политическому руководству, а всему политическому классу в целом. Как уже отмечалось выше, в истории России никогда международная обстановка не была столь благоприятна для относительно спокойного внутреннего развития, как в начале ХХI века. Отсутствие широкомасштабных внешних угроз, ставивших и в ХХ, и в ХIХ, и в XVII, и в XIII веках под вопрос само национальное выживание России и русского суперэтноса, возможно, впервые позволяет стране сосредоточиться на проблемах внутренней политики. В этих условиях внешняя политика должна стать не столько инструментом самоутверждения России в качестве великой державы (хотя и это тоже очень важно), сколько важнейшим ресурсом национальной модернизации, что тождественно переходу страны на инновационный тип развития. В этом контексте и следует, как представляется, оценивать внешнеполитическую деятельность России и то наследие в международных делах, которое досталось новому президенту России Д.А.Медведеву. Попробуем это сделать объективно и непредвзято. В официальных и экспертных оценках состояния дел в области российской внешней политики вот уже несколько лет преобладает непонятная эйфория. В частности, заявляется, что позиции России за последние восемь лет сильно укрепились (знаменитое путинское «руки России крепчают»), с ней якобы начали больше считаться, а не любят ее в мире, мол, тоже потому, что «она снова стала сильной и независимой». Этим бравурным пафосом, напоминающим худшие образцы советской внешнеполитической пропаганды, пронизаны в последние годы выступления первых лиц государства, придворных «аналитиков», равно как и все без исключения официальные документы, включая последний обзор МИД РФ «Внешнеполитическая и дипломатическая деятельность Российской Федерации в 2007 году» и новую Концепцию внешней политики Российской Федерации, утвержденную Д.Медведевым 12 июля 2008 г. Есть ли под этими оценками объективные основания? Каково внешнеполитическое наследие В.Путина, оставленное им новому Президенту страны? Честный и политически неангажированный ответ на эти вопросы вряд совпадет с теми панегириками, которые озвучивают официальные и «неофициальные» эксперты Кремля. Спору нет, по сравнению с началом и серединой 90-х годов прошлого века положение России в мире заметно улучшилось. Но это улучшение не стало результатом успешной, активной и хорошо просчитанной внешней политики, которая с тех пор по существу (а не в риторическом измерении) нисколько не изменилась. Некоторое улучшение позиций России достигнуто за счет двух факторов, никак от нее не зависящих: относительное ослабление политических позиций США (вследствие провала в Ираке) и Евросоюза (в результате временного торможения процессов евроинтеграции) и благоприятная для нас конъюнктура на мировых энергетических рынках. Справедливости ради следует отметить, что свою роль здесь сыграл и такой фактор, как внутренняя консолидация российского государства, начавшаяся еще в середине 90-х годов, когда цены на мировые энергоносители для России не были столь благоприятны. Если же попытаться охарактеризовать одним словом состояние дел в нашей внешней политике, то этим словом является кризис. При этом речь идет не о каком-то маргинальном кризисе или о кризисе внешней политики РФ на отдельных направлениях. Кризис является всеобъемлющим и всесторонним, системным и структурным, развивающимся как по «вертикали», т.е. сверху донизу, так и по «горизонтали», т.е. на всех мыслимых направлениях. Это одновременно концептуальный, институциональный, ресурсный, интеллектуальный, имиджевый и технологический кризис. К тому же это кризис, сопровождающийся синхронизированным и нарастающим давлением основных международных субъектов на Россию. Что же касается разговоров о «прагматизме» и «многовекторности» внешней политики, которым якобы следует Кремль, то за ними пытаются скрыть лишь тот уже всем очевидный факт, что внешняя политика России формируется стихийно, строится как система ответов, а не превентивных шагов, носит не продуманный на перспективу, а чисто ситуативный характер. Стоит ли удивляться, что в международных делах нам по-прежнему не доверяют и считают непредсказуемыми? Самое же главное состоит в том, что при продолжении подобной политики мы обречены на новые поражения. Выше уже говорилось о том, что практически ни одна из задач внешней политики России глобального порядка, поставленная в Концепции внешней политики России, утвержденной В.В.Путиным в 2000 году, - в основном не по нашей вине – не была выполнена. В данной главе важно проанализировать поставленные в 2000 году региональные задачи внешней политики, в решении которых Россия могла сыграть куда большую роль:
В отношении Содружества Независимых Государств наша политика оказалась просто провальной. Здесь не только не удалось достичь ни одного прорыва (хотя именно такую задачу ставил В.Путин), но пришлось отступить по всем без исключения вопросам. Потеряна перспектива интеграции не с какими-то отдельными странами – будь то Грузия, Украина или Белоруссия – потеряна перспектива интеграции на этом пространстве вообще. Положение дел здесь особенности усугубилось после заявления В.Путина о том, что от СНГ, мол, и ждать было нечего, и с самого начала оно задумывалось как «процедура цивилизованного развода». В связи с кризисом интеграционного проекта на постсоветском пространстве особенно настораживает стремление Кремля вместо того, чтобы провести глубокий анализ сложившейся ситуации, «списать» развал СНГ на действия неких внешних сил. Спору нет, эти силы действовали. Однако все эти «оранжевые революции» носили в первую очередь объективный характер, поскольку явились протестом против обанкротившихся и коррумпированных постсоветских режимов, которые, вопреки российским национальным интересам, пытался сохранить Кремль. России даже не удалось за все эти годы снять военно-политические угрозы вблизи своих государственных границ, что убедительно продемонстрировал грузино-югоосетинский военный конфликт в августе 2008 г., в который она была втянута. Приходится констатировать, что вокруг России, не без поддержки извне, формируется недружественное военно-политическое окружение. |
Похожие:
 | Безопасность – состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз | | Рф и рб в сфере образования, Уставом колледжа. При решении вопроса о переводе, отчислении и восстановлении студентов учитывают права... |
 | Практическое занятие 10. Национальные особенности этикета делового общения (1 час) 133 | | Вторым изданием на русском языке публикуются тексты лекций основателя духовной науки Рудольфа Штейнера (1861-1925), дающие панораму... |
| Но равноправный партнер должен осознавать собственные интересы и особенности. (С. Вобленко. Критерии и интересы местного самоуправления... | | Ссионального образования «Башкирский государственный аграрный университет» (Башкирский гау) проводит Вторую международную молодежную... |
| Вчера Покров принимал Президента России Дмитрия Медведева. Здесь прошло заседание комиссии по модернизации и технологическому развитию... | | Гостиничный сервис, программы студенческих конкурсов профессионального мастерства «Лучший администратор», «Лучшее тематическое оформление... |
| Национальные библиотеки государств участников Содружества Независимых Государств. / Сост. Н. П. Игумнова – М., 2006. 118 с | | Фз "Об исполнительном производстве" в случае, когда определенный судебным приставом-исполнителем размер задолженности по алиментам... |