Программа дисциплины "Северо-Восточная Азия в глобализирующемся мире: экономика, политика, безопасность"
Скачать 423.34 Kb.
|
6 Формы контроля знаний студентов
6.1 Критерии оценки знаний, навыков а) текущий – опросы студентов и обсуждение в ходе лекций; подготовка презентаций (индивидуальных и групповых); проведение контрольных срезов по итогам каждого из разделов (тесты). б) итоговый – зачет (с учетом предыдущих выступлений, участия в дискуссиях в ходе аудиторных занятий и оценки за контрольные срезы). Оценки по всем формам текущего контроля выставляются по 10-ти балльной шкале. 6.2 Порядок формирования оценок по дисциплине Итоговая оценка складывается из следующих компонентов: 1) оценка за активность на аудиторных занятиях и качество выступлений во время дискуссий (20%); 2) оценка за презентацию (20%) 3) оценка за ответ на экзамене (60%). Все вышеперечисленные оценки выставляются по 10-ти балльной шкале. Оценка за курс определяется как средневзвешенная по приведенной ниже формуле и округляется до целого числа. О средняя = 0,2хОс + 0,2хОпр + 0,6хОэкз где Ос – оценка по итогам коллоквиумов, Ок/р – оценка за презентацию, Оэкз – оценка за ответ на экзамене. Если на экзамене студент получил меньше 4-х баллов, этот результат является блокирующим для вычисления средневзвешенной оценки, т. е. все предыдущие результаты не учитываются, и студент получает неудовлетворительную оценку.
РАЗДЕЛ I. История и традиционное наследие Тема 1.1.Системный подход в международных отношениях и регион Северо-Восточная Азия.Проблематика и задачи курса. Системный подход в теории международных отношений. Критерии вычленения региональных подсистем. Региональный и глобальный срез МО в контексте процесса «глокализации». Теории “центра-периферии”, “мир-системы”, “первого”, “второго”, “третьего” и “четвертого” миров. Цивилизационные миры (христианский, исламский, индийский, конфуцианский, буддийский) и “культурные ареалы” как региональные подсистемы. Параметры синтеза цивилизационного взаимодействия, высокая степень взаимозависимости стран ареала (геополитическое, экономическое, этно-демографическое, социальное, государственно-политическое, ценностно-духовное притяжение / отталкивание). Особенности генезиса и развития региональных ареалов де-факто: наличие острой проблемы глобального звучания, результат «общности исторических судеб», буферный статус государств, выгоды экономического сотрудничества, общие проблемы в сфере внутриполитического развития, стереотипы национального социального поведения, а также де-юре: наличие субрегиональных институтов. Специализация региональных и субрегиональных институтов, пределы наднационального регулирования институтов. «Восточная Азия» как вполне допустимое и корректное расширением традиционного понятия «Северо-Восточная Азия». Тема 1.2. Культурно-цивилизационные истоки восточно-азиатского регионализма. От «очаговых цивилизаций» к «великим переселениям народов»: история складывания конфуцианского ареала и обоснование геополитической конфигурации региона «Северо-Восточная Азия». Китай как вторичная цивилизация «доосевого времени». Истоки китаецентризма и причины самодостаточности и устойчивости китайской государственности. Концепция «Китай-варвары», учение о «сыне Неба» и их место в формировании официальной императорской доктрины построения внешних связей и посольского обмена со «странами четырех морей». Представление об «исключительности» и «универсальности» китайской культуры и этики, о природе и мироустроительных функций власти китайских императоров и роль Конфуция в формировании принципов, на которых китайские правящие круги строили свои отношения с близкими и дальними соседями. Диалог Китая с окружающей «варварской периферией» по схеме «донор – реципиент». Конфуцианская сентенция «Истинный император ничто не считает внешним» и отсутствие понятия «граница» в иерархической «даннической системе» моноцентрического пространства «китайского мира». Перенесение конфуцианских социально-этических понятий на сферу внешних контактов. Деформированное восприятие иностранцев и особый, не укладывающийся в европейские представления тип китайской «дипломатии коутоу». Идея утопического общества «Датун» («Великое единение») как представление о гармонизированное космосом универсальном «бюрократическом порядке». Тема 1.3. Взаимоотношения Китая с его соседями в Древности и Средневековье Шлифование тактики взаимоотношений китайских «воюющих царств» династии Чжоу и этнокультурная ассимиляция «варваров» со второй половины II тысячелетия до н.э. Циклическое чередование экспансионизма и самоизоляции в истории китайской государственности и их причины. Возникновение централизованных империй Цинь, а затем Хань, и учение о «стратагемах», как универсальном арсенале военно-дипломатических приемов и хитростей, применяемых китайским правительством в отношении сопредельных народов и государств. Предотвращения консолидации врагов на периферии и «устроение Поднебесной» – главная задача китайской «стратагемной» дипломатии. Слом сопротивления пастушьих номад Сюнну (Гунны) и роль Китая в складывании феномена европейского «концерта наций-государств». Система «номинального воссалитета» зарубежных «государств» и «сатрапий», стратификация периферии и эволюция атрибутов «китайского мирового порядка». Концепция «гегемона» и категории «демонстрации силы», «игнорирования», «кары». Детальная разработка ритуала взаимоотношений правителей «Срединного» государства с Ямато, корейскими государствами Силла, Пэкчё, Когурё, вьетнамским государством Намвьет, государствами и народами Индостанского полуострова, Центральной Азии и «странами Южных морей», номадами Севера. «Дань» как основная форма торговых связей. «Суй-Тан» – «золотой век» китайской цивилизации, кульминация заимствования ценностей китайского культурного поля. Ослабление военно-политической мощи Китая в X-XIII вв. и формирование “Pax Mongolica” в результате татаро-монгольских завоеваний. Борьба за «монгольское наследство» Минского Китая (1368-1644) и первые официальные контакты с Московским «улусом». Феномен Т. Хидэёси. Морские экспедиции Чжэн Хэ: специфическая демонстрация мощи империи. Причины сворачивания морского проекта и очередной самоизоляции Китая. Маньчжурское вторжение и причины легкости завоевания Китая «северными варварами». Тема 1.4. Трансформация «китаецентристской модели» в новое время Правление в Китае маньжчурской династии Цин (1644-1912) и объекты ее дальнейшей экспансии: Корея, Монголия, Тибет, Непал, Вьетнам, Бирма, Джунгарское ханство, Восточный Туркестан. «Добровольный вассалитет» Кореи и сложности взаимоотношений Китая с Японией периода «сёгунатов». Первые русские «посольства» в Китай и противодействие Цинов русской колонизации Приамурья и Приморья. Нерчинский договор 1689 года. Российская духовная миссия (1715) – 1-е «постпредство» европейской державы в Пекине. Причины «промышленного взлета» Европы и стагнации «азиатских способов производства». Отказ Цинов и «сёгуната Токугава» от контактов с европейцами и последствия проведения политики строгой изоляции от внешнего мира. Провал миссий Дж. Маккартни (1703), лорда У. Амхерста (1818), лорда Нэпира (1833), насильственное «открытие» и сокрушительное поражение Китая в «опиумных войнах». Этнопсихологические комплексы на пути вынужденного перехода от даннических к договорным и «равноправным» отношениям с «заморскими дьяволами». Деятельность «Лифань юаня» («Палаты управления вассалами» или «Монгольской палаты») и Россия. Борьба западных держав за регулярные дипломатические и посольские отношения с Цинами. Нанкинский договор 1842 г., включение Китая в Вестфальскую систему и формирование «системы неравноправных договоров», породившей комплекс «неполноценности – превосходства» в психологии китайцев. «Цзунли ямынь» («Канцелярия общего управления делами всех стран») и ее роль «ширмы» в политике «самоусиления» правящих кругов Китая (1860-1895). Тайпины и западные державы. Ослабление централизованного государственного управления и рост автономии и могущества китайских региональных клик. «Реставрация Мэйдзи» и демонстрационный эффект примера модернизации Японии для Кореи и Китая. «Илийский кризис», поражение Цинов в китайско-французской (1884-1885) и китайско-японской (1894-1895) войнах. «Эпоха дипломатии Ли Хунчжана»: игра на противоречиях держав и уступки за счет «вассалов». Китайско-японский договор 1871 г. и аудиенция у императора Тунчжи в 1973 г. Корея в отношениях Китая, Японии и России. Угроза расчленения Китая и «доктрина Хэя» - «открытых дверей и равных возможностей». «Боксерское восстание» как неудачная попытка исторического реванша и «рецидивы» китаецентризма, конфуцианской ксенофобии и антифоренизма в общественном сознании Китая конца XIX- начала XX века. Параллельное сосуществование двух систем международных отношений. Поражение русского царизма от молодого японского хищника и влияние Портсмутского мирного договора на СВА. Тема 1.5. Внешнеполитическая практика стран СВА и ее идеологическое оформление в первой половине ХХ века. Международное положение Китая после Синьхайской революции. Корея и Тайвань как образец японского «промышленного колониализма». Первая мировая война («Европейская война») и итоги послевоенного урегулирования для стран региона. «Меморандум Танака» и «21 требование» 1915 г. Участие китайской и японской делегаций в Версальской и Вашингтонской конференциях. Лига наций и проблемы региона. Реакция общественно-политической мысли стран региона на события в Советской России и трудности на пути налаживания добрососедских отношений. Статус СВА в рамках версальско-вашингтонской системы международных отношений. Роль Коминтерна в создании КПК и реорганизации ГМД. Соглашение 1924 г., Москва – Пекин и проблема Монголии. «Северный поход» и реакция Токио. Экспансия Японии в Китае под лозунгом «паназиатизма» и роль советско-китайского договора о ненападении от 21 августа 1937 г. в содействии СССР созданию в Китае единого антияпонского фронта. Международная проблематика и идеи «освобождения от белых» в пропаганде Токио. Великоханьские и мессианские построения в идеологии и внешней политике правительства Чан Кайши. События 18 сентября 1931 г. (провозглашение в 1932 г. «Маньчжоу-диго») и 7 июля 1937 г. «Доктрина Стимсона» и обострение японо-американских противоречий. Тактика китайской дипломатии перед лицом японской агрессии до и после Пирл-Харбора. Восточноазиатская тематика на Каирской конференции (1943) и игра Китая на нервах союзников. Советско-японский пакт о нейтралитете 1941 г. и согласование условий присоединения СССР к антияпонской коалиции в Ялте и Потсдаме. Советско-китайский договор о дружбе и союзе 1945 г. Легитимизация МНР. Капитуляция милитаристской Японии и рост внешнеполитических амбиций Китая. РАЗДЕЛ II. Складывание современной архитектоники международных отношений в СВА. Тема 2 .1. Послевоенное урегулирование в регионе. Завершение второй мировой войны и разрушение многополярной модели мира. Вопрос о принятии капитуляции японских войск и возникновение проблем «двух Корей» и «двух Вьетнамов». Отношения СССР и США и глобализация международных противоречий. Претензии Москвы на признание ее особых интересов в Маньчжурии, Синьцзяне и в Японии. Идеи национальной исключительности и возрождения «могучего и влиятельного Китая» в идеологии КПК. Нерешительность Вашингтона в деле спасения гоминьдановского режима и международные факторы, способствующие победе НОАК в гражданской войне. Двойственность позиции «нейтралитета» Сталина и ставка на ситуацию «двух Китаев». Провозглашение КНР – «упущенные возможности» администрации Г. Трумена. Возникновение «проблемы Тайваня». Подъем национализма и экспорт революции в СВА и ЮВА. Конституция 1947 г. и послевоенные реформы – фундамент демократизации и «экономического чуда» Японии. Образование РК 15 августа 1948 г. и КНДР 9 сентября 1948 г. и проблема объединения. Советско-китайский договор от 14 февраля 1950 г. – основа союза т всестороннего сотрудничества. Война в Корее (1950 – 1953 ). как вакцина от «титоизации» КНР. Попытки Тайбэя реанимировать гражданскую войну. Мирный договор Тайваня и Японии и активизация «народной дипломатии» Пекина. Подписание мирного договора «Сан-Францисский порядок» и последствия игнорирования СССР мирного урегулирования с Токио. «Потеря Китая», доктрина «сдерживания» Вашингтона и интенсивное формирование региональных союзов двустороннего и многостороннего уровня. Угроза «ремилитаризации Японии» - миф и реальность? Тема 2.2. Курс на «отбрасывание» коммунизма в Азии и его последствия. Ужесточение силового давления Вашингтона на КНР. КНДР, ДРВ и других «сателлитов» СССР после прихода к власти администрации Д. Эйзенхауэра. Расширение «оборонительного периметра» США на Южную Корею (Договор о взаимной обороне 1953 г.), Тайвань (1954) и Тихоокеанскую Азию (Манильский пакт). «Уход» Франции и Великобритании из ЮВА – предпосылка усиления жандармских функций США. Смена руководства в СССР после смерти Сталина и нарастание китайско-советского отчуждения. Совместная советско-японская декларация 1956 г. – «прорыв» или «тупик»? Триумф дипломатии Чжоу Эньлая в Бандунге. «Ядерный фактор КНР» в диалоге США и СССР. Провал маоистской политики «трех знамен». Комплекс проблем, приведших к ухудшению советско-китайских отношений. Тайваньскицй кризис 1958 и индо-китайские конфликты 1959 и 1962 гг., как вехи деградации стратегического сотрудничества Москвы и Пекина. Отстранение Хрущева и возрастание напряженности в советско-китайских отношениях в свете «доктрины ограниченного суверенитета» Л. Брежнева. Обретение ядерного оружия КНР (1964) и активизация выдвижения территориальных претензий к СССР. Союзные договора СССР с КНДР (1961) и Монголией (1966). Вооруженный конфликт на о. Даманский (1969), переговоры в Пекинском аэропорту и идея Кремля о создании системы коллективной безопасности в Азии. Новый японо-американский договор безопасности 1961 г. и негативная реакция Москвы и Пекина. Стратегия «гибкого реагирования» администрации Д. Кеннеди и ввязывание США во «вьетнамскую трясину». Война во Вьетнаме – внешнеполитический фон «культурной революции» в КНР и экономического взлета «азиатских тигров». Индонезийская авантюра Пекина (1965). Система «управляемой капиталистической экономики» Пак Чжон Хи и нормализация в 1965 г. южнокорейско-японских отношений. Эскалация «вьетнамского синдрома» и попытки «вьетнамизации» войны. Создание в 1967 г. АСЕАН. «Гуамская доктрина» Р. Никсона – сокращение объема военно-политических обязательств США в Азии. Подписание в ноябре 1969 г. коммюнике Сато – Никсон о возврате Японии Окинавы в 1972 г. Тема 2.3. СВА в период глобального «советского контрнаступления» «Шоковая дипломатия» Никсона, Шанхайское коммюнике 1972 г., подрыв «двудержавного кондоминиума» и вырисовывание контуров стратегического треугольника США – Китай – СССР и «единого антигегемонистского фронта». Принятие КНР в ООН (1971), установление китайско-японских дипломатических отношений (1972) и обоснование новой «многополюсной дипломатии» в «теории трех миров». Нефтяной кризис 1972-1973 гг., разрядка в Европе (Хельсинский акт 1975 г.) и виток советской экспансии в третьем мире (1974 – 1979). Изменение негативного подхода КНР к ЕЭС и НАТО. Нарушение Парижских соглашений, объединение Вьетнама и попытка Ханоя реализовать идею «Индокитайской федерации». Смерть Мао и борьба за власть в КНР. Подписание на волне «китайского бума» Японией и КНР Договора о мире и дружбе (1978). Декабрьский пленум ЦК КПК 1978 г и победа линии Дэн Сяопина на «экономические реформы и открытость». Рост значимости «китайской карты» в условиях военно-стратегического паритета. Установление дипотношений КНР и СЩА с 1 января 1979 т. и визит Дэна в США: «параллелизм интересов» и его пределы. Taiwan Relations Act. Проблема Кампучии и «урок возмездия» Пекина против СРВ (17 февраля – 17 марта 1979 г.). Отказ Пекина от пролонгации Договора 1950 г. с СССР и начало переговоров по преодолению «трех препятствий». Ввод войск СССР в Афганистан – новый импульс маневрированию США, Китая и Японии на антисоветской основе. Курс Р. Рейгана и самоистощение СССР в борьбе за военное превосходство. Нежелание Пекина выступать в роли «младшего партнера» и сближение с Москвой с началом «перестройки» в СССР. Стремление Токио привести политическое влияние Японии в соответствие с ее экономической мощью. Урегулирование в Афганистане и Камбодже как предпосылки разрядки в регионе. Тема 2.4. Динамическая стабилизация ситуации в СВА в постбиполярную эпоху. Крушение «коммунистической парадигмы» в Восточной Европе - мощный импульс глобализации и усиление тенденции к перемещению центра мировой экономической динамики из Атлантики в Пасифику. Преобладание геоэкономики над геополитикой в его восточноазиатском варианте. Снижение значимости «китайской карты» и международная изоляция КНР после драматических событий 4 июня 1989 г. на Тяньаньмэнь. Нормализация отношений СССР с Пекином и Сеулом (1989 –1990 гг.). Распад СССР и причины устойчивости Китая перед волной демократизации и национального самоопределения. Свертывание российского военного присутствия к востоку от Байкала и его последствия: «стабильная нестабильность», снижение надежности американского сдерживания в АТР и переформулирование японо-американского партнерства. «Плюралистическая однополярность» и факторы, препятствующие формированию в СВА аналога СБСЕ. Одновременное вступление РК и КНДР в ООН и инициация межкорейского диалога. Кризис вокруг ядерной программы КНДР 1993-1994 гг. и рамочное соглашение после смерти Ким Ир Сена. Кризис в Тайваньском проливе 1995-1996 гг. – толчок к модернизации военно-политического альянса США с Японией и Южной Кореей. Завершение периода «прозападного романтицизма» и форсирование отношений стратегического партнерства КНР и РФ. Визит Б. Клинтона в КНР и «встреча без галстуков» Р. Хасимото и Б. Ельцина в Красноярске – кульминация «медовых месяцев». Пекин - отношения «нового типа»: без конфронтации, без союза, без направленности против третьих стран. Азиатский экономический кризис 1997-1998 гг. – конец мобилизационного типа развития. СВА «после Косово»: крен в сторону «новой биполярности». Тема 2.5. «Подъем Китая» и «возвращение в Азию» США. Очередные поставки оружия Тайваню, инцидент с самолетом ЕР-3Е и новый кризис в китайско-американских отношениях. Вступление КНР в ВТО – усиление инвестиционной экспансии во вне.. События «11 сентября 2001 г.» и факторы становления КНР «ответственным акционером». Концепция «мирного возвышения Китая» и заявка Китая на более активную роль в мировых делах с опорой на «новоподнимающиеся государства» (БРИКС). Проблемы конвертации экономической мощи во внешнеполитический потенциал. 2005 и 2010 гг. – очередные всплески антияпонской истерии. 2008 г. (Олимпиада, возвращение к власти ГМД, российско-грузинская война, начало кризиса) – «точка отсчета» агрессивной манеры поведение Пекина. Нарушение монополии на власть ЛДПЯ в 2009 г. – последствие глубочайшего социально-экономического кризиса Японии. Фукусима. Выход Пхеньяна из шестисторонних переговоров и резкое повышение «градуса критичности» на Корейском полуострове. «Волна протекционизма» и обострение борьбы за сырье и энергоресурсы, в т.ч. в акватории Желтого, Восточно-Китайского и Южно-Китайского морей. Заявление госсекретаря США Х. Клинтон о «возвращение США в Азию», концепция «быстрого глобального удара» и «хеджирование» Вашингтона на основе противодействия Китаю. Перспективы формирования «стратегического треугольника соразвития» Пекин – Токио - Сеул. «Транстихоокеанское партнерство» - американская альтернатива проектам восточноазиатской интеграции. Саммит АТЭС во Владивостоке – попытка «прорыва» России в АТР. Обновление руководства стран СВА как фактор комплексной перестройки взаимоотношений. Воинственная риторика Пекина и Токио, Севера и Юга Корейского полуострова: что дальше? РАЗДЕЛ III. Актуальные проблемы экономики, политики и безопасности СВА Тема 3.1. «Конфуцианский способ производства» в условиях мирового кризиса. Причины возникновения и накопления дисбалансов в экономиках стран региона: «перегрев» сферы сбережений и накопления (феномен Кимерики»), низкие процентные ставки («дефляционная ловушка») и низкокачественные ипотечные кредиты, бесконтрольные финансовые и потребительские «пузыри». Китай – «локомотив» мировой экономики: снижение темпов роста, стимулирование внутреннего спроса, диверсификация экономики и накачка инфраструктуры, инновационно-научное развитие, «зеленая» экономика, инвестиционная экспансия во вне. Кейнсианские методы спасения экономики по-азиатски. Япония в рецессии: «Абэномика» - инновационные поиски и попытки перейти от «бюрократического» руководства к «политическому». Смена поколений и возможность подъема «национал-реваншизма». Чеболи и Промышленно-производственные зоны Южной Кореи – стремление избавится от экспортной зависимости от США и импортной - от Японии. «Дело Бо Силая» и «новые левые» в КНР в борьбе с «рыночной стихией».Переоценка ценностей «комплексной мощи государства» и «конкурентоспособности экономики» правящими элитами СВА. Роль государственного макрорегулирования в стратегии выхода из кризиса. «Пекинский консенсус». Усилия стран региона по повышению уровня своей экономической безопасности: остановка ошибочных проектов и неработающих бизнес-моделей, ликвидация диспропорций, либерализация и открытость, санация банков и перенаправление ресурсов в наиболее эффективные сферы, поиски технологических прорывов. Возможности создания новой резервной валюты на базе иены и юаня. «Сланцевая» и «метаноловая» революции – перспективы и последствия. Экономическое «чудо» Вьетнама. «Феномен хуацяо».Тема 3.2 . Современные интеграционные и институциональные процессы в СВА. «Геополитическая революция» - эрозия преобладания евроамериканской (англосаксонской) коалиции и выдвижение в центр мировой экономической и политической конфигурации Восточной Азии. Снижение тарифов и интернационализация производства как объективный процесс глобального экономического взаимодействия. Повышение значимости культурно-цивилизационной компоненты. Эффект «вовлечение» и «отторжения» в интеграционных группировках, призванных обеспечить снижение таможенных барьеров и инвестиционную либерализацию. Отличие интеграционных процессов в Европе и АТР в степени институционализации, транспарентности и гармонизации правил регулирования. Эволюция двусторонних соглашений (2010 г. США - РК) о создании ЗСТ в Восточной Азии к 2020 г. Различные идеи и форматы Восточноазиатского сообщества и отношение к ним США. Инициативы Чанг-Май (2000) и «Азиатского рынка облигаций».ЗСТ АСЕАН + Китай (КАФТА) с января 2010 г. «Асеаноцентричность» и отклонение идеи «СЕРЕА» Й. Хатоямы. СВОП-соглашения и расширение сферы применения юаня. «Феномен хуацяо» и проблема «Большого Китая». Отставание институционализации в АТР от региональных экономических интеграционных процессов. Место и роль действующих форумов и механизмов в политической и экономической жизни региона (АТЭС, АСЕАН+3 (+6 ?), АРФ, ШОС, «Евразийский союз», Диалог по сотрудничеству в Азии, Восточноазиатский саммит (с подключением с 2011 г. РФ и США). «Неамальгамированный консенсус» - модель интеграции СВА, не альтернативной МВФ и ВТО. Стремления Пекина сохранить льготы и преимущества развивающихся стран, а также «отколоть» Японию от США. Формат ТРР – клуб для избранных или барьер против «азиатизации Азии»? Перспективы создания Азиатско-Тихоокеанской зоны свободной торговли. . Тема 3.3 «Корейский тупик»: поиски выхода. Интернационализация раскола Кореи как фактор становления Корейского полуострова острейшим очагом региональной напряженности. Режим военного перемирия и перспективы подписания мирного договора и объединения. Одновременный прием КНДР и РК в ООН (17 сентября 1991 г.) и международно-правовое признание факта существования двух корейских государств. Провал политики «солнечного тепла» Сеула, несбывшиеся надежды на нормализацию после визита Ким Лэ Джуна в Пхеньян в 2000 г. и персонификация ответственности за срыв межкорейского диалога на президенте РК Ли Мен Баке, выдвинувшем программу «Денуклеаризация, открытость, 3000». Размещение в РК 28.5 тыс. американских военнослужащих и регулярные совместные южнокорейско-американские учения – постоянный «раздражитель» для Пхеньяна. Кэсонский индустриальный комплекс – потенциал сотрудничества. Попытки превращения КНДР в «4-ю провинцию Дунбэя» и болезненная реакция Сеула. Инцидент с корветом «Чхонан» и обстрел о. Енпхендо (2010) – реакция сторон. Обновление руководства на Севере и на Юге (Пак Кын Хе) и перспективы возобновления диалога. «Предательство» Китая и вероятность реформирования КНДР. Кого не устраивает статус-кво? Ядерная проблема Корейского полуострова (ЯПКП) – главный пункт в комплексе корейского урегулирования. «Стратегическое терпение» США и роль Пекина в шестистороннем переговорном процессе 2003 – 2009 гг. Этапы и тенденции в союзнических отношениях КНР – КНДР: «дружба как губы и зубы, скрепленная кровью». Подземные «ядерные» испытания в 2006, 2009 и 2013 гг. («синдром» Ирака и Ливии), ракетные пуски КНДР и санкции мирового сообщества. Реальные возможности российской дипломатии в решении ЯПКП. Дестабилизация положения в КНДР, «воронка событий», технический сбой, несанкционированные действия – возможность детонации конфликтного потенциала. Корейский «ядерный шантаж» в эпоху Ким Чен Ына - реальная угроза или стратагемный инструмент для внутреннего потребления? Опыт многофакторного системного анализа возможных альтернатив положения на Корейском полуострове по методу экспертной оценки. Тема 3.4 Тайвань как международная проблема. Идея «двух Китаев» и ее обоснование в западной историографии. Место «Китайской Республики» в военно-политической стратегии США в АТР. Тайвань – «камень преткновения» на пути китайско-американского сближения и рычаг давления Пекина на США. Эволюция позиций США и КНР по вопросу урегулирования тайваньской проблемы и пределы взаимных компромиссов. Международный статус тайваньской администрации и пара-дипломатические контакты «Китайской республики» де-факто. Тайвань и ООН. Поставки оружия Тайваню в нарушение «Трех коммюнике» (1972, 1979 и 1982) и политические контакты – постоянный раздражитель в отношениях КНР с США, Японией и другими странами. Сравнительный анализ военно-технических- потенциалов Пекина и Тайбэя – возможности военного решения. - Тайвань и ПРО ТВД. Тайвань – потенциальный очаг напряженности в период «холодной войны»: предлагаемые варианты ее решения. Одновременное вступление КНР и «Китайского Тайбэя» в ВТО. Демократизация гоминьдановского режима и всплеск тайваньского сепаратизма в период президентства Чэнь Шуйбяня (ДПП) 2000-2008. Методы воздействия Пекина на Тайбэй в период «мини кризисов». Закон КНР «О противодействии расколу страны» (2005). Победа на выборах лидера ГМД Ма Инцзю (2008): возобновление межкитайского диалога на базе «сингапурского консенсуса 1992 г.» и активизация торгово-экономического и гуманитарного обмена КНР с островом. «Рамочное соглашение» 2010 г. – спасение экономики острова в условиях кризиса. «Тайваньский синдром» во внешнеполитическом поведении Пекина. «Один Китай, но не сейчас». Состояние и перспективы российско-тайваньского диалога. ТЕМА III.15. Территориальные споры с участием стран СВА. «Данническая система» (КМП) без границ и специфика территориальной экспансии конфуцианского ареала против априорно агрессивных соседей. Тактика ведения переговоров наследников китайских императоров и «дежурный» набор аргументации в историко-правовой версии Пекина по вопросу «утраченных территорий». Индия – единственный сосед Китая, не урегулировавший вопрос о сухопутной границе с КНР Договор о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве от 16 июля 2001 г. и Дополнительное соглашение 2004 года – образец политической воли в подведении черты под пограничное урегулирование между Россией и Китаем. Морская проекция битвы за ресурсы: объект экспансии - островные территории, исключительные экономические зоны и континентальный шельф Желтого, Восточно-Китайского и Южно-Китайского морей. Японо-российский спор вокруг «северных территорий»: возможно ли возвращение к формуле Декларации 1956 г.? Токто (Такэсима) – «яблоко раздора» Японии и Южной Кореи. «Инцидент 2010 г.» и обострение японо-китайского конфликта вокруг островов Сенкаку (Дяоюйдао). Пекин и Ханой в борьбе за Парасельские Сиша) острова: мотивация сторон и нарастание конфликтности по синусоиде. Многосторонний спор за острова Спратли (Наньша) и акватории ЮКМ: «цена вопроса» - исторический суверенитет, контроль за коммуникациями, обладание рыбными и морскими биоресурсами, претензии на обнаруженные в конце 80-х гг. богатые запасы нефти и газа на шельфе. Концепция «отложенного спора» и специфика позиции Тайбэя. Ужесточение давления Китая, претендующего на 80% акватории ЮКМ, по отношению к Вьетнаму, Филиппинам и Малайзии и отвержение Пекином любой формулы интернационализации конфликта. Привлечение фирм третьих стран – способ давления на оппонента по конфликту. Паралич АСЕАН и Декларация о поведении сторон в ЮКМ 2002 г. – предел потенции ассоциации. Надежды Манилы, Куала-Лумпура и Ханоя на поддержку США в свете «возвращения в Азию». Сенкаку – индикатор роста амбиций Пекина. Тема 3.5. Возможности создания многосторонней структуры безопасности в СВА. Ключевые хронические противоречия в СВА, сохраняющие черты конфликтности периода холодной войны: межгосударственные конфликты, проблемы ядерного нераспространения, комплекс неразрешенных территориальных споров. Современное состояние проблем национального раскола Китая и Кореи. Дефицит форматов многостороннего сотрудничества в области безопасности в СВА: региональные режимы безопасности (транспарентности (публикация «белых книг» национальной обороны), мер доверия (СВМДА) и ограничительные (режимы нераспространения ядерного, химического, биологического оружия и меры экспортного контроля различных военных технологий), ШОС, АРФ, АСЕМ, ВАС. Стойкое отторжение наднациональных механизмов урегулирования конфликтов и концепции «минимального сдерживания». АРФ – площадка конструктивного диалога по проблемам безопасности и превентивной дипломатии на правительственном и экспертном уровнях. Вопросы безопасности в повестке деятельности ШОС: Региональная антитеррористическая структура (РАТС – Ташкент), Совещания секретарей Советов безопасности, совместные военные учения «Мирная миссия» с 2005 г.). Значимость поддержки Китаем Соглашения о безъядерной зоне в ЮВА и создания в ЮВА «зоны мира и нейтралитета». Ежегодные совещания министров обороны стран-членов АСЕАН и ее диалоговых партнеров (с 2006 г.). Дискуссионный форум АТССБ и экспертов оборонных ведомств «диалог Шангри-ла» (2002) /«Вторая дорожка»/. Условия и возможности возрождения и использования механизма шестисторонних переговоров по урегулированию ЯПКП в качестве основы структуры безопасности в Восточной Азии (Рабочая группа под председательством РФ). Задача повышения профиля России в рамках открытой, гибкой, многомерной архитектуры, базирующейся на принципе «неделимости безопасности».Причины неприемлемости в СВА «модели СБСЕ». Тема 3.6. Энергетическая безопасность региона СВА. Сокращение удельной энергоемкости США, ЕС на фоне роста спроса на энергию в СВА и их геополитические последствия. Битва за ресурсы и методы «углеводородной дипломатии». Страны СВА на пути диверсификации импорта нефти и газа для обеспечения перспектив новых и надежных источников поставок энергоресурсов. Стремление к участию в разработке или совместному владению нефтяными и газовыми месторождениями. Страны ОПЕК (Саудовская Аравия) – 50% и Россия 32% - лидеры в экспорте нефти. Зависимость будущего Китая как мировой супердержавы от гарантированных источников нефти и газа. Крупнейшие китайские госкорпорации в агрессивном поиске страховки от резких колебаний цен на углеводороды на мировом рынке. Возрастание значимости безопасности морских линий коммуникации, сухопутных транспортных коридоров и трубопроводов (ВСТО, ЕСГ). Проблемы ценовой и маршрутной конкуренции. Экономические и геополитические мотивы стремления России нарастить свое энергетическое присутствие в СВА и АТР. СВА как ресурс развития «Востока России»: конкуренция энергетических стратегий безопасности или соразвитие в едином энергетическом пространстве? Энергетика – сфера взаимодополняемости интересов России и СВА. Восточная газовая программа, СПГ и перспективы строительства транскорейского газопровода. Энергетическая дипломатия России и окружающая среда. Альтернативные источники энергии и программы АЭС до и после Фукусима-1. Энергетическая безопасность в экспертно-дискуссионном «поле». Многостороннее энергетическое сотрудничество в СВА, (идея КЗН): взгляд из России. Энергетическая составляющая территориальных споров. Сланцевый и метаноловый «прорывы» как фактор энергетического измерения международных отношений. Тема 3.7. «Нетрадиционные» вызовы и угрозы странам СВА. Новые и невоенные аспекты безопасности, характерные для СВА: внутренние вооруженные конфликты и проблемы терроризма, распространение ОМУ, морское пиратство, проблемы безопасности транспортной и энергетической инфраструктуры, национального сепаратизма и религиозного экстремизма, деятельность транснациональной организованной преступности, особенно в области незаконного оборота наркотических средств, незаконные миграционные процессы, киберпреступность, пандемии и эпидемии, экологические риски, климатические изменения (Пекин не упускает инициативу), техногенные и природные катастрофы. Этноконфессиональная ситуация в странах СВА и методы правительств по предотвращению диверсионно-террористических форм борьбы за национальное самоопределение. Синьцзян и Тибет – очаги постоянной напряженности КНР. Эффектность пиратских атак в Малаккском проливе, существенно превосходящая нападения в районе Африканского Рога, и участие стран СВА в патрулировании прилегающих к проливу акваторий. Подписание в 2004 г. Регионального соглашения по борьбе с пиратством и вооруженными нападениями на корабли в Азии. Страны региона как транзитный коридор, производитель наркотиков из природного сырья (из опиума и героина, выращенных в Афганистане и «золотом треугольнике») и искусственно синтезированных наркотиков, а также потребитель наркотических средств. Традиционные и новые маршруты как конечных продуктов, так и промежуточных веществ (прекурсоров). Борьба с незаконным оборотом наркотиков в КНР: история, современность (Закон 2007 г.) и сотрудничество с РФ, ШОС, США. Перспективы налаживания в СВА активного мониторинга и разработка механизмов совместного реагирования в отношении нетрадиционных угроз регионального и глобального масштаба. Тема 3.8 Роль и влияние США в СВА. Военно-политическое присутствие США – гарант поддержания модус-вивенди и сохранения статус-кво. Опасения Вашингтона утраты своего былого экономического и политического влияния в регионе. Тезис о «китайской угрозе» и стремление США побудить КНР «стать ответственным и заинтересованным учредителем в системе международных отношений», готового к «позитивному и взаимовыгодному сотрудничеству». Оценка военно-политического потенциала США и проецирования их мощи в АТР. Позиция Вашингтона по проблемам распространения ядерного и конвенционального оружия в регионе. КНР на рынке казначейских бумаг США и «Новый рейс» в двусторонних отношениях после победы Б. Обамы на выборах. Антиамериканская составляющая «всеобъемлющего стратегического партнерства» и «дозированного сотрудничество» России и Китая. Укрепление инструментов «мягкой силы» и поддержка Вашингтоном концепции «открытого регионализма» с включением в интеграционные процессы Японии, Австралии, Новой Зеландии, Индии, Индонезии, Малайзии, Сингапура и Вьетнама, как противовеса росту влияния и укреплению позиций Китая. «Демонизация КНДР («изгой из оси зла») как повод для американского военно-политического присутствия в регионе. ШОС и НАТО: альтернатива или взаимодополнение? «Прагматичный» и «мессианский» подходы в истэблишменте США к урегулированию проблем СВА. Тема 3.9 . Китайско-японский диалог: тенденции и перспективы. Исторические «раздражители» во взаимоотношениях двух представителей «стратагемной дипломатии». Социально-психологические факторы сближения и отчуждения двух азиатских держав. Поиски «точек соприкосновения» в «постбиполярном мире»: «в экономике – горячо, в политике - холодно». Трудности на пути установления отношений «стратегического партнерства». Характеристика торгово-экономических отношений КНР и Япония на современном этапе. Поведение КНР и Японии на «открытых рынках» и в ВТО. Энергетическая и военная составляющая соперничества. Место Китая и Японии в планах дипломатии двух стран по достижению статуса великих политических держав в предстоящей стратегической конкуренции с США. Япония – «Британия Дальнего Востока». «Российский и углеводородный фактор» в темпах сближения Пекина и Токио. «Проблемы, оставленные прошлым»: острова Дяоюйдао – Сенкаку и делимитация в ВКМ, «комплекс вины» Японии за агрессивную войну против Китая, «тайваньский» вопрос, экономическая взаимодополняемость без технологической состыкуемости, требование отказа Токио от блокирования с США («геополитические клещи») и участия в разработке системы ПРО ТВД. Корейский полуостров и ЮВА – арена соперничества между КНР и Японией. Принципиальные расхождения в концепциях «паназиатизма» Токио и Пекина и их подходов к обеспечению безопасности в АТР. Причины всплесков антияпонских настроений в КНР в апреле-мае 2005 г. и в сентябре 2010 г. и «паузы» в двусторонних саммитах. Рваный ритм японо-китайского сближения по схеме: «забегание – откат», - мотивы сторон. Попытки Пекина вовлечь переживающую шок от природно-техногенной катастрофы Японию в «азиатский интеграционный процесс». Начало военного сотрудничества Токио и Сеула (2011) – симптом реэкспансии Японии. Столкновения в Восточно-Китайском море: рычаг воздействия или реальная проба сил перед конфликтом? Тема 3.10 Россия в СВА: достижения, задачи, перспективы. Многовекторная внешняя политика России, как «евро-тихоокеанской державы»: традиции и современность. Место «Зауралья» в национальном хозяйстве страны и причины его депрессивности. Степень вовлеченности России в политические диалоги (ШОС, АСЕАН, АРФ, АПССБ, АСЕМ, ВАС) и отставание от интеграционных процессов и либерализации торговли и инвестиций в АТР. Топливно-сырьевой, ресурсоемкий характер отечественного экспорта, вяло-формальная имитация либеральных экономических реформ – путь в никуда. Модернизация как создание работоспособных институтов права, корпоративного управления, экономики, демократии. Восточные регионы – жертва непродуманных хозяйственных реформ последних двух десятилетий. Программы и мероприятия по реализации стратегии выравнивания социально=экономического развития Дальнего Востока и Забайкалья. Председательство РФ в АТЭС – шанс предложить повестку дня транстихоокеанского сотрудничества с учетом интересов развития Сибири и Дальнего Востока. Пути и возможности привлечения кредитно-финансовых учреждений стран СВА к реализации крупномасштабных проектов в российском ТЭК и к развитию дальневосточной нефтегазоперерабатывающей промышленности. Естественный дрейф Сибири и Дальнего Востока в сторону стран Восточной Азии и хозяйственно-транспортная «сшивка» как средство предохранения от распада страны. Проблема модернизации транспортно-логистического трансазиатского коридора России (менее 1% евроазиатского грузопотока) и его состыковки с транспортными системами стран СВА. Транспортный клуб ШОС. Трудности на пути достижения законодательно-инфраструктурной зрелости и создания многосторонних инновационных площадок и бизнес0инкубаторов на пространстве ДФО. Культурно-цивилизационный фактор и задача активизация гуманитарных контактов и формирования позитивной перцепции стран СВА и населяющих их народов в преодолении этнопсихологических проблем межкультурной коммуникации. Необходимость доброкачественного научного сопровождения и научно-пропагандистского обеспечения единой экономической, энергетической, научно-технической, культурной и общеобразовательной политики в СВА. ЕврАзЭС, Таможенный Союз и АТР. | ||||||||||||||||||||||||||||||||
Похожие:
 | Обучающихся по направлению 080600- «экономика» и по магистерской программе «Экономика фирмы и отраслевых рынков» |  | Программа предназначена для преподавателей, ведущих данную дисциплину, учебных ассистентов и студентов направления 030700. 62 «Международные... |
| Учебное пособие предназначено для студентов специальности 280102. 65 «Безопасность технологических процессов и производств» очной... | | Валерий Шанин — известный российский путешественник, член Союза кругосветчиков России, автор книг о путешествиях и путеводителей:... |
| Целями освоения учебной дисциплины «Кадровая безопасность» являются формирование у обучающегося следующего состава компетенций | | В курсе используется системный подход к разработке и использованию методов и моделей, учитывающих информационные, материально-вещественные,... |
| Рабочая программа предназначена для методического обеспечения дисциплины основной образовательной программы 090900 Информационная... | | Экономика пожарной безопасности: рабочая программа учебной дисциплины по направлению подготовки 280705. 65 «Пожарная безопасность».... |
| Цель изучения дисциплины «Религия и политика. Церковь в общественно-политической жизни» раскрытие механизмов взаимодействия религии... | | Сухарева О. Э. Деловой иностранный язык. Учебно-методический комплекс. Рабочая программа для студентов специальности 090301. 65 «Компьютерная... |