Заседание 1 Маартен Смитс, Советник, Секретариат вто
Скачать 0.82 Mb.
|
ПРЕДИСЛОВИЕ На протяжении последних нескольких лет одной из постоянно привлекающих внимание различных слоев российского общества тем является присоединение РФ к Всемирной торговой организации (ВТО). Интерес к данной проблематике представляется вполне объяснимым. С одной стороны, эта организация занимает особое место среди международных институтов, регулирующих функционирование системы мирохозяйственных связей. Именно она специализируется на выработке общих норм и правил, в соответствии с которыми ведется международная торговля, следит за их претворением в жизнь. С другой стороны, сами переговоры о присоединении России к ВТО и по своей продолжительности, и по охвату обсуждаемых проблем, и по вниманию к ним со стороны безнес-сообщества, представителей академической среды, политиков носят поистине беспрецедентный для нашей страны характер. Вместе с тем, для более глубокого осмысления как механизма функционирования организации, так и проблем и перспектив членства в ней России, принципиальное значение имеет вопрос взаимодействия с ВТО других государств, относимых, подобно российской экономики, к разряду «развивающихся рынков». Большая часть из таких стран уже является членами «клуба», другие – еще только ведут переговоры о вступлении. Проводимая экономическим факультетом СПбГУ при финансовой поддержке Канадского агентства международного развития (CIDA) международная научная конференция как раз и призвана помочь сформировать адекватное понимание указанных проблем. Оргкомитет конференции также выражает искреннюю признательность за помощь в организации конференции ООО «СМО Ладога» и гостинице «Амбассадор» в лице генерального директора Андрея Всеволодовича Шарапова. ТЕЗИСЫ ВЫСТУПЛЕНИЙ УЧАСТНИКОВ КОНФЕРЕНЦИИ День 1 Заседание 1 Портанский А.П. Информационное бюро по присоединению России к ВТО Кризис переговоров Доха раунда: попытки решения спорных вопросов, возможные последствия окончательного срыва раунда Переговоры Доха раунда как логическое следствие Уругвайского раунда, который явился выдающимся событием исторического масштаба для международных торгово-экономических отношений. Недостатки правового пакета соглашений Уругвайского раунда, ущемленность интересов развивающихся стран. Амбициозность задач Доха раунда. Возрастание числа участников переговоров и сложность поиска компромиссов. Министерская конференция в Канкуне 2003 г. и начало глубокого кризиса переговоров раунда. Решения Министерской конференции в Гонконге 2005 г. Невозможность выхода из переговорного тупика летом 2006 г. Сельское хозяйство как главный камень преткновения на переговорах раунда: позиции развитых и развивающихся стран. Попытки сближения позиций по сельскому хозяйству, поиски договоренностей в рамках «группы шести» (США, ЕС, Япония, Индия, Бразилия, Австралия) и США-ЕС. Общее стремление к достижению результата на переговорах Доха раунда и нарастание противеречий между группами стран относительно роли ВТО в будущем, - различие в «повестках дня» между развитыми и развивающимися странами. Объективные сложности переговоров Доха раунда с точки зрения намеченных целей в плане либерализации торговли в сравнении с результатами Уругвайского раунда. Отсутствие достаточной внутриэкономиечской мотивации в главных странах-участницах переговоров (соотношение интересов протекционистов и экспортеров) как тормоз переговоров Доха раунда. Внутриполитический фактор (на примере США и ЕС) как тормоз переговоров Доха раунда. Намеченные первоначально сроки переговоров Доха раунда и их нынешний временной аспект. Возможные последствия для мировой торговли окончательной остановки переговоров Доха раунда и маргинализации ВТО: отсутствие универсальной правовой базы в торговле, достоинства и недостатки региональных торговых соглашений, диктат более сильных участников торговых отношений и пр. Перспективы продолжения переговоров в рамках Доха раунда с учетом их нынешнего кризиса. Sergei F. Sutyrin Professor, World Economy Department Head St.Petersburg State University and International Banking Institute St.Petersburg, Russia Doha round of WTO negotiations: prospects and repercussions for Russian Federation Launch of DDA
“Cancún failure” Prospects of Russia’s accession:
a) more incentive for the WTO b) less time pressure on RF
(scarcity of WTO-members negotiating resources) “July package” Agriculture (more radical liberalisation was expected from developed countries): RF might benefit - as food-importing country - as food-exporting country NAMA: - tariff reduction Û custom duties collection level - tariff peaks and tariff escalation Þ additional arguments for further negotiations - import data reference period for tariff reduction schedule 1999-2001 Þ RF import expanded almost 4-fold since 1999 - NTBs as “equally important” subject of negotiations Þ both opportunities and threats for RF Exclusion from the agenda three out of four Singapore issues - investment Þ RF probably loses - transparency in government procurement Þ RF a) expands its activity in the field b) strives for better government procurement discipline Hong Kong Ministerial support of Doha Declaration and “July package” - further liberalisation in agricultural trade - adoption of Swiss Formula for tariff reduction - trade in services DDA has gone into “deep freeze” Whether Russia really needs membership in this type of WTO? - no deal is better than a bad deal? - what are the chances for the WTO to evolve towards more democratic/fair pattern of performance? Substantial part of commitments made by Russia in the process of accession negotiations does not contradict strategic needs and interests of the country Russia’s WTO membership and erosion of national sovereignty Kent Jones Professor of Economics Babson College The Political Economy of WTO Accession: The Unfinished Business of Universal Membership While the WTO now represents most of the world’s population, GDP and trade, the accession process since its founding in 1995 has been lengthy, and it is getting longer. Compared to its predecessor, the GATT, the WTO applies a much more detailed and legalistic approach to accession, due to the broader commitments of WTO members under the single undertaking and the enforcement powers of the Dispute Settlement Understanding. In WTO accession cases, WTO incumbent members have a superior bargaining position. The present study provides evidence that the elapsed time from WTO application to accession has increased systematically with the number of completed accessions, suggesting a process of learning by incumbent WTO members to bargain for more demanding concessions from applicants. Regarding the terms of accession in the sample of completed accession cases, the number of rules commitments has increased, and the level of bound tariffs has fallen, as the number of completed accessions has increased. In view of the difficult cases remaining in order to complete universal WTO membership, the study proposes more flexibility in accession requirements, along the lines of the GATT tradition. Many observers have complained about the length of WTO accession negotiations, and about the increasingly demanding concessions that incumbent members have been extracting from new members. This study has provided some statistical confirmation of the patterns of elapsed time in the negotiations and of the terms of accession. The regression results show a link between cumulative accessions and increasing length of time until a country’s accession is complete, suggesting that incumbent WTO members have learned to assert their bargaining power more and more in each new accession negotiation. Terms of accession have also become increasingly severe as the number of completed accessions has increased: the number of WTO rule commitments has increased for each new accession completed, and the final average bound tariffs in agriculture and in non-agricultural goods have fallen. For least developed countries, the preliminary results (based on the cases of Cambodia and Nepal) is that the accession negotiations are significantly longer, despite the intention of the Doha agenda to expedite the process. The terms of accession have been somewhat less demanding, however. The prospects for the group of 30 current WTO applicants are not encouraging. Many have already been negotiating longer than those countries that have acceded to the WTO, nine are least developed countries, and many may face delays for various political reasons. The WTO remains arguably the most successful international organization of its kind, bringing significant economic benefits to its members through a system of rules, a forum for dispute settlement, and a framework for further trade liberalization. It has indeed moved closer to universal membership, but many of the remaining accession cases are likely to be difficult and lengthy. One may argue that, once Russia and perhaps a few other of the remaining sizable countries become members, then the accession issue will no longer be of much importance. But there is a larger problem that may be lurking in the lengthy accession process, which reflects the strictures of WTO legalism and the single undertaking. By making it more difficult to join, the WTO may be losing not only the economic, but also the political, benefits of the gains from trade. While the GATT “big tent” approach may have lacked precision, it did get a highly diverse set of Contracting Parties to the multilateral negotiating table, and thereby encouraged trade among countries whose economic, regulatory and even political regimes were dissimilar. By making it easier to get everyone inside the tent first, and manage a more flexible hierarchy of obligations and benefits later, might not the WTO begin finally to fulfill its promise not only of material prosperity, but of reducing political conflict among all nations as well? Заседание 2 Ломагин Н.А. д.и.н., доцент СПбГУ Отношения ВТО с неправительственными организациями (НПО) Массовое движение антиглобалистов на рубеже веков и в первые годы XXI в. наглядно показало всем и, прежде всего, крупнейшим международным экономическим организациям (МВФ, Всемирный банк и ВТО), что НПО представляют весьма заметную силу и превратились в важных участников международных отношений. В полной ли мере ВТО реагирует на озабоченность институтов гражданского общества? Эта проблема относится к числу новых, с которыми международная торговая система ранее не сталкивалась. Никогда ранее в переговоры о торговле не было задействовано такое большое количество различных игроков. По сравнению со Всемирным банком и ООН Всемирная торговая организация сравнительно недавно вступила в контакт с гражданским обществом. Существуют три основных аргумента в пользу более активного участия НПО в формировании политики межправительственных организаций. Первый из них касается того, что НПО обладают исключительными знаниям в определенных областях и их экспертиза должна быть использована во благо человечества. Второй аргумент заключается в том, что НПО в лучшей степени, нежели другие, могут выражать корпоративные интересы разных сегментов общества. Наконец, третий аргумент сводится к тому, что участие НПО способствуют политическому участию и плюрализму и тем самым стимулируют демократизацию политического процесса в глобальном управлении. Комиссия Кардозо даже назвала международное общественное мнение, выразителями которого претендуют быть НПО, «второй сверхдержавой».1 Современные НПО и союзы неправительственных организаций помогают формулировать и реализовывать многие решения, которые принимаются на международном уровне. Влияние НПО осуществляется по пяти основным направлениям (выявлению негативных последствий глобализации; созданию новых ценностей и норм; формированию международных альянсов, предлагающих альтернативные подходы к решению существующих проблем; давлению на международные межправительственные организации с целью решения насущных вопросов; распространению социальных инноваций, имеющих прикладное значение для современных отношений). ВТО за короткое время удалось достичь существенных успехов в отношениях с неправительственными организациями. Секретариат ВТО установил тесные отношения со многими НПО. Обе стороны многому научились друг у друга. К числу наиболее значительных мер в этом направлении относятся, во-первых, принятие Генеральным Советом новых принципов отношений с неправительственными организациями (1996 г.), направленных на повышение транспарентности организации, во-вторых, введение правил по рассекречиванию документов (2002 г.), в-третьих, проведение в Женеве на регулярной основе брифингов, симпозиумов для неправительственных организаций, а также приглашение их на конференции ВТО. Шеров-Игнатьев В.Г. к.э.н., доц,, СПбГУ О «соревновании» глобальной и региональной интеграции В полувековом соревновании региональной и глобальной интеграции начало нового века ознаменовалось «отрывом» региональной. Несмотря на казалось бы, очевидное преимущество замены сотен двусторонних и иных узких по составу участников соглашений о свободной торговле одним всеохватывающим соглашением в рамках ВТО, этого пока не происходит, а число региональных соглашений увеличивается едва ли не каждую неделю. Обилие ЗСТ и ТС все более напоминает, по словам Джагдиша Бхагвати, «чашку спагетти». Некоторые страны, такие как США, Мексика, Чили заключили уже по 10-15 соглашений о свободной торговле с другими странами и региональными группировками. Число соглашений перевалило за 300, идут переговоры еще по нескольким десяткам. Этот противоречие требует рационального объяснения. Оно лежит в слабости механизма ВТО, с одной стороны, и преимуществах узких по охвату соглашений, с другой. Успехи ГАТТ были достигнуты в условиях биполярного мира, один из полюсов которого – СССР и его союзники – был выключен из механизма торговых переговоров. В этих условиях страны – участники ГАТТ невольно играли по правилам, определявшимся на другом полюсе, и антагонистических противоречий не возникало; несмотря на формальное равенство голосов, развивающиеся страны в целом ориентировались на позиции стран «большой четверки». Изменение картины мира в 90-е годы внешне выглядело переходом к монополярности с доминированием США. Однако однополярная структура, по-видимому, неустойчива и недолговечна - происходит новая морфологизация мировой экономической и политической системы, вызревают альтернативные полюса. Крупные развивающиеся страны осознают свою растущую мощь и не боятся заявлять о своих интересах и искать союзников и партнеров. Достижение консенсуса и далеко идущих договоренностей внутри разросшейся до 150 участников и расширившей спектр обсуждаемых вопросов ВТО становится крайне затруднительным. Одним из первых признаков этого стал кризис ВТО, обозначившийся в Сиэтле в 1999 г., когда многие представители многих развивающихся государств возмутились попыткой кулуарной выработки итоговых документов в «зеленом кабинете» без их участия. Канкун и переговорный тупик 2006 года продолжили эту тенденцию. Развивающиеся страны Юга сумели объединиться и сформулировать свои претензии к сформировавшемуся миропорядку. Ряд из них радикализовался и частично перешли к идейному антагонизму и новому антиимпериализму. С другой стороны, региональные соглашения о либерализации торговли и иных сфер экономических связей оказались приемлемой альтернативой – по ряду причин: 1. В условиях невозможности фронтального наступления по пути либерализации МЭО правительства продвигаются на тех направлениях, где это возможно и выгодно. При этом им не требуется согласовывать внешнеторговую политику с малозначимыми партнерами, а договоренности со значимыми партнерами могут быть дифференцированы. 2. Двум партнерам договориться легче, чем 6, 12 и тем более 150. Опыт показывает, что эффективные интеграционные группировки редко создавались с числом участников более 6-7. 3. Интернет принципиально упрощает и удешевляет ведение переговоров, как между фирмами, так и между правительствами. Компьютерные средства позволяют таможенникам разобраться с “вермишелью” преференций, обилием таможенных режимов, правил происхождения товаров, различающихся по странам-партнерам. Наконец, информационная революция позволяет реализовать положительные эффекты объединения рынков более эффективно. Таким образом, у региональной интеграции есть будущее – до тех пор, пока издержки заключения нового узкого соглашения будут существенно меньше выгод от его реализации. |
Похожие:
 | Москве в Международной промышленной академии состоялась научно-практическая конференция «Вступление России в вто: преимущества и... |  | Р. Л. Кошкин, советник налоговой службы РФ III ранга, Управление ресурсных и имущественных налогов фнс россии |
| Вто. Также было заявлено, что в ходе переговоров таможенные ставки уже были снижены в 1,5 раза, т е с 15% до 10%. В 2005 году Правительство... | | Отпечатано Amnesty International, Международный секретариат, Соединенное Королевство |
| Смирнов А. В., доктор юридических наук, профессор, советник Конституционного Суда Российской Федерации, действительный государственный... | | В минувшйи четверг, 22 июня состоялось заседание межведомственной комиссии по снижению напряженности на рынке труда. В ее задачи... |
| М. М. Щербинина, советник налоговой службы РФ ш ранга, Управление налогообложения прибыли (дохода) фнс россии | | ... |
| Константин Бабкин: «После вступления в вто российское сельское хозяйство ожидает скорая смерть» | | Президиума Экспертного совета с участием работодателей для экспертизы учебно-методических комплексов, формируемых в образовательных... |