Отечество нам царское село
Скачать 4.87 Mb.
|
Листьями опавшими шуршитСловно разговаривает с нами, Нашу память будто ворошит! Наверное, никто не будет отрицать того, что золотая осень очень располагает к мечтательности, к воспоминаниям! Возвращаясь с дальней прогулки, домой через теперь уже открытый для всех желающих Екатерининский парк, мы с моей собакой - ирландским сеттером Герой - делаем остановку на полуострове Большого пруда, где расположено прекрасное творение архитектора Монигетти - парковый павильон "Турецкая баня". Слева от нас – стройная колоннада Мраморного мостика, впереди - небольшой, поросший лесом островок, за ним – символ былой русской воинской славы – Чесменская колонна. Солнце уже опустилось к верхушкам деревьев позади нас, зажгло жёлтые и красные свечи клёнов и ярко осветило чёрного чугунного орла, терзающего турецкий полумесяц на её вершине, как бы лишний раз, напоминая морякам, гуляющим в парке, о былом величии русского военного флота. Усталый, я опускаюсь на каким-то образом оказавшуюся здесь, в ухоженном парке, старую автомобильную покрышку, лежащую у самой воды. Гера усаживается рядом. Нисколько не опасаясь нас, совсем близко, большим стадом плавают кряковые утки. Молодые уже перелиняли и их трудно отличить от матёрых. Селезни надели свой роскошный весенний наряд и красуются перед скромно на их фоне выглядящими утками. Удивительно: ведь в дикой природе кряква – пожалуй, самая осторожная и осмотрительная утка! Она никогда не сядет к подсадным крякушам или чучелам, не сделав прежде "круг почёта", не осмотрев окрестности: нет ли поблизости какой-либо опасности. Да и такой многочисленной, как теперь в парковых прудах, в дикой природе она никогда ранее не была. Кряквы всегда было значительно меньше, чем, скажем, более мелких и доверчивых чирков. Те, увидев на воде стайку сородичей, долго не раздумывая, сходу плюхаются рядом, не ожидая никакого подвоха, и даже не пытаясь убедится: живые это птицы или резиновые чучела. А то ещё подплывёт, бывало, к чучелу и станет его клевать: то ли заигрывает, то ли прогоняет незнакомца?! За эту свою простоту и доверчивость они и поплатились. Очень редко теперь даже в самых глухих местах нашего северо-запада можно встретить юркого и стремительного в полёте простодушного чирка-свистунка или чирка-трескунка. Выбили их алчные охотники и браконьеры начисто! Может быть, действительно, как утверждают некоторые, разум – это просто умение приспосабливаться?! Вот кряквы приспособились к изменившимся за последние полстолетия условиям жизни - к урбанизации, интенсификации и химизации сельского хозяйства - и теперь прекрасно живут и размножаются рядом с человеком – своим извечным врагом – в городских парках, на каналах и речках. Водимо, поняли, что именно здесь у них минимальное количество врагов. Между тем солнце совсем скрылось за горизонтом, наступили сумерки. Зажглись фонари на Парковой улице. Их отражения жёлтыми лучами легли на спокойную воду пруда. Вдоль парковой изгороди чередой побежали огоньки автомобилей. Скрылась во мраке Чесменская колонна, еле различим Мраморный мостик. Вместе с наступающей темнотой утки отплывают подальше от берега - инстинкт самосохранения ещё не пропал совсем! В вечерней тишине парка необыкновенно громкими кажутся их многочисленные переплетающиеся голоса: "ка – ка – ка! ка – ка – ка!" Своеобразным хором они провожают уходящий день! Гера насторожилась и напряжённо всматривается и вслушивается в темноту. В ней тоже ещё окончательно не погиб природный охотник. Присутствие дичи волнует, возбуждает её чувства, заставляет быстрее биться сердце. Она далеко высунула свой влажный розовый язык, часто дышит и вся дрожит от охватившего её азарта. Поглаживая шелковистую голову, я успокаиваю её. Окружающая обстановка наталкивает меня на воспоминания. Я представляю себя на утиной охоте, в сумерках сидящим в скрадке на берегу поросшего камышом озера, в ожидании появления на фоне неба силуэта налетающей утки. Во мне пробуждается даже какое-то подобие охотничьего азарта, когда с шумом в воздух поднимается с середины пруда большая стая уток. Начинается вечерняя утиная зорька! Покружив над прудом, стая разбивается на небольшие группы, одни из которых улетают на дальние места ночной кормёжки, другие, сделав несколько кругов над парковыми прудами, выберут себе подходящее место поблизости. Вот эти утренние и вечерние перелёты уток к местам днёвок и ночёвок охотники и называют утиными зорьками. Зорьки – лучшее время утиной охоты. Укрывшись в специально оборудованных скрадках, либо используя естественные природные укрытия, посадив перед собой на воду для приманки резиновых подсадных, охотники ожидают приблизившихся на расстояние верного выстрела летающих уток, и стреляют по ним обычно влёт. Вечерняя зорька продолжается до полной темноты, утренняя – с рассвета часов до девяти. Днём утки почти не летают. Утиная охота азартна, требует знания повадок дичи, умелого выбора места засидки, хорошей маскировки и, конечно, искусной стрельбы по движущейся, скоростной, маневрирующей цели. Я уже почти совсем оставил занятие охотой. Во-первых, моё время пылких страстей безвозвратно ушло в прошлое; во-вторых, дичи в природе осталось так мало, что считаю большим грехом уничтожать последнюю! Буквально на моих глазах исчезло большое количество видов охотничьих животных и птиц! Да и не только охотничьи. Даже певчие птицы стали в наших краях большой редкостью! Боюсь, что в недалёком будущем люди смогут обыкновенного зайца или чижа увидеть только на картинке, как мы сегодня рассматриваем динозавра! Надо сказать, что и в добрые старые времена, будучи с детства заядлым охотником, я получал удовольствие не от количества и веса добытой дичи или вкуса приготовленного из неё блюда, а от её поиска, выслеживания, наблюдения за повадками, красивого выстрела, остановившего бегущую или летящую, трудно доступную цель, то есть - от самого процесса охоты! И чем с большими трудностями доставался охотничий трофей, тем ценнее он для меня был. "А что, если сегодня, - думаю я, - здесь, в городском парке, рядом со знаменитым парковым павильоном попробовать восстановить в памяти охоту на утиной зорьке и чувства, которые испытывал когда-то?! Вспомнить, как замирало и трепетало сердце в ожидании наступления момента выстрела по налетающей птице. Ощущение торжества победы. Долго не покидающие тебя возбуждение и удовлетворённость, смешанные с усталостью от нервного перенапряжения после завершения охоты. Конечно, мои ощущения будут существенно менее ярки, чем в реальности, зато эта моя "охота" никому не причинит никакого вреда!" Стрельба влёт – важный элемент охоты по птице - большое искусство и требует определённого навыка, выдержки, умения владеть своими чувствами. Настоящий охотник-любитель, в отличие от промысловика-заготовителя, испытывает целую гамму чувств, возбуждающих, мешающих меткому выстрелу и одновременно так украшающих его жизнь! Чу! Где-то справа зашуршали крылья летящей утки. Звук приближается. Сердце моё затрепетало, кажется, оно вот-вот выскочит из груди, резко повысился пульс! Дыхание стало поверхностным и прерывистым. Время остановилось. Я весь напрягся, ища глазами не видимую ещё цель. Вот она, наконец, показалась на фоне западного более светлого участка неба. Ничего, не опасаясь, утка летит над водой мимо меня на расстоянии хорошего выстрела. Я мысленно вскидываю к плечу ружьё вместе с линией прицеливания в направление цели. Утка за это время успевает переместиться вперёд. Двигая линию прицеливания по траектории её полёта, догоняю цель и, несколько опередив, не останавливая линии прицеливания, плавно нажимаю на спуск. Грохот выстрела, разорвавший вечернюю тишину, всплеск упавшей на воду утки, поднятый ею фонтан брызг, тело птицы с распростёртыми крыльями и опущенной в воду головой, как и весь процесс стрельбы, ярко дорисовывает моё воображение. При моём способе стрельбы упреждение мало зависит от скорости цели. Чем больше скорость, тем быстрее приходится двигать линию прицеливания, догоняя её стволами ружья. Вспомнилось, как давным-давно я заучивал наизусть таблицу величин необходимых упреждений при стрельбе по разным видам дичи, пока на круглом стенде мне ни объяснил тренер, что этого вовсе и не нужно делать. Следующая утка налетает из темноты прямо на меня – "в штык", как говорят охотники. Я увидел её уже почти над своей головой. Сложный случай. "Стреляю", применяя тот же метод, и она "падает" мне под ноги. Знаменитый "королевский" выстрел! "Вот видишь, - говорю я Гере, - оказывается можно охотиться и таким образом, прямо в городе! Пусть наши утки живут, размножаются и радуют людей, украшая парк и доверчиво принимая корм из их рук! Близкое общение с братьями нашими меньшими делает человека духовно богаче, добрее, облагораживает его!" Она, как будто понимая меня, одобрительно виляет хвостом. Посидев ещё с полчаса и вдоволь "настрелявшись", я поднимаюсь и вполне довольный нынешним вечером, иду домой. Активный лёт утки продолжается. Гера, подняв свой красивый хвост-перо и всем своим видом тоже выражая полное удовлетворение, бежит чуть впереди. Я вспоминаю памятные былые охоты в Прибалхашье, ночёвки в густых камышовых зарослях у костра, обилие дичи, богатые трофеи, удачные выстрелы и своих друзей-охотников тех лет. В ДЕНЬ ЮБИЛЕЯИнтересно бы знать, что подумали обо мне вот эти молодые люди, проходя мимо, внимательно взглянувшие на меня? Должно быть, что-то тронуло их в моём нынешнем облике: совершенно седой одинокий неподвижно сидящий уставившийся в одну точку старик. Возможно, я им напомнил древнюю аллегорию Зимы из серии: Весна, Лето, Осень, Зима! Может быть, мой вид вызвал у них неприятное напоминание о том, что всё в этом мире проходит, всё имеет своё начало и конец, и это расстроило их и испортило им радость сегодняшнего, солнечного весеннего дня!? А возможно, мой вид произвёл на них такое же впечатление, как на меня когда-то давным-давно образ состарившегося Следопыта – героя романов Ф. Купера. Кажется, это в романе "В прериях" он предстаёт перед читателем глубоким, морщинистым и немощным стариком, сидящим рядом такой же старой, облезлой и беззубой собакой; и только длинный карабин в его руках позволяет узнать в нём некогда молодого, сильного, бесстрашного, справедливого друга и защитника американских индейцев. Ведь надо же, как запомнился мне этот образ, хотя Ф. Купера я не перечитывал с самого детства! Увы, у меня нет длинного карабина, и ничто не напоминает людям о моей, конечно, не такой впечатляющей, но всё же довольно значимой, по крайней мере, для меня молодости! В те далёкие детские годы я и не думал, что в дряхлом стариковском теле сохраняется почти неизменной душа молодого человека, что она, возможно, и вообще не стареет! И уже из этого вполне допустима гипотеза о её бессмертии! Как выяснилось, наоборот, с годами душа, как вместилище мудрости, даже расширяется, богатеет, растёт! Ведь не даром говорят именно о зрелом человеке, а не о ребёнке: "Человек большой души!" Безусловно, что-то закладывается в наши души Богом, но всем остальным: нравственными понятиями, чувствами, мыслями, знаниями, мировоззрением мы сами наполняем её в течение всей нашей жизни! Наверное, когда-то это вместилище переполняется и от того у стариков возникает естественное желание выговориться, поделиться содержимым своей души с молодыми. Часто в наше время это совершенно незаслуженно осмеивается и называется стариковской болтливостью! А вот древние, мудрые предки наши не только не осмеивали старческое "чудачество", но даже сформулировали Заповедь: "Чти отца твоего и матерь твою, да благо ти будет и долголетен будеши на Земле!" Они-то хорошо понимали, что мир сложен и многообразен, а жизнь человеческая коротка, и потому необходимо использовать весь опыт предшествующих поколений! К сожалению, в наше порочное время люди забыли об этом: рушатся семейные, родственные и национальные связи, разрывается связь поколений. Молодёжь больше надеется на технику, компьютеры, Интернет! Не понимает, что живое общение с мудрыми стариками куда продуктивнее! И не даром сказал поэт: "Пусть молодость крылата и задорна, \Пусть зрелости под силу все дела, \Но мудрых мыслей золотые зёрна \ Судьба в награду старости дала!" Будущая же мудрость, духовный фундамент в человеке закладывается в детстве, в семье – в этой школе нравственности! - Что-то меня сегодня потянуло на размышления о душе! Неужели наступила пора? – с горечью подумал Иван Петрович Сумной. - Судя по всему, да! Ведь сегодня мне исполнилось семьдесят! И я пришёл сюда, во двор, где прошло моё детство, чтобы вспомнить прожитые годы, в частности и то благодатное время, когда всё ещё было впереди, а о подведении итогов, о душе и мыслей не было! Помнится, впервые эта мысль у меня появилась под влиянием модного тогда Ремарка в день моего тридцатилетия. Тот день был далеко не праздничным. На рассвете с очередным инфарктом увезли в госпиталь моего отца, мама уехала с ним. Жена, отведя в детский сад сына, отправилась на работу, а я, по случаю своего дня рождения взяв на службе отгул, сидел в одиночестве на кухне напротив начатой бутылки вина, курил и размышлял о прошедших годах жизни. С того дня прошло сорок лет. И вот я снова сижу один, но не в далёком Казахстане, а здесь - во дворе моего детства - и подвожу уже не промежуточные, а, наверное, окончательные итоги! В оставшиеся годы, если таковые и будет, мало что изменится принципиально! Поэтому, давай-ка, друг мой, в этот юбилейный день ещё раз перелистаем последовательно страницы прожитой жизни, останавливаясь более подробно на наиболее значимых, поворотных вехах, и прокомментируем их, по возможности исключив ложь и лицемерие, откровенно, как перед Богом на Страшном суде! Хочется объективно посмотреть на процесс наполнения своей души, на свои душевные сдвиги, на себя глазами постороннего человека! Ему представился длинный и извилистый жизненный путь и на нём бесконечная цепочка плохих и хороших людей, с которыми сводила судьба. Значительная часть из них уже остановилась, найдя свой вечный приют. В последнее время Иван Петрович привык рассуждать с самим собой, смотреть на себя и оценивать как бы со стороны. Близких друзей, которые приобретаются в годы молодости и остаются обычно на всю жизнь, которым можно смело открывать все тайники души и не ожидать подлости, у него уже не осталось. Новых же - в старости находят редко: слишком высокой становиться наша требовательность к людям. Вот и сегодня он вёл привычный внутренний диалог и в этом способе общения видел даже кое-какие достоинства. Ну, например, самому себе нет никакого смысла лгать! А потому оценки лиц и событий становятся более объективными и достоверными. Начнём, пожалуй, с того момента, когда ты поселился в этом доме, с отрочества, с более или менее осознанного "я" – сказал он мысленно самому себе. Итак, осень 1947года. Ну- ну вспоминай, старина, хотя и давненько это было! К моменту твоего вселения сюда была восстановлена разрушенная во время Великой Отечественной войны левая половина вот этого самого дома. Дворовое мальчишеское общество уже сложилось. Мы – новенькие - должны были вписаться в него, одновременно устанавливая свой социальный статус. При этом, конечно, были потасовки. Новосёлы объединились против старожилов. Большим забиякой я не был, однако постоять за себя научился ещё в эвакуации на Урале. Несмотря на то, что нам было по 12 – 15 лет, мы - дети войны - были очень воинственны! Тогда же я познал первое предательство товарища. Он убежал, бросив меня одного во время битвы с несколькими сверстниками. Я защищался, как мог, но после удара трубой потерял сознание и был доставлен в поликлинику случайными прохожими. Необходимость взаимной поддержки объединила новосёлов, и мы подружились. Особенно сблизился я с братьями Гармачами. Они были погодками, но учились в одном со мной классе. В нашем доме, где жили исключительно семьи заводских рабочих, их родители составляли исключение. Они имели высшее образование, занимали важные должности и обладали персональной квартирой, что было в то время большой редкостью! В их семье было трое детей и бабушка. Именно она сыграла большую роль во всей моей дальнейшей судьбе. Всё началось с того, что однажды, зайдя к приятелям, я увидел её сидящей рядом с радиоприёмником и слушающей незнакомую речь. Меня это поразило: я увидел первого человека, который отлично понимает не только мой родной язык! Оказалось, что эта женщина знает все европейские языки! Да и вообще, она - бывшая княгиня! Человек из сказки, из далёкого исторического прошлого! Я был поражён этой встречей. Позже я не раз вместе с её внуками слушал её необыкновенные рассказы о Чёрном и Средиземном морях, о Крыме и Кавказе, о Риме и Париже, о Берлине и Лондоне, о необыкновенных красотах этих мест и о людях, там живущих. Людмила Владимировна видела и знала так много и так интересно рассказывала об этом, что скоро стала моим кумиром. Я слушал её, затаив дыхание, боясь пропустить хотя бы одно слово! Это был самый интересный человек изо всех, кого я знал ранее. Очень умело и совсем не назойливо она воспитывала своих внуков, а заодно и меня, в аристократической системе ценностей. Людмила Владимировна где-то добывала редкие в те послевоенные годы романы В. Скотта, М. Рида, А. Дюма, Ф. Купера, Дж. Лондона, Ж. Верна, читала их вслух, а, заинтересовав слушателей, предлагала им продолжить чтение самостоятельно. Так я стал постоянным посетителем библиотек и читальных залов (многие из дефицитных книг на руки не выдавались!) По счастливой случайности чужой дворовый мальчишка из не слишком образованной рабочей семьи стал объектом её воспитания. Я бесконечно благодарен за это судьбе и Людмиле Владимировне! Случилось так, что именно я оказался самым прилежным её воспитанником! Хорошо подобранная литература и моя любознательность дали мне возможность в раннем детстве наполнить душу высокими моральными ценностями: гуманным христианским пониманием добра и зла, справедливости и несправедливости, чести и подлости, воинской доблести, любви к ближнему, сопереживанием униженным и оскорблённым! На всю жизнь духовные ценности стали для меня предпочтительнее материальных! О роли хорошей книги в первоначальном наполнении души человека прекрасно сказал В. Высоцкий в своей Балладе о борьбе: Если мяса с ножа ты не ел ни куска, Если, руки сложив, наблюдал свысока И в борьбу не вступал с подлецом, палачом, Значит, в жизни ты был ни при чём, ни при чём! Если, путь, прорубая отцовским мечом, Ты солёные слёзы на ус намотал, Если в жарком бою испытал, что почём, Значит, нужные книги ты в детстве читал! Сегодня, по прошествии шестидесяти лет, я с гордостью могу без всякого бахвальства сказать, что, благодаря своей случайной воспитательнице в детстве читал именно нужные книги и любовь к книге сохранил на всю жизнь! Другим ценным подарком Людмилы Владимировны было пробуждение во мне чувства собственного достоинства и здорового самолюбия. Она, естественно, не считала меня равным по социальному статусу членам своей семьи. Порой это её отношение прорывалось наружу и больно ранило меня, будило самолюбие, заставляло больше работать над собой и, таким образом, расти духовно. Через много лет, уже окончив военное училище, прослужив несколько лет в части, а затем, продолжив обучение в военной академии, при встрече с ней я вроде бы мимоходом, невзначай, но, внутренне очень гордясь собой, сказал, что уже имею диплом переводчика, а далее собираюсь посвятить себя научной работе. И выполнил данное ей тогда обещание. В те же далёкие детские годы мой отец – страстный охотник и рыболов - приобщил меня и моих школьных друзей к природе, научил понимать и любить её, по-доброму относиться к ней. Открыл для нас ещё одну важную сторону человеческого бытия, тем самым, обогатив наши души, наполнив их высоким чувством любви к братьям нашим меньшим, к родным лесам и полям, рекам и озёрам – в целом к русской земле, нашей Родине! Этот зародившийся тогда патриотизм я также пронёс через всю жизнь! Та первая веха на жизненном пути достойна столь пристального внимания. Ведь именно в детстве и отрочестве закладывается духовный фундамент морали, мировоззрения, всех жизненных интересов человека. Мой фундамент оказался надёжным, система ценностей практически не изменилась с годами! Вон то окно на четвёртом этаже – окно кухни нашей коммунальной квартиры, где прошли последние пять лет моей школьной жизни, и окончилось детство, да, собственно, и юность! Из него я смотрел во двор майскими белыми ночами, готовясь к экзаменам на аттестат зрелости, а внизу - вон под теми кустами сирени, на скамейке - обнимались с девушками курсанты-моряки: красавцы в широченных, растянутых на фанерных клиньях чёрных клёшах, с травлеными в хлорке почти до полной белизны гюйсами на синих форменках, с палашами на боку, в кокетливых мичманках. Я завидовал им и в те минуты очень хотел стать таким же. Девчонки в их объятиях просто млели от счастья! Ещё бы: морской офицер в те годы был голубой мечтой каждой из них! Однако судьба распорядилась иначе: через три месяца я стал курсантом-артиллеристом. Три года военного училища! Как же они памятны! И всего-то три года. Сколько таких трёхлеток было потом?! И далеко не о каждой из них можно вообще что-либо вспомнить! Училищный период жизни – это была Веха! Она круто повернула жизнь, поставила её на военные рельсы. Одновременно произошёл переход от школьного детства, минуя юность, сразу во взрослую жизнь! Тогдашние семнадцатилетние были зрелыми людьми! Прошло более двадцати лет, как я уволился из армии, снял погоны, но в душе я по-прежнему остаюсь офицером, и даже сны мне большей частью снятся на военные темы. Сослуживцев по армии я и сейчас помню лучше, чем людей, с которыми сводила судьба в последующие годы! Мои училищные наставники, большинство из которых имело за плечами Великую Отечественную войну, но не имело высшего образования, обучили меня главной профессии каждого Гражданина – профессии защитника Родины! "Много важнее глубокого знания твоей будущей технической специальности должно быть умение организовать боевые действия в обороне или в наступлении вверенного тебе, как офицеру, воинского подразделения или части!" – не раз слышал я в течение всех трёх лет. Боевые командиры - они воспитали во мне высокое чувство ответственности за порученное дело и гордости за принадлежность к советскому офицерству – сословию, предназначенному и всегда готовому к самопожертвованию во имя Родины – Союза Советских Социалистических Республик! Это были годы гражданского созревания. По их прошествии нам – двадцатилетним юнцам - без всякого опасения можно было доверить (и доверялись) важные и ответственные дела! Инфантилизм, как общественное явление, появился позже, к большому сожалению, в среде наших детей. Внутренний монолог прервался, мысли Ивана Петровича скользнули в сторону. Ему вспомнились: торжественный выпуск из училища, последние наставления начальника, прибытие в зенитно-ракетный полк, освоение новой техники, гордость за досрочный допуск к самостоятельному боевому дежурству. Затем были боевые стрельбы по реальной цели (истребителю МИГ-15) на полигоне и сбитый исключительно благодаря его знанию техники и находчивости самолёт-мишень; чувство глубокой удовлетворённости хорошо проделанной работой и заслуженная благодарность командования. В сознании замелькали картины быта военного городка, окружённого стеной леса; общежитие, лица друзей-лейтенантов, запойное чтение художественной литературы в свободное от службы время и неуёмное, постоянно его преследующее, желание учится: жажда глубже постичь сложную картину мира и самую передовую по тем временам науку и технику управления. Вспомнились его ежегодные (подаваемые в течение четырёх лет) рапорта по команде с просьбой о направлении на обучение в академию; неприятные объяснения с начальством, связанные с необоснованными отказами (даже готовность бросить военную службу ради удовлетворения потребности в знаниях) и, наконец, долгожданная отборочная комиссия. Он даже вздрогнул, встрепенулся от остроты переживаемого вновь, как тогда, ощущения предельной удовлетворённости, счастья от встречи с очередным важным поворотным пунктом в своей судьбе. Ему ясно представилось, как он стройный молодой взволнованный, в сильно поношенном кителе со стоячим воротником, красными кантами по швам и серебряными погонами старшего техник-лейтенанта; с овальным значком об окончании среднего нормального военного училища на груди - стоит перед грозной комиссией – десятком полковников-преподавателей разных академий во главе с генералом. Они сидят за длинным столом, за их спинами – большое зеркало, в котором отражается его такая жалкая и незначительная на их фоне мальчишеская фигурка. Чуть в стороне, за отдельным столом сидит ещё один полковник – начальник управления кадров армии, он скороговоркой, поспешно читает его ещё совсем тоненькое личное дело и, не раздумывая, сразу делает вывод: поступление в академию товарища Сумного из-за недостатка служебного опыта целесообразно отложить! Но в нём, Иване Петровиче, вдруг происходит какой-то неожиданный даже для него самого взрыв эмоций, воля его напрягается и он тихо, но твёрдо и решительно возражает:
Головы членов комиссии поднимаются и десять пар глаз с удивлением смотрят на строптивого лейтенанта. Мои предшественники не осмеливались перечить столь высокому начальству. Начинается нешуточный с пристрастием перекрёстный опрос упрямца по школьной программе. Он бойко отвечает, т. к. давно и старательно готовился к этому. Кое-что из того импровизированного экзамена, решившего его судьбу, он помнит и сегодня:
На лицах экзаменаторов появляются довольные улыбки. Всё время опроса молчавший генерал вдруг спрашивает:
И произносит несколько фраз на немецком языке из биографии В.И. Ленина. Мой перевод его удовлетворяет. - Я считаю, - говорит не терпящим возражений, властным голосом генерал, что именно такие: настойчивые, знающие и любознательные офицеры и нужны Советской Армии. Поздравляю Вас, товарищ старший лейтенант! Вы зачисляетесь кандидатом для поступления в радиотехническую академию! Желаю Вам отличной учёбы и хорошей карьеры в дальнейшем! Как на крыльях вылетел молодой офицер из помещения, где заседала комиссия. Того ощущения счастья он не забыл и сегодня. - Фу ты, - думает Иван Петрович, - даже сердце зачастило. Наверное, и давление повысилось?! Нужно успокоиться. А то ещё сердечный приступ получишь в день рождения! Этого ещё не хватало! Некоторое время он сидит совершенно бездумно, шаря глазами по окнам с детства знакомого дома. Подходят и садятся рядом двое мужчин.
Короткий разговор на какое-то время отвлёк его. Но вот мысли снова закружились, завертелись, заклубились пчелиным роем. Иногда они вырывались на волю, потом снова скрывались в плотном клубке. В сознании возникали и исчезали лица, видения, обрывки разговоров тех далёких времён. Стоп! – сказал он себе. – Ты, кажется, совершенно разучился быть последовательным. Ведь мы с тобой договорились держаться определённой канвы: основных, ключевых, поворотных вех на твоём жизненном пути, пропуская всё незначительное! Это сейчас тебе легко отличить значительное от незначительного, а тогда? – возразил его внутренний голос. Давай всё же вернёмся к весне 1961года. Нет – к декабрю 1960-го. Здесь тоже стоит очень важная веха: твоя женитьба на нежной, любящей и заботливой девушке, с которой ты живёшь уже пятый десяток лет! Это событие способствовало наполнению твоей души глубоким пониманием ответственности за дальнейшую судьбу этой девушки и ваших детей, чувством любви, нежности, заботы о будущем потомстве, а главное всё же - ответственности за семью! Были и очень трудные в бытовом смысле времена. Особенно четырёхлетнее скитание "по углам" во время обучения в академии. Одни восемь переездов с квартиры на квартиру чего стоят! А жизнь втроём на мизерное жалование старшего лейтенанта, из которого треть приходилось отдавать за жильё? Многое преодолел твой семейный корабль: встречались и бури, и штормы, и временные затишья, и полные штили. Важно, что он удержался на плаву, и благополучно везёт тебя к последней пристани. Хорошая семья - это тыл, без которого невозможны успешные наступательные действия. И по справедливости все твои жизненные успехи должны быть поровну поделены с твоей женой! Кажется, Аристотель первым препарировал человеческую душу, разделив её на части, где сосредоточены мысли, чувства и ещё что-то, не помню, что именно. Создание семьи, безусловно, способствовало наполнению чувственной части твоей души. В последнее же время наблюдается даже её переполнение: ты становишься всё более сентиментальным! Вот теперь, дорогой юбиляр, можно перейти и к следующему этапу: 1961 - 1966 годам. Успешно выдержанные экзамены в академию, знакомство с новыми интересными людьми и прекрасным древним южным русским городом, а главное - увлечённая учёба, постижение не только естественнонаучных, инженерных, но и гуманитарных, философских тайн Мира. Окончательное формирование твоей личности, твоей системы ценностей: гуманной, духовной, альтруистической, патриотической! "Раньше думай о Родине, а потом о себе!" – эти слова популярной тогда песни стали навсегда твоим жизненным лозунгом! Слава Богу, ты не изменил ему и сегодня, во времена смуты и всеобщей разрухи в умах твоего народа! А твоя именно в те годы возникшая любовь к прикладной математике, поклонение ей, вера в её всемогущество – разве они не повлияли на твою дальнейшую жизнь!? И можно ли забыть о рождении в тебе в те годы уверенности во всемогуществе человеческого разума и гордости тем, что ты сам являешься его, хоть и малой, но частицей. Конечно, годы учёбы омрачались неудобствами и неустроенностью быта, трудностями, связанными с рождением сына, скудностью денежного содержания и в связи с этим твоей откровенной бедностью, отсутствием возможности пользоваться плодами современной городской цивилизации. Всё это было! Но тогда оно не представлялось таким уж важным, ибо главное было впереди. Добросовестное служение Отечеству в будущем гарантировало духовно богатую, достойную жизнь и надёжный материальный достаток! Ведь уровень материального благополучия человека определялся тогда его заслугами перед обществом. Что может быть справедливее этого? А как не вспомнить твой рост самооценки - чувства собственного достоинства по мере овладения знаниями!? Помнишь конфликт с твоим тогдашним начальником? Он выговаривал тебе за какую-то мелкую провинность, и при этом задел твоё самолюбие:
Тот разговор и твою дерзость начальник не забыл и в отместку, несмотря на твою отличную учёбу, по окончании академии направил служить "в места не столь отдалённые"! За что, впрочем, ты благодарен ему по сей день. Волею судьбы ты оказался на самом переднем крае советской науки, где получил прекрасную возможность для самосовершенствования и самоутверждения. Постоянное общения с научной элитой позволило тебе в кратчайшие сроки соискателем защитить диссертацию и одновременно вырасти по службе от рядового инженера до начальника большого и перспективного научно-исследовательского отдела. Десять лет, проведенные в закрытом военном городке, спрятанном от потенциального противника в пустыне Бет-Пак-Дала, стали самым ярким и насыщенным периодом твоей жизни. Ну, а отдалённость от центров цивилизации тебя никогда не пугала. Ведь можно жить полнокровной жизнью на малонаселённом острове и прозябать в мещанстве, мучаться от одиночества в Москве и Ленинграде. Главным для тебя всегда была возможность самосовершенствования и интересные люди вокруг! А в том отдалённом и уединённом городке всё это было. Была возможность близкого ознакомления с жизнью элитной научной среды: военной и гражданской. Были встречи и философские беседы с крупными учёными не только на научные темы, но и о достоинствах и недостатках нашего общественного строя. Недостатки были очевидны, однако существовала уверенность в безусловном со временем их преодолении, прежде всего, методами духовного совершенствования наших советских людей. Не было, конечно, секретом, что специалисты, подобные нам, решающие аналогичные задачи по созданию современного оружия, скажем, в США оцениваются в денежном исчислении значительно выше нас, но в своей среде ты не слышал недовольства по этому поводу. Вы увлечённо решали сложнейшие научно-технические задачи и гордились тем, что делаете это часто лучше их. Сам процесс творческого поиска, достигнутые победы - считались достойной наградой за самоотверженный труд. Материальный достаток был, жизненно важные потребности удовлетворялись - государство заботилось об этом, а большего никто и не жаждал. Совершенно справедливо тысячу лет назад сказал Омар Хайям: Трудись, чтоб без еды не пропадать. А остальным и даром обладать остерегись! |
Похожие:
 | «Семья и Отечество в моей жизни», посвящённых Международному дню семьи 15 мая, во всех субъектах Российской Федерации | | Об утверждении Административного регламента сельского поселения «село Манилы» по предоставлению муниципальной услуги «Выдача разрешений... |
 | «Об организации государственных и муниципальных услуг» в целях повышения эффективности расходования бюджетных средств, открытости... | | Методических указаний по их применению (Зарегистрировано в Минюсте РФ 01. 02. 2011 n 19658) администрация муниципального образования... |
| Сп «Село Ильинское» муниципальной услуги «Предоставление земельного участка на основании решения органа местного самоуправления в... | | Сп «Село Ильинское» муниципальной услуги «Предоставление земельного участка на основании решения органа местного самоуправления в... |
| Встреча руководителей администрации Красносельского района с населением мо город Красное Село (Красное Село, ул. Освобождения, 29,... | | Территориальный орган местного самоуправления села Лебедкино с подведомственной территорией населенных пунктов: поселок Боровской,... |
| Об утверждении Положения о присвоении, изменении, аннулировании и регистрации адресов объектов недвижимости на территории сельского... | | «Об утверждении Правил благоустройства и содержания территории муниципального образования сп «село Миатли»» |