Систему надо было менять…
Почти следом за этим жизнью был дан следующий жестокий урок. Сосед по станку испортил Семёну одну из партии заготовок для тяжёлых нержавеющих шпилек, постучав в своём станке "железякой" и забив центровочное отверстие шпильки. И незаметно подложил испорченную им шпильку обратно в стопку годных. Партия серийных деталей делается любым токарем машинально. "Забитую" шпильку вырвало из "центров" при нарезке резьбы…
"Рождённый гореть, не тонет"… Семён получил "только" сотрясение мозга. Сосед честно признался. Умысла не было, недомыслие вполне взрослого "недоросля". И опять "для общей пользы" происшествие как ЧП оформлять не стали (иначе опять будет депремирование цеха, хотя виноват один начинающий токарь перед другим начинающим). Не оформили "больничный лист", хотя под чубом наложили два шва, скрыли от родителей, перевели на две недели "на лёгкий труд". С дикой головной болью надо было по часу "в один конец" и, как правило, стоя, в давке, на автобусе ехать на работу, где его мучили головокружения… Двужильный был мальчишка.
Сейчас не все, но скажут – подлецы, садисты, крохоборы. А тогда… Тогда требовали героизма для спасения премиальных денег для цеха, для сотни семей. Государство преступными правилами понуждало к преступлениям для "выживания", для удержания честно заработанного, топило интересы и здоровье своего будущего Таланта, вредя ещё ста семьям…
А в целом, Семёну продемонстрировали ещё один вид согласованного и коллективного предательства, воспитанного массово государством, строящим общество социальной справедливости.
На фоне идеалов социализма правда жизни имела кощунственный и циничный оскал. Просто нагромождения кощунства над идеалами.
В мирное время и в "бытовых" условиях требовались героические усилия, потому что "большинство", "нормальные" вели себя преступно и к закону, и к идеям, и к людям. К себе. К своему будущему.
Зачем тебе слепая вера, человек? Ведь достиг ты многого в науках, поднял уровень образованности "рядовых".
Были законы, обязывающие защищать законные интересы потерпевших? Были.
Ст. 113 УК (истязание, до 3-х лет тюрьмы), ст. 114 УК (неосторожное телесное повреждение, до 1 года тюрьмы), ст. 1521 УК (приписки и другие искажения отчётности о выполнении планов, до 3-х лет тюрьмы), ст. 170 УК (злоупотребление властью или служебным положением, до 8 лет тюрьмы), ст. 175 УК (должностной подлог, до 2-х лет тюрьмы), ст. 196 УК (подделка, изготовление или сбыт поддельных документов, штампов, печатей, бланков, до 5 лет тюрьмы).
Можно было наказать за невыполнение защиты? Нет.
Ст. 189 УК (укрывательство преступлений) и ст. 190 УК (недонесение о преступлениях) не включали наказания за преступления по ст.113, 114, 1521, 170, 175 и 196 УК, т.е. позволяли их совершать и скрывать безнаказанно!
Что же это за законы такие? Они не гарантируют справедливость! Что это за "народная демократия", где за словами о власти народа стоит только власть чиновников? Что это за социализм, где зовущий следовать за идеями не живёт по этим идеям?
Идеи-то тут не при чём. При преступном управлении криминальные государства носят часто "демократические" наряды. "Театр жизни"…
Любите справедливость, судьи земли55.
А вы, граждане, не откладывайте в долгий ящик проверку делом благих идей и норм. Внедряйте их ежедневно! Каждым своим днём жизни! Иначе в долгий ящик задвинут вас самих…
Тогда этот молодой Индивид сказал: пора, наконец, официально создать Перечень Проблем.
Как исследование, как результат Знания ситуации. Проблемы приходят и уходят. Проблемы и их Перечни составляем для человека, района его жизни, для страны… Ещё Шекспир устами Гамлета сказал, что
Нет ничего ни хорошего, ни плохого;
Это размышление делает всё таковым56.
Хотя старейшая сага о Гамлете датирована около 1200 года, и философских мыслей об этом не несёт. Но Некрасов подтвердил мысль Шекспира — "Нет безобразья в природе"57.
Так ведь в мире людей – есть! И знаний "школьной классики" не хватит, чтобы описать их и разобраться! А дорога жизни, вот она, потекла, и требует нешкольных решений.
Ты веришь в "компромисс" с хамелеонами, которые только что и тебя, и честь предали?
Проблемы иногда "кажутся" и "создаются на пустом месте". Где их быть не должно. Искусственно. Кому это выгодно?
Проблемы имеют свойство повторяться. Проблемы прошлого искусственно воссоздают (и сегодня) и модифицируют те, кому это выгодно. Это же умышленное причинение вреда людям чиновниками в органах управления государством и предприятиями. Это и работа мошенников под флагами разных (порой благих) организаций. Одиночек и шаек. Государство – регулятор злого и доброго в обществе. Государство – создатель законов, решений, стимулов. Познай законы и реальное поведение людей в государстве, и ты разложишь правду и ложь его.
Но стать перед фактом – мало. Должно быть эффективное решение к переменам, к лучшему.
Каталог Проблем и их Решений спасал бы от повторного "наступания на грабли", был бы одной из энциклопедий жизни общества. Он полезен, его надо создать.
И как Завещание всем живущим вослед.
И из этого перечня можно выбирать Проблемы для решения Сегодня и Завтра (временные и долгосрочные). Или в будущем, когда малоактуальное и (или) пока нецелесообразное сегодня — "дозреет".
И создавать механизмы решения (устранения) Проблем. Создавать механизмы, исключающие повторение и накопление Проблем, Механизмы Поступательного Улучшения жизни, тематические Обзоры и Архивы по решению аналогичных и схожих проблем. Мировую Энциклопедию Управления Государством и Обществом. Энциклопедию эффективного Управления. Пособие по "ненаступанию на грабли" при движении к благой цели.
На этой энциклопедии люди будут учиться отличать наивных от злоумышленных, отличать и устранять "лохотроны", искоренять организованную преступность во власти и "уличную".
На этом Перечне Проблем должно строиться эффективно действующее Законодательство и План работы законодателей и Правительства.
Токарю ясно, как пишут ему план. А как пишут план писателям законов? И пишут ли? Наивное письмо пошло в горсовет и в правительство. Токарь заложил Проект сотен докторских диссертаций в вопросы письма, в свой проект и в свой План Жизни.
Ему даже не ответили. Мало ли что напишут дети взрослым и мудрым. У них есть свои Планы, циркуляры, оклады. Зачем им ещё морока? Получена очередная горькая пилюля пренебрежения. Их впереди будет ещё так много…
Это потом он узнает, что есть строгое Положение "О порядке работы с обращениями граждан". Потом он узнает, что и это Положение, и сотни других попираются, как и законы страны. Даже если они содержат предложения для блага страны и её народа.
Попираются властью, "народной" властью, от имени и по поручению. С издёвкой уверенных узурпаторов.
А если "письма граждан" содержат сведения о преступлениях, то их, вопреки требованиям УПК, не регистрируют как заявления о преступлениях, и в трёхдневный срок по ним не открывают Дел. По "Положению" их проволокитят месяц и дадут "отписку". Это мощный канал сокрытия преступлений и укрывательства.
"Всё во имя человека, всё для блага человека". А на деле? Потом, когда осмелели во времена "перестройки", добавили к этому лозунгу: "И мы знаем имя этого Человека…".
Коммунисты шутили ещё смелее: "на всех благ не хватит. Не коммунизм пока". И делили созданные всем народом блага среди "авангарда", в котором тоже многим ничего не доставалось.
Идею систематизации и планового устранения недостатков в законодательстве, в производстве и в других сферах жизни он дерзко предложит позже Верховному Совету и Правительству в 70-е, 80-е, 90-е годы… Он не верил, что за него и без него подумают и сделают сами "как надо". Но он наивно верил, что его мысли прочтут, оценят, внедрят во благо всем. Перечень Проблем, как и повод для его создания, и система их решения были уже много серьёзнее и длиннее.
В театре жизни с решением многих проблем Семён предлагал сократить и число комедиантов, "бюджетных чиновников", затраты на которых превышали зарплаты зарабатывающих в сфере производства. (Ведь и сейчас так!)
Что-то не спешат отцы-командиры себя сокращать. Ни тогда, ни сегодня. Многократно повторяя "незаменимых нет", они себя-то считали незаменимыми.
В лукавую душу не войдёт премудрость и не будет обитать в теле, порабощённом греху58.
Если ты прочёл идеи и понял, поддержи их. Завещание написано. В твою пользу, живущий. Загляни в таблицу в конце книги. В неё собраны идеи, чтобы их легче охватить, выбрать. Добейся исполнения завещанного для блага твоего…
В очень средней советской "средней школе" не было факультативов по экономике и управлению производством и государством. В его "георгине увлечений" явно не хватало этих лепестков. "Школьные годы чудесные"59 мчались к концу, и надежд на приобретение этих "лепестков" не было. Этому надо было учиться.
Чтобы быть принцем хоть для одной девчонки, надо научиться управлять страной, чтобы в ней было уютно и без революций возмущённых подданных. Но специально в "институт управления" он тогда учиться бы не пошёл. Там тебя научат быть винтиком в большой и преступной машине. Нужна была свобода и честный выбор в том, что ты делаешь. К свободе тянуло интуитивно.
Он мечтал быть лётчиком. Казалось, лётчик свободен более всех других. По крайней мере, – в небе.
Он хотел бы быть также обучен наукам и искусствам, и оказаться свободным как Гамлет. Он бы уж не слонялся бы в сомнениях и в ожидании венца! Он учредил бы "Колледж Генераторов Идей" и "Академию Генераторов Идей". Что толку читать слова и клевету60? Издал бы Энциклопедию Идей мира, Историю государств и народов. Создал бы Клуб, школу, Академию Талантов.
Собрать бы таланты в Совет Страны вместо сползшихся туда карьеристов!
Вся Дания не больше, чем Тульская область. Вот бы это сделать! У Гамлета кроме шпаги ничего не было! Библиотека и то не его, королевская. А у Семёна пока – и того меньше.
Переписываться со школьником из ГДР о погоде и занятиях – было скучно. Найти бы по переписке Гамлета! Но то ли цензура, то ли ведающие "дружбой народов" дяди мешали, то ли Гамлеты вымерли, — единомышленник не находился.
1968 год. "Пражская весна", расстрел мирной демонстрации перед горкомом партии в Новочеркасске… Сын "зелёный" и горячий, решивший доказать несправедливость трудовых отношений в СССР… Неискушённые попытки сменить действующие порядки на честные. Мальчика берегли от рассказов о мясорубке Революций, 30-х годов, войны. Берегли от преждевременной горячности и озлобленности, от появления трусости перед адской машиной государства и его гражданских правил. Берегли, но этим обедняли и его опыт. Но борьба за справедливость могла ведь поглотить сына чиновничьими мясорубками. Какая буря чувств была в душе родителей?!
Это стоит, может, отдельного рассказа. Но имеющий уши да услышит61! Ему и этого достаточно. Поэтому помяну только одну из трагичных сцен финала "заводского" года.
На призывной комиссии в "непобедимую и легендарную родную Армию"62 весной 69 года лётчики были не нужны. По крайней мере, в Новомосковске. На комбинате они тоже были ни к чему. Друзья были отличниками ГТО63 и ГЗР64, по направлению завода окончили курсы мотористов торпедных катеров. Хотя и моряки химкомбинату тоже были не нужны. Разве что рыбу ловить в малом местном водохранилище. Но…
Набирали артиллеристов. И майор, председатель медкомиссии военкомата, предложил, "чтобы избавиться от недостатков" для зачисления в лётчики (!) одному и другому – вырезать гланды (то бишь – миндалины в горле), третьему – вырезать аденоиды. С направлением военкомата друзья сразу явились в хирургическое отделение горбольницы, сообщив домашним уже о назначенных днях операций. Для мечты – хоть голову на отсечение.
И до отсечения было недалеко. На операцию Семён, по счастью, попал к уважаемому всем городом хирургу. Гланды – операция пустяковая, а доктор очень занят. Пришлось на три дня замешкаться. Шёл дождь. Семён наклеил на смоченное водой стекло окна палаты лист бумаги, рядом из смоченных водой бумажных лент склеил на стекле визирную рамку, выделил пейзаж химкомбина-товских нагромождений.
И родился панорамный пейзаж. Горизонт в ажурных переплётах труб и цехов, в сказочных шлейфах дыма. От него веяло холодом, тревогой, какой-то тоской. В пяти минутах от счастья полёта в лётную школу – какая-то безысходная тоска…
Может быть, дело в дожде…
Операция должна была быть скоротечной. Чик, — и всё. Смущала "маленькая толпа" молодёжи в белом. Семён ещё не знал, что так "на живых образцах" учат студентов. Доктор доверительно один на один с тобой. Где-то рядом ему ассистирует медсестра. Глаза и лицо закрыли марлевой маской. Надрез, крючок впился в ткани миндалины, треск отрываемых тканей, — и профессор зачертыхался, затем поочередно приглашались студенты, разглядывали горло… Поучительный случай. Им повезло. Оказалось, через гланду прошла вена. Будь хирург менее опытен и менее осторожен, то, перерезав её, кровь уже остановить он бы не смог. Вернулся бы Семён домой холодненьким, с натюрмортом химкомбината на гробу.
Но "рождённый гореть – не тонет". "Урок студентам" прошёл успешно, хотя глотание собственной крови, пока тебя показывают, перетягивают вену, опять показывают, потом окончательный "чик", потом следующую гланду так же…, — показались вечностью.
Маленький пост, стрептоцидовые пудры на швы, потом кашки, … Вот уже и заговорил… Вот вылетишь из больнички, и полетишь… У мечты – лучшие из крыльев…
А придя через месяц в военкомат…
А, придя через месяц в военкомат, готовыми к полётам, они услышали от того же улыбчивого майора, что после этих операций - в лётчики уже не берут.
Никогда.
"Вы, ребята, не так меня поняли"… Да поняли мы тебя, подонок… Если бы не лучший хирург города, то твоя шутка могла бы быть последней в жизни талантливого юноши. Но его мечту ты всё же зарезал.
Даже школьник понимал бесполезность обжалования действий офицера медкомиссии. Единственные документы – направление медкомиссии, описание предоперационного состояния – были в больнице. Копию или выписку можно было получить только "по запросу", который могли дать только поликлиника, военкомат, суд, прокурор. Как же, так тебе и дали… А единственным доказательством напрасности операции, без которой живут большинство владельцев миндалин, были сами удалённые миндалины. Найди теперь их!
Важнее было и условие (операция ради направления в авиашколу), которое, конечно же, на листке направления медкомиссии не вписывалось. Из артиллеристов не вырастить лётчиков, а крылатых мечтателей превратить в артиллеристов – запросто! Кажется, многоопытным государством всё продумано во вред человеку и в пользу преступникам всех мастей.
Тогда чьё оно, государство?
А можно ли вообще поверить, что накажут офицера военкомата за школяра? И как? Чем можно компенсировать отрезанную мечту? Список достойных осуждения проделок комиссий военкоматов – не тема этой книги, его когда-нибудь издадут комитеты солдатских матерей…
Это была третья за год встреча с предательством и коварством подлеца на авторитетном государственном посту. Вот густо смазала жизнь по нежному романтизму юности!
Воспалённые миндалины бывают у всех. Это их роль. Но из-за простуд не гонят под нож. Убрав "ворота" горла, миндалины, ему уже на всю жизнь подарили и новую проблему – фарингит…
А главное, — отрезали мечту о полётах…
"Дворового" хулиганистого Женьку Абрамина взяли в армейскую "аэродромную прислугу". Поближе к мечте. Но в Польшу, далеко от дома. Подальше от такого дома. И в этот проклятый город он уже никогда не вернулся.
Вовка Авдохин попал тоже рядом с аэродромом. Радистом в Германию. После армии Володя окончил всё же химинститут, но уехал с женой в Орск…
Заторопился и Семён. Его вызывал директор РМЗ, беседовал, искал способ заинтересовать и оставить необыкновенно способного и шустрого токаря. Он "чувствовал" кадры. Но парню "была мала кольчужка". Перспектива работы токарем была ясна, доля обретённого опыта и освоенных станков ничего не меняла. Предавший его коллектив удержать уже ничем не мог. Спасибо за науку! Прощайте!
А подрезанные крылья мечты звали всё же летать и творить, создавать крылья другим…
Видно, бурый медведь
Наступил мне на ухо, -
Не могу я так петь,
Как весенняя муха,
Не могу я нести
Свою песню на крыльях…
Хватит чушь-то нести!
Сказку ж делают былью!
Я хотел бы летать
В небе мал-жаворонком,
С высотой обретать
Голос чистый и звонкий.
Но хочу и орлом
Я попробовать силы
И Победы над Злом
Дать для Родины милой.
Чтобы к близким, родным
Вновь вернулося счастье,
Разрослось, и над ним
Не кружили напасти.
А пока уезжать
Предстоит спозаранку,
Где мой меч-кладенец?
Где моя самобранка?
В чистом поле чудес
Не нашёл я пока.
В школу Высшую влез,
Подучусь. Далека
Та тропа к небесам,
И к полётам, и к песням,
И к Победам… Но сам
Доберусь, хоть враг тресни.
И построю я сам
Самолёт свой упрямо,
Поднимусь к небесам
И найду там для мамы
Ключ от счастья её.
И ко всем честным людям
Я пошлю на жильё.
Я смогу. Пусть так будет!
Токарь стал студентом МАТИ. Московский авиационный технологический. Это было тоже ближе к мечте.
Было, правда, предложено и направление в Киев, в командное училище ВВС. Но Семён уже знал, что это "извинительный жест" и очередной обман, т.к. летать после операции на горле – не дадут. Прокатишься. Может, поостынешь. И вернёшься.
Но если не летать, то хоть строить самолёты! Крылья подрезанной мечты – подрезанные крылья. Но всё же с крыльями жить легче. "Рождённый ползать"65 — это не для него!
Уже была убеждённость, что конструктор, знающий технологию, то есть знающий "как делать", — лучше, чем конструктор-теоретик. Между МАИ и МАТИ было непримиримое соперничество "чистой науки" и "практиков". Кумиры – Туполев, Яковлев, Лавочкин – были практики, прошедшие через мастерские, ангары, самоделки. Хотя, конечно же, не неучи. Лучшие самолёты выкатывались всё же не из бумажных рулонов, а из мастерских, из цехов. Туполев ещё преподавал в МАТИ… Сомнений не было.
Эти студенческие пять лет тоже стоят многих рассказов. Но вернёмся опять в 69-й год.
Когда в конце вступительных экзаменов стало ясно, что он опять недобрал полбалла до "проходного", Семён явился в комиссию с просьбой о переэкзаменовке. Оценка была из категории спорных, и ему разрешили.
- Желающие пересдать с "4" на "5" обычно получают "2", — с улыбкой напутствовал один из членов приёмной комиссии.
Наутро переэкзаменовка по математике. У того самого члена Гос. Комиссии… Ответив "отлично" на билет, настырный абитуриент вынужден был задержаться ещё почти на три часа. Экзаменатор в порядке дополнительных вопросов предложил все вопросы, на которые не отвечали другие абитуриенты. Правила экзаменов не ограничивали число дополнительных вопросов. Пока обдумываешь один ответ, рядом отвечающий ошибается, и его вопрос тоже подкладывают тебе…
Похоже, экзаменатора самого охватил спортивный интерес. Завалит или нет? Неужели всё знает? Ему нравился будущий студент и нравился этот тренировочный "воздушный бой".
В школе Семён не был фанатом математики. Сейчас, перед вратами в авиацию он работал, как сапёр. Один неотвеченный вопрос, и с улыбочкой поставленная "4" захлопывала опять дверь. Слышалось уже: — Ну, что же Вы…? А я предупреждал…
Через несколько человек он уже забыл о числе вопросов и времени… Казалось, потоку нет конца. Не сорваться бы… Он уже не защищался, он уже оспаривал у судьбы своё право быть студентом!
Семён ответил на все, абсолютно на все вопросы, став ненадолго маленькой поп-легендой на своём "потоке". Экзаменатор тоже его запомнил, и несколько лет они приветственно раскланивались в коридоре.
Путь к мечте открыт, ты принят, студент!
Двери МАТИ имени К.Э. Циолковского перед ним открылись. Имя и судьба "фантазёра" Циолковского осенили судьбу неуёмного и мечтательного Семёна.
Но занятия математикой стали вызывать аллергию. Он даже прогуливал её. А она (математика) скоро будет очень нужна.
Мечтая строить самолёты, он выбрал всё-таки факультет приборостроения, а не самолётостроения. Самолёт велик и красив. От него не оторвать глаз. Он несёт на борту имя своего конструктора. Но 70 % его стоимости составляет незначительная по весу его часть – его приборы, от которых во многом зависит и его конструкция, и его полёт. И бывший школяр выбрал целью не формы, а содержание.
Может, имя его никогда и не прогремит. Но он, глядя в небо, будет знать, что эти красивые птицы ведут и его приборы. Начиналась поэма его мечты. Ведь поэзия – это не только стихи, как ошибочно нас приучили считать. Поэзия – это творчество. Основа жизни человека.
Отъезд в Москву стал слезами в материнских глазах. Ох, не вернётся уже… Отец шумно гордился поступлением сына в институт. Но он не увидел самолётов сына.
Восьмого марта 1973 года за праздничным столом66 в общежитии МАТИ девчонки прятали от своего бессменного профорга глаза. Затем вызвали в коридор и отдали телеграмму…
Отец созвал на "мамин праздник" всех друзей семьи, соседей. Пока женщины хлопотали на кухне, он вышел покурить… И гости оказались на поминках. Инсульт. Выжил в такой войне… Что ж ты наделал, Кузьма, как без тебя жить Марийке и сыну…
Как мечтал я тебя прокатить
На сработанном мной самолёте!
С кем теперь мне летать,
С кем теперь мне шутить,
Кто одобрит работу в полёте?
Одиночество есть среди звёзд,
Где твоею звездой стало меньше.
Не зови теперь нас к миру грёз,
Дай Марийке побыть среди женщин…
Нет больше отца…
В Новомосковске, городе ударных пятилеток, много одиноких могил героев-строителей, чьи разбросанные судьбой родные далеко и не могут их посещать. А власти и военкомат о мёртвых защитниках и строителях города не помнят и не заботятся. Как и о живых, впрочем…
"Никто не забыт, ничто не забыто"…
На Марию опустилось одиночество. Мысли об успехах и проблемах сына заставляли её метаться по пустой квартире. Вот его вещи. Вот его книги, модели и недостроенные самолёты. Как он там, один в чужом городе, на 30 рублей стипендии? Её собственная пенсия в 54 рубля не позволяла даже поездки к сыну. Пенсия её матери, Феодосьи Молчановой за погибшего на войне сына была и вовсе 27 рублей. А за сына, погибшего на стройке новой индустрии, страна, посылавшая космонавтов в небо, не платила ничего.
Странно, но государство считало ответственным за обеспечение матери — оставшихся в живых детей, а себя — нет. На 27 рублей ни Хрущёв, ни Брежнев не жил. Хотя Партии нравилось, что Ленин не считал возможным жить много лучше, чем весь народ, и отсылал свои "пайки" детям. Но сегодняшняя Партия молчала и "вождей" не поправляла…
Мария устраивается сторожем в детский сад, чтобы покупать билеты до Москвы, гостинцы, посылать сыну "материнскую стипендию". Чистила дорожки детсада зимой. Знавший её жизнь и её состояние мог оценить этот подвиг, запомнить этот взгляд живой иконы. Терпение, сострадание, добро, помощь в любую минуту.
Она привозила с собой трёхлитровые банки варенья. С сыном живут хорошие мальчишки, и все – сладкоежки.
Сын не мог отказать матери, но и жить на эти деньги не мог. От подработок на разгрузках вагонов в Северном Речном порту Семёну приходилось "отдыхать" на секции спортивной гимнастики, да на организованной в Московском Авиационном Технологическом Институте им же самим парашютной секции. В спортзал нельзя было прийти позаниматься - как в библиотеку. А два часа гимнастики в неделю после недели сидений на лекциях – успехов дать не могли. Хотелось иметь хобби красивое как фотосъёмки и спортивное одновременно. Научиться бы - летать…
Сначала он пошёл в 1971-м на Центральный аэродром в ЦАК имени Чкалова, в Тушино. От студгородка на Соколе до Центрального аэродрома было – чуть потрястись в трамвае или троллейбусе. На полу в огромном зале научился складывать парашют в ранец. Но с графиком занятий в ЦАК были какие-то накладки. Центральный аэроклуб работал с командами и чемпионами.
Пришлось перейти в 3-й аэроклуб, на Таганке, поближе к институту. Затем сам вывесил объявление, набрал компанию студентов. И вечером в пустой аудитории стал вести для них занятия, уже преподавая друзьям то, что прошёл в ЦАКе и МГАКе сам. А стажироваться друзей, "свою школу" в 40 человек, привёл в 3-й МГАК к своему тренеру, к заводной и бодрой Лене Савиных. "Если работа мешает прыгать, брось её" — весело приговаривала она. Эту формулу он потом примерял, как индикаторную лакмусовую бумажку, к своей работе, к свободе жить, "прыгать".
После первого прыжка зимой 72-го года группа растаяла наполовину. Кого-то из парней, застрявшего от страха в дверях АН-2, пришлось слегка вытолкнуть. Время пролёта над аэродромом коротко. Его замешательство могло "закинуть" остальных на лес. Первые прыжки – всегда с "принудительным" раскрытием парашюта. Надо только сгруппироваться и шагнуть в пространство. Лучше сразу лечь грудью на поток за крылом. Ты впервые почувствуешь опору воздуха, которым до этого только дышал. Горизонт невероятно раздвинется. Облачка к тебе ближе, чем искрящаяся от снега Земля и игрушечный лес…
Кто-то из прыгнувших, не признаваясь в страхе, тихо отстал, больше не приехал…
Но девчонки в группе остались все! С высоты мир так красив! И тренирует нас такая симпатяга! Невысокая Леночка Савиных вся кипела энергией. И конечно, к Семёну обращалась часть этих смелых девчачьих взоров. Каждый выходной они мчались на электричке в подмосковный Чехов на прыжок. А погода, как назло, не лётная – то оттепель, то слишком сильный ветер…
В один из дней они любовались акробатикой группы сильнейших парашютистов. Среди них была и тренер Семёна из Тушинского ЦАК. Погода ветреная, тучи низко, затяжные прыжки максимум на 5 секунд. И вот, смотри, смотри, - мой тренер пошёл!.. Две, три, четыре, пять…
Видно, как вытянулся шлейфом основной парашют и… не раскрылся. Вот вылетел запасной… и как-то мотнулся… не раскрылся… Вот нераскрывшийся запасной парашют быстро собран на живот, выброшен опять… Мотнулся простыней, не раскрылся, опять собран, опять выброшен… Все, вытянув шеи, замерли… Секунды истекли. Фигурка скрылась за крышами домов… Все ахнули!
И в самое последнее мгновение над крышей… мелькнул спасительный одуванчик парашютного купола.
Машины с аэродрома рванулись в деревню.
Она была жива и даже без переломов. В кабине самолёта сложенный неоднократно за день на снегу основной парашют оттаял и за время набора высоты - смерзся. И запасной тоже. Он успел всё же "встряхнуть" её перед ударом в сугроб, спас жизнь.
Все видели прекрасный урок самообладания стройной и красивой женщины, прыгнувшей более 2000 раз с парашютом.
Но на следующий прыжок из группы ещё часть будущих авиаконструкторов не пришла. Зато оставшиеся ездили уже с особым упорством…
В жизни пригодится эта готовность к мобилизованному самообладанию…
Под куртку запасным парашютом и ремнями зажат фотоаппарат. Не по инструкции. Не вырони! Зато будут снимки на память.
Зимой 73-го студент Маленков переведён в группу спортсменов на затяжные прыжки. Институт по требованию МГАК предоставил блестящую характеристику. Зачем её требовали? От тренера таких характеристик на подопечных не требовали. Выходит, даже спортсменом быть нельзя без "одобрямс" "треугольника" ВУЗа! Но… нелётная погода теплой зимы тянулась до весны 74-го и дипломная практика с её проблемами выдернула студента из строя парашютистов.
Один из преподавателей по курсу приборов на каждой лекции имел привычку писать на доске длинный список книг, рекомендовал к экзаменам брать 5-7 однотипных книг, найти разницу в позиции авторов, поставить преподавателя в тупик вопросом или новой информацией. Это гарантировало хорошую оценку и особый взгляд на изучаемую технику. Ведь через три года в авиации всё обновляется. Выученное за 5 лет – стареет. А давно написанные книги – только азы и схема поиска новых знаний. Учитесь читать, учитесь искать. Учитесь. Не нужно учить выученное мной. Ищите новое. Ищите всю жизнь. Конструктор – всегда на острие нового и изобретений.
Он приносил на экзамен большой чемодан книг. Тяни билет. Если не знаешь, выбери из чемодана книгу. Если это читал, быстро найдёшь – где. Жизнь заставит – выучишь. Если научился находить и читать.
Этот вызов могли принять не многие студенты. А то бы в библиотеке разобрали бы все книги. Семён принял. И даже увлёкся.
Но так думал и учил на кафедре приборов только один. Другие преподаватели за эти фокусы (позагонять преподавателя в тупик) оставляли без 30 рублей и без того смешной стипендии. Странное стимулирование. И опять не очень способствующая учёбе и посещаемости разгрузка вагонов или… Или собирай бутылки. Унизительно, но "производительно". "Благо", пьянство процветало, хватало и на еду, и на театр, и на любимое фотодело. Он оставался жилистым и подвижным.
Но друзья множества его проблем и увлечений не замечали, так как, казалось, Семён всегда был среди них, успевая везде, во всём. А успевали и в театр, и на абонемент в "Иллюзион", в "Таганку" и в "Современник"… В секцию гимнастики, в секцию борьбы, в аэроклуб, и на заседания студкома общежития, и на фотоэтюды, и побегать на лыжах, и в студенческое научное общество, и на танцы…
Да, ещё успевал и на лекции, на "лабораторки", на "курсовые", на зачёты, на экзамены…
Ещё одной из непреодолённых пока преград Высшей школы были лекции, вернее, конспекты лекций. Основная обязанность студента — "учиться, учиться и учиться"67. То есть, как интерпретировал деканат, — ходить и ходить на лекции. У нестандартного студента и тут было своё мнение.
Семён считал, что отказ от механического конспектирования или скорописи под диктовку освобождает от страха "не успеть записать", освобождает время на осмысление, анализ, дискуссию. Материалы лекции, как "оперативный учебник", адаптированный к данному ВУЗу, к данной специальности, должны быть заранее размножены, и до лекции – изучены дома. Трата времени на диктовку и конспектирование должны быть отменены, как отменены перьевые ручки в школе. А в аудитории должен идти только беглый обзор, акцентированное обсуждение сложных мест, анализирующая информация. Тогда на лекцию студент будет рваться, т.к. её учебником не заменишь.
Рука, не успевающая записать услышанное, становится не источником "механической памяти", а источником отрицательных эмоций. Если нельзя записать всё, то через слово и через фразу – испорченный вариант учебника. Зачем? Лектор производит десятки испорченных учебников в день, вместо того, чтобы сделать и распространить один качественный. И… Если в лекции столько "воды", что её можно сокращать, то "убрать воду" – тоже долг лектора.
Это была бы новая форма очного образования, более эффективная, полезная и для заочников. Но…
"Стороны остались при своих мнениях".
Лекции, которые просто диктовались, прилежные и добрые однокурсницы писали своему профоргу под копирку. Половина лекций в тетрадях Семёна написаны под копирку Олей Чивилёвой и Надей Синяковой и вшиты – конспекты требовали предъявлять на экзамене и зачёте. Без тетради могли выгнать, не спросив о знаниях. Вот дурь-то! Благо, почерки не сравнивали. Входили в моду у прогульщиков более дорогие тетради "на пружинках" и в обложке-скоросшивателе. Можно менять страницы и обложки. Рослая, как гренадёр, и строгая староста группы Таня Тарасова, рискуя быть пойманной при контроле, не отмечала в журнале его "прогулы". Ваш труд не пропал, девчата. Спасибо!
А деканат Семёна "в воспитательных целях" несколько раз оставил "за прогулы" без стипендии. Ведь администратору нужна не Идея, и даже не результат, а "дисциплина"! Отличные оценки прогульщика "не убеждали" деканат в правильности выбранной им техники самообра-зования.
Как можно было не видеть результат? Боялись дать "дурной и заразительный пример"? Но Семёна копировать было невозможно! А был и лучше "экземпляр" — Аркадий Сержантов, с кафедры радистов. Они несколько лет жили в одной комнате. Аркадий вообще не писал конспектов, не имел "четвёрок", был круглый "ленинский стипендиат".
Сейчас курс лекций и печатать не надо. Скопируй на дискету, читай и слушай. Не хотят дать тексты? Запиши на диктофон лекцию и дай "передрать" хоть всему институту. А тогда диктофон бедному студенту был недоступной мечтой. Компьютер – тем более. Сказанные тогда правильные, наверное, идеи – опять опережали своё время.
Сейчас эти мысли уже можно отредактировать. Основные курсы (учебники, труды, диссертации) отсканировать в гипертекстовом формате на CD, дать меню выборки. Хочешь курс, утверждённый МинВУЗом? Щёлкни "мышь" на меню "МинВУЗовский курс". Хочешь курс, рекомендованный родным ВУЗом или кафедрой, – жми мышь! К курсу добавятся выборки из других трудов и сократятся ненужные тексты. Хочешь знать разницу курсов, критерии выборки, рекомендации? Только щёлкни мышью! Всё в одном CD, не надо конспектов. "Списанные" модели ЭВМ, например – 286\386, можно собрать, если не ленив, любому. Дозрел преподаватель, – дополнительный материал списали на дискету, посмотрели перед лекцией и к экзамену. Выпускник должен иметь возможность получить на своей кафедре (в библиотеке) CD с обновлёнными курсами по предмету, с обновлёнными сборниками научных трудов и аналитики, с обновлёнными сборниками патентов по профилям работы и темам.
Некому это сделать? Поручите научному кружку студентов, дайте такое задание на курсовые проекты по вычислительной технике! Студенческий муравейник по крохам быстро сделает неподъёмное дело.
Только после этого можно давать нашим Высшим Школам честь называться ВУЗ, Институт, Университет, Академия. Кстати, эти названия обязательно должны иметь статус "качества преподавания" и "скорости отслеживания изменений в преподаваемых науках".
Хорошие мысли. Почему их автор не кандидат наук и не доцент? Он стал инвалидом, но не на голову. Есть система защиты по признанию трудов и идей, без официальных аспирантур и диссертаций. Может, МинВУЗ`у или конкретному ВУЗ`у (МАТИ, МАИ?) по силам внедрить эти идеи, сделать эти оценки, оформить признание автора?
Лекции по "станкам и инструментам" читались, кажется, ещё на 2-м курсе, в 70-м году. Маленков попросил преподавателя "позволить ему пропускать". Станочник всё-таки. Скучно слушать известное. Обиженный преподаватель обещал "не выше двойки" на экзамене - ему персонально. Кого больше это обидело?
Конечно, Семён эту элементарщину и прогулял, и сдал экзамен на "отлично". Непросто получать "отлично", когда везде "лезешь на рожон". Но нерациональность и рутинность "обязаловки" конспектирования лекций всемерно и настойчиво он пытался реформировать, переписываясь с МинВУЗом. Может, там прислушаются сейчас?
Автор идей не хочет быть униженным "фантазёром" при жизни, как Циолковский, чтобы иметь памятник и медаль "имени его" потом. Уверен, что внедрить многие идеи легко и сейчас.
|