И. О. Сурмина александр невский
Скачать 3.96 Mb.
|
СТАТЬИ И. О. Сурмина АЛЕКСАНДР НЕВСКИЙ В РУССКОЙ ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ ИСТОРИОГРАФИИ Изучение биографии Александра Невского издавна привлекало отечественных историков. Вместе с тем историография этого выдающегося полководца и государственного деятеля Древней Руси не была объектом специального исследования1. Первые попытки оценить личность и деяния князя Александра Ярославича встречаются уже в летописях и других памятниках XIII–XIV вв. В массовом историческом сознании русского народа образ Александра Невского рано приобрел религиозное значение. Вскоре после смерти князя началось местное почитание его во Владимире2, было составлено его «Житие». Защита православной Руси от врагов-иноверцев рассматривалась как религиозный долг князей. Успехи на этом поприще в сочетании с праведной жизнью оценивались как доказательство святости князя, как свидетельство особого Божьего благоволения к нему. В XIV–XV вв., задолго до официальной канонизации (1547 г.), «Житие Александра Невского», прославляющее князя как святого, было известно во многих русских городах – в Москве, Новгороде, Пскове. Имеются сведения о том, что уже с XIV в. к Александру обращались накануне сражений с врагом как к святому покровителю русского воинства3. Заслуги Александра Невского в борьбе с внешними врагами признавали в XIV–XV вв. и в Москве, и на северо-западе Руси (в Пскове и Новгороде), что проявлялось в летописях и других исторических сочинениях того времени. Об Александре вспоминали в связи с победами, с ним сравнивали отличившихся полководцев. Правда, новгородцы, признавая заслуги Александра Невского в защите Русской земли, долго вспоминали и о нарушении этим князем новгородских прав, что отразилось в договорных грамотах конца XIII – начала XIV в.4 В московских же летописных сводах во всех конфликтах с Александром повинными объявлялись сами новгородцы5. Во время объединения русских земель интерес к личности Александра Невского был связан и с тем, что этот прославленный полководец был князем владимирским, киевским и новгородским. Московские князья, а впоследствии и цари, являвшиеся потомками Александра Невского, опирались на его авторитет для обоснования своего права на власть над всеми русскими землями. Составители московских летописных сводов второй половины XV в. (в частности, Софийской I летописи) изображали Александра как князя всей Русской земли, предшественника московских князей6. Власть Невского в Новгороде они представляли в соответствии с понятиями о великокняжеской власти, сложившимися в их время. В новгородских же летописных сводах XV в. особая роль в русской истории отводится Новгороду, при этом не забыт и князь Александр. По мнению новгородских книжников, именно от Новгорода, уцелевшего во времена Батыева нашествия, началось возрождение Руси: Новгород сохранил для Руси княжескую династию; из Новгорода Великого пришел на княжение в разоренный татарами Владимир храбрый Александр Ярославич Невский, уже прославившийся своими победами над немцами. От Александра пошло великое княжение Московское7. Таким образом, проводилась мысль, что Новгород Великий имеет преимущество перед Москвой, что именно Новгороду обязаны московские князья своим возвышением. В XVI в., когда Россия вела тяжелые войны на востоке и на западе, когда в стране утверждалась самодержавная власть, к Александру Невскому обращались как к небесному покровителю русского воинства, вспоминали о славе его побед, на авторитет князя опирались его потомки для обоснования своих прав на царствование. После собора 1547 г., на котором Александр Невский был официально причислен к лику святых, создаются новые редакции «Жития» князя, характерными особенностями которых являются попытки удалить из текстов не совсем подходящие для агиографического произведения эпизоды или переделать их в соответствии с правилами церковного жития. Памятники XVII в., содержащие сведения об Александре Невском, в основном сохраняют те же тенденции. Вообще в XIV–XVII вв. личность великого князя-полководца была популярна и в массовом историческом сознании, и в сочинениях ученых книжников и публицистов. Высоко оценивались победы Александра над врагами. Князя называли Невским, Храбрым, Великим, Божественным, сравнивали с древними царями и героями. Во Владимире, а затем в Москве почитание Невского было большим, чем в Новгороде и Пскове, хотя главные победы, прославившие Александра, были одержаны в тот период, когда он являлся новгородским князем. Оценка Александра Ярославича как героя царствующего дома отразила политическую борьбу Москвы и Новгорода в период объединения Руси. В первой четверти XVIII в. исторические знания были поставлены на службу абсолютизму. Своей главной задачей авторы этого времени считали историческое описание и прославление деятельности Петра I, а также ее историческое обоснование. Для подтверждения прав России на Прибалтику прибегали и к авторитету Александра Невского. Он был объявлен святым покровителем вновь отвоеванных невских берегов. В 1710 г. в Петербурге, вскоре ставшем столицей Российской империи, был основан Александро-Невский монастырь, куда были перенесены мощи «страдальца за землю Русскую» князя Александра. 23 ноября 1718 г. крупнейший идеолог абсолютизма и видный историк петровского времени Феофан Прокопович произнес в Петербургском Александро-Невском монастыре «Слово в день святого благоверного князя Александра Невского». Прокопович отметил, что Невский княжил в тяжелые для Руси времена, обратил внимание на большие заслуги князя в борьбе за единство Руси, на его победы над внешними врагами и мудрое управление внутренними делами государства, сравнивал его с кормчим, который в «лютая оная времена… корму держал отечества своего» и «в таковом волнении корабль цел сохранил»8. Сравнение Александра Невского с кормчим, «державшим корму своего Отечества», создает впечатление, что Александр был общерусским князем. Феофан Прокопович прямо называет его «государем российским». Политическая направленность речи проявилась в прославлении Александра за победу над шведами на реке Неве. В своем историко-публицистическом выступлении Ф. Прокопович останавливался лишь на тех сторонах деятельности Александра Невского, которые перекликались с современностью. Очевидно, поэтому он даже не упоминал о борьбе с немецкими рыцарями и о битве на Чудском озере, о политике Александра Ярославича по отношению к Золотой Орде, очень глухо упоминал о татаро-монгольском иге9. О наиболее значительных событиях в жизни Александра Невского кратко повествуется и в труде современника Феофана А. И. Манкиева «Ядро Российской истории»10. Дальнейшее освещение деятельность Александра Невского нашла в «Истории Российской с самых древнейших времен» В. Н. Татищева – крупнейшего историка первой половины XVIII в. В этом труде, написанном в форме летописного свода, биография князя Александра изложена главным образом по Никоновской летописи11, содержащей наиболее подробное повествование о Невском, сочетающее сведения «Жития» и различных летописей. В связи с поворотом русской историографии того времени к чисто светским сюжетам, сообщения о чудесах, восходящие к «Житию Александра Невского» и читающиеся во многих летописных сводах, в повествовании В. Н. Татищева (как и у А. И. Манкиева) опущены. Однако использование при рассказе об Александре лишь поздних летописных сводов не позволило историку выявить многочисленные дублирования и ошибки, имевшиеся в Никоновской летописи, и они перешли из этого памятника в его труд. Порой В. Н. Татищев просто пересказывал свой источник. Например, описывая Ледовое побоище, он вслед за летописцем повторяет: «Слышах же сие от самовидца, бывшаго тогда тамо и поведаша ми»12. Однако во многих сообщениях заметно стремление дополнить и пояснить летописный рассказ своими догадками и предположениями (о составе шведского войска, о событиях, предшествующих Ледовому побоищу, о поездках князей в Орду для разрешения споров между ними и др.)13 В результате осмысления В. Н. Татищевым летописных сообщений, видимо, появились и те относящиеся к биографии Александра Невского сведения, которые имеются в «Истории Российской», но отсутствуют во всех дошедших до нас летописях (дата рождения Александра Невского, известие о споре за великое княжение между сыновьями Ярослава Всеволодовича после смерти последнего, сообщение о выпрашивании Александром ярлыка у хана и о его жалобах на своего брата Андрея и др.) На основании изучения летописного материала В. Н. Татищев дал более полный и связный рассказ о деятельности Александра Невского, чем его предшественники. Правда, реконструируя некоторые события на основании косвенных данных, он не избежал отдельных ошибок. Дело В. Н. Татищева в описании российской истории продолжил М. В. Ломоносов. Он писал об Александре Невском не много, однако в его сочинениях имеются самостоятельные выводы и оценки заслуг выдающегося государственного деятеля и полководца. Так, в проекте надписи на раке мощей русского князя и в «Кратком Российском летописце» М. В. Ломоносов отмечал дальновидность политики Невского, подчеркивал его заслуги в умиротворении Золотой Орды и пресечении агрессии с Запада. Следующий шаг в изучении деятельности Александра Невского был сделан крупнейшим дворянским историком XVIII в. М. М. Щербатовым в «Истории российской с древнейших времян» – первом обобщающем труде по русской истории, написанном не в форме летописного свода, а как историческое исследование в современном значении этого слова. М. М. Щербатов не просто пересказывал, но в духе прагматической историографии XVIII в. исследовал источники, порой согласовывая и объясняя их противоречивые сведения, стремился найти причины событий (правда, иногда придавал излишнее значение морально-психологическим мотивам). Он первый из русских историков сделал попытку восстановить ход Ледового побоища на основе анализа летописей, что в основном ему удалось. Однако историк не смог по-настоящему оценить полководческое искусство князя Александра и обращал внимание главным образом на личную храбрость Невского. М. М. Щербатов полагал, что по отношению к Орде Александр Ярославич проводил мирную политику. Он отмечал заслуги этого князя в предотвращении татарских нашествий. В частности, высоко оценивал мужество Александра, отправившегося в 1263 г. к хану просить о прощении вины за восстание против «бесермен» и об освобождении от требования дать воинов. Подводя итоги деятельности Александра Невского и оценивая его заслуги, М. М. Щербатов отмечал, что этот князь «толь великую имел мудрость в правлении, что не взирая на тогдашнее разорение России, нашел способ себя учинить почтенна Татарам и страшна Немцам, Шведам и Литовцам»14. Хотя у М. М. Щербатова имеется ряд неточностей, его вклад в изучение деятельности Александра Невского был значительным. Наиболее рельефное отражение деяния Александра Ярославича получили в «Истории Российского» Н. М. Карамзина. Рассказ о подвигах князя Александра написан ярко, прекрасным литературным языком. Но за легкостью и красотой изложения материала скрывается огромная работа, проделанная исследователем при анализе и сопоставлении сведений многочисленных источников, установлении достоверных фактов из биографии Невского, исправлении ошибок, допущенных предшественниками. Повествование Н. М. Карамзина построено на фактах, извлеченных из многочисленных источников, а не на собственных догадках. Кроме русских летописей, он привлекал сведения из различных документов: немецких хроник, папских посланий, исландских саг, сочинений иностранных путешественников. Многие из этих источников были известны и его предшественникам15, но лишь Карамзину удалось их использовать более полно и удачно согласовать со сведениями русских летописей, уместно вплести в общую канву повествования. Ведущее место среди материалов для описания княжения Александра Невского занимают, конечно, русские летописи. Использование ранних списков (Новгородской 1-й летописи старшего извода, Лаврентьевской и Троицкой летописей)16 и критический подход к источникам (Н. М. Карамзин доверял далеко не всем фактам, приводимым в поздних летописях, таких, как Никоновская и Устюжская) позволили исследователю исправить многие ошибки, допущенные составителями поздних летописных сводов и историками XVIII в., установить правильную последовательность некоторых событий, в изложении которых прежде допускались неточности. Так, Н. М. Карамзин восстановил правильную последовательность событий, относящихся к войне Пскова и Новгорода с Ливонским орденом в 1240–1242 гг.17, в описании которых и в летописных сводах конца XV–XVI вв., и в сочинениях В. Н. Татищева и М. М. Щербатова имелись многочисленные ошибки. Н. М. Карамзин исправил и другую ошибку, восходящую к поздним летописным сводам: в отличие от В. Н. Татищева, М. М. Щербатова, И. Д. Беляева и некоторых других историков, он справедливо писал о битвах с литовцами в 1245 г. (у Торжка и Торопца) и о битве с литовцами, о которой повествуется в «Житии Александра Невского», как об одном и том же событии. Н. М. Карамзин, подобно своим предшественникам, В. Н. Татищеву и М. М. Щербатову, рассматривал историю как деяния славных или бесславных мужей Отечества, искал в событиях прошлого примеры для наставления людей в их практической деятельности. Александр Невский предстает в повествовании Н. М. Карамзина как один из наиболее замечательных героев русской истории – храбрым воином, талантливым полководцем, мудрым правителем страны, заботящимся о благе народа и способным на самопожертвование ради Отечества. Не ускользнули от внимания Н. М. Карамзина и переговоры, которые вел Невский с норвежским королем Гаконом, «желая оградить безопасностию северную область Новгородскую»18. Относительно восточной политики Александра Ярославича Н. М. Карамзин в основном поддержал точку зрения М. М. Щербатова. Он видел заслугу Александра Невского в том, что этот князь умел несколько смягчать татарский гнет. Монархические взгляды Н. М. Карамзина проявились в преувеличении власти Александра Невского как новгородского князя. Кроме того, он стремился как можно больше оправдать Александра в отношении его ссор с новгородцами. Некоторые вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Александра Невского, были затронуты в «Истории русского народа» Н. А. Полевого, подвергшего критике «Историю» Н. М. Карамзина. По мнению Н. А. Полевого, история Новгорода в период княжения Невского вообще не представляла ничего достопамятного, победы на Неве и на Чудском озере не были значительными, восточная политика Невского сводилась лишь к умилостивлению монголов покорностью, не давшему ощутимых результатов, а народ, по его словам, благословлял и любил Александра лишь за одно старание спасти Русь19. Наиболее ценным наблюдением Н. А. Полевого, относящимся к изучению биографии Александра Невского, является четкое разграничение летописных данных о князе и сведений из «Жития», вошедших во многие летописные своды. Полевой упрекал Н. М. Карамзина за использование в качестве источника этого агиографического памятника, в котором подвиги Александра разукрашены воображением современников20. Сам он писал о Невской битве и Ледовом побоище исключительно по летописным сведениям, однако все же не проявил последовательности в отношении к «Житию» и цитировал по этому памятнику слова Батыя, сообщения о смерти и погребении Невского21. Кроме критического отношения к «Житию» в работе Н. А. Полевого имеются и некоторые другие интересные замечания. Однако бросаются в глаза и существенные ошибки в изложении некоторых фактов, свидетельствующие о недостаточно высоком уровне знаний автора об исторической обстановке XIII в. Значительное внимание уделено Александру Ярославичу в «Русской истории» петербургского профессора Н. Г. Устрялова. Правда, целостная биография древнерусского князя в этой работе не представлена, и его деятельность рассматривается лишь в связи с историческими событиями XIII в. Значение деяний Александра Невского для России, по мнению Н. Г. Устрялова, заключается в том, что этот князь своими победами над западными агрессорами и умиротворением ордынских ханов сумел отстоять государственность Руси и самобытность русского народа, сохранить православную веру22. Хотя работа Н. Г. Устрялова не лишена ошибок, уже отмечавшихся в отечественной историографии23, но именно он поставил вопросы (например, о роли римской курии в организации агрессии против Руси), на которые другие историки XIX в. отвечали по-своему, поправляя его недочеты и развивая ценные наблюдения. В середине XIX в. специальную биографическую работу об Александре Невском написал профессор Московского университета И. Д. Беляев, известный своими славянофильскими взглядами. Он отмечал заслуги князя Александра как полководца, причем обращал внимание на то, что Невскому было труднее бороться с врагами, чем предыдущим князьям, так как немцы, шведы и литовцы в то время окрепли, а Новгород находился в одиночестве24. По мнению И. Д. Беляева, победы над шведскими и немецкими захватчиками были особенно важны, поскольку «покориться таковым врагам… значило… народ и страну погубить на веки, без всякой надежды хотя на позднее освобождение»25. Наряду с Невской битвой и Ледовым побоищем историк отмечал и другие военные успехи князя Александра: битвы с литовцами, а также поход на Финляндию в 1256 г., после которого шведы в течение 37 лет не осмеливались нападать на новгородские владения. Много внимания уделял И. Д. Беляев отношениям Александра Невского с Ордой. Подобно М. М. Щербатову и Н. М. Карамзину, он полагал, что Невский проводил мирную политику по отношению к Орде и успешно отстаивал Русь от татар. Важнейшей заслугой Александра Ярославича историк считал то, что князь добился особого положения Руси по отношению к Орде и этим «спас народность России»26. Вступая в полемику с В. Н. Татищевым, И. Д. Беляев отрицал использование Александром татарской помощи в борьбе за великокняжескую власть и доказывал, что «Неврюева рать» не могла быть послана на Русь по просьбе Александра Невского27. В соответствии со своими славянофильскими воззрениями И. Д. Беляев стремился показать близость князя к народу, содружество народа и власти. Он старался сгладить противоречия Александра с новгородцами, подчеркнуть любовь народа к своему князю: «Весь склад рассказа о подвигах Александра, по всем летописям, ясно свидетельствует, что этот князь пользовался такою же народностию у современников, как и давний предок его Великий Владимир, и его также сравнивали с солнцем Русской земли»28. И. Д. Беляев особо выделял умение князя Александра ладить с новгородцами; одной из важнейших причин его побед считал то, что он мог «ободрить» новгородцев. Монархизм, свойственный взглядам славянофилов, проявился в явной идеализации князя29. Сказалась и религиозность: И. Д. Беляев даже цитирует по «Житию» молитвы Александра Ярославича в Софийском соборе; он неоднократно отмечает, что Невский был благочестивым христианином. Положительной стороной работы И. Д. Беляева является сам факт специального исследования биографии Александра Невского, отдельные верные замечания. Однако подчинение фактов славянофильской идее единства монархии и народа снижает ценность исследования. Следует отметить также, что в описании конкретных фактов И. Д. Беляев допустил некоторые восходящие к поздним летописным сводам ошибки, исправленные еще М. М. Щербатовым и Н. М. Карамзиным30. Заметное место отводил князю Александру в своей «Истории России с древнейших времен» крупнейший русский историк XIX в. С. М. Соловьев. Он считал Невского «самым видным историческим лицом в нашей истории – от Мономаха до Донского»31. Главной задачей исследователя было рассмотрение процесса «перехода родовых княжеских отношений в государственные», поэтому он уделял большое внимание отношениям Александра Невского с другими русскими князьями, с Новгородом и с Ордой. А о Невской битве и Ледовом побоище писал кратко, хотя и высоко оценивал значение этих побед, отмечая, что Новгород и Псков были преимущественно обязаны Невскому тем, что в 40 х гг. XIII в. выдержали удары немцев, шведов и литовцев32. Развивая свою концепцию, С. М. Соловьев придавал особое значение борьбе за великое княжение владимирское и утверждение нового права наследования престола. Он прослеживал этапы борьбы за власть между братом и сыновьями Ярослава Всеволодовича, отмечая при этом несколько случаев захвата великого княжения не по праву старшинства (благодаря лишь преимуществу в силе) и обвиняя Александра Невского в использовании татарской помощи в борьбе за власть. Однако источниками данных построений являются в первую очередь поздние летописные своды (такие, как Воскресенская и Никоновская летописи), а также сочинение В. Н. Татищева. Полагая, что татарское нашествие не прервало естественную нить событий, С. М. Соловьев недооценивал власть татаро-монголов над русскими землями и не придавал значения политике золотоордынских ханов в отношении Руси, считая татар лишь орудиями для русских князей в борьбе за власть33. Это проявилось и в оценке историком событий 1246–1252 гг. В частности, он полагал, что Александр Невский в 1252 г. мог бы умилостивить хана, если бы захотел: «Если бы он не был против брата, то почему не умилостивил Сартака, как умилостивлял его (!) по случаю восстаний народных?»34 Вообще С. М. Соловьев считал, что Александр Невский проводил по отношению к Орде мирную политику и даже умел использовать татар для укрепления своих позиций на Руси. Сравнивая Александра Невского с его современником, галицким князем Даниилом, С. М. Соловьев отметил сходство в их деятельности и считал, что Александр вел более правильную политику по отношению к Золотой Орде, причем «неудача предприятий Данииловых служит самым лучшим объяснением постоянной покорности Александровой и выставляет с выгодной стороны проницательность и осторожность внука Всеволода III»35. С. М. Соловьев уделял большое внимание усилению власти Александра Невского и его отношениям с другими русскими князьями и с Новгородом. Исследователь отмечал роль Невского в утверждении сильной великокняжеской власти, считая его продолжателем политики Всеволода Большое Гнездо и предшественником Ивана Калиты36. Так, в отношении Новгорода, по мнению С. М. Соловьева, Александр шел по следам предков – Всеволода Большое Гнездо и Ярослава Всеволодовича, а причинами ссор Невского с новгородцами, по его мнению, были попытки князя усилить в Новгороде свою власть. Вообще С. М. Соловьев стремился трезво, беспристрастно оценить события, связанные с деятельностью Невского. В частности, он справедливо отрицал заслугу Александра в избавлении православного духовенства от проводимой татарами на Руси переписи, не пытался оправдать действия князя во время ссор последнего с новгородцами в 50-х гг. XIII в. Известный историк второй половины XIX в. Н. И. Костомаров поместил биографию Александра Невского37 в своем популярном труде «Русская история в жизнеописаниях ея виднейших деятелей». К образу выдающегося полководца Древней Руси он обращался и ранее в монографии «Северно-русские народоправства во времена удельно-вечевого уклада»38. Рассматривая факты из жизни Невского на фоне событий XIII в., Н. И. Костомаров отмечал понимание князем Александром задач времени и успешное их решение. В первые годы своего княжения Александр Ярославич отразил нападения с Запада, являвшиеся звеньями цепи уходящих в глубь веков конфликтов германцев и славян. Победы на Неве и на Чудском озере, по мнению историка, спасли Новгород и Псков от иноземного завоевания и от участи, постигшей прибалтийских славян. Сопротивляться же татаро-монгольским завоевателям, считал Костомаров, было тогда невозможно, и Александр Невский проводил политику полного подчинения Орде, рабской покорности татарскому хану, что не противоречило интересам самого князя, пытавшегося при поддержке Орды укрепить свою власть над северо-востоком и северо-западом Руси. В связи со своей концепцией (содержание русского исторического процесса он видел в борьбе демократического федерально-вечевого начала с монархическим началом централизации и единодержавия) Н. И. Костомаров много внимания уделял проблемам взаимоотношений князя с Новгородом, причинам усиления великокняжеской власти. Политику Александра Невского по отношению к Новгороду он рассматривал как принципиально новое явление, в корне отличающееся от политики предыдущих князей. Он отмечал, что в проявлении могучей воли Александра «слышались уже предвестники дальнейшего наложения на Новгород великокняжеской руки»39. Причинами такого усиления власти Невского в Новгороде Н. И. Костомаров считал поддержку хана, выплату Новгородом дани Орде, а также личные качества этого князя и его заслуги перед Новгородом. В целом Н. И. Костомаров несколько принижает роль Александра Невского как полководца и дипломата, всю его политику по отношению к Орде сводит к одной лишь рабской покорности. Александр в его изображении примечателен в первую очередь умелым использованием обстоятельств для подавления демократических начал и укрепления великокняжеской власти. Отрицательной стороной работ этого историка является небрежное обращение с фактами, неточность в изложении материала. Так, например, вопреки сообщениям Новгородской 1-й летописи, он писал о захвате немцами Пскова еще до Невской битвы; даже в биографии Александра Невского умолчал о крупных победах над литовцами в 1245 г., а вместо этого сообщал о битвах князя (вскоре после Ледового побоища) с подвластными немцам латышами. Совершенно необоснованно, противореча всем имеющимся источникам, Н. И. Костомаров писал, будто на Чудском озере князь Александр построил свои войска «свиньей»40, несмотря на то что в летописях, наоборот, отмечается, что «свиньей» строились немцы. Александр Невский не был оставлен без внимания и в работах В. О. Ключевского. Правда, в «Курсе русской истории» об Александре написано очень немного. Лишь в некоторых замечаниях, касающихся обстановки на Руси XII–XIV вв. и деятелей этого периода, историк отмечал талант Невского и ставил его выше других князей41. В. О. Ключевский также положил начало изучению «Жития Александра Невского» как исторического источника, и многие его выводы не утратили значения до наших дней, хотя были развиты и дополнены другими исследователями. Жизнь и деятельность князя Александра, причисленного к лику святых и признанного небесным покровителем столицы Российской империи, привлекала внимание и авторов, представлявших духовенство. В XIX в. продолжалось создание новых жизнеописаний Невского – в стиле, лучше воспринимаемом читателями того времени. Из работ церковных авторов наиболее значительна книга протоиерея М. И. Хитрова «Святой благоверный великий князь Александр Ярославич Невский» (М., 1893)42. Это – подробная биография знаменитого древнерусского князя, изложенная в популярной форме. Историк-священник стремился представить нравственный облик Александра Невского. Герой его повествования идеализирован в соответствии с принципами агиографии. В русской историографии конца XIX – начала XX в. возрос интерес к источниковедческой тематике. В это время вышел ряд работ, которые не были прямо посвящены Александру Невскому, но касались источников, содержащих сведения о нем: «Древнерусские жития святых как исторический источник» В. О. Ключевского (М., 1871), «Иконография святого и благоверного великого князя Александра Невского» И. А. Шляпкина (Пг., 1915), «Житие Александра Невского» В. Мансикки (СПб., 1913), «Древнерусские княжеские жития» Н. И. Серебрянского (М., 1915). Что касается русских военных историков того же периода, то в их работах деятельность Александра Невского не получила значительного освещения. Такие авторы, как П. А. Гейсман, А. К. Пузыревский, Н. П. Михневич, не уделили внимание знаменитому полководцу, а Н. С. Голицын в своей «Русской военной истории» посвятил князю Александру лишь несколько строк. Более подробно писал о Невском А. К. Баиов. Он отмечал, что на Неве Новгородский князь разгромил врагов «благодаря стремительности… наступления, как стратегического, так и тактического, а в битве на Чудском озере победу Александру, уступавшему в числе ливонцам, дает удачный выбор позиции и умелое ведение выжидательного боя: ливонские войска, построясь клином, ударили в центр расположения Александра и прорвали его; тогда русский полководец, маневрируя своими обоими крыльями, охватил шведов (sic!) с обоих флангов и тем обратил их в бегство»43. Итак, уже историки конца XVIII – начала XIX в. на основании тщательного изучения источников об Александре Невском в основном установили те данные о нем, которыми располагает современная наука. Это было очень важно, ибо в источниках имелась масса противоречивых фактов. Начиная с середины XIX в., деятельность Александра Ярославича в работах русских историков рассматривалась в связи с общим ходом отечественной истории. Было обращено внимание на тот факт, что Невский княжил в годы, переломные в судьбе России – в то время, когда надвигалась угроза со стороны католического Запада, устанавливалось татарское иго, менялись привычные формы взаимоотношений властей. Деятельность Александра оценивалась историками в значительной степени в зависимости от того, насколько серьезным моментом в русской истории они считали татарское владычество, как относились к факту усиления великокняжеской власти. Многие авторы считали, что именно политика Александра Невского определила направление дальнейшего развития России, оградив страну от влияний Запада и способствуя сближению с Востоком, положив начало единодержавию. Однако в русской дореволюционной историографии, в отличие от более позднего времени, не было слишком резких разногласий и острой полемики в оценке политики Александра Невского. Российскими историками XI – начала XX в. глубоко исследовались отношения Александра Ярославича с Новгородом, с Золотой Ордой; большое внимание уделялось дипломатической деятельности Александра Невского; были уточнены многие моменты, имеющие отношение к биографии князя.  |
Похожие:
 | Открытое акционерное общество «Торговая фирма «Невский» (оао «тф «Невский»), именуемое в дальнейшем Покупатель, в лице заместителя... | | Открытое акционерное общество «Торговая фирма «Невский» (оао «тф «Невский»), именуемое в дальнейшем Покупатель, в лице заместителя... |
| Ермошин Александр Михайлович, Литвиненко Инна Леонтьевна, Овчинников Александр Александрович, Сергиенко Константин Николаевич | | В адвокатскую палату Санкт-Петербурга (СПб, Невский пр., д. 53; часы работы: понедельник – четверг с 10. 00 до 18. 00, пятница –... |
| Специалист в области отношений, эксперт по психологии лжи Александр Вемъ поможет вам! Он расскажет, как распознать лжеца и не допустить... | | Начало работы выставки фотографий «Territorio Flamenco» (Концертно-выставочный зал Библиотечного, информационного и культурного центра... |
 | Аудиоэкскурсия. Невский проспект [Электронный ресурс] / авт коммент. С. Баричев. М.: 1C-паблишинг, 2011. 1 электрон оптич диск (cd-r):... | | Пресс-конференция, посвященная старту городского Месячника антинаркотических мероприятий (Медиацентр Правительства спб Невский пр.,... |
| Гаар Альберт, Малых Александр, учащиеся 9 «А» класса мбоу «Средняя общеобразовательная школа №6 г. Юрги» | |